8 лет назад
Рауль довольно потёр руки, с улыбкой оглядывая коробки. Уже послезавтра, в понедельник, в прекрасном особняке XVIII века будет проходить показ его новой коллекции. «Авалор» делал такое впервые, и это должно было запомниться. – Настоящее театральное представление, а не показ! Рауль Кастилло посвятил новую коллекцию испанцам-колонизаторам, которая так и дышала пылкостью и неустрашимостью. Яркая, суровая, смелая. Но ещё смелее было решение показывать её в аутентичных декорациях с предметами того времени в качестве декораций. И всё уже было на месте. Некоторые музеи и знакомые коллекционеры помогли модному дому с реквизитом. – Спасибо, что пожертвовала своим выходным и помогла! – с улыбкой обратился ведущий модельер к своей ассистентке. Стройная темноволосая молодая женщина только пожала плечами, пересчитывая коробки и что-то дописывая в свой блокнот. Многие вещи тут были очень ценными, нельзя было допустить, чтобы хоть что-то пропало. – Я пожертвовала на это куда больше времени, одним выходным больше, одним меньше… - только сказала она. – Спасибо, Шерики, - повторил Рауль серьёзнее, но с той же тёплой улыбкой. – Ты заслужила эту благодарность. – Пожалуйста, - согласилась она, едва оторвавшись от записей и улыбнувшись в ответ. В подготовке проходили дни напролёт. Каждый в «Авалоре» спал едва ли больше пяти часов в сутки, все неустанно готовились к грядущему показу. Некоторым, как сегодня ведущему модельеру, даже приходилось оставаться работать до поздней ночи. – Кстати, Люсия ждёт меня внизу, в машине, она может подвезти и тебя, - после паузы сказал Рауль, выглянув в окно. Особняк находился далеко за городом, найти попутку в такое время в такой местности будет непросто. Лицо Шерики вдруг сделалось очень серьёзным, даже напряжённым, но Рауль списал всё на задумчивость и усталость. – Не нужно, я на машине, - ответила она коротко. Рауль молчал, несколько неловко поглядывая на Шерики. Он ждал, что она скажет что-то ещё. Должна была сказать. Несказанного ведь было так много... В последнее время у них было множество творческих разногласий. Работы Шерики совсем не вписывались в концепцию новой коллекции. Она не улавливала её сути, не принимала задумку Рауля. И до последнего он старался наладить с ней отношения. Он не афишировал их ссоры и оставлял все разногласия только между ними. Но обида всё равно появилась. И Рауль чувствовал это напряжение между ними каждый раз, когда видел её. В этой коллекции работам Шерики не нашлось места на подиуме, и это её рассердило. Но модельер ничего не мог поделать. Все её костюмы были слишком… «сухими». Их холодность была совсем не к месту. Это нормально, что я требую, чтобы мои костюмы были на подиуме. Я – твой первый ассистент, твоя правая рука и хочу исполнения и своей концепции! Мы должны были бы творить вместе, но на деле же меня не слушаются даже швеи! Эти слова, что она сказала тогда, не шли у него из головы. Ведь он погорячился в ответ, за что до сих пор чувствовал некоторую вину. Твоя работа – помогать мне. И прежде у тебя это получалось, но теперь... Хочешь, чтобы тебя тут слушались? Послушайся-ка ты для начала меня! Я был бы рад дать тебе место на подиуме, но в этот раз ты не справилась, и ты его не получишь. После той ссоры они почти не разговаривали. Она больше не вмешивалась, и все наряды были сделаны без её участия. Долгое время Рауль хотел извиниться, но понимал, что это ничего не изменит. Рауль никому и никогда не говорил, но часто думал, что замени он её Эстебаном – братом своей жены, было бы намного проще. И пусть его работы были намного хуже, чем у Шерики, и пусть в нём не было той искры гениальности, которая была в ней. Работать с ней было слишком нелегко, и Рауль ждал больше понимания со стороны своего ассистента. Если они не найдут с Шерики общий язык, когда-нибудь придётся её заменить. И всё же терять такого гениального модельера, как она, было бы неразумно. – Слушай, я знаю, что ты была недовольна нарядами этого сезона. И я хотел бы прояснить кое-что,- наконец, Рауль нарушил неловкое молчание. Он опустился на один из ящиков, и Шерики несколько торопливо, подняла небольшой сундучок, лежавший рядом с ним, и поставила рядом с собой. – Я до сих пор ими недовольна. – Присядь, - мужчина чуть подвинулся, уступая ей место рядом. – Спасибо, я постою. Скрестив руки на груди, она вздохнула, внимательно смотря на модельера. Взгляд её был холодным и утомлённым. Она будто заранее знала, что он будет говорить. Будто давно поняла все опасения и сомнения Рауля касательно неё. – Я бы очень хотел оставить все наши недопонимания в прошлом. Я очень рад, что ты работаешь на меня, твоя помощь действительно неоценима. Посмотри, сколько всего тебе удалось собрать для показа! – Рауль окинул взглядом коробки с реквизитом снова. – Нет проблем. Рыскать по музеям в поисках старья – это же моя работа… - негромко сказала она. Рауль глубоко вздохнул. – Пусть я не прислушался к тебе в этот раз, но ты была и остаёшься талантливейшим модельером моего дома. Не смотря на произошедшее, я всё ещё хочу сотрудничать с тобой, пусть это непросто… Шерики взяла в руки резной сундучок. Бледные пальцы скользнули по его крышке, которая открывалась ею совсем недавно. Она задумчиво посмотрела на неё. – За долгое время совместной работы, ты стала частью «Авалора». Частью семьи, - продолжал он. – Но в последнее время ты больше мешаешь или делаешь совсем не то. Если так продолжится, тебе придётся работать самостоятельно. Шерики вдруг чуть отвернулась. Рауль не мог заметить её полный неприязни и злобы взгляд. К тому же за окном была уже ночь, освещения на улице в такой глуши не было, и в полумраке, рушимом только тусклой старой лампой, трудно было что-то разглядеть. – Я трачу свои силы, энергию, талант…- начала она недовольно. – Шерики! – сочувственно протянул Рауль, коснувшись ладонью лба. – Я создаю одежду, которую ты и твоя семейка раз за разом с улыбкой выбрасывает. И с той же улыбкой ты после ободряюще хлопаешь меня по плечу! – Шерики нервно выдохнула, бросив на модельера неприязненный взгляд. - Мы зашли в тупик, Рауль, нам не получится работать вместе. Наши взгляды и идеи слишком разные. – Мне жаль… – Нечего тут драматизировать. Ты затеял этот разговор, чтобы достичь какого-то понимания, но ничего у тебя не выйдет. Повисла пауза. Каждый обдумывал сказанные слова, не в силах снова посмотреть друг на друга. Но тут Рауль поднялся, глубоко вздохнув и разведя руками. Вдруг ему стало спокойнее. Месяцы токсичного общения, недовольных взглядов, упрёков, обид, наконец, завершились. Раулю было грустно от сказанного ею, но в то же время от её слов стало легче. Отвернувшись от неё, он едва усмехнулся и сделал несколько шагов в сторону выхода. Щелчок. Рауль резко обернулся. Резной сундучок, который Шерики держала в руках, был открыт. Оказалось, в нем хранились два старинных дуэльных пистолета. И Шерики достала один из них. Рауль быстро понял, что это был за щелчок – так она взвела курок. И сейчас дуло было направлено прямо на него. Вздрогнув, модельер отшатнулся. Он беспокойно оглянулся, будто ища ходы к отступлению, но расстояние между ними было слишком мало. Куда бы он ни двинулся, всюду лежали ящики и коробки. Убежать он не успеет. Вдруг на лице его появилась нервная улыбка, будто бы он не поверил в серьёзность происходящего. – Ты смотри, какую редкость тебе удалось достать! – сказал он, как можно легче. – И что, он действительно может выстрелить? Шерики не ответила, но по её спокойствию на лице можно было понять – может. Ей понадобилось немало времени, чтобы разобраться в этом. И ей очень повезло, что пистолеты были в таком безупречном состоянии. Немного пороха, пуля – и оружие снова готово служить по назначению. Шерики это проверяла. От её молчаливого спокойствия по спине Рауля прошла дрожь. – Но ты же не собираешься стрелять? – едва борясь с волнением, спросил он. Шерики продолжала молчать. – Ты же помнишь, что Люсия ждёт меня в машине? Она, наверное, уже недовольна тем, что приходится ждать так долго… Костяшки пальцев Шерики побледнели, сжимаясь. Вот-вот спустит курок. – Прошу, не надо этого делать. Давай просто уйдём и забудем, что здесь произошло, - Рауль осёкся, прекрасно понимая, что такое они точно не забудут. – Я понимаю, все сейчас на взводе. Но скоро показ. И всё наладится, только… Сгоревший порох лёгкой вспышкой осветил мрачное помещение. Раздался громкий выстрел, а после протяжный истеричный возглас Люсии. – Нет! Шерики резко повернулась, быстро взяв второй пистолет из сундука. Он был уже наготове на случай, если первый не сработает. Люсия замерла на месте, с ужасом смотря на Шерики. Её полные страха глаза были широко распахнуты, будто она ещё не до конца осознала происходящее. Будто всё было только страшным сном. И она всем сердцем желала поверить, что она просто задремала в машине и через секунду-другую проснётся. Ведь только мгновение назад она открыла дверь, лишь чтобы поторопить мужа… Выстрел. Эхо его пронеслось по залу, мягко стихнув в темноте. С сундучком в руках Шерики направилась к выходу. Осторожно переступив разливающееся по каменному полу тёмное пятно крови, чтобы не оставить следов на полу, она вышла из помещения. После пришлось пройти ещё минут пятнадцать по грунтовой дороге до шоссе, где она оставила машину. Утром, когда тела найдут, следов шин, кроме тех, что оставила Люсия, тут не будет. На часах было почти два часа ночи, когда Шерики проезжала мост через реку. Зевнув, она остановила машину. Обернувшись, она убедилась, что на заднем сидении лежит сундучок восемнадцатого века. Несколько минут она сидела, размышляя о том, что только что произошло в особняке, но снова и снова возвращалась к мысли, что она очень устала и просто хочет спать. Всё таки она была на ногах с пяти утра. Выйдя из машины, она подошла к краю моста. До города было рукой подать, вдали уже виднелись огни, ярко отражавшиеся в воде. С лёгким всплеском безупречно сохранившиеся предметы старины в резном сундучке стремительно погрузились в тёмную глубь воды и очень быстро исчезли в ней навсегда.***
К полудню все собрались в холле особняка. Было тихо. Где-то у лестницы слышалось неясное бормотание Фиеро, который что-то рассказывал полицейским. Он был первый, кто пришёл сюда сегодня. Утром он привёз в особняк наряды коллекции. Остальные молчали, пытаясь осмыслить и принять произошедшее. Эстебан закрыл лицо руками, плечи его едва подрагивали. Луиза склонилась к нему, поглаживая по его спине. Лицо её было в слезах, но она не издала ни всхлипа. Рауль и Люсия оставили дочерей у неё прошлым вечером, зная, что вернутся поздно. И она даже не волновалась об их ночном отсутствии, пока утром не получила трагическое известие. А теперь Франциско, оставшемуся с внучками, предстоит сообщить эту новость им… И мысли об этом только сильнее разрывали немолодое сердце женщины. – … интересная версия, спасибо, - сказал капитан полиции Антонио Сандоваль, отходя от Фиеро и что-то записывая в блокнот. Сидящие на принесённых для показа раскладных стульях работники «Авалора» чуть оживились. Алькасар даже беспокойно поднялся с места, пытливо смотря на полицейского. Сандоваль - полный мужчина с седыми усами, пристально оглядел всех присутствующих. – Госпожа Шерики? – строго спросил он. – Да? – несколько рассеяно ответила та, поднимаясь с места и нервно оправляя узкую юбку. Все взгляды были теперь прикованы только к ней. – Для протокола мне нужно ваше настоящее имя. – Конечно, - кивнула она, подойдя к полицейскому ближе и что-то шепнув ему на ухо. Тот тут же записал это. Подняв на неё взгляд, он внимательно вгляделся во взволнованное и напуганное лицо женщины. – Вы были последней, кто уходил отсюда вчера? – спросил он. И голос его звучал громче, чем при разговоре с Фиеро. – Да… нет. Не совсем, - повисла пауза. Множество глаз всё так же следили за каждым её жестом. – Последним особняк покинул убийца, - добавила она тише. – Вы были последней, кто видел Рауля и Люсию Кастилло живыми? – уточнил полицейский. – Получается, что так. Но только Рауля. Он планировал работать допоздна. Сказал, что Люсия заедет за ним позже и заберёт его. – А вы? – Я ушла раньше, как только закончила. – Сеньор Фиеро сказал, вы занимались реквизитом. – Да, это так. – Вам в первую очередь нужно будет сдать отпечатки пальцев. Полагаю, ваших там больше всего. – Конечно. – И в особняке сейчас много предметов старины? – Не просто старины. Это музейные экспонаты. Раритеты. – Если что-то пропало, вы сможете это зафиксировать? – Конечно. У меня есть все документы и разрешения. Всё записано… - Шерики резко замолкла, глубоко вздохнув. Взглядом она пересеклась с Фиеро, и тот лишь хитровато улыбнулся ей. Шерики бросило в жар. «Всё записано в моем блокноте», - хотела сказать она. Этот блокнот остался там, наверху, в зале с коробками. В нём был список всего, что «Авалор» одалживал для этого показа. В нём же была доверенность от сеньора Гектора на два дуэльных пистолета в резном сундучке… В горле Шерики пересохло, и она кашлянула. Сандоваль нахмурился. – Простите… - сказала она. – Мне немного не по себе. – Так все документы на предметы старины у вас? – невозмутимо продолжал полицейский. Шерики молчала. Ей казалось, что именно этим вопросом Сандоваль проверяет её. Конечно, они ведь уже осмотрели место преступления. Они уже нашли этот блокнот… – Простите… - повторила она, качнув головой. - Кажется, я оставила их Раулю… Можно я выпью воды? – У сеньора Кастилло их обнаружено не было, - вдруг сказал он. Шерики изумлённо распахнула глаза. – Думаете, преступник мог забрать их? – Я… я не знаю, - едва слышно произнесла она. – Если найдёте их у себя, сообщите, будьте добры. Нам нужно составить список пропавших вещей. Позже мы вызовем вас для допроса. И записав что-то в блокнот, он пошёл разговаривать с Луизой. И только. Но облегчения Шерики не почувствовала. Конечно, сейчас, на виду у всех, Сандоваль не стал бы допрашивать её или предъявлять ей обвинения. Глупо было опасаться этого. Но тут Шерики снова взглянула на Фиеро. Взгляд пожилого мужчины стал ещё хитрее. Он едва кивнул ей, почесав свою бородку, чтобы прикрыть ладонью улыбку на лице. И как бы Шерики не хотелось думать иначе, она понимала: о чём-то он догадался. Она отвела от него взгляд и вернулась к своему месту. Достав из сумочки платок, она вытерла со щеки чёрную от туши полоску слезы. Руки её затряслись. Не могло же всё кончиться так? Не могут же её арестовать за такой пустяк? Она – будущая глава «Авалора». Шерики предусмотрела почти всё… Повернув голову в сторону, она увидела рыдающего Эстебана. Луиза отошла от него, беседуя с Сандовалем, и теперь тот содрогался в рыданиях в одиночестве. Шерики предусмотрела почти всё. У полиции не должно быть никаких подозрений насчёт неё. – Мне так жаль… - прошептала она, коснувшись руки Эстебана. Тот вздрогнул, ощутив, как некто так неожиданно оказался рядом с ним. И вот рука Шерики сжала его ладонь сильнее. Всхлипнув, он быстро закивал. Сейчас судороги от рыданий не давали сказать ему даже короткой фразы. Но когда истерика пройдёт, и он сможет говорить, он не скажет ни слова против неё. Об этом Шерики позаботится. Ещё через два часа в чёрных пакетах унесли тела. Помещение было опечатано. Каждому назначили время, когда тот должен явиться в участок. И полиция уехала, собрав всё, что им было необходимо. И кажется, лишь после этого, весь «Авалор» погрузился в траур. Всюду были слышны рыдания, всхлипы, причитания и слова утешения. Будто все только сейчас по-настоящему осознали, что произошло. Совсем скоро ободряющие речи сменяться сплетнями, подозрениями, беспокойствами. Уже сейчас многие волновались о судьбе новой коллекции, хотя и не решались заговорить об этом. Будущее представлялось тревожным и безрадостным. Постепенно все медленно стали покидать особняк с тяжёлым сердцем и мрачными мыслями. – Так ты… не поедешь с семьёй? – осторожно спросила Эстебана Шерики, когда они направлялись к машине. Тот покачал головой. – Елена и Изабель сегодня потеряли родителей. А из меня сейчас не лучшая поддержка. Я не знаю, что сказать сейчас сам себе, а им… – Я приеду к тебе чуть позже, - сказала она, мягко коснувшись его щеки и смахнув с неё слёзы. – Спасибо, - кивнул Эстебан в ответ, едва выдавив улыбку. - Спасибо… Его рука скользнула к её руке, лежащей на его плече, и он накрыл её ладонью, чуть сжав, чтобы унять дрожь. Но Шерики все равно почувствовала, как она дрожит. Подавив в себе отвращение от такого прикосновения его влажной ладони, Шерики изобразила ободряющую улыбку. – Госпожа Шерики, не подбросите до города? – послышался знакомый голос за спиной. Обернувшись, она увидела Фиеро. Задержав на нём долгий пристальный взгляд, женщина кивнула. – Конечно, садитесь. Не мешкая, он быстро подошел к её машине, открыл дверь и сел на переднее сидение. Вот так легко и смело. Шерики проводила его взглядом, пытаясь увидеть хоть что-то в его поведении, что может выдать его. Стал бы он действовать так смело, если бы догадывался о чём-то? На прощание Шерики заключила Эстебана в крепкие долгие объятия, и после села за руль. До шоссе они с Фиеро доехали, не проронив ни слова. Шерики изредка поглядывала на мужчину через зеркало, пытаясь разглядеть в его лице хоть что-то. Но Фиеро был на удивление спокоен. Проходили минуты, казавшиеся часами. На развилке Шерики свернула, решив поехать в город в объезд. Так путь займёт больше времени. И стоило ей сделать это, как Фиеро достал из сумки её блокнот и молча кинул на панель автомобиля. – Вот чёрт, - выдохнула Шерики. – Вы убили Кастилло? – спросил Фиеро, повернувшись к ней. В ответ она промолчала. – Так я и думал. – Этим блокнотом вы ничего не докажите. Только себе жизнь испортите, когда полиция узнает, что вы украли улику. – Я и не хочу ничего доказывать. Я только хочу извлечь некоторую выгоду. Шерики едва усмехнулась. – И вы будете ставить мне условия? Единственный, кто знает правду! С убийцей в одной машине! – Хотите убить снова? – Если это потребуется, - угрожающе произнесла она. – Не потребуется. Ведь я уже помог вам. – Неужели? – Во-первых, отдал вам ваш проклятый блокнот, - Фиеро пригладил седые зачёсанные назад волосы и чуть нахмурился.- Отдайте его полиции, якобы случайно нашли у себя. Я проверил его, я знаю, чего там не хватает. До чего извращённое орудие убийства! Как долго вы провозились с ним? – И что «во-вторых»? - перебила его Шерики. – Во-вторых, вы поступили ужасно глупо, - Фиеро неодобрительно поморщился. - Единственный пропавший экспонат – огнестрельное оружие! Какая небрежность! Но не переживайте. Теперь там не хватает и других ценных вещей. Сандоваль уже склоняется к тому, что это было убийство с целью ограбления. – Вы уничтожили их? – Помилуйте, я не варвар, - губы Фиеро растянулись в ироничной улыбке. – Продам, когда шумиха уляжется. Но это ещё не всё, чего я хочу. – И что же ещё? – Увольте Алькасара, когда возглавите «Авалор». А меня поставьте на место ведущего конструктора вместо Луизы. – А если я этого не сделаю? – Я сдам вас полиции. – А я скажу, что вы мне помогали. – Я сделал это под давлением. Вы угрожали мне расправой. Повисла пауза. Шерики вновь посмотрела на довольное ухмыляющееся лицо мужчины через зеркало заднего вида. – Хорошо, - сказала она коротко.***
Шерики беспокойно ходила по своему кабинету от стены к стене, назад и вперёд, как разозлённый хищник по клетке. Иногда она подходила к жалюзи, закрывающим большие окна её кабинета от любопытных глаз работников, и, отодвигая их, выглядывала в мастерскую. Алькасар о чём-то горячо беседовал с Луизой и Эстебаном. Последний в это время только нервно отводил глаза, отрицательно кивая. Луиза хмурилась. Видя это раз за разом, Шерики отходила от окон и снова принималась ходить по кабинету. Прежде, когда хозяином кабинета был Рауль, он был прозрачен и открыт каждому. Жалюзи не было, да и дверь почти всегда была нараспашку. Но прошло уже несколько месяцев с тех пор, как это помещение стало закрытым и темным логовом нового главного модельера. Кажется, почти сразу после смерти Рауля Шерики стала главным претендентом на это место и временным негласным лидером «Авалора». Она активно помогала полиции в расследовании, сделала всё возможное, чтобы ни смотря на трагедию, показ новой коллекции состоялся. «Рауль бы хотел этого», - сказала она когда-то подавленным и опустившим руки сотрудникам. А после многие прониклись ей еще сильнее, увидев её полное слёз лицо на показе. И всё же «Авалор» принадлежал семье Кастилло. И такое активное вмешательство в жизнь дома со стороны ассистентки Рауля, вызывало немало неодобрений. Очень быстро всем стало ясно, что своими действиями она просто стремится возглавить модный дом, что породило много недовольства. Кто-то считал, что её стиль совершенно не годится «Авалору», а кто-то просто не хотел работать с такой своенравной женщиной, как она. Вот только дочери Рауля были слишком малы, и не могли занять его место. А потому других претендентов просто не было, и Шерики неизбежно заняла место ведущего модельера «Авалора». Спустя некоторое время после показа, когда боль утраты стала постепенно отступать, последовал ряд увольнений сотрудников по собственному желанию и желанию Шерики. Коллектив заметно сменился. «Авалор» становился другим, что многих беспокоило. В особенности Алькасара. Он подогревал недовольные настроения среди сотрудников, жаловался на новые костюмы, критиковал подходы новой главы, а также высказывал немало подозрений касательно её назначения. Но уволить она его не могла. Это вызвало бы немало подозрений и недовольств. Алькасара уважали и любили, к нему прислушивались, и его увольнение только увеличило бы количество негодующих. А пошив новой коллекции уже начался. Лишись Шерики сотрудников в такое время, это могло быть губительным для дома. Стук в дверь вывел Шерики из размышлений. Резко остановившись на месте, она едва вздрогнула. – Войдите, - позволила она. В помещение вошёл Фиеро. На лице его застыли недовольство и злоба. За время управления домом, Шерики выполнила лишь одну часть их уговора – сделала его главным конструктором, сместив Луизу – мать погибшей Люсии. Тогда это стало скандалом, повлёкшим первую волну увольнений. И теперь повтора таких событий Шерики не хотела. – У вас проблемы, - только сказал Фиеро. – Знаете, о чем сейчас Алькасар беседует с Луизой и Эстебаном? – И о чём же? – Шерики опустилась на стул, не отрывая взгляда смотря на мужчину. – Выпытывает у вашего обожаемого ассистента, как получилось, что в момент убийства вы были с ним вместе. Ваше алиби под угрозой! – Он подозревает меня? Это же глупо. – Неужели? Не нужно было приплетать сюда Эстебана! Зачем было врать, когда никто и никогда прежде не видел, чтобы вы были хотя бы дружны, чтобы оказаться вместе той ночью? Вот увидите, Алькасар надавит на него, и он всё расскажет! А полицейские так и не нашли убийцу, они готовы зацепиться за любую версию. Начнут рыскать и что-нибудь найдут! – проговорил Фиеро грозным шёпотом. – Нет, невозможно… - покачала головой Шерики.- У них нет оснований… – Тогда зачем вам было врать и выдумывать алиби? – Прекратите! Он не может догадываться, это чушь! Шерики вскочила с места, быстрым шагом подошла к жалюзи и, приоткрыв их, выглянула в мастерскую. Алькасар о чем-то всё ещё говорил с Луизой и Эстебаном. Нервно заламывая руки, она опустила жалюзи и повернулась к Фиеро. Тот сделал несколько быстрых шагов по направлению к ней и крепко схватил её за плечи, чуть встряхнув. – Возьмите себя в руки! У нас могут быть проблемы из-за этого старика!- прошипел он совсем рядом с её лицом. – Не можете уволить, так избавьтесь от него! – Вы с ума сошли! Это меня полностью выдаст! – Послушайте! – резко шикнул Фиеро, отчего Шерики зажмурилась. Пальцы мужчины сжались на её плечах болезненнее. – Алькасар – старик с больным сердцем. Если не облажаетесь, все примут это за собственную смерть. Я знаю его очень давно. Я знаю, что за лекарства он пьёт от ишемии, - с этими словами он сунул руку к себе в карман и, достав оттуда пузырёк с лекарством, вложил его в ладонь Шерики. – И знаю, когда и в каких случаях он их пьёт. Как только это случится, дайте ему это, и всё спишут на неправильную дозировку препаратов или сердечный приступ. – Слишком рискованно,- Шерики покачала головой. – А если врачи успеют его спасти? – Так сделайте так, чтобы не успели. Резко отпустив её, Фиеро развернулся и вышел из кабинета. Сжав пузырёк в руке, Шерики поспешно спрятала его в ящике стола, закрыв ворохом бумаг. Сев за стол, она глубоко вздохнула и прикрыла глаза. Назад пути не было. После всего, что она сделала, нельзя было допускать и возможности риска.