Я должна выйти замуж? (I'm Going to be MARRIED?)

— Не могу поверить, что через неделю ты выйдешь замуж за моего брата! Мы официально будем родственниками! — завизжала Джинни, когда мы вошли в небольшой паб. Рыжая шла впереди, а мы с Гермионой следовали за ней, весело качая головами. Мы пригласили Луну, но она уже пообещала провести этот день с отцом. По-видимому, он был немного взволнован тем, что его маленькая девочка выйдет замуж всего через 5 месяцев. — Джинни, ты это уже говорила. Семь раз! — раздраженно воскликнула Гермиона. — Я знаю, но… Не могу поверить! — она снова завизжала, когда мы сели за дальний столик в углу. После того, как мы сделали заказ, Джинни и Гермиона начали говорить о цветах и подготовке к свадьбе, что меня мало волновало в тот момент. Однако, когда принесли заказ и я начала рассеянно ковыряться в еде вилкой, они обратили внимание. — Мисти? Ты в порядке? — тихо спросила Гермиона. — О да, все в порядке, — я вздрогнула. Они посмотрели на меня с сомнением, и я вздохнула, закатив глаза. — Девочки, я клянусь, что в порядке. Сегодня прекрасный день. Я просто… Просто некоторые мысли мне не дают покоя уже несколько дней. — Хочешь поговорить об этом? — мягко предложила Джинни. — Ну… Помнишь, как я разыграла Фреда на Новый год? — я улыбнулась, вспоминая. — Конечно. — они обе усмехнулись. — Мы не дадим Фреду забыть об этом, — пошутила Джинни. — Ну так вот… После того, как ты отвела Фреда в подсобку, — я посмотрела на Гермиону, — Джордж был очень взволнован. Он меня подхватил на руки, раскрутил и все такое… И когда он поставил меня на пол, то начал говорить. Я… Я могу ошибаться, но… Его выражение лица и то, как он начал говорить… Я думала, он скажет, что любит меня. Гермиона и Джинни разинули рты. — И… Почему тебя это так беспокоит? — наконец спросила Джинни. — Я не уверена… — тихо призналась я. — Это все нереально. Мы встречаемся по-настоящему всего три месяца, знаем друг друга около полугода. Можно ли так быстро влюбиться в кого-то? — Конечно, можно. — Гермиона пожала плечами. — Я имею в виду… Я чувствую, что могла бы любить Фреда. Не уверена, что сейчас люблю его, но у меня все трепещет внутри, когда он рядом. — А я видела, как вы с Джорджем ведете себя, когда рядом! Да и все это видят. Я даже не представляю, как он тогда ведет себя с тобой, когда вы наедине… Я легко могу поверить, что он любит тебя, — с улыбкой констатировала Джинни. Я покраснела, опустив глаза на макароны, которые вертела вилкой. — А ты? Думаешь, что любишь его? — мягко спросила Гермиона, прежде чем сделать глоток тыквенного сока. — А как понять? — спросила я слабым голосом. — Я имею в виду, как можно сказать, что ты любишь кого-то? Джинни и Гермиона переглянулись. — Ну… Я думаю, у людей разные представления о том, что такое любовь. Я думаю, — задумчиво начала Джинни, — это смесь чувств и желаний… И у каждого своя смесь. — Мне кажется, что привлекательность является одной из составляющих частей чувства, — продолжила Гермиона, на что Джинни фыркнула. Девушка повернулась к ней. — Тогда огорчу тебя. Ты только что призналась нам, что уже влюблена во Фреда, потому что сказала как-то, что считаешь его привлекательным! — Замолчи… В любом случае, между вами должно быть и доверие. Если ты не можешь доверять человеку, ты не можете действительно любить его. По крайней мере, это просто симпатия… — Да, с этим я согласна, — я медленно кивнула. — И я доверяю Джорджу больше, чем кому-либо, кого я встречала в своей жизни. Он знает обо мне больше, чем кто-либо другой, и он доказал, что это не влияет на его отношение ко мне. — Вот именно. И ты, конечно, должна беспокоиться об этом человеке. И одна только мысль о том, что кто-то причинит ему боль или навредит ему, причиняет и тебе боль. — серьезно добавила Джинни. — И ты легко можешь представить себе будущее с ним, — закончила Гермиона с мягкой улыбкой. Я кивнула, задумчиво глядя в тарелку. Конечно, я находила Джорджа привлекательным. Его мягкие рыжие волосы; темно-карие глаза, которые всегда озорно блестят и рядом с которыми появляются морщинки, когда он смеется; его улыбка всегда очаровывает; его тело и твердые мышцы… Даже шрам там, где отсутствовало его ухо! Я бы ничего не изменила в нем! Я доверяла ему не только свою жизнь, но и свои секреты и свое прошлое. Я заботилась о нем. Когда он рассказал мне, что Фреда ранили в бою, у меня сжалось сердце, и я хотела всегда-всегда видеть только улыбку на его лице. Одна только мысль о его смерти убивала меня изнутри. Он стал одним из моих лучших друзей, и я не думаю, что переживу, если с ним что-то случится. Я бы никогда не смирилась с этим. В конце концов, каждый раз, когда я представляла свое будущее, я рисовала в своей голове картины, о которых даже не думала до встречи с ним. Мысли о рыжеволосых детях, бегающих вокруг маленького домика, летающих на маленьких метлах или смеющихся с отцом и дядей. Что-то дрогнуло внутри меня, когда я представила рыжеволосую девочку, сидящую на плечах Джорджа, когда он бегает на заднем дворе Норы, играя с ней. Улыбка скользнула по моему лицу, когда осознание нахлынуло на меня волной. Моя детская влюбленность в Джорджа и даже признание той ночью не было таким реальным и очевидным, как-то, что я почувствовала сейчас. Я подняла глаза и увидела, что Джинни и Гермиона с любопытством наблюдают за мной. — Я люблю Джорджа.

***

— Джордж сказал, что вы с Фредом собираетесь в медовый месяц, — я любопытничала, пока собирала волосы в высокий хвост. Я посмотрела на Гермиону, которая сидела в кресле, пока ее мама и Джинни возились с ее волосами и макияжем. — Да, собираемся, — Гермиона говорила тихо, стараясь не шевелиться, пока мама мучилась с ее волосами. — Но он не сказал мне, куда мы едем. Я знаю, что нас не будет неделю, и это сюрприз. — Близнецы любят сюрпризы, — фыркнула Джинни. — Вот это меня и беспокоит, — пробормотала Гермиона, хотя улыбка осветила ее лицо, как это бывало каждый раз, когда она говорила о Фреде в последнее время. Как раз накануне вечером, после небольшого девичника, Гермиона призналась мне и Джинни после того, как все задремали, что она чувствовала, что влюблена во Фреда. Нам пришлось практически задушить Джинни подушкой, чтобы не разбудить остальных ее визгом. — Так! Твои волосы, наконец, в порядке, — гордо объявила Джинни. Сумасшедшие кудри Гермионы были разглажены, они свободно держались заколкой, которую ей подарила мама, а несколько кудрей обрамляли лицо. — Ты прекрасно выглядишь, дорогая, — прошептала миссис Грейнджер со слезами, обнимая дочь сзади. В дверь постучали, а затем появился отец Гермионы. Я позволила им насладиться моментом, схватив зачем-то простой букет невесты из ромашек с кровати Джинни. — Пойду проверю, все ли готово, — я передала цветы Джинни и вышла из комнаты. Быстро спустившись по лестнице, я вышла через заднюю дверь, мельком увидев Молли на кухне. Большая часть двора была покрыта снегом, и с неба падали снежинки, но они исчезали в паре футов над головами. Ряды стульев образовывали островок. Братья Фреда все еще рассаживали гостей по местам, в то время, как сам жених разговаривал со своим близнецом. На обоих были простые жилеты поверх рубашек. После долгих споров Гермиона позволила Фреду разнообразить образы разными цветами. На Фреде была простая белая рубашка с черным жилетом. Джордж, как главный свидетель, тоже был в белой рубашке, но жилет у него был темно-синий. Все его шаферы были в одинаковых белых рубашках, но у Ли был красный жилет, у Билла — зеленый, а у Рона — фиолетовый. Чтобы соответствовать им, у белого сарафана Джинни был темно-синий пояс, так как она была свидетельницей, у моего платья был красный пояс, чтобы соответствовало цвету Ли, у Флер — зеленый, а у Луны — фиолетовый. Джордж поднял голову и усмехнулся, увидев меня. Когда я приблизилась к ним, парень обнял меня за талию и притянул к себе, целуя макушку. — Привет, моя радость. Ты выглядишь прекрасно, — прошептал он в мои волосы, отодвигаясь, чтобы улыбнуться мне. — Жаль, что твой цвет соответствует Ли, а не мне… — Жаль, но я думаю, что Джинни будет гораздо лучшей свидетельницей, чем я, — я опустила голову ему на плечо и посмотрела на Фреда. — Все в порядке? — Да, — Фред с усмешкой кивнул. — Последние гости только что приехали, так что мы, вероятно, можем начать, когда Миона будет готова. Она в порядке? — мягко спросил он. — Насколько я могу судить, она в порядке. Куда ты везешь ее на медовый месяц? Фред усмехнулся. — Конечно, во Францию. Она упомянула, что была там в путешествии со своими родителями много лет назад, и я уверен, что она хочет вернуться. Только не говори ей. — О, это мило, — я улыбнулась. — В любом случае, раз у вас тут все в порядке, мне, наверное, стоит вернуться внутрь. Увидимся чуть позже, — Джордж нежно поцеловал меня в губы, прежде чем я поспешила обратно в дом. Я заметила, что Гарри разговаривал с мужчиной в черном плаще. Несколько мужчин и женщин, одетых так же, стояли вокруг двора: авроры, внимательно следили за каждым, кто казался им подозрительным. Мы уже давно не видели нашего преследователя, но Гарри настоял, чтобы мы не расслаблялись и пригласил охрану. Войдя в дом, я заглянула на кухню и убедилась, что Молли не нуждается в помощи. Я поспешила наверх как раз вовремя, сталкиваясь в дверях с отцом Гермионы, который выходил из комнаты. Мы ждали в гостиной, пока Молли и миссис Грейнджер поспешат на улицу и займут свои места, прислушиваясь к музыке, которая должна была стать нам сигналом к началу церемонии. Через мгновение снаружи зазвенели первые колокола, и Джинни вышла через заднюю дверь. Мгновение спустя я последовала за ней. Я смотрела прямо перед собой, стараясь не замечать гостей по обе стороны от себя. Там были десятки людей из Хогвартса и члены семьи Уизли. Я почувствовала, как мои руки начали дрожать, а пальцы, обернутые вокруг единственной маргаритки, которую я держала, тряслись. Сотня глаз прожигала меня со всех сторон. Я посмотрела прямо перед собой и увидела рыжего парня. Джордж смотрел прямо на меня, будто заставляя меня расслабиться. Он спокойно произнес: «Дыши», и я поняла, что на самом деле не дышала. Поэтому я глубоко вздохнула и продолжила идти, уверяя себя, что эти люди здесь, чтобы увидеть Гермиону, а не меня. Я благодарно улыбнулась Джорджу, когда, наконец, подошла к Джинни, и повернулась, чтобы посмотреть, как Флер и Луна тоже подходят к нам. Вскоре музыка сменилась, и я посмотрела на Фреда — было интересно, как будет выглядеть его лицо, когда он увидит Гермиону. Его глаза расширились на долю секунды, затем улыбка стала шире, а грудь будто раздулась, когда он сделал глубокий вдох. Джордж ухмыльнулся, подталкивая близнеца локтем. Гермиона застенчиво улыбнулась, держа в одной руке букет, а в другой локоть отца. Церемония прошла гладко. Фред и Гермиона не писали свои клятвы, потому что они были едва ли больше, чем друзьями, когда планировали свадьбу. Они просто повторили слова за Перси, который проводил церемонию бракосочетания, и взяли кольца у Джорджа и Джинни, чтобы надеть их друг другу на пальцы. Парочка улыбнулась друг другу, взявшись за руки, когда Перси произнес: «Я объявляю вас мужем и женой». Раздался громкий свист, и черный дым повалил из воздуха, сбивая меня и других с ног. Дым клубился вокруг нас, полностью закрывая мне обзор. Ветер налетел на меня со всех сторон, рядом раздавались крики, и что-то налетело на меня, когда я поняла, что на свадьбе появился кто-то чужой. Я не знала, что происходит, но обшарила землю, пытаясь найти кого-то, кого я могла бы знать. Когда все, наконец, успокоилось, я поднялась и огляделась, застыв от ужаса. Я осторожно поднялась на ноги, выхватив палочку из-за пояса, не отрывая глаз от сцены передо мной. Большинство гостей покинули свои места, сгрудившись группами позади стульев. Я стояла между Джинни, Флер и Луной, у всех были палочки наготове. Фред и Перси стояли рядом с Джорджем, Ли с Биллом тоже держали палочки. Рука Джорджа удерживала Фреда, предупреждая его об опасности. Гарри стоял во главе четырех авроров, которые защищали Молли и Артура в первом ряду. Остальные авроры стояли неровным кругом. В центре безумия находились три волшебника и две ведьмы в черных одеждах. Два взрослых волшебника держали Гермиону и Рона на острие палочки, одной рукой обнимая их за шею, в то время, как остальные страховали их в оборонительной стойке, их палочки указывали на нас. Я была потрясена, когда поняла, что узнала трех молодых колдунов. Близнецы Гестия и Флора Кэрроу и Теодор Нотт — они были слизеринцами в том же году, что и я, Гермиона, Рон и Гарри в Хогвартсе. — Так-так-так, Поттер… Ты действительно думал, что видел нас тогда в последний раз? — спросил волшебник, у которого была Гермиона. Он был высокий и старше остальных, лицо его было изъедено оспой, а волосы были седыми и сальными. — Я не такой наивный, Руквуд, — ответил Гарри спокойным и властным голосом. — Думаю, две дюжины авроров, которые окружают вас, дают понять, что мы вас даже ждали! — Следи за языком, полукровка! — рявкнул другой, многозначительно тыча палочкой в горло Рона. — В отличие от вас, слабаков, мы не против использования непростительных проклятий. — Какова ваша цель, Эйвери? Волдеморт мертв, — спокойно сказал главный аврор. — Остальные ваши друзья либо мертвы, либо в Азкабане. — Вот именно! Вы убили наши семьи, людей, которые были нам дороги! И эти двое помогли Поттеру уничтожить Темного Лорда! Мы отомстим за всех, кого потеряли! — И начнем с грязнокровки! — закричал Нотт, переводя палочку так, что теперь она была направлена на лицо Гермионы. — Нет! — Крикнул Фред, пытаясь оттолкнуть руку Джорджа, но Перси шагнул вперед и схватил Фреда, удерживая. — У вас не будет шанса уйти отсюда, если вы их убьете, — спокойно продолжал Гарри. — В вас через несколько секунд выстрелят десятки палочек. Умрете прежде, чем успеете моргнуть. Нотт нервно взглянул на колдуна, стоящего рядом с ним, но в остальном даже не дрогнул. — Тогда мы умрем с честью! Мы умрем, сражаясь за Темного Лорда и за все, что он защищал! — выкрикнул Руквуд, крепче сжимая Гермиону, так что она поморщилась от боли. Я с тревогой взглянула на Гарри, как раз вовремя, потому что увидела, как он махнул аврорам за спиной. Почти все они подняли свои палочки и выстрелили заклинаниями в Пожирателей Смерти, но близнецы и Нотт успели создать щит, как раз вовремя, а затем Эйвери-младший и один из близнецов начали стрелять проклятиями в авроров. Завязался бой, перед моими глазами вспыхнули разные цвета, и в борьбе Рон смог освободиться и выбежать из зоны их досягаемости. Руквуд отступил назад, все еще крепко схватив Гермиону за шею, а остальные образовали барьер вокруг него, делая невозможным любые заклинания, пытающиеся добраться до Руквуда и Гермионы. Сквозь переплетение ног и тел, я могла видеть пожирателя и его палочку, прижатую к виску Гермионы. Время, казалось, замедлилось, и звуки стихли, когда я заметила знакомое зеленое свечение, появляющееся из его палочки. Мой кулак сжался, а рука медленно поднялась будто по своей воле. Казалось, что в ушах у меня вата, все было приглушенным и расплывчатым, кроме Гермионы и Руквуда. Я заставила себя сосредоточиться, воспоминания вспыхнули перед глазами: вязание с Молли, покупка платьев с девочками, объятия на диване с Джорджем, танцы с Гермионой в клубе несколько месяцев назад, то, как я разыграла Фреда, и мое первое свидание с Джорджем… — Экспекто Патронум! — голос звучал приглушенно, когда я нарисовала палочкой круг. Белый свет вырвался из моей палочки с такой силой, что мне пришлось отступить, но я держалась твердо. Зрение затуманилось, и я могла только различить кричащие голоса и вспышки цветных огней. Вдруг все потемнело по краям, и я почувствовал, что падаю назад, а затем все и вовсе пропало…