Gliese 581

Я просыпаюсь, отвожу белую прядь с лица. И с удивлением понимаю, что я не одна. Ты спишь на моем плече, совершенно измотанная. Занимается рассвет, и небо голубеет с каждой минутой. По-братски разделённый китель едва греет спину, несравнимо с тобой. Я смотрю, понимая, что никогда не видела тебя спящей. Ты вечно просыпаешься раньше, а засыпаешь позднее. Сегодня что-то перемкнуло, и я не сплю в такой ранний час. Я перевожу взгляд на твои руки, и неожиданно замираю, всматриваясь. Осторожно, чтобы не разбудить, чуть поворачиваю запястье к свету. Несколько тонких белых полос, идущих в разном направлении, разлиновывают смуглую кожу. Я едва касаюсь их пальцами. На второй руке ещё больше. Непонимание топит меня, я осознаю, что эти шрамы означают. Почему? Это ты сама с собой сделала? Но зачем? Теперь ясно, почему ты никогда не снимаешь верхней одежды при свете. Даже если жарко. Ты лишь единожды сделала это, но достаточно далеко отошла, да и мое внимание было приковано к другой ране. Я, переступив через сомнение, ещё ближе прижимаюсь к тебе, вдыхая привычный запах. ### Альфа поднимает голову, чуть потягивается и осторожно выбирается из-под формы, стараясь не будить девушку, которая успела снова заснуть. Брюнетка, оглядевшись, запрыгивает на дерево и свешивает ноги, уставившись в горизонт. К ее радости, ожидания оправдываются, вдалеке видно мутное серое облако. Остаётся надеяться, что это не мираж дурит ее, а показался взаправдашний город. Не глядя, она легко собирает гладкие волосы, и неожиданно вспоминает про платок. Слышится треск материи, одной из неровных полос она перевязывает прическу и хмурится. Остальные пока прячет, а потом оглядывается на спящую. ### Китель тебе немного велик, но от этого картина только живописнее. Подобранные ноги укрыты только задравшимся платьем. Я с интересом смотрю на обувь. Какой ужас, таскаться по пустыне на такой неудобной платформе! Вся дорогая одежда превратилась в лохмотья. Ты и сама стала будто ещё бледнее, чем при нашей первой встрече. Очевидно, тебе непривычно. Не скажу, что мне все эти скитания даются легко, но тебя ужасно измотало. Я смирилась с тем, что теперь я не настолько эгоистична. Меня только злит, что я забочусь о враге. Хотя какой ты враг. Девчонка совсем. Тебе лет то сколько? Ты хоть… взрослая? Запах легкий, но устойчивый. Ничего не могу сказать, потому что передо мной первый альб, запах которого я почуяла. Остальные не допускались настолько близко. Разве только пара конвоиров, затащивших в темницу, но те были альфами, да и запах сквозь бронежилеты практически не проходил. Я ложусь на бревно, закрываю глаза рукой от встающей звезды, и дотягиваюсь носом до твоих волос. Аромат не приторно-сладкий, а такой, какой бывает у лесных цветов, нежный и натуральный. Никогда не слышала ничего подобного. Чувства, вызванные им внутри, я списываю на гон. ### Слепящий жёлтый шар отрывается от размытого горизонта едва ли на пару пальцев на расстоянии вытянутой руки, когда две фигуры наконец решаются оставить укрытие со стремительно укорачивающейся тенью. Тэнебрис идёт рядом с альбом, и старается удерживать бодрый вид, который ему положен по предназначению, несмотря на изнуряющую жажду и голод. — Будем держаться одного направления, в итоге все равно куда-нибудь да придем. Девушка суёт руки в карманы и выбивается вперёд, спустя несколько секунд ходьбы поворачивает голову и спрашивает: — Ты молчаливая. Ещё злишься? — Я? Нет… — Тэнер выныривает из раздумий. — Перегрелась? — неверно истолковывает ее поведение альфа и останавливается. Она начинает копаться во внутренних карманах и наконец находит ленту, оплетённую бахромой из торчащих ниток. Дожидается подошедшего альба и спокойно собирает ему волосы. Тэнер замечает этот знакомый белый шёлк, но вопросов не задаёт, скрывая признаки удовольствия от прикосновений чужих рук к своим волосам.