бабочки в животе.

– Руслан, мать твою!  Именно с этого начинается утро Руслана Тушенцова на общей кухне. Он смотрит на красное лицо Насти, на ее розовой толстовке образовалось темное пятно, а на кухонной плитке покоятся осколки от цветастой кружки с «Последним Серафимом» и лужица чая.  Руслан с мольбой смотрит на Настю, – та вздыхает и перед тем, как пойти в свою квартиру на этом же этаже переодеться, произносит: – Вернусь – поговорим.  Парень кивнул головой и опустился на корточки, чтобы собрать осколки. Вот в его левой руке лежит уже один, два, три, четыре. Пятый оставляет на ладони длинный порез, из которого уже обильно течет кровь на бедную плитку с осколками и чаем.  – Вот сука блядская...  Уже переодетая Настя аккуратно подходит к Руслану, помогает ему сесть за стол и начинает искать аптечку. Руслан сжимает руку в кулак и поднимает её выше – все-таки на уроках ОБЖ в школе он хоть что-то слушал.  Струйки крови стекают по запястью и предплечью прямо на стол и под черную футболку.  – Мирна звонила, – обыденно говорит девушка, перепрыгивает через массу стекла, чая и крови, и садится напротив Руслана, открывая аптечку. – Она сказала, что Юлик не может до тебя дозвониться. В общем, он вечером зайдет, – она обрабатывает рану перекисью, которая шипит и жутко жжет, но в голове пульсирует единственная мысль.  Он придет.  Голос Насти рассеивается, смысл ускользает, потому что его сердце колотится с такой частотой, что он всерьёз опасается, как бы не упасть на пол. Что за нелепость. Он ловит обеспокоенный взгляд серых глаз напротив и понимает.  Сердце бьётся испуганной птицей.   В п е р в ы е за несколько лет.  От нахлынувших разом чувств впору потерять сознание, но Руслан собирается. Обещает Насте, что все в норме, и он сможет выдержать присутствие Юлия Онешко. 

***

Звук домофона раздается по всей квартире, из-за чего Руслан чуть ли не падает на пол с кровати. Он бежит в коридор, берет трубку и слышит такой знакомый хриплый голос: – Рус? Впустишь или сам выйдешь?  – Я... сам выйду, – выдает, чуть погодя и громко сглотнув. – Только быстрее.  – Ага.  Руслан кладет трубку и, нацепив кроссовки, открывает дверь, а перед ним стоит Настя – сложив руки на груди. Они живут в соседних квартирах, а стены тут тоньше, чем шутки Алишера, когда тот подъебывает Руслана за то, что тот защищал Онешко. Руслан нелепо кивает и выходит в коридор, закрывая дверь, ведущую в его квартиру. Настя вздыхает. Она понимает. Она все прекрасно понимает.  Это началось, когда она стала больше времени проводить с Мирной. Постоянные посиделки в кафе, разговоры по телефону и переписки сблизили их. Руслан даже боится представить, кем девушка является его бывшей, ведь знает он о Даше немногое. – Неужели ты совсем не скучал? – этот голос пробирает Руслана до костей, выжигает внутри до дымящегося мяса.  Руслан поднимает взгляд и тут же жалеет об этом.  Потому что теперь он не сможет притвориться, что не видел, не слышал. Не сможет сказать, что ему почудилось и померещилось.  Это он.  Руслан молит всех богов, чтобы те дали ему сил не рухнуть прямо здесь, перед ним. Не взвыть, не закричать до хрипа, до сорванного голоса. Вся отвага и решительность резко покидают его, ноги едва ли не подкашиваются, и он чудом держится.  Юлик берет Руслана за запястье, замечая на его ладони бинт. – Что случилось? Пожалуй, это неловко – стоять в темноте во дворе своего дома и пялиться друг на друга, пока он держит твое запястье. Хорошо еще, что рано темнеет, и тут ходит мало людей.  – Кружку разбил, – отводит взгляд и сглатывает, а хватка мгновенно расслабляется, и рука безвольно опускается вниз.  – Будь осторожнее, – недоверчиво говорит Юлик и прячет ладони в карманах розовой толстовки. – Ты рассказал Насте о нас? Что она сказала?  – Что мы с тобой ей нахуй не нужны, – усмехается Руслан. Юлик понимающе кивает. Вдруг из подъезда выходит Хованский, и Руслан этого явно не ожидал, ведь Юра должен быть в казино под этим самым зданием. Заметив знакомое лицо, Юра скалится, и действует быстрее, чем Руслан успел среагировать. – Вот тебе, сука! Наверное, Юлик стойко переживет все слова, но после действий у него рвётся какой-то чертовски важный сосуд – он ничего не смыслит в медицине – потому что его буквально сшибает. Руслан выскакивает перед Юликом, защищая того и отгородив рукой, тот же прижимает ладонь к окровавленному боку. – Юра, – осторожно позвал Руслан, выставляя другую руку вперед, словно перед ним злая собака. Хотя у них с Хованом в данный момент много общего. – Я тебе сказал уже, это не он убил вашего заказчика и Кулича, блять. Успокойся. Юра смачно плюнул на асфальт, не сводя хищного взгляда с Юлика за спиной Руслана. Он вытер о свою клетчатую рубашку окровавленное лезвие ножа-бабочки. – А какого хуя блядь Гридина делает здесь?! – Он пришел ко мне, – ответил Руслан. – Обсудить дела. Юлик разбирается в винтовках, Юр, у нас чисто деловые отношения. – На первый раз поверю, – загадочно отозвался Хованский, складывая и убирая нож в карман джинс. – Но если я, сука, еще раз его блядскую задницу тут увижу, пеняй на себя! – и, уловив кивок Руслана, он скрылся за поворотом. У Юлика за много лет жизни вошло в привычку злиться. Злиться на Дашу, на Даню, на родителей, на всех.  И вот даже сейчас, пока Руслан помогает ему сесть на диван с черной кожаной обивкой посреди его квартиры и параллельно пытается снять с него толстовку. – Аккуратнее! Она стоит почти пять ка. – кричит Юлик и тут же шипит – Руслан от неожиданности задел рану на боку.  – Да иди ты нахуй, а.  Руслан отбрасывает толстовку в сторону, практически под ноги недоумевающей Насти, стоявшей на пороге квартиры-студии Руслана. «Какого хера...» – проносится в ее голове. Вместе с кружкой чая проносится. Только уже не в голове, а в реальности.  Звон битого стекла заполняет комнату, и тут-то Руслан с Юликом все-таки смотрят на Настю.  – Вторая кружка за день, ну мать вашу за ногу, – бормочет она и плетется на кухню. За аптечкой. – Чертово дежавю.  – О чем задумался? – спрашивает Юлик, глядя, как Руслан садится рядом с принесенной аптечкой, намереваясь отвлечь его от боли, пока пытается обработать его рану.  – Да так. Эм... как дела?  Молчание.  – Ты серьезно?  – Я не могу. Оба парня смотрят на Настю, и она понимает, что происходит что-то не то. Руслан выглядит слишком печальным, а Юлик слишком спокойным. Ну нахер этих недолюбовников.  Она молча всучает Руслану баночку с воняющей спиртом жидкостью и вату, затем убирает осколки вместе с чаем и уходит в свою квартиру, попутно поднимая с пола толстовку Юлика и кидая ее на вешалку. Вот и все. Они наедине.  Тяжело вздохнув, Руслан садится на диван рядом с Юликом и... залипает на его голый торс. Идеальный, мать его, торс, ну, знаете, такой с упругими мышцами, кубиками и накаченными мышцами паха. Ебаный нахуй. Мокрая и холодная ватка стирает после себя эту кровь, медленно подбирается к неглубокой ране и накрывает ее полностью.  Юлику больно до темноты в глазах, но он молчит и позволяет, подпускает, подставляется, зная, что если что чужая ладонь заткнет рот, чтобы он не орал.  Юлик рассматривает этот дебильный поплывший взгляд карих глаз напротив, вспыхнувший на щеках румянец и скользнувший по пересохшим губам язык.  Юлик кусает свою чуть опухшую, нервно зажеванную нижнюю губу и оттягивает, сжимает челюсти до тех пор, пока не отвлечется.  Юлик улыбается, чувствуя, как мягко марля касается ноющей кожи, как перед этим осторожно проходятся чужие пальцы по ранке.  Будто извиняясь. – Ты как?  Руслан и сам удивился своему голосу – хриплому, неестественно печальному. – В норме. А ты?  – Тоже, вроде. Хочешь выпить?  – Не очень.  – Не пизди, — Руслан устало проводит рукой по лицу и смотрит, как Юлик обводит его взглядом. Тушенцов достает две прозрачные кружки для пива и бутылку какого-то эля, разливает и садится на диван. – Как ты себя чувствуешь? – Лучше, чем мои легкие. Они переглядываются и каждый думает о своём: Руслан о том, что не напиться – превыше всего; Юлик о том, что превыше всего — Руслан.  Через окна по-знакомому льется лунный свет, но топит вовсе не он – удушливые воспоминания.  Свет льется и льется, не ведая, что скоро иссушится, изрушится в настоящем, оставаясь прошлым прохладным образом, холодящим чистым звуком.  Тишина и похлебывание горького эля затягивается на долгие три минуты, и Юлик думает, что надо что-то сказать. Поебались бы лучше, 13 глава уже, мы тут не молодеем. – Почему ты тогда отпустил меня? – Потому что я в тебя влюбился. Вдруг дверь резко распахивается, и на пороге появляется высокий парень с татуировками на лице и синими дредами, убранными в хвост. – Бля, братан, – начал было Алишер, но тут он поднимает голову и видит на диване ошарашенного Руслана, а рядом с ним – того самого шатена с фотографии, принесенной Мози. В одно мгновение Алишер выхватывает массивный черный пистолет и направляет дуло на Юлика. – Меня тут все ненавидят? – будто не замечая опасности, спросил Юлик, повернув голову к Руслану. Тот бросил на Онешко недовольный взгляд. – А я предупреждал. – Так ты все это время ебался с этим чуваком, защищал его, пока он и его дружки срывают наши продажи? – вскинул брови Моргенштерн, все еще держа Юлика на мушке. – Ебаный в рот, братан, какого хуя? – Не ебался я с ним, – спокойно бросает Руслан, вставая на ноги. – И я, блять, уже сказал вам всем, что это не он, потому что... – Алишеречка! – доносится позади, и в квартиру с открытой дверью врывается невысокая девушка с короткими светлыми волосами. Блондинка обводит присутствующих взглядом. – Свет, я же просил... – начал Алишер, чуть повернув голову в сторону Дейдример. Но та, не став дослушивать, метнулась к нему и встала перед дулом пистолета, загораживая собой Юлика. – Отойди. – Я тоже просила – никакой стрельбы в доме! – строго проговорила Света, смотря Алишеру прямо в глаза. Тот, выдохнув и поджав губы, опустил пистолет. Юлик и Руслан, не понимая, что происходит, удивленно смотрели то друг на друга, то на парочку. – Да это же он заказчика Мози ебнул! – вскричал Алишер, все еще сжимая в руке пистолет. Света устало вздохнула и потерла лоб. – Иди в квартиру, – она слегка толкнула Алишера в плечо. Тот не смел оспорить слово своей девушки и, бросив свирепый взгляд на Руслана и Юлика, направился к выходу. – А ты убери его отсюда, – сказала Света уже Тушенцову, только повернув голову в бок, и скрылась за входной дверью квартиры вслед за Моргенштерном. Юлик откинул голову на спинку дивана, закрывая лицо руками. – Что за пизде-е-ец, – прорычал он в свои ладони и опустил их, смотря на Руслана уставшими глазами. – Бля, я тебя предупреждал, – повторил Руслан, направляясь в сторону шкафа, что стоял рядом с двухспальной кроватью в другой части квартиры. – Чувак, тебе реально лучше съебать, а то есть у нас тут один, – задумчиво проговорил он, доставая из шкафа черную футболку, с одной стороны был рисунок перечеркнутого призрака, а сзади надпись – «GOSTBASTER». Затем он достал черный свитшот с надписью «Thrasher», под которой красовалась статуя свободы, но вместо лица у нее была морда какого-то парнокопытного. Руслан вернулся к Юлику и протянул ему свои вещи. – Я вызову тебе такси. Юлик встал с дивана и, принимая вещи, бегло поцеловал Руслана в щеку. Тот отвернулся, скрывая улыбку, и начал набирать в телефоне номер. Полностью одевшись, Юлик понял, что и футболка, и свитшот слегка ему маловаты, но хорошо смотрелись с его черными джинсами и брендовыми белыми кроссовками. Сбросив вызов, Руслан повернулся к Юлику. – Тачка минут через десять подъедет, – сообщил он. – А че за чувак? – Что? – переспросил Руслан, убирая телефон в карман джинс и поднимая глаза на Юлика. – Ты сказал «Тебе лучше съебать, а то есть у нас тут один», – напомнил Юлик. – Че за чел? – А, этот, – Руслан брезгливо сморщился, махнув рукой. – Это Стефан, его Хован тоже подобрал. Он толкает наркоту, да и сам давно на ней сидит. Не удивлюсь, если он скоро откинется. – А я тут при чем? – нахмурился Онешко. Руслан пожал плечами. – Когда я в последний раз говорил о тебе при всех, он накинулся на меня с пистолетом. – Ебать, – удивленно вскинул брови Юлик. – Какая дикость у вас происходит. Руслан усмехнулся, ведь «Дикость» – название казино Алишера. – Да, братан, не то слово, – согласился Руслан, доставая свой телефон, на который пришло сообщение. – А знаешь, – начал Юлик, скрестив руки на груди, – ты никогда не говорил о своем прошлом. Расскажешь? – Потом как-нибудь, – с блеклой улыбкой ответил Руслан, убирая телефон. – Тачка приехала. Юлик улыбнулся во все 32 зуба и поцеловал Руслана в щеку, собираясь уходить, но Тушенцов схватил его за руку притягивая к себе. – Ну хули ты как школьница? – ухмыльнулся он прямо в губы Онешко и накрыл их своими. Руслан словно смеётся Юлику в губы, каждое прикосновение к ним для него счастье. Но это не значит, что их поцелуй лишен истинной страсти: Руслан очень настойчив, он даёт Юлику буквально пару мгновений на вдох и вновь возвращается к его губам, проводя рукой по шее. Уехал Юлик домой счастливый.