Fearless.

Кларк продолжает сверлить взглядом официантку. Лекса не уверена, замечает ли Кларк, что делает это, но, учитывая, что Лекса не могла отвести глаз от Кларк с тех пор, как они вчера утром вместе сели в машину, Лекса это заметила. Она не уверена, в чём причина. Венди была очень мила с ними, предлагая бесплатную добавку Кларк и Лексе, хотя в меню четко указывалось, что каждое пополнение будет стоить пятьдесят центов. Она даже дала Лексе дополнительную клубнику (и Кларк очень быстро указала, довольно ворчливым образом, что они были оформлены в виде сердца, что, как считает Лекса, было простым совпадением). Венди только что покинула стол, и Кларк откинулась на заднюю часть кабинки, глядя на свои блины с шоколадной крошкой. Она так крепко сжимает вилку, что Лекса боится, что та согнёт её, и у них на счету будет плата за порчу посуды. — Ты должна ослабить свою хватку, Кларк, прежде чем ты согнешь её, — указывает Лекса, и Кларк фыркает. — Ты хорошо себя чувствуешь? — спрашивает Лекса, потому что это была капризная Кларк, которую она раньше не видела. Возможно, её живот беспокоит её, или у неё болит голова. Кларк кивает. — Превосходно, — бормочет она, насаживая кусочек блина и крутя его на вилке несколько раз, прежде чем уронить обратно на тарелку. Она вздыхает. — Для предположительно «лучшего завтрака в Тахо» эти блинчики реально отстой, — бормочет Кларк, показывая воздушные кавычки вокруг «лучшего завтрака в Тахо», чтобы действительно подтвердить свою точку зрения. Лекса уже опустошила свою тарелку и, очевидно, Кларк не собирается доесть блины, поэтому Лекса машет рукой официантке, что просто заставляет Кларк закатить глаза. — Отлично, а вот и Пеппи Длинный чулок, — бормочет Кларк, и Лекса смотрит на неё. В чем её проблема? — Кларк! — восклицает Лекса, и Кларк смотрит на неё с поднятой бровью и пожимает плечами. — Что? Ты не можешь сказать мне, что не заметила поразительного сходства, — говорит она, и хотя Лекса заметила, что их рыжеволосая официантка действительно немного похожа на вымышленную девочку, она никогда не озвучит это мнение вслух. Кларк снова закатывает глаза, когда Венди встает у подножия стола. Лекса резко смотрит на неё. Она просит Кларк и её глаза быть вежливыми. — У вас всё хорошо? — спрашивает Венди, поддерживая зрительный контакт с Лексой. Она кивает. — Мы на самом деле закончили, поэтому возьмем чек, — говорит она, и ухмылка Венди колеблется, но она всё ещё движется, чтобы взять тарелку перед Лексой. Она смотрит на Кларк, которая практически пытается заколоть её глазами, и говорит: — Могу я завернуть коробку для вас? — И Лекса не была уверена, что можно саркастически улыбаться, но Кларк удаётся это сделать. — Нет, но ты можешь оставить это себе, — она огрызается, и Лекса расширяет глаза. Ей придется оставить действительно большие чаевые, чтобы компенсировать это. Лекса прочищает горло и возвращает внимание официантки к себе. — Чек, пожалуйста? — спрашивает Лекса, и в её голосе звучит отчаяние, потому что она на самом деле просто хочет отвести эту девушку подальше от стола, прежде чем Кларк скажет что-то ещё. Венди кивает и уходит. Лекса возвращается к Кларк. — Что, чёрт возьми, это было? — шипит она, и Кларк пожимает плечами. — Она вывела меня из себя, — говорит Кларк. Лекса глубоко вздыхает. Она на мгновение закрывает глаза и начинает считать до десяти. — Она флиртовала с тобой, — комментирует Кларк, и глаза Лексы открываются. — Нет. Она делала свою работу, — строго шепчет Лекса. Кларк фыркает. — Конечно. — бормочет она, и Лекса удивляется, почему это имеет значение, даже, если Венди и впрямь заигрывает с ней. — Кларк. Она просто официантка, — Лекса успокаивает её, но, действительно, она не совсем уверена, почему она чувствует необходимость делать это. Они не кто-нибудь. Они едва друзья. Это не похоже на ревность Кларк. Это было бы…невозможно. Просто. Невозможно. Лекса даже не позволяет себе рассматривать такую возможность. Но она продолжает: — И даже если она флиртует, мне это не интересно, — утверждает она и наблюдает, как глаза Кларк смягчаются. И она старается не думать о том факте, что этот разговор не должен происходить между двумя людьми, которые не встречаются…кем бы они ни были. Их глаза остаются прикованы друг к другу, пока Венди не появляется на краю стола. Лекса отрывает взгляд от Кларк, и пытается сморгнуть её образ. Она снова смотрит на Венди, которая смотрит на Кларк, но она снова переводит взгляд на Лексу. Девушка кладёт чек перед ней и подмигивает. — Дайте мне знать, если Вам понадобится что-нибудь ещё, — говорит она только Лексе и уходит. Лекса смотрит на счет, просматривая итоги, и когда она подходит к концу, она замечает что-то написанное большим, закруглённым почерком. Номер телефона. Глаза Лексы расширяются. Ох. Ох. Кларк наклоняется, чтобы взглянуть на счет, и хмыкает, когда видит набитый номер телефона внизу. — Я же говорила, — бормочет Кларк, а Лекса пожимает плечами. — Похоже, ты была права, — отвечает Лекса и вытаскивает кошелёк из кармана. Она берёт двадцатку и прячет её под бумагой. Она пожимает плечами. — Пошли, — она встаёт, и Кларк смотрит на счёт. — Разве ты не собираешься взять его? — спрашивает Кларк, и Лекса качает головой. — Нет. Было бы глупо принять это и заставить её поверить, что она получит звонок от меня, когда я на самом деле не буду заинтересована в том, чтобы звонить ей, — прямо говорит Лекса, и наблюдает, как улыбка начинает растягивать губы Кларк, и она чувствует, как бабочки вспыхивают в её животе при виде этого. Кларк действительно великолепна, когда улыбается. Хмурый взгляд ей не идет. Не так, как улыбка. — Хорошо, — говорит Кларк, и следует за Лексой из кабины. Они пробираются к двери. — Тебе не нужно забрать сдачу? — Лекса качает головой. — Я оставила ей целую двадцатку. Я полагаю, что чаевых в 10 долларов на счет в 10 долларов достаточно, чтобы компенсировать твой дополнительный комментарий. — говорит Лекса, и Кларк кусает губу. — Это был перебор. Я не должна была говорить то, что сказала. — Говорит Кларк, и виновато опускает голову. Лекса пожимает плечами. Она понимает. — Ты говорила на эмоциях, — говорит Лекса. Хотя она этого не делала уже довольно давно, она понимает, на что это похоже. Ощущение, будто ты не можешь контролировать слова, исходящие из твоих уст. Как будто ты находишься под контролем этой силы внутри себя, которой ты хочешь править, но ты просто не можешь. Так что она понимает. Она понимает Кларк. Она также знает, каково это быть на другой стороне, и, на самом деле, дать чаевые этой официантке — это наименьшее, что она могла сделать. Кларк смотрит на свои руки. — Я должна вернуться и извиниться, — бормочет она, и Лекса качает головой. — Нет. Всё уже сделано. Нет смысла приносить извинения, когда всё, что ты можешь получить взамен — это пощёчина, — отвечает Лекса, и глаза Кларк расширяются. — Да, да, ты права. Это…справедливо, — отвечает Кларк, и Лекса останавливается, ожидая, пока Кларк догонит её. Как только она это делает, Лекса мягко похлопывает её по плечу. — Да брось. Пойдем найдем пляж, — говорит она, и Кларк смотрит на неё с улыбкой. — Да, хорошо. Давай сделаем это, — отвечает она. Они возвращаются к машине без большого расстояния между ними.

***

Кларк требуется гораздо больше времени, чем она хотела бы признать, чтобы осознать факт, что, на самом деле, она действительно ревновала. И она до сих пор не знает, почему, но она знает, что никто не мог заставить её чувствовать ревность в течение достаточно долгого времени. Она никого и ничего не ревновала с тех пор, как Финн встречался с Рейвен, когда они взяли перерыв в отношениях. И она не настолько глупа, чтобы не признать, что её привлекает Лекса. Лекса прекрасна. Она…именно та девушка, которая зажигает мысли Кларк словно огонь. Она была очарована и не находила слов. Она была бы чем-то невероятно красивым, запечатлённым на бумаге. Но это ничего не значит. Она не видит Лексу в роли своей девушки. Она слишком серьезная. Совсем не тот человек, который бы вписался в образ жизни Кларк. Она не возражала бы целоваться с ней, например, или делать что-то большее, но они бы не стали этого делать. Всё просто. И Кларк полагает, что она, вероятно, ревновала, потому что кто-то ещё видел то, что видела она. Возможно, она чувствовала притяжение к хорошим чертам, которые она видела в Лексе. Может быть, она хочет быть единственной, кто видит их. Оглядываясь назад, Кларк понимает, что глупо ревновать к какой-то случайной официантке, которую они никогда больше не увидят. Лекса, похоже, понимала, а Кларк не чувствовала необходимости объясняться. Она не чувствовала такого дома, только с ней. И это было приятно. Иногда приятно не объяснять свои действия. Иногда приятно просто действовать, не чувствуя, что поступкам нужны объяснения и причины. Они въезжают на парковку первого же найденного ими указателя пляжа. Судя по всему, здесь нет ванных комнат, даже кабинки био-туалета. Кларк вернула контроль над рулем, и взглянула на Лексу, которая смотрит в окно. — Итак, ты готова сделать искусственную раздевалку из полотенец? — спрашивает Кларк, и Лекса хихикает. — Кажется, это наш единственный вариант, — отвечает она. Кларк припарковывает машину, и открывает дверь. Она вылезает и открывает багажник, готовая покопаться в сумках, чтобы попытаться найти купальный костюм. Требуется несколько минут копания, чтобы наконец найти один, и, наконец, ей удаётся вытащить разноцветное бикини и полотенце. Она отходит в сторону, чтобы Лекса могла вытащить из багажника сумку и поискать свой собственный купальник. Ей требуется значительно меньше времени, чтобы найти то, что она ищет, потому что у неё только одна сумка. У неё она достаточно скромная, того же персикового оттенка, что и её пижама. Кларк задаётся вопросом, продавались ли они одним набором. Она мельком видит этикетку. Какой-то дизайнер, имя которого она не знает как произносить, и Кларк задаётся вопросом, насколько состоятельна Лекса. — Хочешь быть первой? — спрашивает Кларк, а Лекса пожимает плечами. — Конечно, — отвечает она. Кларк указывает на машину. Её окна тонированы, поэтому никто на другой стороне не сможет видеть сквозь них. Да и парковка в любом случае пустынна. — Я подержу полотенце, — говорит она, и они отходят в сторону. Кларк держит полотенце так далеко, как только могут держать руки, и она отводит взгляд (или пытается), пока Лекса снимает свою одежду. И хотя тонированные окна не позволяют видеть на другой стороне никого, они определенно побуждают кого-то на этой стороне смотреть, потому что Кларк видит отражение обнаженной спины Лексы на окне. Она старается не смотреть — правда. Она держит голову повернутой влево, но не может удержаться от того, чтобы её глаза не блуждали и не смотрели в чёрную тонированную поверхность окна. Она смотрит, как Лекса тянется за своей спиной и расстегивает лифчик. Кларк сглатывает и плотно закрывает глаза. Нет, она не может смотреть. Она не может быть такой чертовски извращённой. Она держала полотенце, чтобы никто не мог видеть тело Лексы. Это включает и её тоже. Поэтому она считает от ста до тех пор, пока Лекса не прочищает горло и не сообщает ей, что она закончила переодеваться. Лекса скрестила руки на своем теле, как будто она пытается спрятаться под своими руками. Она возится с лямками, и Кларк наклоняется, разворачивая лямку, которую Лекса, кажется, не может перевернуть сама. Она смотрит, как щёки Лексы заливаются красным, и Кларк ухмыляется. — Моя очередь, — говорит она, сжимая полотенце между указательным и большим пальцами. Она держит его и ждёт, пока Лекса его возьмёт. Девушка тянется и хватает полотенце, прямо под тем местом, где покоятся пальцы Кларк, и они соприкасаются. Кларк клянётся, что чувствует искры. Они смотрят в глаза, и Кларк клянется, что зрачки Лексы расширяются. Кларк высунула язык, чтобы облизать губы, и глаза Лексы спускаются к губам Кларк. Она видит, как Лекса сглатывает. Кларк делает шаг к Лексе, и она думает, что, возможно, она хочет поцеловать её. Может быть, это просто из-за того факта, что она только что увидела, как она стояла почти голой, но она хочет это сделать. Она хочет знать, как её губы будут чувствоваться на её губах. Если её язык такой же острый, как и её остроумие. Если бы можно было взять и поцеловать её, не говоря ни слова. Но затем Лекса моргает и делает шаг назад. Она забирает полотенце из рук Кларк и перемещается на другую сторону, вытягивая полотенце. Она не смотрит в глаза, и Кларк думает, что, возможно, это к лучшему. Она только что была поймана. Но это не значит, что воображаемый образ Лексы на её губах покидает её голову.

***

Лекса пытается обуздать своё сердцебиение, и она воображает всякие уродливые вещи, чтобы попытаться предотвратить эффект от близости с Кларк больше, чем сейчас. Она пристально смотрит на бетон, пока Кларк переодевается. Она не хочет смотреть вверх. Она знает, что можно увидеть отражение Кларк в окнах машины, но она даже не осмеливается смотреть вверх. Впрочем, Лекса не отрицает тот факт, что она не против увидеть Кларк без одежды. Но не так. Это скорее должно быть добровольным. Кларк заканчивает и предупреждает Лексу, прочищая горло. Лекса опускает полотенце и поднимает глаза, и Лекса уверена, что её резкий вдох можно было услышать на другой части парковки. Кларк самодовольно ухмыляется не замечая этого. — Готова? — спрашивает Кларк, и Лекса моргает, стараясь не сводить глаз с лица Кларк, и не смотреть больше никуда. Она кивает. — Да, пошли, — отвечает она, и её немного смутило то, как она говорила с придыханием. Они молча идут к пляжу, Лекса потерялась где-то в своих мыслях. Она больше не может отрицать. Ей нравится Кларк. Здесь нет «и», «если» или «но». Лекса знает, что она привлекает её с того момента, как она впервые увидела её (что было довольно давно, и она уверена, что если бы она завела об этом речь, Кларк бы не вспомнила). Но Кларк — это чёртова Полярная звезда, а Лекса — чёрная дыра, которая могла бы поглотить её целиком. Она знает, что не подходит Кларк. Она уничтожит её. Потому что это то, что Лекса делает со всем, чего она касается. Со всем, что она любит. Она разрушает это. Она крутит и поворачивает и сгибает его до неузнаваемости. И она никогда не захочет сделать это с Кларк. В любом случае Лекса испорченный товар. Невозможно, чтобы кто-то такой яркий и нетронутый, как Кларк, мог смотреть на неё и хотеть её. Они просто слишком разные. Кларк просто слишком хороша. Лекса в любом случае не заслуживает её. Лекса смотрит на землю, скрестив руки на груди. В глубине души она слышит шепот: «Ты не хочешь занимать слишком много места, Лекса. Держи ноги скрещенными. Держи руки вокруг себя.» И так она и делает — обнимает себя. Она даже крепче прижимает их к животу. Она ненавидит, что она всё ещё слышит её эхо. Она ненавидит, что она всё ещё слушает её. Прошли годы с тех пор, как она слышала, чтобы она говорила что-то подобное. Чёрт, прошло много лет с тех пор, как она вообще её слышала. Она хотела бы, чтобы она была достаточно сильной, чтобы не слушать эхо, когда оно появляется. И обычно она может. Обычно она может справиться с этим. Обычно она может прогнать его молча. Но, видимо, не сегодня. И они так давно не были рядом. Лекса знает, что ей не стоит давать ей воздействовать на себя, однако, она позволяет ей. Этот голос позади её головы говорит ей, что она этого не заслуживает. Не заслуживает ничего. И, как правило, она довольно хорошо блокирует это. Но по какой-то причине, возможно, поскольку она была рядом с Кларк, её способность блокировать что-либо исчезла. Она не может контролировать себя. Не так, как обычно. И это ужасно. Есть причина, по которой Лекса хранит все эти вещи в секрете и прячет в самых дальних, самых темным уголках своего разума. Ничего хорошего, если им позволить руководить. Наконец они достигают края тропинки, которая вела их через лес, и первое, что видит Лекса, когда она расчищает лесной путь — обнаженный мужчина. Полностью обнаженный мужчина. Она останавливается. Её глаза расширяются. Кларк находится в нескольких шагах от неё, и она спрашивает: — Почему ты остановилась? — Лекса не отвечает, но Кларк подходит туда, где стоит Лекса, и она видит то же, что и она. — Оу, — продолжает Кларк. — Кларк. Все на этом пляже голые, — шепчет Лекса. Кларк вдыхает. — Да, Лекса, я вижу, — говорит Кларк, краснея. — Это нудистский пляж? — спрашивает Лекса, и Кларк делает несколько шагов на песок и находит знак. Она закусывает свою нижнюю губу, и Лекса смотрит, как она начинает смеяться. Она оглядывается на Лексу и кивает. Конечно. Им удалось наткнуться на нудистский пляж. Людей не так много, но Лекса смотрит, как стоит старая женщина, и она видит её гораздо лучше, чем Лексе следовало бы. И там много пенисов. Слишком много для психики Лексы. Она смотрит на песок под ногами и надеется, что Кларк не решит, что пора попробовать что-то новое. Кларк возвращается к Лексе с отвращением на лице. — Может быть, нам стоит смотреть на знаки в следующий раз, — говорит она. — Я увидела слишком много голых незнакомцев, чтобы чувствовать себя комфортно, — отвечает Кларк, и Лекса выдыхает. Слава Богу. — Хочешь поискать где-нибудь ещё? — спрашивает Кларк, и Лекса смотрит на небо, где солнце всё ещё ярко светит в небе, но Лекса не уверена, как долго это продлится. — Может быть, мы сперва должны найти место, чтобы остаться на ночь. Потом спросить работников мотеля, где найти приличный пляж, — отвечает Лекса. — Тот, который не включает бесплатные шоу от местных пожилых людей, — говорит Лекса, наблюдая, как джентльмен выходит из воды и отряхивается, как собака. Лекса клянётся, что её завтрак сейчас покинет желудок. — Поехали. Сейчас. — Говорит Лекса, разворачиваясь. Она слышит, как Кларк рассмеялась, и Лекса предполагает, что она обернулась, чтобы посмотреть, что заставило лицо Лексы исказиться. — Может быть, мы должны сделать памятное селфи с членами дома престарелых на заднем плане, — говорит Кларк. — Знаешь, должны остаться фотки или ничего не было, — и Лекса смеётся. Как бы она ни была уверена, что это вторжение в личную жизнь, мысль о том, что Кларк будет достаточно близко, чтобы сделать снимок, заставляет её сердце трепетать, и она кивает. Кларк поднимает телефон и подзывает Лексу, которая устраивается возле неё. Их плечи соприкасаются, и Лексе даже не приходится заставлять себя улыбаться. Она также не подделывает смех, который появляется, когда она видит полностью голый образ старика прямо между их улыбающимися лицами.

***

Они находят хорошо выглядящий мотель, и Лекса предлагает заплатить. Кларк снова задаётся вопросом, насколько богата Лекса, если она может позволить себе заплатить, не разделяя стоимость, для ночи в мотеле. Чтобы компенсировать это, Кларк предлагает заплатить за ужин. Лекса соглашается с застенчивой улыбкой. В мотеле есть бассейн, и они предпочли остаться там на несколько часов, а не выходить на поиски другого пляжа. Кларк полагает, что, вероятно, безопаснее держаться поближе. По крайней мере, никто не будет голым. Кларк сидит на краю бассейна, только её ноги погружены в воду. Лекса спускается с лестницы и быстро входит в воду. Кларк не очень хороший пловец, но ясно, что Лекса в этом хороша. Как только она действительно оказалась в бассейне, она ныряет под воду и плывет, как профессионал. Кларк не сводит с неё глаз. Когда она появляется рядом с Кларк, она спрашивает: — Почему ты не плаваешь, Кларк? — Кларк пожимает плечами. — Я не лучший пловец, — комментирует она, и, возможно, это ещё мягко сказано. Лекса смотрит на неё широко раскрытыми глазами, и Кларк чувствует, что у неё перевернулся живот. Как получается, что Лексе удаётся выглядеть сексуально и очаровательно одновременно? Кларк уверена, что это не законно. На её лице появляется злобная ухмылка, она опускается в воду и брызгает Кларк. Глаза Кларк расширяются, и она смотрит на Лексу, которая пытается сдержать хихиканье. — Ты выглядела нагретой. Я подумала, что нужно охладить тебя, — комментирует Лекса, и Кларк не может удержаться от улыбки. — Ты ответишь за это, — бормочет она, и Лекса задирает бровь. — Как ты собираешься это сделать, Кларк? Я уже мокрая, — отвечает она, её ухмылка растёт. Кларк прищуривается. — Когда ты меньше всего ожидаешь. Я верну должок, — она говорит, а Лекса фыркает. — Ну конечно, Кларк, — отвечает Лекса, отталкиваясь от бортика Кларк. Как только Лекса отплыла, у Кларк заурчал желудок, и она начинает сожалеть о том, что уходила из закусочной, ничего не съев. Лекса смотрит на неё с поднятой бровью. — Возможно, ты должна была доесть свои блины, — говорит Лекса, и Кларк склоняет голову, румянец покрывает её щеки. Да, она должна была. Но она видела торговый автомат по дороге к бассейну, поэтому она вытаскивает свои ноги из воды: — Я собираюсь купить немного Читос. Хочешь что-нибудь? — спрашивает она. Лекса качает головой. — Я съела свой завтрак, — шутит она и смотрит на Кларк. Она показывает Лексе средний палец, прежде чем она разворачивается, чтобы уйти, и смех Лексы следует за ней, когда она возвращается в здание. Она стоит перед торговым автоматом с пачкой Читос в руке, глядя на упаковку HoHo. Она знает, что Лекса сказала, что она ничего не хочет, но Кларк вспоминает, что она ела их раньше всего накануне вечером и, возможно, она проголодается позже. Или странно покупать их, если Лекса не просила её? Она решает просто сделать это. Это… дружеский поступок. Друзья покупают вещи в автоматах для своих друзей, верно? Что ж. Во-первых, это означало бы, что они были друзьями. А Кларк действительно не уверена, что они ими приходятся. Она идёт обратно в бассейн, HoHo в одной руке, а её собственный Читос в другой. Она садится на край бассейна и опускает ноги обратно в воду. Лекса подплывает к ней, когда она открывает пачку Читос. Кларк жестом указывает на пакет рядом с ней. — Я купила их на случай, если ты проголодаешься, — говорит она так небрежно, как только может. Лекса улыбается, и это действительно полная улыбка, которую Кларк не уверена, что видела раньше, и это заставляет её сердце трепетать чертовски сильно. — Спасибо, Кларк, — говорит она, улыбка всё ещё не покидает её лица. Они смотрят в глаза друг друга ещё несколько мгновений, прежде чем Лекса скрывает улыбку переводя взгляд на воду, её щеки и уши слегка краснеют. — Будешь? — спрашивает Кларк, указывая рукой на пачку. — Думаешь, ты сможешь поймать? — Разве это не немного по-детски? Что если я упущу? — спрашивает она, и Кларк пожимает плечами. — Тогда ты ешь Читос с добавлением хлора. Это сейчас модно, — Кларк шутит, а Лекса хихикает. — Хорошо. Попробую, — говорит Лекса, немного отплывая. Кларк достает из пачки чипс и целится. Лекса открывает рот, и Кларк бросает его. Лексе приходится вытянуть шею, но ей удается поймать его ртом. Она улыбается, когда жует. И Кларк думает, что да, они абсолютно точно друзья.

***

Лекса принимает душ после выхода из бассейна, и она как раз заплетает волосы, когда Кларк возвращается со стойки регистрации, забрав у доставщика заказ. Кларк морщит лоб и говорит: — Почему бы тебе не оставить их распущенными? — и Лекса пожимает плечами. — Они вьющиеся, — отвечает она, и снова появляется это эхо. «Собери свои волосы, Лекса. Их так много. Честно говоря, оставь их в покое. Ты занимаешь слишком много места.» Кларк выглядит так, словно хочет протянуть руку, положить её ей на плечо или волосы, но она держит это при себе. — Я думаю, что ты должна распустить их. Наверное, выглядит великолепно, — беспечно говорит она, и Лекса краснеет. Она расплетает ту часть косы, которая уже была закончена. Она не оставляла волосы совершенно распущенными в течение довольно долгого времени. Может быть, пришло время попробовать что-то новое. Она трясет своими волосами, пробежав по ним пальцами. Она выходит из ванной и садится рядом с Кларк на кровать. К счастью, или нет, в зависимости от того, как Лекса выбрала на это посмотреть, в этом номере мотеля было две кровати. Кларк уже закручивает свою лапшу Ло Мэйн вокруг пластиковой вилки, а Лекса запрыгивает на кровать. Она тянется к палочкам, которые лежат рядом с коробкой риса Лексы. Она достает их из упаковки и достает контейнер с курицей генерала Цо. Она обращается с палочками для еды как профессионал и едва замечает, что Кларк остановилась, чтобы посмотреть на неё. Лекса начинает жевать, когда, наконец, замечает отвисшую челюсть Кларк. Она морщит лоб. — Что? — спрашивает Лекса. — Как тебе это удается? — спрашивает Кларк, и Лекса пожимает плечами. — Меня научила женщина в Китае несколько лет назад, когда я была там в отпуске с моим отцом, — отвечает она, пожав плечами. — Эти хрупкие, но они нормально выполняют свою работу, — говорит она, поднимая палочки и сжимая их вместе. — Мой фарфоровый сервиз у отца, — Кларк качает головой. — Это невероятно. Думаешь, ты сможешь научить меня? — спрашивает Кларк, а Лекса кивает. Она не понимает, почему нет. Она указывает на неоткрытый набор палочек и говорит: — Бери эти. Я покажу тебе, как их держать, — Кларк слушает и вытаскивает их из упаковки. Лекса опускает свою собственную пару и держит вершины Кларк. Она правильно расположила их между пальцами Кларк, поправляя их так хорошо, как могла. Она подносит руки к пальцам Кларк. — Так. Держи их вот так, — Лекса шепчет, поднимая глаза к глазам Кларк. Она прикусила нижнюю губу, и Лекса осознала, насколько близко они сидели. Она сглатывает. Это уже второй раз, когда они были в опасной близости друг от друга, и сердце Лексы колотится. Кларк высвобождает губу между зубами и опускает челюсть. Она слегка наклоняется, а затем Лекса отодвигается, прочищая горло. — Пока ты держишь пальцы в правильном положении, у тебя всё получиться, — она бормочет, а Кларк кивает. — Да, хорошо, — отвечает она, и Лекса чувствует, что её сердце застряло в собственном горле. Она не уверена, как она справиться с остальной частью поездки.

***

Кларк полагает, что после двух дней в дороге они заслуживают того, чтобы расслабиться. Поэтому она идет в местный винный магазин, после получения направления от других, и покупает две бутылки водки. Она показывает их Лексе и говорит: — Мы собираемся повеселиться. Давай же, идем встряхнем этот пляж. Я думаю, что вылазка стариков, вероятно, закончена, — предлагает Кларк, и Лекса выглядит скептически, но в конечном счёте она соглашается. Они приезжают, и Кларк была права в своем предположении. Пляж пуст. Там нет спасателей или кого-либо в поле зрения. У Кларк есть одеяло, алкоголь и бутылка доктора Пеппера, чтобы запивать его, а Лекса держит пластиковый пакет, полный закусок, из их торгового автомата, выпотрошенного накануне вечером. Волосы Лексы распущены и, как и подозревала Кларк, выглядит это великолепно. Даже потрясающе. Она выглядит намного более…человечной с растрёпанными волосами. Менее похожей на мраморную статую к которой Кларк было страшно прикоснуться. Кларк кладёт одеяло и открывает первую бутылку водки. Она делает несколько глотков, не морща лица, и Лекса смотрит на неё с удивлением. Кларк пожимает плечами. — Вот, — она передает бутылку Лексе, которая делает несколько глотков и почти сразу выплевывает. Кларк смеётся. — Не пьешь? — спрашивает она, и Лекса качает головой. — Не такие крепкие напитки, — отвечает Лекса. — Я предпочитаю вино, — она продолжает, но подносит бутылку водки обратно к губам и продолжает пить. Они по очереди пьют с бутылки, и Лекса быстро пьянеет. Она встает и копает пальцами ног песок. — Это похоже на грязь, Кларк. Зернистая грязь, — она говорит сквозь хихиканье, и Кларк смеётся над ней. Лекса вытягивает руки, и вертится. — Воздух пахнет так чудесно. Как соль и свобода, — она говорит, и Кларк не может не смотреть на неё. Она не так пьяна, как Лекса, что не так уж удивительно, потому что Кларк знает кое-что про то как правильно пить. — Я не была пьяна так долго, Кларк. Ты знаешь, сколько времени прошло? — спрашивает она, и Кларк качает головой. — Два года. В прошлый раз…в последний раз я напилась, после того, как она ушла, — Лекса говорит, и Кларк знает, что за этим должна быть история, но она не хочет спрашивать. — Это гораздо веселее. Ты намного веселее, Кларк, — она всё говорит, и Кларк улыбается. Лекса поворачивается спиной к Кларк и смотрит на воду. Её руки по бокам, и она вдыхает. Через несколько мгновений она поворачивается к Кларк и протягивает руку. — Давай, Кларк. Здесь намного лучше, — говорит она. Кларк хватает её руку, и Лекса пытается поднять её. Они не уходят далеко, и Лекса в итоге падает на песок. Они обе хихикают, Кларк улыбается Лексе. — Я рада, что мы делаем это, — бормочет Кларк, глядя на Лексу, которая всё ещё хихикает и смотрит в темное звездное небо. Она переводит взгляд на Кларк, и Кларк снова чувствует бабочек. Лекса улыбается, и Кларк действительно думает, что это самая красивая вещь, которую она когда-либо видела. — Я тоже, Кларк, — отвечает Лекса. — Мне хорошо с тобой, — бормочет она. — Ты заставляешь меня чувствовать себя хорошо, — она исправляется, и Кларк смотрит на неё с улыбкой. Она хочет сказать так много, но ничего из этого не подходит, поэтому Кларк встаёт. Она идет к краю берега. Вода попадает на кончики пальцев ног. Вода чувствуется приятной, и вскоре Лекса стоит рядом с ней. Их руки свисают прямо рядом друг с другом, и иногда натыкаются. Недолго думая, Кларк хватает Лексу за руку и переплетает их пальцы. Кларк с легкой улыбкой на лице краем глаза смотрит на Лексу. Она улыбается, но всё ещё смотрит на воду. — Ты действительно хорошенькая с распущенными волосами, Лекса, — бормочет Кларк, и она смотрит на Лексу и смотрит, как она склоняет голову. Волосы закрывают её лицо, и Кларк поворачивает её тело рывком, с их переплетёнными руками, так что они стоят лицом к лицу. Кларк использует свою свободную руку, чтобы убрать несколько прядей волос за уши Лексы. Лекса всё ещё смотрит вниз, а Кларк хочет, чтобы она посмотрела на неё. Поэтому она проводит пальцами по лицу Лексы, пока они не окажутся под подбородком Лексы. Она осторожно поднимает его вверх, чтобы Лекса посмотрела ей в глаза. Кларк делает шаг к ней. И да, она немного навеселе, но этого достаточно, чтобы набраться смелости, чтобы сделать это. Потому что не имеет значения, если Лекса не «подходящая» девушка. Не сейчас. Когда они в пути, им не нужно укладывать формы, которые они так тщательно сконструировали для себя. Кларк не должна соответствовать шаблону, которым она себя так долго принуждала быть. И Лекса заставляет её чувствовать себя хорошо. Она не понимает, почему она не должна просто пойти на это. Она в дороге, чтобы повеселиться — не придерживаться того, что она знает. И что-то в том, как Лекса смотрит на неё, говорит о том, что она не единственная, кто чувствует это — чувствует между ними притяжение. Кларк ведёт свою руку назад по лицу Лексы и зарывает её в волосы Лексы на затылке. Глаза Лексы наполовину закрыты. — Что ты делаешь, Кларк? — спрашивает она, затаив дыхание. Кларк наклоняется, она на мгновение прислоняет лоб к Лексе. Она улыбается. Слова Лексы, сказанные ранее в закусочной, проникают в её голову. — Нечто новое, — шепчет она. Затем она наклоняется. И она целует её.