***
Лес шумел над головой и с какой-то издевательской насмешкой ронял в сумрак у земли листья. Плотные кроны совершенно не пропускали лунные лучи, так что тьма у корней была по-настоящему чернильной, и Удзумаки в очередной раз возблагодарил небо и Мататаби за способность кошачьих глаз видеть ночью. Одна радужка осталась синей, вторая окрасилась зелёным – джинчурики пользовался переходной формой очей Кошки, чтобы не фонить демонической чакрой (для забывших: завершенная – жёлтый и зелёный глаза). Учиха так и не пришёл в сознание, видимо, мозг просто отключился на некоторое время, спасаясь от болевого шока, поэтому Саске всё ещё с комфортом передвигался на спине друга. Сакура, понурив то ли от испуга, то ли от вины, то ли от усталости – чёрт её знает! – голову, шла где-то в шаге за Удзумаки, сжимая в опущенной руке кунай. Вторая висела на перевязи, кое-как сооруженной из протектора блондина. Харуно успела уже ввязаться, вернее, вляпаться в драку с шиноби Скрытого Дождя. Впрочем, когда на поляну выскочил злой, как взвод чертей, кому выпало дежурить на главный праздник Ада, джинчурики, троица в дыхательных масках впечатлилась и предпочла свалить в ближайшие кусты. Вот поэтому-то розоволосая выглядела потрепанной. Сам Наруто тоже был не в лучшем состоянии: мышцы болели, поясница ощутимо – Учиха всё-таки не пушинка – ныла, от чакры осталось меньше четверти, которую и так пришлось разделить ещё на двух клонов. Одного он отослал вперёд в качестве разведчика, второй изображал арьергард на случай непредвиденной ситуации. Экзамен оказался действительно тяжёлым, и причиной этому служили отнюдь не организаторы. Тройка демонов, змеиный саннин, сомнительная команда из Суны – все они явились в Коноху именно сейчас, словно чувствовали приближение чего-то грандиозного. Но кто сказал, что грандиозное – обязательно хорошее? Напротив, Удзумаки был готов спорить на что угодно, ставя на скорое наступление того, что Дей в своё время называл не иначе, как тотальный бум. Наруто тряхнул головой, отбрасывая светлую чёлку, которая, потеряв поддержку в виде протектора, всё время спадала на глаза. Его так и подмывало повязать бандану Учихи, которая, будучи сорванной Кемоно со лба брюнета, теперь обхватывала его руку чуть выше локтя. Потом он с тоской посмотрел вперёд, туда, где по его расчетам, должна быть Та-самая-башня,-которая-чёрт-знает-где,-но-туда-надо-обязательно-притащиться-как-можно-быстрее. Удзумаки понимал, что он сейчас не в состоянии нормально драться, и прилагал все усилия, чтобы не напороться на заинтересованных в некой макулатуре и рвущихся в чунины собратьев по экзамену. Поэтому он, пройдя ещё с пару сотен метров, остановился и обернулся к Сакуре. Девочка отнеслась к изменённым глазам сокомандника вполне спокойно, лишь вопросительно приподняв брови. Наруто даже зауважал её: Харуно и не пыталась жаловаться и тем более ныть насчёт привала, а с каким-то обреченным упорством тащилась следом, стараясь не отставать. - Думаю, нам стоит передохнуть. Хотя бы до рассвета. - Где? – голос Сакуры звучал как-то тускло. – Я могу подежурить. Всё равно, я единственная, кто не дрался, поэтому отдых мне нужен меньше, чем вам. - Посмотрим, - уклончиво отозвался Удзумаки. – Идём. Он свернул к одному из огромных деревьев, направляясь к корням, настолько мощным и толстым, что они подымались над землёй на два человеческих роста. Как и рассчитывал Наруто, под ними оказалась укромная пещерка, довольно сухая и тёплая. Когда генины туда забрались, джинчурики первым делом вынул из печати на руке три тёплых спальника и протянул их Сакуре – разбивать лагерь и устраивать всё ещё отсутствующего Саске. Сам же он подошёл к одному из корней, пару минут критически посозерцал его шероховатую поверхность, тщательно продумывая свои дальнейшие действия, и занялся выжиганием печатей. Закончил Наруто только минут через пятнадцать. Поскольку он даже не скрывал своей грандиозной паранойи, временное убежище было защищено от огня, внешнего проникновения, чужих техник, метательного железа и прочих будильников с сюрпризом. Более того, барьер поглощал все звуки, идущие изнутри, а наружу проецировал иллюзию в виде дремлющего под корнями медведя ну очень нетривиальных размеров. Вбухав в символы остатки чакры, побледневший в лучших традициях кладбищенского упыря блондин вернулся к команде. Саске был надёжно укутан в спальник. Забытьё сменилось уже глубоким сном, так что на лбу больше не выступала испарина, а тени под глазами посветлели. Тем не менее, в сознание Учиха так и не пришёл. Сакура же сидела поверх своего спальника, обняв руками подтянутые к груди колени и положив на них подбородок, - видно, и вправду собралась дежурить. Наруто вздохнул и устроился напротив, на своём месте. Потом вытянул из подсумка странную вещицу размером с кисть. Это был серебряный согнутый пополам обруч, напоминавший в сложенном положении полуокружность. Внутренняя поверхность была покрыта чёрной печатью. Об этом весьма полезном приспособлении Удзумаки вычитал в пресловутом чёрном фолианте Рю но Ме, том самом, что приволок ему Лис для изучения драконов. Наруто расположил его в центре между тремя спальниками, где в идеале должен был бы находиться костер, и раскрыл в круглый обруч. Печать коротко полыхнула, а потом из середины в воздух поднялся и завис на высоте пяти сантиметров над обручем красноватый полупрозрачный шар чакры, источающий тепло. Это чудо было придумано, чтобы заменить костёр, ведь не всегда есть возможность его развести. Единственный минус был в том, что печать работала в одном направлении – чакру вытянуть обратно было невозможно. Харуно даже бровью не повела, но Удзумаки и не ожидал от неё бурных восторгов. Девочка, никогда толком не подвергавшая жизнь настоящей опасности, перевыполнила план по получению боевого опыта на месяц вперёд. Поэтому апатия была естественна, и Наруто не собирался тормошить Сакуру. Она должна осознать, принять и пережить это сама, извлечь из всего произошедшего урок и разобраться в чувствах и желаниях. Если же этого Харуно не может, то ей не место среди шиноби. - Ложись, караул нам не требуется: я поставил барьер, - нейтрально сообщил блондин, устраиваясь в своём спальнике, и добавил уже мягче: – Ты устала сегодня не меньше нашего. Сакура отстраненно кивнула и улеглась на своём месте, повернувшись к костру и сокомандникам спиной. Наруто же устроился на спине, закинув руки за голову и бездумно смотря вверх. Он буквально чувствовал, как вся информация медленно раскладывается по полочкам в его сознании, поэтому особо ни о чём не рассуждал, просто отдыхал. Даже как-то пропустил момент, когда веки опустились и на смену меланхолии пришёл сон.***
Удзумаки оказался в каком-то коридоре и тут же закрутил головой, осматриваясь. Прежде всего его потряс сам размер помещения: потолок уходил куда-то вверх, смыкаясь сводами метрах в семи над головой, а по ширине сюда спокойно бы влез Субараши. Потом Наруто повернул голову вправо и завис повторно. Стена там как таковая отсутствовала, её заменяли колонны и изящные перила по пояс высотой. А за ней раскинулся самый удивительный город из тех, которые блондин мог себе вообразить. Всевозможные здания, высокие, увенчанные до единого шпилями и соединенные изогнутыми, как кошачьи спины, изящными мостиками, широкие мощеные улицы, десятки разноцветных флагов на фасадах, множество зелени на широких улицах, округлые и полные звенящих струн фонтаны на площадях… Город как будто восстал из сказки, невообразимо гармоничный и невероятно прекрасный. Великолепие венчали громадные горы в отдалении, сверкающие снежными коронами и укрытые плащами лесов. А над всем этим раскинулось пронзённое солнечными лучами ярко-голубое небо. Наруто стоял в открытой чёрного мрамора галерее, по-видимому, какого-то дворца и просто смотрел, впитывая в себя каждую частичку пейзажа. От созерцания его отвлекли шаги, раздавшиеся позади. Удзумаки обернулся и увидел молодого, лет восемнадцати, парня с серыми, отливающими платиной волосами и глубокими зелёными глазами. Одет он был в чёрные штаны, мягкие сапожки до середины икр и тяжёлый чёрный плащ. В ухе поблескивала серебряная серьга. Парень шёл очень быстро и явно был чем-то взволнован. Наруто, естественно, увязался за ним. Преодолев галерею и пару запутанных коридоров, невольный проводник блондина оказался у большой деревянной двери. Пару минут парень, отбрасывая в сторону серебристую чёлку, топтался перед ней, потом неуверенно постучал. Ответом было приглушенное: - Войдите. Парень напряженно сглотнул, резко выдохнул, как перед прыжком, и толкнул дверь от себя. Она, не издав ни единого звука, распахнулась. Взору Наруто предстал большой, но уютный кабинет с широким столом тёмного дерева по центру. У боковых стен толпились книжные стеллажи, забитые так плотно, что между двумя фолиантами было сложно впихнуть даже листок, на полу лежал мягкий ворсистый ковер, а дальняя от двери стена была вообще одним большим окном, открывавшим вид на удивительный город. В мягком кресле возле стола сидел, держа в руках одну из книг, молодой мужчина лет двадцати пяти на вид. Одет он был в белую рубашку, поверх которой была накинута чёрная жилетка, и в чёрные же брюки. На поясе висел короткий, но богато отделанный кинжал. Когда раздался звук открывающейся двери, сидящий поднял голову, тряхнув чёрной с серебристыми прядями гривой. Глаза у него были такие же пронзительно зелёные. - А, Кору, ты уже вернулся? Рад тебя видеть, - лицо брюнета озарилось мягкой и доброй улыбкой, в глубине глаз плескалось тепло. Удзумаки сразу нутром почуял: перед ним очень светлый и хороший человек. Кору, рассеянно взмахнув рукой, напряженно смотрел на сидящего в кресле. - Да, уже вернулся. И я тоже скучал, нии-сан. «Так они братья!» - мысленно воскликнул Наруто. Сходство теперь стало очевидным, особенно глазами. Кору между тем набрался смелости и выдавил: - Брат, ты действительно станешь Властелином? Черноволосый улыбнулся уже немного грустно и отложил книгу в сторону. - Теперь, когда не стало отца, нужно передать кому-то полномочия, а Совет считает наиболее подходящей кандидатурой из всех меня. Деревня нуждается в сильном лидере, в жилах которого течёт проверенная кровь. Так они сказали. - Но ты ведь отказался, да? – в глазах младшего была такая вера, такая отчаянная надежда, что Удзумаки невольно тоже захотел, чтобы брюнет поступил именно так. Но он лишь медленно покачал головой. - Прости меня, Кору, но я принял предложение. Это мой долг, часть моих обязанностей, ведь в качестве платы за силу я должен защищать огнём и мечом свой дом. Церемония состоится сегодня на закате. Этот ответ, видимо, стал для Кору шоком. Он широко распахнутыми глазами смотрел брата, словно не веря в сказанное, кончики пальцев подрагивали. Пару секунд понадобились ему, чтобы взять себя в руки, а потом кисти сжались в кулаки с такой силой, что побелели костяшки, а с ладоней закапала кровь. Он глубоко вздохнул и заговорил срывающимся голосом: - Брат, ты не можешь этого сделать. Вспомни, о чём мы мечтали, вместе паря под облаками! Мы ведь хотели создать свою страну, свою Деревню, свободную от постоянной войны и крови! Вспомни… Как много недолеток гибнут на сложных заданиях, скольких мы теряем, выполняя заказы ради денег! Подумай только, сколько крови на руках у наших Властелинов. Год назад на таком вот бессмысленном задании погибла моя наречённая. А ты даже представить себе не можешь, что такое потерять свою пару! Это всё равно, что утратить половину души, эмоций, и неба, и весь смысл жизни! Это настоящий Ад… И из него меня вытащили только эти наши идеи. Я поверил, что смогу избавить кого-то от этого страшного одиночества, и ожил. Кору судорожно выдохнул, но нашёл в себе силы продолжить. - А месяц назад погибла наша мама. Самая лучшая, самая нежная, самая чистая… А она ведь ещё и носила под сердцем жизнь. Ещё одну нашу сестрёнку! Мы потеряли их обеих! Просто потому, что больше было некого послать на то трёклятое задание! Теперь умер и отец. Покончил с собой, не выдержав груза вины – это он послал маму на смерть. Неужели ты не понимаешь? У нас ничего не осталось, кроме друг друга и сестры. И ты однажды можешь точно так же отправить меня или её туда, откуда мы не вернемся. Как ты сможешь с этим жить? Старший опустил голову, не в силах вынести полного боли и отчаянной надежды взгляда брата. Кору ронял слова тихо, но чётко и безжалостно, не сводя глаз с брюнета: - Мы хотели построить Селение, которое зиждилось бы не на крови и смерти его жителей, а на взаимной поддержке и свободе. Среди нашего народа много кузнецов, ювелиров, мастеров печатей и других талантливых созидателей, поэтому мы точно смогли бы себя обеспечить! Живя в своих границах и по своим законам, мы стали бы, наконец, счастливыми! Неужели ты сможешь предать всё это?! Кору сорвался на крик, в глазах стояли слёзы. Наруто вздрагивал каждый раз, когда его захлестывали волны боли и отчаяния, исходившие от среброволосого. Удзумаки уже уважал его: тот смог вынести столько страданий и не сломаться. Но, кажется, старший брат готов был опровергнуть последнее утверждение, добив младшего отказом. - Я понимаю тебя, брат. Но это мой выбор, и я уже сделал его. Я не могу так легко бросить всё то, за что отдали жизни наши близкие. - Они умерли просто так! – рыкнул Кору. – Если бы не эта демонова система, они были бы живы! - Я не могу отказаться, пойми, - мягко, но непреклонно ответил брюнет. – Поговори с сестрой. Думаю, она последует за тобой. - Ты не понимаешь, - горько покачал головой младший. – Ты куда более уважаем, чем мы вместе взятые, и если ты станешь Властелином, за нами никто не пойдет! Всё пойдёт прахом! - Прости, Кору, - брюнет покаянно опустил голову. Потом твёрдо взглянул на брата. – Я приму этот титул. Это моё последнее слово. Наруто отшатнулся от Кору. От парня исходила чёрная, слепая и жгучая ярость, граничащая с безумием, внутри всё рвалось от осознания – его предали. Бешено полыхающие зелёные глаза с вытянувшимися в узкие вертикальные щёлки зрачками впились в лицо старшего брата, на пальцах появились когти цвета воронёного серебра. - Китаказе Хосито, я тебя никогда не прощу за это. Голос стал ниже, звучнее, в нём заиграла сила. - Если я не могу изменить этот мир, я его уничтожу. И это была не угроза. Это было нерушимое обещание. Кору развернулся и вышел, оглушительно хлопнув дверью. Наруто остался в комнате вместе с брюнетом. Удзумаки искренне жалел обоих, понимая, как тяжело старшему было сделать выбор между долгом и желаниями, семьёй и Деревней. Он не знал, правильное ли решение принял Хосито, и не собирался судить, только с грустью смотрел на дверь. Хосито вздохнул. - Что ж, Китаказе Кору, да будет так. Картинка перед глазами Наруто расплылась.***
Когда очертания мира прояснились, Удзумаки с удивлением понял, что стоит на огромном возвышении в примерно три десятка ступеней, а внизу ревёт огромная толпа. Наруто огляделся и смекнул, что это главная площадь того самого города, который он видел с террасы, а за спиной у него – громадный и нереально прекрасный дворец из чёрного и белого мрамора. Рядом с джинчурики стоял Хосито, облаченный в богато расшитый серебром чёрный камзол. Недалеко от него, на самом краю верхней ступеньки, высилась – именно высилась, и никак иначе – невероятной красоты женщина с водопадом золотых волос, одетая в лёгкое белое платье. Она, воздев руки к небесам, говорила: - Возрадуйтесь, хозяева небес, ибо мы по-прежнему сильны и несокрушимы! О нашем оружии говорят во всем мире, каждый знает: нет более искусных и великих воинов, чем мы, драконы! «Вот оно как!» - мысленно воскликнул Удзумаки, начиная догадываться, куда именно его на этот раз занесло. А женщина всё не смолкала: - И нас не сломит потеря лидера, ведь есть достойные, которым по силу подхватить знамя из слабеющих рук! Вот он, наш новый Властелин, Китаказе Хосито! Брюнет сделал пару шагов вперёд, остановившись с ней рядом. Он поискал кого-то взглядом – нетрудно догадаться кого – и тяжело вздохнул. Кору не пришёл на церемонию. Жрица продолжала: - Из века в век, Из смерти в жизнь, Из чёрных рек Да в неба синь… Почивший царь Всю мощь свою, Как было встарь, Отдаст царю, Кто сменой стал. Хранить народ Обет он дал. Небесный свод, Узнавши кровь, Его хранит. И знамя вновь Огнём горит. (Включаем) Толпа внизу взорвалась ликующими воплями, а Хосито обернулся туда, куда смотреть было больно и страшно. Там, за его спиной, под сенью статуи дракона, на холодном каменном постаменте, лежал его мертвый отец, бледный, как полотно. Жрица закружилась, запела, воздух завибрировал и задрожал, ветер взвыл над головами смолкнувшей толпы, отзываясь на голос женщины, а золотые волосы блистали в лучах холодного закатного солнца. От тела по статуе вверх поползли язычки пламени, сначала бледные, но разгоравшиеся всё сильнее. Сила ревела и пела, обретя свободу, вырвавшись из мёртвой оболочки и стремясь получить живую. Хосито, как завороженный, сделал несколько шагов ей навстречу. Огонь полностью охватил статую, принимая очертания дракона, живого и невероятно могучего властелина небес. Пылающие глаза вонзились взглядом прямо в душу дерзнувшего, оценивая, изучая, поглощая. Его прикосновения, прикосновения чего-то запредельного, невероятного, вечного, завораживали. Сила оплетала его душу. Пламя колыхнулось, заискрилось ещё ярче, взвиваясь куда-то вверх единой громадной волной, рёв на грани инфразвука стал оглушителен, он, казалось, заполнил всё пространство. Вал принял форму огромного сотканного из силы дракона, который, раскинув крылья, описал пылающую дугу и всей своей мощью обрушился на Хосито, погребая его под каскадом нестерпимо яркого пламени. По земле прокатился импульс, ударная волна раскаленного ветра ударила по первым рядам толпы, отбрасывая их назад. Когда дым рассеялся, в багровом круге рун появился совсем другой человек. Хосито словно стал выше ростом, в движениях чувствовалась величественная властность, постав головы и осанка обрели царственные линии. На поясе у него висел богато инкрустированный рубинами клинок в серебряных ножнах, на плечах покоился тяжёлый алый плащ, а на голове блистал платиновый обруч с огненно-рыжим кристаллом в центре. Глаза окрасились в тот же оттенок, их взгляд обрёл силу прижимать к земле и внушать священный трепет. На возвышении стоял теперь не просто дракон, но Властелин Неба, Огня и Гор. В нём была мощь, в нем была власть, в нем было Изначальное Пламя. - Я – Каджиараши Шинзо. Я – Хи но Хосито. Склонитесь предо мной! Жрица опустилась на колени, низко склоняя голову, по холодному камню рассыпались золотые волосы. Все до единого на площади повторили её движения. Властелин стоял, гордо вскинув голову, и в огненных глазах его горело торжество. Секунда – и вместо человека на возвышении возник громадный дракон. Хищный излом крыльев, загнутые смертоносные когти, оскаленные клыки, чёрная с лёгким серебристым отливом чешуя, полные пламенем до краёв глаза – всё в нём кричало: он вожак и лидер. Тёмные крылья распахнулись, зверь взмыл в небо, и небо расколол его громоподобный рёв. Удзумаки Наруто, воспаривший вместе с ним, не мог отвести взгляда от входа в Деревню – узкого ущелья, которое в скором времени падёт под натиском Тёмного. Дракон парил в небе, и от фигуры его исходила чистая мощь. А внизу раскинулась ещё процветающая Арашигакуре но Сато. Японские слова в тексте: Субараши – великий. Хосито – Властелин. Кору – вызов. Китаказе – Северный Ветер. Арашигакуре но Сато - Деревня, Скрытая в Буре. Каджиараши Шинзо – сердце огненного шторма. Хи но Хосито – Огненный Властелин. Уголок Автора: Доброго времени суток, дорогие читатели) Автор приносит извинения за задержку и надеется, что интересная глава её компенсирует) Спасибочки всем читателям за оставленные отзывы, я очень рада видеть их и общаться с вами) Отвечаю на поставленном в прошлом обсуждении вопрос: Кьюби но Йоко – 9 хвостов (это мы так силу решили мерить^^); Ниби но Некомата – 2 хвоста; Субараши – 2-3 хвоста; Удзумаки Наруто – 2 хвоста. Итоговая сила этой психованной компашки равняется приблизительно 15-16 хвостам)) А вы согласны с таким раскладом? Ещё хочу поблагодарить тех, кому не лень, указывать на мои очепятки посредством Публичной Беты) Спасибо вам, ребята, вы делаете мою работу лучше))) Всех с приближающимся Новым Годом – до него осталось каких-то несчастных полмесяца))) Что скажете по поводу главушки? Какие предположения у вас появились? Как вам откровения хвостатых? Есть ли пожелания/пряники/тапки/просто впечатления? Всем хорошей недельки и хорошего настроения) Ваша _Нико_ :3