***
Следующим утром весь флот Трех Государств, включая прибывшие из Феллрода и Лоссрода корабли, вышел в Южное море через залив Грэй. Все, кто входил в большой совет, отправились в плавание на корабле правителя, именовавшемся «Лев» в честь боевого кота Асмодея. Совет должен был изучить все карты и сведения о противнике, что имелись в их распоряжении, и составить план нападения. Примерно через месяц планировалось достичь последнего клочка нейтральной земли, находившегося посреди Центрального моря и отделявшего владения Трех Государств от территорий, подконтрольных северянам. Это был остров Одинокий, в южной части которого моряками из Сумеречных земель когда-то был открыт небольшой залив, именуемый теперь Приютом одинокого моряка. Уже там члены большого совета должны были вернуться на свои корабли и взять командование над войсками, после чего флоту предстояло пройти самую сложную часть пути, направляясь к северным землям. Алек проснулся в скверном настроении, и единственное, что его радовало — это тот факт, что они собирались покинуть Грэйрод. Он знал, что на рассвете леди Доротею казнили, и ему совсем не хотелось находиться в том месте, где все напоминало о том, что вокруг него и его супруга могут находиться предатели, и это могут быть самые, казалось бы, преданные люди. Конечно, он понимал, что лорд Фэйд провел самую тщательную проверку среди охраны, чтобы не допустить подобных инцидентов в будущем, а на корабле их с Магнусом постоянно будут сопровождать несколько людей, все равно Алек не мог отделаться от мысли, что такое может повториться. Магнус выглядел уставшим и все время хмурился. По всей видимости, он испытывал не меньшее облегчение от того, что им не нужно было более находиться в этом месте. Когда корабли покинули залив Грэй, Алек решил выйти из каюты, которая была отведена для заседаний совета, чтобы немного проветриться и подышать морским воздухом. Он был одним из немногих, кто смог явиться для обсуждения дальнейших действий, так как большинство, в том числе и Магнус, плохо переносили качку и остались отдохнуть в отведенных для них каютах. Алек понимал, что многим из тех, кто не жил рядом с морем, такие путешествия приносили неудобства, особенно в начале, но сам он родился в Лайтвудберге, в семье, которая владела самым большим по численности флотом в Сумеречных землях, и с самого детства ходил под парусом, а потому никаких серьезных проблем не испытывал. Он вышел на палубу, где встретил отца, ведущего беседу с Алиной и Хелен и наблюдающего, как Мелиорн обучает Изабель владению кнутом. Иззи при этом выглядела почти до неприличия довольной. Алек совсем не удивился, что отец решил не оставлять их без своего внимания. — Как чувствует себя правитель? — тут же поинтересовался Роберт. — Он сейчас отдыхает. Но он ведь уже выходил раньше в море и заверил меня, что недомогание длится лишь первые несколько часов. — Отрадно это слышать, — Роберт снова вернул внимание дочери и ее жениху. Алек обернулся туда же, смотря за тем, как Изабель пытается сбить выставленные в ряд деревянные бруски, что у нее, однако, выходило не особенно хорошо. Наблюдая, как Иззи нервничает и злится, Алек невольно вспоминал, как сам обучал ее владению другими видами оружия. Из-за вспыльчивого характера сестры, это никогда не давалось ему легко. Но вот Мелиорн, судя по всему, был вполне доволен ролью ее учителя. Он терпеливо объяснял, как нужно встать и как сделать замах, наверное, уже в двадцатый раз. Он с легкостью управлялся с кнутом, сбивая бруски один за другим, а потом расставлял их заново, чтобы его ученица попробовала повторить этот фокус. При этом Мелиорн улыбался Изабель так, будто у нее все получилось еще с первой попытки. Алек украдкой поглядывал на отца, который выглядел одновременно довольным и суровым, будто не мог решить, радоваться ему, что его дочери достался любящий жених, или паниковать, что они будут целый месяц находиться в замкнутом пространстве корабля. Алек и сам переживал за сестру, хотя надеялся, что ей хватит ума не натворить глупостей. Невольно его взгляд зацепился за Алину и Хелен, находившихся рядом, и Алек задумался, рассказала ли фрейлина Иззи родителям о своей влюбленности в рыцаря фейри. Он решил, что нужно будет поговорить об этом с Изабель позже. Постояв еще некоторое время на палубе вместе с отцом, Алек откланялся и отправился к себе в каюту, чтобы проведать Магнуса.***
После нескольких часов сна Магнус чувствовал себя намного бодрее, чем утром. Ему всегда приходилось пережидать первые часы на корабле, борясь с тошнотой. Благо потом он чувствовал себя вполне хорошо, чтобы не переживать о путешествии в несколько месяцев. Единственное, что волновало его после пробуждения — тот факт, что в каюте было очень жарко. Кто-то из слуг, решив, видимо, позаботиться о том, чтобы правитель не замерз, набросал на него теплых одеял, которые, вообще-то, были взяты для того, чтобы спокойно переплыть Северное море. Выбравшись из этого теплого плена, Магнус снял с себя всю одежду — тем более, она была мокрой от пота — и набросил на плечи тонкий шелковый халат с вышивкой в форме птиц и цветов, купленный им когда-то на одном из рынков в Бейнале. Мяо и Черч, спавшие на специальной подстилке у стены, даже ухом не повели, по всей видимости, не собираясь пока бодрствовать. Налив воды из кувшина, Магнус с жадностью впился в стакан. В этот момент в каюту вернулся Алек. Он оглядел устроенный супругом беспорядок и удивленно вскинул брови. — Что здесь произошло? — О, не обращай внимания, — отмахнулся Магнус, стаскивая с постели одеяла и отправляя их к одежде на полу. — Мне просто стало жарко. Нужно будет сказать Монтеверде, чтобы объяснил слугам, чем морская болезнь отличается от простуды. — Если ты шутишь, значит, чувствуешь себя лучше? — с надеждой спросил Алек, подходя ближе и обнимая его. — Когда ты рядом, мне всегда хорошо. — Может быть, хочешь чего-нибудь перекусить? — предложил Алек. — Я могу отправить за обедом. — Да, я немного голоден, — пропел Магнус, проводя ладонями по его груди, а потом медленно спускаясь к животу и паху. — Разрешишь мне съесть тебя? — Магнус… — Алек задохнулся стоном. — Я слишком давно этого не делал, — принимаясь расстегивать ширинку на его брюках, Магнус одновременно прикусил Алеку кадык, вызывая этим новый стон. — Хочу снова почувствовать тебя во рту. Щеки Алека мгновенно окрасились румянцем. Он, конечно, уже привык к таким речам супруга, но все-таки был более скованным и скромным в вопросах секса, а потому каждый раз, когда Магнус выдавал нечто подобное, Алеку хотелось зарыться головой куда-нибудь под подушки и уже оттуда в красках представлять все то, что собирался сделать с ним муж. Магнус же, наслаждаясь вызванной им реакцией, спустил с Алека брюки и белье, тут же толкая его на постель. Он помнил, как они впервые попробовали доставить друг другу удовольствие оральными ласками. Для них обоих это был незабываемый опыт. И пусть они были еще довольно неопытны, но с каждым разом изучали друг друга все лучше и лучше. Облизав Алека, лежащего на подушках в сорочке и пиджаке, взглядом, Магнус стянул с себя халат и бросил его на постель. Он знал, что не выдержит и начнет ласкать себя сразу же, как Алек окажется в его полном распоряжении, а потому стоило предусмотреть защиту, чтобы не перепачкать постельное белье. Алек в это время успел избавиться от оставшейся одежды и снова упал на подушки, тяжело дыша. Магнус облизнулся, рассматривая его возбужденный член, и потянулся к губам за долгожданным поцелуем. Он захватил губами сначала нижнюю, потом верхнюю губу Алека, слегка посасывая их и втягивая в рот, а после лизнул языком, но не двинулся дальше. Вместо этого Магнус спустился ниже, оставляя легкие поцелуи на шее, груди и животе. Алек же нежно перебирал пальцами его волосы, именно так, как Магнусу нравилось. Опираясь на одну руку, другой Магнус потянулся к собственному члену, а губами нежно обхватил головку члена Алека. Наслаждаясь ответным тихим стоном, он медленно насадился ртом на член настолько глубоко, насколько мог взять его, не вызвав неприятных ощущений. Он мечтал когда-нибудь научиться брать так, чтобы утыкаться носом Алеку в лобок, чтобы доставить максимальное удовольствие. Хотя, судя по тому, как резко вдыхал и выдыхал воздух Алек, ему и без особых умений Магнуса было очень приятно. Он чуть сильнее ухватился за волосы супруга, ненавязчиво направляя его движения. Магнус не меньше наслаждался процессом. Ему нравилось ощущать на языке тяжесть чужой плоти и чувствовать вкус начинавшей выделяться естественной смазки. Он двигал рукой на своем пенисе в такт движениям языка, стараясь поймать общий ритм. — Магнус, — Алек чуть дернул его за волосы, а потом потянул за руку, которой тот ласкал себя. Протестующе замычав, Магнус продолжил свои действия, а этот звук послал вибрацию по члену Алека, отчего тот зашипел и снова потянул мужа на себя. — Ну же, Магнус, иди ко мне. Выпустив пенис изо рта, Магнус лизнул дорожку волос на животе Алека, а потом переместился вверх, накрывая его собой. Продолжая удерживать себя на одной руке, другой он провел по груди и плечу Алека, спускаясь ниже и задевая повязку. Испугавшись, что мог сделать больно, Магнус наклонился и несколько раз поцеловал это место. Он был уверен, что Алек даже не почувствовал его прикосновений из-за бинтов, но все равно хотел выразить свою заботу. В этот момент Алек, подхватив свободной рукой под ягодицами, подтянул его еще выше, так, чтобы их бедра находились на одном уровне. Он просунул руку между их телами и обхватил оба члена, сразу задавая более быстрый темп. Магнус переплел их пальцы, стараясь другой рукой удерживать свой вес, хотя все равно понимал, что практически лежит на Алеке. Их ноги сплелись, а тела были настолько близко, что практически склеивались в душном воздухе. Они двигались резко и прерывисто, часто дыша, но постоянно искали губы друг друга для поцелуя. Такое безумие не продлилось долго. Магнус первым достиг оргазма, вскрикнув и запачкав их животы семенем. Он почти заскулил, потому что Алек не остановился и продолжил гладить их члены в кулаке, доводя себя до пика и заставляя Магнуса дрожать от слишком сильных ощущений, вызванных прикосновением руки к максимально чувствительной в этот момент плоти. Когда все закончилось, у Магнуса не было сил даже перевернуться, и он рухнул на Алека всем весом. Но тот не возражал, а только сильнее прижал его к себе, обхватывая обеими руками. Через некоторое время Магнус почувствовал, что Алек смеется и приподнял голову, переводя на него вопросительный взгляд. — Просто вспомнил, как переживал из-за Мяо и Черча, — пояснил тот. Магнус проследил за его взглядом и тоже усмехнулся, увидев, что ирбис и гепард не обратили на них никакого внимания, все так же отсыпаясь на подстилке, свернувшись в один большой пушистый клубок. — Мяо очень переживает за Черча, — он перевел хитрый взгляд на Алека. — И я все еще считаю, что они чуть больше, чем друзья. — Такое вообще бывает? — Боевые коты супругов всегда уживаются хорошо. Это заложено их природой. Они любят тех, кого любят хозяева, — рассуждая, Магнус положил голову на грудь Алека. — Но вот пары обычно создают коты одного вида. И, как правило, разного пола. Но Мяо как-то особенно привязался к Черчу. Я даже не знаю… — Черч пока еще маловат для серьезных ухаживаний, — хохотнул Алек. — Вот подрастет, тогда и последим за ними. Магнус потянулся, поднимаясь и оглядывая их тела. — Нам нужно помыться. — Нет, нам нужно поесть, — мотнул головой Алек и начал подниматься, сажая удивленного Магнуса на постель. — Не будем ждать, пока сделают ванну, — он подошел к кувшину и намочил два полотенца, одно из которых передал Магнусу. — Подожди, — тот перехватил его, принимаясь вытирать руку так, чтобы не задеть перевязку. Алек наблюдал за ним некоторое время молча, явно пытаясь что-то понять по его движениям и взгляду. — Скажи, что ты не винишь себя в том, что произошло, — наконец, попросил он, а потом ухватил Магнуса за подбородок, заставляя посмотреть ему в глаза. — Даже не думай об этом.