Плачущий убийца или странные происшествия в Уайтчепел

Летучая мышь ударилась о землю среди аллей Лондонского парка. Ганнибал поднялся и поправил одежду. Из тени появился мужчина. Черные длинные волосы собраны в пучок на затылке, короткие аккуратные усы, чисто выбритый подбородок, бархатный плащ с алой подкладкой. Лектер коротко кивнул ему. Он не соврал пастору, он действительно получил сообщение от своего сослуживца, но не по почте. -Прошлой ночью я получил твою почтовую летучую мышь, - произнес Ганнибал. -Одно из немногих преимуществ Ночного народа. Они всегда нас чувствуют. -Зачем ты приехал, Владислав? Мужчина приблизился к Ганнибалу на расстояние вытянутой руки. Рука Лектера почти уперлась в грудь. Румынский граф, прежде Владислав Дракула, господарь Валахии, настаивать не стал. Похоже, время братских объятий прошло. -Когда ты мы были побратимами, Ганнибал, что изменилось? -Когда-то Миша была жива. Если бы не твоя молитва, мы остались бы людьми. Возможно, она смогла бы прожить свою жизнь. Владислав покачал головой. -Без тебя она бы все равно погибла. -У нее был бы шанс. -Ваших родителей убили. Она бы тоже не пережила переворота. Лектер промолчал. Перед глазами мелькала та страшная картина прошлого. Маленькая девочка, что защитила чудовище ценой собственной жизни… -Только мы остались из всей четверки, Ганнибал. -Что? -Те двое, что были с нами тогда, погибли. -Как? -Варгоши ушел с роскошью где-то у мадьяр, покончил с собой во время оргии. Бросился на осиновый кол. Я нашел кое-кого из его фамилиаров. -А Роман? – чуть помедлив, спросил Ганнибал. -Погиб от рук людей, когда поселился в России. Увлекся, съел слишком многих в одной местности. -Значит остались только мы двое… - глухо сказал Ганнибал. -После того, как ты ушел из замка Лектеров, тебя было нелегко найти. -Почему же ты искал меня? -Елизавета погибла. Покончила с собой, не выдержав правды о том, кем я стал. Хотела, чтобы ее жертва очистила меня. -Мы пожертвовали собой ради того, чтобы дорогие люди остались живы, Влад… -Они все мертвы… Ганнибал прикрыл глаза. Он почувствовал, как одинок в этом огромном мире, как его масса давит на него всей своей мощью. -Договор с дьяволом никогда не приносит счастья. -Была война, Ганнибал, мы были воинами. А на войне все средства хороши. -Я не могу простить смерть Миши. -И не прощай. Это печально, но это всего лишь одна из сотни тысяч смертей, которым я дал ход, сам или посредством других. Одна из душ, которую я отправил на тот свет. Одной больше, одной меньше, Ганнибал. Сейчас это не важно. -А что важно? -Выжить. Не для чего! Просто так! Просто потому, что мы все еще живы, Ганнибал. -Ради чего мы живем? Ради кого? -Если нас не станет, то умрет и память о тех, кого мы любили. Я вспоминаю Елизавету каждый день, - ответил Цепеш, - пока я жив, жива и она. Я нашел для себя смысл жизни в том, чтобы защищать своих фамилиаров. Ганнибал смотрел на Дракулу, не моргая. Влад кивнул. -За это время я тоже изменился, подобрал троих сирот. Сейчас они уже взрослые. Зовут себя моими невестами. -А как же Елизавета? -Память о ней навсегда остается в сердце. Но ради тех, кто умер, надо жить дальше. Раньше я этого не понимал, но если ты открываешь сердце фамилиарам, ты способен жить дальше. Они дают нам силу жить. -Миши больше нет. И никто ее не заменит. -Никто и не должен ее заменять. Она твоя сестра, ею и останется. Но, послушай, фамилиары действительно поддерживают. У тебя есть фамилиар? -Да. -Почему ты его завел? -Мне нужно было безопасное место в этом городе. -Если с ним что-то случится, с человеком, что под твоей ответственностью, неужели тебе будет все равно? Ганнибал вспомнил, какое горячее и упругое тело у Уилла. Как сладко он стонет, непорочный и прекрасный, вытягиваясь на алтаре. Бож-же… -Да, - прошептал он, - мне будет все равно. -Ты можешь обмануть любого, но не меня, - Владислав проницательно посмотрел в холодное лицо, - люди под твоей ответственностью никогда не оставляют тебя равнодушным. Твоя матушка, твоя приемная мать, твоя сестра… Иначе ты бы не убивал всех этих девчонок. Ты убиваешь, потому что они напоминают тебе о том, что Миша никогда не станет взрослой! Ты пытаешься сделать их вечно юными как она! Ты пытаешься спасти их от скверны мира! -Миши нет! – напомнил Лектер, холод в его голосе превратился в абсолютный, - Если ты приехал только для того, чтобы… Дракула хищно улыбнулся. -Вечность непосильное бремя для человеческого разума. Ты и я любили, мы живем памятью об умерших. Поэтому мы все еще живы. В отличие от спятивших Варгоши и Романа. Они не любили при жизни, не смогли научиться, когда стали проклятыми Ганнибал молчал. Трудно понять, о чем он думал. Владислав едва читал его лицо, когда они были живыми, когда были близкими друзьями, названными братьями. Он знал, что только ему было позволено так говорить с Ганнибалом и оставаться живым. Относительно. Внезапно он вспомнил. -Я приехал не только для того, чтобы повидать тебя, Ганнибал. Лектер вопросительно посмотрел на Дракулу. -Меня преследует охотник на вампиров. Его имя профессор Абрахам Ван Хельсинг. Будь осторожен. Пока на его счету несколько фамилиаров и новообращенных. Варгоши был неосторожен. Но он хочет убить нас всех. Ты же не хочешь позволить смертному убить себя? -Пожалуй, я бы пригласил его на ужин, – заметил Ганнибал. -Если ты умрешь, побратим, мне будет тебя недоставать. Если он попадется тебе, пригласи его на ужин. С зеленым горошком и хорошим кьянти. Лектер усмехнулся и закрыл глаза. Перед внутренним взором пролетели сотни лет жизни. Сразиться с достойным врагом и может быть пасть под его рукой… Соблазнительная мысль для того, кто устал от одиночества, неся свою боль, свою память об умерших. И снова вспомнился Уилл. Юный пастор так и не поймет, куда делся таинственный граф. И может быть, хотя бы немного, будет грустить о нем. Когда-то он был убийцей другого рода, если Дракула сажал врагов на кол, сам Ганнибал ел их. Начиная с убийц родителей. -Да, мы проклятые, но если бы мне пришлось совершить это снова, Ганнибал… - Владислав решился и приблизился, Лектер никак ему не воспрепятствовал, но и не проявлял интереса, словно хищник, допустивший другого в свое личное пространство, - Я бы сделал это снова. Мы не могли позволить себе умереть там. И теперь мы можем исполнить свой долг. Защитить тех, кто под нашей защитой, как сделали тогда. -Тогда мы никого не защитили. -Людям свойственно умирать. Когда я был человеком, я не понимал ценности жизни так, как понимаю ее сейчас. С кем бы мы ни заключили договор тогда, мы остаемся собой. Мы все еще воины, Ганнибал, - Цепеш протянул руку, - дай своему фамилиару шанс, впусти в свое сердце, и ты сможешь жить дальше так, будто у тебя все еще есть душа. -Владислав… - Лектер пожал руку. -Я еду на юго-запад, собираюсь посетить обе Америки, возможно, там мне удастся оторваться от Ван Хельсинга. Пока же планирую несколько дней побыть в Лондоне. -Почему ты его не убил, Владислав? Глаза Цепеша блеснули алым. -Я тоже давно не имел достойного противника, - усмехнулся он, чуть обнажив белоснежные клыки, - борясь или убегая, я чувствую себя по-настоящему живым. Желаю тебе того же. Ганнибал улыбнулся. Уилл. Внутри копошится что-то похожее на страх. Привязаться. Влюбиться… А потом вновь потерять дорогого человека. -Должен предупредить тебя, Влад, в этом районе неспокойно, два серийных маньяка могут помешать охоте. На днях я видел одного из них. Пренеприятнейшая личность. -Я учту, - кивнул Дракула. -Ты изменился, - чуть помолчав, произнес Ганнибал, рассматривая Владислава, - стал мягче. Это действительно влияние твоих фамилиаров? -Да, Ганнибал. Когда ты больше времени проводишь в мире, а не войне, поневоле становишься мягче. Тогда мы не могли себе этого позволить. но я до сих пор не переношу турков. -О, они чудесно идут в сочетании с кьянти и зеленым горошком, - Лектер чуть улыбнулся. Владислав тихо рассмеялся. -Где ты проводишь день, Ганнибал? У своего человека? – вновь напомнил о себе Дракула, с тревогой поглядывая на восток. Небо еще было черно, но ароматы утра уже расплылись в воздухе. -Подле, - покачал головой Лектер, - он еще ничего не знает. Брови Цепеша взлетели вверх. -Фамилиар, который ничего не знает? Ганнибал… Лектер приложил палец к губам. -Утро скоро, Владислав. -Если ты окажешь мне честь быть моим гостем, я представлю тебя моим невестам, я пью их кровь во время путешествий, чтобы не оставлять следов. Могу поделиться с тобой сегодня. -Благодарю, но я уже сыт, - Лектер коротко склонил голову, - я принимаю твое приглашение, Владислав, брат мой. -Благодарен за оказанную честь, брат Ганнибал, - Дракула церемонно поклонился. Скоро рассвет, и аромат утра в воздухе разлился восхитительной розовой струей, высветляя восток. В Лондонском парке не было запахов черни из бедных кварталов, помоев и нечистот, кусочек Рая среди Ада, по крайней мере, пока ворота не будут открыты и в парк не хлынут бродяги. Две летучие мыши поднялись в воздух. Уилл открыл глаза. Тело неприятно ломило. Некомфортное ощущение в области таза, ныли ноги, в паху разливалось неясное томление. Грэм озадаченно поднялся с постели и прошлепал босыми пятками в ванную комнату. Прежде степенный пастор никогда не позволял себе подобного, но сегодня о домашних туфлях даже не вспомнил. Несмотря на болезненные ощущения, самочувствие было до безобразия хорошим, он был полон энергии. На пол пути он вспомнил о графе и поспешил в комнату для гостей. Он постучал в дверь, но никто не отозвался. Уилл рискнул открыть дверь. Ганнибала Лектера нигде не было видно. Постель оказалась заправлена. Что ж, похоже, гость не любит долгих прощаний. Что ж, сейчас это было даже на руку. Потому что собственное самочувствие тревожило Уилла своей неопределенностью. А делиться такими смущающими подробностями с графом пастор был определенно не готов. На ходу Уилл сдернул ночную сорочку, открыл кран, чтобы набрать ванну, а потом посмотрел на себя в зеркало. На груди бледные следы, похожие на укусы. Кажется, будто они были нанесены несколько дней назад. Не могут же такие укусы зажить в одну ночь. Но впрочем, полноте, в его доме нет ни блох, ни клопов, ни… Скорее всего, это аллергия. Да, именно так, аллергия на что-то, а быть может реакция организма на недожаренный бифштекс. Уилл почувствовал легкую вину, похожую на раскаяние. Не следовало есть не прожаренное мясо. Но почему-то он не мог удержаться… Грэм неторопливо провел рукой по своим волосам, кончиками пальцев скользнул по коже. В теле почему-то было ощущение довольного томления и расслабленности. Не знаю, что за действие могло вызвать такую реакцию. Может, я болен? Уилл осекся, снова заметив на руках синеватые следы с потертостями. Что это? Пастор озадаченно осмотрел свои запястья, а потом снова взглянул на себя в зеркало. Чуть бледен. Неосознанно он огладил бедра, зад, шею, грудь, пах. Если бы кто-то одернул бы его в этот момент, то, наверное, праведный невинный пастор сгорел бы со стыда. Но в данный момент его руки жили своей собственной жизнью. Они изучали то, что разум постыдился бы. Уилл слегка сжал в руке собственную мошонку. Чувствительная кожа отозвалась восхитительным ощущением. Грэм прикрыл глаза, изучая рисунок линий собственной кожи. Сознание плыло как легкий туман. Прикосновения были приятны. Внезапно тембр вытекающей в ванну воды изменился, и Уилл с сожалением отвернулся от зеркала и залез в ванну. Она уже была готова.