***
Несмотря на то, что оказанная помощь выглядела весьма грубовато, Фишер оценил достойно этот поступок. Трэвис был на седьмом небе от счастья, когда тот похвалил его: — Спасибо, я очень рад тому, что ты всё-таки решил меняться! — через протез было видно, как уголки глаз Салли немного сузились. Он улыбался. — Ух… Да не за что, и ещё… — Фелпс почесал затылок, зажмурился и чуть-чуть покраснел. — В общем, не хочешь погулять со мной завтра после уроков? — Конечно! Почему бы и нет? Продолжай в том же духе, и у тебя начнут появляться новые друзья! — А мы друзья? — украдкой спросил Трэвис, пребывая в небольшом шоке. — Ещё бы, разумеется мы друзья! А теперь, прошу меня извинить, я уже должен идти, — Салли похлопал парня по плечу и выскочил за дверь. — До завтра! — До завтра, — когда Сал вышел, блондин расплывчато улыбнулся, поглаживая тронутое Кромсали место. — Никогда не буду стирать эту кофту… — тихо произнёс он, но один очкастый парень робко хихикнул, выглядывая из-за учебника биологи. — А ты чё уставился? Давно по роже не получал?! Трэвис заметил очкарика и стукнул кулаком по столу, за которым сидел ботан. Рыжий парень закрыл голову книгой и отодвинулся от «бывшего» задиры. — Ха-ха, вот же чудила, — Фелпс рассмеялся, и начал двигаться к выходу, добавив напоследок: «Сегодня я добрый».***
Весь следующий день Трэвис бросал голодные взгляды в сторону Фишера и старался лишний раз не попадаться ему на глаза. Когда Сал оказывался в компании старых друзей, блондин предпочитал находиться от них на расстоянии километра. Ему казалось, что если Ларри заметит его, то точно посмотрит взглядом а-ля: «Ты что здесь забыл, пидр?», а потом шепнёт Эшли на ушко, так, чтобы Сал не слышал: «Смотри, кажется у «Святоши» появились виды на нашу протезную мордашку!». После такого Фелпс точно не сможет сдержаться и пропишет Джонсону пару раз в табло. Но металлист не из робкого десятка, он не растеряется и отправит в ответочку вдвое больше. Тогда начнётся война не на жизнь, а насмерть из которой никто не выйдет живым. Что же тогда скажет Салли? Трэвис ведь перестал быть задирой в его глазах, да и лишние синяки ему ни к чему. После того, как с занятиями было покончено, Фелпс вышел из школы самым первым и, спрятавшись за растущим неподалёку деревом, стал выжидать. Через какое-то время, среди толпы учащихся начали мелькать знакомые голубые хвостики. Трэвис вышел из укрытия, направляясь в сторону предмета своего обожания, как вдруг заметил рядом с ним высокого кареглазого брюнета, который без умолку что-то рассказывал Фишеру. Фелпс остановился, не желая подходить к «парочке», но Салли быстро заметил подростка среди деревьев и поспешил к нему, сказав Ларри что-то напоследок. Джонсон провожал голубоглазку сомнительным взглядом. Трэвис остолбенел, и полными непонимания глазами, смотрел в сторону патлатого друга Сала. — Привет, Трэвис, — непринуждённо поздоровался Фишер, беря блондина за предплечье и разворачивая в другую сторону. — Привет, Кромсали, — Фелпс отмер только тогда, когда они маленькими шажками направились в сторону остановки. — Что ты ему сказал? — он не хотел задавать этот вопрос, но он вырвался сам собой. — Ларри? Ничего особенного, просто сказал, что обещал тебе прогулку. — Он не доверяет мне? — Скорее переживает, что что-то может пойти не так. Думаешь, он никогда не привыкнет к обновлённой версии тебя? — От части… — на секунду повисла неловкая пауза. Салли хотел было что-то сказать, но Трэвис опередил его. — Ой, позвал гулять, а где не придумал… — Не переживай, я знаю куда мы можем пойти. — Голос Сала звучал приободряюще. Трэвис еле заметно улыбнулся.***
Всю дорогу они шли молча, лишь иногда переговариваясь о том, что видят по пути. Наконец, вдалеке начало виднеться невысокое здание. Дорога от школы до дома Салли казалась Фелпсу знакомой. — Апартаменты Эддисона? Так ты живёшь здесь? — Фишер открыл парадную дверь, пропуская Трэвиса. — Когда-то я тоже жил тут с родителями. — Правда? А почему переехали? — они зашли в лифт. Сал нажал кнопку пятого этажа. — Ну-у-у, отец говорит, это плохое место. — Он прав… — тихо-тихо сказал Сал, но Трэвис всё равно услышал, решив промолчать. Когда они поднялись на нужный этаж, Фишер показал блондину тайный проход, ведущий ещё выше. Он обнаружил его, когда решил исследовать каждый миллиметр доступных квартир. — Мы что, поднимемся на… — Фелпс заглотнул и крепко сжал руку Сала, который помогал ему подняться. — … Крышу? — Прости, не знал, что ты так боишься высоты… — Салли проследил за реакцией Трэвиса на показанное место. — Нет-нет, ничего страшного, просто я больше предпочитаю твёрдо стоять на земле, — парни уже забрались, стоя далеко от края, но Трэвис не собирался отпускать руку Фишера. Подул прохладный ветерок и подросток невольно вздрогнул. — Всё хорошо? — заботливо спросил голубовласый, поворачивая голову в сторону друга. — Да, холодновато просто, — парень поёжился. — Зачем мы здесь? — Хотел показать тебе мой «второй дом», — Фишер перевёл взгляд на открывающийся вид. — Когда я грущу или хочу побыть один, крыша всегда предоставляет мне эту возможность. — А почему ты не можешь уединяться, ну, скажем, в парке? Или в своей комнате? — Здесь я чувствую себя свободным и… Словно птица, улетаю от проблем, понимаешь? — Салли вдохнул воздух полной грудью. — Пошли, я покажу, только закрой глаза. Надеюсь, ты доверяешь мне? — Да. — Трэвис закрыл глаза. Несмотря на то, что ему действительно было страшно, желания показаться слабаком перед тем, о ком хочешь заботиться до конца своей жизни, он не испытывал. Они двинулись вперёд маленькими шагами. С каждым метром сердцебиение блондина учащалось, а давление в голове нарастало. В какой-то момент Салли остановился, сжимая чужую руку. — А теперь, слушай только мой голос, — они стояли на самом краю, и от неминуемой гибели их разделял довольно высокий бортик. — Сейчас здесь есть только ты, я и ветер. Но представь, что вдруг, каким-то образом ты переместился в место, где-то далеко в твоём сознании. Вспомни всё, что связанно с тобой, свои хорошие и плохие воспоминания. Смешай их всех в кучу, и получиться мир, в котором ты обитаешь. Тот мир, что находиться в твоей голове. Опиши его, какой он? — Ужасный… — не задумываясь, ответил Фелпс. Своеобразная картина сразу же представилась в голове. — Это церковь. Маленькая снаружи, но большая внутри.Парень прошёлся по огромному залу, созерцая лики святых, но это не были истинные церковные каноны*. На изображённых лицах играла зловещая ухмылка, а все взгляды были направленны на Трэвиса. Люди корчили ему смешные рожи, показывали пальцами и высовывали языки. Кто-то счёл бы это забавным, но парня передёрнуло. Ему стало неуютно среди этих портретов. Иконы — изображения отца и его друзей. Они безумно омерзительны, но мне всегда приходиться молиться перед ними ради того, чтобы пережить очередной день… Почему? — он замолчал. — Там есть что-нибудь ещё? — Салли почувствовал напряжение, исходившее от Трэвиса. — Да… Я вижу алтарь… А на столе… Кошмар…— он медленно подошёл к истерзанному телу и поморщился. Чем дольше он смотрел, тем сильнее начинала кружиться голова. Трэвис закрыл рот рукой. Подступающие рвотные позывы отдавались сильной судорогой и сводили внутренности.Он прерывисто выдохнул. — Там моё расчленённое тело со странным мечом в груди… — Боже... Ты можешь выйти оттуда? — Нет. Дверей нет, — Он осмотрелся по сторонам и…сильнее зажмурился. Казалось, из глаз вот-вот потекут слёзы.Неугомонные иконы подали голос, крича грязные обзывательства, адресовывая их Трэвису. Они ранили своими словами самые глубины его сердца. От безысходности он припал к единственному изображению, смотревшему на него с лаской и добротой. Образ голубоволосого мальчика, прятавшего своё лицо за протезом, указал ему рукой вниз. Трэвис посмотрел под картину. — Подожди… Я нашёл дверь подвала, но думаю, не стоит туда ходить, там всегда происходят страшные вещи… — Не волнуйся, я рядом. Ты должен зайти туда, иначе навсегда останешься в своей тюремной церкви, — Салли сделал шаг в сторону приятеля, чтобы прижаться к нему плечом. — А-ах, хорошо, — не долгое молчание. — Я уже внизу. Здесь, как в пыточной камере… Парень прошёлся по залитому багровым светом помещению, задевая рукой висевшие на стене орудия пыток. Они дружно зазвенели, ударяясь друг об друга. Некий страх поселился в его голове, когда он дошёл до центра комнаты, на полу которой были старые засохшие следы крови. Запах тухлой гнили неприятно ударил в нос. Следуя дальше, он достиг чёрного проёма. Собрав всю волю в кулак, Фелпс решительно двинулся вперёд. Я заметил узкую лестницу, ведущую наверх. Там, на её конце странная дверь с изображениями непонятных символов. Мне кажется, это выход… Но… Она заперта… — У тебя должен быть ключ, посмотри в карманах или ещё где-нибудь, — Фишер всё ещё руководил этим странным процессом. Трэвис долго молчал.Он шарил по карманам, но не мог обнаружить ничего, что могло бы напоминать ключ. Салли начал переживать, что парень так и не сможет наконец-то уйти от пережитого кошмара. Когда он уже готов был сдаться и увести Трэвиса от края, то неожиданно услышал: — Нашёл. Я открыл дверь, за ней ничего нет. Пустое белое пространство. Но оно мне нравиться. Тут очень светло, лучше, чем в мрачной церквушке… — слёзы счастья текли по щекам. Трэвис улыбался. — Хочу остаться здесь и начать всё сначала! — Можешь открывать глаза, — с облегчением сказал Фишер, оканчивая незамысловатый сеанс. — Спасибо, мне стало намного легче, — Трэвис нежно посмотрел в голубые глаза. — Но знаешь, до сих пор боязно стоять на краю. Пожалуйста, не отпускай мою руку… — Никогда.