Долгий путь до счастья.

— Вот прям поцеловались? — интересуется Пак шепотом, готовя еду у плиты. — Да, — смущенно ответил Тэ. Он думал, что будет корить себя за это, но сейчас просто испытывает стыд. Поэтому с самого утра умело избегает своего парня, сказав, что будет помогать Чимину, но на деле он просто сидит, наблюдая за другом. — Вот прям с языком? — усмехнулся Пак, тем самым смущая и без того красного парня. — Что вы делаете? — не успел Ким ответить, как на кухню зашел Чонгук, вытирая мокрые волосы после душа. Пак перевел взгляд с Чона на омегу, наблюдая как тот, чуть ли не слюни пускает на своего альфу. — Да вот, собираюсь уходить, — пожал плечами Пак и выключил плитку, так как еда уже была приготовлена, направляясь в зал.       Тэхен зло дырку прожигает на Чиминe, грозясь убить его: — Пожалуй, я тоже пойду, — хотел Ким уйти из кухни, но его остановил старший. — А вот ты, пожалуй, останешься, — заключая истинного в объятия, Чон вдохнул его аромат свежей вишни.

***

— А где Хосок? — присаживаясь на диван, спросил омега. — Он уехал в магазин, — не отрывая взгляда от телефона, пробубнил Мин, потому что приоткрытые ключицы истинного и венка на шее, которая так и просится чтобы на неё обратили внимания, портят жизнь альфы. Ему правда сложно сдерживаться, а этот аромат сладкой ванили, заставляет поерзать на диване и сильнее сжать ноги. Будет стыдно, если Чимин увидит бугорок. Тем более, вчера он так и не смог заснуть, ведь всё время уходил в ванную, чтобы хоть как-то снять стресс. И утренний стояк совсем не нравился альфе.       Чимину было не лучше, он всеми силами пытался заснуть, но ночью кто-то всё время ходил, а в комнате был терпкий запах мяты. Низ живота неприятно отдавало болью, как и пах омеги. Чимин более чем уверен, что если скоро не уедет, то течка застанет его врасплох.       Он ещё долго осматривал профиль истинного, в который раз убеждаясь какой он красивый. — А что мы будем делать, когда начнём фиктивно встречаться? — раздался голос Пака. — Будем ходить как все парочки: покупать парные вещи, ходить на свидания, гулять и так далее, — отстранившись от телефона, выдал альфа. — А мы будем, ну, это… — замялся Пак, смущаясь своего же вопроса. Он мысленно ударил себя по лбу, но на деле, сидел, нервно прикусывая нижнюю губу, стесняясь смотреть в глаза напротив и теребя край футболки, ещё больше открывая вид на ключицы.       Юнги громко сглотнул. Можно было понять, что у того приближается течка: запах становился ярче и ярче. Собравшись, он, наконец, ответил обычным басистым голосом: — Целоваться? — на что получил неуверенный кивок.       Чимин рядом с Чанелем и Чимин напротив него совсем другие люди. Если там он строит из себя сучку, то тут такой невинный и смущенный омега, который, как ни странно, вызывает умиления у Мина. — Думаю, да. Для большей правдоподобности, — кивнул сам себе Юнги, вновь утыкаясь в экран телефона.       Чимин шумно сглатывает, пытается встать, но как только он это делает, чувствует резкую боль внизу живота. Он сгибается пополам, схватившись за больное место. Мин мигом оказывается рядом, пытаясь помочь встать, но слишком сильный приторно-сладкий запах ванили ужасно мешает. "Течка", — подумали оба.       Омега сел на диван, не без помощи альфы, конечно. Ему было ужасно стыдно за свою внешность. Внизу стало мокро из-за природной смазки, а запах мяты будто заполнил все легкие.       Юнги в то время не лучше: область паха отдается ужасной болью, требуя внимания к своей персоне, а комнату заполняет запах ванили, исходящий от омеги. Он не знал что делать и как сдерживаться, особенно, когда рядом с ним течный истинный.       Чонгук прибежал на крик омеги и сразу понял, что происходит. У него есть истинный, с которым он несколько секунд назад целовался на кухонном столе. Чон понимал, что глаза Юнги неспроста потемнели, поэтому он подхватил Чимина и отнес его в комнату. — Таблетки, — смог выговорить Чим, когда его уложили на мягкую кровать. Он указал пальцем в сторону прикроватной тумбы. Чон крикнул Тэхену, чтобы тот принес воды и, когда Ким принёс стакан, Чим выпил лекарство.       Омега не понимал что происходит, течка началась на день раньше, а низ живота болел, как никогда. Он лишь надеялся на то, что таблетки быстрее дадут о себе знать и заглушат боль. Чимин на ватных ногах, придерживаясь за стенку, прошел в ванную, чтобы остудиться: жар поднялся слишком быстро.       Сняв с себя липкую, неприятную одежду, он забрался в ванную. Омега немного вздрогнул от холодной воды.       Легкие всё ещё наполнены запахом мяты, а в мыслях лишь потемневшие глаза Юнги. Он немного успокоился, полежав в ванной несколько минут, но боль никуда не делась. Из дырочки течёт вязкая жидкость и требует внимания к себе, как и колом стоящий член.       От безысходности Чим вздыхает и с болью проникает на один пальчик, растягивая себя изнутри. Это его первый опыт в этом, поэтому он хочет вытащить из себя свои же пальцы. Но боль отступает, из-за чего он оставляет пухлый пальчик, и проникает вторым. Вся боль меняется с дискомфортом и всё то, что чувствует бедный омежка — ужасную неуютность.       Когда Чимин решил, что этого хватает, вытаскивает пальцы и старается изо всех сил не смотреть на свою руку, что полностью в природной смазке.       Боль уходит, и Чим выходит с ванной. В комнате его встречает Юнги, нервно постукивая ногой по полу. — Ю-Юнги? — замялся омега.       Альфа резко вскинул голову наверх. Видимо, совсем ушел в свои мысли.       Мин встал с места и подошел к омеге, что застрял в дверном проеме. Стоило подойти Юнги, как Чимин сам полез обниматься. Омежка внутри него хочет ласки и любви, поэтому и жмется к нему.       С каждым разом всё сильнее. Юнги же в свою очередь совсем не ожидал этого, поэтому, простояв в ступоре несколько секунд, приобнял омегу за талию, прижимая к себе, утыкаясь лицом в шею истинного. Он припечатал Чимина к стене, и, рвано дыша, смотрел в глубокие глаза напротив.       Чимин переводит взгляд с глаз альфы на его губы, и наоборот. Это, конечно, не осталось без внимания Мина. Юнги припал к пухлым губам омеги, нежно смакуя одну за другой. По телу Пака пробегаются толпы мурашек. Чимин не отстраняет от себя Юнги. Он запускает свои миниатюрные, милые пальцы в мятную шевелюру истинного, сжимая их.       Юнги подхватывает омегу на руки, и ведёт к кровати, медленно опуская его, боясь, что может разбить столь хрупкое создание. Удобно устроившись меж чиминовских ног, он опускается на шею, расцеловывая каждую клеточку его тела. Чимин шумно выдыхает и поворачивает голову на бок, предоставляя больше места.       Юнги понимает, что, пока совсем с ума не сошел, надо остановиться, иначе будет поздно. Поэтому, оставляя нежный поцелуй на шее парня, вкладывая в этот поцелуй всю свою любовь к младшему, он отстраняет и падает рядом с ним, прижимая хрупкое тельце истинного к себе. Блаженно закрывает глаза, и вдыхает любимый аромат.       В то время как Чимин пытается успокоить разбушевавшееся сердце, что билось ужасно сильно, грозясь выскочить. Он извивается в объятиях истинного, мысленно благодаря за то, что не зашёл слишком далеко. Чимин прикрывает глаза, медленно засыпая, чувствуя обжигающее дыхание на шее.       Пока Чимин думает, что же он чувствует к Юнги, альфа уже всё понял: ему неравнодушен его истинный.