Слабак

Эльза чуть не забыла, как дышать. Её парень, самый милый и безобидный человек на свете, стоял сейчас здесь, совсем рядом с ней и смотрел в прицел, направляя оружие куда-то вниз. С такого ракурса была видна только часть его лица, но даже так Эльза могла понять, что с него исчезло всё то, что она так привыкла на нём видеть. Добродушие, легкомыслие, лёгкое дурачество уступили место собранности и хищной полуулыбке. Потом она взглянула вниз. Там, среди нескольких автомобилей была припаркована, очевидно, очень дорогая иномарка, рядом стояли двое мужчин в костюмах и о чём-то говорили. В голове у девушки ни на миг не мелькнула мысль спрятаться. Было лишь смутное ощущение тревоги. Она не верила в то, что произойдёт сейчас на её глазах. И вот Джек переступил с ноги на ногу, глубоко вдохнул и замер на пару мгновений. Раздалось два выстрела, один за другим, с интервалом не более трёх секунд. Девушка видела всё, как в замедленной съёмке: сперва один из мужчин плавно осел на землю, второй, не теряя ни мгновения, кинулся бежать, намереваясь спрятаться за машинами, а затем и его настигла пуля. Эльза забыла об осторожности. Ей вообще было тяжеловато соображать. Она поняла, что надо взять себя в руки, иначе она прямо здесь и сейчас грохнется в обморок. Пошатываясь, девушка сделала шаг вперёд и схватилась рукой за узорные перильца. Из-под ног вниз полетел град камешков, а крепкие на вид перила пронзительно заскрипели. И тут ужас волной захлестнул сознание: Джек рывком обернулся на звук и направил в её сторону винтовку.

***

Трудно сказать, кто из них удивился больше, только прежде чем нырнуть обратно в комнату, Эльза заметила, как Джек, сжав зубы, опускает снайперку. За те доли секунды она успела увидеть, как на его лице промелькнули одна за другой эмоции, и последняя ей совсем не понравилась. Полная ошеломлённость перетекла в панический ужас, но его быстро сменил стальной блеск в глазах и холодная решимость. Джек позволил себе некий непрофессионализм: согласно инструкции, любой свидетель должен быть сразу уничтожен, но парень, словно громом поражённый, несколько секунд не двигался, не в силах поверить, что на этот раз объект «зачистки» — девушка, к которой он неравнодушен. Однако рефлекс взял верх, и парень, не сводя с девушки глаз, словно гипнотизируя, начал снова медленно поднимать оружие. И Эльза бросилась бежать. Из этой комнаты был только один путь: вниз по лестнице. Преодолевая по пять-шесть ступенек за прыжок, и при этом умудряясь ничего себе не сломать, Эльза мысленно поблагодарила мать за те три года занятий лёгкой атлетикой и себя, за то, что с утра решила не выпендриваться и вместо новых туфель на каблуках надела кеды. Так, она спустилась вниз. Если она не ошибается, Джек сейчас должен выбежать из комнаты справа со стволом в руках и, видимо, решимостью поскорее её прикончить. Эльза бросилась к спасительной лестнице вниз. Если она успеет, то, может быть, даже останется в живых. Она не успела. Когда девушка была уже на полпути туда, из правого проема действительно выскочил Джек. Снайперской винтовки у него в руках уже не было, но и остановить Эльзу он не пытался. Девушка чуть было не замедлилась, как вдруг краем глаза заметила: парень подбежал к своей сумке, лежащей на полу. Раздался нечёткий лязг, и девушка инстинктивно пригнулась. Что-то просвистело над головой. Теперь у Эльзы появилась ещё одна проблема. Если она, как и планировала, пойдёт вниз по лестнице, то на несколько секунд окажется на открытой площадке. Не успеет она преодолеть и пару ступеней, как в её черепушке появится лишняя пара дырок. Прежде чем девушка сообразила, что делать, ноги сами развернули её к ступеням, ведущим вверх. Теперь она оказалась под прикрытием стены. Джек, опуская ещё дымящийся ствол пистолета, выругался. Он уже знал примерную планировку здания: этажом выше начинались комнаты-лабиринты, бестолковые и очень неудобные помещения, к тому же заваленные бетонными блоками и арматурой. Парень с пугающей ясностью осознал, что оттуда девушке попросту некуда бежать, поэтому нагнулся, порылся в сумке и достал оттуда ещё один пистолет, уже с глушителем. Полиция приедет, в худшем случае, минут через двадцать, время у него ещё есть. Эльза преодолела пролёт и споткнулась о кусок железки, порвав любимые бриджи и сильно поранив лодыжку, однако адреналин уже действовал, поэтому боль не ощущалась так остро. Ломая ногти о грязный бетон, она попыталась перелезть через огромный кусок стены, который какого-то чёрта делал поперек ступеней. Удалось ей это на удивление быстро. Выйдя на площадку этажа, девушка почувствовала, что колени у неё подгибаются, то ли от усталости, то ли от боли, то ли от облегчения: здесь было полно мест, чтобы спрятаться. Эльзе теперь было куда сложнее соблюдать тишину, и всё же она как можно осторожнее укрылась за ближайшей стеной. Теперь ей оставалось только ждать. «А что толку? Всё равно он рано или поздно найдёт меня…» Девушка попыталась отогнать эту мысль. Он не может убить её. Это ведь Джек! Не далее, как час назад, он заботливо напомнил ей, чтобы она не забыла поужинать. «А теперь он гоняется за тобой с пушкой», — вдруг закончил внутренний голос. Ну как, как она могла не заметить, что её бойфренд — киллер?! Хотя, скрывал он это всё-таки поистине блестяще. Но она сама списывала те победы в ти́ре на удачу, а его глупую привычку подбрасывать ножи воспринимала только как опасное дурачество. Вот и объяснение. Джек просто убийца. Уж лучше бы наоборот… Девушка попетляла немного между стенами и колоннами; насколько Эльза могла сейчас определить своё местоположение — она находилась довольно далеко от лестницы. Девушка забилась в щель — не больше полуметра в ширину — между двумя бетонными столбами, прислонёнными к стене, и затихла, без конца проклиная себя за то, что не взяла с собой телефон. Один звонок, и она была бы в безопасности… В неподвижном воздухе летала пыль, не раздавалось ни шороха, кроме чересчур громкого, как ей казалось, биения её собственного сердца. Джек одним рывком перемахнул через первый пролёт, эти несколько минут он осторожно подчищал место преступления за собой. Парень медленно и тихо, как кошка, переступил через выступающий край арматуры между этажами. Его опытный взгляд зацепился за что-то: на остром краю железки, полу́ и бетонном блоке впереди была кровь. У Джека в голове по привычке быстро сложилась картинка: девушка бежит, спотыкается, порез, скорее всего, чуть пониже колена, глубокий и длинный, сантиметров пятнадцать. Это больно, но крови будет немного, так что на какой-либо след уповать не приходится. Парень нервно дёрнулся, прежде чем пойти дальше. Эльзе сейчас больно. Он в этом виноват. Прыжок — и Джек уже наверху. Оглянувшись по сторонам, он со вздохом взъерошил волосы. Он так и не решил, что будет делать дальше. Теперь Джек должен убить её. И где-то далеко, маленькой, крошечной частичкой разума он жаждал заставить навеки замолчать ту, что сумела уличить его — убийцу высочайшего уровня, как какого-то снайпера-недоучку. Что ж, раз на её взгляд он такое чудовище… И всё же он этого не хотел. Только не Эльзу. Только теперь он убедился на своей шкуре в том, что вдалбливали в его голову с самого начала обучения: любовь при их работе — опасный недостаток. Парень про себя отметил, что начал противоречить самому себе, поэтому вспомнил проверенный совет одного хорошего знакомого и коллеги. Он припомнил, что как только Эльза окажется на свободе, она сразу побежит сдавать его копам, в этом сомнений не было никаких. Как он и ожидал, внутри взметнулась волна негодования и гнева. Чтобы он по вине какой-то девчонки угодил в неприятности? Хах, ну нет, такого с ним не случится. Джек еле слышно вздохнул, поднял пистолет и двинулся вперёд. Игра началась. Он словно скользил по полу, ни один камешек не шелохнулся под его ногой. А потом, попутно заглядывая за каждый угол, проверяя каждый сантиметр стен, Джек заговорил. — Я знаю, тебе сейчас больно и страшно. Почему бы нам не поболтать? Нам ведь ни к чему эти прятки, верно, солнце? Эльза сжалась в комочек от внезапно раздавшихся звуков. Хриплый, такой чужой и одновременно знакомый голос, в котором слышались металлические нотки, эхом отражался от стен и будто звучал отовсюду. — Ну же, не будь букой, выходи, — парень с лёгкой улыбкой и азартом охотника, напавшего на след, прислушался к полнейшей тишине и отчётливо представил, как девушка сейчас стоит за какой-то из этих стен, и полным ужаса глазами смотрит в никуда, отчаянно хватаясь за жалкие идеи о том, как ей спастись. Но Джек-то знал, что её попытки тщетны. Он обшарил дальнюю сторону помещения и всё так же бесшумно, словно тень, направился в сторону Эльзы. — Мы с тобой смотрели «Бойцовский клуб» недавно. Помнишь? — сказал он вдруг после недолгого молчания, — Ты помнишь первое правило бойцовского клуба? Эльза напряжённо вслушивалась в его голос, пытаясь определить, отдаляется он или приближается, и не сразу уловила смысл сказанного. Она, как последняя дура, чуть не ответила: «Никому не рассказывать о бойцовском клубе», но вовремя прикусила язык. Вот дьявол, он же знает, что она обожает эту фразу и не терпит, когда её не заканчивают! Он провоцирует её, Эльзу, хочет, чтобы она подала голос. Он знает её наизусть. Парень продолжил, словно Эльзе и не нужно было отвечать: — Вот и у меня примерно так. Я не имею права оставлять тебя в живых, — голос у Джека не дрогнул. Он уже решил, — Мне будет жалко тебя убивать, клянусь. Ты веришь мне? Она ему верила. Хотя обещала себе, что больше не будет. Так или иначе на последней его фразе девушке вдруг безумно захотелось расхохотаться прямо ему в лицо. Жалко? Ему? Да она уже несколько раз по его вине могла оказаться на том свете, если бы не быстрые ноги и не элементарное везение. — Ты ведь мне понравилась. Ты была… Не знаю… Другой? Не такой, как остальные. Думаю, у нас бы всё сложилось хорошо, но вот ты свидетель, а я — палач, — если бы он не ходил сейчас со стволом в руках и не искал её, чтобы грохнуть, девушке бы показалось, что в его голосе на миг промелькнуло что-то, отдалённо напоминающее сожаление, — Сюжет, достойный Шекспира. Просто перед всем, что сейчас будет, хотел сказать, что люблю тебя. Ты настоящее чудо, Эльза. Девушка вздрогнула: он впервые назвал её по имени с тех пор, как она зашла в это проклятущее здание. К тому же это его неожиданное откровение… К чему это всё? Инстинкт самосохранения действовал сейчас безусловно сильнее любви, поэтому Эльза чувствовала лишь липкий страх, медленно парализующий тело и разум. Сопротивляться ему не было ни сил, ни желания, всё равно кроме слепой удачи помочь ей некому. Её здесь даже мёртвой найдут, скорее всего, не сразу, если вообще найдут. По коже от такой мысли мороз пробежал. Джек больше не заговорил, продвигаясь дальше в звенящей тишине. Надо сказать, его восхищало то, как бесшумно Эльза предавалась панике. В том, что так и было, он не сомневался. Девушка просидела так, казалось, целую вечность, а на самом деле не больше десяти минут. От неведения и бездействия временами накатывали волны истерики, когда хотелось встать и заорать погромче, чтобы её наконец убили и прекратили весь этот кошмар. Чтобы хоть как-то успокоиться, она считала удары своего сердца, стараясь не слишком часто и прерывисто дышать. Это срабатывало. После очередного приступа паники Эльза вдруг осознала, что до крови сгрызла свой ноготь, даже не замечая этого. Боли она почти не чувствовала, рана на ноге давно перестала кровоточить и теперь только слегка саднила от попавшей туда кирпичной пыли. Наконец она поняла, что больше так продолжаться не может: если она так и останется тут сидеть, то её рано или поздно с чудовищно большой долей вероятности найдут и пристрелят. Девушка прислушалась в последний раз, и, как и в предыдущие, её слух напоролся лишь на абсолютное отсутствие звуков. Эльза очень медленно и плавно встала на ноги, не выходя из спасительной бетонной ниши. Бесшумный глубокий вдох и шаг навстречу к неизвестности. Эльза не успела сделать даже трёх шагов. Из-за угла вышел Джек.