***
— Это полный бред, моя дорогуша! — возмущался злобный толстяк, изводясь потом и постукивая упитанным кулаком о стойку. — Если вы меня сейчас выгоните, я буду жаловаться в органы! Миловидная девушка, стоявшая за ресепшеном, не находила себе места от смущения. Она постоянно поглядывала на лестницу, ведущую ко вторым этажам, и старалась натянуть на своё личико услужливую улыбку. — Прошу принять мои извинения, сэр, но все номера уже заняты, — пролепетала она в ответ. — Увы, мы не можем выселять постояльцев… — Обман! Я смотрел ваш сайт! — мужчины протянул жирную руку к работнице гостиницы. Пропитанная салом рубашка колыхалась в такт его движениям. — У вас сказано: десять мест минимум! — У нас проблемы с сервером, — неловко улыбнулись ему в ответ. — Ещё раз извиняюсь, но будьте уверены, на планете есть ещё множество мест, где вы можете… — Черта с два! Я столько времени добирался в эту дыру, чтобы меня послали куда подальше?! Ну и сервис! Вы должны быть благодарны мне за то, что землянин остановился у вас! А ну, позовите мне администратора! — Может, вам дать книгу отзывов… Раздавшиеся сверху тяжёлые шаги прервали спор. Толстяк уже возликовал, принял горделивую позу. Но стоило ему вновь повернуться к девушке, как её и след простыл. А в дверном проёме появился отнюдь не администратор, а один из «гостей». Настоящее животное, а не человек! Огромный, не менее двух метров ростом, накаченный и злобный гигант. Из одежды на нём были лишь грязные кальсоны. Тело украшали шрамы и уродливого вида тюремные наколки, а сам он был отвратителен на лицо: неухоженная щетина, лысеющая голова и перекошенный рот. Он был явно чем-то недоволен и, завидев нахального посетителя, в тот же миг шагнул к нему. А когда толстый свин в ошеломлении отступил назад, этот дикарь схватил его за плечо стальной хваткой, не давая отойти ни на шаг. Он встретился с ним глазами, и брови толстяка от ужаса полезли наверх. — Постой, — молвил охрипший, но брутальный голос. — Уже уходишь? Человек задрожал от страха и зажмурил глаза. Гигант же, не долго думая, поднял руку и… протянул ему черную деловую сумку. — Ты забыл своё добро, — сказал он и оскалился, изображая подобие улыбки. Толстяк вылетел из дверей, словно ошпаренный, с заплетающимися ногами и неровным дыханием. Звероподобное существо лишь провожало его недовольным взглядом, что-то раздраженно шикнуло себе под нос и лениво, точно превозмогая апатию, зашагало вверх по лестнице.***
Подобные действия становились для Гаура рутиной. Прошло уже немногим больше двух недель, как банда культистов прибыла на эту планету. Не составило труда найти нужное пристанище, благодаря огромной сумме, имеющейся у них на руках. Первый кооператив, который подвернулся им на пути, был забит под завязку. Но хаоситы, не унывая, ворвались внутрь и устроили такую шумиху, что все люди разбежались в ужасе, едва успев унести с собой свои вещи. Несколько дней они просидели, словно в осаде, поглядывая через приоткрытые окна на улицу, ощетинившись автоганами и лазерными винтовками. Никто не пришёл. Тогда вожак их говорил с немногочисленными владельцами этого странного постоялого двора и имел в этом весьма большой успех. Неизвестно точно, что толкнуло их на сотрудничество, гора оружия в подвале, лесть колдуна или огромное состояние, что сунули им руки, однако по итогам столь грязной сделки хозяева согласились приютить у себя банду головорезов. Даже по внутренним помещениям они передвигались почти бесшумно, озираясь по сторонам. Шло время, а вместе с ним таяло ощущение опасности. Каждый занимал себя как мог. Поскольку в их распоряжении было целое двухэтажное здание, они могли вдоволь насобирать знаний об этом мире. Даже Фастант с кхорнитом, всегда ходившие вместе, обычно выступали в виде сторожил. Это было весьма кстати — их неотёсанный вид весьма пугал местных людишек. Всякий раз когда они возвращались с постов, колдун со злости шипел на них что есть мочи. — Вы все помните, что я вам говорил, — вмешался один раз Гаур. — Отныне эти люди — наши союзники. Этот мир полон ублюдков и насильников, мы не исключение. Будьте добры, и не дайте делу дойти до рукоприкладства. Пока страсти продолжали кипеть, остальная часть команды неслаженно пыталась сделать что-то во благо. Кирр, который, как оказалось, имел весомые осложнения с общением с местным народом, был навсегда отлучён от этого занятия. Вместо этого он был привязан к своему любимому делу — различным поделкам и техническим ухищрениям. Бывало так, что он мог ни разу не выйти из своей коморки целых два дня, а когда наконец показывался, то был на седьмом небе от счастья. Но, к сожалений, всякий раз его товарищи лишь воротили нос. Его одержимость повсеместно распространёнными устройствами, зовущимися «омнитулами», была им непонятна. Что касается Гаура, то он нашёл себе самое что именно есть благое занятие — умственный труд. Решив вопрос со строптивым гостем, культист поднялся обратно в свою комнату. Здесь, мягко говоря, воняло: пот и плесень, спертый запах оружейной смазки. Переступая через грязные разводы на полу, он добрался до холодильника и озадаченно почесал затылок. Вытащив оттуда одну из последних бутылок какого-то химозного пива, он мигом плюхнулся на дырявый диван и схватил пульт от телевизора. Какое же это было чудесное изобретение! Гаур готов был поклясться, что ни один техно-мудрец не мог выдумать ничего более емкого и полезного. Все эти две недели, целые дни напролет он мог сидеть перед этим чудесным настенным экраном, поглощая тонны информации и событий. Да, он не понимал даже и половины, но от масштабов у него просто кружило голову. А один раз, застав вечером какую-то экономическую передачу, он потом несколько дней подряд ходил с таким выражением лица, будто прочитал все архивы имперского Администратума. «И касательно тессианской трагедии, — заговорил человек на экране. — Республики до сих пор умалчивают статус спецоперации…». — Это же я! — воскликнул Гаур и приник к экрану, разглядывая нечёткое изображение. — Ага, суки! Откуда же меня так? «Немногочисленные изображения членов террористической группировки были получены с камер авиа-дронов». — Вот оно как! Сраные ксеносы! — Эй, — раздался позади голос. — Ты что, говоришь с… экраном? Гаур подпрыгнул на месте от неожиданности. Тирус стоял на пороге, почёсывая бок, в нижней одежде. Он выглядел костлявым и тощим — ровно так, как должен выглядеть колдун из старых легенд. — Ну да, и чё? Почему ты вообще имеешь право заходить на мою территорию? — Может потому, что ты занимаешься этой хренью уже целую неделю и визжишь, как маленькая девочка при каждой возможности? — с издевкой спросил псайкер. — Ты вообще хоть интересовался тем, что находится за пределами этого клоповника? — Пошел ты, — отозвался Гаур и рухнул обратно на диван. Сделав глоток пойла, он вновь уставился в экран. — Сколько раз я тебе спасал жизнь, а ты отвечаешь мне этим? Какое тебе вообще дело, чем я занимаюсь? Тирус застонал от злости и поднял руки к потолку. — Как же ты меня порой расстраиваешь! — он подошел к Гауру и схватился за голову. — Посмотри, кем ты стал! Слабый, заросший! А кем ты был? Ты же первобытный варвар, Гаур, убийца и эгоист! — И что я по-твоему должен сделать, колдун? Может, призвать сюда флот космических кочевников? Телепортировать нас! Ах, точно! Я же опять должен всех спасти! — драматический воскликнул культист. — Какой же ты всё-таки неблагодарный, Тирус! — Для начала — оторви зад от подушки и сделай хоть что-то полезное, — презрительно ответил чародей. — Подумай сам, что нам нужно на незнакомой планете? И выгуляй Кирра. Ещё немного такой изоляции, и он окончательно свихнется. А я пойду поразмышляю, что же нам делать дальше. Дверь хлопнула. Гаур озадачено хмыкнул. Осушив бутылку, он еще некоторое время переключал каналы, но так и не смог развеяться. Коленки дрожали. Он посмотрел в пол и почесал голову. — Ну ладно, колдун, уговорил. Всё равно ты когда-нибудь перестанешь мне быть нужен… Потянувшись, он проследовал в ванную. Удивительно, как за это время его привычка к регулярному бритью в условиях антисанитарии сошла на нет. Еще несколько минут он скоблил всю растительность лезвием тесака, и вскоре из зеркала на него смотрел привычный Гаур — идеально выбритый во всех местах. «Всегда делай так, как говорил твой отец, — упрекнул человек сам себя, с заметной грустью в голосе. — Хоть он тебя и бросил, но он всё еще твой предок». Он покинул своё логово, прихватив еще одну бутылку выпивки, и двинулся к Кирру. Он находился там, где и ожидалось, согнувшись над рабочим столом и что-то теребя пинцетом, и к удивлению, на просьбу Гаура отреагировал с энтузиазмом. Но как только киборг уже двинулся к выходу, рука Гаура его приостановила. — Ты пойдёшь в этом? — спросил он, кивая на коричневые лохмотья. — Ну уж нет. Идём, я покажу тебе, как одеваться согласно тенденциям моды. И тогда Гаур повёл его в кладовку, куда культисты скидывали ненужные принадлежности прошлых обитателей мотеля. Там было всё: женские платья, комбинезоны, рубахи и штаны, ботинки и всяческие головные уборы. Стоявшее рядом ростовое зеркало было весьма кстати. — Ну, так как одеваться согласно тенденциями… Чего, прости? — Моды. Мода — это то, как нужно одеваться, чтобы иметь успех и уважение. Вот, например, смотри… Гаур порылся в горе вещей и достал оттуда какие-то несуразные, невероятно узкие штаны. — Джинсы! Если такие одеть, мода тебе обеспечена. — Мне кажется, в такие тебе не влезть, — заметил Кирр с крайне серьезной интонацией. — Да-да, и без тебя знаю. Надо только найти подходящий размер. Давай я сейчас примерю всё это, а ты видел местных людей и поэтому ты скажешь мне, насколько я на них похож… Швы скрипели, но Гаур продолжал натягивать самую «модную», как ему показалось, одежду. Порвав несколько пар штанов, он наконец совладал с тканью. Прибавив к этому еще несколько разнообразных вещей, он предстал перед зеркалом и покрутился на месте. — По-моему, немного ярковато… Тебе не кажется, что ты понял всё немного не так? — Всё я понял так, — огрызнулся Гаур. — Их обычаи — наша обычаи. Конечно, немного жмёт, м-м-м… А ты чего встал? Снимай своё дерьмо и побыстрее. Они спустились вниз, где на скамьях ютились работники гостиницы — девушка и парень. Увидев хаоситов, они повскакивали со своих мест, воздали славу Хаосу и поинтересовались, в чём же нуждаются их высокие господа. Гаур лишь махнул им рукой и провёл Кирра на улицу. Они вышли на заднюю территорию, где была расположена парковка. — Какая чудесная машина! — воскликнул Гаур, указывая на синий внедорожник весьма экзотического вида. — А главное, что не летает. Надеюсь, наши друзья не будут сильно переживать о ней… Отворив двери отобранной у персонала ключ-картой, культисты залезли внутрь. Удобные кресла и нормальный руль — всё было как нельзя лучше. Гаур нахмурился, разглядывая приборную панель и, наконец, завёл двигатель всё той же пластиковой безделушкой. Подобная технология казалась ему забавной. Электромотор тихо зажужжал, и табло загорелось светодиодами. Вырулить на основную дорогу не было сложным. Машина выехала из поселка уже позже полудня и помчалась вперед по узкому шоссе прямо в пустыню. До поры до времени культисты ехали молча. Вокруг транспорта пролетали одновременно красивые и безжизненные виды, величественные скалы и крутые обрывы. Но Гаур держал руль крепко, делая время от времени редкие глотки пива и поглядывая направо, на пролетающие за слегка тонированном стеклом информационные щиты. — Зачем ты смотришь на них? — спросил Кирр. — Ты ведь всё равно не знаешь языка. — Я пытаюсь найти нечто, что может читаться, как «Фел-1», — ответил Гаур, щурясь на солнце. — Хоть разрази меня молния, неужто эти идиоты не удосужились указать его… — А! Главный город! Значит, мы едем гулять? — Долгая история… — Гаур сделал очередной глоток и выкинул опустошённую бутыль в окно. — Тирус уже который день устраивает мне тирады по поводу этой сраной ТиВи-коробки. Но! Первобытный варвар здесь только он и никто больше. А я человек умный. Вот скажи, друг, ты когда-нибудь включал телевизор? Нет? Ах, нахрен это дерьмо. Ты всё равно ничего не поймешь. — Расскажи, — Кирр скрестил руки на груди. — А я попробую понять. — Эх-х… Ладно, — Гаур почесал подбородок. — Мир, в котором мы очутились, находится под властью Альянса Систем… Нет, не так! Люди, которые живут в этом мире — вот они пришли сюда из Альянса. А сам мир — он свободен, понимаешь? У них для этого есть специальные слова — демократия, независимость… Хах, вот ты думаешь, почему мы прилетели сюда? Потому что я, мудрый лидер, привел нас туда, где законы ксеносов нас не настигнут! — Мудро! — Ещё как! Но загвоздка в другом, — Гаур придвинулся поближе к собеседнику, сделав более серьезный вид. — Вот представь, что люди будут жить в абсолютном мире. Все народы, в космосе, на воде и земле, будут друг друга любить и договариваться, топить в морях оружие и танки, убивать самых сильных рода своего. А всякий пришелец, кто придёт пограбить и потравить, будет другом и партнером. Представил? Так здесь это так и есть! — Безумие! — в очередной раз возмутился Кирр. — Они их даже трахают! Я видел это своими глазами, телевизор показал мне это… Представь, Кирр, как будто ты трахаешь хруда! Ха-ха! Да это же уму непостижимо! — Педерастия! — Межпланетная педерастия! — Как же всё-таки замечательно, что Боги свели нас с тобой! — возликовал Кирр. — Уф, не представляю, что бы было, окажись я в подобной ситуации один. Так, а что там про город? — Это хорошо, что ты не теряешь нить повествования. Город, в котором мы поселились — просто шахтёрский перевал, оттуда рабочих доставляют на химический завод. А вот «Фел-1» — этакая столица, где заседает местный планетарный губернатор. Правда, кличут его директором… — И что же мы хотим там найти? — Родственные души, конечно же. Что я точно знаю, так это то, что даже в этом маловерном и сердобольном обществе разбой и грабёж может разгуляться по полной. А я напомню, Фел — планета дремучая и неосвоенная. Так что, я думаю, там мы найдём подходящую работёнку. — Работёнку? Я думал, что ты у нас более глобальные задачи… — Не нравится? — фыркнул Гаур. — Можешь выходить прямо сейчас. А лучше подумай над сказанным мною и осознай, где оказался. Пока мы не имеем ни малейшего объяснение тому, по какой причине нас занесло в эти замечательные края, где люди и ксеносы берут у друг друга в рот, наш единственный выход — начать жизнь с нуля. А теперь, будь любезен, натяни свою модную панаму пониже. Когда мы подъедем к нужному месту, я не хочу чтобы все люди разбежались от вида твоей уродливой морды.***
«Фел-1» не показался чем-то исключительным или необычным. Несмотря на это, жизнь здесь била ключом: всюду рыскали люди, в подворотнях работяги из их числа были заняты работой за какими-то устройствами, кое-где велась торговля различными вещами. Когда Гаур присмотрелся, он смог различить у многих местных кобуры пистолетов, носимые без всяких скромностей. Культисты переглянулись и оперативно смекнули, проверив заряженные лазганы под задним сиденьем. Наконец, машина съехала с основной дороги и подкатила к невысокому зданию, увешанному различными вывесками и с темными, неухоженными окнами. Удовлетворенно хмыкнув, Гаур прищурился и посмотрел на двух бугаев, стороживших парадный вход. Они выглядели внушительно, но отнюдь не угрожающе. Он ещё раз оправил припрятанный под оранжевым жилетом нож и вышел из машины. — Ублюдские штаны, у меня щас хер отвалится! — прошипел культист. — Ладно, я иду разведаю нравы местных аборигенов. — А что я? Как я пойму, что тебе нужна помощь? Кирр просунул голову в окно. В ответ на это Гаур затолкнул её обратно. — Что-нибудь взорвётся. Если взорвется дважды — вот тогда мне нужна твоя помощь. А теперь притворись мертвецки спящим, чтобы никто тебя не увидел. Надолго я не задержусь. Хлопнув дверью, Гаур направился ко входу. Охрана встретила его холодно, моментально пробудившись от дремы, подняв свои винтовки. Культист, изо всех сил стараясь придать себе максимально уверенный вид, подошел, и тогда один из людей поднял руку и что-то сказал ему, но хаосит готов был поклясться — такого языка он даже не слышал в своей жизни. Он на мгновение остановился, но вмешался другой охранник: — Пропусти его, — сказал он уже на знакомом наречии. — Таков закон. Гаур прошел дальше, бросив подозрительный взгляд на иноязычника. Он оттолкнул дверь и в нос ударил терпкий запах курева и перегара. Помещение было средних размеров, весьма затемненное, и всюду сидели люди: исключительно мужчины и, что самое главное, при оружии. Скрипучая дверь привлекла их внимание. В один момент весь зал уставился на хаосита, а он — на них, выжидающе и хмуро. Звонкий перестук посуды и усмешки тут же умолкли, и повисла тишина — угрожающая и напряженная. Гаур почесал грудь и заодно проверил нож, ободряюще ощущавшийся справа за пазухой. Но пока что он выиграл это сражение: молчание было недолгим, люди вновь уткнулись в свои рюмки, иногда поглядывая на чудного гостя. Культист нахмурился и проследовал к прилавку, где гнездилась всего парочка захмелевших посетителей. — Эй, бармен, — обратился он по уже заученному слову к работнику, усаживаясь на помятый барный стул. — Я хочу ринкола. Налей, я знаю, что он у вас есть. Средних лет бармен, привычно натирающий тару, посмотрел на нового посетителя удивленно, и Гаур явно почувствовал, как его взгляд остановился на восьмиконечной звезде у него во лбу, что ему крайне не понравилось. Он повторил своё желание уже в приказной форме, и только тогда человек полез под стойку. Солидный, слегка хрипловатый голос прервал его: — Ты же сказал, что больше не будешь наливать это кроганское пойло. К чёрту. Дай-ка этому товарищу своего земного виски, да побыстрее… За мой счёт. Он принадлежал крупному, хмурому мужчине, чей возраст поддавался идентификации с большими осложнениями. Его бугрящиеся мышцы и широкие плечи внушали Гауру уважение, среди всего этого калейдоскопа неженок и гедонистов. Но вот лицо — оно было еще более авторитетным. Обветренное, покрытое боевыми шрамами и легкой щетиной, оно выдавало перед ним матерого зверя. Стальной взгляд его глаз, один из которых был искусственный, взирал на Гаура нейтрально и оценивающе. — Что тебе надо? — недоверчиво сказал культист, ощупывая рукоять затаенного тесака. — Какие-то проблемы? Незнакомец остался хладен, но Гаур заметил, что уголки его рта слегка устремились вверх. — Сначала ты расстреливаешь добрую сотню граждан Республик, взявшись буквально из воздуха, разгуливаешь средь бела дня в прикиде гей-стриптизера с Иллума, а потом ещё и удивляешься, какие могут иметься «проблемы»? — ухмыльнувшись заметил мужчина. Приподняв одну бровь, он посмотрел на одежду культиста. — Черт возьми, где ты вообще смог раздобыть эту дрянь? Это что, латекс? Гаур нахмурился и посмотрел на этого внушительного человека. Их взгляды встретились. — Как я погляжу, информация здесь… распространяется быстрее, чем я привык думать, — проговорил хаосит, принимая поданный бокал искрящегося напитка. Содержимое скатилось по горлу в один глоток, почти не заявив о себе, будто обычная вода. — Ты не пьешь? Понимаю. Ваши люди не имеют в этом ни малейшего опыта. — Бросил, — сухо ответил человек, пододвигаясь поближе. — Ну-с, какими судьбами, «Человек-потрошитель с Тессии»? — «Человек-потрошитель»? Ёмкое прозвище, — усмехнулся Гаур. — Так что теперь… человек-брат? Сдашь меня планетарному правительству? Незнакомец улыбнулся. — Не надо строить из себя дурака. Ты и твои люди уже показали, что не так тупы, раз прилетели на Фел — туда, где юрисдикция Альянса или Цитадели вас не достанет. Это, мой друг, независимая планета. Единственное уполномоченное лицо давно прижато заинтересованными и тяжело вооруженными личностями. — Я видал места и похуже. Уверен, о них ты даже и не слышал. А ещё я уверен, что ты нагло лжёшь мне, чтобы запутать или ещё что-то… В ответ на это собеседник уже громко рассмеялся. — Ты мне нравишься! — сказал он, ударяя тяжёлым кулаком по столу. — Но вот, что я скажу тебе… Обернись. Крайний угловой стол. Злачный тип с армией охраны в полускафандрах — Дженовезе — многократный рецидивист, пират и крупный босс. Что он делает здесь? Могу только предполагать. Возможно, это место его молодости. Однако главное то, с тех пор, как он осел на Феле, скрываясь от батарианцев, большинство власти перешло ему в руки. Поговаривают, он заядлый работорговец, и самый прибыльный его товар — девочки до двенадцати… Гаур, глядя через плечо, смог разглядеть этого человека. Упитанный жлоб, сидящий в окружении охраны с винтовками, вел беседу с ещё каким-то торгашом. Одной рукой он почесывал засаленные и зачесанные назад угольно-черные волосы, а другой держал толстенную сигару. Его маленькие хищные глазенки под низкими бровями постоянно перебегали то с собеседника, то на Гаура. — Согласен, настоящий ублюдок, — ответил культист. — Почему вы ещё не убили его? — Сказал маньяк и убийца… — Это другое, — язвительно контратаковал Гаур. Он слегка приподнялся на своем месте от недовольства. — Мразь торгует детьми. Человеческими детьми. А дети — это важный ресурс, всегда и везде. Его следовало бы линчевать, а еще лучше — колесовать прилюдно. Отпрыск — это ничто, его можно растоптать и ничего не изменится. Но его можно и воспитать по правильным наставлениям — и тогда поимеешь выгоду и обретешь силу. Будь у меня человеческий ребенок, я бы никогда не отдал его, пока он не стал бы моей точной копией. Я всего лишь слежу за своими людьми, чтобы они выполняли приказы и хорошо ели, а значит могли выживать. — Ксенофоб и примитивист. Про тебя сняли бы неплохую пропагандистскую брошюру… — Я таких слов не знаю. Моя задача — выполнять свою работу и цели. — И какие же у тебя цели? Гаур притих. Было ясно, что все присутствующие застыли в ожидании, выслушивая их разговор. Даже Дженовезе. Он влил в себя новый бокал напитка. — Тебя не понять… Никому из вас не понять. Вам пришлось бы прожить двадцать своих жизней, чтобы повидать всё, что видел я. — Задам вопрос иначе: что тебе нужно, чтобы осуществить эти цели? Гаур косо глянул на собеседника. Этот человек внушал ему доверие. Такой искренний, простой и суровый — среди всего этого непонятного изврата он казался ему родной душой. — Мне нужно оружие и люди. Много оружия и много людей. Настоящих людей и настоящего оружия. Собеседник задорно улыбнулся и кивнул. — Мне нравится ход твоих мыслей. Но, как ни прискорбно, на этой планете оборот подобных благ крайне централизован. Я бы мог посоветовать тебе более выгодные места, вроде Омеги, но не думаю, что они у тебя в приоритете. Так что вот мой совет… поговори с Дженовезе. — Ох, замечательно, — воскликнул Гаур, опрокинув ещё пару сотен грамм. — Хорошо, что не соврал. Но неужели нету иного пути, а, человек-брат? Незнакомец придвинулся ещё ближе. — Ты хороший человек, как бы странно это не звучало. Я предложу тебе обмен — услуга на услугу. — Сделка. — Справедливая и чистая. Почти, — ответил одноглазый. — Посмотри на мои мускулы, на мои глаза. Разве им место в этом придорожном кабаке, на задворках галактики? Как же я здесь очутился? Предательство. — Ересь, — продолжил Гаур. — А я — инквизитор и каратель. Большего мне и не надо. — И имя этой ереси — Видо Сантьяго. Ты хорошо стреляешь и, насколько я погляжу, умеешь хорошо помучать напоследок. Помоги мне убить его — и мои парни помогут тебе. Правда, исходя из того, что ты не носишь при себе омнитула и не знаешь даже базовой терминологии, вряд ли его должность и организация что-то скажет. Но знай, этот человек предал меня и дело моей жизни, пойдя на поводу… у инопланетян! — Как ты хочешь, чтобы мы его убили? — спросил Гаур, делая вопросительный жест. — Будем пытать? Или оставим уродом? Человек отмахнулся от Гаура и уставился яростным злым взглядом куда-то в стену. — Слишком резко думаешь, а это ведет к ошибкам. То, что для тебя выгодная сделка, для меня — месть длинной в два десятка лет. Нужно обдумать, много чего обдумать… Неважно. Сантьяго — очень влиятельный человек, очень жёсткий лидер, и он знаком с Дженовезе. Я знаю, как бы ты мог мне помочь… Но пока у тебя нет другого выбора. Кстати, — он протянул свою мозолистую руку. — Мессани. Заид Мессани. — Гау… Гаус… Гаусбрандт. Просто Гаусбрандт. Они пожали руки в знак знакомства. — А имя? — спросил Заид. Получив в ответ недовольный взгляд, он кивнул. — Понимаю, понимаю. Неважно. Что-то мне кажется, Дженовезе уже не терпится с тобой обкашлять пару дел, хех… Обменявшись парой лишних слов, новые знакомые распрощались. И Гаур, решив отказаться на сегодня от всякой иной выпивки, проследовал в крайний угол заведения. От этого архипреступника несло грехом аж за десять метров. Он как раз закончил диалог со своим подручным и теперь сверлил глазами культиста, выжидающе улыбаясь. Не успел тот и близко подойти, как его остановил один из прихвостней-громил и, будто видя хаосита насквозь, под дулом масс-винтовки засунул руку во внутренний карман его жилета, достав оттуда заготовленный тесак. Гаур лишь слегка повел взглядом. Дженовезе расхохотался, обнажив желтые зубы. — Ну что за нищета! Неужто сам «Человек-потрошитель с Тессии» может ходить с подобным позором? Вот, полюбуйся, — он выудил из кобуры громадный черный масс-пистолет. — «Палач», военный! Предельная мощность разгонного эффекта — даже крогана оставит инвалидом. Не хочешь потрогать? Гаур проигнорировал эту дерзость. Он присел в освободившееся кресло, всё так же находясь под прицелом винтовок. — Меня зовут Гаусбрандт, и я пришел говорить со мудрым и влиятельным боссом славной банды по имени Дженовезе. Полагаю, это ты? Главарь скорчил гримасу недопонимания и презрения, фыркнув себе под нос. — Это что ещё за цирк, «Потрошитель»? Неужто ты решил пошутить? — Ты видел, что я сделал на планете, которую вы зовете Тессией. Подобное входит в список «шуток»? Дженовезе вновь оскалился в улыбке. — Настоящий псих! Вы то мне и нужны, мистер Гаусбрандт. Конченный урод, который будет выполнять мои приказы и пойдёт на любой поступок, чтобы выслужиться. Ты ведь здесь за этим, верно? — Если возмездие за труд достойно, то почему бы и нет, — ответил Гаур, властно откидываясь на спинку кресла. — Каковы ваши обряды посвящения? Гаур зыркнул по сторонам. Телохранители столпились вокруг него, переговариваясь и чуть ли не тыча в него стволами оружия. Ему показалось, будто все внимание в округе было обращено точно на него. — Обряды посвящения? Отбрось эти архаизмы. Всем и так понятно, что человек вроде тебя будет интересоваться наградой и ничем более. Знаешь, на неделе к нам на Омегу прибывает новая партия рабов, — Дженовезе откинулся на спинку дивана. — Сотня. Сочные, свежие молодые… — Зачем же тебе столько рабов, вожак Дженовезе? — хитро спросил Гаур. — Разве нужно столько, коль они так хороши? Толстяк насторожился. Это замечание явно выбило его из колеи. — А тебе какая разница? Может ты еще и хочешь сказать, что разбираешься в этом деле лучше меня? — Конечно же нет, босс… — ответил Гаур и наклонился вперед. — Но я знаю, что кормление работников мы производим дважды в день, утром и ранним вечером, группами по десять или двадцать человек. Чтобы они, как говорится, не имели коллективного стремления. Для лучшей продуктивности подаем выпаренные травы и живую пищу в соотношении один к четырем. В качестве поблажек давать питание на час раньше, но не более того… Дженовезе замолчал. Он посмотрел на Гаура, а культист ответил взаимностью. Работорговец скривился, будто почувствовав что-то терпкое на языке, склонился, сплюнул на пол. — Вставай, — сказал он. — Поговорим-ка в более подходящей обстановке. Они поднялись, хаосита взяли чуть ли не в конвой. Затем его проводили к почти незаметной двери в углу помещения, там его вновь обыскали, и, наконец, впустили в длинный коридор. В темноте Гаур мало чего мог различить, он он точно запомнил, что они поднялись по высокой лестнице и уже совсем скоро оказались у двери. Бронированной двери. Может, его шли убивать? Гаур посмотрел на затылок Дженовезе, пока тот набирал код на сенсорном замке. Он готов был убить этого жирного монстра за секунду, с одного удара рассечь шею, раздавить, разорвать пополам и сожрать живьем. Но инстинкты пока молчали. За дверью располагался небольшой, уютный кабинет. Вооруженная охрана же осталась снаружи. Гаур сразу приметил внушительный сейф и окно, больше напоминающее бойницу. Дженовезе взял со стола украшенный деревянный футляр и подал его гостю. Там были всего лишь курительные свертки, но культист подсознательно отшатнулся от них. Они были настолько толстыми и короткими, что напоминали жирные пальцы какого-то мутанта или тех червей, которые вырываются из трупа через пять дней после смерти. Подобные предметы любой человек на Некрополисе счел бы за бесцельную растрату табака или той омерзительной плесени, что его заменяла. — Будешь? И все же он принял подарок. Хоть ему и не хотелось сейчас раскуриться, он уже знал, что подобные вещи стоили в этих краях дорого и служили подтверждением богатства своего владельца. Новый знакомый подал зажигалку, полностью электрическую, но подделанную под кремниевую. Дженовезе любил дешевые побрякушки. Наконец, когда Гаур уселся в предложенное кресло, работорговец заговорил: — Ну что, друг, рассказывай… — Что хочешь знать? — переспросил хаосит, выпуская изо рта облако дыма. Он отдал должное местным производителям, эти наркотические травы были действительно хороши. — Разве мне известно что-то, что не знаешь ты? — Дружище, мы же с тобой не на допросе, — заметил Дженовезе, наклонившись через стол. — Давай, мы же с тобой родственные души! Ты же псих, ублюдок! Ах, видеть бы тебе со стороны, как ты разделался с теми азари. Бах, бах! — он изобразил в руках винтовку. — И самая лучшая мобильная сила на планете бежит, поджав хвост! Так откуда ж ты взялся, герой? Гаур смотрел на своего собеседника абсолютно безразличными глазами. — А разве тут есть что-то интересное? Безотцовщина, низ племени и общества. Рано начал работать, рано начал промышлять разбоем. Мир, откуда я родом, ничего тебе не скажет, да и мне тоже. Служба в армии, неожиданное распутье, своя банда. Нас миллионы… дружище. Глупо думать, что культист говорил искренне. Как и десятки раз до этого, он всего сказал лишь заученный архетип типичного представителя своей касты. При этом Гаур постоянно посматривал на собеседника. — Да, да… Молчишь? Или может ты очередной загадочный незнакомец в черном плаще, ниоткуда и в никуда, — покачал головой работорговец. — Все это уже видано. Но ты, ты — особенный! А что это было за оружие, которым ты там махал? Этот… меч, верно? — Цепной меч. Местный паттерн, не более. — Ты просто обязан показать мне его! Ох, как же он будет хорошо смотреться на мне! — воскликнул бандит, мысленно примеряя себя на пояс грозное оружие. — Только пусть будет с золотом, да поменьше. Не люблю громоздкость. И еще эти пушки! Что это было? Какой-то новый образец? Ох, сколько ж ты за них отдал! — Конечно, босс Дженовезе. Тебе всё будет, — слегка поклонился Гаур. — А что получу я? — А что хочешь? Все дам! — ухмыльнулись ему в ответ. — Ладно, давай по факту. Грубо говоря, мне нужен посредник. Очень-очень грубо говоря. Это ужасное время беззакония, мистер Гаусбрандт, время предательства друзей и товарищей. Это ведь ужасно, когда старые клиенты и коллеги уходят, так? Ужасно. Поэтому, мой новый коллега, мне нужен абсолютно чистый лист. Кадр без досье и сводок, без связей и прямолинейный. Ты! — Дженовезе потряс своим жирным пальцем, указывая на культиста. — Ты будешь моим первым ассистентом! Если, конечно, пожелаешь… «Что за формулировка, жирный хрен? Ты продал своих сородичей, так продашь и меня!» Гаур через силу улыбнулся, чтобы скрыть внутренний порыв злобы. — Ты щедр, босс Дженовезе. Но разве достоин я быть рядом с тобой? В ответ на это криминальный авторитет только весело усмехнулся. — В чем твоя проблема? Отставь эти галантности, я предлагаю тебе реальное дерьмо, что-то реально крутое, кое-что новое. По тебе видно, что ты не простой головорез. Ты должен не по кабакам ползать, а трахать самых лучших шлюх и плавать в морях самой элитной наркоты этой галактики. Все, что надо, — он развел руки в стороны. — Просто избавляйся от моих врагов и внушай ужас, и тогда будешь жить красиво. А что еще надо? Даже проволоку с товаром — беру на себя… — А сможешь ли? Дженовезе уже откровенно рассмеялся. — В таком случае колись, мастер, каков твой секрет? Гаур наклонился и заговорил вполне серьезно: — Ну, прямо говоря, я знаю одну методику, как сделать раба не только сильным, но и послушным. Методика эта очень древняя и проверенная, да только не каждый может её понять и правильно применить. А разгадка её — здесь… Он указал на символ у себя на лбу, медленно и аккуратно, будто на саму святыню. Но вопреки всем ожиданиям, Дженовезе лишь скорчил непонимающую гримасу. — А-а-а… Ты какой-то индуист, верно? — Я… А, ч-что? Что ты сказал? — Ладно, не об этом сейчас. Только скажи, а это что? Гаур проследовал рукой за взглядом преступника и нащупал на висках выступающие части нейроимплантов. От неожиданности он едва ли не подпрыгнул. Как бы удивительно это не звучало, но за это время он почти забыл о них, об этих маленьких, но важных аугментациях. — Чепуха, не более. Для подстраховки… Бандит кивнул. — Хорошо, мы и так уже задержались. Давай приступим к заполнению… Дженовезе достал из одного из ящиков голографический планшет, что-то переключил на нем и протянул Гауру вместе с пишущим стилусом. Не успел тот и удивиться, как он пояснил: — Формальности, не более, — приторно по-доброму улыбнулся толстяк. — Мы — это большая семья. И каждый из нас несет свои обязательства… Гаур посмотрел на протянутую вещь, как на самый страшный артефакт, вырванный из глубин Варпа. — В тех краях, откуда я родом, ваша грамматика не в почете. Просто скажи, что и где писать, а я все сделаю, как тебе нужно. Дженовезе возликовал: — Аргх! Вот он, варвар и дикарь, ровно такой, какой мне нужен! Ладно, давай просто подпишем здесь и здесь… Что уж врать, Гаур и вправду старался как можно аккуратнее выводить буквы английского алфавита. И хоть они всё еще были угловатыми и напоминали какие-то оккультные руны, через пару минут мучений Дженовезе остался удовлетворен. Он еще раз проверил этот наспех составленный документ и убрал его обратно. Гаур как раз досмаковал остатки сигары. — А я всегда мечтал о таком человеке, как ты. Особенно с тех пор, как я вошел в этот бизнес. Всегда хочется разделить его с кем-то. Знаешь, а ведь рабство — это действительно моё хобби. Я бы даже сказал фетиш, — блаженно улыбнулся работорговец. — А, Гаусбрандт? Тебя никогда не будоражила мысль о самом феномене невольного подчинения? Это ведь особый раздел психологии, отдельный род искусства. Да и что в этом такого? Они делают свою работу, я плачу им. Да, едой. Да, бывает не всегда. Но я все равно ценю их, как ювелир ценит свои произведения… Ах, слышать инопланетные возгласы правозащитников Совета — одно удовольствие. — Признаться, я не особо и понимаю о чем они там говорят… — О, да, я тебя по… Ах, черт возьми! У тебя наверняка нет переводчика. Где-то у меня тут завалялось… Дженовезе протянул Гауру небольшую гарнитуру. Она была сделана из прозрачного пластика, так что оставалась почти незаметна даже на человеческой ладони. Гаур принял устройство и недоверчиво осмотрел. — Простенькая модель. Легко потерять, но и пользоваться легко. Надень — и ты сможешь понимать всё, что говорят другие люди и даже инопланетяне. Смекаешь? Гаур убрал прибор в карман штанов. — Ты действительно мудр, босс Дженовезе. Позор и погибель тому, кто решит пойти против тебя. — Знай наших, — весело качнул головой Дженовезе. — А кто посмеет? Эти четырехглазые идиоты? Или может быть орда лысеющих клерков из Альянса? Ох, как бы не так. Хитрый и расчетливый Марко Дженовезе — вот кто заправляет этими местами! Гаур облокотился на стол и еще раз нарочито восхитился своим новым «боссом». — Да-а, действительно. Так когда мы приступим к работе? — О! Кста… Что? «Приступим»? — переспросил Дженовезе. — И сколько же вас? — Кроме меня еще четверо. Им нужна еда, постель и доступ к оружию. Твоему оружию. — Хм, — работорговец потер подбородок. — Громкое заявление, однако. — Они солдаты, а не прачки. Среди них есть толковые люди. Дай им хорошие инструменты и поимеешь выгоду втройне… — Ой, ой! Не начинай тирады! У меня ощущение, будто я говорю с каким-то клоуном из мыльной оперы, — прервал культиста человек. — Нужно — значит нужно. Будь по твоему. Мы дадим вам койки, жалование, обслугу и анонимность. Если, конечно, она вам нужна. Правда, есть еще один вопрос… — Какой же? — насторожился культист. — Почему ты одет как шлюха, Гаусбрандт? Гаур, нахмурившись, посмотрел на свои красные штаны и обтягивающую майку. С последней на него смотрел аккуратный рисунок какого-то несуразного парнокопытного с одним длиннющим рогом, который он заметил только сейчас. — Мода такая, — пожал он плечами. Дженовезе от шока едва не перекусил сигару, которую он держал в зубах. — Черт, ладно. Давай забудем этот момент. Все мы не без греха. А ты иди поищи что-то более лицеприятное. Жду тебя завтра. Полагаю, будет правильно тебе дать ознакомится с нашими ребятами…***
Когда охрана проводила его его на выход, Гаур сохранял молчание. Получив обратно конфискованный тесак, а также пару напутствующих слов от Дженовезе и издевательски насмешливые взгляды со стороны двух вышибал, он вышел из этой вонючей норы, провожаемый аккуратными взглядами. Ветер с песком неприятно ударил в лицо. Звезда в небе уже давно миновала зенит. Оглядевшись по сторонам, он вытащил из кармана поднесённое в дар подозрительное устройство, служившее переводчиком, и выбросил, раздавив ногой. Машина была на месте, нетронутая, а Кирр был предельно молчалив и ждал его, словно верный пёс. Если, конечно, подобная оценка применима к человеку, который и с термином «домашнего животного» вряд ли был знаком. — Индуист, понимаешь… Ну, ничего… Боги нас рассудят. — Почему так долго? Гаур подозрительно посмотрел на своего товарища. — Это вызов? — Э-э-э… Нет, нет! Просто… Так ты расскажешь, что там было? — Похоже, Кирр, я только что подписал нам договор о добровольном рабстве, — Гаур задумчиво ощупал руль и посмотрел куда-то вверх. — И чувствую, что продолжаться это долго будет. — Рабство?! В ответ на возглас Гаур отвесил киборгу такую сильную затрещину, что тот едва не вылетел через лобовое стекло. Он тут же умолк. — Да, придется потерпеть. Простая работа. Так, а ты сам-то против рабства? Вспомни, как ты приполз ко мне, всё умолял… — Ну это другое… — Другое будет, когда твоё нытье мне надоест окончательно и я реально продам тебя каким-нибудь ксеносам… И так бы продолжился спор, если б оба хаосита в этот момент не увидели пугающее зрелище. Две пришелицы, азари, перебегали улицу здесь, среди людей. Одетые нелепо, будто подражая человеческим повадкам, они скрылись за углом, словно и не заметив двух культистов, что сверлили их взглядом. Они были так близко, но даже не боялись людей, что те буквально сумели разглядеть узоры на их мордах. Может даже и красивые, вычурные узоры. Кирр, почесывая ушибленный затылок, тихо заговорил: — Аргх… Ну к таким тварям я точно не хотел бы попасть. Почему они так похожи… на нас? — Колдовство, непременно… — с отвращением ответил ему Гаур. — Говорят, они похищают детей, чтобы потом сожрать их биоматериал или что еще, и потому живут вечно. Делают из них жижу, а потом пьют, пьют и не давятся! — Реально что ли? — Ну, так мне сказал один седобородый мудрец из телевизора… Кажется, его звали… Ладно. На сегодня трёпа достаточно. Мы едем домой. Обо всем расскажу позже.***
К концу дня даже Гаур чувствовал себя уставшим. Накинув плащ, он вышел на улицу, встал возле входной двери и затянулся сигаретой. За спиной были слышны голоса товарищей, но он будто выпал из этого мира. Местный, недорогой табак был слаб, едва чувствовался, и порой человеку приходилось скуривать сразу четыре или пять папирос, чтобы почувствовать удовлетворение. «Паршивые травы, — заметил про себя Гаур, выбрасывая очередной окурок. — Неудивительно, что Мессани отказался от этой дряни». Облокотившись о перилла, он разглядывал вечернюю улицу, думая о последних событиях. Он помассировал вески и вновь нащупал эти небольшие нейроаугментации, этот кусок старого мира, зашитый у него под черепом. От этого ему сделалось дурно. Сильная тоска вдруг напала на человека, и тогда Гаур опять посмотрел на ночное, безоблачное небо. Старое наставление из глубокого детства само собой пришло ему в голову: «Смотря на звезды, всегда отдавай себе отчет в том, что за ними кроется. Каждая крупица, каждый мерцающий огонёк — это наши настоящие и будущие враги». Он тихо простонал. Что еще ему предстояло сделать, преодолеть? Только Боги это знали. Тогда он решил попросить совета у них, вытянулся, прикрыл глаза, кашлянул. Отклика не было. В этот момент Гауру резко захотелось обратно туда, откуда он родом. В свой мир? На Некрополь или куда еще? Нет. Скорее, в свою систему координат, где люди говорили на понятном языке и думали схоже, вещи имели всем понятное значение, а колесо судьбы крутилось в заданном темпе уже тысячи лет. И вдруг он заметил нечто важное… Люди здесь почти не ходили, и даже огни в окнах загорались редко и как-то тускло. Но вскоре культист осознал, что здесь он не один. На другой стороне улицы возникли два женских силуэта. Гаур присмотрелся и обомлел — это были те две азари, которых он видел сегодня днем. Они ютились возле стены одного из домов рядом с дорогой и о чем-то переговаривались. Что они здесь делали? Должно быть Боги послали их прямо в лапы зверю! От заунывных бесед и слабого опьянения руки Гаура чесались по насилию. Воспоминания о прошлом только разогревали этот бурлящий котёл. Кто он такой, чтобы проявлять слабость? Так уж и быть: он нарушит собственную клятву о ненасилии. Но лишь раз! Он мимолетно глянул на собственное отражение в стекле и слегка усмехнулся, похвалив себя. Иногда культисту действительно казалось, что он мог сойти здесь за своего. Да, тяжелая жизнь сильно износила его организм, но природную силу и ровные черты лица никто не мог сломать. В любом случае, глаза его всегда были ясны и смотрели в одну точку. «Хорош, хорош… Суки не устоят». Человек сдвинул капюшон пониже на лоб, скурил очередную самокрутку за пару затяжек и двинулся к своим целям. Он даже не думал, ноги сами понесли его. — Девочки, чего скучаете? — начал он заученную фразу. — Пойдемте, у меня тут номерок… Гаур сделал рукой определенный жест, выученный из одной вечерней телепередачи и означавший весомую оплату. Он указал на запястье, где обычно у здешних людей носился омнитул. Пришелицы громко рассмеялись, одна из них шагнула ему навстречу. Культист в ответ оскалился, но глупые инопланетяне приняли это за улыбку. Он видел их морды прямо перед собой, а мысль о том, что эти уродки были дружелюбны по отношению к нему, действительно пугала. — Да-да, хорошо… Давайте, давайте… Гаур готов был поклясться, что не понимал и половины этих слов. Причем здесь «девочки», при чем здесь какой-то «номерок»? Ксеноски что-то щебетали ему на уши и посмеивались, а он все говорил и говорил всякий бред, что приходил ему на ум, стараясь выговорить неясный и расплывчатый английский акцент. Культист еще раз поблагодарил изобретателя этого «телевизора». Он ясно ощущал аромат легкого алкоголя, исходивший от этих азари. «Инопланетные шлюхи! Лучше вам перестать ломаться, иначе я удавлю вас прямо здесь!». Дичь клюнула на приманку. Гаур был умен, он понимал, что ксеносы видят людей так же, как и люди их. Так же, как он не мог различить эти две синие морды, не мог различить их характеры и внешние пороки, азари не могли различить в нем зла. Алкогольное исступление и полумрак вечера рисовал им статного атлета с необычным, но обаятельным голосом. — Заходите, заходите… Вам понравится. Культист был также расчетлив, как и умен. Он отвел эту парочку не в свое логово, а в один из номеров, расположенных в стороне и вход которого был снаружи мотеля. Ключ-карту он всегда предусмотрительно носил в одном из карманцев своих потертых штанов. Они вошли внутрь, покачиваясь и облокотившись друг на друга, инопланетянки — от предвкушения, культист — от омерзения. Когда синяя рука цепко схватила его за пах, он едва удержался, чтобы не отвесить нахалке тяжелый аперкот. Они проследовали к двухместной кровати, и азари усадили его на мягкую поверхность, продолжая озабоченно ворковать. Гаур чувствовал их ласковые прикосновения, пожирал глазами утонченные руки, что с каждым смешком подбирались все ближе… И когда бляха на его ремне щелкнула, а штаны полезли вниз, час мести настал. — Хрен тебе, а не мой биоматериал, сраный биоробот! Удар прикроватным светильником о инопланетную голову был такой силы, что одна из ксеносок тут же дернулась, обмякла и упала навзничь. Вторая взвизгнула, кинулась наутек, спотыкаясь о складки изорванного линолеума. Гаур, как настоящий безумец, бросился следом и повалил её. Он схватил ее за горло, а свободной рукой со всего размаха врезал в под дых, вышиб весь воздух из легких. Из рта азари вырвался судорожный хрип. Вкладывая всю свою силу и ярость, будто сражаясь с заклятым врагом, он бил ее дальше, по лицу и в живот, топтал ногами, рвал на ней одежду и чувствуя себя полностью безнаказанным. Когда жертва ослабила сопротивление, культист потащил ее к ванной, решив провернуть финальную расправу по-жестче. Он пустил из душа кипяток, а голову азари прижал к дну одного из пластиковых тазов. — Сраная рептилия! — продолжал шипеть сквозь зубы Гаур, то ли от злобы, то ли стараясь придать себе больший пафос. — Жри, жри! Покуда не сдохнешь… Азари завизжала пуще прежнего, когда поток горячей воды ударил ей в лицо. Она забрыкалась, но убийца держал ее как нельзя крепче. Пришелица билась в дезориентации, царапая кафель и вынуждая Гаура наносить новые удары, пока таз заполнялся. Через пару минут агонии все было кончено. Запыхавшийся культист встал и посмотрел на уже уже бездвижный труп. Удовлетворенный, он вернулся назад. Выжившая азари, все еще оглушенная, попыталась сбежать, едва завидев культиста. Но он сбил ее с ног прямо на пороге, оттащив за ноги обратно в номер. — Что, нравится? — Гаур снял с пояса тяжелый ремень с шипастой бляхой. — Сейчас ты будешь страдать! Ремень, подобно надзирательскому кнуту, со свистом рассек воздух и с звучным хлопком ударил синюю плоть. Раздался болезненный вскрик, тяжелая бляха оставила на спине страшную рваную рану. Культист замахнулся и вновь ударил, и вновь азари взвыла от боли. Он стегал ее со всей дури, от шеи и до самого низа, пока вся спина не оказалась разодрана в кровь и мясо. Тогда Гаур перехватил ремень поудобнее и затянул вокруг инопланетной шеи. Он таскал свою жертву по всему номеру, словно на поводке, пинал и кидал об стены. Через примерно пять минут подобных издевательств азари окончательно обессилела. Культист опять схватился за свое орудие пыток и снова расстегал ее, на этот раз, кажется, до самых костей, по рукам и ногам. Когда он понял, что уже и так провозился слишком долго, то просто удушил пришелицу все тем же ремнем. Трупы он без всяких сожалений порубил в прямом смысле на мелкие кусочки. Бытовой нож был туповат, но Гаур был чрезвычайно упорен. Побросав расчлененные тела в найденные на кухне полиэтиленовые мешки, он выбросил их за чертой поселения и вернулся обратно. Там он и уснул сном младенца, на кровати, даже не утрудившись отмыть руки от фиолетовой крови. Этой ночью ему виделись чудесные, разноцветные сновидения.