бабочки в животе.

Руслан прячет руки в карманы джинс и нервно пинает камни – заебался. Кажется, жизнь сбилась в кучу и теперь больше напоминает сумбурный бразильский сериал, который так обожает бабушка. Не утони в Неве, Тушенцов. Ему кажется, что если он дотронется до своей души, то руки станут черными-черными. В кармане нервно мнет картонную коробочку из-под излюбленного Бонда. Руслан слепо верит в глупую иллюзию о том, что сигареты помогают избавиться от душевной боли. Дрожащими пальцами почти вытаскивает трубочку с никотином, поджигает и закуривает. Руслан смотрит по сторонам, на дорогу, дома, разводной мост. И видит у Крейсера его – Юлика. У него глаза-электрошокеры, парализующие Руса до кончиков пальцев. Он нервно трет подбородок, внезапно забывает слова из «Теней в раю» Ремарка. Юлик мнется с ноги на ногу, как первоклассник – Руслана это смешит. Он привык к импульсивным и настырным парням и девушкам, которые без лишнего чувства стыда кладут руку ему на живот во время танца {а потом запрокидывают голову, пытаясь остановить кровь из носа, но это совсем другая история}. Руслан подходит совсем близко, и только тогда Юлик его замечает. – Привет, – быстро. Слова пули. Юлик говорит резко, будто боясь чего-то. – Расческа для слабаков? – Руслан непринужденно проводит ладонью по взъерошенным волосам Юлика и смеется. Онешко нелепо улыбается и вместе с Русланом идет вдоль набережной. – Куда пойдем? – Я знаю паб неподалеку, – оповестил Юлик. Руслан кивнул. – Твои друзья, наверное, сильно переживали, что тебя не было. Юлик почесал затылок. – Да, есть такое... Но потом я почти сразу пошел на расследование, так что все норм, – сказал до того, как успел подумать, черт возьми. – Расследование? – переспросил Руслан. – Интересно. Что за расследование? Блятьблятьблять. – Нашли тело человека, которого убили так же, как и Дениса. Руслан нахмурился и посмотрел на Юлика. – Его расчленили? – Нет. – Онешко насупился. – Утопили в кислоте. – А нашего расчленили, – вздохнул Руслан. – Что-то здесь не чисто. Серые свинцовые тучи нависли над Питером, казалось вот-вот, ещё чуть-чуть и польётся дождь. Небо будет плакать, в очередной раз изливать всё на землю, ему будет больно смотреть на всех бесчувственных людей.  Русые короткостриженные волосы Руслана слегка развевались на ветру, а стеклянные глаза смотрели куда-то вдаль.  Подошва кроссовок Тушенцова едва ли коснулась белых полос, когда из-за угла появился красный внедорожник. Он промчал мимо парня на бешеной скорости, совсем не обращая внимания на зелёное мигание светофора. Люди вокруг стали возмущаться, фотографировать номера «ублюдка», чтобы потом удалить их из-за нехватки памяти.  Руслан был настолько погружен в собственные мысли, что не слышал голоса, который испуганно вторил что-то типа «осторожно!». Юлик встряхнул его, но Руслан так и продолжал пялиться на старую вывеску «Hookah place»*.  – Ты в норме? – Чего? – Руслан удивленно посмотрел на Юлика. – А, да, в норме. Юлик неверяще кивнул. Паб для него всегда являлся источником воспоминаний​: поедание бургеров на перегонки с Даней Кашиным, знакомство с ним же, бесконечные попытки нормальной игры в бильярд.  Тихий скрип входной двери, и лёгкие вновь наполняет сладкого дыма. Запах свежего воздуха остаётся позади​, как и шокированные выходкой водителя люди.  Прямо по ушным перепонкам бьет громкая музыка. Кстати, о бармене. Им, как бы не было иронично, и является сам Даня Кашин, который не раз предоставлял Юлику бесплатную выпивку. Кашин как всегда стоял по ту сторону барной стойки и с каким-то странным интересом протирал белой тряпкой бокал.  Юлик взбирается на стул и жестом здоровается с Даней. Тот счастливо улыбается, чем заставил Руслана вопросительно выгнуть бровь. – Данил, это Руслан. Руслан, это Даня. Оба парня посмотрели друг на друга, но все же отрешенно пожали руки.  – Где-то я тебя видел, приятель, – сказал Даня Руслану, все так же лучезарно улыбаясь и протирая прозрачную большую рюмку. Затем поставил его перед Юликом, достал бутылку и налил в этот самый бокал текилу. – Ты что будешь? – Пиво, – кивнул Руслан. – Темное. – Руслан работает на Хована. – Юлик решил говорить всю правду и сразу – лучшему другу он врать не хотел. Услышав это, Руслан поперхнулся пивом, а Даня так опешил, что из его рук выскользнул бокал, который он протирал. – Ой. – Даня опустил потерянный взгляд и тут же скрылся под барной стойкой. – Ты с ума сошел? – прошипел Юлику Руслан так, чтобы больше никто не слышал. – Он «свой», – заверил его Юлик. – Ему можно доверять. Не сводя взгляда с Юлика, Руслан откинулся на спинку высокого стула. – Дело твое, Юлик. Но знай, я за «своих» горой. – Да мы тоже, – со вздохом резко встал Даня. Руслан вздрогнул от неожиданности. Кашин скинул осколки куда-то под барную стойку и начал протирать тряпкой гладкую поверхность стойки. – Не ссы. Пока вы не трогаете нас – мы не трогаем вас. Руслан сжал руки в кулаки, прекрасно понимая, что перед ним тот, кто убил работающих у них девочек. Юлик усмирил его взглядом и накрыл его кулак своей ладонью. – Э, бармен, водки! Все трое парней ошарашенно оглянулись на сидящего на пару метров от них мужика лет тридцати. Юлик удивился наглости этого человека и тут же хотел съязвить, как его сразу же перебил Руслан: – Ты, блять, что, слепой что ли? Мы вообще-то разговариваем! Незнакомец встает, злобно шипит и заливается краской, подходя к ним. Руслан поднимается со стула, снова сжимая кулаки, и пытается идти ему навстречу, но как бы ни так. Юлик кладет руку на живот Тушенцова, скорее, случайно, чем осознанно и запланировано. – Рус, не думаешь ли ты, что лучше решить проблему не кулаками, а разговором? – он говорит привычно жёстко, едва меняя интонацию, акцентируя на решении проблемы. Даня тихо усмехается, наливая в рюмку еще текилы, а позже добавляя пива в кружку Руслана. – Не волнуйся, Юленька. Даня чуть ли не ржёт в голос. Руслан резко схватил наглого незнакомца за грудки и только сжимает кулак свободной руки сильнее, чтобы ударить, но его опережают ударом в нос. Юлик уже собирался встать и вмешаться, но Даня схватил его через барную стойку за плечо и отрицательно качает головой, а потом кивает на двух охранников, которые направлялись в их сторону. – Все обойдётся, – будничным тоном говорит Данила. – Да, ты прав, – еле заметно качая головой, соглашается Юлик. – Рус слишком мил чтобы кому-то врезать в ответ, – он словно говорит прописанную истину, а потом смотрит на друга. – Я это вслух сказал? – Ага. – Бля. Что контроль – самое главное. Юлик давно удостоверился в правильности этой истины. Контроль. Главное – контроль. Главное не позволять эмоциями брать вверх. Руслана оттаскивают в сторону, а незнакомец с кровью у виска скалится, сверкая глазами прямо на Юлика. – А что ж твой парень-то в сторонке сидит? – обращается он к Тушенцову. – Давай, пидрила, иди сюда, отомсти за своего ебыря, – эта фраза была уже для Юлика. Контроль – самое главное. И на мгновение контроль выскальзывает из его рук, исчезает, не справляясь с какой-то неправильностью. Юлик вскакивает и набрасывается на мужчину, на мгновенье замечая, что Руслан направился в уборную смыть кровь с лица. А дальше встреча костяшек с чужим лицом. Удар. Еще удар. Грубый, резкий, обжигающий. Юлик прижимает незнакомца к стене на секунду всего лишь. Тот застывает в его руках, каменеет. Выстрел в сердце без лишних эмоций – лучшее решение. Наверное, его тело на дне реки смотрелось бы слишком правильно. Юлик сам отходит к барной стойке, попутно вытирая рукавом своей черной толстовки разбитую губу. Охранники косятся на него, но выводят из клуба только того мужчину под оханья и аханья остальных находившихся там людей. Данила протягивает другу белый мокрый от воды клочок ткани. Юлик отрывисто прикладывает этот клочок к большой ссадине на щеке. Возвращается Руслан и плюхается на высокий стул по правую сторону от Юлика. – А это откуда? – он кивает в сторону Онешко, явно думая, что того мужчину увели сразу после его ухода в уборную. – Лицо? Да, знаешь, с рождения... Руслан тихо, прикрыв глаза, смеется несмешной шутке, а потом добавляет: – Юлик, а дай-ка мне свой номер. – Да. Конечно. Сейчас. А Даня миленько и скромненько, прячась, улыбается.