Fashion is my profession

      Честно говоря, ненавижу аэропорты. Они в моей жизни бывают либо слишком часто, либо слишком редко. Ни то, ни другое мне не нравилось. Чаще это были болезненные прощания. Не любит, чтобы его встречали, но ужасно бесится, если не могу ехать с ним в аэропорт прощаться. Стою возле терминала, из которого он должен выйти, и покачиваюсь на каблуках от волнения. Это не впервые, но каждый раз, как первый. Он выходит и поправляет свои очки. Ищет меня глазами. Специально не машу ему, пусть найдет меня сам.       Он как всегда выглядит идеально - серый костюм в клетку, двубортный пиджак, под пиджаком чёрная водолазка, зауженные брюки, лаковые туфли. В дополнение часы Пьяже на запястье. Обязан выглядеть идеально из-за воспитания своей тёти, помешанной на всём идеальном, стильном и дорогом. Наконец-то видит меня, машет рукой. Машу в ответ и иду ему навстречу. Никаких поцелуев при встрече, мы вообще редко целуемся, редко видимся. Короткие, консервативные до удушения объятия и, наконец, он говорит фразу, которую говорит каждую новую встречу.       — Прекрасно выглядишь, дорогая!       Да. Я прекрасно выгляжу. Я всегда прекрасно выгляжу. Было бы странно если бы я, работая в модной индустрии, выглядела бы весьма не очень. Это моя работа - выглядеть прекрасно. Десять лет назад, когда мне было девятнадцать, совершенно случайно попав в ассистентки к Мейо, даже не поверила бы никогда, что буду сидеть на её месте, а тем более не смела бы думать о том, что её дорогой любимый племянник станет моим женихом.       Я была на побегушках два года, забывая про сон, а если мне и удавалось поспать, то я помню, как вздрагивала во сне и перечисляла типы кроя или ещё чего похуже, а потом резко просыпалась. Она заставляла разбираться во всем и знать всё до мелочей, даже если моя работа заключается в организации её работы.       «Это не повод не знать! Ты обязана знать!» — она не терпела ответа «Не знаю». Такого нет в её словарном запасе, и значит, не должно быть у тех, кто её окружает.       Она звонила ночами, мучая меня тем, что я обязана подготовить для неё образцы тканей и привезти на другой конец города рано утром, чтобы она и предыдущий дизайнер выбрали какой будет коллекция в очередном сезоне. Она была в восторге от того, что я беспрекословно делаю всё в короткие сроки. Так я заслужила место начальника отдела сбыта, через три года стала её заместителем, а еще через два года, когда Мейо сказала, что ей надоело нести на себе эту тяжесть и она уже не в том возрасте (хотя ей было всего сорок пять лет, а выглядит она словно двадцатипятилетняя девушка), она посадила меня на своё место, уверяя, что я идеально подхожу для этой должности и кроме меня никто не сможет поддерживать стиль, который она создавала много лет.       «Кому мне довериться, как не тебе? Я могу доверять только тебе. Ты лучший, кто мог бы стать главой дела моей жизни», — она за столько лет лишь один раз сказала мне «Ты лучшая», и это не могло не сломать меня и снова прогнуть под неё.       Сказочная история? Сецуна Мейо — моя фея-крестная, а я — Золушка? Нет. Всё совсем не так радужно, как в сказке, и, прежде чем стать такой, какая я есть сейчас, Сецуна опустошила меня, как стакан с водой, а потом наполнила вновь, просто более качественной жидкостью. Она мой учитель, она дала мне всё. Даже жениха. Не знаю почему, наверно, потому, что детей своих у неё нет, а после издевательств и тупых заданий она начала относиться ко мне как к дочери. Она воспитала меня заново, вдохнула в меня всю эту тонкость, красоту, ум, и даже жёсткость. Злая Сецуна куда страшнее меня. Она никогда не кричит, она тихая, спокойная женщина. Она просто ставит в известность, делает выводы и ждет результата. Ужас начинался, когда её надежды не оправдывались. Она спокойно и тихо клевала, давая понять, что ты ошибся. Я же сразу срываюсь, это куда лучше. Лучше брошу в кого-нибудь папкой, чем неделями буду смотреть, как увядают мои подчиненные, как в них гаснет этот азарт и тухнет горящий глаз, с мыслями о том, как же надоела эта работа и что срочно надо уволиться. Я знаю, что это. Я увольнялась три раза: после первой недели работы с Мейо, перед назначением на должность начальника и перед назначением на должность её заместителя. Она продолжала периодически поклёвывать меня, несмотря на хорошее отношение. «Чтобы жизнь сладкой не казалась», — каждый раз твердила она.       Она познакомила меня с Тайки, когда был прощальный вечер с ней, на котором она представила меня как «генерального исполнительного директора». Ахнул весь бомонд. Меня знали лишь как её тень, и тут однажды тень вышла вперед своего хозяина. Отношение других было, конечно же, исключительно предвзятое и никто не понимал, что же я сделала такого Мейо, что она из девятнадцатилетней провинциалки слепила себе достойную замену. Я скажу что — ничего. Она, будучи женщиной совсем не глупой, смотрит на всё реально, и она видит, как сама теряет интерес, не успевает гнаться за временем и, в конце концов, она просто устала. Увидев во мне какой-то потенциал, она вырастила тот цветок, который нужен ей, и, чтобы закрепить начатое, она решила скрестить меня с цветком своего вида. Своим племянником. Устраивала нам свидания, таскала Тайки с собой, когда приезжала, чтобы посмотреть, как у меня идут дела.       Тайки образец мечты для любой девушки. Это он тот самый красивый, умный, богатый и перспективный молодой человек, со своей квартирой, машиной и светлым будущим. Галантный, обходительный, вежливый. И мы тоже с ним не дураки, поняли сами, что удумала Сецуна. Сыграли разок-другой перед ней идеальную парочку, чтобы той не было обидно. Мы оба не имели права сделать, как хотим, мы обязаны были сделать так, как хочет она.       С Тайки мы стали друзьями, с ним интересно, но очень сухо. Он холодный, немногословный, безэмоциональный, хоть и пытается быть со мной бодрее, чем он есть на самом деле. Если я хочу в отпуск поехать куда-то, чтобы заняться каким-то экстремальным видом спорта, то он, как дед, хочет сидеть в кресле и читать занудную книжку. Тайки — специалист в международном праве и международных отношениях. Простой дипломат. Он заявил Сецуне, что даже рядом стоять не хочет около её дела и у него совсем другие планы и интересы. Поэтому теперь Тайки разъезжает по всему миру как делегат от Японии и ведет различные переговоры. Я совсем не разбираюсь в этом, а спрашивать его очень опасно, ведь начнется многочасовая лекция по международным отношениям, а мне это крайне неинтересно.       Съехаться нам вместе — прихоть Мейо. Иногда она даже раздражала меня тем, что решает всю мою жизнь, но я была её пешкой. Она действительно решала всю мою жизнь.       Тайки переехал ко мне сам, если это можно назвать переездом. Он просто наезжает иногда между поездками за границу по работе. Его вещей в моей квартире не так много, лишь шкаф с одеждой.       Мы были данностью. Без чувств, эмоций, страсти, привязанности. Но он как-то смог стать мне близким, а я ему. Хоть мы и спим даже в одной постели, но лишь спиной друг к другу. Это странно и даже страшно. Но всё это существует в моей жизни.       Хорошо я варю лишь кофе. Этому я научилась пока варила его Сецуне. Вручную. Мейо ненавидит кофе-машины, и мне приходилось учиться варить кофе в турке. А когда ты хозяйка никакая, то и это тяжело. Сейчас, конечно, от ожогов не осталось и следа на моих ладонях, но они были, и не один-два.       Мы сидим на кухне, пьем свежий ароматный кофе, молча. Мы с ним чаще молча. Просто приняли друг друга.       — Какие у тебя планы на эти шесть дней? — смотрю на его идеальное лицо. Он всегда о чём-то думает, всегда вздрагивает, когда я начинаю с ним беседу. Всё никак не привыкнет. Вот и сейчас вздрогнул.       — Завтра хотел поработать в офисе, а вечером встретиться с Мамору.       Мамору. Чёртов Джиба. Моя заноза в заднице. Мой заместитель. Специалист по финансам. Считать деньги он научился раньше, чем ходить или говорить. «Любовь» друг к другу у нас взаимная, потому что он вообще-то собирался стать гендиректором и облизывал Мейо везде где только можно, но он лишь выставил себя в свете жополиза и подхалима.       Лучший друг Тайки. Именно из-за того, что он финансовый гений и друг семьи Мейо я его терплю. Он проблема для меня. Тяжело работать, когда не знаешь с какой стороны взорвется бомба.       Ничего не говорю ему о том, что не довольна его встречей с Джибой. Все же мы свободные люди.       — У Рей Хино в пятницу презентация новой коллекции обуви. Знаю, тебе всё это не интересно, даже тяготит, но приглашение на двоих. Плохим тоном с твоей стороны будет отклонить его. Она наш партнёр. Не планируй ничего на пятницу, хорошо? — ответ его мне не нужен. Я знаю, что он нехотя, но пойдет. И будет делать вид, что он любит меня и что счастлив быть везде, ведь он в моей компании. Это даже смешно звучит.       Каждое утро начинается как всегда в половину шестого утра. День сурка. Всё рассчитано поминутно: тридцать минут на сборы в спортивный зал, девяносто минут в зале. Утром я выхожу сразу в спортивном, и всегда с вешалкой в руках, потому что из зала в салон, в салоне около шестидесяти минут, из салона в офис. Минус время на дорогу и около половины десятого я уже на работе. Люблю четкость.       Вхожу в офис. Все оценивающе оглядывают меня, оценивают внешний вид. Это профессиональное, у меня тоже есть такая черта. Сдержанные поклоны-приветствия со мной. Я босс. Каждое утро наслаждаюсь тем, что за рулем этой машины именно я. Шаг всегда уверенный. Да, модельная походка. Быстрая, четкая, уверенная. Поставьте мне фарфоровую вазу на голову, и я не уроню её. Это тоже из-за работы. Я не имею права ходить и выглядеть хуже, чем те, кто представляет, делает и носит нашу одежду. Мы — показатель того, что делаем. Если я требую быть лучшими, я обязана быть лучшей сама. Первое правило Сецуны Мейо, как мантра каждое утро.       Вхожу в приемную и лишь один человек смеет говорить со мной по утрам. Этот новенький. Раздражающий, вездесущий, чересчур напористый, но четкий, быстрый и организованный. Вот таким должен быть мой человек. Лишь четверо во всем здании были моими людьми: Мичиру, Минако, Макото и… как он вообще появился?       — Доброе утро мисс.       — Доброе, Сейя.       Захожу в кабинет, захлопываю за собой дверь. Выдыхаю. Каждое утро этот паренек смотрит на меня так, будто изучает, не оценивает, как все, а именно изучает. Это неприятно, но больше непривычно. Странно. Чувствую себя под прицелом его взгляда. Мурашки по коже.       — Сейя! — требовательно кричу, чтобы услышал и сажусь за стол, разобрать почту и подписать несколько документов. Он спокойно входит и становится ровно напротив меня, ожидая указаний.       — Закрой окно, — сухо говорю. Он подходит к окну и послушно закрывает. Интересно, а как на него сработает методика воспитания Мейо, она со мной как-то провела такую работу. Как сейчас помню, как я взбесилась и как тряслась от злости после подобного эксперимента. — Открой окно. — он послушно открывает окно. — Закрой окно, — и так раз пятнадцать я повторяю ему и хоть бы раз его лицо изменилось. Он просто стоит и просто делает то, что я говорю. — Не раздражает?       — Раздражает, — он весьма честен и смел. Я одобрительно киваю.       — Закрой окно и иди работать.