Gliese 581

Город в нескольких часах. Отчетливо видны поселения неподалёку от стен. Девушки, уже привыкшие к неласковым пустынным условиям, идут рядом, и одна все продолжает длинный список вопросов. — Тэнер, чем обычно занят Совет и королевская чета? — Совещания, доклады. Я не вникаю. Это не так часто. Обычно все находятся на своём месте и занимаются чем положено. Короли — обедают с союзниками, Совет и аристократы — увеличивают свои финансовые запасы, выдают детей замуж. — Альб не выдаёт своим видом того, что чуть подменяет информацию. — Тоска зелёная. Бестолковое существование у вашей элиты. — Не пойти бы тебе? — шепчет под нос Тэнер. Вдруг ощущает чужую руку на загривке, и ее притягивают ближе, агрессивно смотря сверху вниз. — Прости, не расслышала. Повтори-ка? — Ты задаёшь идиотские вопросы, какие ответы ты хочешь услышать? У меня достаточно занятий, но это уж точно никаким боком не назвать полезной информацией! — Это мне решать, что я хочу слышать, и что не хочу. Твоё бурчание к информативному точно не отнесёшь. Так что, пока я не придумала ничего полезнее, давай о своём досуге. Что там в вашем альбовском расписании? — тэнебрис отпустил чужую одежду и пошёл дальше, девушка неприязненно встряхнулась и двинулась следом, собравшись с мыслями. — Для начала учёба. — Да ну. Чему тебя учили то? Танцам? — насмехается альфа. — Я так смотрю, этикета в твоём воспитании точно не было. — огрызается светловолосая. — А чему учить омегу вроде тебя? Вести себя дерзко с кем не надо? — с угрозой отвечает тэнебрис. — Я не собираюсь отвечать на это. — отворачивается девушка. Альфе очень уж хочется научить ее уважению. Но она в очередной раз выдыхает. Больно надо. Продаст к чертям рабовладельцу, пусть сам учит! Никому она ее не продаст. Она лениво придумывает следующий вопрос, но, заскучав, неожиданно вспоминает несколько моментов собственной жизни. ### Темноволосая девочка стоит у окна лазарета, держась за подоконник и с утомившей тревогой следит за лекарями. Спустя несколько минут открывается вид на отца, и он, заметив ее, подзывает здоровой рукой. Она робко заходит, подходит к кровати и не может заставить себя посмотреть на рану. — Как Игнис? — тихо спрашивает мужчина. — Мы боимся. — так же тихо отвечает девочка. — Белые ублюдки. Подкрались, как крысы. Надеюсь, я выменял руку по выгодному курсу. — рычит насмешливо Атрум. — Они могли убить тебя. — в голосе слышны слезы. — Не реветь! Зубы у них не выросли на меня кидаться! Брюнетка трёт глаза и утыкается лбом в здоровое отцовское плечо. Тот гонит лекарей, чтобы урвать время поговорить с дочерью. Когда дверь закрывается за последним, он взъерошивает мягкие волосы, оказывая редкую поддержку. Девочка очухивается и поднимает ясные чёрные глаза. — Опасность будет угрожать нам постоянно, до тех пор, пока эта война не закончится. А она закончится не раньше, чем одна из рас вымрет. Нужно быть сильнее угроз и обстоятельств, сильнее самого себя. Я жив, потому что не давал себе слабины ни в чем. Обязан был вернуться. Под моей опекой мой ребёнок, мой народ, моя пара. Ты ещё слаба, чтобы править целой империей. Это необходимо изменить. Пора взрослеть. На тебе слишком много ответственности, чтобы пускать все на самотёк. Я выхожу из лазарета, и мы сразу начинаем тренировки. Ты должна стать сильной. Ради тэнебрисов, ради самой себя. Ты обязана защитить отца, если со мной что-то случится./i> <i>Замолчав, брюнет красноречиво взглянул на дочь, которая с достоинством выдержала взгляд, хотя внутренне тонула в массе эмоций. ### — Сильнее! ТЫ МОЖЕШЬ СИЛЬНЕЕ ИЛИ НЕТ? — крик влетает в уши, она скалит зубы по-собачьи и кидается вперёд, но тренировочный меч опять соскальзывает по эфесу чужого. — Слишком слабо. Ты вообще тренируешься? — мужчина крутит оружие в протезированной руке, даже с ее механическим торможением получается лучше, чем у дочери. — Да, отец. — урчит сквозь зубы та и предпринимает новую попытку атаковать. — Незаметно. Час в день? Два? Нужно не менее пяти, если ты планируешь одолеть хотя бы инвалида вроде меня. — легко отражает удар мужчина и отходит, показывая, что бой окончен: — Я снова отправляюсь на переговоры. Рана не оправдание. Я надеюсь, когда вернусь, твой уровень будет достаточно высок. Учителя фехтования, истории и политики прибывают завтра, не опозорь меня. Стрельбой и географией продолжаешь заниматься по старому расписанию. — он разворачивается и, сложив меч на подставку, договаривает: — Не беспокой отца. Он еще, чего доброго, попросит меня уменьшить объём твоих занятий. Твой комфорт противоположен комфорту империи. Я понимаю, что как родитель он переживает за своё дитя, но что ты прикажешь делать мне, если что-то случится с тобой или ним? Оставив вопрос открытым, он захлопнул за собой дверь. Девочка осталась стоять, неровно дыша и думая неизвестно о чем. ### — Вот чего они так осмелели. — усмехается Атрум, с ненавистью вчитываясь в доклад. Игнис, заплетающий волосы дочке, поднимает голову: — Что-то случилось? — Мы пропустили легендарное событие. — мужчина улыбается, но видно, как он зол. — Альбы то плодятся. Разведка только сейчас узнала о маленькой принцессе. Омега заправляет собственную волнистую прядь за ухо и молчит. Крохотная альфа поворачивается к отцу и переспрашивает: — Королевская дочь? — Ага. Ей уже несколько лет. Кажется, белые уроды считают, что фортуна повернулась в их сторону и потому так беспрестанно лезут к нам. — Пусть хоть попробуют тронуть Пандору. — звереет девочка, но ласковые папины ладони успокаивающе зарываются ей в волосы, и она тает, как щенок под материнским языком. Игнис устало вздыхает. «Ты ведь ещё ребёнок. А уже сходишь с ума от одного упоминания альбов. О чем только думает Атрум? Хочет вырастить тебя в такой же ненависти, в которой рос сам?»