***
Остальные разошлись по поручениям, и потому только Иккинг, Астрид и Эрет влетели в драконьи конюшни, словно стрелы, выпущенные самым метким лучником в мире в насекомое, находящееся на расстоянии полумили. Ночной прохладный воздух разогрелся из-за злости и гнева Хеддока, взволнованности и негодования Хофферсон и смеси из непонимания и недоумения сына Эрета. Двери конюшен были распахнуты, и из-за них виднелись крылья, хвосты или макушки драконов. Рядом с одним из загонов сидела Валка. На её коленях покоилась голова Ужасного Чудовища. Женщина подняла печальный взгляд на вошедших. Её сын, чья злость на минуту развеялась, уступив место поражению и отчаянию, опустился рядом. — Что с ним? — Что со всеми ними? — удивилась Астрид, оглядев конюшню. Девушка стала подходить к дракону за драконом, а вслед за ней шёл и Эрет. — Они… — с невероятной грустью в голосе спросил Иккинг, но Валка перебила его. — Нет, они живы, но находятся в состоянии сна. Астрид заглядывала в каждый загон, осматривая каждого дракона. Все они не подавали признаков жизни, но слова Валки заставили её немного выдохнуть. Из темноты конюшни послышался низкий и хрипловатый полусмех. Все обернулись на стражника, который удерживал Стейна. — Мы схватили его на месте, Иккинг. — пояснил он. Злость и гнев вернулись к своему прежнему хозяину. Иккинг быстрыми шагами пересёк конюшню, схватил Стейна за грудки и прижал его к стене. — Что ты сделал с ними? Тот ответил хриплым смехом и откашливанием. Хеддок надавил на его грудную клетку, и скандинав начал хватать воздух ртом. — Отвечай! Никто, даже Валка, не решались остановить вождя. — Мы застали его, когда он пытался бежать из конюшни. — неуверенно начал стражник. — На полу были следы какой-то странной жидкости. Иккинг перевёл гневный взгляд на Стейна. Его рука прижала шею викинга, и глаза того превратились в два омута. — Что ты сделал с ними?! — Твои… дружки… не… издохнут. Они… лишь спят. Хеддок отпустил Стейна, и тот сполз на земь, жадно хватая воздух ртом. Он обхватил ладонью красную шею и выдавил улыбку. — Не бойся за них. — Как называется эта дрянь, что ты им подлил? — Не имею понятия. Хеддок замахнулся для нового удара, но Стейн заслонил себя руками и заговорил безо всяких усмешек. — Но я правда не знаю. Не психуй, вождь. Иккинг взглянул на мать, в растерянности стоявшую позади, будто бы спрашивая взглядом, стоит ли ему верить. Но она и сама не знала. Она уже успела возненавидеть этого человека за то, что он сотворил с драконами, но он и впрямь мог не знать рецепта или хотя бы названия снадобья. — Мне дали это пойло, не сказав названия. Я знаю лишь, что оно не убивает, а только усыпляет на пару-тройку дней. Хеддок с отвращением взглянул на Стейна, распластанного по полу, и отвернулся от него. — Бросьте его в тюрьму. — произнёс Хеддок, направляющийся к выходу из конюшни. — И глаз с него не спускайте. Воин кивнул и подхватил Стейна. Когда они проходили мимо троицы, Астрид попросила стражника на секунду остановиться, хорошенько врезала Стейну, тот издал болезненный возглас, и девушка поблагодарила олуховца. Они скрылись за дверьми, и Валка с тревогой взглянула на сына. — Я осмотрела почти всех драконов и я не узнаю ни один из вирусов, которые я встречала за жизнь. Мы перенесём драконов в лазарет, но… Пара-тройка дней, Иккинг. Им нужно будет и время для восстановления. — Кто не попал под действие снадобья? — спросил тот. — Несколько Злобных Змеевиков, включая Громгильду, Сарделька, Барс и Вепрь, Ужасное Чудовище, Грозокрыл, один Шипоспин, Лаварыг и Жуткая Жуть Готти. — ответила Астрид. — Они одни не успели ещё поесть в конюшне. — Что же нам делать? Без драконов мы не продержимся долго, как бы я не верила в наши силы. — Отчаянно произнесла Валка. Иккинг задумался. — Кажется, у меня есть идея. — произнесла Астрид. — Однако нам понадобиться время. Много времени. — Сейчас принимаются любые идеи. — Хорошо. Драконий Край. Там драконов ещё больше, чем на Олухе. В глазах Иккинга зажёгся огонёк надежды. — Да, Астрид! Ну конечно! А он уже подумал, что у Олуха нет шансов. Парень от радости с силой прижал девушку к себе, однако та не спешила радоваться. — Но есть проблема, Иккинг. На полёт туда и обратно уйдёт как минимум три дня, даже если лететь на Беззубике. Хеддок выдохнул ей в волосы и отпустил девушку. Его взгляд вновь погрустнел. — А… — начала Валка. — Эта Эстер, она очень дорожит своим братцем?***
Корабль мирно покачивался на волнах. Почти все викинги уже спали, а она, закинув ноги на стол с картой Олуха, рассматривала свои ногти. Спать не хотелось. Столько лет… Всю её жизнь она мечтала отомстить, и вот её план, что уж скрывать, блестящий план, воплотился в жизнь. Как всегда. Ещё немного, и жалкий клочок земли под названием «Олух» падёт. Навсегда. Она усмехнулась своим мыслям. Послышался какой-то шум; Эстер оглядела округу. Если они решились напасть… Из сероватой дымки облаков показался дракон. Лишь один. Девушка вновь откинулась на стену позади себя. — Всё-таки увиделись. — вздохнула она. Секунда, и на палубу корабля приземлилась Ночная Фурия. Эстер не подняла и глаз. — Опять ты… Не уж то соскучился? — Эстер, — произнёс Хеддок. — У меня есть предложение. Девушка скинула ноги со стола, подошла к троице. Она хотела что-то сказать своим непринуждённым и насмешливым тоном, когда в темноте смогла разглядеть фигуру, прижатую Ночной Фурией к земле. Девушка удивлённо вскинула брови. — Что это? — Кх, ммм, Эстер… — выдавил Стейн, чьи рёбра грозились сдать через пару минут. — О, братец! — воскликнула девушка. — Я рада видеть тебя! — Изде… ваешься… Девушка улыбнулась, полуприсев на колени и зажав между ними ладони. — Я знаю, что он отравил наших драконов, — с долей ненависти произнёс Хеддок. — Но я готов отпустить его. Тут Эстер уже не стала скрывать удивления. Её брови окончательно заняли позицию на лбу. — Но, — тут же произнёс Иккинг. — Только если ты не станешь нападать. — Что? — усмехнулась Эстер. — О чём ты говоришь? — невинная улыбка была ответом на заявление о драконах, а тон голоса — на предложение парня. — Либо ваша семья воссоединяется, — чётко и грозно начал Иккинг, — и ты со своими друзьями не трогаете Олух, либо он, — кивнул парень на задыхающегося викинга, — прощается с жизнью. Беззубик, устремив грозный взгляд на девушку, замахал крыльями, подняв вокруг себя ветер, и взлетел. Через пару секунд он, со Стейном в лапах, оказался над морем. Ни один мускул не дрогнул на её лице. — Я дам вам день, не считая эту ночь. Прости, но мне не на столько дорог мой брат, чтобы отказываться от того, к чему я шла всю свою жизнь. Кажется, она говорила вполне серьёзно, и когда Беззубик начал медленно отпускать своего пленника, Эстер мило улыбнулась. — Ну вот опять, Иккинг. Ты противоречишь сам себе. Твой друг отпустит Стейна, ты отпустишь возможность выиграть время, хотя странно, что ты считаешь, что оно поможет. И, самое главное — я опущу вниз Олух. Мне это не составит труда, а вот тебе прийдётся не сладко. Она пожала плечами и состроила невинную и вопросительную гримасу. Иккинг шумно и резко выдохнул. Он сделал едва заметный знак Беззубику, и тот, не жалея силы, швырнул Стейна на палубу корабля. Он сдерживался, чтобы не дать Беззубику знак, кричащий: «Давай, Братец, оторвись, спали тут всё!». Он мог бы попытаться выяснить рецепт противоядия, мог схватить и саму Эстер. Но он знал, что это бесполезно. Она ничего бы не сказала. Не хотелось того признавать, но она была не глупа и целеустремлённа как и все люди, жаждущие мести. Ночная Фурия взмыла в небо, скрывшись среди облаков. — У тебя всего две ночи и день! — девичьи слова унеслись вслед дракону и его всаднику. Эстер с усмешкой на лице и скрещёнными на груди руками провожала пару взглядом, в то время как её брат на полу бился в конвульсиях. Он наконец с трудом поднялся и, откашливаясь, произнёс: — А если бы этому недовикингу не пришла бы в голову мысль меня освободить? Ты оставила бы меня гнить на этом чертовом острове, а затем и уничтожила бы меня вместе с ним? — Не говори глупостей, Стейн. Разумеется, я по-любому нашла бы способ, чтобы спасти твой зад. Кстати, как я понимаю, план сработал? — Да, — всё ещё злясь на сестру, парень гордо произнёс. — Я смешал ту бадью, что дала нам целительница, с едой драконов. Она ведь сказала, что для людей смесь целебна, но вот для крылатых тварей… — Усмехнулся парень. — Погоди, — он вдруг посерьёзнел. — Ты дала целый день? Мы что, всё это время будем сидеть и ждать чего-то? — Я сама не ожидала от себя такого, но это так: у них есть полтора дня. Я не успела ещё превратиться в абсолютную лгунью, потому сдержу обещание. Мы не будем нападать, но кто сказал, что мы не можем укреплять свои силы, в то время как Иккинг тщетно пытается укрепить свои? Девушка наконец повернулась на брата. — Поверь мне, этот день ничего не изменит.***
Лапы дракона коснулись земли, и Иккинг молниеносно спрыгнул с Ночной Фурии. Как он и ожидал, неподалёку стояла его мать. Они быстро оказались рядом друг с другом, и Валка тревожно спросила: — Ну что там? — День. — хмуро ответил Иккинг. — У нас есть эта ночь и ещё один день. Женщина нахмурилась, и боевой дух вытеснил отчаяние внутри неё. — Ну и ладно. Мы справимся. — Иккинг поднял на неё взгляд, и женщина положила свои руки на его плечи. Хеддок попытался переключится на другую, менее обезнадёживающую, тему: — Они улетели? Астрид, близнецы и Рыбик уже улетели? — Да. Мы будем защищать Олух до последнего вздоха, если понадобиться, а затем подоспеют и они с драконами. — Главное, чтобы этот последний вздох не наступил раньше того, как орава драконов достигнет острова. — Обезнадёженно произнёс Хеддок, опустив свой взгляд вниз. — Не наступит, Иккинг. — Валка заметно просияла. — Твой отец, я, ребята, драконы… Весь Олух, все мы знаем, что ты этого не допустишь.