***
Хирузен сидел у себя в кабинете и напряженно курил. Мысли его были заняты грядущим финальным этапом, который грянет уже завтра утром. Хокаге размышлял о прибывших накануне "коллегах по цеху". Все Каге выглядели хмурыми и озабоченными. Доисторический Ооноки, для которого даже Сарутоби был мальчишкой, просто испепелял Третьего взглядом, намекая, что именно проклятущий и мерзопакостный Лист виновен во всех его бедах. Эй был груб в своей привычной манере, но, как показалось Хирузену, очень осторожничал с ним, словно чувствовал превосходство Конохи, но признавать этого не хотел. Мей ворковала, встряхивая чудесной медной гривой и поднимая волны синих юбок, и порой выпускала погулять свою убийственную ауру, вынуждая остальных краснеть, бледнеть и сползать под стол. Но больше всего Хокаге поразил Четвёртый Казекаге Собаку но Раса. Он держался очень ровно, даже дружелюбно, причём принимал сторону Хирузена почти в любом вопросе. И это пугало Третьего, потому как отношения между Песком и Листом были весьма натянутыми всего несколько дней назад. Просто Хирузен и подумать не мог, что прямо в кабинет Казекаге ввалился Орочимару собственной персоной ровно через неделю после его эпичной встречи с джинчурики. Змей был таинственен, как никогда, а мерзкая улыбочка говорила сама за себя. Раса тогда был очень удивлён неожиданным появлением союзника, но его слова повергли Казекаге в полнейший шок. Орочимару заявил, что разрывает соглашение, Лист трогать не будет, а ему, Четвёртому, было бы неплохо задуматься о союзе с Конохой, потому как без её помощи Суна не устоит в грядущей войне. Пока Собаку но осмыслял сие заявление, змеиный саннин помахал ему ручкой и растворился в облачке белого дыма, ничего не объяснив. Но Третий ничего этого не знал, поэтому продолжал искать причины такого неожиданного поворота событий. Причины гаденько хихикали из ближних кустов и разбегались по тёмным углам. Впрочем, все размышления Хокаге оборвала распахнувшаяся дверь. Её пнули ногой и с такой силой, что она, мысленно пообещав двинуть негодяя косяком, врезалась в стену. На пороге, сверкая привычной наглой ухмылкой, обнаружился джинчурики Листа. Уже по одному его виду стало понятно: сейчас Хокаге попытаются растрясти на какие-то важные разрешения. «Ну, человека из Акацуки он уже притаскивал, так что меня больше ничем не удивишь», - хмыкнул про себя Третий. Местный ураган с педальным приводом вальяжно прошествовал к столу, таща на буксире девушку лет восемнадцати с серебристо-серыми волосами и пронзительными грозовыми глазами. Юки уже даже не упиралась, покорно позволяя этому тяжело вооруженному танку практически волочь себя по резиденции. - Доброе утречко, Сандайме-сама, - пропел Наруто, ухмыльнувшись ещё шире. – Разрешите представить, Китаказе Юки – будущая куноичи Листа. И вот тут так невовремя затянувшийся Третий капитально так прифигел. Веселящийся Удзумаки различил в аурах АНБУ на потолке искры смеха. - Кто, прости? – приподнял брови Хирузен, стараясь не давиться дымом. Любимая трубка угрожающе покачивалась, грозя выпасть на стол. - Китаказе Юки, - невозмутимо, как тяжёлый бомбардировщик, готовящийся добить врага, повторил Наруто. – Владеет Стихией Льда, неимоверно крута в ближнем бою, рассчитывает на звание чунина. Полностью соответствует ему и даже званию джонина – я проверял. «На собственной шкуре», - хохотнул Девятихвостый. Удзумаки на провокацию не поддался и отвечать не стал. Хирузен рассматривал девушку из-под полуопущенных век и думал. Потом увидел, как набрал в грудь воздуха Наруто, и понял – вот он, его личный ночной кошмар. Через два часа совершенно счастливый Удзумаки выпорхнул из резиденции в компании Китаказе, облаченной в зелёный жилет чунина. Впрочем, девушка сама выбила себе разрешение не носить его постоянно и была всем довольна. На руке у неё сверкал протектор Листа. Несчастный Третий нервно курил и думал, что лучше уж провести пару часов на Совете Каге, чем в компании Наруто, которому что-нибудь нужно.***
Главная арена Скрытого Листа представляла собой огромный круг расширяющихся к низу стен, изнутри выкрашенных в белый, а снаружи покрытых красными панелями. Покрытие арены было совершенно естественным, по краям даже росли деревья. С одной стороны к ней примыкали три высоких здания с традиционными японскими крышами с загнутыми коньками, крытые жёлтой черепицей. Это были своеобразные трибуны, и сейчас их до краёв заполнил шумящий и азартно делающий ставки народ. Здесь собралась совершенно разношерстная публика: сидели в окружении охраны лорды и крупные феодалы, яркими пятнами выделялись зелёные жилеты шиноби, а между ними набивался простой народ и гости Конохи простого происхождения. Все без исключения учасники третьего этапа, пролетевшие в предварительных боях, тоже пришли посмотреть на схватки своих более удачливых противников. Хината сидела на правой трибуне повыше, чем Хиаши с её сестрой. Она поглаживала тонкий серебряный браслет с вязью непонятных рун, обвивавший её правое запястье, и задумчиво улыбалась. Эту вещицу она нашла сегодня на подоконнике, к ней была приложена лаконичная записка: «Я вернулся». В личности автора юная Хьюга почти не сомневалась. Вообще, Хината довольно сильно изменилась за этот месяц: стала чуть уверенней и твёрже, перестала бесконечно краснеть, в её движениях ощущалась незнакомая прежде грация и сила. Тренировки с Хоши но Хокори определенно принесли плоды. Рядом с Хьюгой расположилась Сакура, собравшая свои длинные волосы в высокий хвост, выпустив лишь пару прядок по бокам. Харуно стала спокойней и собранней, из зелёных глаз исчезла фанатичность, сменившись твёрдой уверенностью. Обе девушки кардинально сменили стиль одежды. Хината теперь носила чёрный топ с широкими лямками, дававший свободу движений плечам, а руки от места чуть повыше локтя до самых запястий были затянуты чёрной сеткой. Штаны у неё оказались совершенно обычными для шиноби, то есть тёмными и свободными, подхваченными где-то у середины икр бинтами, равно как и сандалии совершенно не отличались от традиционных. Протектор у неё обхватывал шею и был совершенно необычным. Стальная пластина с изображением символа Листа крепилась на широкой белой ленте, концы которой свободно ниспадали сзади до поясницы. Такой стиль одежды был выбран для того, чтобы максимально уменьшить стеснение тканью плечевого пояса и пресса, что было просто необходимо для лучников. Подобное оружие давным-давно забылось в мире шиноби, и Хината могла по праву считаться единственным стрелком в Великих Странах. Сакура же теперь специализировалась на ближнем бое и ирьениндзюцу, поэтому была одета немного по-другому: тонкая кофта-сеточка с рукавами три четверти, поверх которой надета плотная кофта с одним коротким рукавом, нечто среднее между штанами и шортами, потому как одна штанина длинная, а вторая – короткая, и перчатки без пальцев, но со стальными пластинами, "а-ля Какаши-сенсей в лучшие годы". Всё в тёмных тонах. На двух куноичи друзья (то есть Ино, Киба, Чоуджи и прочие из этой компашки) косились с недоумением. Ещё бы: всего месяц назад были простыми начинающими генинами, и тут вдруг случилось явление двух особ, одетых, как профессиональные куноичи. Хината ещё долго хихикала в кулачок, вспоминая шок на лице её отца, когда тот впервые увидел дочь, удирающую в таком наряде на тренировку к Хокори. Но сейчас все взгляды были устремлены не на сломавших систему девушек, а на центральную трибуну, где стояли в ряд пять кресел, отдаленно напоминающих троны. Все они были заняты господами Каге, причём, если смотреть слева направо, сидели они в таком порядке: Райкаге, Цучикаге, Хокаге, Казекаге и Мизукаге. Мей и Эя посадили максимально далеко друг от друга, чтобы минимизировать их общение, потому как эти двое устраивали эпичную словестную перепалку с переходом на личности при каждом удобном случае. «Дети», - кривился Цучикаге. «Соседи», - пожимал плечами Казекаге. Хокаге испытывал желание шарахнуть их всех об стену и посильнее, посильнее... Он, зажатый между ворчащим на "никчёмное поколение" Цучикаге и доброжелательным до ледяной дрожи Казекаге, дружелюбно беседовал с обоими и мысленно лез на высокую стену арены, лишь бы подальше от этих невыносимых людей. Чоуджи похрустывал чипсами, Ли доказывал Тен-тен свою неимоверную крутость, Ино заинтересованно косилась на шепчущихся Сакуру с Хинатой версии 2.0, Гай подбивал меланхоличного Хатаге на очередную безумную дуэль, Итачи стоял за спиной Хокаге, мысленно психуя ("Последний раз – в десятый раз!") и зевая за маской АНБУ, сам Третий готовился произнести речь, мало чем отличающуюся от прозвучавших ранее привественных речей других Каге, Ширануи Генма уже прохаживался по арене, готовясь объявить первый поединок, и никто из них ещё не ощущал приближения самой страшной бури из сотрясавших мир шиноби. Они не знали, что до объявления Второй Всеобщей войны осталось несколько часов. И только Удзумаки, стоящий в шеренге участников, видел в глазах Кемоно тысячи готовых вспыхнуть по всей земле пожаров.***
Генма смотрел на восьмерку шиноби прямо перед ним и ощущал какую-то смутную тревогу. Да, в этом году подборка финалистов получалась действительно странной. Вот, допустим, непризнанный гений клана Хьюга, лишенный всех привилегий из-за того, что родился в побочной семье. Лёд в его жемчужных глазах пробирает просто до костей. Рядом скучает высокий черноволосый демон Ацуи Расшу, напоминающий памятник самому себе. Тем не менее, опасность от него идёт ощутимая. Тут же и наследник клана Учиха, совершенно спокойный и даже довольный происходящим, с его неизменным чуть насмешливым чёрным взглядом. Компанию ему составляет один из лучших стратегов нового поколения Нара Шикамару, созерцающий облачка с видом только выпавшего из мира в нирвану Будды. С другой стороны расположился самый укутанный из бойцов – Абураме Шино, на протекторе которого уже предвкушающе копошатся несколько жуков. Инузука Киба со своим щеночком как-то фоном проходят по сравнению с остальным контингентом. А вот и два гвоздя сегодняшней программы. Чуть в отдалении с краю стоит, накручивая вытянутую из чёрного водопада волос одну из алых прядей на палец, Моретсу но Кемоно и порой бросает из-под ресниц свой кипящий взгляд огненного цвета. Она ни капли не изменилась с предварительного этапа, и аура её осталась такой же удушливой. С другой стороны шеренги с видом властелина мира на обеденном перерыве обретается джинчурики Скрытого Листа, одетый в свою излюбленную куртку с алыми языками пламени. Наруто кажется совершенно невозмутимым, голубые глаза блестят остро и яростно, вокруг него распространяется ровное марево силы. На пути взглядов, которыми изредка обмениваются эти двое, лучше не оказываться, иначе вполне можно скоропостижно скончаться от разрыва сердца. Гемна перекатил сенбон из одного уголка рта в другой и позавидовал Шикамару с его звездочётской привычкой любоваться небом. Тот хотя бы не созерцал эту жаждущую хорошей драки группу смертников и убийц – как кому с противником повезёт. Ширануи было искренне жаль Шино, потому как Кемоно явно сдерживаться не собиралась. Но речи были произнесены и правила разъяснены, народ собран и ставки приняты, так что отступать было некуда. Поэтому Генма просто громко провозгласил: - Финальный этап Экзамена на звание Чунина объявляется открытым! Экзаменатора вознаградили звучными рукоплесканиями. Он выразительно посмотрел на участников, и те, кто не имел отношения к первому бою, удалились на вырубленный в стене балкон, ограниченный железными поручнями. На арене, не считая Генмы, остались двое, уже напряженно замершие друг напротив друга. Ширануи объявил: - Первый бой: Удзумаки Наруто против Хьюга Неджи.***
Неджи едва сдержал дрожь под взглядом Удзумаки. Казалось, что Наруто уже примеривается и прикидывает, какую бы конечность оторвать первой. Но Хьюга не собирался уступать. Только не сегодня. Только не перед ним. На самом деле, джинчурики жаждал порвать этого выскочку, так сильно навредившего его Хинате. И вся арена уже была бы измазана кровью Хьюги, если бы его наследная сестра ещё в больнице не попросила Наруто не калечить Неджи. Тогда-то Удзумаки и посвятили в тяжёлые и страшные тайны одного из сильнейших кланов Конохи. Он был взбешён и потрясён как поведением Хиаши, так и самими законами Хьюга. Только подумать, отец Хинаты свёл с ума собственного брата из-за того, что тот осмелился высказать своё мнение, причём оказавшееся правильным. Более того, сын несчастного, талантливейший шиноби, совсем юный, уже был отмечен проклятой печатью и лишен всего, чего мог бы добиться. «Впрочем, талант не мешает ему быть настоящей сволочью», - упрямо и зло подумал Наруто, не желая признавать право Неджи на месть. Но и сам Хьюга был в корне неправ. Ведь какой смысл мстить дочери главы клана, ещё ни в чём не виновной? Тем не менее Удзумаки, как ни боролся он с собой, сочувствовал Неджи и даже восхищался его упорством, ведь тот упрямо оттачивал навыки, хоть и знал, что все дороги в клане для него закрыты. Но крови наглеца, покусившегося на Хинату, всё равно хотелось. «Что ты мучаешься, словно не знаешь, какой рулон туалетной бумаги лучше подойдёт к плитке в сортире? – не выдержал наконец Девятихвостый. – Просто без особого членовредительства набей ему морду, а там видно будет». «Надо парню будет помочь. Жалко его, - вмешалась Ниби. – Но сейчас да, согласна, нужно вправить ему мозги через удар в челюсть». «И как ты с ней там живёшь?» - искренне полюбопытствовал у Лиса Наруто. «Да сам в шоке. Каждый день кости собираю», - пожаловался Кьюби. «Злые вы. Уйду я от вас», - обиделась Кошка. «Куда?» - хором осведомились "злые", причем из чистого интереса и без капли сожаления. «К Орочимару!» «Нет, ты что! – завопил Удзумаки. – Не смей мучать бедную змейку!» «Он краснокнижный! – поддержал его Курама. – И у него иммунитета к тебе нет, заразочка моя!» Таби обиженно засопела, Лис поспешно кинулся латать затрещавшую совместную идиллию (или всё-таки пакт о ненападении?), а Удзумаки наконец соизволил обратить своё царственное внимание на противника. Хьюга чуть нахмурил точёные брови, увидев, что Наруто вынырнул наконец из облаков. - Скажи, - начал Удзумаки, - почему ты так сильно веришь в судьбу? - Потому что она определена изначально, - сразу откликнулся Неджи. – Никто не в силах ничего изменить. Нужно просто смириться с ней и идти по её пути достойно. - Философия слабаков, - передёрнул плечами Удзумаки. – Легко шарахнуться в ближайшие кусты, увидев на пути врага. Если ты ни на что не способен, не стоит валить всё на судьбу. Глаза Хьюги угрожающе прищурились. - Поаккуратней с выражениями. На что ты намекаешь? - На то, что ты – трус. И лжец. С чего ты тут пропагандируешь силу судьбы, если сам упорно прёшь против течения? А, птица в клетке? Удзумаки чеканил слова, и те тоннами угля сыпались в костёр гнева Хьюги. Глаза его наливались чистой и сокрушительной яростью, потому что Наруто со знанием дела и просто от души давил на самое больное место. И боль Неджи оборачивалась в едкую ненависть и гнев, застилающие ему глаза, у которых уже взбухли вены. Мир развернулся и стал огромным, великолепным и полным красок, пусть даже чёрно-белых. Неджи, сам того не осознавая, любил бьякуган так же и по тем же причинам, что и Хината. Но сейчас даже захватывающее чувство прозрения в первую секунду не смогло подавить разрушительную и губительную ярость. Поэтому Хьюга даже не понял, когда сорвался с места, и лишь в следующую секунду осознал, что уже наносит удар. Неджи бил проверенным скоростным в правое плечо, стремясь попасть по каналу чакры, но Наруто вдруг легко, без каких-либо видимых усилий, уклонился. Хьюга попытался пробить в шею, но противник снова гибко, как молодой побег на ветру, ушёл в сторону. Глаза Неджи полыхнули, гнев закипал уже где-то у самого горла. На джинчурики посыпались молниеносные удары, причём сейчас Хьюга атаковал явно сильнее, чем в бою с Хинатой. Но Удзумаки танцующей походкой уклонялся от всех его выпадов, пропуская мимо и иногда чуть отталкивая в сторону проносящиеся ладони. Они метались по всей арене, гибкие и грациозные, как молодые барсы. Только вот Наруто ещё ни разу ни атаковал и даже не заблокировал, продолжая виртуозно ускользать. И Неджи ещё ни разу не достал его, даже кончиком пальца, хоть и двигался на пределе возможностей. Наконец, Удзумаки это надоело, и он вдруг сильно и уверенно перехватил запястье противника, остановив его. Голубые глаза блестели серьёзно и сосредоточенно, словно их обладатель выяснял что-то для себя. Хьюга рванулся из захвата, и Наруто бросил ему: - Возьми себя в руки. Ярость застилает тебе глаза. Стань уже серьёзным, иначе так и не коснешься меня. Хьюга зарычал, а Удзумаки оттолкнул его руку и отскочил назад, рассматривая противника в упор. Неджи отёр с виска выступивший пот и попытался перевести дыхание. Трудно признать, но чёртов Наруто прав. Чего он ведёт себя как шестилетний импульсивный мальчишка? Сейчас личные проблемы и эта острая боль в сердце не имеют значения, потому что идёт бой. И противник благодушно позволяет ему прийти в себя, что ещё больше бесит. Он не нуждается ни в чьей снисходительности! И ни позориться, ни проигрывать Неджи не собирается. О нет, только не на глазах у Хьюги Хиаши, который его в грош не ставит. Юный Хьюга не посрамит честь отца, великолепного шиноби, политика и стратега, на поле боя, потому что он поклялся в этом себе ещё тогда, лежа на полу в тренировочном зале и теряя сознание от боли в области лба. Жаль только, что отец не пришёл сегодня. Как сказал глава клана: "Умалишенного из квартала не выпускать". Но к чёрту эмоции и воспоминания. Он ведёт бой, значит, имеет значение только противник перед ним. А остальное – не важно. Неджи глубоко вздохнул и внимательно оглядел Наруто, оценивая по достоинству и внушительный объём чакры, и скорость её циркулирования, и развитую сеть каналов. Удзумаки усмехнулся: - Ну наконец-то. Хьюга прищурился, на секунду совершенно застыв, а потом вдруг сорвался с места и вихрем налетел на противника. Теперь удары были точны, сильны, непредсказуемы. Наруто, слишком расслабившийся, оказался не готов к такому напору, поэтому тут же чувствительно получил по обеим рукам. Неджи ликовал – он умудрился нарушить ток чакры Удзумаки. Наруто бросил несколько кунаев, отгоняя врага, и тот отскочил, выбросив всем телом чакру и крутанувшись вокруг своей оси. "Вихрь" разметал железо в стороны, и Неджи даже не заметил, как за спиной его упал трёхлепестковый кунай, отмеченный печатью. - Бой близится к концу. Сдавайся, - бросил Хьюга надменно, чуть поджав губы. Наруто оскалился: - Неужели? В ту же секунду по жилам джинчурики раскаленной лавой разлилась алая кипящая мощь, сметая блоки Неджи и начиная циркулировать с невероятной скоростью. Вокруг Удзумаки на короткий миг вспыхнул багровый ореол, но тут же погас, оставшись алым пламенем в радужках и чёрной бездной в вертикальных зрачках. Хьюга даже шаг назад сделал, уничтоженный этим взглядом хищника. Он бьякуганом видел адскую раскаленную мощь, смерчем вьющуюся вокруг Наруто. Тот оскалился, обнажив чуть удлинившиеся клыки: - Я тебя вижу. …И мороз промчался по всему телу добычи. Жертва знала, что он здесь, чувствовала, как на мягких лапах кружит рядом хищник. Он уже совсем рядом, и его глаза горят, и его клыки блестят, и его когти в нетерпении скребут землю, и в горле его клокочет рычание. И бежать некуда, совсем некуда, потому что он всюду, и прятаться негде, потому что в его зрачках уже застыло отражение добычи. Он видит, значит, он нападёт, непременно нападёт… Неджи отступил ещё на пару шагов и встал в боевую стойку, готовясь защищаться до последнего. Удзумаки предвкушающе блеснул глазами. - Обернись. У тебя что-то за спиной. Хьюга не успел даже понять, что ему сказали, когда Наруто вдруг исчез. Бьякуган засёк лишь едва заметное движение за спиной, и сзади на Неджи обрушился сокрушительной силы удар. В глазах потемнело, боль разлилась по всему телу огнём, рот наполнился густой липкой кровью. Хьюгу швырнуло через всю арену, он врезался в стену и безвольно рухнул на землю, судорожно хватая ртом воздух. Лёгкие сжимались, мышцы скручивало и тянуло, а чакра словно жила своей жизнью, начав обжигать каналы и как-то резко, толчками ускоряться. «Что… это? Почему?» - успел подумать Неджи в короткий промежуток затишья. С трудом открыв один глаз, он покосился на свою руку, которую сводила судорога, и вздрогнул. В привычные голубые потоки его чакры вплеталась чужая, алая, инородная. Она жгла, мешала, бурлила. «Так вот откуда эта боль. Он впрыснул мне свою чакру в момент удара», - понял Хьюга. Наруто стоял почти неподвижно, лишь трёхлепестковый кунай в его руке слегка покачивался. В глазах не было ни капли жалости, только какая-то жестокая решимость. Неджи напрягся и толчком выбросил чакру, буквально выдворив чужую. Потом, покачиваясь, встал и вытер кровь с губ и подбородка. «Не проиграю! Ему не проиграю!» - кричало всё его существо. Огромным усилием воли он заставил себя принять боевую стойку. - Ещё? – прохладно осведомился Удзумаки и, не дожидаясь ответа, сорвался с места. Он оказался рядом как-то чертовски быстро, а атаки стали ещё быстрее и злее. Хьюга выставлял блоки, но их пробивали, пытался уходить, но всегда напарывался на незамеченный удар, контратаковал, но руки его беспомощно пропарывали воздух. Натиск Удзумаки был просто чудовищен, всё тело Хьюги превратилось в один сплошной кровоподтёк. Наруто снова отшвырнул его особенно сильным ударом. Неджи рухнул на землю, снова хватая ртом воздух и едва различая мир мутными глазами. Он лежал на боку, смотрел на свои сбитые руки и отстраненно думал: «И это всё? Какой позор…» Может, ему пора было уже сдаться, потому что тягаться с этим монстром он был просто не в состоянии. Но тут перед глазами появилась упрямо встающая Хината, и с губ непроизвольно сорвался рык. «Если не сдалась она, я тоже не уступлю!» Хьюга рывком поднялся с земли и бросил на непривычно серьёзного Удзумаки острый взгляд. Хьюга чувствовал, что Наруто так пытается что-то донести до него, заставить что-то осознать, но пока не понимал. Или не догадывался, что уже знал это. - Не надоело? – осведомился противник, чуть прищурив алые глаза. - Я ещё не проиграл! – воскликнул Хьюга, сам не до конца понимая, что именно сказал. - Сдавайся уже. Тебе не победить. Всё в этой Вселенной решает судьба, а раз тебе она не дала таланта, то и одолеть меня ты не сможешь. Смирись с ней. Неджи онемел. Именно это он ответил Хинате на её аналогичных выкрик. «Она… такая же, как я. Бремя у неё другое, но настолько же ненавистное. Однако она с ним борется. А я… просто трус. Что за чёрт?! Мы настолько похожи?! Значит, она ни в чём не виновата. Если вспомнить, она всегда хорошо ко мне относилась и пыталась наладить отношения. Неужели он это хотел до меня донести?» - лихорадочно думал он. Удзумаки чуть улыбнулся уголками губ и бросился на него, а Хьюга запоздало понял, что блок он не сможет выставить и уйти с линии атаки тоже не в состоянии. «Всё так же, как и тогда, - с усмешкой подумал он. – Только здесь нет человека, который хотел бы меня спасти». Неджи закрыл глаза, принимая участь, выпрямил спину. Он ждал удара, почувствовал, как всколыхнулся рядом воздух. Смерти он не боялся – а смысл? К тому же, он умрёт достойно. Однако удара не последовало. Хьюга недоуменно открыл глаза и увидел, что Удзумаки стоит совсем рядом и пристально всматривается ему в лицо. Как только Неджи недоуменно распахнул очи, Наруто тихо и серьёзно произнёс: - Ты не безнадежен, поэтому я даю тебе шанс. Не стоит отторгать тех, кто дорожит тобой. Если бы не просьба Хинаты, я тебя бы по стенам размазал. Но ты – не те, кто создал законы, ставшие твоими цепями. Так не уподобляйся им. Хината не бросит тебя во мраке, значит, и я не брошу. Наруто несильно хлопнул его по плечу, и ноги у Хьюги подкосились. Он упал на спину, потрясенно смотря в небо. Удзумаки снова улыбнулся уголками губ и направился прочь. Но вдруг обернулся через плечо и посмотрел на него уже голубыми глазами. - Знаешь, птицы в клетке всегда пытаются вырваться, потому что хотят летать. И им это удается, если есть те, кто готов ударить по решётке снаружи. Над ареной громыхнул голос Генмы: - Поединок завершён! Победитель: Удзумаки Наруто! Трибуны взорвались ликующими воплями, а Хьюга Неджи широко улыбнулся и потерял сознание.***
Ширануи кашлянул в кулак и объявил: - Второй бой: Моретсу но Кемоно против Абураме Шино. Противники заняли места друг напротив друга. Генма посмотрел на больше не скрывающую пылающих глаз демоницу, пискнул: «Начали!» - и умчался на вершину стены. От греха подальше. Шино поднял руки на уровень груди. Из широких рукавов начали выползать чёрными пятнами жуки. - Известно, что сильна ты, мне. Но уступать не собираюсь я. Готова будь. Моретсу но прищурилась и обнажила в безумном оскале клыки. - А ты забавно разговариваешь. Думаю, я поиграю с тобой ещё немного. Демоница щёлкнула пальцами, и вокруг них взметнулось огненное кольцо. Абураме чуть вздрогнул от неожиданности, но не изменился в лице. Над его головой колыхалась чёрная туча насекомых. - Начнём же, - блеснула глазами Кемоно и бросилась в атаку. От первого же её удара Шино уклониться не сумел, и объятая пламенем рука демоницы пробила его грудь насквозь. Дыхание его сорвалось, глаза за тёмными очками распахнулись, зрители вскочили на ноги. Гробовая тишина оглушительно взорвалась над ареной. Моретсу но скривилась и вырвала руку: - Какая мерзость. Фигура Шино распалась на сотни жуков. Рев пламени перекрыл ровный гулкий голос: - Искусство Нинздя: Сфера жуков! Насекомые накинулись на демоницу, и она полностью скрылась под жужжащей копошащейся массой. Недалеко возник Абураме, наблюдая за исходом. Он не мог выйти за пределы кольца пламени, но вот за спиной Кемоно в тени одинокого дерева, чудом угодившего в круг, не составило труда. - И всё вот. Окончен бой, - изрёк он, совершенно не готовый к тому, что за этим последует. Жаркий язык пламени поглотил сферу, и жуки, издавая отвратительный писк, сгорели. Невредимая Кемоно тряхнула чёрно-алой гривой. - Это было отвратительно, - оповестила она кого-то. – Они ползали по мне, копошились и пытались тронуть мою чакру. И ты в этом виноват. Шино принял боевую стойку, ожидая атаки. - Нет, мне уже наскучило, - покачала головой Моретсу но. – С этим надо заканчивать. Она молниеносно сложила серию печатей, и вся её фигура вспыхнула, как костёр. - Девять Кругов Ада: Океан Огня! И тут же пространство внутри кольца пламени вспыхнуло. Языки жадного, раскаленного добела огня взметнулись куда-то к небесам, зарево упало на всю арену, ослепив зрителей. Огонь выл, ревел, ярился, став похожим на гладь бушующего океана. И среди пламени, нетронутая им и им ласкаемая, стояла Моретсу но Кемоно, греясь в кипящем жаре собственной чакры. Огонь угас, и в чёрном круге пепла обнаружился чуть обгоревший Шино. Его защитили жуки, окружив и сгорев всем роем, но укрыв хозяина. От дерева рядом не осталось даже пепла. Кемоно снова чисто по-женски скривилась: - Его даже добивать омерзительно. Спустившийся со стены экзаменатор натянутым голосом сообщил: - Бой окончен. Победитель: Моретсу но Кемоно. Трибуны безмолвствовали.***
Следующие два поединка по понятным причинам не произвели совершенно никакого впечатления на ошарашенную публику. Саске в третьем бою вынес Кибу за какие-то три минуты чистым тайдзюцу, лишь один раз приправив его огненным шаром. Конечно, Инузуке было очень далеко до наследника клана Учиха, так что зрелищным поединок было не назвать. Последняя битва первого круга была немного интереснее. Расшу работал генератором Тесла, выбрасывая невероятное количество чёрных молний. Однако Шикамару быстро смекнул, что зона поражения равняется всего пятнадцати метрам, поэтому весьма успешно удирал от ударов, а Ацуи особо не стремился его догнать. Видимо, демону было совсем неинтересно. Это продолжалось до тех пор, пока Нара не задействовал свою тень. Теперь бегали уже оба. В конечном итоге Шикамару удалось-таки поймать Расшу, но лентяй всея Конохи вдруг выдал: - Я просчитал около двух сотен вариантов и всё равно не придумал, как тебя победить. Так что я сдаюсь. И под всеобщий свист и крик Нара удалился на балкончик, где Кемоно с Удзумаки дистанционно уничтожали друг друга, а стоящий между ними Саске нервно передёргивал плечами. Генма сообщил равнодушному демону о его победе, а потом громогласно объявил: - Первый круг боёв окончен! Трибуны зааплодировали. - Итак, первый бой второго круга: Моретсу но Кемоно против Удзумаки Наруто! Противники заняли свои места, и Ширануи прошиб холодный пот. …И встретились два хищника. Сила и ярость забурлили в их жилах, и клыки обнажились в угрожающих оскалах, и забугрились мышцы под гладкими шкурами. Смерть на остриях их когтей, вызов в их гортанном рыке, напряжение в мягких лапах. И глаза, глаза пылают огнём войны. Беги, прочь беги, всё живое, ибо встретились в бою равные, и разрушение несёт их схватка. Демоны бьются до последней капли крови… Генма едва нашёл в себе силы сказать: - Начали! Японские слова в тексте: Субараши – великий. Моретсу но Кемоно – яростный зверь. Сандайме – Третий. Хоши но Хокори – звёздная пыль. Китаказе Юки – северный ветер и снег. Уголок Автора: Доброго времени суток любимым читателям)) Вот и долгожданная прода)) Спасибочки всем за великолепные отзывы, буду рада увидеть ваши комментарии, друзья, и узнать, как вам новая главушка))) Да, да, вот оно, финальный этап)) Всех с наступившим летом!) Автор делится радостью: я всё сдала на "отлично"!))) И сейчас эта главушка публикуется с приветом от Чёрного моря, где сейчас отдыхает Автор:) Счастья и добра вам))) Пусть лето несёт радость)) Ваша _Нико_:3