***
Рассвет вставал над горами, зажигая вековой лёд белыми холодными искрами. Пики неприступным кольцом окружали Иву, её мощные каменные дома сливались с хребтом и казались его частью. Дей моргнул и подставил лицо ветру, разворачиваясь на восток, где за очередной тёмной цепью пряталось только вставшее солнце, ещё робкое, нежного жёлтого цвета. Глиняная сова зависла в небе, распластав белые крылья, мощный поток восточного ветра слегка сносил её в сторону. Дею было всё равно. Он просто позволял воздуху тянуть его за волосы, остужать лицо, упруго толкать в грудь и слегка сгонять жар со лба. Думать Тсукури уже просто не мог. Военный совет кончился час назад, план был оформлен, тысячу раз перепроверен и согласован, после чего Цучикаге отправил джонинов, командующих частями, вбивать нужную информацию в головы защитникам. Дей поморщился. Нет, конечно, "защитники" звучит благородно. Правда, синонимичное "обороняющиеся" уже не так оптимистично. А подразумевающееся "загнанные в угол" раздражает и злит. Тсукури не терпелось назвать армию шиноби атакующей или наступающей. Но пока не судьба. Ветер неожиданным порывом ударил сове под крыло, дернул её в сторону. Дейдаре пришлось вынырнуть из своих мыслей и заняться делами насущными. Да уж, действительно, до чего глупая могла выйти смерть: вышел проветриться и обратился в лепёшку. «Тоскливо, да», - подумал Тсукури и хмыкнул. Потом посмотрел вниз, касаясь пальцами визира. На втором от Деревни хребте кипела работа: обрушивались в долины целые отроги, возводились новые перевалы, заваливались пещеры, копались рвы и устраивались ловушки. Да, биться на своей территории будет гораздо легче, Дей это признавал. Но сама мысль о том, что на землю Камня ступят эти проклятые твари, вызывала приступ бешенства. Чтобы отвлечься, Дей пристальнее пригляделся к сооружению рубежей. Две ближайшие горные цепи, охватывавшие Иву мощными кольцами, превращались в неприступные укрепления. Замысел состоял в том, чтобы загородить все ущелья и перевалы, кроме трех, веером расходящихся от главных ворот. Да, демонов будет просто нереально много, но вся эта орава не влезет в узкие горные коридоры. Вот там-то шиноби Камня их и раздавят. Сколько бы ни дул ветер, скалу ему не сломить. Дей поправил визир. Неподалеку от центрального – южного – коридора, обращённого точно на юг, разом сошёл длинный сель, перегородив очередную узкую долину. Розоволосая девушка откинула выпавшую из высокого хвоста прядь, довольно блеснула зелёными глазами и бодрым шагом, разминая кулаки, направилась к следующему ущелью. «Впечатляющая, мм, сила», - фыркнул про себя Дей. Вообще, он был приятно поражён переменами, произошедшими в Сакуре. Она не только справлялась с собственным горем, но и старательно подавляла жажду мести. У Харуно оказался удивительно острый ум, и главная мысль плана обороны полностью принадлежала ей. О зубодробительных и головосносительных ударах данной особы Тсукури старался вообще не думать. Просто ему искренне было жаль того, кто попробует тронуть решительную куноичи. Откинув косую чёлку со лба, Дей повернул сову к крышам Деревни. Куроцучи его, наверное, заждалась. На губах Тсукури против воли появилась мечтательная улыбка.***
Наруто вздохнул и провёл рукой по волосам. Нужно было взять себя в руки и приняться за дела, но ему совершенно не хотелось этого делать. Спасало лишь то, что от него пока ничего не зависело. Удзумаки встал и, покачиваясь с пятки на носок, подошёл к окну приёмной. Отсюда, с вершины резиденции Хокаге, открывался замечательный вид на Лист. Джинчурики в какой-то мере был даже поражён хладнокровием собственной деревни. Казалось совершенно очевидным, что демоны, которые уже почти достигли Листа и готовились разбить основной лагерь где-то в дневном переходе от него, не позже полуночи пойдут на приступ. А на главной площади Конохи шёл ожесточенный торг. Впрочем, Лист хорошо подготовился к осаде. На подъезде к Листу Наруто потрясло то, что в какой-то момент тень деревьев закончилась и на голову обрушились лучи поднимающегося солнца. Оказалось, что лес с западной стороны в радиусе двух километров оставшийся гарнизон шиноби уничтожил с каким-то пугающим остервенением. По повелению тактиков оставили лишь две неширокие полосы деревьев, концентрическими кругами огибавшие Лист. Там, в привычной бойцам Конохи тени, уже было установлено пугающее множество ловушек. Демонам, которые сунутся в эти смертельные насаждения, точно придётся туго. Вторым приятным сюрпризом оказалась боеготовность самих защитников Деревни. Все шиноби, способные держать оружие, были хорошо им обеспечены, собраны. Каждое подразделение чётко знало своё место в обороне, цель и возможные варианты действий. Защитников Аме и Кусы они встретили дружелюбно, даже радостно. Удзумаки пришлось признать, что бойцы Листа не очень верили в успех их операции и считали, что вернётся куда меньше народу. Винить в этом он их не мог – сам считал так же. Из кабинета Хокаге выглянула симпатичная шатенка в коричневом кимоно, цепко оглядела приёмную и остановила взгляд на джинчурики: - Удзумаки Наруто? Прошу, входите. Наруто душераздирающе вздохнул и с тоской подумал, что сбегать надо было, а не пейзажи рассматривать. Но теперь с подводной лодки деваться уже некуда. Пришлось одернуть любимую куртку, поправить протектор и решительно шагнуть в дверной проём, соорудив на лице убийственную серьёзность. Дымовая завеса в кабинете Хирузена говорила сама за себя. Наруто, вообще-то привычный к дыму и гари на поле боя, едва удержался от того, чтобы наморщить нос и плаксивым голосом потребовать открыть окно. Сарутоби попыхивал трубкой, сидя в кресте. В белёсых клубах, стоически игнорируя импозантные завитки вокруг, за его правым плечом стояла Цунаде и косила глазом куда-то под стол. Шатенка, впустившая Наруто, отступила в дальний угол и зарылась в какие-то коробки с бумагами. - Рад тебя видеть, Наруто, - кивнул парню Хирузен. - Взаимно, Сандайме-сама, - осторожно откликнулся Удзумаки, стараясь дышать через нос. «Кажется, Коноха подписала-таки со Скрытой Травой торговый договор. Всё я прошляпил», - мелькнула неуместная мысль. Если без шуток, то выглядел Третий неважно: под глазами залегли круги, лицо осунулось, чётко обозначились морщины, взгляд казался измученным. - Шизуне, приоткрой окошко и сходи вниз, принеси свежие сводки, - потребовала Цунаде, почесав нос. Расторопная шатенка тут же потянула вверх створку, и дым хлынул наружу. Наруто подумал, что снаружи это выглядит так, словно в кабинете Хокаге проснулся вулкан. Шизуне бросила на Цунаде предостерегающий взгляд и, коротко поклонившись, вышла из кабинета. Принцесса клана Сенджу тут же перестала косить глазом под стол, наклонилась и вытащила оттуда бутылку саке, к которой с удовольствием приложилась. Сарутоби тяжко вздохнул и снова запыхтел трубкой. Наруто не смог удержать ползущую вверх бровь, наблюдая этот паритет вредных привычек. - Что ж, крыло неплохо справляется, - заговорил наконец Сарутоби. – Поделишься успехами? - Я уже написал отчёт, - пожал плечами Наруто. Цунаде кашлянула в кулак, сдерживая смешок, и сделала ещё один крупный глоток. - Написал, - покладисто согласился Хирузен. – Но дочитать до конца этот шедевр эпистолярного жанра я не смог. - А что там не так? – почти натурально изумился Удзумаки, мысленно мстительно усмехаясь. Конечно, удержаться от пакости он не мог – надо было развеяться и хоть немного отвлечься. - Слог замечательный, - всё так же покладисто продолжил отвечать Сарутоби и вытащил из стола стопку листов из тридцати. Цунаде мучил непрекращающийся кашель. - Вот, допустим, этот выдающийся отрывок, - Третий достал страничку из середины. – "…Вытащив кунай, я не успел увернуться от струи крови и запачкал обувь. Рассчитываю на компенсацию убытков. Затем ко мне подскочил ещё один неадекватный демон. Он поскользнулся на луже крови, сломал копьё, а потом упал на моё колено лицом. И так восемь раз. Последнего удара черепушка не выдержала, и мне пришлось оттирать со штанины мозги. Рассчитываю на компенсацию убытков. В попытке привести себя в порядок я слишком щедро взмахнул рукой с сюрикеном и распахал лицо ещё одному демону. Пострадала повязка протектора. Рассчитываю на абонемент в химчистку…" Цунаде кашляла без перерыва, едва прикрывая улыбку рукой. Наруто почувствовал, как Кьюби его глазами заинтересованно косит на подпрыгивающие груди. Звук смачного удара в подсознании зазвенел даже в ушах у джинчурики. Всё ясно – Ниби проснулась. Третий медленно убрал толстенный отчёт в стол – на память, видимо – и посмотрел на абсолютно серьёзного Удзумаки. - Это что? - Отчёт, - невинно ответил Наруто. - Отчёт, - кивнул Хирузен с таким понимающим видом, словно ему объяснили решение системы десяти тригонометрических уравнений. – Прекрасно. Я обязательно поделюсь им с коллегами. Удзумаки уловил скрытые коварные нотки в голосе Третьего. Цунаде, обменявшись с Наруто взглядами, хихикнула в открытую – видимо, представила лицо Райкаге в момент прочтения. - Спасибо за развлечение, - коротко улыбнулся Сарутоби и посерьёзнел. – А теперь давай по делу. Наруто вытянулся в струнку, выдохнул и начал сухо и чётко излагать действия крыла, вставляя собственные соображения о тактике демонов и возможных контрмерах. Внимательно выслушав его, Третий подвёл итог: - Двое из трёх генералов пострадали, убиты два демона высшего ранга, Моретсу но Кемоно ранена, ряды Второй армии ты заметно проредил. Весьма впечатляет. Цунаде кивнула. - Что насчёт потерь? - спросила она и тут же пожалела об этом, увидев, как стремительно тускнеют голубые глаза. Наруто сдержал рваный вдох и выдал ровным голосом: - Хьюга Хината, уничтожив кавалерию противника, героически погибла в бою. Хирузен вздрогнул, губы обозначили горькую складку, но ответил он так же ровно: - Соболезную. Я сообщу родственникам. Спасибо за информацию. Свободен. Наруто коротко склонил голову и чётким шагом вышел из кабинета, почти бесшумно закрыв дверь. Цунаде покачала головой и молча сделала большой глоток из бутылки. Скривилась, прижав запястье к носу. Хирузен невидяще смотрел на бумаги у него на столе. Они уже стольких потеряли.***
Итачи коротко вздохнул – он только дополз до своего номера – и откинулся назад, раскидывая руки. Кровать мягко спружинила под ним, позволяя чуть расслабиться напряжённым плечам. Учиха всерьёз задумался о том, чтобы приплавить Темари к её вееру с помощью Аматерасу. Это же надо – так промариновать его на военном совете! А всё потому, что Итачи неосторожно высказал кое-какую идейку в её присутствии. Не думал он, что у дочери Казекаге могут так фанатично гореть глаза. Теперь она ему в кошмарах будет являться. Впрочем, идею Учихи Казекаге одобрил и взял на вооружение, построив именно на ней значительную часть плана обороны. Демонов ждёт не очень приятный сюрприз. Тем не менее, время близилось к вечеру, значит, скоро нужно ждать гостей. «Вот тогда и проверим эффективность новой системы», - твёрдо решил Учиха и разом выбросил все мысли о войне из головы. Он довольно потянулся всем телом и за цепочку вытащил из-за ворота светло-синий переговорный кристалл. Сжал его в пальцах, ощущая резкость граней, и негромко позвал. Ощутив отклик, Итачи тихо произнёс: - Привет. - Привет, - и ощущение ментальной улыбки. - Как ты? - Всё в порядке, - Юки отвечала незамедлительно. – Наруто только зашёл к Хокаге, как выберется – пойдём осматривать укрепления. Не думала, что их можно делать из леса. Итачи усмехнулся: - Это же Коноха. В ответ раздался мелодичный смешок. - А ты как? – спросила Китаказе. - Мне выели мозг, - несколько плаксивым тоном поделился Итачи. – Причём сделали это после трепанации черепа без всякого наркоза. - Так тебе и надо, юный взрывотехник. Можешь даже не оправдываться, я знаю про ваши дикие игрища с Чёрным генералом. - Всё-то ты знаешь, - несколько обиженно пробубнил Учиха. Только с ней он позволял себе такую гамму эмоций. – А насчёт диких игрищ могу сказать только одно: уж кто бы говорил! Юки засмеялась. - А кто там у вас мозгами увлекается? - Да вся семейка Казекаге с ним во главе, - возмущенно вскинулся Итачи, крепче сжимая кристалл. – Ты бы видела его потуги выдать дружелюбную улыбку – я чуть от ужаса копыта не отбросил. - Козёл, что ли? Учиха обалдел. - Чего?! - Того, - и тихий смех. - Почему это я козёл? Вообще, оскорбление личного достоинства – статья! - Сам же сказал, что копыта почти отбросил. - А что, у нас только козлы с копытами? - Хочешь сказать, что ты кабан? Или коза? – почти натуральный шок в голосе. - Да ну тебя, - обиженно пробухтел Учиха. – Может, я жеребец чистопородный? - То-то я думаю, чего ржёшь да зубоскалишь, - Юки уже хохотала в полный голос. Итачи молчал. Ему было как-то по-детски досадно, но в то же время очень легко. - Ладно тебе, не обижайся, - мягко произнесла Юки. – Я же шучу. Никакой ты не жеребец. - А кто? – тут же заинтересовался Учиха. - Красивый и гордый… - Китаказе многозначительно понизила голос и замолчала. - Ну-у, - предвкушающе протянул Итачи. - При встрече скажу, - мстительно расхохоталась Юки. - Ковар-рная. - А то. Они замолчали, просто наслаждаясь присутствием друг друга. Итачи прикрыл глаза, слушая тонкую мелодию её души, доносящуюся через кристалл, и совершенно расслабился. Он не знал, сколько времени они так провели, когда раздался чуть виноватый голос Юки. - Удзумаки, вроде, вырвался из начальственных когтей. Нам пора. - Как он там? – состояние их лидера действительно беспокоило Итачи. - Держится, - ответила Юки не очень уверенно. - Ясно. Ну, приятной прогулки вам. До скорого. Юки с улыбкой погладила пальцами кристалл, посылая волну тепла и получая такую же в ответ. Она уже собиралась прервать связь, когда Итачи вдруг тихо и серьёзно позвал: - Юки. - Да? - Будь осторожна, очень прошу. Китаказе закусила губу. - Хорошо. Ты тоже. Связь оборвалась, и Учиха снова спрятал цепочку с кристаллом под одеждой. Он переживал за неё, но в то же время знал, что Юки сильная. «Только не делай глупостей, пожалуйста», - мысленно попросил он, понимая, что она его уже не услышит. В дверь неожиданно постучали. Итачи резко сел на постели, оправил волосы и вежливо позвал: - Входите. Дверь распахнулась, и в его номер почти в обнимку ввалились Саске и Гаара. Парни были запыханные, вываленные в песке, но определенно довольные. Синхронно подскочив к Итачи, напарники уставились на него сияющими глазами и хором выдали: - Мы придумали, как угробить Чёрного генерала!***
Ниби прижималась к боку Девятихвостого и, тихонько урча от удовольствия, вылизывала пострадавшее ухо Лиса. Пострадало оно, собственно, от её же кулака, но это вовсе не мешало Некомате его жалеть. Курама млел, пытался урчать и растекался мягкой рыжей лужицей. Таби грелась в его тепле, но ощущала, что теперь Кьюби чувствует себя рядом с ней не то, чтобы некомфортно, но как-то не совсем уверенно. Следовало в этом разобраться. Но сначала отвлекающий маневр. - Меня беспокоит, что Наруто от нас отгораживается, - сказала Ниби. Она говорила немного невнятно, потому что приходилось прерываться на вылизывание огненной шерсти. Лис чуть повернул голову, чтобы ей удобнее было возиться уже с его загривком, и ответил: - Дай ему немного времени. Он в одночасье потерял почти всё. Нужно принять это сердцем. - А ты уверен, что он сможет? Кьюби громко выдохнул, шевельнул хвостами и с неожиданно холодной жесткостью ответил: - У него нет выбора. Мататаби вздрогнула, услышав в голосе Лиса неприкрытую сталь. - В смысле? - Огромная сила – это всегда тяжёлое бремя. Любая сила – тьма. Если его решимость начнёт колебаться, ему сорвёт башню. Сама понимаешь, что Вторая Всеобщая тогда станет неактуальна. - Ясно, - Ниби серьёзно заволновалась. – Мы можем чем-то помочь? - Не думаю, разве что поддержать, - Курама запрокинул голову, подставляя под язык Кошки макушку. – Но он уже почти справился. - Ясно, - повторила Ниби. Она потянулась, огладила Лиса левым хвостом, игриво прижалась к его шее щекой и промурчала ему в самое ухо: - Курама-кун, ты ведь всё вспомнил? Плечо Девятихвостого окаменело, от носа до кончиков хвостов прошла волна дрожи. «Она знает. Она знает. Знает, знает, знает, - завертелись в его голове панические мысли. – Теперь она от меня отвернется! А как же я без неё?..» Захотелось тоненько заскулить и взмолиться о прощении. Но ничего этого сделать Кьюби не успел – ему на макушку ощутимо опустилась тяжёлая лапа. - Ты идиот, да?! – гневно прорычала Двухвостая. – Чего там себе напридумывал, дурак?! Не смей во мне сомневаться, слышишь? Да даже если у тебя вырастет вторая голова и выпадут все зубы, для меня это ничего не будет значить! Курама недоверчиво покосился на неё, в душе вспыхнула робкая надежда. Ниби ощутила это и прижалась к нему всем телом, доверчиво зарываясь носом в шерсть. - Мне так даже больше нравится. Ты стал более цельным, что ли. Более уверенным, спокойным, решительным. Теперь я точно за каменной стеной. Не вздумай от меня сбегать, ты понял? Кьюби неожиданно повернулся на бок, крепко обхватил Кошку лапами и перекатился на спину. Мататаби оказалась у него на груди, растерянно моргая разными глазами. Курама ей улыбнулся, а потом крепко прижал к себе всеми лапами и хвостами, с удовольствием чувствуя, как его обнимают в ответ. Он нежно лизнул её в ушко, уткнулся носом в шерсть и прошептал: - Люблю. - Люблю, - эхом откликнулась Некомата, но тут же строгим голосом добавила: - Но если ещё раз засмотришься на чьи-то буфера, будешь мне не другом, а подружкой, понял? Кьюби захохотал.***
Сакура сидела на крыше крайнего здания Ивы. Впереди была первая горная цепь, правые стороны гордых пиков озаряли последние лучи солнца. Самого светила уже не было видно – оно нырнуло за хребет по правую руку. А слева в темнеющем небе вспыхивали первые звезды. Харуно задумчиво поглаживала стальную пластину на её чёрных перчатках без пальцев, временами прерываясь, чтобы размять руки. В паре метров от неё, свесив ноги, сидели Куроцучи и Дейдара, переплетя пальцы. Они о чём-то шептались, Тсукури иногда касался губами виска своей девушки. Ива молчала. Густая тишина висела над горами, лишь беззвучно гасло над их острыми пиками небо. Ива ждала, беззвучно обнажив клыки. У самого края неба впереди – на юге – зажёгся крохотный шар взрыва. Он безмолвно догорел в сумрачном небе и истаял без следа. Сработала одна из сигнальных ловушек Дея. Тсукури поднялся гибким движением, галантно подал руку Куроцучи, поцеловав её запястье, и помог ей подняться. Потом блеснул очередной полубезумной улыбкой и развернулся к Сакуре. Куноичи была уже на ногах. Она повела плечами, разминая мышцы, и ударила кулаком в ладонь. Недобрая улыбка заиграла на губах Харуно. Она заглянула Дею в глаза, и они хором выдохнули: - Идут.***
Саске, Итачи и Гаара рядышком стояли на северной стороне громадной стены и смотрели, как вытягиваются тени от барханов. По левую руку уже касалось кромки пустыни солнце. Смертельный жар спадал, на его место вот-вот должна была прийти прохлада. Вместе с ней на севере, у самого горизонта, на гребне бархана появились два тёмных всадника с вскинутыми к небу копьями, на концах которых трепетали знамена с алым облаком, - Первая армия подходила к Суне. Итачи и Саске усмехнулись, в глазах обоих полыхнул кровью шаринган, чёрные томоэ описали привычные круги вокруг зрачков. Гаара сложил руки на груди и шевельнул пальцами – на стену тихо упала пробка его тыквы.***
Наруто стоял у кромки внешнего кольца деревьев и смотрел на далекую тёмную полосу у горизонта – край большого шумного леса, который так любил Удзумаки. Солнце огромным огненным шаром зависло у горизонта, плавя небо. Неподвижный воздух чуть дрожал, нагретая за день земля дышала теплом, а за спиной – там, где кончались укрепления – поднималась багровая в закатных лучах стена Конохи. Золотые искры горели на протекторах шиноби, выстроившихся на самой её кромке в ожидании противника. Удзумаки не оглядывался – он и так знал, что увидит в глазах защитников только мрачную решимость драться до конца. Отступать им больше некуда, остается победить или умереть. Сейчас Наруто одинаково устроили бы оба исхода. Он находился в полном одиночестве, даже прикрылся ментальным щитом от хвостатых и Субы. Его стая не обижалась – они все прекрасно понимали, что джинчурики нужно собраться с мыслями и принять сердцем произошедшее. Удзумаки тоже знал это, но знал разумом. Душа же забилась куда-то в тёмный уголок и скулила потерянным щенком, которого хлещут безжалостные струи осеннего дождя. Наруто даже не сразу понял, что у кромки далёкого леса зажглась точка, а потом вверх взметнулась короткая светлая полоса, оборвавшаяся пульсирующим шариком света. Сигнальная техника. Но какого чёрта там? За спиной у Уздумаки бесшумно возникли два бойца АНБУ. Белесые маски выделялись призрачными пятнами в сумраке под кронами. Наруто, окутанный лучами заходящего солнца, бросил им не оборачиваясь: - Всем оставаться на местах. Я сам проверю. Два синхронных кивка, и шиноби так же бесшумно исчезли. Наруто повёл плечами, разминая затекшие мышцы. Потом перекатился с пятки на носок, спружинил ногами и сорвался с места. Тёплый вечерний воздух упруго толкнулся в грудь и расступился, огибая Удзумаки свистящими потоками. Звать хвостатых не хотелось. Даже если это ловушка, будет повод выплеснуть бушующий внутри шторм. Если же просто сообщение, то он хотя бы немного развеется. Свободное пространство закончилось до возмутительного быстро. Перед Наруто теперь замерли исполинские деревья, под сенью которых таилась ночная мгла, готовая прыгнуть на небо, как только догорит солнце. Удзумаки втянул носом тёплый воздух, пахнущий остывающей листвой, и огляделся. Здесь никого не было, даже не возникало ощущения чьего-то присутствия. Наруто уже было решил, что окончательно тронулся рассудком, когда случайно наткнулся взглядом на тёмное пятно в траве у корней разверстого дерева. Почему-то стало холодно, захотелось вернуться на позицию и забыть о странном сигнале. Интуиция с этим желанием была полностью согласна. И это была вовсе не обоснованная тревога из-за возможного нападения. Это был иррациональный, липкий страх перед темнеющим в траве предметом. Наруто тряхнул головой, отчего-то на себя рассердившись. Он подошёл к дереву и аккуратно присел на корточки. Меж узловатых корней в траве стояла небольшая деревянная шкатулка, покрытая чёрным лаком. Этакий элегантный сундучок, в котором состоятельные дамы хранят украшения. Никакой опасности от неё не ощущалось, не осталось даже отпечатков чакры. Просто красивая вещица. Наруто нагнулся пониже, чтобы лучше рассмотреть находку. Шкатулка была покрыта тонкой изящной резьбой, изображавшей вязь грозовых облаков. На крышке обнаружились витые иероглифы. Когда Удзумаки разобрал прихотливые сочетания, его вновь окатило волной дурного предчувствия. На шкатулке значилось: «Для Удзумаки Наруто». Наруто осторожно поднял шкатулку с земли. Она оказалась довольно лёгкой и вытянутой, сантиметров сорок в длину. Под определенным углом вырезанные облака отливали красным. В какой-то момент джинчурики осознал, что совершенно не хочет открывать шкатулку. Что-то внутри отчаянно противилось этому, но никакой опасности в неожиданном презенте не ощущалось. - Да что я в самом деле, - рыкнул на себя Наруто и, не раздумывая больше, откинул крышку. Мертвенный ужас тут же ударил его в грудь и полностью парализовал все мышцы. В голубых глазах снова обрушилось небо. Внутри стенки шкатулки были ослепительно белыми. На их фоне посиневшая кожа с нитками вен казалась особенно тонкой и холодной, а тёмные полукружья ногтей выделялись очень чётко, как и тёмные разводы крови на месте среза. В шкатулке лежала рука, отрубленная по локоть. Наруто смотрел на неё широко раскрытыми глазами и узнавал. Узнавал эту нежную кожу, эту узкую ладошку, эти длинные трепетные пальчики. На тонком запястье поблёскивал серебряный браслет с едва различимой вязью рун – клятвой любви на древнем языке забытой расы. Удзумаки прекрасно его помнил – сам же подарил его Хинате, когда вернулся из Арашигакуре. Воздух из лёгких будто выкачали. Онемевшее тело казалось стеклянным, его била мелкая нервическая дрожь. Из головы выдуло все мысли, и только всепоглощающий ужас мешался с пока не отчётливым, но уже сокрушительным гневом. На тонкой коже были когтем вырезаны всего три слова: "Это только начало".***
Год 702 от основания Бури. Четвёртый день Второй Всеобщей войны. День полного отступления и подготовки последних рубежей. День перед битвой, которая должна была либо стать концом миру шиноби, либо послужить началом нашей контратаки. Несмотря на ад, творящийся вокруг, день был вполне счастливым, пока Тёмный не прислал своё страшное послание. Когда догорел закат, Первая армия ударила по защитникам Суны, Третья армия обрушилась на Иву, а Вторая армия, самая многочисленная и яростная, подошла к стенам Конохи. Наступила ночь – и с ней началась битва за три Скрытые Деревни. "Записки на пепле. Моэру йо Н."
Японские слова в тексте: Акацуки но Ками – Бог Красной Луны. Акуму – кошмар. Моретсу но Кемоно – яростный зверь. Китаказе – северный ветер. Юки – снег. Арашигакуре – Деревня, Скрытая в Буре. Уголок Автора: Доброго времени суток, любимые мои читатели!) Поздравляю всех с прошедшими Первомаем и Пасхой, а заодно и с наступающим днём Великой Победы!) Спасибо большое за тёплые отзывы к предыдущей главе, мне очень приятно их видеть! Огромная моя благодарность всем, кто оставляет мне пару строчек, - вы дарите мне вдохновение)) Ну, вот и вторая переходная глава. Хотя, как мне кажется, после неё вы меня просто убьёте. Что скажете? Лучей добра Вам, Ваша _Нико_:3