Там, за поворотом

Когда Баррет утром стал осторожно выспрашивать Тифу, где живёт Кунцель, та сразу сообразила, что что-то случилось. Пришлось рассказывать. Тиффа сначала его чуть не убила. Понятное дело, кто-то же должен во всем виноватым быть, не любимка же Клауд? У бедного ПТС и мако-психоз, поэтому: «как ты мог его ночью одного отпустить?» и «вот что ты наделал? Он уже почти совсем согласился ко мне переехать!» И дальше — в таком же духе. А когда её обожаемый Клауд по несколько суток в развалинах с монстрами хороводы хороводит, чтобы домой не возвращаться — это, значит, не опасно? Потом успокоилась немного, быстро собралась, и вместе к Кунселю потопали. Только того дома не оказалось. Наверное, в управу ушел. В управу соваться не стали, там ТУРКи, вполне мог обнаружиться кто-то из старых знакомцев, решили подождать возле дома. Кунцель пришел в обед и им совсем не обрадовался. А на вопрос, что с Клаудом, долго молчал, а потом... *** — Никак нет, господин бригад — капитан! — козырнул Кунцель, усиленно делая вид, что он тут не при делах. — Не могу ваш приказ выполнить. Никакой это не Клаус Старк. Это террорист Лавины и дезертир — бывший пехотинец Шинра Клауд Страйф, который давно находится в розыске. Если его сейчас стрельнём, потом господин Ценг всем нам яйца оторвёт, и на сковородке на медленном огне... — Молчать! — бригад-капитан сквозь прутья решетки с тоской смотрел на светловолосого парня, неподвижно сидящего в углу огромной клетки, служившей в участке предвариловкой. И отчаянно соображал, что лучше сделать. Доложить об открывшихся обстоятельствах в Эдж или, мать его так, шлёпнуть урода и сказать, что ничего не видели. Шлёпнуть было бы намного проще — мороки меньше. С утра он так уже и решил, и даже приказ отдал. Но тут припёрся этот придурок-Кунцель, вытянулся по струнке, вытаращил глаза и понёс околесицу про священный долг перед корпорацией, поимку важного свидетеля и срочную необходимость немедленно бечь и сообщать. Событие века, блядь! Короля Мидгара поймали, ага. Немного подумав, бригад-капитан понял, что Кунцель со своим долгом от него не отвяжется, а если господин Ценг и правда этого пиздюка ищет, лучше с расстрелом погодить. До выяснения, так сказать, и на всякий случай. Вздохнул тяжело и пошёл в Эдж звонить. А Кунцель возле клетки остался. *** — Какого хрена ты это сделал? — не поднимая головы глухо спросил Клауд. Кунцель подошёл к клетке и взялся двумя руками за прутья. — Какого хрена? — не пряча ехидства, переспросил он. — Тебе не понятно? Затем, что если бы я промолчал, тебя ещё полчаса назад вывели бы к периметру и отправили вслед за бывшим президентом Шинра. А тело бы просто выкинули за силовой барьер. Через пару часов и костей бы не осталось — монстры начисто бы сожрали. Знаешь, очень удобно, даже закапывать не приходится. Кунцель кивнул и спрашивать, что дальше, не стал. И так понятно. Правила боя лично от генерала Сефирота знал наизусть каждый, кто подписывал военный контракт с Шинра. И первым пунктом там коротко и ясно: «Не дай себя убить. Мертвый сражаться не может». Больше нечего и добавить. — Я теперь не солдат, — вместо «спасибо» сообщил Страйф. И Кунцель понял, что подумали они об одном и том же. — Я развозчик еды, — он поднял голову и немигающим взглядом уставился в стенку напротив. — Только бывших солдат не бывает, что бы не говорила Тиффа. Бывает живой солдат и мёртвый солдат. По другому ребус не решается. Я честно пробовал и вчера понял, что барахтаться бессмысленно. Сидел на пороге того бара, смотрел на кровь на руках и думал: мы те, кто мы есть, ничего нельзя изменить. — Заебал ты, развозчик еды, — перебил Кунцель. — У нас минут десять, пока не вернулся Понжо. Заканчивай философствовать и давай подумаем, что делать дальше. До вечера тут полно народу, а после десяти на дежурство остаются трое. Сегодня как раз мой наряд. Можно попробовать с ребятами договориться. Или вызов им срочный придумать. А? Как считаешь? Клауд поднял голову и посмотрел на него таким взглядом, от которого Кунцеля от пяток до макушки пробрало холодом. — Я никуда не побегу. Пойми, я совсем не хороший парень, каким ты меня считаешь. Точнее, хороший парень я только для тебя и, может, еще для двух или трёх человек. А для остальных — бывший террорист, преступник и убийца. И в том, что сейчас происходит, моей вины не так уж и мало. Ты даже не представляешь, сколько на мне всего... — он досадливо махнул рукой. — И лучше тебе не знать. А этого парня в баре вчера я убил даже не задумываясь. Убил практически ни за что. Понимаешь? Кунцель помотал головой — не понимаю, и Клауд сжал губы так, что на скулах проступили желваки: — Как жить, если знаешь, что с головой у тебя полный пиздец? Если не уверен, что происходящее вокруг реально? Не можешь принять правильное решение? Что делать, если твёрдо знаешь только одно — ты опасен. Для всех. Не важно, друг это, враг или посторонний человек, как вчера вечером. У таких, как я, два пути — армия, или Лайфстрим. Понимаешь? — Тебе нужен командир? — наконец догадался Кунцель. — Да. Мне очень нужен толковый командир, которого я готов слушаться. И короткий поводок с очень жёстким ошейником. Мне нужен контроль. — Ты же не про... — опасливо протянул Кунсель. — Не про секс, — Клауд даже не улыбнулся. — Мне нужен человек, которому я могу верить. Тот, в правомерности чьих приказов можно не сомневаться. А если нет, тогда лучше к периметру. Понимаешь? Потому что без контроля я могу таких дел натворить, что потом сам застрелюсь. Я больше не могу, Кунцель. Не могу с этим справиться и не могу так больше жить! И Тиффа... Она очень хорошая девушка, но это не вариант. Она любит меня, я знаю, поэтому будет оправдывать до последнего. Клауд повернул голову и пристально посмотрел другу в глаза: — Мне нужен тот, кто сможет при необходимости и без сожаления меня убить. У кого хватит сил и воли это сделать. Понимаешь? Если я... сорвусь, если болезнь вернётся. — Клауд снова опустил головой и замолчал. — Вот ты о чём и о ком, — задумчиво протянул Кунцель, пристально глядя на замершего возле стены друга. — А знаешь, какой бы идиотской на первый взгляд не казалась эта идея, возможно ты прав. Из всех ныне живущих, боюсь, тебе подойдёт только он. Пусть это больше похоже на одержимость, но пока он был жив, и ты походил на нормального человека. А когда он... — Когда я убил его, говори как есть, — попросил Клауд, — Я убил и себя вместе с ним. — Выглядит со стороны именно так, — покивал Кунцель. — Хреново выглядит. — Но он вернулся, выжил. Не знаю, как получилось, но я рад. — И ты надеешься, — Кунцель покачал головой. — Надеешься, что он придёт и вернёт тебя самому себе? Глупо, Клауд. — Глупо, — согласился тот. — Кто я для него? Досадная помеха. Спятивший идиот, который не в состоянии отличить бред от реальности. Несостоявшийся даже для второго класса мальчишка, которому однажды повезло — ему подставили спину. Не опасаясь, считая своим подчинённым. А мальчишка взял и ударил. Потому что думал... — Клауд в отчаянии саданул в ладонь кулаком. — Не важно, что он тогда думал. Возможно, что-то очень правильное и возвышенное. Только Сефирот — единственный выход для меня. Понимаешь, Кунцель? Поэтому я не побегу. Я буду сидеть и ждать, когда меня отправят в Эдж или пристрелят. Я тебе благодарен, ты дал мне возможность первого варианта, но давай на этом поставим точку. Дверь в комнату распахнулась. — Равняйсь! Смирно! — заорал солдат из коридора. Кунцель резво отвалил от решетки и вытянулся в струнку за столом дежурного. *** Генерала Сефирота он узнал сразу, но это было слишком неожиданно и настолько невероятно, что Кунцель серьезно завис, даже забыл честь отдать. И вообще, обосрался по-полной, когда из-за спины вутайского демона к столу, за которым он застыл, изображая дежурного, шагнул высокий черноволосый вутаец. Ценг — глава департамента безопасности компании, по слухам серый принц за спиной нынешнего президента Руфуса Шинра, его личный, очень опасный и очень верный пёс. Вутаец, видимо, привыкший к такой реакции на собственную персону, несколько секунд терпеливо ждал, когда Кунцель отдаст рапорт, но не дождался и тихо спросил: — Звание, должность? Тут только Кунцель включился: козырнул, и проорал стандартную фразу. — Где арестованный Клауд Страйф? Кунцель — дурак-дураком — никак не мог сообразить, что надо сделать, и как они тут оказались. Неужели прилетели на вертолете? Но почему так быстро? И можно ли было от Эджа всего за час... А ещё Ценг, и этот немигающий взгляд тёмных, почти чёрных глаз... Ледяное спокойствие ТУРКа пугало. Кунцель растерялся окончательно и не придумал ничего лучшего, как ткнуть пальцем в сидящего в углу клетки Клауда, но, кажется, это было уже и не нужно. Сефирот в чёрной полевой форме отдела ТУРК без знаков различия, с собранными в хвост длинными волосами, скрестив руки на груди, неподвижно замер возле клетки, уставившись на Страйфа безжизненным, неподвижным взглядом огромной змеи. Клауд, так и не поднялся с пола, но как будто вдруг ожил, в считанные секунды став собой прежним. Мышцы напряглись, на бледных щеках проступил румянец, он буквально пожирал своего любимого врага жадным взглядом. Обычно сосредоточенное, неулыбчивое лицо, последние месяцы привычно демонстрирующее вялое безразличие, сейчас выражала такую гамму чувств, что Кунсель растерялся, попытавшись их идентифицировать. Одно можно было сказать наверняка — Страйф охренел не меньше. В комнате повисла оглушающая, просто всеобъемлющая тишина. — Пойдешь со мной? — голос Сефирота прозвучал гулко и безразлично. И скорее не вопросом, а утверждением. — Да, — Клауд ответил не раздумывая. Кунцель открыл рот и сразу его закрыл. Поразил не ответ и даже не его быстрота — чего-то в таком роде он ожидал. Поразило, что Страйф даже не поинтересовался, куда надо идти. — Тогда вставай. Клауд быстро поднялся, подошел к клетке, взялся за прутья двумя руками и потянул их в стороны. В клетке образовалась вполне подходящая для его не слишком крупного тела дыра, один прут со металлическим звоном лопнул. Кунцель громко сглотнул. — Мне надо Бастер забрать, — попросил Клауд. — Двадцать минут, тут не далеко. — Давай, — так же безразлично отозвался Сефирот. — Мы тебя возле вертолёта ждём. Ну, Страйф и вышел. А Кунцель посмотрел в окно и только сейчас увидел пятнистый вертолёт, и как Клауд деловой трусцой пересекает двор, и никто, абсолютно никто его не останавливает. — Сделайте нам кофе, — тихо попросил Ценг. — Мы на улице подождём. Тут в комнату ввалился запыхавшийся и раскрасневшийся бригад-капитан. — А! Э-э-э! Захрипел он тыча в окно, в уменьшающуюся фигурку Клауда. — Сбежит! Он гражданского вчера того! Убил голыми руками ни за что. Ну, почти ни за что. И победно-выжидающе уставился на Ценга. — Только одного? — рассеяно поинтересовался тот. — С первым классом такое иногда случается. Просто не надо к ним лезть, и всё будет хорошо. Кофе чёрный без сахара. Или нет. Один чёрный, один со сливками. У вас есть зажигалка? Я свою в плаще забыл. *** Эдж строился. Клауд даже не ожидал, что так быстро. Некоторые здания были почти закончены, и к небу устремились серые свечки новых небоскребов. Некоторые ещё без окон, но с виду полностью готовы. Кое-где виднелся просто фундамент, с торчащими из него опорами. К тому же — с вертолета это было хорошо видно — новый город прилично вдавался в развалины, захватывая почти ровным полукругом километров десять вглубь разрушенного Мидгара, не меньше. Край разделения прогнозируемо обозначало мерцанием силовых щитов. . — Постепенно зачищаем территории от монстров и разбираем развалины, — пояснил Ценг. — Готовый стройматериал, плюс на старых фундаментах проще. Коммуникации восстанавливаем. Клауд кивнул. Под шум винтов разговаривать сложно. Штаб корпорации занимал пятиэтажное здание старого муниципалитета Кальма с прилегающими территориями и постройками: две улицы с домами и вертолётной площадкой, парковка, сквер и площадь перед главным офисом. Окружал всё это ещё один силовой барьер. Но этим меры безопасности не ограничивались. Вокруг спецобъекта свечками торчали свежепостроенный закрытые сторожевые вышки. В разрывах силового барьера перед тремя входами на территорию — бетонированные блокпосты с раздвижными воротами-щитами сзади и солдаты в тяжелой броне. Ахренеть! Всё не так радужно, как на первый взгляд. Больше всего Клауда удивили три зенитных батареи с полным расчетом. — Драконы! — через шум винтов пояснил Сефирот, заметив его удивление. — Не часто, но иногда долетают. Если тварь прорвется — привет президенту Артуру! Пару раз такое было. Неприятная штука. На полный энергетический купол ресурса пока не хватает. Если сверху залетают, приходится отстреливать вручную. Клауд кивнул. Вертолёт заходил на посадку. Еще пару минут, и можно будет нормально разговаривать. — Что за драконы? — спросил он, когда все выгрузились. — Пару раз были обычные — завета, — ответил Сефирот, махнув рукой «иди за мной». — А, в основном, какие-то мутанты лезут. Две недели назад вообще двухголовая срань прорвалась. Тонны полторы весом, а длиной метров пятнадцать. Огонь на основе нафтеновой кислоты. Представил? Вместо крови сложная сульфоновая взвесь. Хорошо, я как раз из рейда возвращался. Почти на границе её положил, но повозиться пришлось и потери были. — Ничего себе! — искренне восхитился Клауд. Плюющаяся напалмом пятнадцатиметровая тварь — такого он ещё не видел. — Весело тут у вас. — Не грустно, — Согласился Сефирот, поднимаясь по лестнице на второй этаж, и останавливаясь возле безликой двери. — Под силовым барьером разных тварей — кишит, — продолжил он. — Люди для них — любимое лакомство, вот они на запах и прут. Безмозглые, но некоторые очень опасны. И главное — всё время новые. Сефирот снял чёрную перчатку и приложил указательный палец к квадрату сканера. Дверь открылась, за ней оказался вполне обычный кабинет со столом, удобными то ли стульями, то ли такими креслами, кофемашиной и компьютерным терминалом, что удивило. — Без доступа в сеть, — прокомментировал Сефирот, опять правильно поняв его взгляд. — Руфус обещает справиться до весны. — Слышал, — Клауд подошёл к кофемашине. — Работает? — Да, — только сахара нет. — Свои все несладкий пьют, а чужие здесь редко бывают. — Меня устраивает, — Клауд взял одну из трёх чашек, стоявших рядком на маленьком столике. — То есть, — вернулся он к прерванному разговору, наблюдая как тёмная струйка кофе наполняет чашку. — Планета всё-таки живое существо, которое борется с нами, как с вредными паразитами, различными способами? В том числе, порождая агрессивную фауну? — Сделай мне тоже. Без сливок, — попросил или приказал Сефирот. — Агрессивная планета — это теория Руди Ходжо. Вполне жизнеспособная ещё год назад, но, как оказалось, ложная. Планета — живое существо, так и есть, но она не пытается убить нас специально. Гайя больна, её Лайфстрим неполноценен и поэтому, по аналогии с раковой опухолью, порождающей атипичные малодифференцированные клетки, планета порождает монстров — мутантов. Не характерные для ранее существовавших и знакомых видов, формы жизни. По той же аналогии с раковыми опухолями, они крайне агрессивны и практически не поддаются классификации. Хотя, иногда приблизительно понятно, какой из стандартных видов стал основой для того или иного уродца. А люди, они, как и цетра для Гайи, вполне типичный сапрофитный вид. Другое дело, что именно ваша жизнедеятельность привела к развитию болезни. Не смотри на меня так. Я не ошибся. Именно ваша жизнедеятельность, как вида, не наша. И да, я не человек. Мог бы и сам догадаться.