Когда погибают миры

      Толпа в основном состояла из молодёжи — парней и девчонок от восемнадцати до тридцати, хотя мелькали люди и постарше. Никто не кричал и не падал в обморок от перевозбуждения, но оживлённый гомон и напряжение, витавшее в воздухе, ясно давали понять: впереди нечто необычное. Такая атмосфера Лэнсу нравилась, хотя единения с этими людьми он пока не чувствовал. Может, потом проникнется.       Высвободив руку из кармана джинсов, он бросил взгляд на часы. Кит должен появиться с минуты на минуту, и тогда они оба тоже станут частью толпы, к которой Лэнс предпочёл пока не присоединяться, стоя в сторонке у холодной стены какого-то здания. Он вытянул шею, чтобы заметить Кита как можно раньше, но обзор загородили трое рослых парней. Один из них с ухмылкой кивнул на грудь Лэнса:        — Прикольная футболка.        — Спасибо.        — Космический принт был в моде годах эдак в семидесятых, верно? — Ухмылка незнакомца стала в разы неприятнее, а дружки за его спиной зафыркали. — Причём, в глубинке.       Лэнс ласково улыбнулся в ответ.        — Жаль, что парень в ретро-футболке сегодня идёт в фан-зону, а великий историк моды нет, верно? — мотнул он головой в сторону очереди у другого входа в клуб, куда как раз и направлялись парни. Задира побагровел от досады, но у него хватило ума промолчать и удалиться с гордым видом.       Торжество продлилось долю секунды — потому что в поле зрения оказался человек куда более интересный и значимый. Человек, при виде которого захотелось развернуться к стене и немного побиться об неё лбом со словами «блин, ну почему он такой красивый?!»       Кит не заморачивался с выбором наряда: графитово-серая футболка с логотипом «Клинков Марморы», более чем уместная на концерте этой группы, простые чёрные джинсы и кроссовки. Лохмы на затылке были стянуты в хвост, несколько длинных прядей, выбившись, обрамляли бледное лицо. Ничего особенного, но как же всё это ему чертовски шло…       В голове Лэнса промелькнуло множество вариантов приветствия — какой же выбрать? Поздороваться, отпустить шуточку, сделать комплимент или предложение руки и сердца? Или просто поцеловать, наплевав на чувства окружающих? Пока он размышлял, Кит приблизился вплотную.        — Привет, — сухо бросил он, и Лэнс остолбенел, заметив выражение его лица.        — Что с тобой?        — Ничего. — Узкая рука потянулась к непривычно открытой шее, а взгляд больших глубоких глаз метнулся куда-то в сторону.       Таким взволнованным Лэнс Кита ещё не видел — в смысле, таким откровенно взволнованным. Чёрт, он не нервничал так даже на их первом свидании! Хотя разве можно сравнивать свидание с каким-то тощим кубинским пареньком и возможность попасть на концерт великих «Клинков»…       «Ты знал, на что идёшь, — мысленно напомнил себе Лэнс. — Идея была твоя, вот и не жалуйся теперь».        — Ну что, вперёд? — Он растянул губы в улыбке. Кит серьёзно кивнул, и они втиснулись в толпу, предварительно отыскав свои места в очереди согласно пронумерованным билетам.       Впереди было всего человек сорок — сцена будет совсем рядом. Зато хвост очереди занимал чуть ли не целую улицу, и, оглядываясь на неё, Лэнс тихо радовался, что они находятся не там.        — Нормально добрался? — обратился он к Киту, напряжённо смотрящему в одну точку.        — Да.        — Отлично выглядишь, кстати. На меня тут наехали, что я недостаточно модный для этого мира.        — Мм.        — Эй. — Лэнс нашарил его руку и стиснул в пальцах. — Расслабься. Это же твоя любимая группа, а у тебя лицо такое, будто тебя вот-вот в открытый космос без скафандра вытолкают.       Кит кинул на него угрюмый взгляд и ничего не сказал. Его ладонь была холодной и мокрой. Обнять бы его сейчас, успокоить… но за такие выкрутасы на людях слишком легко получить по зубам. С горестным вздохом Лэнс отвёл глаза, чтобы не искушаться. Говорить с Китом сейчас, похоже, бесполезно. Жаль, что больше не с кем — девушки впереди обсуждали расписание предстоящего мирового тура группы, а позади негромко распевали хором «Знание или смерть», одну из известнейших песен «Клинков».       Не то чтобы «Клинки Марморы» Лэнсу не нравились — у них были и стиль, и хороший вокал, и содержательные тексты, но он предпочитал другую музыку, более лёгкую и ритмичную. А вот Кит… Кит совсем другое дело. От него сложно ожидать глубокой привязанности к чему бы то ни было, но музыка «Клинков» занимала в его душе особенное место. Это даже не фанатская любовь, когда без конца слушаешь любимые песни и говоришь только о них, нет, это нечто более глубокое и личное. Лэнс не понимал и не разделял этой любви, но именно он, услышав о визите группы в их родной город, купил на собственные деньги два билета. Причины были самые простые: порадовать Кита и проследить, чтобы с ним в этой толпе ничего не стряслось.       А Кит не выглядел радостным — он выглядел отстранённым, таращась кому-то в спину и явно витая мыслями очень далеко. Лэнс робко погладил его запястье большим пальцем, но реакции не последовало.        — Не очень круто, что очереди формируют аж за два часа до начала, — протянул он, лишь бы что-то сказать. — Хорошо ещё, что сейчас лето, иначе мы бы тут всё себе отморозили. Эх, надо было захватить леденцы, что-то я не догадался.        — Какие номера? — подскочила к очереди ярко-рыжая девушка с перекошенным от волнения лицом. Выслушав нестройный хор голосов, она страдальчески поморщилась и помчалась дальше.        — Всё-таки у нас будут классные места, — торжествующе улыбнулся Лэнс. — Без шансов что-то пропустить. Но если вдруг что-то не увидишь, я всегда готов подставить плечи. А ещё…        — Лэнс.        — А?        — Помолчи, — бросил Кит, не глядя на него, и тихо добавил: — Пожалуйста.        — О… Ладно, — пробормотал Лэнс. Типа надо настроиться на правильную волну? Непонятно. Но язык он всё же прикусил.       Через некоторое время толпа радостно всколыхнулась — двери клуба наконец открылись. Получив по фиолетовому пластиковому браслету на запястье, парни поторопились в зал следом за остальными зрителями. Лэнс всё ещё крепко сжимал руку Кита в своей, чтобы не потерять его в толпе.       Удалось занять отличное местечко, от ограждения перед сценой их отделял всего метр пространства и три не слишком широкие спины. Лэнс предусмотрительно пропихнул Кита вперёд, чтобы ему было лучше видно, а сам, не удержавшись, обвил руками его талию и пристроил подбородок на плече.        — Что ты делаешь? — вздрогнул Кит.        — Соскучился. Ты настраивайся, не отвлекайся, а я так постою, — хмыкнул Лэнс, нежась в тепле его тела.       Зал быстро заполнялся, люди обступали их всё плотнее и плотнее. На парочку бросали косые взгляды, но замечания никто не сделал, и Лэнс расплылся в довольной улыбке. Всё пройдёт хорошо. Они вместе, концерт в любом случае будет отличным, потом они отправятся куда-нибудь перекусить и обсудить его, а там… видно будет, чем ещё заняться.        — Смотри, он обнимает другого парня? — послышался приглушённый девичий голос откуда-то слева. — Такие милые…       Кит, до этого стоявший неподвижно, отбросил руки Лэнса так резко, что тот нечаянно заехал локтем кому-то в живот. Торопливо извинившись перед скривившейся девушкой с густо накрашенными ресницами, он обиженно прошептал в тёмный затылок:        — Ну чем прикажешь заниматься? До концерта ещё час, мне скучно.        — Не знаю, — равнодушно отозвался затылок.       В груди неприятно кольнуло. Не придумав ничего лучше, Лэнс достал телефон и погрузился в первую попавшуюся игру, стараясь ни о чём не думать. Получалось до тех пор, пока не села зарядка. Ладно, ещё полчасика нужно как-то продержаться. Неужели Кит не устал? Все вокруг шепчутся, вертятся, переминаются с ноги на ногу, а он застыл, как лондонский часовой, и молчит…       Сильный приступ одиночества неожиданно сковал Лэнса по рукам и ногам. Он с болезненной отчётливостью ощутил, насколько глупо и неуместно его присутствие здесь, на празднике настоящих поклонников творчества «Клинков». Даже Кит, его Кит, нелюдимый, взбалмошный, но такой родной и всегда внимательный к нему, отвернулся и не сводит глаз со сцены в ожидании своих обожаемых поющих фриков. Где уж Лэнсу с ними тягаться.       Закусив губу, он упрямо стиснул обе ладони Кита в своих руках — пусть не забывает о его присутствии. Чужие пальцы вдруг сжались в ответ, и Лэнс начисто забыл о своих переживаниях, забеспокоившись:        — Ты в порядке? Устал? Жарко? Может, нужно выйти? — Кит неопределённо мотнул головой. — Чёрт, да скажи что-нибудь, я же не понимаю!        — Я просто…       Единогласный стон многотысячной толпы заглушил последние слова. Кит одеревенел, глядя на сцену, по которой двигалась в тумане тёмная человеческая фигура. Силуэт приблизился к бас-гитаре, решительно сжал её в руках… и стон из предвкушающего превратился в разочарованный.        — Настройщик, — нервно фыркнул Лэнс. — Обрадовались, как же… Что ты хотел сказать?       Острые плечи Кита медленно опустились.        — Ничего, — выдохнул он, буравя настройщика взглядом.        — Ты меня бесишь, — искренне сообщил Лэнс и снова заключил его в объятия. Пусть хоть дерётся — не вырвется. Впрочем, на этот раз вырываться Кит не стал.       Свет на сцене мигнул, переключаясь с синего на фиолетовый, и работники клуба исчезли, уступая место настоящим звёздам. Толпа оцепенела при виде знакомых трёхглазых масок, полностью скрывающих лица исполнителей. «Клинки Марморы»…       Чей-то одинокий восторженный вой подхватили все — и в мгновение ока море людей вскипело, взорвалось вскинутыми вверх руками. Лэнс вцепился в Кита изо всех сил, но тот, кажется, ничего не почувствовал — появление группы обратило его в статую.       Шестеро людей бесшумно распределились по сцене и замерли за инструментами. У микрофона высилась массивная, но стройная фигура лидера «Клинков» — Коливана (единственного, чьё имя Лэнс каким-то чудом запомнил). Он терпеливо дождался полной тишины и лишь тогда взял первую ноту — низкую, тягучую, почти нечеловечески чистую.       Зрители подхватили песню с первых строк.       Что ж, это было… фантастически. Даже не являясь фанатом, Лэнс всё равно проникся атмосферой вечера и не раз покрывался мурашками, а то и чувствовал подступающие слёзы от того, что происходило вокруг. Музыка была везде: обволакивала тело, заливалась в уши, сдавливая барабанные перепонки, и проникала в мозг. Голоса вокалистов, мужской и женский, переплетались, как в танце, почти осязаемо и очень гармонично.       Время от времени яркий свет прожекторов бил наотмашь в лицо. Со всех сторон прилетали невольные толчки — никто, кроме Кита, не в силах был стоять без движения, люди всем своим существом устремлялись к сцене. Это было странно… и упоительно.       Лэнс не знал ни одной песни наизусть, но подпевал там, где мог, едва замечая, как рот раскрывается сам собой. Глаза оставались широко распахнутыми — на сцене не происходило ровным счётом ничего, но руки музыкантов и плавные движения Коливана завораживали. Они были близко, так близко, что можно было различить каждую деталь костюмов, слегка похожих на средневековое облачение. И если даже Лэнс, далёкий от их мира, прочувствовал магию «Клинков» на собственной шкуре, что говорить об остальных?       Разум Кита, похоже, окончательно покинул его тело, державшееся в вертикальном положении лишь силой привычки. Лэнс кожей чувствовал его отсутствие, знал, что до него не докричаться, даже если очень захочется — Кит не здесь, он где-то там, в воздухе над их головами, в бликах на жутковатой трёхглазой маске, в грохочущих колонках… и нужно будет непременно забрать его оттуда.       Песни пролетали одна за другой, оседая в памяти тяжёлыми выматывающими фразами и музыкой, заставляющей затылок холодеть. До «Знания или смерти» добрались только в самом конце — но более эффектной точки невозможно было представить.       Коливан и другая солистка неожиданно сняли свои микрофоны со стоек и, не прекращая петь, медленно спустились с разных сторон сцены в зал, точнее, в отгороженное пространство между сценой и фан-зоной. Трёхглазые маски поплыли над толпой, и к ним тут же потянулись десятки жаждущих рук. Жутковато всё-таки… Не успел Лэнс порадоваться, что часть людей отделяет его от этого безумия, как Кит внезапно рванул вперёд и мгновенно исчез.       Сердце испуганно толкнулось в горло. Лэнс приподнялся на цыпочки, но знакомой шевелюры не увидел. Где этот чёртов придурок?! Он не мог исчезнуть, впереди и места не так много! Неужели поддался стремлению прикоснуться к кумиру?..       Остаток концерта прошёл как в тумане. Аплодисменты и поклоны исполнителей Лэнса не интересовали совершенно, он в панике метался по доступному участку пространства, выискивая Кита глазами, но нигде не находил. Когда толпа нехотя отправилась к выходу, он попытался пробиться в противоположную сторону, но его просто смело потоком и вынесло на улицу. Стоило немалых усилий задержаться у дверей и свернуть к стене, чтобы не пропустить знакомую фигуру.       Уже совсем стемнело, и прохладный воздух ложился ознобом на мокрые руки и шею. Лэнс задыхался от перепада температур и волнения. Где же Кит? Остался в зале? Разве такое возможно? А вдруг в толпе ему стало плохо? Или кто-нибудь навредил? Пусть только выползет, огребёт по полной программе! Будет знать, как убегать! Ну где же он…       Толпа у дверей редела невыносимо медленно. Казалось, прошли часы, прежде чем Лэнс различил тёмный силуэт у стены с противоположной стороны от входа. Облегчённо выдохнув, он бросился к Киту, сидящему на корточках, и заставил того поднять голову.        — Кит, чёрт тебя дери, как ты меня напугал! Что… что с тобой?       Странное выражение бледного лица напугало ещё больше. Пару секунд Кит пустыми глазами таращился на опешившего Лэнса, а потом привлёк его к себе, уткнувшись горячим носом в шею.        — Кит, да ты чего? — растерялся Лэнс, несмело обнимая в ответ. — Чего опять молчишь? Эй, меня удар сейчас хватит! Кит. Кит, у меня спина болит, давай встанем уже. Кит?       Покачиваясь, оба выпрямились и встали на ноги, но руки на спине Лэнса не разжались. Сквозь страх и непонимание пробилось осознание: Кит никогда не обнимал его вот так, первым, да ещё и на улице… Стоило ради этого вытерпеть скуку, усталость и беспокойство.        — Ну всё, отпускай, не будем же мы здесь всю ночь торчать, — шутливо заявил он, проводя ладонью по влажной ткани футболки, обтягивающей чужую спину. Кит выпустил его из объятий и медленно отступил. И даже не сопротивлялся, когда его взяли за руку и повели по людной улице.       Состояние Кита после концерта напоминало состояние до, но если вначале он был взвинчен, то теперь расслабился и ушёл глубоко в себя. Едва ли он осознавал попытки Лэнса выдернуть его из этой бездны болтовнёй:        — …безумно круто, на самом деле. Местами жутковато, конечно, но впечатляюще, я даже думаю теперь пополнить свой плэйлист. Правда, девушка рядом со мной постоянно лупила меня по рёбрам, до сих пор болят. Тебе не прилетало? Я старался стоять так, чтобы тебя не слишком задевали, но мало ли…        — Ты не хотел идти, — внезапно подал голос Кит. От удивления Лэнс остановился. Они замерли друг напротив друга. Пришлось признаться:        — Не очень хотел, да.        — Но пошёл.        — Пошёл и не жалею. «Клинки» действительно крутые, оно того стоило, даже если они мне не особо нравятся.       Впервые за этот вечер глаза Кита приобрели осмысленное выражение и полностью сосредоточились на лице Лэнса. Помедлив, он вполголоса произнёс:        — Спасибо.       К щекам Лэнса прилила краска. Пожалуй, в этот момент он капельку собой гордился.       Но от любимого лица отвлёк внимание какой-то тёмный сгусток, появившийся на звёздном небе.        — Это что за флэшмоб? — кивнул на него Лэнс. Фиолетовое сияние вокруг сгустка предсказуемо напомнило о «Клинках». Какая-то проекция?        — Не знаю. — Кит тоже взглянул в ту сторону и нахмурился. — Это не их логотип.        — Тогда что?       Прохожие останавливались и оборачивались вместе с ними, высказывая предположения.        — Затмение?        — Гроза?        — Инопланетяне?        — Да что ты несёшь?!       Сгусток пульсировал, точно гигантская медуза, выпуская щупальца фиолетовых лучей.        — Кит. — Не сводя глаз с пугающей тьмы, Лэнс притянул его к себе. — Пойдём ко мне?        — Пойдём, — шёпотом отозвался тот.       Они торопливо зашагали по улице, крепко держась за руки.       Дурное предчувствие отравляло его изнутри, хотелось спрятаться и обо всём забыть. Очень некстати в голове зазвучали обрывки песен с концерта, и от этого стало ещё страшнее. Лэнс почти перешёл на бег, когда Кит дёрнул его за запястье, вынуждая остановиться.        — Что?       Кит молча смотрел перед собой. Из приоткрытого рта не доносилось ни звука.       Улица исчезала, уносясь вверх сплошным чёрным потоком. На глазах Лэнса оцепеневший посреди тротуара мужчина слился с этим потоком и бесшумно рассыпался в пыль.        — Что за…       Тяжёлые аккорды воображаемой гитары звучали в голове всё громче и громче. Накатило чувство дежавю: словно они всё ещё на концерте, только вокруг ни души, а вместо маски Коливана — клубящаяся темнота. Ощущение, когда надвигается нечто необъяснимое, завораживающее и…        — Лэнс!       …жуткое. Такое жуткое, что глаз не отвести.        — Лэнс, шевелись! — Его в очередной раз встряхнули за руку. Лэнс заторможенно перевёл взгляд на Кита, тянувшего его в противоположную сторону. Последний явно не собирался бездействовать. — Давай! Ты хочешь здесь всю ночь торчать?       Фраза подстегнула, и Лэнс рванул за Китом обратно к клубу. Ужасно хотелось обернуться, но он заставлял себя живее переставлять ноги. Они убегут. Что бы это ни было, они справятся — зря, что ли, он доставал билеты на этот дурацкий концерт?! Глупо будет погибнуть вот так…       «Ты должен выбрать: знание или смерть».       Знание, Коливан, знание. Смерть как-нибудь потом.       Внезапно земля ушла из-под ног в буквальном смысле, Лэнс больше не чувствовал под собой опоры, однако не падал. Дыхание сбилось, а тело вдруг сделалось лёгким, как воздушный шарик — вот-вот улетит.       Позвать Кита не хватило сил, но тот обернулся сам. Последнее, что удалось увидеть: его белое лицо, искажённое болью и неверием, и клубы чёрной пыли там, где раньше были его собственные пальцы.        — Лэнс, нет!!!