***
— Ох, не нравится мне все это. Девушка мерила шагами помещение, сплетя руки за спиной. Сморкала захотел что-то сказать, но промолчал. Забияка вздохнула. — Ты это уже говорила, Астрид. — Мы обязаны что-то предпринять… Не можем же мы… — Астрид, мы должны оставаться тут. — Эрет поднялся с места и остановил девушку, схватив её за плечи. — Что мы можем сделать, да и зачем? Напав на вражеские корабли сейчас, мы лишь ухудшим ситуацию, обрушив на Олух гнев флота, как минимум вдвое больше нашего. Хофферсон раза два за пламенную речь бывшего драконьего охотника хотела перебить его своим гневным выкриком, хотела бросить всё и кинутся к Большому Залу, но не стала. Ведь Эрет был прав, как бы она не хотела в это верить. — Ладно, — наконец выдохнула Астрид. Парень отпустил её, и девушка рухнула на скамейку рядом с Задиракой. Наступило короткое молчание, но блондинка вновь не выдержала: — Ну неужели мы так и будем… — Да, Астрид, мы будем сидеть здесь и ждать исхода переговоров. Девушка скрестила руки на груди и, нахмурившись, замолчала. На этот раз тишина длилась более минуты. — Кто-нибудь понял вообще, кто такая эта Эстер? — спросил Сморкала. — Видимо, она из Союза. — пожал плечами Эрет. — Да, но она не похожа на вождя, да и может ли она вообще… — Да она не тянет даже на его представителя. — хмыкнула Астрид, прервав рассуждения Рыбьенога. Все всадники уставились на неё. — Что? Разве я не права? — Но что она тогда тут делает? — спросила Забияка. — В этом и есть весь вопрос. — заключил Рыбьеног. — О, эта змеюка, как я заметила, любому зубы заговорит. — подала голос Астрид. — Они с братцем следили за нами столько времени, строя какие-то тайные планы, что, по-моему, обвести кучку викингов вокруг пальца ей не составило труда. — Но как ей могли поверить? — вскинул бровь Задирака. — Они же конунги как-никак. — Конунги тоже люди. — пожала плечами Хофферсон. — Не знаю уж, кто из них поверил этой, Хель её дери, Эстер, но вряд ли это был Агмунд или кто-то из его товарищей. Задирака, закинувший ноги на стол перед собой, вдруг вскочил с места. Глаза его округлились, он оглядел помещение. — Что такое, Задирака? — Агмунд. Он же, верно, ничего не знает о нападении… — Если мы выиграем время… — Рыбьеног подошёл к Торстону, и огонь осознания в глазах у последнего передался всаднику Громмеля. — Почта Жуткой Жути открыта круглосуточно, так?***
— Вот мы и остались одни, как ты и хотела. А теперь твоя часть уговора, Эстер, не стесняйся. Прошу, ответь на мои вопросы. Брюнетка смерила его странным взглядом. — Что ж, ты прав. Наверное, ты заслужил правды. Девушка медленными шагами стала обходить стол переговоров. Иккинг преследовал девушку взглядом, а Плевака внимательно слушал её, глядя в пол. Она остановилась прямо напротив вождя, и они начали войну напряжённых взглядов. — Где-то за три месяца до созыва Совета Вождей Союза Островов до нашего архипелага дошла молва о мелком островке Олухе и о том, что он сумел пережить. Слухи о том, что там каким-то немыслимым образом люди уживаются с драконами ходили ещё намного раньше, но никто не обращал на них внимания: кто-то вовсе не верил, что такое возможно, а кто-то верил, и при случае обходил разговоры об Олухе стороной. И вот, совсем недавно, мы узнали, что, — она заговорила голосом, полным величия и гордости. — Он, сын Стоика Обширного, великого вождя Олуха, победил Великого Смутьяна и Драго Блудвиста, который обладал целой драконьей армией. Мальчишка и его дракон просто взяли, — в её пальцах неведомо откуда оказалась какая-то крошка, — и победили его. Эстер сжала крошку большим и указательным пальцами, и та превратилась в пыль. Девушка подняла глаза на Иккинга. — Взяли и победили. — повторила она. Хеддок ничего не понимал. К чему она клонит? Что такого было в победе над Блудвистом, что могло заставить её возненавидеть Олух? Он очень хотел взглянуть на Плеваку: может, тот уже обо всём догадался, и тогда лишь один его взгляд расскажет об этом. Но он не решился отвести от девушки взгляд. Эстер сперва опустила даже немного грустный взгляд на пол, а затем вновь устремила его вперёд. — Мне было пять. Мимо нашего острова проплывал Олуховский корабль. Была уже ночь, и наш вождь гостеприимно принял викингов переночевать на нашем острове. Но то была не простая ночь. Она вдруг подняла гневный взгляд сперва на Иккинга, а затем на Плеваку. — В ту ночь на мой остров напали драконы. И сыны Олуха, разумеется, не смогли сидеть спокойно. Они начали помогать нам в обороне. И перестарались. Хеддок обратил на одноногого викинга позади себя удивлённый взгляд, но тот лишь пожал плечами. — Мой отец сражался с драконом, когда один из воинов с Олуха выстрелил в зверя. Он не смог убить дракона, ведь стрела поразила моего отца. Иккинг чуть виновато и поражённо взглянул на неё. — Но ведь это была… — Да, это была случайность, Иккинг. Но сколько ещё случайностей Олуха сможет потерпеть мир? В ту ночь твои, — взглянула она на Плеваку, — твои братья разгромили наш остров. — Но если не они, это сделали бы драконы. — произнёс Плевака. — То есть, вы считаете нормальным убийство моего отца и половины мирных жителей острова? — Нет, но… — запротестовал было Иккинг, но девушка перебила его, продолжив рассказ. — На утро они уплыли героями, постоявшими за чужой остров. Но не для всех они представали в таком свете. — она, прищурившись, злобно вгляделась в глаза светловолосому мужчине. — И вот, несколько лет назад, мы с братом узнаем, что Олух на радость его жителям населяют миролюбивые драконы! О, как же Норны* ироничны, Олух — драконий дом! Девушка засмеялась своим словам, совсем невесело затем посмотрев на викингов. — А затем Драго и его провальный план. Ну как же, как же он мог ошибиться? У него была такая сила… Однако несумевшая противостоять одноногому юнцу и его питомчику. Как же это было глупо. — вздохнула она. — Считаешь Блудвиста глупцом? — поинтересовался Плевака. — Он был умён, однако потратил много сил и стараний зря. Держу пари, он большую часть жизни собирал эту свою драконью армию, которая, как выяснилось, не особо помогла. — она коварно улыбнулась. — Зачем же создавать армию, если есть уже готовая? Глаза викингов округлились. — Но как? Как они тебе поверили? — недоумевал Плевака. — Убедить дракононенавистника в том, что драконы хотят напасть на его земли, оказалось легче, чем я думала. — усмехнулась Эстер. — А уж ему поверили и его товарищи. — Неужели там, — кивнул он на дверь, — собрался весь Союз? — Нет, — беспечно пожала плечами девушка, — Там не пахнет и его половиной, однако и этого достаточно, чтобы сровнять Олух с линией моря. — улыбнулась она. — Но это глупо, Эстер. — Что именно? — «не поняла» девушка. — Нападать на Олух. — ответил Иккинг. — Зачем тебе уничтожать весь остров? Да, по вине одного из викингов погиб твой отец, и мне очень жаль, что так вышло, но никто не мог знать, как всё получится. — Твоя жалость не воскресит моего отца! — она ударила кулаком по столу, прожигая дыру в парне силой своего взгляда. Но тот был спокоен. Он оперся руками о деревянную поверхность, постаравшись заглянуть прямо в лицо девушки. — Я понимаю твои чувства. — Ты? Как ты можешь меня понимать? — Мой отец тоже… — Когда тебе было за двадцать! Твой отец не погиб тогда, когда ты был беззащитным ребёнком, непонимающим и незнающим ничего о жизни! Твой отец был с тобой рядом целую жизнь, а не какую-то её мелкую часть! Твой отец, в конце — концов, жив хотя бы в твоей памяти! Её глаза заблестели, но она не проронила ни слезы. — Ошибаешься сейчас ты, Эстер. Да, мой отец был со мной с самого моего детства, хоть у нас и были разногласия. Но рос я без мамы. Я знаю, что такое одиночество и страх перед неизвестностью, как и ты. Как и все люди, пусть даже жившие в любви и заботе всю свою жизнь. Как знал и твой отец, и воин, по чьей вине он пал. Все мы люди, Эстер. Все люди совершают ошибки. Они бывают разного масштаба, не все из них можно исправить. Но главное — осознание того, что поступил неверно. Думаешь, тот викинг не корил себя за убийство невинного? Показалось даже, что Эстер успокоилась, начала выслушиваться в слова парня и уже готова была согласиться с ним и его словами. Но всю иллюзию нарушили её речи. — Я не могу этого знать, но я знаю точно, что абсолютно ничего не вернёт ни моего отца, ни других викингов, погибших по вине сынов Олуха. Сколько, Иккинг? Сколько проступков, то есть, случайностей, ещё совершат твои братья? Это ведь то же самое, что и ваши отношения с драконами: вы сперва перебьёте большинство, а затем раскаитесь и будете жить с***
Ему было очень интересно, что же происходит снаружи, однако окончание его смены наступало через два часа. Викинг кинул взгляд на решётку, за которой, опустив голову, сидел Стейн. Непонятный скандинав, которого сперва выбросило море, а затем судьба раскрыла секреты. Вообще-то он мало что знал о пленном. Сейчас было не до него. Дверь вдруг распахнулась, и влетел запыхавшийся викинг. — Торджер, надо подменить Карла в оружейной. Торджер неуверенно оглянулся на решётку. — А как же… — Я уже послал за стражником, он будет через пару минут. Торджер кивнул и, вновь обернувшись назад, вышел вслед за прибывшим викингом. Ну наконец-то. Стейн не смог не улыбнуться. Он молниеносно кинулся к дальнему углу коморки, и принялся раскапывать ещё давно приобретённый клад. Однажды стражник подошёл слишком близко к решётке. Он обнаружил пропажу лишь на следующий день и решил, что потерял ключи где-то по дороге. Когда через пару минут новый стражник зайдёт в постройку, он увидит лишь распахнутую дверь клетки. Он кинулся как сумасшедший, превозмогая боль после нескольких дней нахождения почти в одном и том же положении. Главное — никому не попасться. Да, они нашли его тайник в тот раз. Но кто сказал, что тайник у него один? За все ночи, проведённые здесь, он смог хорошенько всё исследовать. Отлично, он достиг нужной части леса. Тут нет никого: только звери, насекомые и растения. Ведь люди и драконы напряжённо наблюдают за кораблями, устрашающими фигурами застывшими на глади моря. Всё на месте. Теперь надо достигнуть деревни.***
Они находились у Зала не первый час, ведь Астрид всё-таки не смогла просто сидеть на месте. Девушка подпёрла кулаком щёку, восседая на камне и уныло глядя в даль, на горизонт, на корабли. Задирака, кажется, уснул, оперевшись о спину Сморкалы. Они и Забияка сидели на деревянной скамье у входа. Эрет и Рыбьеног стояли рядом. Все молчали. Вдруг двери Большого Зала распахнулись, Задирака подскочил на месте. Оттуда стрелой вылетела Эстер, стремительными шагами направившаяся к побережью. За ней через пол минуты вышли Иккинг, печально глядящий вслед девушке, и Плевака. Всадники умоляющими и вопросительными взглядами впились в пришедших, и если Хеддок был не в состоянии вымолвить хоть слово, Плевака выдохнул: — Да сохранят Боги Олух.***
Норны* — скандинавские богини, плетущие нити судьбы для всех живых существ. Jeg vil ikke se deg igjen** (норв.) — Мы больше не увидимся.