До самого последнего мгновения

Оноде казалось, что все его тело окаменело. Он не мог пошевелиться, не мог вздохнуть. Только смотрел в глаза Манами и мысленно пытался убедить себя в том, что все это ему только послышалось, показалось. Нет, Манами не мог говорить о таких вещах на полном серьезе. Как? Мотнув головой и стараясь хоть немного прийти в себя, Онода опустил взгляд и невольно поморщился. — О чем ты?.. Ты хочешь, чтобы мы… что? Были парой? — спросил он, слыша, как жалко дрожит собственный голос. — Ты называешь это «встречаться», — тихо и безэмоционально ответил Манами, и Онода вздрогнул, снова посмотрев на него. — Встречаться? Со мной? Ты сошел с ума? Посмотри на меня! — Я занимался этим целую ночь, — сказал Манами. Его лицо исказилось недовольством, и он отвернул голову. — Ты меня совсем не слушаешь. Не хочешь понять, что ты особенный для меня. Не хочешь поверить, что ты можешь стать таким для кого-то. Онода подавленно замолчал и прикусил губу. Все происходящее никак не укладывалось в голове. Он и думать о подобном не смел. Не смел представить, вообразить. Чтобы они с Манами… и вместе. Господи, это казалось чем-то совершенно немыслимым. — Как… ты себе это представляешь? — спросил Онода, с трудом заставив себя снова говорить. — Мы живем в разных городах, а если бы жили рядом, то… что? Мы бы с тобой просто вели себя как влюбленные? Гуляли бы в парке, держась за руки? Ходили бы ужинать вместе? Манами тихо рассмеялся, заставив поднять глаза. Онода не понимал, что это. Всего лишь большая шутка? — Как посмотрю, твоя привычка «играть во влюбленных» гораздо сильнее, чем могло показаться, Сакамичи, — сказал Манами, перестав улыбаться, и его лицо снова стало мрачным. — Если ты спрашиваешь, я отвечу: я бы делал с тобой все, что захотел. Гулял бы в парке, если бы мне захотелось, держал бы за руку, если бы захотелось. Но взамен ты тоже получал бы все, что захочешь. Аниме-атрибутика? Я куплю тебе целую гору, если захочешь. Я посмотрю с тобой все аниме мира, если захочешь. Если ты только согласишься быть со мной и ни с кем больше. А разные города — это не проблема. Я не привязан ни к какому городу. Я могу жить где угодно. Онода в отчаянье зажал рот, потому что слова практически готовы были сами сорваться с губ. Он хотел сказать «да» прямо сейчас и не раздумывая: наверное, это было именно тем, о чем он всегда мечтал, но стоило подумать хотя бы пару секунд, как прекрасный воздушный замок растворился и исчез, едва успев появиться. — Сангаку… — опуская руку, тихо позвал Онода и зажмурился. — Не говори таких вещей, пожалуйста. Это так сказочно и так больно. И даже если ты не шутишь и не обманываешь меня, есть не одна причина, по которой ничего подобного не произойдет. — Да? Просвети меня, — сказал Манами снова очень холодно, и Оноде потребовалось огромное усилие над собой, чтобы сдержаться и не начать плакать прямо сейчас. — Я встречаюсь со своей девушкой уже два года. Я… обещал ей, что мы поженимся, когда закончим университет, и наши родители… они так ждут этого, — ответил он, чувствуя непреодолимое желание сбежать из собственной шкуры. Стать кем угодно, только не Онодой Сакамичи. Почему же его простая и понятная жизнь всего за одну ночь превратилась в сущий кошмар, из которого не виделось никакого выхода? Онода разрывался от противоречивых желаний. Он всем сердцем чувствовал, что хочет все бросить и быть с Манами, но, с другой стороны, хотел вернуться домой и, стоя на коленях, просить прощения у человека, с которым был связан уже несколько лет. Манами… делал эту ситуацию еще сложнее и ужаснее. — И что, ты действительно хочешь всего этого? — спросил он. — Вернуться к своей девушке, жить с ней, а иногда трахаться со мной и снова возвращаться домой как ни в чем не бывало? Прости, но это так отвратительно, что даже я не стал бы заниматься чем-то подобным, хотя никогда особо и не заморачивался о том, что уместно в отношениях, а что нет. — Знаю, знаю! — резко и отчаянно ответил Онода. — Поэтому я не мог рассчитывать, что ты согласишься, но я не мог и не попробовать спросить тебя. Потому что… иначе я жалел бы об этом всю свою жизнь. Манами затих, и его лицо становилось все подавленнее. Глаза заблестели от слез, и, увидев их, Онода снова испугался, чувствуя себя ужасно как никогда. Боже, что ему нужно было сделать, чтобы они оба избежали боли? — Сангаку, пожалуйста, — дрогнувшим голосом сказал Онода, пытаясь дотянуться до руки Манами, но тот неожиданно поднялся со стула. Подошел ближе, а потом опустился на колени, вцепившись в халат Оноды и утыкаясь лицом в его бедро. — Сакамичи, Сакамичи, — прошептал Манами, всхлипывая, и Оноду охватила настоящая паника. — Что ты делаешь? Встань, пожалуйста! — взволнованно попросил Онода, хватая за плечи. — Тебе ведь не нужно все это. Ты же сам знаешь, — не поддаваясь на уговоры, сказал Манами. — Это «правильная жизнь», к которой тянет тебя твой разум, но что хочет твое сердце? Онода не смог ответить сразу. Сжимая в кулаках белую толстую ткань халата на плечах Манами, он задрожал от слез и низко опустил голову. — Я знаю… чего хочет мое сердце… Но я боюсь. Господи, я так сильно боюсь. — Я пытаюсь протянуть тебе руку, — сказал Манами, подняв голову и взглянув в глаза. — Пытаюсь вытащить тебя оттуда, где тебе не место… Пойми, Сакамичи, то, что мы встретились, — это… настоящее чудо, я не знаю, как называть это иначе, но люди не влюбляются друг в друга за одну ночь, это происходит только в сказках, и эта сказка случилась с нами, хотя я уже давно разучился верить во что-то подобное. Потому что реальность… Она всегда была серой и невзрачной, я всегда мог предсказать, чем кончится то или иное происшествие со мной, зная исходные данные, но ты показал мне, что со мной может случиться и полная неожиданность. Впервые я обрел настоящую возможность стать счастливым, я точно знаю это… Так спроси и ты у себя: заслуживаешь ли ты счастья? Я считаю, что пренебрегать им глупо и бессмысленно. А тебе — в полной мере. Разве ты уже не многое потерял? Ты не понимаешь, — хотел сказать Онода, но не смог. Он хотел объяснить Манами, что все, чего тот хочет, лишь фантазия. Красивая, но несбыточная фантазия, потому что как бы Онода ни старался, он знал, что ни за что не сможет убедить себя в том, что у них все будет хорошо и они смогут стать, как говорил Манами, счастливыми. Сделав еще одну попытку потянуть на себя, Онода вдруг добился результата и, когда Манами поднялся, сразу усадил его к себе на колени, крепко обнимая и прижимаясь щекой к груди. — Спасибо. Спасибо, Сангаку, за то, что говоришь мне все это, — сквозь слезы сказал Онода. — Ты открыл мне глаза. Если бы не ты, я бы так и жил, не понимая, что происходит, что лишь играл все это время, но… Ты дашь мне время? — На что, Сакамичи? — тихо и словно с разочарованием спросил Манами. — На что тебе нужно время? — Подумать. Решиться. Я не могу взять и резко разрушить всю свою старую жизнь, — ответил Онода и почувствовал, как его берут за подбородок и поднимают лицо вверх. — Ты можешь, — сказал Манами, заглядывая в глаза, и вдруг слабо улыбнулся. — Если сделаешь это, мы встретимся уже завтра. Прямо в Акибе, там, где твое любимое место, хочешь? Я прилечу к тебе на своем велосипеде, и мы будем долго гулять, а потом… займемся таким восхитительным сексом, что ты забудешь обо всем, что не связано со мной. Онода задрожал, потому что все, что говорил Манами, было идеальными нажатиями на правильные рычаги. После такого хотелось только одного: бросить все и навсегда сбежать к нему. Так может… стоило хотя бы попробовать? Рискнуть привычной жизнью, попрощаться с уверенностью в будущем и идти навстречу неизведанному. Ради Манами действительно хотелось совершать безумные поступки. Даже если Манами и сам не понимал, о чем говорит. — Я не могу ждать, — снова продолжил он, запуская пальцы в волосы на затылке Оноды и нежно поглаживая. — Ты нужен мне прямо сейчас, и, когда мы встретимся, я уже не отпущу тебя никуда. Понимаешь? Я просто не смогу… Так что смелее. Я стал единым целым с тобой за эту ночь, поэтому бери все мое бесстрашие. Онода уже был готов ответить, что согласен, но сказать не дал новый звонок, поступивший на его телефон. И на этот раз он был… Бросив испуганный взгляд на экран лежавшего рядом мобильного, Онода в ужасе понял, что ему звонит Касуми. Конечно, в этом не было ничего удивительного. Скорее всего, она снова просто беспокоилась за него, зная, каким он бывает рассеянным, и хотела убедиться, что все в порядке. Господи, она даже встала так рано в выходной из-за него. Почувствовав себя просто ужасно, Онода не нашел в себе сил пошевелиться, а потом Манами медленно встал с него, видимо все понимая. — Я пойду переоденусь, — сказал он, даже не обернувшись, и вышел с балкона. Только тогда Онода резко схватил свой телефон, но на звонок не ответил, а просто выключил звук. Паника нарастала, все тело била мелкая дрожь. Он не знал, что будет говорить, не знал, сможет ли вообще выдавить из себя хоть слово. Пока Манами был рядом, Онода на какой-то момент действительно почувствовал себя смелым, но сейчас от этого ощущения не осталось и следа. Как он мог? Господи, как он мог разорвать свои отношения, в которых уверен, ради новых, непредсказуемых и тоже пугающих? Ему нужно было найти в себе силы сделать это, но откуда было взять их, если он никогда в жизни не совершал ничего настолько решительного и сумасшедшего? Пока Онода мешкал, вызов закончился. Экран погас, но облегчение пришло лишь на мгновение. Не прошло и минуты, как звонок повторился, и Онода, дрожа, заставил себя ответить. — Привет, — сказал он, но голос предательски сорвался на последнем слоге. — Почему так долго? Ничего не случилось? — обеспокоенно спросила Касуми, опустив приветствие, и Онода переборол в себе желание ответить, что случилась катастрофа. Самая настоящая катастрофа в его жизни. — Нет. Извини, — подавленно сказал он и тут же услышал новый торопливый поток слов. — Ты уже в аэропорту? Проверил все свои вещи два раза? Билет не забыл? Онода невольно растерялся, словно за одну ночь успел отвыкнуть от излишней заботливости Касуми. Она слишком сильно волновалась за него, хотя было бы ложью сказать, что у нее не было на это причин. — Ах, нет… — сказал Онода, сдвигая очки на лоб и потирая уставшие глаза. — То есть я еще не в аэропорту, но скоро буду там. Все в порядке, можешь не беспокоиться. Ты могла бы еще поспать. Тебе ведь никуда сегодня не надо? — Нет, но у меня много домашней работы, поэтому я встала пораньше. Заодно и тебе решила позвонить. Сакамичи, поспеши, пожалуйста. Ты ведь не забыл, что регистрация заканчивается за полчаса до вылета? — Не забыл. Я успею, — постарался заверить Онода, не понимая, зачем продолжает весь этот нелепый разговор. Он должен был говорить совершенно о другом. Сделать это сейчас, иначе потом уже точно не сможет. — Ты же сразу на работу после самолета, да? А вечером освободишься? Сходим в кино? — спросила Касуми радостным от предвкушения голосом. — Нет, — сухо ответил Онода и сам удивился своей дерзости. Господи, кажется, это было первым разом вообще за все время отношений, когда он посмел вот так прямо отказать ей. — Нет? Ты сильно устал? — разочарованно затихла Касуми. О да, чертовски устал. — Дело не в этом, — сказал Онода и выдохнул, собираясь с духом. — Я зайду после работы, но только чтобы взять нужные вещи. Остальное заберу потом. — О чем ты? — послышался непонимающий ответ. Онода снова задрожал, но в то же время он осознавал, что начало было уже положено. Дальше ведь должно было пойти легче? — Я ухожу. Мы расстаемся, — с трудом выдавил он из себя, и сердце забилось в груди, словно загнанный зверь. Какое-то время он не слышал больше ни звука, но потом Касуми снова заговорила. — Ты шутишь, верно? Ты… С чего вдруг ты говоришь что-то такое? Что случилось? — Я… встретил кое-кого, — ответил Онода, и мысль о Манами каким-то чудом смогла придать уверенности. — Кое-кого? В каком смысле? В Киото? — Да. Именно здесь. Прости, хотя за такое не прощают, но я изменил тебе этой ночью и хочу остаться с этим человеком, — дрожащим голосом сказал Онода, ужасаясь собственным словам. Он правда говорил все это? Правда рушил сейчас собственными руками отношения с девушкой, с которой, думал, проживет всю жизнь? — Ты… — Голос Касуми тоже дрогнул от испуга. — Ты с ума сошел? Ты предлагаешь мне расстаться ради кого?.. Ради первой встречной? Сакамичи, ты на себя не похож. Что происходит? Онода прикусил губу, желая сказать, что Манами не первая встречная, а первый встречный, но в любом случае это действительно звучало ужасно. — Касуми, — тихо позвал Онода, облокачиваясь на стол и прижимая руку ко лбу, — ты когда-нибудь говорила, что любишь меня? — Что? — Голос в динамике снова дрогнул. — Знаешь, я всегда думал, что в этом и нет необходимости, потому что и так все понятно, но… на самом деле это ведь не правда? Разве ты не хотела просто быть как все? Иметь кого-то, с кем в будущем можно создать семью и жить, как нормальные люди. Раньше мне казалось, что я тоже хочу всего этого, но сейчас я понял, что все время лишь принимал твое желание за свое. Касуми на какое-то время замолчала, но потом все-таки ответила. — Послушай, мы обсудим все это, когда ты будешь дома, хорошо? Это разговор не для телефона, Сакамичи. — Мне не нужно твое одобрение, я сказал, что расстаюсь с тобой! — почти выкрикнул Онода и тут же зажал рот, чувствуя, как на глаза снова накатываются слезы. — Ты идиот? — сухо спросила Касуми. — Ты понимаешь, что ты собираешься сделать? Тебя охмурила какая-то… Я не знаю, кто она, но ты что, серьезно считаешь, что можешь просто уйти к человеку, которого даже не знаешь, и зажить долго и счастливо, как в какой-то детской книжке? Не глупи, тебя бросят через пару недель или раньше, когда наиграются, и что ты будешь делать потом? Онода и так все это прекрасно знал. Знал, и это было самым серьезным страхом, но даже так он все равно шел на риск, как самый настоящий безумец или полный дурак. — Я все понимаю, — с трудом выдавил он. — И я не изменю своего решения. Касуми ответила не сразу, но, когда ее голос снова послышался в динамике, кажется, она уже была готова заплакать. — Знаешь, уж от кого, а от тебя я такого не ждала. Ты ненормальный, если можешь так поступить после всего, что было, после всех наших планов на будущее. Но если… ты действительно бросаешь меня, не рассчитывай, что я приму тебя обратно, когда ты захочешь вернуться. Ты… ты просто ужасен. Сказать что-то в ответ на это не представилось возможности. Касуми бросила трубку, и еще несколько секунд Онода продолжал сидеть с затихшим телефоном, прижатым к уху, и пытался осознать то, что натворил. Он… рассказал своей девушке (нет, уже не своей девушке) об измене, сказал о том, что они расстаются, и… Боже, его выругали за это, а потом назвали ужасным человеком. Онода и правда чувствовал себя именно таким. Ужасным. А еще последним идиотом, потому что никто… никто не делает так, как сделал он. Не выдержав, он отложил погасший телефон, снял очки, закрыл лицо руками и заплакал. Он не был морально готов к такому действию со своей стороны. У него и не было времени подготовиться. Манами пришел почти сразу. Не дал даже попробовать успокоиться и принять реальность. — Эй, — обеспокоенно позвал он, снова опускаясь перед Онодой на колени и гладя дрожащие плечи. — Все будет в порядке, слышишь? Но Онода только помотал головой и попытался вытереть слезы. — Неправда. Тебе кажется, Сангаку. Тебе только кажется это, потому что даже уже через неделю все будет по-другому. Ты поймешь, с кем связался, поймешь, что я вовсе не тот, кто тебе нужен, и я останусь один. Боже, я действительно заслуживаю этого, потому что сделал просто ужасную вещь. — Не говори так. Не надо. — Ты серьезно веришь во все, что сказал? — спросил Онода, заглядывая в грустные глаза Манами. — Сангаку, даже если ты и погуляешь со мной по Акибе, это будет от силы один раз или два. Даже если и посмотришь со мной аниме, тебя тоже не хватит надолго, потому что ты поймешь, что тебе это не надо. Ты не такой, ты не будешь заставлять себя делать то, чего не хочешь. А я совсем ничего не смогу тебе дать. Я надоем тебе, и ты просто сбежишь, потому что мы живем в совершенно разных мирах. Я даже не знаю, почему сейчас ты не хочешь признавать, что тебе нужно что-то совсем другое. Что-то такое же удивительное, как ты сам. Да, ты прав насчет того, что ты мне нужен. Конечно, я бы просто умер от счастья, если бы со мной был такой человек, но я не нужен тебе. И скоро ты просто разочаруешься. — Стой, стой, — усмехнулся Манами и прижал палец к губам Оноды, затыкая. — Слишком много слов, Сакамичи. Слишком много. Я тебе обещаю. Я обещаю, что не брошу тебя, не бойся этого, пожалуйста. И ты уже дал мне все, что я хочу. Позволил понять, что мне нужно. — Но я… — промямлил Онода, когда Манами опустил руку, положив ладонь на его колено. — Я ведь ничего не сделал. Мы просто… просто спали друг с другом. Но даже если тебе понравилось это, секс тоже надоедает. — Дело вовсе не в нем, — сказал Манами, чуть улыбнувшись. — Нет, частично в нем все-таки, но это не главное. Дело в тебе, потому что не важно, насколько сильно ты уверен в том, что ты лишь никто, для меня ты самый удивительный и необычный человек из всех, кого я встречал. Сколько еще раз мне придется повторить это, чтобы ты наконец поверил? Мне не нужны подтверждения тому, что мне не будет скучно, если мы будем вместе. Поэтому позволь мне… просто любить тебя. И забудь обо всех предрассудках. Онода шмыгнул носом и снова вытер глаза, чувствуя, что вроде бы стал успокаиваться. Только сейчас он обратил внимание на то, что Манами уже переоделся, на нем снова были шорты, его футболка и незастегнутая толстовка сверху. В таком виде он казался даже каким-то чужим, и Онода поймал себя на смешной мысли, что большую часть времени видел его голым. Забавно, но это уже стало чем-то вроде нормы. — Хорошо… — тихо сказал Онода, надевая обратно очки. — Я понял, прости. Манами улыбнулся и положил голову на его колени, прижавшись щекой. — Ты правда собираешься забрать вещи сегодня? — Ты слышал? — вздрогнул Онода, только теперь понимая, что иногда вообще разговаривал слишком громко. Конечно, Манами мог услышать. — Да, прости, — признался он. — Я знал, что тебе очень тяжело и больно, но я был счастлив. Я… правда не ждал, что ты решишься. Но я же говорю, удивительный. — Сангаку, — краснея, позвал Онода. — Когда ты разговариваешь со мной, стоя на коленях, это ужасно смущает. Перестань, пожалуйста. Манами поднялся на ноги, но показалось, что это стоило ему усилий, а потом сел в кресло напротив. — У нас мало времени, а ты так и не притронулся к завтраку. Поешь хоть что-нибудь, — сказал он, доставая из кармана телефон. — Тебе нужно заехать в гостиницу перед аэропортом? — А… Да, — заторможенно кивнул Онода и посмотрел на еду. Все уже давно остыло, аппетита не было, но он заставил себя взять булочку. — Я закажу такси. Отвезем сначала тебя, а потом я поеду на вокзал, — сказал Манами и вдруг потянулся к телефону Оноды. — Можно? Онода снова кивнул, и пока он жевал свежую булочку, которая оказалась настолько вкусной, что вполне могла заставить забыть на какое-то время обо всех проблемах, Манами что-то вбивал в его телефон, видимо, свой номер, и это предположение вскоре подтвердилось. Онода услышал чужую мелодию на мобильном. Она была спокойной, но с веселыми нотками, и закончилась очень быстро. — Ну вот, — сказал Манами, возвращая телефон Оноде. — Теперь я чувствую себя немного спокойнее. Онода с любопытством открыл список звонков, а затем нажал на последний вызванный номер. Манами успел сохранить его, а еще подписал… — «Моя самая лучшая ночь»? — удивленно прочитал Онода, а потом почувствовал, как к щекам резко прилила краска. — О… — Это первое, что пришло мне в голову, — засмеялся Манами. — Можешь исправить на что-нибудь, что больше нравится. — М-мне нравится и это, — смущенно ответил Онода, пряча взгляд, а потом снова откусил булочку. — Хорошо, — улыбнулся Манами. — Тогда ешь, а я пойду позвоню. С этими словами он снова вышел с балкона, и Онода опять остался один. Налив себе чай, он опустошил чашку быстрыми глотками и снова посмотрел на свой телефон. Вот черт, все это ему действительно не снилось? Он мог сказать теперь, что встречается… с Манами? Если жизнь имела свойство переворачиваться с ног на голову за такое короткое время, то Онода очень бы хотел иметь какой-нибудь прибор, замедляющий его, но сейчас он имел лишь осознание своего поступка и мысли о возможных последствиях. Что он скажет маме? Как объяснит их внезапное расставание с Касуми и его возвращение? В родительский дом придется вернуться в любом случае, хотя бы на первое время, пока ему не дадут комнату в общежитии от университета, а потом… Какой у них был план с Манами? Онода вспомнил, что не спросил об этом, только сейчас и снова расстроился. Смогут ли они вообще часто видеться? Сможет ли он на самом деле быть с Манами счастливым, несмотря на все трудности? По первости некоторых проблем удастся избежать, но позже они обязательно дадут о себе знать, когда придется рассказать маме о том, что его сын встречается с парнем, и нет, кажется, она не сможет побывать на их свадьбе, потому что никакой свадьбы и не будет. Разочаруется ли она в нем? Резко остановив себя, Онода тихо выругался. Он гнал лошадей. Точно заглядывал слишком далеко вперед для того, кто еще несколько минут назад был уверен в том, что их с Манами сумбурный роман не продлится и недели. Быть может, действительно еще рано было думать о настолько далеком будущем? Сейчас ему нужно было просто попробовать начать, попробовать поверить, а потом, если все пойдет хорошо, только тогда уже решать, что делать дальше. — Ты закончил или еще нет? — вырвал из мыслей голос, и Онода поднял голову. Манами выглянул из-за двери всего немного. Он был обеспокоенным и взъерошенным. Его волосы высохли и завивались во все стороны, но даже в таком небрежном виде он выглядел самым красивым парнем во всем мире. — Ах, да, — всполошившись, ответил Онода и быстро поднялся из-за стола. — Тогда переодевайся и спускайся вниз. Я должен заплатить за номер, — сказал Манами. Онода вошел обратно в комнату, наблюдая, как Манами торопливо закидывает через голову на плечо спортивную сумку, а на другое большую, с велосипедом. Прежде чем уйти, он подошел к растерянному Оноде и коротко поцеловал в губы. — Поторопись. Если такси будет ждать нас слишком долго, водитель потребует дополнительную плату, — умоляющим тоном сказал Манами, и Онода улыбнулся. Вскоре дверь захлопнулась, и он скинул с себя уютный халат. Его одежда была уже приготовлена и лежала на краю смятой постели. Мысленно поблагодарив Манами за заботливость, Онода оделся так быстро, как только мог, но перед выходом потратил еще немного времени и заставил себя проверить все карманы, чтобы теперь точно ничего не забыть. В последний раз взглянув на кровать, где провел сумасшедшую ночь, он не сдержал грустной улыбки, а потом заметил среди складок одеяла что-то темное. Подойдя ближе, Онода узнал коробочку от смазки и решил забрать ее вместе с упаковкой презервативов. Наверное, на память. Глупо, конечно, было наполнять ценностью такие вещи, но они почему-то согревали сердце, и Онода, засунув все в задний карман джинсов, поспешил к выходу. Спустившись в лифте на первый этаж и увидев Манами, он подошел к стойке администратора и получил короткий недовольный взгляд жуткого парня, но сейчас это вряд ли могло побеспокоить. Манами улыбнулся ему и, обняв Оноду за плечи одной рукой, повел к выходу. С этой стороны улицы было шумно в отличие от балкона. Машины уже вовсю возобновили свое движение, и это была совершенно другая картина, нежели та, которую Онода видел, когда выходил из гостиницы ночью. Боже, этот момент казался сейчас таким далеким, словно из прошлой жизни. Они сели в ожидавшее их такси, и Онода вздохнул с облегчением, когда Манами оказался вместе с ним на заднем сиденье. Водитель посмотрел на них странно, видимо недоумевая, зачем лезть в одно место, если там слишком тесно. Да, было и правда тесно, потому что сумка с даже разобранным велосипедом занимала очень приличное пространство, но Манами это, видимо, не волновало. — Какой адрес у твоей гостиницы? — спросил он, и Онода резко пришел в себя. Вспомнить адрес удалось с трудом, но он назвал его заплетающимся языком, и машина сдвинулась с места. Краснея оттого, что Манами сидит слишком близко, практически прижимаясь всем телом, Онода едва сообразил, что они еще ничего не обсудили по поводу их планов, и тихо заговорил. — Что мы будем делать дальше? — спросил он, надеясь, что музыка, играющая по радио, не даст водителю услышать их разговор. — Мы встретимся завтра, — ответил Манами, ни секунды не раздумывая. — Где ты будешь ночевать? — Пока поживу у мамы, — сказал Онода, невольно поежившись, когда вспомнил о том, что его жизнь теперь уже не будет прежней. — Пока не дадут общежитие. — Стой, — со смешком прервал его Манами. — Притормози с общежитием. Чиба ведь довольно большой город. Думаю, снять там квартиру не займет много времени. И я, кажется, сказал, что не собираюсь тебя отпускать, верно? — спросил он, повернувшись, и Онода снова покраснел, потому что лицо Манами оказалось перед самым носом, и теперь это реально смущало, потому что они были здесь не одни как-никак. — Что? Ты собираешься снять квартиру в Чибе? — Ага. Наверное, мне придется устроиться еще на какую-нибудь подработку, но это не проблема. — Т-ты… — начал заикаться Онода, не веря своим ушам, — хочешь жить со мной? — О, я думал, ты не догадаешься, — рассмеялся Манами. Окончательно растерявшись, Онода замолчал, не в силах выдавить ни слова. Он был шокирован. Если Манами готов был сделать это ради него и так быстро, то это… Боже, как же его хотелось поцеловать прямо сейчас. С трудом переборов в себе отчаянное желание, Онода уставился в окно и узнал знакомые дома. Кажется, они уже были близко. Вскоре машина остановилась, заставляя едва не испугаться. Это был предпоследний пункт для него. Потом аэропорт и расставание. Всего на день, но это уже казалось чем-то невероятно болезненным. — Иди, я жду тебя, — сказал Манами, и Онода заставил себя открыть дверцу. Он зашел в гостиницу и забрал свои вещи у администратора, проверив, все ли в небольшой дорожной сумке на месте. Кажется, заходить в комнату и что-то искать не было надобности. Поблагодарив милую девушку, Онода поспешил обратно к такси и вскоре снова сидел рядом с Манами, но теперь уже с сумкой на коленях. Машина повезла их в аэропорт, и Онода проверил время на мобильном. Без двадцати семь. У него оставалось совсем немного, чтобы успеть пройти регистрацию, но мысль о том, что отсюда до аэропорта не так уж и далеко, немного успокоила, хотя он действительно не знал, что делать, если опоздает. Манами вдруг отвлек от всех мыслей, когда взял за руку и крепко сжал. Хрустнули костяшки, и Онода невольно поморщился, а потом повернул голову. Лицо Манами выглядело напряженным, он смотрел куда-то вперед, на дорогу, а потом прикрыл глаза и едва слышно спросил: — Кто бы знал, да? Онода сдавленно улыбнулся, кивая, и сжал теплую ладонь в ответ. До аэропорта они ехали в молчании, приходилось лишь мысленно отсчитывать минуты и жалеть о наступившем утре. Но волшебная ночь должна была закончиться рано или поздно. Для Оноды она была вечностью и пролетела как один невероятный миг. Его самая лучшая ночь. Он не знал, как благодарить случай за этот удивительный подарок. Уплыв в воспоминания, Онода не заметил, как машина начала тормозить. Кажется, они приехали, и вместе с этим осознанием страх снова охватил с головой. Онода испуганно взглянул на Манами. — Беги, иначе опоздаешь, — грустно улыбнулся тот. — Я напишу тебе. Позвоню. Поджав губы, Онода проглотил вставший в горле ком и кое-как заставил себя открыть дверцу и выйти с сумкой наружу. Идти в аэропорт жутко не хотелось, он обернулся и увидел, как Манами тоже выходит за ним. — Завтра в Акибе. В три часа, хорошо? — спросил он, останавливаясь напротив, и Онода понял, что сейчас просто расплачется. — Да. Да. — Я люблю тебя, — сказал Манами. Его голос прозвучал тихо, но в то же время он как будто заставил весь окружающий мир исчезнуть. Весь этот шум, гул чужих голосов. Присутствие людей. — Я люблю тебя, — ответил Онода, закрывая глаза, и почувствовал, как к губам прижимаются губы Манами. Теплые, мягкие, такие привычные, будто они целовались уже на протяжении пяти лет. Манами отодвинулся обидно быстро, Оноде хотелось продолжения, но времени не было. — Минуты расставания — столь сладкое страдание. До встречи, — сказал Манами, в последний раз погладив щеку Оноды. — До завтра, — кивнул Онода, развернулся и быстро засеменил к огромным дверям, боясь, что если замедлится хоть на миг, то не сможет уйти. Короткий взгляд на экран мобильного дал понять, что у него осталось еще четыре минуты до конца регистрации. Этого времени должно было хватить, чтобы сориентироваться в аэропорту и найти нужное место. Онода бежал, чувствуя себя почти взлетевшим, и не знал, как перестать улыбаться, потому что счастье, которое он испытывал, еще никогда не было настолько сильным. Оно было бесконечным.