«Внимание! Просим всех учеников занять свои места. Поезд отправляется в Лондон.»
Эллиот наблюдал, как заснеженная платформа скрывается за окном, оставляя после себя мелькание далеких фонарей. Он возвращается домой. Пусть всего на две недели, но уже к вечеру он вдохнет задымленный воздух города, пройдется по узким улочкам своего графства и попробует фирменный пирог тёти Амелии. Эллиот даже немного соскучился по такой обычной жизни. Мальчик перевел взгляд на весело щебечущую рядом Гермиону, которая так же куталась в подбитую мехом мантию как и он. Эллиот соврал бы, если сказал, что ему было неинтересно провести Рождество в школе, но тетя Амелия еще летом взяла с него обещание, что он обязательно вернется домой на праздники. — Я так волновалась, что плохо сдам контрольные. Но это было очень-очень легко! Профессор МакГонагалл даже сказала, что не встречала таких поразительных результатов на протяжении десяти лет. Представляешь, я лучшая на нашем факультете по успеваемости! — Да, ты их всех обошла. Но я тоже смог выделиться! — Эллиот шутовски вскинул подбородок под смешки Гермионы. Девочка с упоением рассказывала о тестах и сложных вопросах, а Эллиот лишь внимательно слушал, ведь он правда был очень ей признателен. Рука заживала ровно семнадцать дней. И только благодаря конспектам, написанным аккуратным почерком с завитушками он окончательно не закопался в учебниках. Да, Мёрфи мог бы написать на «удовлетворительно» почти не готовясь по большинству предметов… Но что-то детское взыграло в нем. Хотелось получить «Превосходно», показать, что он разбирается в предметах. Что он один из лучших. Невероятно глупо, но его стараниями вклад в копилку Слизерина был неплохим. Лучше были только Малфой и Нотт. И то, как подозревал мальчик, потому что он не мог должным образом выполнять практические задания больше половины месяца. — …может встретимся? Погуляем по городу, я так хочу посетить разные улочки. Мы могли бы сходить в кино! — Прости, оп… родители хотят все каникулы провести со мной. Ты же знаешь, мы столько не виделись. — Эллиот виновато склонил голову на расстроенный вид девочки, но тут же подбодрил, — давай лучше обменяемся номерами телефонов и тогда сможем созваниваться. — Ох и точно! Сейчас, я запишу тебе. — Гермиона стала рыться во взятой небольшой сумке. Эллиот также поделился своим, наблюдая как девочка постаралась «неспешно» убрать клочок бумаги глубоко в сумку. И вновь, разговаривая о школе, Гермиона неожиданно упомянула о Запретном коридоре: — Ты знаешь… ребята не хотели тебе говорить, особенно Рон… Но почти сразу после матча мы говорили с Хагридом и он упомянул, что в том месте лежит что-то, что принадлежит Дамблдору и Николасу Фламелю. Мы всю библиотеку перерыли, но совершенно ничего не нашли! Может… ты слышал что-то об этом?.. Начиная весьма активно, под конец Гермиона совсем тихо закончила озвучивать просьбу под недовольный взгляд Эллиота. Мальчик уже серьезно подозревал, что иначе как наваждением это не назовешь. Даже если дети и вправду НАСТОЛЬКО заинтересовались этой загадкой, то почему слыша столько раз от него категоричное «нет», даже благоразумная Гермиона постоянно так или иначе заводила об этом разговор? — Ну и… как вы искали его? Мёрфи обреченно вздохнул и… малодушно сдался. Сейчас, видя посветлевший вид девочки, Эллиот попробует дать подсказку, а потом… потом постарается не позволить втянуть себя в это приключение любыми доступными способами. Он предчувствовал, что встреча возле зеркала в конце года не обернется для него счастливым концом. — Сначала я смотрела в «Великие из великих Британии последнего столетия», но даже упоминания его не нашла. Потом мы искали в «Изобретения магии», но и там его имени не упоминалось. Я подумала, что это может быть артефактом, маленькое и неброское с виду, но и здесь ничего. — Хм, дай подумать — Эллиот свел брови, пытаясь вспомнить, как в его реальности они нашли подсказку, но воспоминания об этом уже давно стерлись из памяти, — может… Вы искали через директора? Поймав удивленный взгляд девочки, Мёрфи понял, что они даже не пытались зайти с этой стороны вопроса. — Ну, смотри, если это их общее изобретение, то почему бы не посмотреть, что изобрел профессор Дамблдор в соавторстве с кем-то. Или хотя бы узнать, в каких областях он стал Мастером. Не думаю, что книг о его деятельности вы не сможете найти в нашей школьной библиотеке. На его месте я бы точно предоставил их мадам Пинс. — Эллиот… ты гений! Гермиона порывисто его обняла, но потом тут же смущенно отскочила в противоположный угол купе, явно не ожидая от себя такого порыва. Эллиот и сам напрягся, но потом сделал вид, будто ничего и не было. — …Рад был помочь. Но Гермиона, хотя бы на каникулах отдохни от своих расследований. Никуда ваш Фламель не денется. Мальчик и вправду уже опасался маниакальности детей сунуть нос в чужие дела, но, видимо от недавнего смущения, Гермиона лишь кивнула головой, вновь начиная говорить о Лондоне и о всех местах, которые она хочет посетить. Уже начало смеркаться, когда поезд наконец вернулся в столицу. Дети с радостью бежали навстречу соскучившимся родителям. Эллиот почувствовал нарастающую неловкость, про себя повторяя, что нет ничего такого в том, чтобы начать называть опекунов родителями. Но чуть ли не врезавшись в них, когда выбегал через барьер он все равно предательски запнулся: — Тет… мама, отец. Я вернулся… Смущенный, чувствуя как кровь бежит к щекам, он поднял взгляд, встречаясь с такими же смущенными взрослыми. Амелия Форд поджала губы, стараясь сдержать навернувшиеся слезы. Ожидая возвращения ее мальчика, она корила себя в слабости подписывать письма не своим именем. Но наконец встретив всем сердцем полюбившиеся черные кудри, эти щурящиеся в улыбке зеленые глаза, такие не похожие на ее, но не менее родные… Она все-таки смогла познать счастье материнства. — Сынок, мы так рады. Ты наконец приехал домой. И тут же бросилась крепко обнимать застывшего мальчика со сжатой в руках переноской и перекинутой через плечо сумкой, скрывая за объятьями предательски скатившиеся слезы счастья. Она слышала, как Джек притворно прокашлялся, но лишь ярче улыбнулась в мягкие черные волосы. Боже, она знала этого мужчину двадцать лет, а он все так же скрывал свои эмоции за притворной хмуростью. — Т… мама, мы еще не дома. Тихий счастливый смех пощекотал его ухо, пока Эллиот смущенно краснел под взглядом Гермионы, все еще стоящей достаточно близко со своими родителями. Он лишь мог махнуть рукой на прощание, все еще зажатый в руках женщины, вдыхая легкий цветочный аромат ее духов. Но легкая улыбка все же вылезла на губах.***
— Еще долго? Даллас. — Потерпи, мы почти приплыли. Если тебя укачивает, не молчи. У моей мамы есть с собой таблетки. М-м, Сандерленд. — Дженна, это не интересно. Ты выбираешь только города Англии. Додома. — А ты точно не выдумываешь? Звучит как кличка собаки Веннеров. — Я никогда не вру. Тебе на «А». — мальчик будто специально протянул гласную, скучающе смотря на разбивающиеся о корпус парома волны. Порой капли попадали на его пуховик, но тут же впитывались, не оставляя ни следа. Рядом стоящая девчонка напряженно думала, пытаясь вспомнить город, но ничего в голову так и не пришло. Пока удрученно не признала: — Сдаюсь. Ты снова выиграл. Ма-а-ам, наш маленький умник снова выиграл. Девочка на год старше его грустно подбежала к стоящим неподалеку женщинам, весело переговаривающимся несмотря на серое небо, кружившее над морем и пронизывающий ветер. Паром медленно плыл, раскачиваясь на волнах и, к счастью Эллиота, и вправду в скором времени обещал подплыть к виднеющейся вдали пристани. На самой корме он увидел компанию мужчин, среди которых был и его опекун, выпускавший тонкую струйку сигаретного дыма. Почти сразу после прибытия из школы, опекуны, загадочно ухмыляясь, сказали, что они отправляются «кое-куда» и поехали в Хейшам-порт. Здесь, к сожалению, Эллиот встретил семью Тэмсонов. Джулия Тэмсон была младшей сестрой тети Амелии — приземистая, с неизменно собранными в тугой пучок волосами. Она всегда слегка фальшиво улыбалась, когда изредка приходила к ним в гости и кидала хмурый взгляд, когда он пересекал порог ее дома. Особенно сильно ей не нравилось, когда его отсылали играть с ее дочерью Дженной. Однако Эллиот и сам не особенно горел желанием развлекать ее чадо. Тоскливо посмотрев, как после разговора с родительницей, Дженна вновь возвращается, победно вскинув голову, он мгновенно скис. — Мама предложила поиграть в другую игру. И сказала, что хорошие мальчики должны уступать девочкам! Давай теперь в «Угадай, кто я». Но сейчас я выбираю тему! Эллиот с сожалением проследил, как девочка роется в небольшой сумочке, доставая листочки с карандашами. Если его заставят быть вместе с Дженной все каникулы, он боялся, что к возвращению в школу он попросту сойдет с ума от ее настойчивости в привлечении его персоны к разным играм. К его удаче, Дженна успела его помучить лишь еще полчаса, пока не объявили о скором прибытии, после чего он с Амелией и Джеком сел в машину, дожидаясь, когда паром причалит, и после выехали на главные улицы Дугласа. Эллиоту все еще было интересно, зачем они здесь. Что за сюрприз могли ему приготовить? Учитывая, что все магическое, даже учебники ему сказали оставить дома. С ним был только Ришар, которого он ревностно охранял, не давая Дженне в руки. — Милый, смотри. Это конный трамвай! — мальчик проследил, как за окном быстро промелькнула запряженная лошадь, за которой тянулся небольшой вагончик с несколькими пассажирами, запорошенный снегом. — Мне кажется я уже сто лет его не видела! Мы просто обязаны покататься! — Обязательно, дорогая. Но только до отплытия, незачем зря бензин жечь. — Боже, Джек. Тут ехать всего полчаса. Если не хочешь, мы сами с Эллиотом пройдемся. Погода обещает быть не такой ветренной. Да, милый, ты же хочешь покататься? — Конечно, — просто подтвердил он. Эллиот подозревал, что место, куда его везут, ему точно не понравится. Все эти действия, «воспоминания» о молодости Амелии, следующая за ними машина Тэмсонов. Он боялся, что все это выльется в семейные посиделки на грядущий новый год. Мёрфи хотел верить, что они всего лишь решили поехать в путешествие по родной стране. Да, во всяком случае здесь и правда было красиво, снег белым покрывалом лежал на скалистой местности, а редкие деревья с голыми ветвями были словно сделаны изо льда, сверкая не хуже алмазов. Эллиот был уверен, в солнечный день они будут ослеплять его, отражая лучи прямо в глаза. Однако радостный возглас тети Амелии отвлек его от созерцания пейзажей: — Смотри, вся семья уже в сборе! Надо было еще год назад поехать, жутко хочу потискать Миллу и Криса! — Успеешь еще со всеми пообниматься, Амелия. Эллиот с нарастающим ужасом заметил, что машина начинает замедляться около одного из загородных домов. Двухэтажный, с темной черепицей, он по сути ничем не выделялся из таких же белеющих дальше домов, разве что возле этого уже стояло, кое-как вместившись, три машины. За высоким забором было мало что видно, но даже сквозь шум мотора мальчик мог расслышать гул нескольких голосов, приветственные выкрики. О нет. Только не говорите ему, что его привезли знакомиться со всеми «родственниками». Эти семейные посиделки, где невозможно скрыться от множества вопросов, объятий, красноречиво-оценивающих взглядов и… Эллиот невольно сглотнул. Детей. — Милый, не волнуйся. Дженна, Милла, Крис, Маркус, Ной — ты обязательно со всеми подружишься! Только будь осторожен, и не рассказывай никому о своем даре, хорошо? Слава богу вам не разрешается колдовать вне школы, было бы сложно объяснить маме, почему у нее в доме вдруг появились светлячки и книги заклинаний. Она всегда подозрительно относилась к гадалкам и прочим шарлатанам. — Обязательно. Я же не хочу вылететь из школы, — ответил Эллиот, хмуро наблюдая, как машина сбавляет ход. Стоило им подъехать и с сумками подойти ко входу в дом, как из распахнутой настежь двери тут же вылетела куча мала из детей младше и старше Эллиота. Какой-то парень в ярко-желтой шапке крикнул «Впере-е-ед!», и сразу же скрылся за поворотом дома, словно полководец ведя за собой остальных. Дженна за ним лишь радостно воскликнула, побросав сумки и побежала вслед за ними. — Амелия! Ты наконец приехала! Следом за детьми выбежала женщина с подпрыгивающими при каждом движении темными кудрями, и не обращая внимания на холод обняла не менее радостную тетю Амелию. — Клара! Господи, не стой на морозе, пошли скорее в дом. Я так по всем соскучилась! Кстати, позволь представить тебе Эллиота. Эллиот, это моя кузина Клара. — Здравствуйте, мисс Клара. Мёрфи склонил голову в приветствии, пока не был обнят и недовольно поморщился, когда чужая рука взъерошила и без того курчавые волосы. — Какой милый! И вежливый! Дере-е-ек! Иди к нам! Амелия, наконец, приехала! Захватив Эллиота, того сразу же повели со всеми знакомиться. В общей сложности дома находились четыре семьи, не считая самого Эллиота с опекунами: семья Тэмсонов, приехавшая с ними, семья Милдред, в которой была Клара, ее муж Дерек и те самые Милла с Крисом, тем самым парнем в желтой шапке, как потом оказалось, а также Бекер и Хиггинз. Все эти родственники были приезжими, сами они проживали в разных графствах по всей Англии. А вот сам дом принадлежал матери Амелии и Джулии, миссис Мерсер. Эту старую женщину Эллиот заметил лишь мельком, она стояла, тяжело опираясь на перила второго этажа сухой ладонью. Щеки ее впали, темно-красная шаль укутывала ее до шеи, а тугой пучок волос напоминал ему прическу миссис Тэмсон, так же как и недовольно поджатые губы. Складывалось ощущение, что она не рада многочисленным гостям ее дома. Но лично с ней Эллиоту предстояло познакомиться только за общим столом этим же вечером. — За встречу! — За ежегодный сбор семьи! — За наших детей! — Амелия лукаво подмигнула рядом сидящему Эллиоту и, весело улыбаясь, подняла повыше бокал шампанского. Семейное застолье только началось, а гул разговоров уже набирал обороты. Казалось, что все эти люди собирались исключительно раз в год, благодаря чему просто жизненно необходимо было успеть обсудить все свои дела. Лишь дети, зажатые между любящими родителями, кто скучающе, кто предвкушающе глядели на полный стол еды. Эллиот только мельком успел познакомиться с некоторыми из них. Но несмотря на это смотрели на него с нескрываемым любопытством все, даже если старались скрыть это за делами. Отчего Мёрфи было крайне неуютно. Он ощущал себя как некая диковинная зверушка — интересно, любопытно, можно даже погладить, если хочется, но не более. Лишь с Амелией ему было спокойно. — Милый, не бойся. Все они принимают тебя. Клара даже поделилась, что Милла и Крис очень хотели с тобой познакомиться. Поэтому не прячься, лучше иди и поиграй с ними! Но Эллиот все равно решил, что как бы это не выглядело, но лучше он останется подле «мамы». — Сынишка-то твой, вон уже какой взрослый! Небось скоро от девчонок совсем отбоя не будет. Ты смотри, Амелия, глазом моргнуть не успеешь, а он тебе невестку приведет под порог! — мужчина с густыми рыжими усами пьяно ухмыльнулся, пока не получил легкий хлопок по руке от рядом сидящей Клары. — Дерек, боже! Эллиот еще ребенок! Лучше расскажите, вам не боязно было отдавать его в частную школу? — Сначала было страшно, но мы решили, что там он научится быть самостоятельным. А как говорится, чем раньше — тем лучше. — ответил Джек. — О, помнится, Джек, ты сам учился в школе-пансионе, не так ли? — Бедфордская школа, ты прав. Я все еще считаю ее лучшей школой для мальчиков! Вот уж где из нас сделали мужчин… — Эллиота вы тоже туда отдали? Замявшись на полуслове, Джек тут же шумно втянул воздух. Амелия с недрогнувшей улыбкой, тихонько взяла руку Эллиота под столом в свою, слегка сжимая, видимо намекая ему молчать и не волноваться. — Нет… Мы решили отправить его в школу Монмут. На мгновенье повисла тишина. Миссис Тэмсон усмехнулась, показывая на лице редкое выражение довольства, однако тут же постаралась спрятать свой явный восторг за бокалом вина, пока остальные были очевидно шокированы. Клара с Дереком непонимающе переглянулись, и лишь миссис Мерсер не изменявшаяся в лице на протяжении всего вечера, все так же сурово восседала во главе стола. — Но… Разве это не в Нью-Джерси в Америке? Вы рискнули отправить мальчика так далеко? Но… зачем? — Мы посчитали, что она как нельзя кстати подходит для престижного обучения. К тому же их выпускники обещано попадают в высшую школу. Сначала мы сомневались, но Эллиот весьма умен и делает заметные успехи в учебе и мы гордимся им! Раскрыть его талант — это наша прямая обязанность… — Боже, Амелия! Это же за океаном. В другой стране! Я бы сошла с ума, зная, что в экстренной ситуации не смогу быстро добраться до своих детей. Да я бы тут же умерла от волнения! Амелия явно хотела возразить и, вероятно, попытаться убедить свою родню в обратном, однако скрипучий, как старое дерево на ветру, голос моментально заставил ее замолчать, недовольно поджав губы: — Отправила негодника восвояси, хотя сама же уверяла меня, что не будет тебе ничего дороже этого ребенка! Позорная женщина, привести в мой дом сиротку. Не смогла своего родить, так нечего перед другими чужими хвастаться! Негодница, кто впустил тебя в мой дом?! Дети притихли, стараясь лишний раз не поднимать глаз от тарелок пока взрослые делали непричастный ко всему вид. Лишь Клара тихо проронила: «Мадам, не стоит…», но тут же сжалась под уже слабыми, но не менее острыми глазами. — Мадам… — ее смех, больше похожий на карканье ворон, тихо прокатился в комнате. — Вы все, паршивцы, откормленные мною, воспитанные мною… Ни капли в вас нет уважения ко мне! Скрежет ножек стула рядом заставил Эллиота вздрогнуть, заметив краем глаза удаляющуюся из зала слишком прямую спину Амелии, лишь Джек судорожно шепнул: «Дорогая…». Мальчик, в ту же секунду почувствовал на себе десятки глаз, наполненных пытливым сочувствием и тревогой, отчего сам решил стремительно удалиться из этого места, направившись вслед ушедшей женщине. Она нашлась в комнате, где ночевала их семья. Амелия присела, перебирая дрожащими руками его вещи, раскладывая и складывая их вновь. При приближении Эллиот заметил ее подрагивающие плечи и низко опущенную голову. — Я… Я сейчас подойду. Милый, лучше подожди меня внизу, я скоро подойду, — голос ее то и дело дрожал, и в конце фразы она сильно прикусила губу, явно стараясь сдержать себя в руках. Эллиот не знал, что он мог сделать. Ему и в прошлой жизни очень редко приходилось утешать девушек, и теперь он не находил никаких слов. Поэтому мальчик просто опустился с ней рядом на колени и привалиться боком к теплому плечу, вдыхая легкий аромат духов. — Мы теперь семья, мама. Не расстраивайся из-за ее злых слов. Судорожный всхлип все равно вырвался из красных губ, заставляя Эллиота напрячься. Неужели он все-таки зря это сказал? Но потом горячие ладони сразу же отбросили ненужные сейчас кофты и притянули его к задыхающейся в попытках скрыть свои слезы женщины, не позволяя ему и головы поднять. — Прости… Прости меня… Тебе нельзя видеть меня такой… Сейчас мы посидим так, совсем немного. Эллиот лишь молчаливо сжал ее праздничное платье, позволяя чужим слезам стекать по щекам.***
— И как прошли твои каникулы? — М? — Эллиот выплыл из своих воспоминаний, тут же обращая внимание на рядом стоящего собеседника, — весьма хорошо. А как тебе мой подарок? Прости, опекуны меня сразу в поездку забрали к своим родственникам, не смог подобрать его заранее. — Да ничего. Спасибо, мне очень понравилось. Гарри счастливо улыбался, сидя возле Эллиота перед камином в большом зале. Праздничные украшения еще не убрали и впереди был еще один день до начала учебной недели. Мальчики зябло поежились, дружно придвинувшись поближе к огню. — Ты хотел мне что-то сказать очень-очень-очень важное. Ну, я слушаю, — Мёрфи повернулся к чем-то взбудораженному Поттеру. — …В общем, это долгая история. Хотя может и не очень… Знаешь, так уж вышло, я бродил ночью по замку и случайно… Честно, случайно! — воскликнул Гарри, заметив скептический взгляд Эллиота, — Я не знаю, это выглядит как зеркало но… оно показывало мне мою семью. — И? — Ну… я подумал. Ты ведь тоже не знал своих родителей? Может ты сможешь их там увидеть? Тем более… Я не приготовил для тебя подарка и вот… Решил хоть так отблагодарить тебя. Эллиот склонил голову к коленям, что-то знакомое всплыло в памяти о всем этом. Зеркало Желаний или как-то так. Любопытство подняло свою голову, отчего он незамедлительно ответил: — Было бы интересно. Я согласен. Пойдем прямо сейчас? — Мёрфи уже встал, когда Гарри протестующе схватил его за руку. — Что? Нет, нет. Лучше ночью. — Зачем? И как ты представляешь мы сможем это сделать? — У меня есть план, доверься мне! Гарри убежденно тянул его обратно к камину, не позволяя и шагу ступить. Проворчав о некоторых самоуверенных гриффиндорцах, Эллиот кивнул, договорившись о времени, когда он должен будет выйти из гостиной Слизерина, продолжая сверлить огонь взглядом. Когда же наступила ночь, он чутко вслушивался в тихое дыхание своих соседей по комнате. Малфой лишь бухтел, воротя от него нос все время с прибытия поезда, а остальным детишкам и вовсе до него не было дела. Поэтому он спокойно выскользнул из спальни, быстро перебежав через пустую гостиную, хотя на мгновение ему показалось, что он слышал чей-то шепот. Сразу за проходом Эллиот встал, напряжённо всматриваясь в коридор. Гарри обещал подойти к нему и уже вместе подняться, но даже отдаленного силуэта или шагов не было заметно. — Опаздывает? Но тут кто-то похлопал его по плечу, отчего мальчик тут же напрягся. «Спалили!», он уже проворачивал в голове, какое оправдание он может сказать за свой поступок, но уставился лишь на повисшую в воздухе голову Гарри. Без тела. — Тише! Давай сюда! — Поттер ловко подавил начавшийся было крик Мёрфи, накидывая на его голову мантию-невидимку. — Поттер! Чтоб еще раз ты появился так без предупреждения! О чем ты вообще думал?! — не хуже змеи шипел Эллиот в спину, стараясь не спотыкаться и идти как можно тише, с трудом разглядывая за полупрозрачной тканью путь неизвестно куда. — Прости. Я не нарочно. Было достаточно холодно. Эллиот даже пожалел, что оставил свою подбитую мехом мантию в комнате, накинув поверх пижамы лишь еще одну кофту. Они шли в полной тишине, пока не уткнулись в дубовую дверь, каких тут было сотни по всему замку. — Пришли. Гарри с трудом отворил дверь, попутно стараясь чтобы старые петли лишний раз не скрипнули в тишине ночи. Забравшись в комнату, они тут же скинули мантию в угол, с удовольствием распрямляя согнутые спины. Несмотря ни на что, а ютиться вдвоем под мантией было не очень удобно. — Ты тоже чувствуешь это? Гарри растерянно обернулся, глядя на застывшего в восхищении Эллиота, который с блеском в глазах смотрел на зеркало. С виду оно было совсем обычным, не считая витой рамы и непереводимой надписи наверху. Просто старое зеркало, всеми забытая ненужная вещь. На самом деле, если бы не видение семьи, Гарри и вовсе мог пройти мимо него и не заметить. Однако незнакомо-знакомые образы трогали потаенную грусть в глубине души. У него не было семьи. Да он даже никогда и не знал по-настоящему, что это! И Поттер знал, что лишь Эллиот оценит странную вещь, ведь у него тоже не было родни. Может он тоже смог бы увидеть собственную, ведь Гарри не знал, что может быть хуже. Не знать живых родителей или не знать о них ничего, даже имен? — Ты… говоришь про тоску? — робко спросил Поттер не до конца понимая реакцию Мёрфи, но Эллиот лишь отрицательно покачал головой, взволнованно разглядывая надпись на раме. — Тоску? Нет же, это… восторг? Я чувствую какой-то трепет рядом с ним, и это свечение. Это точно какая-то магия! Ты ведь именно его хотел показать мне? Невероятно… — Нет. Не совсем. Можешь подойти сюда? Гарри за руку подвел Эллиота поближе, чтобы теперь они оба попали в отражение. Но стоило взгляду подняться, как его семья исчезла, показывая только два растерянных лица. — Как же… Здесь, здесь была моя семья! Прямо тут! — О чем ты? Ты видишь здесь семью? — Ну, — Гарри все больше нервничая подошел к стеклянной поверхности, стараясь разглядеть людей за собой. Но как бы он ни смотрел не было ни мамы, ни папы, ни многочисленных родственников позади. Даже той темной тени, что скрывалась позади всех, по телосложению похожая на него самого, — они были здесь, прямо за мной. Может… встань здесь! Поставив Мёрфи прямо перед собой, сам Гарри отошел подальше, чтобы теперь только Эллиот отражался в зеркале. — Ну как? Теперь ты видишь? Семью? Эллиот не видел никакой семьи. Он даже выдохнул про себя, ему хватило новообретенных родственников в какун Нового года. Но он пораженно застыл, смотря на свое повзрослевшее лицо. Наверное его отражению было столько же, как когда он умер, только теперь лицо его было другим, с зелеными глазами и вьющимися черными кудрями волосами. Но плотно поджатые губы и немного вздернутый подбородок… как давно он не видел этого в отражении. Сейчас Эллиот чаще склонял голову ниже, стараясь лишний раз не показывать себя. Он жадно разглядывал себя взрослого, словно пытаясь впитать в себя этот образ, пока не заметил за спиной чью-то высокую фигуру. Он даже недовольно вздохнул, раньше он казался себе вполне высоким, но она возвышалась над ним словно скала. Он пытался понять личность неизвестного, однако фигура словно стояла в тени, не позволяя разглядеть ничего, кроме силуэта, но стоило чужой руке незримо лечь на его отраженную талию, приобнимая, он почувствовал такое сильное облегчение. Как если бы груз всего этого мира разбился вдребезги, будто его уже ничего не могло побеспокоить. Будто нет больше необходимости трястись за свою жизнь, словно над вазой из тончайшего хрусталя. Эллиот чувствовал, знал, что человеку позади он мог доверить все, видя собственными глазами, как его взрослое «я» в ответ прижимается ближе к тени. Даже то, что он не из этого мира, что он безумно боится, что он… бесконечно одинок в этом мире. — Что ты увидел, мальчик мой? Старческий голос прозвучал так близко и оглушающе, что Эллиот от страха даже подпрыгнул, чувствуя, как сердце начинает бешено биться о ребра. — Ч-что? — мальчик, застигнутый врасплох тут же обернулся, разрывая контакт со скрытыми в тени глазами незнакомца. Позади стоял донельзя смущенный Гарри, переминающийся с ноги на ноги и неизвестно откуда взявшийся директор в смешном халате с маленькими желтыми бананами. Блики тусклого лунного света скрывали его взгляд, но Эллиот тут же опустил глаза, рассматривая ровные стыки каменных плит, стараясь лишний раз не поднимать глаз. Ему показалось, что директор уже попытался что-то вычитать в его мыслях по поводу отражения. «Надеюсь, он ничего не увидел». Эллиоту с чего-то абсолютно не хотелось делиться странным видением. Это казалось слишком… личным. Будто выворачивало его душу наизнанку, заставляя быть крайне уязвимым. А он не желал быть уязвимым перед этим странным, но не менее опасным чем сам Темный Лорд стариком. — Что ты видел? — Видя ступор Мёрфи, директор с не меньшим интересом стал разглядывать зеркало, словно тоже видел в нем что-то личное. — мистер Поттер, никогда не знавший тепла семьи увидел в нем своих родителей, а вы, мистер Мёрфи? — Я… Я… — Не хотите делиться? Эллиот напряженно кивнул, все еще стараясь смотреть куда угодно, но не в лицо директора. Видимо, зажатость и молчание Мёрфи его проняли, потому что следующие слова Дамблдора заставили Эллиота хоть немного расслабиться: — О, не волнуйтесь. Важно иметь хоть немного секретов. Если, конечно, они не окажутся губительными. Да, порой наши тайны могут поглотить нас без остатка, как и это зеркало Еиналеж. Дамблдор прошелся, становясь прямо напротив старинного зеркала, разглядывая там что-то свое, но потом, словно ничего не случилось, повернулся к стоящим рядом мальчикам и, как показалось Эллиоту, весело просил: — Что на ваш взгляд оно показывает нам? Гарри лишь пожал плечами, а Эллиот и вовсе решил лишний раз не раскрывать рта. Не нравились ему эти игры в «вопрос-ответ». — Я постараюсь натолкнуть вас на правильные мысли. Несомненно, самый счастливый человек, взглянув на это зеркало не увидит в нем ничего, кроме собственного отражения. Для него не будет отличий. Мёрфи искося посмотрел, как Гарри задумчиво свел брови, сам же желая лишь уйти поскорее в спальню. Даже мысли об увиденном в отражении его покинули. — Вы хотите сказать, сэр, что зеркало показывает нам то, что мы хотим? — Ты почти прав, мой мальчик. А что думаете вы, мистер Мёрфи? — Оно… — голос словно моментально осип, отчего Эллиот слегка прокашлялся и продолжил, едва шепча, — оно показывает нам наши желания. Желание иметь человека, которому сможешь доверить собственную жизнь без оглядки. Свое прошлое, настоящее и будущее. — Верно, вы не зря являетесь одним из лучших студентов-первогодок, мистер Мёрфи. Это зеркало не даст вам ни правды, ни знаний. Лишь погоня за несбыточным затуманят ваш разум и заберут драгоценное время. Многих постигла ужасная судьба, тех, кто не смог отказаться от своих желаний. Дамблдор на мгновенье замолчал. Театральная пауза, чтобы подвести их к какой-то мысли. Нет желаний — не будет сожалений. Что за глупость. Именно желание порождает стремление к жизни. — Завтра зеркало перенесут в другое помещение, я попрошу вас, тебя, Гарри, и мистера Мёрфи не искать его. Но если это все же случится, вы будете знать, как с ним обращаться. А теперь, почему бы вам не взять эту восхитительную мантию и не отправиться в свои спальни? Гарри сразу же спохватился, ища скинутую куда-то в угол вещь, пока Эллиот слегка заторможено отправился к двери. Ему казалось, будто его окунули в какой-то сладкий сироп, который теперь неприятно лип к лицу, мешая держать глаза открытыми. Проходя мимо директора, Мёрфи был осторожно придержан за плечо, заставив ее затаить дыхание. — Ничего не бывает просто так, мистер Мёрфи. Даже увиденное вами сегодня обязательно повлияет на вас. Будьте осторожны на пути обратно. Его тут же отпустили, проводив изучающим взглядом голубых глаз, как он с Гарри скрываются под мантией и юркнув за дверь. — Я провожу тебя до подземелий, — Гарри, стоящий позади как можно тише прошептал это, памятуя о казалось всевидящем Филче, который даже в такой темени и под мантией мог их найти. — Спасибо. — А что… что ты видел там, в зеркале? Гарри не заметил, как у Эллиота поджались губы, но заметил затянувшееся молчание. — Прости. Если не хочешь говорить… то не надо. — Да тень какую-то и все. — прошептал под нос Мёрфи абсолютно не заметив, как случайно брошенные слова отчего-то осчастливили одного маленького гриффиндорца.