Жить заново

      Я слышу успокаивающие звуки падающей воды и завороженно слежу за мерцанием капель, переливающихся в лучах пойманного в них света. Я скребу угольным карандашом по бумаге, обрубовочно набрасывая контуры красивых фигур, слившихся вместе в страстном танце. Скульптурный фонтан статичен, но статуи несут в себе некую энергию, и я обожаю его за воплощение в себе элементов страсти — жизни и любви. Это мое новое любимое произведение искусства, и я позволяю себе отпустить в полет фантазию, придумывая историю за историей для этой танцующей пары. Внезапно слышу приближающиеся шаги, но не обращаю внимания — в любом случае, просто пройдут мимо меня. — Я обидел тебя, Клара? Он тихо говорит, присаживаясь на выступ в нескольких футах от меня. Я сидела скрестив ноги, на которых устроились клочки бумаги, и подняв глаза вверх, почувствовала, как мои глаза расширяются от удивления — настолько не ожидала увидеть его. Эльф выглядел искренне обеспокоенным, хотя почему вообще он должен беспокоиться? Я качаю головой и пытаюсь найти свой голос: — Нет, конечно, нет, я… ну, я просто хотела выйти сюда, чтобы подышать свежим воздухом. — Ты ушла в такой спешке, Олиэль обеспокоена тем, что мы чем-то отпугнули тебя, — тихо говорит Трандуил с уже ставшей фирменной однобокой усмешкой, которая была бы очень милой, если бы не выступавшие вены и шрамы, которые мешали ему сформировать настоящую улыбку. — Нет, все не так! Просто вы оба выглядели так… Ну словно вам нужно было некое личное пространство, и я не хотела вторгаться. Трандуил воздел руки и потряс головой. — Нет, Клара, нет, ничего подобного, пожалуйста, не создавай у себя такое впечатление! Это может быть один из тех нелепых слухов, которые блуждают по всему королевству, — умоляюще говорит он, и я нахмурилась. Трандуил продолжил: — Олиэль — благородная эллет из высокопоставленной семьи, и если она будет приплетена в какую-то лживую сплетню, то я не смогу жить в мире сам с собой. — Эээ, — чувствую себя неловко, — Я не подразумевала ничего такого… Что вы двое были… ну как это… близки. Я просто имела в виду, что я со стороны, незнакомка, и было бы грубо оставаться там. — О! — он выпрямился, открывая и закрывая рот, как будто пытался ухватиться за слова, ища способ вернуть то, что сказал. Я хихикнула, видя его смущение, и попыталась исправить ситуацию: — Знаете ли, даже если бы это было на самом деле, а я хорошо знаю, что это не так, то не волнуйтесь — это вообще не мое или чье-то еще дело. — Поправлю, Клара, это дело каждого эльфа по эту стороны Арды! Я принц, и есть разные правила, касающиеся меня. А я однажды уже опозорил эту семью, — бормочет он и гнев искажает черты лица Трандуила. — Как я сказала ранее — это не мое дело, — я улыбаюсь в ответ и возвращаюсь к своему грубому наброску, пытаясь скрыть вспыхнувший интерес, который возник из-за его ответа. — Ты и правда ничего не знаешь обо мне, не так ли? Я вздыхаю, откладывая карандаш, после чего подняла на него нетерпеливый взгляд. Серьезно, что это такое? Что за допросы? Почему он преследует меня? Я его новая игра? Блестящая новая игрушка, которая до поры до времени развлекает! Я немного знаю о монархах и вообще о благородных, но одно знаю точно — подобные ему не разговаривают с ничтожествами, такими как я, только если не скучают в этот момент или не чувствуют себя милосердными. — Нет, Ваше Высочество, не знаю, и мне на самом деле все равно! Это мой честный ответ — я сумела выяснить за последние несколько месяцев, что эта реальность сильно отличается от того книжного и идеального мира фантастики. Он снова садится на выступ и наклоняется ко мне, вглядываясь в глаза, и единственный не затуманенный глаз Трандуила настолько яркий и глубокий в своем выражении эмоций, что я на мгновение теряю ход мыслей. — Спасибо, — наконец-то шепчет он, и я в замешательстве помотала головой, — за то, что не заботишься об этом. Большинство эльфов на твоем месте начали бы суетиться, лишь бы узнать больше о моих прошлых проступках, так что спасибо, что не вошла в их число. — Не благодарите меня, а благодарите амнезию. — Знаешь, что я все еще не верю тебе. Я убежден, что у тебя есть воспоминания, и более или менее уверен, что ты бежишь от чего-то, — с улыбкой сказал Трандуил. — Но это не мое дело, и если бы у меня был шанс начать все заново и я бы тоже остался без воспоминаний, то непременно бы им воспользовался. Тебе повезло, Клара, и я завидую. — Спасибо. Наверное… — пробормотала я, покачав головой. — Но неужели вы имеете в виду, что хотели бы жить без своего удивительного маленького мальчика? — Мой сын — единственная причина, по которой я не сбегаю, — говорит он так искренне, что его слова поражают до глубины души. Не могу понять — почему он хочет довериться мне? Может быть, ему хочется поговорить с кем-то, кто не заинтересован в выпытывании его секретов? — Что с ней случилось? — тихо спросила я, и съежилась, боясь услышать ответ. — С кем? С его матерью? — осторожно спрашивает Трандуил, затем вздохнул и отвел взгляд. — Я не знаю, что с ней стало, и сомневаюсь, что когда-либо узнаю. Вот так сюрприз! Ожидала, что мне поведают мучительную историю ужасной разлуки. Я предположила, что мать Леголаса умерла, возможно, при рождении ребенка или, может быть, при более трагичных событиях, но Трандуил озвучил это так, как будто она… ушла. Я не понимаю… Разве эльфы так могут? Мое немое изумление, очевидно, лучше слов сказало принцу о моем замешательстве, и он тихо и с грустью засмеялся. Тем не менее, думаю, что он получил некое удовольствие от моей неосведомленности. — Брак был расторгнут. Она передала мне полную опеку над Леголасом и не захотела участвовать в его жизни. Он не помнит ее — ему тогда было всего несколько месяцев. — Значит, вы разведены, но я думала… Разве эльфы так поступают? — Я задаю вопрос, тут жалея об этом. Научусь ли я просто держать свой рот на замке или, хотя бы, вовремя прикусывать язык? — В какой идеалистической фантазии ты живешь? Он встает одним резким движением, и его лицо становится пустым и равнодушным. Я узнаю этот взгляд, столько раз его видела, и понимаю, что сама виновата в такой реакции. — Некоторые говорят, что я живу в фантастическом мире. Буквально. — пробормотала я, начиная собирать свои эскизы. Вот почему я ушла. Вот почему я считаю, что разумно держать дистанцию — потому что задаю глупые вопросы, которые в принципе нельзя давать! — Послушайте, я не хотела обидеть, это не мое дело, и вот еще что… По моему опыту любовь не длится вечно. И если отношения были как на ножах, то лучше разбежаться прежде, чем вы навредите себе и окружающим. — Любовь? — он поднял бровь и посмотрел на меня с покровительственным выражением на лице, — Клара, наш брак был соглашением для политических целей, и мы оба на это сознательно пошли. Любовь не имела к этому никакого отношения. К сожалению, это сказалось на нас обоих, и я не мог видеть, как Леголас пострадает из-за этого, поэтому она получила то, чего так хотела — была освобождена из своего тюремного заключения. Я сердито качаю головой, потому что мне знакома эта история — сама оказалась в подобной ситуации. Я сразу чувствую инстинктивное желание защитить Леголаса и, что странно, немного зависти. Его отец остался рядом и держится за свои родительские обязанности, и это достойно аплодисментов. Все же, это очень грустная история, и я уверена, что эти события принесли много печали всем, кто соприкоснулся с ними. Я не задаю больше вопросов, понимая, что Трандуилу важно знать, что я не осуждаю его: — Ну, тогда Леголасу повезло иметь такого отца, как вы, — тихо добавила я, — Как бы хотела я сказать тоже самое о своем! Я вцепились в бумажки, прижав их к груди, всем своим видом показывая, что намерена уйти. — Что ты имеешь в виду? — он шагнул следом, очевидно, намереваясь последовать за мной. — Папочка ушел, — пробормотала я и попыталась обойти его, но он преградил собой выход. — Чего вы хотите? — Можно сказать, что я излил тебе душу, рассказывая очень личное, Клара! Я не должен был, но сделал это, думая, что тебе можно довериться. А вот почему это не взаимно? Разве не на этом строятся дружеские отношения? Я уставилась него, моя челюсть сжимается и разжимается — усердно стараюсь сдержать свой характер. Значит, он думает, что если выложит несколько грязных подробностей из своей личной жизни, то я сразу должна что-то сообщить взамен? Ох, он хорош и очень умен! На мгновение я даже подумала, что у нас был откровенный и эмоциональный разговор, в котором я увидела уязвимую сторону принца. На самом деле ему просто любопытно — он знает, что я другая, и хочет понять, чем я так отличаюсь. Но я напоминаю себе, что у него есть полное право осторожничать — он впустил меня в жизнь своего сына, и если бы я была на его месте, то тоже захотела бы проверить няню своего ребенка. — Твоя защита только что рухнула, Клара, — дразнит он, и я чувствую, что внутри поднимается волна раздражения. — Теперь я точно знаю, что потеря памяти всего лишь прикрытие! — Отлично! Хорошо, давайте просто отбросим притворство, — прошипела я, выплескивая на него накопившееся раздражение. — Да, у меня сохранились воспоминания, но все они ужасные напоминания о наполовину прожитой жизни. Я не буду утомлять вас подробностями, потому что просто не поверите, не сможете, даже я едва могу понять! Теперь, пожалуйста, не задавайте вопросы, если не готовы к ответам! Это, кажется, выбило его из колеи. Сомневаюсь, что он ожидал такого гневного всплеска, и не думаю, что с ним когда-либо разговаривали так эмоционально и таким тоном. Я не хочу играть в игры разума с эльфийским принцем, печально прославившимся в качестве избалованного придурка! — Я сожалею, — пробормотал он, выглядя очень обеспокоенным из-за меня. Возможно его эмоции были настоящими, но я не могу быть уверенной. — Мое любопытство причинило боль, но это не было моим намерением. — О, умоляю, — ухмыльнулась я, — вы преследовали эту цель сразу после того, как встретили меня! Вы стремились доказать, что я лгунья и что-то скрываю. Думаю, что все это только чтобы подчеркнуть свой интеллект и напитать свое эго — ничего не проходит мимо Трандуила, он же хитрее всех! Ну, у вас получилось, я умерла или, по крайней мере, думаю так. Я оказалась здесь без воспоминаний о том, как это произошло. Хотите больше кровавых деталей? — Ты умерла? — у него перехватило дыхание и он побледнел. Он выглядел глубоко шокированным, его лицо исказилось в какой-то эмоции наподобие сочувствия. Вдруг я поняла, что я не хотела произносить вслух слова «я умерла». На самом деле я никогда и никому не хотела это озвучивать. Возможно, это от того, что закапывая голову в песок, невозможно скрыть от остальных то, что осталось на поверхности. Он сделал маленький шаг вперед, протягивая руку, словно желая в сочувствии прикоснуться ко мне, но немного подумав, опустил ее. Он нахмурился, пытаясь подобрать подходящие слова, но тщетно — их нет. Даже мне нечего сказать, так что вряд ли он бы смог сказать что-нибудь получше. — Я же просила не спрашивать! Я отвечаю ледяным голосом, но глаза начало щипать от готовых пролиться слез. Я быстро отвожу взгляд. — Мне нужно идти… нужно работать. С этими словами я ухожу. Я начинаю загонять все неприятные мысли обратно в расщелины разума, стараясь не думать о недавней вспышке гнева, хотя могла бы стукнуть себя, ведь Трандуил — принц, и я могу быть жестоко наказана за то, что говорила с ним таким тоном. Я постоянно должна помнить, что его сострадание выражается в том, что меня еще не вышвырнули из дворца и мне есть где преклонить голову. Тяжело признаться, но кажется, мне даже нравится, что он так проницателен и легко проникает в мою голову. Страшно и то, что часть меня хочет, чтобы он знал это, потому что тогда хоть кто-то будет понимать произошедшее и я бы не чувствовала себя так одиноко.

***

Уже поздно и в королевских покоях безлюдно. Я поняла, что помимо семьи короля и меня, здесь еще живут Олиэль и Раффин. Остальные слуги и охранники работают посменно и после работы уходят домой, так как король считает, что чем меньше слуг знают о его семейных делах, тем лучше. Вероятно, он чувствует долг защитить своих сына и внука. Я узнала от Олиэль, что хотя разводы действительно случаются, они считаются трагедией, и произошедшее обычно замалчивается в семьях эльфов. К сожалению, Трандуил был принцем, а бывшая супруга была благородной леди из другого королевства. Олиэль была весьма скупа на детали, а я не слишком настаивала на ответах — просто хотелось узнать, правду ли сказал Трандуил или он просто манипулировал, чтобы узнать мою историю. К сожалению, он был честен со мной и, возможно, даже слишком осторожен, рассказывая о своих истинных чувствах. По услышанным отрывкам я поняла, что в истории было гораздо больше деталей, чем Олиэль хотела или могла рассказать. В любом случае, я не в праве требовать ответов. Я почти неделю избегала Трандуила, и он, в свою очередь, не искал встречи со мной. Чем больше я мысленно 'прокручивала' произошедший разговор, тем больше понимала, что он никогда не заставлял меня разглашать что-либо о себе. Он только спросил о моих отношениях с отцом, и я, вспылив, выплеснула на него свои разочарования. Поразмыслив, я решила, что мне крупно повезло, что он не почувствовал себя обиженным и не вышвырнул меня на улицу за такое неуважительное поведение. Наверное, стоит благодарить за это Леголаса. Мы проводили дни вместе, занимая свое время играми или прогулками, где мальчик показывал дорожки вокруг своего большого дома. Сегодня вечером я уложила его в постель и рассказывала на ночь истории. Наверное, в этот раз пришла моя очередь, так как его отец, наверняка, отправился к целителям для продолжения лечения. В любом другом случае Трандуил бы сам пришел, чтобы забрать сына, либо послал бы кого-то, чтобы привести к нему Леголаса. Как всегда, часы проведенные с ребенком — мое самое приятное время дня, и постепенно я становилась все более уверенной в поведении с ним. Я осознаю, что Леголасу требуется время, чтобы понять, что я не только друг, но теперь и няня, но до сих пор это было без особых проблем. Он все еще изо всех сил пытается принять меня всерьез, когда ругаю его, но как ему это сделать, если даже я не могу себя так воспринимать! Я больше похожа на разъяренную мышь, чем на сурового наставника, к тому же мальчик отлично знает что делать — похлопать длинными ресницами и «злая мышь» сразу успокоится. Я рассеянно улыбаюсь, когда память услужливо воспроизводит картинки с маленьким непоседой: вот он становится капризным, когда устает; как он без остановки говорит, не успевая даже перевести дыхание или не останавливаясь, чтобы посмотреть, следует ли кто-то за ним; как его звонкий смех мгновенно меняет настроение остальных присутствующих в комнате. Он полностью захватывает внимание каждого — не говоря о том, что само его присутствие восхитительно, малыш непременно сам очаровывается всем и всеми, кого встречает. Я с трудом могу придумать развлечения — его любопытство такое ненасытное, что он постоянно держит меня в тонусе, и видеть мир сквозь призму детского взгляда гораздо интереснее, чем смотреть на мрачную серьезность взрослой жизни. Возвращаюсь к наброскам на коленях — я сижу со скрещенными ногами у колонны, наслаждаясь безмятежностью ночи. Самое лучшее время для творчества — никого вокруг и ничего, что может побеспокоить меня. Фонари над головой испускают почти звездный свет, освещая альпинарии, и умиротворенность этого прекрасного места помогает отдохнуть от беспорядочных мыслей. Я люблю находиться здесь, даже если не знаю, как и для чего я существую на этом свете. Возможно, это мой рай, возможно, есть еще что-то, кроме полного небытия, и кто бы они ни были, они сжалились надо мной, и дали мне еще один шанс… Но я сомневаюсь, что когда-нибудь пойму это! — Привет? Раздавшийся голос поражает меня, и я чувствую, что моя грудная клетка сжимается от неожиданности. Я медленно наклонилась вокруг колонны и увидела высокую фигуру принца, стоявшего в нашей гостиной. Я могла бы притвориться, что меня нет здесь, могла бы просто сидеть здесь или игнорировать его, но он говорил на понятном мне языке, поэтому предположила, что он знает о моем присутствии. Со вздохом неохотно отвечаю ему: — Могу ли я помочь Вашему Высочеству? Я откладываю свои наброски и поднимаюсь на ноги, полная решимости оставаться спокойной и собранной. — Если вы ищете Олиэль, то она отправилась навестить мать и вернется утром. Возможно, я могу передать ей сообщение, если вы пожелаете? — На самом деле я искал тебя, — говорит он, настороженно наблюдая за моей реакцией. Конечно, кого же еще он будет искать глубокой ночью, когда вокруг больше никого нет? Я имею в виду, разве может быть лучшее время для неловких бесед? Надо было остаться за колонной, там было бы безопаснее! Я молчу, ожидая, что он сообщит цель своего визита. — Я принес подарок от одного из целителей, — пробормотал Трандуил, кладя сверток на диван. Он ждет еще несколько минут, но я продолжаю молчать, и он тоже не может придумать, что сказать. Обоим стало неловко, и Трандуил вздыхает: — Ну, в общем, это все. — Что же это такое? — неожиданно для себя, спросила я. Кажется, я только что дала себе установку не задавать вопросов, но… Нет никакого сладу с моим ртом — он буквально живет своей собственной жизнью. — Полагаю, что Каланон сказал, что это краски, — ответил Трандуил и просиял, — Ты рисуешь? — Да, рисую, раньше это было моим занятием, — скупо отвечаю я, понимая, что разговор продолжает развиваться.  — Твоим занятием? Я не понимаю… Что это значит? — с любопытством спрашивает он, делая шаг вперед. Я понимаю, что весь разговор снова будет обо мне и мне этого совсем не хочется. Но часть меня просто жаждет компании, поэтому против своего раннего соглашения с самой собой, я начинаю говорить. Глупая девушка! — Понимаешь, это как… Я не знаю, как объяснить это… моя профессия, я была художницей. — Интересно, я никогда не встречал эльфа, чья профессия была бы искусством, или, по крайней мере, ни одного, кого я знаю лично. Они, как правило, живут в более просвещенных культурах к западу отсюда — лес слишком дикое место для них. — Надо понимать это как оскорбление, ведь вы только что назвали меня непросвещенным трусом? — обвиняющим тоном спросила я, с развлечением наблюдая, как Трандуил смутился от моих подначивающих слов. Ах, эльфы, они так одержимы тем, что никто не должен почувствовать себя оскорбленным и всегда так вежливы, что на самом деле их очень легко завести. — Нет, нет, все не так! — он громко возразил, а выражение паники на его лице поразило меня. — Нет же, я просто имел в виду, что у них утонченные души, которые не часто тянутся к дикости леса. — Расслабьтесь, я знаю, что вы имели в виду, — усмехнулась я, подходя к дивану, чтобы забрать свой подарок, — Но, просто для сведения — я очень люблю лес! Среди деревьев было единственное место, где я чувствовала себя в мире в моей прошлой жизни, и по большей части именно там я черпала вдохновение. — Ты уже была за пределами пещер? Ты видела Зеленолесье? — внезапно спросил он возбужденным голосом, и его глаза загорелись. Очевидно, его не слишком обеспокоил тот факт, что чуть раньше я пошутила над ним. — Нет, пока нет, — виновато призналась я. — Тогда ты должна позволить мне проводить тебя через лес, о, Клара, тебе это понравится, — почти вскричал он, и я засмеялась над его энтузиазмом! Я не припомню, что когда-либо видела его таким счастливым. — Да, только будет ли это уместно? — я снова засмеялась, глядя как он наклонил голову с выражением недоумения на лице. Он выглядит как его сын, когда тот делает такое же движение, словно какой-то озадаченный щенок. — Ваше Высочество, я всего лишь скромная сиделка-горничная, а вы — принц эльфов, вы действительно думаете, что это подходящая компания для вас? — Я могу выбирать друзей по своему разумению, — засмеялся он, — Кроме того, имей в виду, что ты не просто горничная, а леди из числа двора моего отца. А с этим званием приходят определенные привилегии. — Например, какие именно? — ухмыльнулась я, выгибая бровь. Клянусь, он просто на ходу придумывает правила. Думаю, ему просто нравится слушать самого себя! — Повышенный статус, привилегированное отношение, дружба с определенными принцами, — при этих словах он осмысленно посмотрел на меня, и я фыркнула от смеха. — Не найдется ли у Гил-Галада сын, о котором я не знаю? — хихикнула я при виде хмурого взгляда Трандуила. — Нет, у него нет, и к тому же я намного лучше, — сообщил он, надменно поднимая подбородок. — Я поверю на слово, милорд, — отвечаю я, наклоняя голову, — Прошу простить меня за вопрос, но почему принц хочет составить мне компанию? — Потому что ты интересное создание, и ты заставляешь меня смеяться, — честно заявил он. — Ну, я рада, что развлекаю вас, — бормочу я, и скрещиваю руки, — Я нравлюсь, потому что странная. — Ты всегда так легко обижаешься? — Нет! А ты всегда такой тупой и бестактный? — Не всегда. Трандуил сел на диван и небрежно задрал ноги, я робко присела на край и настороженно посмотрела на него. Эльф кажется искренним, и не думаю, что он собирается уйти, пока не приму его просьбу. Он внимательно следит за мной, держа выражение своего лица абсолютно нечитаемым, когда начал говорить: — Я чувствую некую близость к тебе, Клара, но не имею ни малейшего представления, почему. Я по началу решил что это потому, что мы оба пережили трагические события и это объединяет, но я не считаю, что это полная истина. Считаю, что есть нечто гораздо большее, чем это, и что эта дружба была заранее предопределена. Что ты чувствуешь по этому поводу? — О, давайте не будем впадать в чувства — вряд ли я знаю вас достаточно хорошо для этого, - я бормочу, качая головой. Мои волосы падают на лицо, и пусть — надо замаскировать пылающие щеки. Этот негодяй снова выглядит так маняще, но я должна сопротивляться! — Тогда дай мне шанс, познакомься со мной и сформируй свое мнение! — он очень искренне просит, и я чувствую, как румянец становится все более алым, если такое вообще возможно. — Тебе нужны друзья, Клара. Мир — это темное место, особенно без друзей, поверь мне, я это точно знаю. — Да, знаю, нет нужды повторять это дважды, — грустно бормочу я и ухмыляюсь, но все еще чувствую его взвешенный взгляд на моем лице. — Ты скрываешь боль за смехом и умом, я вижу это, но ты не доверяешь мне настолько, чтобы положиться на меня. Даже после того, как я открылся, ты все еще думаешь, что я манипулирую тобой. Я клянусь, что это не было моим намерением. Все так, как я и сказал — ты мне интересна, и ты настолько необычна, что это… освежает. — Я просто привыкла, что мной манипулируют, — неохотно отвечаю ему, — Я не ожидаю, что ты поймешь, но… Я не утверждаю, что ты так поступаешь, просто не готова иметь с этим дело. — Я понимаю это больше, чем ты думаешь, — торжественно ответил он, но затем однобоко улыбнулся, — Так что же, ты позволишь мне помочь? — С чего ты взял, что мне нужна помощь? Трандуил ухмыляется, и я не думаю, что мне нравится такой взгляд. — Клара, ты единственная из эльдар, кого я встречал, которая без понятия, как ведут себя эльфы! — тон его голоса внушает важность произносимых слов, и я чувствую, что мои глаза расширяются от удивления. — Я не знаю, сильно ли ты ударилась головой, или у тебя на самом деле нет воспоминаний о том, что ты эльфийка? В любом случае, мне это не нужно знать, но, честно говоря, над этим нужно поработать, потому что мой ребенок не должен перенимать твои абсурдные привычки. — Это возмутительно! — заявила я, и он засмеялся. — Знаешь ли ты, как он сегодня утром обозвал Итриль? — спокойно спросил он. Я закусила губу и покачала головой. — Он назвал ее 'габдоу', и я понятия не имею, что это значит, но звучит как оскорбление. Я убью его! Я собираюсь задушить этого мальчика! Какая часть из фразы «Леголас_притворись_что_ты_этого_не_слышал», была не понятна и не донесла смысла сказанного? Я положила ладони на щеки, будучи уверенной, что они приобрели восхитительный оттенок малинового. — Да, это оскорбление, но в свою защиту могу сказать, что я не думала, что Леголас слышал, когда я сказала это, — я решила быть честной, потому что эльфы не так глупы, чтобы их можно было легко обмануть. — Клара! — в драматическом жесте воздел руку Трандуил, — Он слышит все, видит все, я клянусь именем Эру, что мой сын может даже озвучить мои мысли. Он подражает всему, поэтому, пожалуйста, обращай внимания на то что говоришь, вот что я имею в виду! Однажды он услышал, как я называю Владыку Элронда невероятно скучным эльфом, преисполненным горя. Что ж, в следующий раз, когда мой дорогой сын оказался в присутствии Элронда, то взял на себя труд передать это ему. — Но он и вправду немного скучный? — добавляю я с двусмысленным взглядом. — Да, и я уверен, что Итриль — это 'габдоу', но, пожалуйста, не поощряй его! Все привычки, которые он сможет выучить, и особенно твой странный диалект, заставят каждого благородного эльфа в Арде сомневаться в моей способности воспитать собственного сына, — заявил он, а затем сделал паузу, пожал плечами и добавил: — Даже больше, чем они уже сомневаются. — Пожалуйста, — со смехом провыла я в свои подставленные ладони, отказываясь посмотреть на него. — Пожалуйста, Трандуил, никогда не говори 'габдоу' в моем присутствии! Ты же понятия не имеешь, что это слишком неправильное слово. — Настолько плохо? Что же я сказал? — встревожился он и неодобрительно посмотрел на меня, — Клара, чему ты научила моего сына? Я сказал ему, что это должна быть какая-то птица. — Перестань, ты меня убиваешь, — я пытаюсь восстановить самообладание, но каждый раз, когда я смотрю в его сторону, снова рассыпаюсь в очередной порции хихиканья. Ирландское оскорбление звучит слишком идеально и странно в его мелодичной речи. В конце концов эльф прекращает попытки понять меня и вместо этого начинает смеяться надо мной. Мы продолжаем так на некоторое время, пока я буквально не могу больше издать и звука. Мы немного поговорили, в основном о Леголасе и о том, какой он невероятный. Трандуил обожает сына, и почти буквально светится от гордости за своего ребенка. Нет никаких сомнений в том, что этот эльф полностью и безоговорочно любит своего маленького мальчика, и это так приятно видеть. Я чувствую себя невероятно привилегированной особой, с которой Трандуил делится этой личной стороной своей жизни. Это безумно странно, но я чувствую себя спокойнее разговаривая с ним, и это так естественно для нас, что даже будоражит. Хотя в ушах стоит звон, словно слышно от звук колокольчиков, но я ничего не могу поделать, так что хочу узнать его. Я предпочитаю игнорировать свой разум, когда тот старается отрезвить меня, заявляя, что Трандуил — принц, который все еще оправляется от ужасной боевой раны. Этот эльф непредсказуем, опасен и хороший манипулятор, но… еще он очарователен, мил и щедр. Думаю, что он в некоторой степени даже социопат, но опять же — я мертвая девушка, живущая в вымышленном мире! Уверена, что я легко выиграю в этом конкурсе фриков. Я совершенно забылась — потеряла счет времени и забыла где нахожусь, и очнулась только когда Трандуил сообщил, что должен уйти прежде, чем Адар начнет его искать. Я поняла, что время уже после полуночи, потому что стояла невероятная тишина и большинство фонарей погасли. Я снова краснею и извиняюсь за то, что задержала его — в конце концов, он только пришел, чтобы оставить подарок. Эльф просто посмеялся и собрался уходить, но я уже почувствовала себя немного опечаленной — он мне понравился. О, черт возьми, я же обещала себе, что не буду этого делать, что буду держать дистанцию! Но, похоже, нашим судьбам действительно суждено пересечься. Ну, я тогда могу оседлать эту волну, потому что хотя бы в одном он прав — мне нужны друзья. — Тебе нужна помощь, чтобы вернуться? — спрашиваю я, намекая, что у него нет костыля и он все еще хромает. — Нет! — бодро отвечает он, и его взгляд полон решительности. Это снова заставляет хихикнуть, и он нахмурил брови: — Что-то смешное? — Ты так полон решимости, я готова поспорить, что это упрямство принесет только неприятности, — я продолжаю ухмыляться, он тоже в ответ улыбнулся и покачал головой. — Я сам не смотрю на это под таким углом, но целители, вероятно, согласятся с тобой, — подмигивает мне и на мгновение замер в дверях. — Спасибо за сегодняшний вечер, я же говорил, что тебе понравится моя компания. Я фыркнула и закатила глаза — он харизматичный, но такой самовлюбленный! Все же Олиэль была права, есть что-то милое в нем, и я попытаюсь сильно не придираться. Трандуил ушел, оставляя меня наедине с собственными мыслями, и я не в силах воспрепятствовать глупой улыбке, самопроизвольно повисшей на моем лице. Я поймала себя тихо хихикающей от воспоминаний о нашем разговоре, пока разбирала постельное место. Когда легла отдыхать, то поняла, что на сегодняшний вечер мой ум занят приятными воспоминаниями, и мне не будет сниться сон с несчастным случаем или с другими темными мыслями. /Gobdow - ирландское ругательство. Так называют тех, кого считают идиотом или законченным придурком.