A Thousand Years

Хосок зол. Нет, не так. Он просто в ярости. Готов рвать и метать. Не думал он, что какой-то смертный пойдет против его воли. А ведь все было рассчитано. Тэхен бросает Чонгука, а последний умирает через десять часов. Но нет. Надо было этому Ким Намджуну вмешаться. «Бесит! Я же даже убил мать этого парня! Неужели ему все рав… Стоп… Ким Намджун… Ким Сокджин… Ким… Тэхен… Не может быть!» Хосок хищно улыбнулся и позвал своего верного слугу. — Кихен! Найди мне информацию на Ким Сокджина. Все, вплоть до того, когда последний раз занимался сексом, — парень кивает и уходит, оставляя демона одного. — Ну ничего, Чон Чонгук, я скоро отомщу тебе…

***

— Тэхен! Чонгук! — Намджун только что впустил Сокджина и усадил его в кресло, прямо перед Тэ и Гуком — Нам нужно поговорить. Тэхен с разочарованием отрывается от сладких губ истинного и садится на диван, совсем рядом и начал осматривать Джина с ног до головы. — Что такое, хен? — Чонгук сел и притянул к себе свое солнышко, уткнувшись носом ему в шею. Он никому его не отдаст. — Тут такое дело… Тэхен… я не знаю как начать, ведь все так запутано, — Намджун почесал затылок и сел около Сокджина, точно так же притягивая его к себе. — Малыш, ты только не нервничай, — мягко говорит Джин Тэхену и накрывает своей ладонью руку Джуна. — Да… эм. Твою маму убили четыре дня назад, — все синхронно повернули голову к Тэ, но его лицо не выражало сожаления. — ты… не расстроен? — Почему? — Чонгук сильнее сжимает талию парня. — она мне не родная. — Как ты… — Я был маленьким. Мне было одиннадцать. Я очень сильно болел и мне требовалось переливание крови. Но у моей мамы была совершенно другая группа, и врачи сказали ей, что я никак не могу быть ее сыном. Я все слышал. И знаете, — он обвел всех взглядом. — она не была самой лучшей мамой на свете. Она исправилась год назад, но после того, как мы переехали в тот день… она начала пить и курить. По ночам она куда-то уходила и всегда возвращалась с новым мужиком, с которым трахалась полночи за стенкой. Я все слышал. Я плакал, я умолял, но меня не слушали. С какой стати я должен скорбить? Джин не мог сдержать одну единственную слезу, которая скатилась по его щеке. — Прости меня, Тэхен~и… мы хотели дать тебе лучшую жизнь, но видимо выбрали не лучшую кандидатуру… Прости меня… я не справился с отцовским долгом, — Намджун уткнул своего мужа себе в грудь, заглушая его рыдания, и попытался улыбнуться, чтобы разрядить обстановку, но у него не получилось. —  То есть… как… папа? Отец? Так это я тот самый потерянный сын… но… — Тэхен сидел с открытым ртом и даже нежная рука Гука на спине не успокаивала. — Но зачем вы меня отдали? Я был вам не нужен?! Тогда зачем вы сейчас меня нашли?! Я,— Чонгук сделал тоже самое что и Джун, успокаивая своего парня, и шепча ему разные глупости на ушко. — Все не так, Тэхен. Мы не могли посту… — Джун начал было объяснять, но его прервали. — Не могли поступить иначе, ведь иначе ты бы погиб! Тебя бы убили! — Джин вырвался из объятий мужа и подскочив, сел около Тэхена — я так убивался… ты мой единственный сын и мне было так больно отдавать тебя незнакомым людям, но… Хосок давно ведет войну на нас всех, именно поэтому мы хотели уберечь тебя… — Джин взял в руки лицо Тэхена и придвинул его к своему — ты можешь меня принять, а можешь и нет, но я вижу в тебе свою кровь. У тебя мои глаза, мои губы, мои волосы, — вампир нежно погладил щеки парня и чуть улыбнулся. — я тебя очень люблю и всю жизнь любил. С самого твоего рождения. Это было самое сложное решение в моей жизни, оставить тебя. Я плакал по ночам, заглушая истерики подушкой, но никто не мог мне помочь. Мы все детство были твоей тенью и знаем о тебе все. Прости меня. Тэхен не сопротивлялся, когда его гладили, потому что чувствовал — родные руки. То самое родительское тепло, которого он так желал будучи ребенком, наконец-то настигло его. Он не удержался и, уткнувшись лицом в грудь… папы… позорно разревелся перед всеми. — Малыш… не плачь, — говорил Джин, улыбаясь сквозь слезы и прижимая к себе свое чадо. — я не брошу тебя теперь никогда. Ты только мой! — он увидел поднятую бровь Гука и удивленный взгляд Джуна. — хорошо. Только мой, Джуна и Чонгука. Но больше я тебя никому не отдам, слышишь? — Тэ тихо кивнул головой, но все равно продолжил реветь, цепляясь пальчиками за свитер Джина. Чонгук подсел к Намджуну и они начали тихо смеяться. — Да уж, моя принцесса-то как плачет, — улыбнулся по-доброму Джун. — Да уж… Мой Тэ тоже плачет, но… я счастлив за них, — Чонгук с нежностью смотрел на истинного и улыбался. — я его правда очень люблю. — Я знаю это. Но, — Джун резко стал серьезным. — обещай мне что убережешь его от всего. От всех ошибок и… от Хосока. Ведь он не зря пришел в тот день к тебе в дом. — Да, я обещаю, — Чонгук улыбнулся и перевел взгляд на свою пару. — Пора их отрывать друг от друга, не считаешь? — усмехнулся Джун. — Да, давай. Чонгук сел за Тэхеном и, обняв его со спины за талию, придвинул к себе. — Я люблю тебя, солнышко, — прошептал он на ушко уже успокоившемуся Тэ. — Угу… — шмыгнул он и прижался спиной к груди парня. — а… как ты… ну... это… ро…дил меня? — он очень засмущался и покраснел. — Я родил тебя когда был еще человеком. Смотрел фильм «Сумерки»? — Тэхен и Чонгук вместе кивнули. — Ну точно так же. Именно поэтому, ты тоже вампир, но наполовину. — Подожди… — тут уже задумался Гук. — но… ты же парень… как? Намджун хрипло засмеялся. — Нам, истинным вампирам, дана такая возможность. Люди так не могут. Мы же не имеем права кусать детей, поэтому вот… наша природа такая, — как-то гордо произнес Джин. — Я безумно рад, что вы нашли меня, — улыбнулся Тэ. — Мы тоже, Тэхен, мы тоже. Тут раздался звонок в дверь…