***
Холодный, словно дыхание уходящей зимы, ветер царствовал в километрах неба, возвышавшихся над морем в эту летнюю ночь. Её, к слову сказать, уже собирался заменить рассвет. — Сколько ещё до Драконьего Края? — стараясь перекричать воздушную стихию и сильно щурясь, спросил Задирака. — Не так много — часа два! — выкрикнула Астрид, находящаяся слева от близнецов и уже порядком дрогнувшая от холода, как и остальные всадники. — Это пол дела: надо ещё придумать, как собрать всех драконов вместе и заставить их лететь в одну сторону! — сказал Рыбьеног. В его случае песня ветра сличалась ещё и с звуком от часто-часто хлопающей крыльями Сардельки. — Да уж, Беззубик не помешал бы! — подала голос Забияка. — Ладно! Справимся! Хофферсон выкрикнула два этих слова чтобы подбодрить друзей, однако ей и самой не помешало бы чуть больше уверенности. Всадники замолчали; драконы продолжали разрывать вату облаков своими массивными фигурами. Пройдёт ещё полтора часа, и когда лучи солнца распустятся во все стороны из-за линии горизонта, животные, завидев уже проглядывающийся сквозь облака знакомый клочок земли, издадут радостные крики, измотанные долгим полётом.***
— Мне кажется, или их и впрямь стало больше? Эрет, находясь в лежачем положении, приподнялся на локтях, и, весь в листьях да мелких веточках, глянул на Сморкалу. — Слушай, я думаю, что без твоих нагнетающих реплик всем будет легче. — Ладно. — не сразу ответил Йогерсон, немного насупившись. — Это было не специально, ведь их и впрямь стало больше, как я понимаю. Хотя я наоборот ничего не понимаю… — Сморкала! — Ладно-ладно, молчу. — Разве ты не должен быть сейчас с Иккингом и Валкой? — Должен, я лишь осматривал береговую линию. Если честно, я не уверен, что с кем-то кроме Кривика я смогу сработаться. — А вы с ним разве… — Эй! На что ты намекаешь? — Да нет, не на что, извини. Сморкала, подперев локтём голову, устремил лениво-грустный взгляд на горизонт. Эрет молчал какое-то время, но затем не сдержался: — По-моему, тебе… — Пора. Сморкала поднялся на ноги и, не отрывая взгляда от деревянных монстров, которые стремительно рассекали волны, и на бортах которых точки уже превращались в людей, побежал вверх по склону. То Ужасное Чудовище, которое не уснуло со своими собратьями, и должно было составить пару Сморкале на ближайшие дни. Парень пытался наладить с ним контакт ещё днём, и не то, чтобы всё вышло, но дракон уже не стремился поджечь Сморкалу, и это являлось каким-никаким, но результатом. Он взбежал вверх по склону, споткнувшись о мелкие камушки, столпившиеся, как на зло, в самом неподходящем месте, и чуть не клюнул носом землю. Парень побежал ещё выше и вскоре достиг обрыва, на котором мать и сын, уже оседлавшие своих драконов, готовы были к полёту, а одинокий Когтелап скучающе смотрел в небо. — Все на своих позициях, — задыхаясь, сообщил Сморкала, подбегая к огненно-рыжему Ужасному Чудовищу. — Отлично. — ответил Иккинг. — И помните, мы только защищаемся, а не атакуем сами. Мы не должны причинить намеренный вред обманутым людям. Хеддок взглянул сперва на мать, которая уже надела полётную маску, а затем на Сморкалу. Оба они кивнули словам парня, только женщина — уверенно, а Йогерсон — устало. Девушка стояла на палубе, расплывшись в улыбке и закрыв глаза, тем самым давая морскому бризу приятно обдувать всё лицо. День был солнечный, ясный, несмотря на холодную ночь. Ничто не портило её настроение до тех пор, пока позади не послышалось уже знакомое ворчание. — Эстер, — произнёс Болли, только что появившийся на корме судна. — Нам надо поговорить. — Ну конечно, — ответила она, на открывая глаз, хотя на самом деле не была особо рада приходу этого старикашки. — О чём? — Ну, во-первых. Ты сказала, что мирные переговоры не удались, однако мы целый день стояли на якорях и не нападали на остров! Какого Громмеля? Я хотел спросить ещё вчера, но ты целый день отмахивалась от меня. — Ну, на самом деле, когда я сказала Иккингу, что я… что мы разгадали его коварные планы, — она сделала паузу, приоткрыв глаза и посмотрев на реакцию Болли, — Он сказал, что ему нужно время. Он пообещал подумать над своим планом, умолял нас не нападать, сказал, что если всё останется там, в зале переговоров, он распустит свою драконью армию, но… Девушка открыто посмотрела на Болли, чьё лицо было заинтересованно в рассказе девушки и с замиранием сердца устремлено на неё. — Но утром я узнала, что его лазутчики попытались напасть на один из кораблей. Наши воины схватили их и отправили на Олух, чтобы те объявили: мы смело сможем ответить жалким викингам и их друзьям-драконам! Эстер замолчала, глядя на наливавшееся злостью морщинистое лицо викинга. Он произнёс свои слова с вызовом, с гордостью. — Мы растопчем этих самонадеянных драконьих любимцев, не успеют они и моргнуть! Они заплатят за все свои злодеяния! Эстер умело скрыла довольную ухмылку. Послышался первый из десятка звуков скряжета дерева и металла. Первая из десятка катапульт перешла в действие. Огненый шар стремительно набрал высоту и полетел вперёд. Он не достиг своей цели, окончив жизнь в каких-то десяти метрах от суши. — Надо подойти ближе! — свирепо воскликнул Болли, уже занявший позицию главнокомандующего на своём корабле. Эстер отвела от него взгляд, обратившись к Олуху. — Посмотрим, на что вы способны без своих дракончиков. Новый снаряд поднялся в воздух, и на этот раз почти коснулся берега. Болли усмехнулся. Воплощение его плана в жизнь началось вполне удачно, но вот отсутствие нападения со стороны Олуха начинало немного озадачивать. Испугались поди. Ничего, скоро вытащим этих трусливых драконьих обожателей из их убежища. Огненый снаряд наконец достиг своей цели. Десять. Эрет переглянулся с викингом, затаившимся неподалёку в камышах. Надо ждать. Они должны ждать. Девять. На берегу уже выстроилась дорожка из догорающих остатков торфа, а на острове не шелохнулась и травинка. Восемь, семь. — Эстер, — обратился к девушке один из викингов. — Почему Олух не атакует? — Не бойся. — ответила она. — Они ещё успеют атаковать. Я уверена, что в голове у Хеддока затаился какой-то сложный план. Шесть. Пять. Огненый снаряды коснулись травяного покрова острова; корабли уже наполовину зашли в бухту. Четыре. Нос корабля коснулся пристани. Глазам викингов предстал тихий, казалось бы, пустующий остров. Три. Ни огонька в окне дома; ни ветерка; ни звука. Два. Болли сжал руку в кулак, и викинги по команде остановили обстрел. Старик замер и начал внимательно вслушиваться. Тишина длилась где-то с пол минуты, и это надоело Эстер. Девушка вскочила с места и что есть мочи закричала: — Ну что же вы стоите на месте, Олух сейчас проснётся и драконы разнесут весь ваш флот, давайте, нападайте, уничтожите остров, прежде чем его обитатели решать сделать то же самое с вами! Один. Ещё до того, как армия Союза осознала смысл сказанных слов и молниеносно открыла огонь, многочисленные кустики, насыпи, камыши пришли в движение. Дюжина скандинавов выскочила с разных сторон берега и кинулась к пристани. Вот и звуки вернулись на Олух: стремительное и ритмичное соприкосновения дерева и человеческих ног, рёв викингов, всё тот же звук катапульты. Они перепрыгивали с причала на корабли без всяких помостов, прямо к врагу, которого всё-таки удалось застать врасплох. Эрет не разглядел лица скандинава, с которым вступил в мимолётную схватку. Он заломал руку викинга и с силой оттолкнул его в сторону. Тот отлетел к деревянному бортику корабля; Эрет кинулся на другого. Не причинять сильный вред. Лишь выполнять чётко поставленную задачу. Всё-таки годы, проведённые в рядах драконьих охотников, принесли свои плоды. Одолев ещё одного противника, парень уже почти достиг цели, когда слева на него налетел громадных размеров скандинав. Прибывшие на кораблях викинги уже оклемались. Эрет нырнул вниз, уклоняясь от удара, и с локтя зарядил ему в спину. Викинг пошатнулся, начал разворачиваться, и кулак сына Эрета встретился с лицом скандинава. Бывший драконий охотник кратко обернулся: на берегу шло движение, а значит, группа Плеваки была уже на подходе. Конечно, не все олуховцы сражались безупречно, но путь к орудию потихоньку расчищался. Эрет, наконец добравшийся до сооружения, мельком огляделся, и не найдя ничего более подходящего, поднял с корабельного пола недлинный кусок железа, и со всей силы резко познакомил его с верёвкой, соединяющей части катапульты. Как и предполагалось, верёвка порвалась. Одна обезврежена. Не зря Иккинг по дороге к кораблям в ночь «обмена» Стейна на время обратил внимание на вооружение флота. В небе раздался рёв — драконы оторвались от земли, и добрая половина сражающихся викингов на секунду обратила взоры в небо. — Давай, братец! — крикнул Иккинг, после чего Ночная Фурия молниеносно взмыла в небо. За ней в воздух поднялись и Шторморез с Ужасным Чудовищем. Все они начали разлетаться в разные части территории моря, которую охватил флот Союза. Грозокрыл приблизился к кораблю с ало-красным парусом, который едва достигал бухты Олуха, и, не снижая скорости, снёс сооружение с корабля, потопив катапульту в морских волнах. Когтелап, залетевший не так далеко, уклонился от огненного снаряда и чуть не уронил Сморкалу. Пролетая над кораблём, он испустил огненный выдох, подпалив тем самым верхушку катапульты. — Что они делают? — взревел Болли, глядя на драконов и не обращая внимания на сражения. — Уничтожают катапульты, они не трогают викингов! — И в этом их ошибка! Старик в два шага оказался у сетемётчика, установленного на палубе, и с силой оттолкнул викинга, который уже прицелился в одного из олуховцев. Не дождёшься, мальчишка, в нашем запасе не только катапульты есть. Старик прицелился. Ночная Фурия, которая успела уже уничтожить несколько оружий, совсем не заметила, как сеть, концы которой были увенчаны металлическими утежелителями, полетела в её сторону.