Exitus letalis

— Нет, ну что за стерва! — со злостью в очередной раз произнесла Даша. — Ты представляешь? Меня аж колотит, как вспомню. — Знаешь, я вообще не помню, чтобы тебя кто-то выводил на такие эмоции, — задумчиво ухмыльнулась Наташка, но, словив предупреждающий взгляд подруги, поспешно добавила: — Действительно стерва. — Хорошо, у нас с ней занятия только по субботам совпадают, а то иначе я бы стала на шаг ближе к криминальной стезе. Они брели по вечерней набережной. Разумовская со злостью пинала опавшую листву. Наталья с интересом на нее смотрела, но больше комментировать историю про судмедэксперта не решалась. Наташка Мировая была ее верной подругой уже несколько лет. Полностью оправдывая свою фамилию, мировой она была во всех смыслах. Всегда поддерживала, но и правду-матку рубила без лишних расшаркиваний. Последнее, конечно, не всегда было приятно слышать, зато отрезвляло и вызывало еще больше доверия. У них на пути оказалась скамейка, и Даша уселась на нее, доставая из кармана кожанки пачку сигарет. Она сделала глоток кофе, купленного на вынос, и затянулась сигаретой, стараясь успокоиться. — Лучше расскажи, как у тебя дела? — повернулась она к севшей рядом подруге. Та лишь почесала свою короткостриженую светловолосую макушку и пожала плечами. — Да день сурка какой-то, по правде сказать. Работа, дом — и так по кругу. Пошла вот, кстати, на занятия по скалолазанию, чтобы как-то разнообразить будни. — Ничего себе, — Даша удивленно посмотрела на Наташу, — я думала, в урологии скучно не бывает. — В целом да, — Мировая вздохнула, — но когда, кроме работы, ничего не видишь, это все равно приедается. Разумовская устремила взгляд вдаль, наблюдая за темно-серой гладью реки, отражающей в себе пасмурное вечернее небо. Она снова затянулась сигаретой, о чем-то задумавшись. — Тебе надо сходить на свидание, вот что! — в итоге резюмировала патологоанатом, — ну правда, вы уже больше года как расстались. — Не знаю, может, ты и права, но что-то не тянет, — Наталья сделала глоток кофе, — а что насчет тебя? Даша отвернулась и принялась усердно тушить окурок о стенку стоящей рядом урны, потратив на это несколько больше времени, чем требовалось. — Ну… — она многозначительно протянула, — мне это сейчас не особо актуально. — Ты что, снова спишь с этой инфекционисткой? Разумовская все-таки повернулась к подруге и встретилась с ней взглядом. Та подозрительно на нее смотрела. Отвечать не пришлось, потому что уролог поняла все без слов. — Ох, Дашка! — Наташа закатила глаза. — Ты обещала не осуждать, — сердито пробурчала патологоанатом. — Я не осуждаю, просто не понимаю, чем тебя так привлекают замужние натуралки. Дарья поднялась со скамейки, поправляя на плече лямку сумки. Наталья встала вслед за ней, и они направились дальше гулять вдоль набережной. — Ты же знаешь, что я не хочу полноценных отношений, — Разумовская пожала плечами, — это удобно. Ну и Катя мне правда нравится, а такого уже давно не случалось. — В том и дело, — подруга опустила руку на плечо девушки, — я переживаю, что тебе в итоге будет больно. — Буду разбираться по ситуации, — усмехнулась Даша, давая понять, что больше не хочет обсуждать эту тему. Постепенно стали зажигаться фонари, которые роняли теплые клочки света на брусчатку и листву. Где-то вдалеке слышались детские возгласы и тявканье мелкой собаки. Но в целом набережная была пустой и тихой. Разумовская с удовольствием втянула носом запах сухой листвы, к которому примешивался запах речной тины. Больше всего хотелось погрузиться в момент и ни о чем не думать. Событий с начала сентября случилось слишком много, и они наперебой возникали в сознании, не давая тому успокоиться. Неожиданно взгляд Даши зацепился за силуэт в длинном черном плаще. В десятке метров от них, облокотившись о перила, стояла молодая женщина с темными волосами до плеч и неспешно курила. В голове сами собой пронеслись мысли, что она до ужаса органично вписывается в окружающую обстановку. Этот поднятый ворот, фуражка, ботильоны на шпильке и сигарета, которую обхватывают ярко-красные губы. Свет фонаря, резные черные перила, старая, местами оббитая брусчатка. Хоть картину пиши, честное слово. Конечно, патологоанатом мгновенно узнала судмедэксперта, но засмотрелась на нее помимо воли. Когда они поравнялись, Анна Артуровна повернула голову в сторону приблизившихся девушек, пристально посмотрела на Дарью и, затянувшись, медленно выпустила дым. Разумовская в ответ недружелюбно прищурилась. — Прямо куда не пойдешь, везде вы, — произнесла Екманян со злой иронией и изогнула бровь. — Могу сказать вам то же самое, — холодно отозвалась Даша. Наташа только недоуменно наблюдала за ними, переводя взгляд с одной на другую. Патологоанатом взяла ее под руку и потянула за собой, чтобы уйти как можно дальше. — Дашка, может, ты объяснишь? — ничего не понимая, уставилась на подругу Мировая. — Господи, только переехала из своего Усть-Пиздюйска и уже успела заполонить собой весь город! — со злостью шипела Разумовская, ускоряя шаг. — Это она, та судебница. Наталья посмотрела на Дарью широко распахнутыми глазами, а затем сощурила их в подозрительном взгляде. — Дашенька, — начала она вкрадчиво, — скажи, почему, когда ты битый час рассказывала мне о том, какая она невозможная стерва, ты ни разу не упомянула, что она, блядь, горячая, как Моника Беллуччи в молодости? — Потому что это не имеет никакого значения, — проворчала Разумовская, — ты же сама видела, как она себя ведет. — Она же на все сто в твоем вкусе, — весело заметила уролог. — Она невыносимая! — резко отчеканила Дарья. — Да между вами прямо воздух накалился, бо-о-о-же. Патологоанатом предупреждающе посмотрела на подругу. — Ладно, ладно, — Наташа подняла руки в примирительном жесте, однако ее взгляд не стал менее хитрым, — я молчу. У Даши в кармане завибрировал телефон. Радуясь возможности отвлечься и не продолжать этот несомненно некомфортный для нее разговор, она открыла новое сообщение. «Какие планы на вечер? Я приеду?» Разумовская заулыбалась во весь рот. Злость быстро начала утихать, сменяясь предвкушением и приятным волнением. Она быстро набрала ответ Кате и убрала телефон. — Ну что, может, к парковке? — непринужденно произнесла Даша. Наталья внимательно посмотрела на подругу. Патологоанатом почувствовала себя неловко под этим сканирующим взглядом. — Что это тебе так внезапно домой захотелось? — Мировая хитро улыбнулась. — Да брось, ты аж светиться начала, как сообщение прочитала. — Вот ничего от тебя не скроется, аж бесишь, — беззлобно ответила Разумовская, беря подругу под руку. *** Даша расслабленно потянулась, выгибая спину, и поудобнее устроилась на постели, завернувшись в одеяло. Она пододвинулась поближе к Кате и положила голову ей на грудь. Ладонь девушки медленно скользила по теплой, чуть смуглой коже мягкого живота. Разумовская прикрыла глаза от удовольствия, втягивая носом уже ставший родным цветочный запах. — Я сегодня в твоем полном распоряжении до самого утра, — довольно промурчала Лебединская. — Какая роскошь в последнее время, — усмехнулась Даша, — я так и привыкнуть могу. — Муж в командировке, а дочка полдня упрашивала меня отпустить ее на ночевку к подружке. И я подумала, в самом деле, почему нет? — Коварная, — патологоанатом хихикнула. — Мне показалось, ты сегодня какая-то напряженная, — в голосе Кати зазвучали едва уловимые нотки беспокойства, — все в порядке? — Да, просто неудачный день из-за некоторых невыносимых стерв. Едва обретенное умиротворение в один миг затрещало по швам и рассыпалось под натиском гнева, который забурлил внутри с прежней силой. Даша поняла, что совершенно не может себя сдерживать, и принялась пересказывать Лебединской весь день, начиная со стычки с новой судебницей утром в морге. — …И этого оказалось мало, так я ее еще и на набережной встретила, когда мы с Наташкой там гуляли, — сердито закончила Даша свой рассказ. — Так много внимания какой-то непонятной особе, — Лебединская хитро прищурилась, — я и ревновать могу начать. — Вот как? — Даша изогнула бровь и улыбнулась. — Я бы хотела на это посмотреть. — А знаешь… Я знаю, что тебе нужно. Екатерина отодвинулась от девушки, жестом попросив ее лечь на живот. Одеяло сползло вниз, оголив спину. Женщина провела ладонями по гладкой коже от шеи до поясницы, мягко массируя мышцы. — Этот день закончился, дорогая, — прошептала Катя, наклонившись к уху Дарьи, и мягко поцеловала ее в шею, — а сейчас тебе стоит расслабиться. — Я даже сама не понимала, как мне этого не хватало, — довольно пробормотала Разумовская, уткнувшись в подушку, — продолжай. Теплые руки сначала легко гладили ее по всему телу, а затем стали аккуратно, но с усилием разминать мышцы. Даша мычала что-то нечленораздельное, тая от удовольствия. Мышцы расслаблялись, напряжение уходило, ее постепенно начали наполнять легкость и умиротворение. Казалось, ничего не может быть восхитительнее этих рук, что сейчас нежно проводили по шее и плечам. Тонкие пальцы массировали затылок, пропуская сквозь себя длинные пшеничные пряди. Теплые губы касались кожи в области лопаток и позвоночника. Ничего не стоило полностью раствориться в ощущениях, став целиком и полностью одним осязательным органом. — Бо-о-о-же, — простонала патологоанатом, — иногда мне кажется, это даже лучше секса. — Только если секс перед этим уже был, — усмехнулась Лебединская, не отрываясь от Дашиного тела.