Там, за поворотом

— Берегись! Слева! — Джейн на автомате с разворота ударила по размытому темному пятну. Кусок арматуры встретил что-то живое, и тварь со злобным воплем свалилась ей под ноги. Еще один удар по шипастой голове с оскаленной зубастой пастью. Не останавливаться! Остановиться — значит погибнуть. За спиной кто-то отчаянно вскрикнул. Мира или бабуля? Быстрый прыжок в сторону и еще один удар. На этот раз им не уйти, тварей слишком много. Мира! И уродец, вцепившийся ей в горло. Удар. Кажется, она опоздала. В предрассветной дымке, в которой тонут развалины бывшего Мидгара, видно не дальше полутора метров. Куда бежать? Где все? Темный силуэт справа. Вроде бы Биггс. Да, вспыхнувший в его руке факел позволяет увидеть картину боя почти полностью. Люди и монстры — неистовая круговерть, борьба за существование, как она есть. Секунда задержки, и что-то большое прыгает на нее из-за разрушенной стены... Не успеть! Тёмная размытая тень из-за плеча врезается прямо в грудь жаждущего её крови дракона завета. Громкий вой монстра, у которого забрали добычу, бьёт по барабанным перепонкам электрическим разрядом. Крылатая гадина лупит по земле крыльями, поднимая жёлтую мерзкую пыль, в бессмысленных попытках сбросить с себя того, кто пришел Джейн на помощь. Черная спина и молотящий по земле длинный хвост, громкий победный рык, и победитель поднимает окровавленную морду от тела мёртвого монстра. На Джейн внимательно смотрят два жёлтых глаза с вертикальными зрачками на вытянутой скалящейся морде. Дарк-хунд. Их дарк-хунд. Еще мгновение зрительного контакта, и зверь делает резкий прыжок в сторону. Туда, где из последних сил отбивается от нескольких наседающих багрисков Биггс. Хунд сбивает одного из них прямо в воздухе тяжёлой лапой с острыми, как лезвия клинков, когтями, мощные челюсти с громким треском рушат хитиновый покров второй летающей дряни. И снова прыжок в сторону, и снова хруст. Дарк бьёт без промаху. — Мира! — Джейн нагибается над неподвижным телом подруги. Конец, без вариантов. Тёмная лужа крови под ногами, и в ней — оторванная рука, а рядом в зеленоватой слизи барахтается полудохлая синяя пакость, разрубленная почти напополам, но продолжающая злобно щелкать зубастой пастью и ползти к своей добыче. Мира... Времени нет ни на слёзы, ни на сожаление. Вперёд. Туда, где в медленно плывущем тумане кто-то живой всё ещё пытается сражаться. Дядюшка Тод - бывший солдат Шин-ра и сожрать себя без долгой прожарки не даст. Куском ржавой трубы с вбитыми в неё гвоздями он машет с такой скоростью и удовольствием, что остаётся только удивляться, почему он ушёл из армии на скучную работу телохранителя, но на удивление времени тоже нет, и Джейн, ловко сбив кровожадного блуга, попытавшегося атаковать дядю со спины, бежит дальше. Большая Берта молча (а как еще может немая?) месит огромными кулачищами в шипастых тактических перчатках визжащего клыкохвоста, буквально вбивая тварь в землю. Тут помощь не нужна. — Бабуля! — ничего. Или она просто не слышит? Почти под ноги Джейн из тумана выкатывается визжащий, рычащий клубок. Дарк-хунд нашёл противника по размеру и теперь, запустив клыки-кинжалы в мощную шею, яростно треплет здоровенную, почти вдвое больше его, шестилапую слизистую гадость с маленькой и приплюснутой мерзко бугристой головкой. Тварь больно верещит на грани ультразвука, пытаясь достать клешнями с острыми крючьями висящего у неё на загривке хунда. — Бабушка! — больше на Джейн никто не нападает. То ли они всех перебили, то ли монстры отступили, почуяв, что добыча не так безобидна, как казалось сначала. Алый луч вываливающегося из-за развалин солнца быстро убивает туман, в котором так легко прятаться смерти. Джейн медленно осматривается по сторонам. Лихорадка боя отступает, движения собственного тела становятся вялыми, словно она видит себя со стороны в замедленной съёмке. Кто? Кто еще остался жив? — Молодец, Фея, молодец, — зверски уставший, но вполне целый Биггс чешет за ухом трущегося о его ноги хунда. Зверь сильно хромает, чёрные бока неприятно поблёскивают — кровь монстров и его собственная, подсыхая, образовывают на боках неровную слоистую корку. — Умница, Фея, если бы не ты, я бы не отбился. — Бы-б-бы! — согласно кивает Большая Берта. Джейн устало прикрывает глаза. Если бы не Фея, сегодня бы никто. А завтра? А дальше? *** Единственной их надеждой стало уйти за пределы разрушенного города, но в какую сторону двигаться? Сначала шли по солнцу, а оно, как будто в насмешку, поднималось каждый день совсем не там, откуда его ждали. Когда солнце «прыгнуло» под прямым углом практически в середине дня, Биггс, наконец, догадался, что доверять не стоит и ему. «Оптический обман, — прокомментировал дядюшка Тод. — Свет отражается от пыли, поднявшейся в атмосферу. Мы видим то солнце, то его отражение, но не можем их отличить». Жёлтая пыль, пахнущая плесенью и кровью. Она появилась как будто из другой реальности, когда разрушенный обломками метеора Мидгар рухнул вниз, похоронив Город-под-плитой со всеми его обитателями и теми, кто спустился туда сверху, думая, что бетонные перекрытия спасут от падающей с неба смерти. Огромная братская могила, сочащаяся через многочисленные разломы густым трупным смрадом. Кто оказался поумней, успел вырваться из города. Но большинство так до конца и не поверило, что это конец — все ждали чуда: кто надеялся, что всемогущая Шин-ра справится с проблемой, кто говорил про великую древнюю из Города-под-плитой, которая призовёт Белую Святость. Потом оказалось, что древняя вроде бы и была, но то ли Святость не пришла, то ли древняя с ней не справилась, и за это ее убил Сефирот. Другие говорили, что древняя сама померла ещё до всего, но какая теперь разница? В слухи о том, что метеор на Гаю притянул именно Сефирот — первый клинок корпорации — всерьез никто не верил. Метеор не детская юла на верёвочке, а Сефирот — солдат, а не злобный колдун из сказки. Да и разнести к херам весь город — какой в этом смысл? При желании он и так мог захватить Мидгар со своими солдатами — армия слушалась вутайского демона и героя беспрекословно, да и народ был бы не против — в последнее время шинровские собаки мало у кого пользовались популярностью. Но что уже сейчас думать об этом? Поздно и бессмысленно. Разрушенные улицы узнать практически невозможно. Они часто и долго спорили, где находятся и куда надо идти, но кто прав, удостовериться получалось редко. Иногда мелькала знакомая разбитая вывеска или кому-то казалось, что он узнаёт недоразвалившуюся постройку. Семь дней в плену смерти — только безлюдные развалины, кишащие монстрами и крысами. Может быть, люди и встречались на их пути, но в контакт вступать не спешили и прятались, видно, их группа с дарк-хундом во главе не вызывала доверия. Двигаться просто по прямой не получалось — какая прямая? В хаосе из разбитого стекла и бетона есть только хаос. И трупы. Трупы попадались практически на каждом шагу. Внезапно захлестнувшая город влажная жара делала процесс гниения быстрым, сладковатый тошнотворный запах теперь густо пропитывал все развалины: «Слишком много испарилось воды и слишком плотный слой пыли в атмосфере», — так объяснил резкую смену климата толстяк Холландер — какой-то совершенно отчаявшийся научник из Шин-ра, случайно прибившийся к ним позавчера. Толстяк сначала испугался чуть не до сердечного приступа, и бабуле пришлось отпаивать его водой, а потом очень обрадовался, даже плакал, когда дядюшка Тод согласился его оставить. И вот теперь Холландер мёртв, лежит с разорванной глоткой, и какой-то смелый мелкий трупоед уже обгладывает его тучное лицо. Дарк-хунд с мелочью связываться не стал, глухо рыкнув, отпугнул многоногую жадную тварюшку и, нагнувшись, стал лизать кровь, обильно текущую из рваных ран на круглом, поросшем редкими чёрными волосиками, как будто вздутом, животе мертвого дядьки: — Фея, фу! — Джейн затошнило. Странно, они даже не успели понять этого человека: хороший он или плохой, приятный или противный... — Быб! — заступилась за хунда Берта, показав на мёртвого толстяка и проводя ладонью себе по шее. — Знаю, что мертвый, — согласился дядюшка Тод. — Б-бы-бы! — Да пусть, какая мне разница, — отмахнулся дядюшка Тод. — Толстому уже все равно, а без хунда нам бы пришел конец ещё вчера. — Большую Берту — своего верного боевого друга — он безошибочно понимал без слов. — Не трогай, — тёплая ладонь Биггса мягко легла на плечо Джейн. — Должна же она что-то жрать? Смотри, как её потрепали, — Фея жадно лакала густую остро пахнущую железом кровь. — А этому, — Биггс показал подбородком на Холландера. — Этому действительно уже всё равно. — Да, — медленно кивнула Джейн. — Пусть поест. Вряд ли она даст обработать себе раны, а если монстры снова нападут... — она махнула рукой. Десять дней с момента падения метеора — и Джейн стала другим человеком. Это открытие она тоже восприняла абсолютно равнодушно: они все стали другими в этом новом и страшном мире, где господствовали смерть и рационализм, где не было места глупым сантиментам и предрассудкам. — Поест — догонит. Бабуля! Слава Гайе, ты жива! За спиной Фея, как будто поняв, что разрешение получено, с наслаждением, урча, уже драла что-то мокро и сочно хлюпавшее. *** Дарк-хунд приблудился к ним четыре дня назад. Долго плёлся хвостом, держась на расстоянии, а они боялись, думали, что нападёт. После падения метеора монстры, учуяв запах крови и гниения, ринулись в бывший Мидгар толпами, как будто кто-то открыл дверь в преисподнюю. Мёртвые и выжившие теперь были для них лёгкой добычей. Почему бы и хундам не поохотиться на свежее мясо, которое не может себя защитить? Идея попробовать подозвать зверя на привале принадлежала, конечно, бабуле. Похлёбку из сушеных бобов и банки тушенки, которую они нашли вчера в разрушенной лавке, хунд, естественно, жрать не стал, но вполне резво подбежал на зов, правильно оценив жест-приглашение. Понюхал содержимое тарелки, презрительно фыркнул и лёг возле костра рядом с маленькой Трис, как ни в чем ни бывало толкнувшись ей под руку лобастой головой — чеши. — Собацька! — радостно пискнула младшая сестрёнка и тут же зарылась маленькими ручками в густую жёсткую шерсть за ушами. Дарк довольно зажмурился. — Трис, не...! — Собацька холошая! — Домашний он, — махнул рукой дядюшка Тод. — Хозяин, видать, помер, вот и слоняется неприкаянным. А все это уже и так поняли. Сколько душ за эти дни проглотил жадный Лайфстрим, даже прикинуть сложно. Много. Нереально, пугающе много, и что будет дальше — этого не знал никто. Почему бы одним из умерших и не оказаться хозяином хунда? Живых в Мидгаре осталось намного меньше, чем мёртвых. *** Они отошли от опасного места километра на три и только тогда решили остановиться. После боя, после всего пережитого уже просто не оставалось сил идти дальше. Там опасно, а здесь? Да кто его знает? Смерть сзади и спереди, сбоку и с неба. Они устали бояться. Два дня назад дядюшка Тод заметил, что хунд, когда его запустишь вперёд, чётко держит одно направление, возвращаясь на выбранную им прямую, если приходится что-то обходить. Куда он ведёт? Какая разница. Главное — они будут двигаться не по кругу, а значит, рано или поздно выйдут из этого проклятого заколдованного города. И может, даже найдут то, о чем так любили поговорить на привале бабуля и дядюшка Тод — заброшенную ферму или хутор. Или не сильно заброшенные. Обузой они не будут, работать умеют, а сейчас только весна. К холодам, может, все и наладится. Осядет пыль, созреет урожай — должны протянуть. За городом-то никакого метеора не падало. Хунд, которого с легкой руки Трис все стали называть Фея, все-таки дал себя осмотреть. Раны на его теле были многочисленные, но больше не кровоточили, и Джейн обработала их антисептиком, выбрав не пекучий, а потом просто засыпала антибиотиком из флаконов для инъекций, которые им повезло найти в разгромленной аптеке. Не самый правильный вариант, но лучше, чем ничего. Хунд терпел, даже не рычал, только иногда непроизвольно подёргивалась кожа на боках, да вздрагивала губа, мягко прикрывавшая смертоносные клыки. — Феечка умница, молодец, — похвалила Джейн. — Бы-ббы, — подтвердила Большая Берта. Широкий лоб хунда тут же ткнулся в освободившуюся руку — хорошая девочка — значит, чеши. *** Вечером они зажигали костер и поддерживали огонь до утра. Пламя отпугивает монстров — это известно каждому жителю Гайи. Но оно же притягивает мародёров. Мародёры... Джейн не знала, что такое возможно. Зачем нападать на уцелевших людей, если вещи, ценности и еду можно легко найти в развалинах? — Им просто нравится убивать и издеваться, — объяснил дядюшка Тод. — Война превращает в чудовищ тех, кто носит это в душе. В своё время я таких повидал не мало. Свои или чужие — разговор был коротким. Мы их просто вешали. Вот она и вешала, — дядюшка Тод, сжав кулак, ткнул указательным пальцем в Большую Берту. — Бы, — подтвердила та коротким кивком. — Как? — опешил Биггс. — За шею, — недобрый оскал напомнил о том, кем был дядюшка раньше. Не просто солдатом второго класса, а героем войны и боевым командиром. Ну а Берта числилась его адъютантом, а кем была на самом деле — сложно сказать. Точнее, сложно сказать, кем она не была. — КоротЕнько и с чувством, — продолжал дядюшка. — Трибунал прямо на месте и, если подлость доказана, верёвку на сук и табличку на грудь: «Мародёр», чтобы ни у кого желания падаль закопать не образовалось. Биггс - бывший боевик “Лавины”, выживший по чистой случайности один из всей группы, когда (ещё до падения метеора) ТУРКи обрушили опору седьмого сектора на базу террористов в городе-под-плитой, был парнем совсем не нервным, но тут проняло и его. Биггс посмотрел на Большую Берту искоса и его заметно передёрнуло. Джейн было плевать, ничего нового о дядюшке и его верной подруге она сегодня не узнала. *** Зря они заговорили о мародёрах, ох зря. Есть же поговорка: «Не буди лихо...» Так оно и вышло. На следующий день Фея вывела их к небольшой площадке, свободной от обломков зданий. Три трупа возле потухшего костра. Женщина, девушка — почти девочка и старик. Они были живы ещё совсем недавно. Трупоеды не успели объесть добычу, и Джейн, сжав челюсти, молча таращилась на голое тело своей почти ровесницы. Руки связаны, ноги широко раскинуты, горло перерезано от уха до уха. — Это сделали не монстры, — подтвердил её подозрение дядюшка. — Это зверьё ходило на двух ногах. Фея возбуждённо повизгивала метрах в пяти, что-то царапая когтистыми лапами. — Ещё труп. Мужчина, — настороженно оглядываясь по сторонам, напряженно выдавил Биггс. — ТУРК. Похоже, был в дозоре и вот, недосмотрел. Его первого и завалили. Фу, Фея! Ну чего ты к нему привязалась? Хунд возбуждённо бил себя по ногам длинным хвостом и вопросительно заглядывал Биггсу в глаза. — Может, хозяин? — Джейн подошла поближе. ТУРК лежал на спине. У белой форменной рубашки отдела белым остался только воротничок. Всё остальное пропитала кровь и жёлтая грязь. Пулевые ранения в грудь дополнялись следами зубов, оставленными монстрами, пришедшими позже. — Говорят, что хунды чувствуют своих хозяев и могут найти их на огромном расстоянии, — вспомнила Джейн старые рассказки. - Вдруг это её хозяин и есть? — Глупости, — неуверенно буркнул Биггс. — Она... Кажется, Фея хочет, чтобы мы взяли вот это, — он поднял за приклад лежащую недалеко в расщелине, которую царапал хунд, плазменную винтовку. — Батарея почти полная. Повезло. — Умная какая зверюга! — повеселел дядюшка. — Дай сюда и давайте отсюда убираться. Смотрите по сторонам. Те, кто убили этих, вполне могут шататься где-то неподалеку. *** Двигаться по прямой не получалось никак. Перелезть, обойти, протиснуться — дарк-хунд строго держал направление. Куда? Неважно. Главное, хоть и медленно, они шли третий день в одном направлении, а значит, скоро пригород. Еды и воды хватало — в развалинах во время привала всегда что-то находилось. Тащили с собой только медикаменты, немного посуды и военные теплоизоляционные коврики, которые безошибочно опознал дядюшка Тод и приказал взять с собой. Монстры пытались напасть ещё несколько раз, поэтому разбредаться далеко в поисках трофеев не рисковали. Особенно к вечеру. Фея начинала волноваться, бегать от одного к другому, инстинктивно стараясь собрать всех в кучу, чтобы легче было охранять. На привалах она с азартом охотилась на огромных крыс, которые обитали практически кругом и бахамут знает откуда взялись в таком количестве. Не могли же они расплодиться и вырасти в таких огромных зверюг за прошедшие с момента катастрофы десять дней? Монстров Фея не ела, только убивала, видимо, для нормального метаболизма ей нужна была не изменённая мако органика. Ещё через двое суток их маленький отряд все-таки вышел на то, что можно было опознать, как дорогу. Какая-то трасса, явно идущая из города через предместья. Двигаться по ней было намного легче. По крайней мере, встречались вполне ровные куски без разломов, через которые они уже наловчились лихо переправляться, и не заваленные остатками обрушившихся зданий отрезки. Фея против выбранного направления не возражала. *** Сказать, что беда обрушилась на них неожиданно, было нельзя — никто особо не расслаблялся, но жить постоянно на взводе получалось разве что у Большой Берты и дядюшки Тода. Годы войны научили их быть начеку даже во сне. Берта вообще спала с открытыми глазами, чутко реагируя на каждый подозрительный шорох. Видела она при этом что-то или нет — Джейн не знала. Всё случилось нелепо. Цепочка разрушенных домов вдоль дороги стала редеть, иногда встречались даже целые, просто заброшенные. Хозяева или бежали, или, что скорее, стали обедом для хищных тварей, ринувшихся в умирающий город. Дядюшка Тод решил сделать тут очередной привал и запасти побольше провизии. Разбрелись они совсем не далеко. Фея, как всегда в таких случаях, металась от одного к другому, но потом выбрала бабулю и Трис — их всё-таки двое. Мужчина выскочил прямо на Джейн из окна полуразрушенной двухэтажки, она едва успела отскочить в сторону и, взвизгнув, рвануть прочь, услышав за собой что-то наподобие победного боевого клича и издевательский хохот. Джейн на мгновение обернулась, с ужасом понимая, что преследователей уже двое и в руках у одного явно оружие не ближнего боя. — Стой, сучка! — крикнули за спиной, но Джейн и не подумала остановиться. — Помогите! Мародёры! Она видела, как распрямил спину оставшийся у дороги дядюшка Тод, как беззвучно выругался, увидев её преследователей, и вскинул плазменную винтовку. Дядюшка не промахнётся, нечего и сомневаться... Громкий рык за спиной заставил Джейн обернуться. Дарк-хунд оказался быстрее, и первый из преследовавших её мужчин уже лежал на земле, мелко подёргивая ногами и раскинутыми руками. Выстрел из огнестрельного и шипенье плазменной винтовки слились в один звук. Фея вдруг вскрикнула, почти как человек и, перевернувшись через подломившиеся лапы, по инерции кубарем покатилась по земле. Второй преследователь замер, будто врезался в стену, еще какое-то мгновение постоял на ногах, держа поднятым ружье, и Джейн не сразу поняла, что с ним не так, а когда поняла, туловище, напрочь лишенное головы, уже завалилось на спину. — Твою мать! — из-за угла дома к ним спешил Биггс. — Фея! Феечка! Ах ты, гнида! — Джейн со всего размаха пнула дохлого ублюдка, из за которого... Из-за которого... Лучше бы Фея не видела, дядюшка Тод разобрался бы с обоими! — Бы! Бы-бы! Бы-бы-бы! — Собацька! Не умирай, собацька! Фея тяжело поднялась и села. Потом как-то недоумённо посмотрела на свой бок, из дырки в котором, пульсируя, вытекала тёмная кровь, а потом неуверенно его лизнула. — Тащите сумку с медикаментами, — распорядился дядюшка. Быстро. — Бы-бы! — добавила Большая Берта. — Да! — согласился дядюшка. — Воду, и мне нужна какая-то посуда. Чайник, тазик — посмотрите в домах, там этого добра должно быть полно. Только возьмите это, — он показал на ружьё, валявшееся рядом с безголовым телом. Или нет. Давайте перенесем хунда в дом. Что-то я совсем перестал соображать, плохо. *** С Феей действительно оказалось всё очень плохо. Пуля прошла навылет, пробив оба лёгких, слава Гайе, не задев сердце, но и того, что она наделала, было предостаточно. — Ой, помрё-ё-ёт! Ой, помрё-ё-ёт! — засокрушалась бабуля. — Не каркайте, мама, — огрызнулся дядюшка. — Помрёт — тогда и похороним. А покудова живая. — Мы же не бросим её? Дядюшка? Мы же её не бросим? — слёзы сдерживать у Джейн не получалось, и она, не стесняясь, всхлипывала и вытирала их рукавом. Трис испуганно молчала и жалась к бабуле. — Не рыдай. Солдаты своих не бросают, — рыкнул дядюшка Тод. — Примета плохая — удачи век не видать. Еще бра-а-а... хамут! Все время забываю, — он покосился на Биггса. — Полковник наш Рапсодос говорил, что богиня помогает только смелым и... — Вертолёт! — вдруг крикнул Биггс, тыча куда-то в ту сторону, в которую они шли. — Велтолё-ёт! — закричала Трис и замахала ручками. — Со знаками Шин-ра, — уточнил дядюшка. — Эй! Мы здесь! Здесь! — он поднялся и тоже замахал руками, но и так было понятно, что их заметили. Вертолёт быстро приближался, пошел на снижение и вскоре замер на поросшем редкой молодой травкой лужке. Из него стали быстро выпрыгивать солдаты в форме Шин-ра в полной боевой выкладке. — Кто такие? Гражданские? Что произошло? — вежливо поинтересовался мужчина с нашивками бригад-капитана на пятнистой куртке. — Тод? — вдруг радостно оскалился второй, стоявший с ручным пулеметом наизготовку у него слева и сзади. — Да это же Тод «Петарда»! Наш бывший командир! А это, — он опустил пулемет, — Большая Берта! Привет, Берта! — Бы! — широко улыбнулась Берта, распрямляясь во весь свой немаленький рост. — Бы-бы-бы! — Здравие желаю, господин капитан! — козырнул дядюшка Тод. — Привет, Хантер! Вовремя вы, ребята. Тут у нас мародёры. Двух завалили, а сколько еще бегает — да бахамут его знает. — Они всё равно теперь не высунутся, — махнул рукой бригад-капитан. — А по развалинам их искать — у меня столько людей нет. Генерал Сефирот назначил войсковую операцию по зачистке на послезавтра — вот и переловим, заодно с монстрами. Раненые? Убитые? — Убитых нет, — доложил дядюшка Тод. — Вот, сволочи, хунда нашего подстрелили, но покуда живой. — Садитесь в вертушку, — скомандовал бригад-капитан. — Хунда придется оставить. — Никак нет, господин бригад-капитан, — снова козырнул Тод. — Без хунда не полетим. Он нас спасал не раз и прямо сюда через развалины, через весь город вывел. — Ну, командир?! — тронул капитана за плечо Хантер. — Это же старина Тод! Наш мастер-сержант Тод! Тод «Петарда»! Возьмем пёсика? А? — Не знаком, но наслышан, — принял решение командир. — Ладно. Быстро грузимся все. На месте разберёмся. *** Военная база расположилась в небольшом, почти не пострадавшем от обломков и огня поселении. Домики тут были в основном одноэтажные, и немногочисленные. Зато огороженное по периметру энергетическими щитами огромное пространство вокруг занимали стройные бесчисленные ряды разноцветных длинных палаток. С высоты птичьего полёта это казалось красивым: «Защитного цвета — для солдат, чёрные — ТУРКи, синие — гражданские, коричневые — хозяйственные, цветные в красной гамме — командирские по ранжиру и белые — большая стая палаток полевого госпиталя, — пояснял Хантер дядюшке Тоду. — Народ прибывает толпами сутки напролёт, вот, чтобы проще объяснять и запоминать, сделали разные цвета.» Оказалось, что таких лагерей вокруг города больше шестидесяти, и ещё неизвестно, сколько маленьких гражданских. Еды пока хватает, но это ненадолго. Медикаментов уже не хватает. Сефирот смог спасти большую часть армии, но этого, в создавшейся ситуации, ничтожно мало. Набирают рекрутов из гражданских. Еще хуже с медперсоналом и с боевыми офицерами, поэтому как хорошо, что Тод с Бертой нашлись. Представляете, как в этом аду порядок поддерживать? Долетели минут за двадцать. Если бы не история с мародёрами и не вертолет, они бы и сами дотопали к завтра-послезавтра. Старенький медтех с чеком лейтенанта медицинской службы, явно мобилизованный гражданский в висящей складками полевой форме и накинутом сверху драном медхалате, служившим исключительно обозначением принадлежности к профессии, и, как водится, средством защиты от пациентов, снова осведомился о наличии раненых и, услышав про хунда, недовольно фыркнул, но пообещал позвать врача. — Пойдёмте, — показал в сторону алой палатки бригад-капитан. — Старушку и девочку оставьте здесь, они вас подождут, это недолго. Командирская палатка была большой, из нескольких отделений, но Хантер уверенно выбрал левый вход — видимо, процедура уже стала стандартной. В просторном отделении с большими прозрачными окнами, считай, на полу, на низкой подставке возле такого же низенького столика на коленях сидел длинноволосый брюнет — явно вутаец в чёрной полевой форме отдела ТУРК. Джейн непроизвольно сжала челюсти — шинровские псы, нигде без них не обходится. Мужчина что-то писал, но сразу оторвался от своего занятия и вежливо кивнул вошедшим. Простой кивок показался церемонным поклоном. Мужчина поднялся: — Ценг, — просто представил его Хантер. — Он у ТУРКов главный. — Простите, пожалуйста, — вежливо начал ТУРК, — к сожалению, у меня очень мало времени. Почему — сами понимаете. Мастер-сержант Тод «Петарда» и Большая Берта? — Так точно, — отозвался дядюшка Тод, а Берта встала по стойке смирно. — Рад, наслышан, но, сами понимаете, в мои профессиональные обязанности входит задавать неудобные вопросы. Если не возражаете, не будем тянуть, — и не дожидаясь ответа, ТУРК продолжил. — Ходили слухи, что вас семейство Рапсодосов наняло, когда в отставку вышли. Как личных телохранителей. Вы охраняли старшую сестру, а Берта — самую младшую. Вы находились с ними практически до конца. До странной гибели всего семейства от рук слетевшего с катушек Рапсодоса. Домочадцы и охрана, по официальной версии, разбежались и погибли при бомбардировке Баноры. Но я с самого начала не верил в то, что Тод «Петарда» и Большая Берта могут «разбежаться». Собственно, как и во внезапное сумасшествие Генезиса. И вот вы здесь и не одни... Дядюшка молчал, Джейн затаила дыхание. — А как насчет четы Рапсодосов старших? — Будем придерживаться официальной версии, — холодно предложил дядюшка Тод. - Покудова они в могиле под тупояблоней в поместье Рапсодосов. Точнее, в том, что от него осталось. — Хорошо, будем придерживаться, - согласился ТУРК. — Но спасибо, что удовлетворили моё любопытство и подтвердили догадки. А что насчет самого Рапсодоса? — Не знаю. Я правда не знаю. Возможно, профессор Ходжо… — Профессор Ходжо погиб прямо перед катастрофой. Но вы очень лаконичны мастер-сержант. Это настораживает. — Кое-кто, в своё время, взялся охранять президента... Покойного, — снисходительно сообщил дядюшка Тод. — Так мы с Бертой не спрашиваем, как так получилось. Вот и вы не спрашивайте ненужного. Большая Берта смотрела на ТУРКа тяжело и очень недобро. — Значит, пока достаточно, — не обиделся господин Ценг. — Прекрасно. Да, обстоятельства сложились таким образом, что бывший президент нас покинул весьма скоропостижно. Новый президент с папенькой во взглядах радикально не совпадал, такое иногда случается, и теперь не хочет получить лишние проблемы, так сказать, по наследству. Сейчас не слишком подходящие условия для старой вражды. Надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду? — Так точно, — внимательно посмотрел на ТУРКа дядюшка Тод. — Подробней мы поговорим позже, — предложил ТУРК. — А сейчас ситуация и компания снова призывают вас на военную службу, мастер-сержант. Возражения есть? — Никак нет! — коротко ответил дядюшка. — Бы! — подтвердила его слова Большая Берта. — Тогда принимаете командование над гарнизоном северо-восточной четырнадцатой. Это такая же база практически встык с нами. Ну что вы так смотрите? Нету у нас проверенных боевых офицеров, точнее, их зверски не хватает, а на не обстрелянных как полагаться? — Так точно. Никак не полагаться, — обстоятельно кивнул дядюшка Тод. — Поэтому вы теперь бригадный генерал, согласно занимаемой должности и военной необходимости. Девушка кто у нас будет? - ТУРК посмотрел на Джейн. — Племянница, — не моргнув глазом, соврал бригадный генерал Тод «Петарда», как-то в одночасье помолодев лет на двадцать, из заслуженного пенсионера превратившись в подтянутого бравого вояку. — И мелкая — тоже. — Оно и правильно, племянницы, — задумчиво кивнул вутаец. — В хозчасть? ТУРК спросил об этом дядюшку, а не её, и Джейн почему-то стало обидно. Господин Ценг был симпатичный, даже скорее красивый, только очень вымотанный, уставший, но Джейн, привыкшую к тому, что мужчины не обходят ее рыжие прелести вниманием, такое пренебрежение внутренне возмутило. Правда, она тут же вспомнила, как, должно быть, сейчас выглядит, и тяжело вздохнула. Ну ничего, ещё встретимся. — Я умею драться, — в хозчасть Джейн не хотела. — Хорошо умею. Меня дядюшка научил и… еще один человек, - произнести имя пропавшего еще до катастрофы брата Джейн не решилась. Слишком оно было “горячим”. Если ТУРК догадался — пусть держит свои догадки при себе. — А я был в “Лавине”, — смело, как прыгнул в холодный омут, подтвердил Биггс. — Но... В общем, это было в другой жизни. — Биггс, — совсем не удивился Ценг. - Я никогда не забываю лица тех, кто хоть раз проходит по криминальной сводке. Мы думали, что уничтожили всю группу, — он уставился на бывшего террориста холодным немигающим взглядом. — Я выжил. Случайно, — ответил Биггс и замолчал. Вутаец его не торопил. — Иногда обстоятельства бывают сильней наших желаний, — наконец подобрал нужные слова бывший террорист. — Сейчас не слишком подходящее время мстить за убитых товарищей. Вы делали, что были должны, а мы — то, что считали тогда правильным. Мы долго и добросовестно старались отправить друг друга в Лайфстрим. ТУРКи с задачей справились лучше, а почему -— не так важно. Кто-то победил, значит, были и проигравшие. Все честно. — Все честно, вы правы, — согласился Ценг. — Отдел ТУРК, если не возражаете, — неожиданно предложил он. — Если вы были в Лавине, если смогли выжить, значит, умеете не только стрелять, но и думать. Наш отдел тоже порядком потрепало, — он как будто извинялся. — Или все-таки..? — Никак нет, — подражая дядюшке, отозвался Биггс и широко улыбнулся, словно стать ТУРКом было мечтой всей его жизни, и еще две недели назад он не ненавидел шинровских псов лютой ненавистью и не стрелял в них с особым удовольствием и любовью. «Все изменилось, — думала Джейн. — Все изменилось так, как не мог предположить никто». — А вы, Джейн? Если вторым вашим учителем был именно тот, кого я в этом подозреваю, вы нам очень пригодитесь. — Отдел ТУРК, — кивнула она красивому вутайцу, не удержалась и послала вдогонку фирменную «застенчивую» улыбку, с удовольствием отметив, что попала точно в яблочко. На гладких скулах господина Ценга проступил чуть заметный нежный румянец, а в вутайских узких глазах мелькнула и сразу спряталась весёлая тень неподдельного интереса. Джейн, довольная, отвернулась. Жизнь стремительно налаживалась. *** — Не тлонь, плидулок! — звонкий вопль Трис заставил всех прервать беседу и повернуться в его направлении. — Если тлонишь, я поплошу дядюшку, и он отстлелит тебе башку! Джейн метнулась из палатки сразу за Биггсом. Там, где они оставили бабушку с Трис и раненую Фею, царило настоящее светопреставление. Хунд так и лежал на носилках, почти не подавая признаков жизни, рядом с ним металась, не знавшая, что ей предпринять, девушка-медтех. Потому что сверху на Фее лежала бабуля, прикрывая неподвижное тело от молодого парня в форме с чеками штаб-сержанта. Парень держал в одной руке пистолет, а другой за шиворот визжащую несомненно от ярости, а не от боли, и отчаянно вырывающуюся Трис. Со всех сторон к месту событий спешил народ. — А, мать твою..! — орал парень. — Не смейте выражаться при ребенке, офицер! И отойдите от пациента! — воинственно взмахнула маленьким кукачком медтехша. — Тьфу! — Трис, отчаявшись дотянуться, применила новую тактику и теперь пыталась доплюнуть до обидчика. — Пусти, вонюцька! Тьфу! — Твою… за ногу! Больно же! — малявка все-таки извернулась и впилась в руку штаб-сержанту острыми зубами. — А-а-а! — Что тут происходит? — строго спросил Ценг, шагнув из-за спины Джейн. Штаб-сержант сразу отпустил Трис, и она, напоследок наподдав его ногой под коленную чашечку, рванула к поднявшейся на ноги бабуле и спряталась у неё за спиной. — Твою м-м-м! — выл и крутился парень с пистолетом, держась за ушибленную ногу прокушенной рукой. — Отставить! — вдруг разорвавшейся петардой грохнул дядюшка Тод, и всё в одночасье замерло, как будто выключенное. Ценг одобрительно кивнул. — Они хунда притащили, господин Ценг, — морщась, козырнул штаб-сержант. — Хунд почти дохлый, а у нас и так медикаментов не хватает. Еды тоже немного. Вот я и хотел помочь, так сказать, чтобы не мучался. Приказ командования — медикаменты и еду расходовать только по острой необходимости. А хунды — они кусаются, опасные! — Он плидулок! — выдала свою версию событий Трис. — И ещё малодёл. Дядя ТУЛК, а давай его повесим? Бабуля охнула и попыталась запихнуть Трис назад себе за спину, но не тут-то было! Рыжая малявка показала штаб-сержанту язык, а потом кулак и взяла за руку Большую Берту. — Это Фея, — бросилась на помощь Джейн, — Она нас спасала от монстров и мародёров, и она отличный боец, а еще привела прямо сюда. Господин Ценг... — Не будем никого стрелять, — успокоил её красивый ТУРК. — И вешать никого тоже не будем. Пока. Это Дарк-нейшн — хунд президента Руфуса. Поэтому и вывел вас именно к нашему лагерю. Отойдите, Рюкерт, и позвольте медтеху оказать помощь. — Но, господин Ценг! — не сдавался штаб-сержант. — Какой же это Дарк-нейшн? Тот был в два раза больше и старый совсем — морда седая, а этот совсем ещё... — Заткнись, Рюкерт.. Штаб-сержант Рюкерт охнул, и Джейн увидела стоящего у него за спиной рыжеволосого ТУРКа, который явно дал тому пинка, но так незаметно, что придраться было сложно. — Что «заткнись»? — ещё сильней взвился Рюкерт. — Рено! Ты же сам говорил, что видел! Что Дарк-нейшн того... Этого! — Заткнись, — тихо, но очень внушительно приказал разбушевавшемуся штаб-сержанту теперь Ценг. А Трис показала Рюкерту на Большую Берту и провела себе ребром ладони по шее, а потом вывесила язык и смешно закатила глаза, демонстрируя, как он будет смотреться в петле. — И Дарк-нейшн был мальчик, а это девочка! — не сдавался Рюкерт. — В смысле, кобель он был, а это — сучка! — штаб-сержант вдруг смущённо покраснел. — Сам ты сучка, — процедил Рено. — Как есть сучка тупая. Чего привязался? Так хочется пострелять? Так лезь в развалины — там этого без проблем. Он шагнул вперёд и активировал зелёный шарик материи в браслете на запястье. Фею на мгновение окутало зелёное свечение. Рено протянул руку, чтобы её погладить, но та, не открывая глаз, тихо, утробно зарычала, предупредительно подняв губу. — Ух ты! Какая злюка! — Рено отдёрнул руку, но совсем не расстроился. — Не кипятись, малявка, — обратился он к Трис. — С ней теперь всё будет хорошо. Хунды быстро восстанавливаются. — Я малявка, а ты лыжий, — тут же отозвалась Трис. — От рыжей слышу! — показал ей язык Рено. — А ты..! — неожиданно получив подзатыльник от бабули, Трис замолчала и, подумав, сменила гнев на милость. — Спасибо тебе, дядя ТУЛК. — Тратил бы я материю на всякую падаль, — презрительно скривился Рюкерт. — Ей и бинта-то жалко. — Замолчите, штаб-сержант, — голос человека, отдавшего приказ, был тихим, но и Рюкерт, и все остальные сразу замолчали. Ценг с Рено расступились в разные стороны, и Джейн увидела высокого бледного блондина в длинном, почти до пола, светлом плаще. А рядом с ним (дядюшка Тод и Большая Берта вытянулись по стойке смирно в одно мгновение) стоял он — первый клинок корпорации, Сефирот. Он был не в привычном кричаще-кокетливом костюме из кожи с серебряными наплечниками, а почему-то в чёрной полевой форме отдела ТУРК совсем без знаков различия, да они ему и не были нужны. Спутать вутайского демона с обычным человеком было просто невозможно. — Господин президент! — шустро козырнул штаб-сержант блондину. — Господин генерал! — он повернулся к Сефироту. — Эти, — показал на дядюшку Тода, Берту и держащую их за руки Трис, — притащили полудохлого хунда. А у нас что? Зоопарк? А этот, — он показывал на Рено, — материю на него потратил, а она по описи. И говорит… — Рюкерт споткнулся, потому что Рено незаметно из-за спины президента показал ему кулак. — Я слышал, что он говорит, — холодно прервал его президент Руфус Шин-ра и шагнул вперёд. — Но это действительно мой хунд! — он внимательно осмотрел всех собравшихся, а потом присел перед полумёртвым зверем и бесстрашно погладил испачканную слюной и кровью морду. Фея, не открывая глаз, вдруг замолотила по земле хвостом, из приоткрытой пасти появился длинный розовый язык и быстро облизал руку президента. — Это мой хунд — Дарк-нейшн, — еще раз каким-то странным, враз охрипшим голосом повторил Руфус. — Отнесите в мою палатку и окажите помощь. — Её зовут Фея! — подойдя к президенту почти вплотную, с вызовом почти выкрикнула Трис. — Дядя плезидент, а ты будешь её любить и колмить? Если будешь, тогда забилай! — Фея так Фея, — печально улыбнулся Руфус. — Я буду её очень любить. Обещаю. Большая Берта махнула лысому ТУРКУ — видно старому знакомцу, и они, легко подхватив носилки с тяжелым хундом, потащили их туда, куда повел их президент Руфус. — Но Дарк-нейшн... погиб, — ошарашенно шепнул штаб-сержант. — Как же так? — Иногда они возвращаются, — вдруг произнес чей-то низкий голос, и Джейн с удивлением поняла, что это сказал Сефирот. На штаб-сержанта он даже не смотрел и, казалось, что обращался только к самому себе. — Если верить и очень ждать, они обязательно возвращаются. Если есть, к кому возвращаться. Надо только не терять надежды. Ни в коем случае не терять надежды... Твою мать! — он оторвал взгляд от удаляющейся неестественно прямой спины президента Руфуса и обратился уже теперь к Ценгу. — Первый раз за столько дней у меня появилось чувство, что в этом грёбаном мире все-таки есть что-то, за что нам стоит побороться. — Рыжие — очень живучие, как коты, — задумчиво и непонятно ответил ему Ценг. — Поэтому будем ждать, надеяться и бороться. Ведь других вариантов для нас с тобой попросту не существует.