Принцесса и лютоволк

      Серсея довольно улыбалась, слушая гранд-адмирала. Одним ударом она избавилась от Рыцаря Цветов и дредфортцев. А Станниса прихлопнул сын того, кто и заварил всю эту кашу. Пожалуй, от бастардов есть толк. Джон Сноу, став Старком милостью Железного Трона, куда смирнее, чем Молодой Волк.       «Не приспичь северянам вернуться на Рыдальницу, ей бы пришлось посылать воинов Ланнистеров на стены твердыни Таргариенов. Но все так славно совпало и она отправила туда Тирелла на галеях Редвинов с дредфортцами. Редвин отправился воевать с кракенами, а от прочих она избавилась.»       Дредфортцы прибыли вместе с сиром Лорасом на Драконий Камень и Тирелл назначил штурм едва ли не сразу по прибытию. Гарнизон Станниса сделал своё дело, сдаваться они не пожелали и перебили тысячу северян, искалечив ещё столько же. Тысяча первым калекой стал сам Лорас.       «Знал бы Лорас, что Станнис был уже мёртв и замок все равно сдался, он бы до сих пор сидел бы в столице. Дело уже сделано, Драконий Камень отбит, а юная розочка лишилась своего защитника.»        — Какая жалость, что наш белый рыцарь так жестоко пострадал, — негромко произнесла королева, внимательно глядя на сереброволосого валирийца. Во взгляде юноши Серсея заметила плохо скрываемое желание и про себя посмеялась над ним. Мальчик готов ради нее на все, стоит ей лишь поманить его.        — Сир Лорас доблестный рыцарь, ваша милость, но завалить Драконий Камень трупами собственных воинов глупо, — заметил Ауран Уотерс. Он сбрил свою бородку и стал больше походить на Рейгара и все же глаза у него зеленоватые, а не индиговые.       Впрочем, у мальчишки было преимущество-он не был дорнийцем. Мартеллы оказались ещё гаже, чем она думала. Смуглая Эллария Сэнд, наложница Оберина, не была его женой, но распутства в ней хватило бы на все бордели Королевской Гавани. Женщина, мужчина…для Элларии не было особой разницы.       Эллария настоящая шлюха, как и все дорнийки, от принцесс до крестьянок. Оберин подыскал эту бастардку в каком-то лисском борделе, приодел и ведёт себя так, словно это его жена. Даже у Роберта хватало рассудка не таскать девок, с которыми он путался, в королевскую опочивальню.       Серсея представила себе принцессу Элию. Эта болезненная Мартелл могла скрывать что-то, что оттолкнуло от неё Рейгара. Одним богам известно, почему сильнее всего ярился, желая мести, именно Оберин, а не Доран. Маленький Эйгон походил на Таргариена, но в Рейнис было слишком много от Дорна.       «Уж не стараниями ли ее любящего братца-отравителя?»       Оберин ведет сейчас себя подозрительно тихо и в Малом Совете лишь шуточки и подначки над Уотерсом, Свифтом и Мерривезером давали знать, кто занимает место мастера над законами. Квиберн докладывал ей о посещении Красным Змеем борделей, в одиночестве или в компании Элларии.       Здесь, в тиши своих покоев, Серсея могла забыть о Мартелле. Рыцарь Цветов на последнем издыхании, Станнис мёртв, а армия Болтонов истаяла. Древорон и Драконий Камень проредили число людей с эмблемой покойного лорда Русе.       Немало северян дезертировали, предпочтя соблазны Королевской Гавани тяготам северной зимы и встрече с новым лордом Старком. Выкидыш Толстой Уолды произошёл как нельзя вовремя, Серсея передаст земли Болтонов своей дочери…и ее муженьку-северянину. Все же он убил Станниса.       «От Тристана такого невозможно было бы ожидать. Щенок третий ребёнок Дорана и для Мирцеллы унизительно быть женой такого ничтожества. Не прими она меры, Бес бы отдал ее девочку дорнийцам. Да, волчье отродье бастард, но полезный бастард. Как и Ауран.»       В свете свечей, укрепленных в подствечниках чеканного золота, худощавое лицо адмирала, обрамленное серебристо-золотыми волосами, напоминало ей погибшего на Трезубце серебряного принца. Кровь Валирии струилась в жилах Веларионов, кровь богов и драконов.       Серсея слишком долго терпела вонючего оленя из Штормовых земель и тех дурней, которые были ей нужны вроде Ланселя и Кэттлблеков, а сейчас Джейме отбыл осаждать Риверран. Он вообразил себя Рыцарем-Драконом, хотя не её брату изображать из себя праведника.        — Рейгар, — прошептала королева и положила руку на плечо валирийца. Тот не шелохнулся, когда Серсея притянула его к себе и крепко поцеловала. Он ответил на ее порыв с горячностью молодости и Серсея позволила ему больше, чем он этого заслуживал.       Ауран покрывал поцелуями ее плечи, шею и грудь, а его руки скользнули к шнуровке её платья. За дверью стоят проверенные люди, домашние гвардейцы Ланнистеров. Как леди Утеса, она теперь сюзерен всего Запада и тень отца уже не затмевает ее. Но заботы о Вестеросе утомляют и ей нужно расслабиться…       Вид Маргери и ее курятника, когда они услышали от Аурана вести с Драконьего Камня, возбудил Серсею сильнее, чем ласки Дрифтмаркского Бастарда. Сам же мальчишка знал своё место и запросы его оказались умеренными. В отличии от жадных Тиреллов, которые с падением Станниса уже не так полезны.        — Государыня, я бы желал получить опеку над Монтерисом, он мой племянник и последний из Веларионов. Монфорд заменил мне отца и мой долг позаботиться о его сыне, — голос Аурана звучал искренне, по Серсее почудился хищный блеск в его глазах. Похоже, Уотерс сам мечтает о отцовском замке.        — Пожалуй, это разумно, — согласилась Серсея. — Кому же, как не вам,его дяде, быть опекуном лорда Монтериса?        — Ваша щедрость не знает границ, светлейшая, — рассыпался в благодарностях Ауран Уотерс. — Я горд, что служу столь достойной и щедрой королеве.       Бастард сам снял с ее плеч одну из проблем. Смерть лорда Джайлса освободила Росби и она думала передать замок Аурану, но Дрифтмарк куда лучше. На Росби и так разинули рты многочисленные родичи покойного, в том числе кто-то из Фреев, какой-то сир Первин. Кто-то получит замок, а казна золото Росби.        — Служите мне верно, лорд Уотерс и моя благосклонность не будет знать границ, — сказала на прощание королева и адмирал покинул её покои.       Добрые вести и воссоздание флота ничто в сравнении с тем удовольствием, которое Уотерс доставил ей в постели. Серсея едва сдерживалась, чтобы не разбудить весь Красный Замок, когда он вошёл в неё. Бастард покорно излил своё семя ей на живот. Вдовствующая королева не должна порождать бастардов.       Когда на следующее утро Серсея принимала браавосийца с непроизносимым именем, её мысли были далеко. Элинор юна и свежа, но уже помолвлена и заигрывания с ней ничего Уотерсу не дадут. Серсея отобрала у розы то, что она жаждала заполучить. Глупышка, сманить перемигиваниями ее адмирала.        — Железный Банк желал бы получить проценты по долгам короны, ваша милость, — назойливо бубнил Димитрис. — Теперь, когда лорд Станнис мёртв и королю Томмену ничего не угрожает…        — Моему сыну еще угрожают железные люди и их мятежный лорд, — надменно сказала королева. — Когда падет Пайк, Железный Трон сможет платить по счетам, но не раньше. Можете быть уверенными, Ланнистеры платят свои долги.       «Когда бастард Неда Старка снес голову Станниса, торгашам не к кому идти, чтобы вооружить против Томмена.»       Браавосиец проблеял что-то, но смирился и ушел. Серсея, сидевшая на похожем на небольшой трон кресле у подножия Железного Трона, подумала, что самое время вызвать из Долины Мизинца. Знаменосцы Арренов осадили его в Гнезде и Бейлиш будет рад предложению вернуться на пост мастера над монетой.