Из самого пекла

      2677 ГС       Системы Терминус       Чёрная Планета       Быстрый гнев. Пылкий нрав. Король умён, силён и величав. Целеустремлён, талантлив и свободен. Он — тот, кого некогда окликали Гауром, разбойником, истязателем, карателем и врагом рода человеческого. Теперь же он — вершина бытия Хомо Сапиенс и грозный владыка пропащих и проклятых всея Галактики, узурпировавший свой титул по ужасному стечению обстоятельств и благодаря собственной монструозной алчности.       И всё же он был таким, каким считал себя по праву. Он, он и только он. Идеальный. Король поднимает руку, заставляя мощный бицепс мужественно выступить под кожей и заиграть толстыми жилами. Как античный герой, абсолютно обнажённый, но его это не волнует. Единственный предмет вожделения этого безумца — это он сам, отражённый тёмной поверхностью громадного ростового зеркала. Король любуется собой нескрываемым и самым нарциссическим образом, как всегда это делает, когда выдаётся свободный час.       — Неограниченная мудрость. Идеальное тело. Абсолютная харизма… Какого ещё тирана может пожелать эта Галактика, как не меня?       Его риторический вопрос, отражённый от высоких сводов личной палаты, вызывает собой звонкий, холодный женский смех. Там, за спиной, на пышном лежбище в окружении бархатных подушек и дурманящих паров возлежит его избранница. Его женщина. Его Королева. Последнее напоминании о том, что Король ещё прежде всего оставался статным мужчиной, а не беспристрастным полубогом.       — Никого, — ответила Королева. — Только ты, мой Король. Может, тебе следовало бы заняться политикой? Я уверена, твоему шарму не было бы равных…       Женщина припадает губами к курительной трубке, наполненной синтетическим опиумом. Это специальная смесь из наркотических соединений, выведенная по приказу Короля. Её можно глотать, вводить под кожу, вдыхать, втирать в дёсны. Она не убивает, но делает организм даже сильнее, а ломка от неё — приятнее самого кайфа. Так говорили агенты Короля, распространяя этот эликсир наслаждения по чёрным рынкам Млечного Пути и получая при этом просто несусветные прибыли.       Сам же он был безразличен к его действию. Тиран всё так же стоит, гордо подняв голову. На замечание Королевы он отвечает усмешкой, и его нижняя губа оттягивается вниз в ненормальной гримасе, оголяя белоснежные, будто слегка удлинённые зубы:       — Среди них нет мужчин. Политики, бюрократы — это трусы и лжецы. Я знаю, как сделать этот мир лучше, чем сотня самых лучших из них. И, прежде всего — я возьму их головы!       Ряды мощных мышц живота могуче содрогались под кожей, когда Король откровенно смеялся, проклиная жизни недостойных. Тогда Королева подалась вперёд, протянув к нему руки:       — Но… Возможно, ты бы мог передохнуть хоть на один день! Найти покой здесь, со мной…       Однако Король даже не повернулся, чтобы одарить свою любовницу взглядом. Ведь, как бы ни пытался он это прикрывать, но в конечном счёте тепло женского тела стало для него пресно и совсем не соблазнительно. Секунду спустя его плечи и мощное накаченное брюхо покрыл халат из чёрного шёлка, подготовленный слугами заранее. Он направился к выходу:       — Я не спал уже четыре года. У меня есть дела более высокой важности.       И Король вышел прочь, ударив напоследок тяжёлой дверью, чтобы незамедлительно приступить к своим обязанностям. Как и многие дни до этого.       Это был год 2177-й Нашей Эры. Четыре года пролетело с тех пор, как ветра судьбы указали бесславному адепту культа новый путь среди звёзд и туманностей неизвестной Галактики. И немногим меньше, как был заключен нечестивый пакт между человеком и демоном. Долгие годы молчаливой войны, жертв и крови, разрушения и строительства.       Четыре года — полторы тысячи раз обернётся гнилая Терра-Земля вокруг своей оси, когда будет достигнута эта точка. В его родном мире это были бы сущие пустяки. Порою славные корабли, барражирующие на волнах Имматериума, проводили в своём космическом плавании время гораздо большее. Но здесь же, на рубеже 22-го века, всё было иначе. Даже время текло по-другому. В этой части необъятной Вселенной корабли-спутники были всегда обращены носом к далёким планетам и секторам, а звездолёты могли пересекать целые парсеки за считанные минуты. Жизнь била ключом и шагала по обозримой Галактике буйством красок. Блокпосты на неизведанных фронтирах вырастают за считанные дни, возводятся города и аркологии, открываются новые фундаментальные элементы и технологические чудеса.       И самые ужасающие зверства, порождённые самым страшным злодеем, распространялись невероятно быстро. Быстрее, чем требовалось бы, если стоило избежать катастрофы.       Но Король оказался достаточно расчётлив. Ведь как и у любого другого правителя, у него был свой ритм, расписанный по дням, по часам, минутам. С понедельника по воскресенье он вёл неустанную деятельность, приближая тот миг, когда Пророчество, указанное ему Великими Богами, будет приведено в исполнение.       Итак, понедельник был отдан под хозяйственные нужды. В этот день Король делал то, что умел лучше всего. Отдавал приказы. Властвовал и разделял. Строил планы и выяснял методы их реализации, вычисляя то, к чему больше всего стремилось его сердце. Но в этом он не был одинок. Королю всегда помогают. Его свита, его штаб, если так можно выразиться.       Асоциальные дикари. Неистовые извращенцы. Фанатики, одержимые жаждой религиозного холокоста. Безнадёжно больные. Людоедские генералы-черноберетчики, уволенные со службы за коррупцию и абсурдно высокие боевые потери в своих подразделениях. И даже простые разочаровавшиеся и обездоленные — всё больше толп по своей или чужой воле вставало под чёрные знамёна Короля, становясь запасами пушечного мяса или стратегами-однодневками. Все они — те, кто самолично проклял окружающие их нормы, кому не нашлось места в прежнем мире…       Еретики.       Каждому из этих профессиональных разжигателей войны найдётся своё место, своя роль. И каждый раз, вызывая воевод на поклон к своему престолу, хозяин подолгу изучает их лица, заглядывает под вечно нахмуренные брови. Шрамы, щербатые усмешки. Гримасы садистов, пироманьяков, обезображенные глубокими душевными и нравственными уродствами. Король знает, они не подведут. Эти образцовые лжецы и палачи — слуги Тёмных Богов и его личные рабы. Их задача — взять на себя мутную рутину и придержать бразды правления, чтобы Король оставался занят лишь самыми глобальными целями.       А он прекрасно знал, что ему нужно.       Величие. Оружие. Армия. Цель. И путь, который бы мог привести Короля к вершинам славы, что затмит собою всех царей и диктаторов вместе взятых.       Выйдя из личных покоев, он, владыка тёмных орд, бредёт по неописуемым галереям своей цитадели. Здесь каждая душа, каждая песчинка подвластна его духу, пребывающему в перманентном восторге. Ведь стала явью самая тёмная человеческая мечта со времён первопророков — он получил власть, с которой мог бы делать всё, что вздумается.       Но так было не всегда. Кажется невероятным, что всё началось с маленькой точки, отмеченной на голографической проекции ближайшей безызвестной туманности. Король помнит то время, когда быстроходные космо-катера, ведомые его ставленниками, впервые прибыли к орбите одного из множества миров Пограничья. Система древняя, как сам мир — покорись или сдохни. Однако, выдвинув свой первый ультиматум, посланники воли Богов получили жёсткий отказ. Воспоминания проносятся перед глазами: морщинистые мужские лица и их глаза, полные уверенности в своей правоте. За ними стоят женщины с детьми, которых те готовы защищать с оружием в руках. Или откупиться. За злато, за серебро. За дорогущее нуль-ядро, извлечённое из центрального модуля колонии.       Они не сразу поняли. Подобное обращение было возможно с Королём, но тот отнюдь не был один. Некое эфемерное явление шло с ним по правую руку. Сама его энергетика. Хаос. С ним нельзя договориться. Против него не спасут крёстные знамения и святая вода, его на задержат залпы крейсерских орудий. Ему не нужны ни радость от победы над легионами врагов, ни триумф, ни признание.       Хаос пришёл сделать их частью себя.       Сделать всё частью себя.       Все знали, как это происходит. Скупой платит трижды. Отрицатель — убеждается в своей неправоте десятикратно. Весь день на безымянной планете не смолкали винтовочные очереди и крики невиновных. Не только там, но в остальных точках Вселенной, куда ступал Король, прокладывая путь огнём и мечом. Там же возникли и геоглифы из обожжённых костей, столь великие, что могли бы быть видны из кабины бомбардировщика высокого полёта. Вот, как слуги Богов расправлялись с теми, кто был им неугоден. Мёртвая тишина над обезлюдевшими поселениями и сожжёнными родильными домами служит мрачным предупреждением всем, кто решит показать излишне дерзкий нрав.       Масштабы бессмысленной жестокости поражают. Создаётся впечатление, что она может поколебать любого. Но вскоре Король понимает, что человеческий разум не так прост, как может показаться. А воля — ещё загадочнее и сильнее. Дух людской нельзя сломать так тупо и прямолинейно. Их не получится затравить, как собаку, или забить плетью, как строптивого скакуна. Чем сильнее, грубее оказываемое усилие, чем обширнее разорённые территории — тем более человек затаивает в себе гнева, ожесточается…       Ведь дух первичен над материей, а не наоборот. И чтобы уничтожить разум, сделать из думающего существа послушную машину — нужно отравить сам дух человечий.       Тогда наступал вторник — священная пора, во время которой Король подкреплял вес собственных слов не только силой, но и верой. Он проповедовал. Одинокая планета, павшая под гневом Короля и вырезанная подчистую — давно за спиной. Теперь слава об ужасном Сыне Богов идёт и среди всего народа, среди всех разумных видов и цивилизаций, чьи представители приходили к нему на зов, чтобы посмотреть на чудеса веры. Это вошло в привычку.       Король убивал, чтобы затем воскресить. Нёс надежду там, где царствовала безысходность и отчаяние. Он грозил своим пленникам посмертными муками и раскалённым Адом, чтобы затем сломать их разум и убедить, что истинная красота заключается не в кирпичиках крепости здравого рассудка, а витиеватом древе помешательства, истовости и фанатизма. Мало было тех, кто бы отказался принять Откровение, когда Король показал им секрет бессмертия и божественной силы. Огонь и воду. Ревущие ветры Варпа. Пророчество, которое бы должно было повергнуть ниц всю Вселенную. И пускай все эти фокусы были ничем иным, как наваждением на чужую волю, вызванную нескончаемыми пытками и аурой безумия, но свой эффект они возымели.       Когда мессия спускался к пастве под рёв посадочных турбин своего звездолёта, то люди теряли дар речи. Пребывая в ликовании, хлопая в ладоши и закрывая глаза ладонями, они могли только кричать:       «Да здравствует пламя! Пламя святое, пламя нечестивое!»       Вставшие на его путь называли это «пламенем», так как оказались слишком слабы. Все в этой Галактике были слабы и немощны. Даже самым подготовленным из них, рьяным послушникам нео-католических церквей и инопланетных культов, не хватало духа, чтобы взглянуть на лица Богов и увидеть их так ясно, как видел Король. Ему оставалось лишь дать им возможность хотя бы ощутить на себе десятую часть их величия. Это и было пламя — белое, ослепляющее, обжигающее саму душу и лобные доли головного мозга, отвечающего за продвинутое мышление. Апофеоз четырёх первобытных сил, слившихся в единую бурю. Пламя открывало людские души, даруя небывалую легкость и счастье, давая выход самым сокровенным грёзам, самым извращённым порывам и страстям, самым ужасным проявлениям человеческого греха. Оно благословляло.       И всё сталось так, как задумано.       Вчерашний враг — сегодняшний союзник. Некогда недостижимый рубеж станет родным оплотом. Это простая, но требующая изворотливости доктрина, на которую Король опирался, делая неуверенные шажки по чужому космосу. Никто в его стане не мог пойти против своего господина. Никто. Ведь у Короля всегда был козырь в рукаве — ключик к душе любого живого существа, которое решит встать у него на пути.       И таким образом он обеспечивал себе Величие. Первое желание было выполнено.       Затем приходила среда — самый долгий из дней недели. Наступало время хитроумных изысканий и холодных исследований, так контрастировавших с буйной религиозной истовостью. Королю это нравилось. Помогало упиваться собственной властью не только, как яростного военачальника, но и в качестве талантливого мыслителя.       Один мудрец сказал, что можно было бы перевернуть весь мир, имея с собой определённый рычаг. Подобно ему, Король так же стремился перевернуть не просто мир, но само мироздание. Извратить, перемешать. Для этого ему и нужен был тот самый инструмент действия, схожий с рычагом. И он знал, что он будет располагаться нигде, кроме как здесь, среди войдов и плеяд Млечного Пути.       Долгие часы он проводит в затворничестве, постигая азы и философию чужого мира, основываясь на данных бесконечных энциклопедий или же таинственных видениях, посланных ему свыше во время таинства оргий и обрядов ритуального калечения. Король пытается создать картину, книгу в сотни тысяч страниц, где каждому найдётся своё место. Он изучает пороки этой Галактики, особенности каждой культуры и менталитета. Это нужно, чтобы развращать, приводить в замешательство и убеждать в своей правоте с необычайной эффективностью.       Его жажда знаний неутолима, как у дикого зверья, а слуги не знают покоя. День и ночь, во Фронтире или в обитаемом центре они идут во все восемь сторон света, чтобы достойно послужить Королю и найти хотя бы крупицу нужной информации. Агенты скитаются по одиночке, прибиваются к археологическим экспедициям или путешествуют под видом торговых конвоев, но всегда держат ухо востро. Некоторые из них, самые верующие, порой и сами не знают, что служат Королю, да и тот зачастую совсем не контролирует их. Это словно катаклизм, распространяющийся, как яд змеи по венам жертвы, только вместо последних — пульсирующие магистрали масс-ретрансляторов. Но стоит Королю только захотеть — и отравленная душа сыграет свою роль. Пламя уже поразило их. Оно расползается, как едкая зараза, как чума, грибок. Ослеплённые им, заблудшие мученики приведут в исполнение даже самый гнусный план.       Уже приходит пора пожинать плоды. И теперь Король знает, как вести свою, особенную войну. Он видит, что всё в этом мире пронизано величием высоких технологий, которыми восхищаются попусту. Всё заключено в единую информационную сферу, пронизано микросхемами и электрическим током. И сам Король не брезгует этим: на его вооружении стоят космолёты, несущиеся по космосу при помощи плазменных реакторов, боевые компьютеры и средства связи, транспондеры, закодированные, чтобы приманивать в засаду сбившиеся с курса суда. Но есть простая истина…       Наука — это величайшее из зол.       Излишние познания, власть над природой — они дают почувствовать себя сильным и защищённым. Это приводит к порядку, а устоявшийся порядок — к стагнации, деградации и вырождению. Но, прежде всего, к многовластию. Благодаря достижениям науки, вакцинам и межзвёздной связи каждое живое существо способно ощутить себя богом — всевидящим, бессмертным и счастливым. Король неистовствует и мечет, отдавая всё новые и новые приказы своим глашатаям. Он говорит: «Нет, не бывать так никогда!». Только этот одержимый тиран и мегаломаньяк имеет право на силу. Специально для тех, кто с этим не согласен, найдётся кара самая варварская и грязная.       Наблюдая за тем, как свежие отряды погружаются на аппарели звездолётов, Король отдаётся во власть сладких грёз. Расчёты сделаны. Приказы подкреплены ненормальной религией. Он знает, что будет происходить. Скоро, совсем скоро.       По совершенно дичайшей случайности будут сводится с орбиты спутники и целые космические станции. С позором сгинут те, кто волочил свою жизнь, основываясь на грязных и тупых достижениях технического прогресса. Древнейшие инопланетные артефакты, скрывающие мудрость тысяч лет, будут разбиты ломами и растоптаны сапогами храбрых неолуддитских банд. Адепты Великих Богов повергнут лживые идолы, проложив дорогу к новой глобальной идее. В необъявленной войне, тихо, шаг за шагом. Сначала — в голове отдельно взятой личности. Затем — уже целого народа.       Королю мир не нужен. Только война. Поэтому при том порядке, что устраивает его, не найдётся места науке и гуманизму. Будет только мракобесие, жертвы и кровь. Только искусство извращать, убивать и уничтожать. С этого дня и навечно.       Все прочие человеческие мечты о богатстве и мнимом прославлении, об утешении собственной мамоны и лёгкой наживе — просто ничто по сравнению с тем всеобъемлющим проектом, что стоит перед Королём теперь. И пусть сам Восставший-из-Ада и не может толком осознать его конечную цель, но он твёрдо знал — правое дело его обречено на победу.       Абсолютная власть портит и извращает. Король же был мерзким и без неё. Он был жестоким и неимоверно двуличным. Нередко он приказывал отрубать мужчинам чресла, а женщин насаживать на раскалённые докрасна арматурины, когда те отказывались удовлетворять его самые извращённые желания. Но, в конечном счёте, разве можно было его считать за подлинного изувера, когда он с чистой совестью поведал людям этой Галактики об истинном учении, об отказе от собственных «Я» в пользу служению Богам? Нет. Ведь это был правильный путь. Путь праведников, наполненный мерзопрекрасными духовными практиками. Самая правильная идея из возможных.       И, конечно же, в идее этой имелись свои исключения. Потому что Король не привык тупо просиживать на усилиях собственных слуг, пока те не порвут последние жилы в его славу. Хоть и пренебрегая цивилизованными методами, но всё же и он сам — великий путешественник и следопыт. Он побывал уже на десятках планет, где самолично искал всё новые секреты и возможности применения своей силы. Уже знакома ему горячий гигант Зет-Три, чьи спутники полон целых озёр из горючего топлива, и Хешток, славящийся ордами послушным рабов-смертников, и другие, другие…       И на пыльных дорожках Тучанки Королю тоже приходилось бывать. Всего единожды, но он надолго запомнил этот визит. Цивилизация, обитавшая там — сыновья угасшей расы кроганов — встретили дорогого гостя радушно. Чем-то они показались Королю родными. Упорные, храбрые, не терпящие слабость. Но всё же излишне… Достойные. Это увядающая пост-космическая раса воевала лишь ради самого процесса, и добывала своих лучших детей в самых жарких битвах. Для них война была ритуалом одинаково свирепым и священным — местом, где традиционно крепились межклановые связи и избирались военачальники из числа самых яростных и мудрых старшин. И она же стала неподъёмным могильным камнем. Традиции не спасут от термоядерного пламени и вольфрамового снаряда, разогнанного до сверхскорости и сжигающего саму атмосферу при столкновении с поверхностью планеты.       Кроганы погибали, приговорённые к смерти собственной самоуверенностью и наивностью.       Но Король сжалился над теми немногими, что остались живы после череды великих войн. Он принёс им величайший дар из возможных. Научил их убивать. Иначе, совсем не так, как делали они прежде.       Придя на Тучанку, гость-незнакомец поведал о том, как прекрасно было бы собрать всех слабых и больных в одном месте. Вспомнить старые обиды и достать из темниц уже постаревших пленников. Поставить их на колени. Всех. Отрезать пальцы. Выжечь глаза. Снять кожу. Обезглавить. Сбросить со скал. Закидать гранатами. Положить под гусеницы мчащегося танка. Привязать живьём к межконтинентальному реактивному боеприпасу. Запустить в космос на старом звездолёте и произвести декомпрессию. Или уронить на солнце. Просто так, на потеху толпе. Для себя самого. Ради забавы.       Во имя Великих Богов!       И только потом, поднявшись на вершину древнего шпиля, чудом уцелевшего после древнего всепланетарного опустошения, Король понял, что кроганам тоже было, чему его обучить. Вернее, показать. Настоящее чудо. Специально ради нового мессии жители Тучанки разыгрывают перед ним великолепных спектакль безумия и зверств — реконструкцию древней битвы, имевшей место ещё тысячи лет до этого момента. Сквозь вопли раненых и раскаты пушек Король прислушивался к комментариям старейшины — древнего крогана, указывающего на пламя битвы где-то внизу. Рептилоид ухмылялся. Одна только мысль о том, как сильно теперь проредится его и без того истощённый народ, заставляла одурманенный инопланетный разум трепетать от благоговения. Он с гордостью докладывал своему новому господину о том, сколько боевых машин сгорят к концу дня, какая сторона скорее всего одержит верх, сколько раненных будет принесено в жертву.       Король пропускает это мимо ушей. Всего через пару дней он навсегда покинет умирающую и выжженую солнечным ветром Тучанку. Но, оставляя позади себя эту планету, он ещё очень долго будет рассматривать в иллюминатор последнюю дань уважения ему от проклятой и обреченной кроганской цивилизации. Огромное чёрное грибовидно облако, поднимающееся среди руин. И теперь на долгие месяца в голове Короля останется лишь одна вещь…       Ядерное оружие.       Разумная мысль, обращённая не в благополучие и дело мира, но превращённая в качественно новый инструмент тотального уничтожения живых существ. Видение о том, какие страшные разрушения потрясут Галактику, окажись в руках нечистого тирана хотя бы с десяток таких боеголовок, заставляет Короля испытывать странное чувство, схожее, наверное, только с настоящим сексуальным возбуждением. С тех пор он одержим этой идеей — сковать себе новый огненный меч, который мог бы уничтожать целые мегаполисы и отдельные народности. Создать инструмент массового поражения, что заставит трепетать души смертных даже не фактом своего применения, а простым упоминанием об оном. Миссию эту он возложил на самые выдающиеся умы, что нашлись в его войске…       Но, минув череду неудачных попыток, слуги только разводили руками и признавались в полной беспомощности. Сила расщеплённого атома была слишком хаотичной и всесокрушающей, чтобы обуздать её в краткий промежуток времени. Король предполагал, что, возможно, он мог обрести желанное сокровище путём махинаций и подкупов. Тщетно. Боезаряды, способные похвастаться силой, исчисляющейся в паршивых килотоннах, попросту не могут удовлетворить его сверхразросшийся эго. Вновь все попытки Короля с треском проваливаются.       И Король разозлился. Новые бессмысленные казни. На смену нерадивым помощникам приходят новые, гораздо более амбициозные и бескомпромиссные. О существовании столь бессовестных мразей свет даже не догадывался. Они — топ-менеджеры, технологи фармакологических компаний и учёные-радикалы — предлагают ему совершенно иной, более продвинутый метод. Нечто, что будет сжигать мягкую кожу и внутренние органы так же эффективно, как и вспышка от атомного взрыва. Опустошать города по щелчку пальца, словно ударная волна. Станет таким же смертельным, как чудовищные радиационные волны. И более того — в отличие от ядерной или водородной бомбы, оно будет полностью невидимым.       Нет, не ядерное… Абсолютное оружие!       Свежим головам обеспечивается путь к любым зверским изысканиям, чтобы поскорее был подготовлен результат работы. У Короля уже имелся опыт в подспорье всяческих ремёсел: рабство, сутенёрство и, конечно же, наркоторговля — это шло за Королём, как неотъёмный атрибут, символ ультимативного и извращённого авторитета. Наконец, в одной из лабораторий, где ранее подпольщики вырабатывали небезызвестный синтетический опиум, был скреплён ублюдский союз между лже-наукой и тёмной религией. Вдохновлённый видом развалин Тучанки, Королём во славу Губительных Сил создаётся вирус — не то штамм смертоносных бактерий, не то опаснейшее химическое вещество. Он — токсичнее самого нестабильного пестицида, заразнее чумы, летальнее прямого выстрела в затылок. Эта субстанция настолько концентрирована и едка, что оказалась способна с течением времени прожигать колбу из обогащённой пластали, в которую та заключена в нейтральном состоянии.       Король увидел достаточно, чтобы остаться довольным. Наблюдая за тем, как вчерашние изобретатели умирают в муках от того, что их потроха превращались в гнилой кисель ещё при жизни, он и вовсе ликовал. Отрезав языки, лишив зрения, коварно предав и бросив их в переполненные газовые камеры, он приказал убить каждого, кто хоть на одну сотую был замешан в разработке вирусного кошмара. Потому что до нужного момента никто не должен был прознать, что теперь, проскитавшись по всей Галактике от края до края, Король наконец-то обрёл желаемое.       У него было Оружие. Идеальное, лживое, мерзкое, вставленное в боевые части межпланетных ракет и вшитое в желудки смертников. Готовое к действию…       Но оружие должно быть вложено в руки верных воинов. Он не волновался по этому поводу: он предвидел подобную проблему, заранее вычленив для неё особый период времени. Четверг. В этот день Король проводил время вместе со своими солдатами и много раз водил их бой, наблюдая со стороны. Он искал лучших из лучших, чтобы вложить в их руки грозную бактериологическую спесь.       На самом-то деле, как благословлённому на террор и зло, собрать армию для Короля не составляло особого труда. Вот, полюбуйтесь: уже застыли у его ноги, готовые сорваться на врагов, рейдерские флотилии бравых пиратских крейсеров, взводы лихих солдат удачи, банды киллеров и мародёров. Им платят звонкой монетой и электронным кредитом, чтобы те продолжали заниматься своим древним бизнесом, отчисляя Королю нехилую долю от финансовых потоков и взятых с боем космических грузовозов. Прекрасные договорённости, с первого взгляда готовые устроить любого: и нам — и вам.       Но Король знает: этот временный союз так же неустойчив, сколь и мерзок. До сего момента обитатели Терминуса соглашались служить ему добровольно. Пока что. Как только невероятные денежные суммы и попустительство перестанут сопровождать пиратские банды, как только кто-то возьмётся за горло Короля всерьёз, то они разбегутся, стоит им почуять неладное. Пока их крышуют и хорошо платят — они совершают любые зверства. Король ненавидел подобную организацию. Он действительно считал, что имеет право обладать поистине всем, а взамен не отдавать абсолютно ничего.       Поэтому есть необходимость не просто в наёмных головорезах, но в настоящем живом оружии. Королю нужны были безумцы, что пойдут хоть на край Галактики, в пекло самоубийственной войны, отдав своему господину собственные разум, душу и тело, не поведя и бровью. Так он решил создать свою гвардию. Легионеров.       В тёмных секторах Млечного Пути уже давно ходит мудрость: будь ты гуманоид или выходец с более экзотичной планеты, если ты встретил того, кто носит при себе восьмиконечную руну — прячься, зови на помощь, беги и не оглядывайся. Лучше получить выстрел в спину, чем угодить в плен к хаосопоклонникам. Вернуться из такого плена можно только одним способом — слившись с чёрными, мрачными рядами. Став одним из них.       Но нечестивые агитаторы Хаоса знали своё дело. Они стали как крысы, жрущие заживо падшие, отбившиеся от общего стада души. А падших было много. С палевенцами и азари было проще всего. Словом, со всеми теми, кто по образу мысли своему более всего уповал на высшие силы. Лазутчики Короля подлавливают невезучих бедолаг на пограничных станциях, берут под пристальный контроль, приманивая загадочными историями о пришествии сына священной Богини или живом воплощении духа Темераруса. Сладкая ложь, обещающая получить братство и поддержку. По статистике, в паломничество добровольно идёт каждый седьмой. Со средним классом и состоятельными частниками было сложнее. Стоит отметить только один из любимых методов Короля — дать незадачливому доходяге ссуду просто под бешеный процент и ожидать, пока радость от лёгких денег сменится безвылазной долговой ямой. Тогда жертве не оставалось ничего, кроме как завещать своё имущество, близких и даже самого себя — во власть загадочных кредиторов.       Конечно, Король применял и более прозаичные методы. Он брал под контроль невольнические рынки, устраняя конкурентов заказными убийствами или шантажом, перенаправляя поток мёртвых душ в свою сферу. Порабощал заложников и военнопленных, нахально врываясь своими бандами на борт заплутавших кораблей и прозябающие шахтёрские станции. Он продавал, покупал, воровал и грабил. У всего этого была причина. Все его завоёванные призы свозились на Чёрную Планету, дабы Король мог лично осмотреть неофитов.       И вот он идёт перед нестройными серыми шеренгами. Живые существа трясутся от холода — на них надеты тюремные робы, подобранные не по размеру, порой даже не по биологическому виду. Нечитаемые руны, выведенные на их коже, сочатся сукровицей и свежими чернилами. Короля это не волнует. Турианцы, дреллы, саларианцы — ему без разницы, кто станет изначальной массой. Даже на людей — его бывших соплеменников — он смотрит совершенно безразлично.       Король готовит для всех них адские муки. Хочет испытать их дух. Первое испытание, призванное определить достойных, таково: им подносят нож к уязвимому животу. Бьют. Неважно, сильно или без особого усилия. Подавишь крик — будешь жить. Закричишь — бьют ещё раз. Это повторяется до тех пор, пока наконец-то не возьмешь себя в руки или не истечешь кровью. Без разницы. Так испытываются сами их души, а не тело — ведь именно они так важны.       Изучив древние знания оккультных жрецов, посланных ему в наркотических видениях, Король в течение следующих шести месяцев полностью ломает будущих Легионеров. Это минимум того времени, что требуется, чтобы достаточно перестроить психику живого существа. В этот период их кнутом и молитвами отучают от базовых вещей — от вкусной пищи, от сна, удобств, от одежды и даже самого страха и боли, заставляя неустанно маршировать на зверском холоде, пока каблуки на ботинках не сотрутся до самых пяток. Задача проста: этих выродков следует довести до такого состояния, когда у них выпадут зубы от цинги, а глаза ослепнут, но сила их сделается только внушительнее. Для этого нужны запретные, жуткие ритуалы, которые даже описывать страшно, во время которых лилась кровь невинных, раскалённый металл и песнопения осквернённого хора.       Позвольте грешникам опуститься на самое дно, чтобы затем встать выше любых праведников.       Монстров, которые получаются после считанных месяцев тренировок и истязательств, нельзя перепутать ни с чем. Это мутанты, чьё сознание было достаточно ослаблено, чтобы впустить в себя энтропическое пламя Варпа. Обезличенные, обезображенные священными язвами, опустошённые изнутри, лишённые сомнений, послушные словно машины — идеальные солдаты.       Но их мало… Так мало!       Король хочет больше. Ему нужна была Армия. Осматривая результаты своих страшных экспериментов, он хочет понять — из какого материала лучше всего ваяются слуги Хаоса. Раз за разом, проверив по нескольку раз, он отметает смертоносных дреллов, воинственных кроганов, самоотверженных турианцев, грациозных дочерей Тессии.… Но только потом, обходя ряды свежевыствленных уродцев, он находит ответ на эту загадку. Ибо есть во Вселенной зверь, что страшнее всех ксеноских мразей вместе взятых.       Человек. Существо без острых когтей, чешуи или хитина, обладающее тупыми зубами, податливой плотью и жалким скелетом. Король поразился, насколько неочевидным было решение, но оно стало таковым назло, кажется, самим Богам. Войско, собранное из людей, этих слабых существ, обделённых матерью-эволюцией, на самом деле оказалось гораздо злее, фанатичнее и преданнее всего того, что прежде пытался он создать. И порой, когда их руками творились страшнейшие преступления — Король готов был поклясться — он не видел в их душах ни капли порчи Хаоса. Они вершили это сами. По своей воле, словно были созданы для этого изначально.       И вот казалось, что стоило праздновать победу — уже скоро будет создана Армия. Но Король негодовал только больше. Его терзала новая проблема. Ведь в один день, вернувшись после очередного разорительного похода, он осознал, как великий потенциал, что покоился в человеке, в этом мире безнадёжно терялся, изводился до нуля одной громадной кучей мерзости. Мерзость вполне конкретная.       Человечество.       Однажды Лже-Император постановил, что род людской обязан пребывать в покаянии и страдании за свершённый грех архи-предательства. Король же считал, что он должен быть в состоянии вечной флагелляции лишь по праву своего существования. Он любил людей, но презирал человечество. Как совокупность, как явление. Даже сверх того — он его буквально ненавидел последней искрой своей души, стоило ему только услышать это слово. Он ненавидел эту тупоголовую, обрюзгшую массу, волочившую своё жалкое существование под эгидой Альянса Систем. Хотя, в принципе, ему было всё равно, как именно назовётся государство этих смердов, какое безликое стадо встанет у них во главе. Они все — тотально отупевшие, заплывшие уродским жёлтым салом комфорта и прогресса, восхваляющие сплошных дураков — приводили Короля в лютое бешенство.       Но ещё не всё потеряно. Просматривая летопись этого мира, Король поддерживал в себе тёмную надежду. Он радовался: хоть и будучи задавленным непроходимой деградацией, но как же много прекрасного было в человечестве!       От вавилонских дворцов, полных гаремного изврата и секса, к оргиям древнегреческих педерастов. С первобытных вождей глубокой древности, пожирающих сердца побеждённых соперников, до легионерской сандалии, давящей лицо невиновного.       Изуверы-скопцы, с улыбкой на лице сжигающие иноверцев и ведьм, и короли-уродцы, порождённые грязным инцестом, занятые методичным истреблением верноподданных в братоубийственных войнах. Религиозное бешенство, чума, джихад и крестовые походы.       От разорителей скандинавских к разорителям общеевропейским. Белые колонизаторы, сплавляющиеся по рекам и шедшие по взгорьям, чтобы завоевывать, насиловать и присваивать чужое. Смог танков, плюющиеся свинцом пулемёты, удушающие облака хлора и зарина. Миллионы смертей, не подкреплённые абсолютно ничем.       Фашистские блокады. Концлагеря нацистские и концлагеря красные. Геноциды и великие чистки. Порядок, при котором человеческая жизнь стоит в разы дешевле единичной пули. А вокруг — заваленные трупами города и кровопролитные сражения, больше напоминающие ритуальные жертвоприношения: Нанькин, Сталинград, Дрезден, Хиросима и другие…       От войн мировых к войнам гибридным и войнам гражданским. Пустыни Африки, степи Средней Азии и Восточной Европы, залитые океанами крови, вдовьих слёз и страданий. Безнадёжные боестолкновения, где люди не знали за что сражались, мчась в бой в танках с заваренными люками.       И вновь города. Западноевропейские, американские. Уродливые, сочащиеся переизбытком производства, политической ложью, наркоманией и содомией. Обители греха, где многие обязаны были нести жертвы во благо немногих.       Увидя это, Король сделал правильные выводы. Он провозглашает: человек был рождён, чтобы служить Вселенскому Разрушению, хочет он того или нет. В его природе — драться и враждовать. Его плечи созданы, чтобы стонать от бремени. Хребет — чтобы сломаться. А его удел — жить ради ненависти и в ненависти этой сгинуть насовсем.       Теперь же человечество стесняется своего прошлого, как неудобного, позорного элемента. Его разрушительная сила удерживается взаперти политиканами, международными конвенциями, мнимыми законами мораль. Но Король слишком благороден и милостив, чтобы допускать такую трагедию. Находясь здесь, на Чёрной Планете, в окружении худших из сынов человеческих, он торжественно клянётся: когда накопится его сила, когда армии света дадут слабину, когда будет достигнута критическая масса… Он возьмётся за человечество. Огнём он вытравит из него всю слабость и ограничения, лживую веру и сомнения. До последней капли крови. До последнего ребенка и старика.       Через десять лет, спустя век, да хоть тысячелетие — время неважно. Рано или поздно он освободит человечество, позволив ему самому писать свою судьбу. И его Легионеры, указав на звериную, саморазрушительную и истинную сущность человека, нанеся на чёрную сталь своих доспехов свастики, фундаментальные сунны и осквернённые пентаграммы, низвергнут позорное человечество к ногам Короля. И оно, омытое своей же кровью, объединённое навсегда, покорно склонит голову, пребывая в невероятной благодарности перед своим спасителем.       Что это, как не подлинная человеческая мечта?       Ведь тогда для рода людского наступит новая эпоха. Время свободы, могущества и торжества духа. Это раньше людям приходилось оправдывать свои преступления: они выдумывали себе идеологии, нации и расовые теории, трепетали перед ложными божествами. Но совсем скоро, как верил Король, когда его Тёмная Империя раскинется в своей власти над самой Террой-Землей, над всей Галактикой — всё изменится. И тогда, насилуя, истребляя и сжигая, вбивая стальной гвоздь в голову родной дочери и взбираясь к вершинам славы по горам трупов, человек сможет гордо и заслуженно сказать:       С нами Бог.       Да не один, а четыре! Первый — вдохновит на великие подвиги. Второй — утешит в трудный час. Третий — поделится сокровенным советом. Четвертый — даст добро на любые самые страшные деяния, которые только может представить разум.       Конечно, ради такой светлой цели многим необходимо будет пострадать. Пока Король будет перековывать мир по своему желанию, может быть, из представителей рода Хомо погибнет от шестиста до восьмиста миллионов. Или несколько миллиардов. Может, даже больше. Плевать. Как-никак, в борьбе за священное дело Короля мелочные потери не особо волновали. Лес рубят — щепки летят.       Хотя… Если честно, то на людей Король тоже плевать хотел. Они сами выбрали такую роль — быть разменной монетой. Пусть сдохнет их тогда побольше. Пускай сгорит всё человечество. Лишь бы только они более никогда не встали с колен, пребывая в вечном раболепии, и погибали, отдавая последнее, что у них есть — свою кровь и души — к престолам Великой Четверки.       Это станет достойным наказанием за отвратительные грехи их дедов и отцов, за их чрезмерную гордость. За то, что те вознамерились поспорить с законами природы и вознеслись к звёздам, полагая, что человек — это венец творения. Наивнейшая ошибка. Ведь Космос — это не для человека. Вселенная, материальная так и эфемерная, по праву принадлежит только Темнейшим Ада, гноящимся у её корней.       Так было. Так есть. Так всегда будет.       Король уверен в этом. И ему плевать на любые потери. Потому что он знал, что смерть никого не спасёт от расплаты. Ведь Пророчество гласило, что в Конце Времён даже мёртвые восстанут из могил, чтобы вечно служить своему новому господину.       Но это были только далёкие грёзы. Они обязаны были сбыться, но не скоро. А пока Король торжествовал и смеялся, встречая следующий день — пятницу.        В сравнении с предыдущими день этот казался максимально спокойным и простым, даже примитивным. Хоть Король и не ведал сна, а по его жилам струилась адски-демоническая энергия, но духу ему всё-таки нужно было делать передышки. Выслушав доклады и раздав последние приказы, Король отбывал на неизвестную планету, уединяясь, запираясь в личной резиденции, отстроенной специально для этого дня. И там, скрытый от посторонних глаз, окружённый звенящим шиком и лоском, он предавался таким неистовым извращениям и блуду, что заставили бы матёрого содомиста покраснеть, как неуверенного девственника.       Нет смысла описывать все те девиации и филии, что обычно приключались с Королём в тот день. Да и сам чёрный тиран скоро понял, что быстро забывал их, словно это был беспокойный сон. Так, например, если вскрыть занавес тайны, то окажется, что Король имеет в собственности у себя десятки жён, многих рас и видов, разной степени извращённости. Обычный признак сумасшедшего владыки. Однако в то же время ему было абсолютно неважно, какая из прекрасных рабынь-невест возьмётся обслуживать его неограниченное эго в этот вечер. Так же равнодушен он и к бесчисленным развлечениям, зачастую переходящим границу морали: к увеселительным гладиаторским боям, заканчивающимися грязными изнасилованиями, к садомазохизму и ксенофилии, фетишизации, а также прочим перверсиям, что окружали его со всех сторон. Чревоугодием его тоже не спасти. После стольких лет калейдоскопа наслаждений еда стала на вкус, как песок, а дорогущие вина — пресной водой.       Разумеется, про богатство и денежные счета и говорить не приходилось: за один только вечер, играясь в разнузданного монарха, Король мог растратить больше, чем олигарх Русско-Китайской Федерации за целый год. Конечно, в пересчёте на единую валюту.       Король искал удовольствия в другом. Со временем он стал допускать в свою цитадель сверхнасыщенности не только ближайших военачальников и советников, но и простых гостей. Он стал вести настоящие аудиенции и заседания, прикрываясь официозом и легализуя свою преступную власть и в то же время решая каждодневные задачи: куда послать новые карательные бригады, где нанести очередной подлый удар. Вначале он проводил их под строжайшим секретом, скрываясь от внешнего мира, но уже несколько позднее, испытав восторг от успешности своего предприятия, уже открыто стал зазывать: придите, сделайте свой вклад и посмотрите, как живёт Сын Богов. Посмотрите, как будет жить тот, кто клянётся в верности Хаосу.       В иных обстоятельствах это вызвало бы лишь одну реакцию — все вокруг бы просто покрутили пальцем у виска. Млечный Путь и так не славился монашеским аскетизмом. Но здесь, в обители Короля, всё было по-другому. Те, кому досталась честь предстать перед её великолепием, замирали как вкопанные, а рты их шокировано открывались. Они стонали в непонимании и били поклоны, не способные понять, как всё это величие, такая слава и власть могли принадлежать единственному существу. А Король им только улыбался, упиваясь своим всемогуществом.       Одна лишь мысль о том, как сильно неподготовленные умы приходили в смятение перед его троном, доставляла Королю непередаваемое чувство, слаще любого оргазма. Король упивался властью сильнее, чем какой-либо другой частью того самодовольного и полусгнившего голема, что заменял ему личность. Ни одного дня он не мог прожить, чтобы не выставлять свои способности на всеобщее обозрение и получать нескончаемые комплименты.       Страх, что найдутся те, кто дерзнёт забрать эту самую власть, Короля не посещал. Он и так знал: за ним охотились. Двадцать четыре часа в сутки, круглый год по его следам шагали бойцы азарийских коммандос, подсобляемые палевенским Кабалом и подлыми агентами ГОР — их мотивировала настоящая кровная месть. Они ещё помнили пылающий космопорт Тессии. С другой же стороны стояла человеческая разведка, стремившаяся поквитаться за разрушенный имидж Альянса. И ещё бесчисленное множество охотников за головами, приводимых в движение самыми разными страстями — деньгами, жаждой славы, конкуренцией.       Глупцы. Разве можно одолеть то, что ранее уже победило саму Смерть?       В любом случае, даже если карающая длань сил порядка наконец достигла бы Короля — он не задумываясь бы разменял тысячу жизней взамен своей собственной. Как делает всегда. И вечная слава тем, кто отдаёт свои души за него. Будут приняты за героев идущие на смерть под пулемёты турианских и батарианских пехотинцев. Да здравствуют в веках те, кто погибает в разгерметизированных отсеках, будучи схваченными в азарийских облавах. И будут блаженны обмороженные и облучённые радиацией диверсанты, сгинувшие с именем Короля на устах.       Потому что именно из них, умерщвляемых и страдающих, Король черпает силу. Он становится хитрее, расчётливее, коварнее. С каждым днём он всё сильнее.       И всё длиннее становится очередь к престолу Короля. Многие ходили к нему: и простые разбойники, и коррумпированные чиновники, просившие торга и милости, и самые настоящие террористы. И кварианцы. Их, этих бродяжьих инопришельцев, плывших по космосу огромными косяками звездолётов, Король полюбил сразу. Ведь он знал, как много выгоды с них можно поиметь — стоит только завоевать наивное расположение.       Как только их паломнические отряды, рискуя собственной безопасностью, достигали его владений, Король бросался задаривать их самыми отборными подарками, не жалея собственной казны. Техника, снаряжение, драгоценные украшения и ресурсы — по его воле львиная доля от награбленного в последних походах теперь грузилась на потрёпанные, но надёжные кварианские челноки. Абсолютно безвозмездно. Разумеется, у инопланетян не было сил даже возражать — они только молились на своего загадочного спонсора. Для их расы, страдающей от перманентного кризиса и стеснённой ветхими переборками Мигрирующего Флота, это, наверное, могло бы стать настоящим спасением.       Они почитали Короля. Король жаловал их, с каждым разом выказывая всё большую гостеприимность. Но наивные космические скитальцы не понимали, что были лишь частью хитрого плана, целью которого стало аморальное губление ни в чём не повинных жизней.       В тот момент, когда кварианская молодёжь вернётся из Паломничества к своим семьям и судам, их роль уже будет сыграна. Их глаза уже запечатлели доброту Короля, их души впитали всё великолепие Хаоса. Их сердца — полны пламени, вдохновлённого тем, как могущественно и сильно может быть отдельное существо. В припрятанных датападах — секреты и тайные ритуалы, гарантирующие эту самую силу. И нет сомнений, что возвратясь в родное общество, просвещённые паломники не будут стоять в стороне. Они расскажут всем в Галактике, как же силён её пока что безызвестный владыка. Они будут нести слово. Распространять гниль. И не важно, как именно она затопит всю Вселенную: через речь фанатиков или через ампулы с ужасным вирусом, спрятанные под корпусами технических устройств, что будут притащены на Мигрирующий Флот цепкими лапами паломников.       Даже через тысячи лет кочевники делали лишь одно — распространяли чуму.       А пока что Королю оставалось только ждать. Пятница подходила к концу. И вот, окружённый искусными шлюхами, испарениями опиума и угодливыми лакеями, положив голову на свои огроменные стёртые ладони и оперев высокие лакированные сапоги на зарубцевавшуюся спину раба, Король смотрел в ночные небеса. Там, за панорамным стеклом сверкали яркие звёзды Млечного Пути, которые блестели серебряным светом так маняще и зазывающе. Его звёзды. Среди них, словно шаманских рун, выброшенных на ритуальную плиту, он видит пророчество — две грозы, ударившие в один миг и в одно место, породят столь сильное возмущение, что мир разом перевернётся.       Это триумф. Король смеётся. Он знает значение этого предсказания. Оно уже начало сбываться, и этим Откровением был он сам — союз демонической мощи и человеческой напористости.       Конечно, он ещё не так силён. Но непобедимость и неудержимость — его главные спутники. А удача — и вовсе будто бы послана свыше. Только дайте ему время, совсем ещё немного — и бомбардировки, которыми он доселе повергал нелояльные поселения, превратятся в бомбардировки ковровые. Полки нечисти и мутантов, ведомые Легионерами, обрастут опытом и бронёй — родятся легионы и многомиллионные Армии Тьмы. И когда такой момент настанет, то — кто знает — Короля вполне может устроить не просто война, но мир. Только пусть он горит в огне.       В такой фантазии занятие большой политикой уже не казались чем-то диким и архимерзким. Наоборот, это было весьма занятным. В больном, одержимом сознании уже возникали новые умопомрачительные идеи: как одичавшая Галактика будет по воле нового хозяина разделена на тысячу тысяч осколков, и каждому из них будет дана вера сражаться друг с другом. Вечно. Ещё было бы превосходно научить их воевать за какой-нибудь редкий ресурс. Например, нулевой элемент. Или нефть с природным газом, если вдруг творимые Королём перестройки вдруг скинут галактические цивилизации в пучину варварства. Так будет даже лучше. Непрекращающаяся бойня, поставленная на конвейер.       Ах, мечты! Всё мироздание — чистый лист, который можно скомкать и выбросить совершенно безнаказанно. Король считал, что сам пишет для себя свою книгу. Он — главный герой этой страшной истории. Тогда ему казалось, что у летописи этой будет ещё продолжение — сотни, тысячи страниц зверских подвигов, кровопролития, войны…       И никто его не победит!       Пришла суббота. Планы Короля разлетелись на трухлявые куски, как ветхий домик.       Неясно точно, когда это случилось. Год назад, месяц или буквально вчера — Король не мог определить, так как для его вечно пульсирующего, наполненного шокирующими планами разума время вокруг текло совершенно иначе. Но зато обезумевший тиран прекрасно запомнил, что именно тогда произошло.       На обнищавшей планете, чьё имя состоит из хаотичного набора закодированных цифр, ветер поднимает оранжевый дым и всепроникающую пыль. Король стоит у огромнейшего чёрного кратера, выжженого посадочными двигателями личного космолёта. Глубокая яма с обожжённой кромкой уже заполнена трупами под завязку — новое массовое захоронение. Глаза поднимаются сами собой — на горизонте он видит уродливые, прижимаемые к земле столпы гари и огня. Пылает поселение. Умирают люди. Челноки свистят над головой, доставляя через атмосферу команды смерти.       Так Король собирался с мыслями. Минув бурную рабочую неделю, он подолгу стоял среди тех кошмаров, что сам и учинил, и пытался обрести покой. Единственный день, когда он был полностью свободен.       По правую руку загремели доспехи, заревел двигатель. Орда твердолобо шагала в ногу, навстречу догорающим руинам, где некогда цвела жизнь и гармония. На своих плечах они тащат станковые пулемёты — промышленные инструменты расстрелов и устрашения. Эти груды боевого железа столь тяжелы, что прижимают косматые головы пехотинцев к земле, и им ничего не остаётся, как затянуть под гнетущей ношей злую песню: о том, сколько голов сегодня предстоит срубить, отрезать ушей и носов, сколько раз плюнуть на свежие могилы тех, кто стоял на пути у Воинов Хаоса.       Подобный вид приводит Короля в эстетический экстаз. Он утирает морщинистый, испачканный пеплом лоб, и окидывает взглядом поле боя. Среди разорванных тел валяется белый флаг с эмблемой Красного Креста. Управляемый снаряд угодил точно в цель, сравняв человеческий полевой госпиталь с землей и похоронив под завалами больше сотни душ. Никто не ушёл. Это прекрасно. Разрушения. Жертвы. Кровь… Сперма.       Мерзость. Король увидел, как один из солдат, убивавший в прошедшем бою так яростно и неудержимо, что уже совершенно лишился рассудка, совокуплялся с изуродованным куском мяса. Он не знает, кем был этот смерд перед тем, как стать рабом хаоса: чьим-то сыном, любящим отцом или мужем. Владыке просто не нравится, что кто-то посмел нарушить его покой. Он отдаёт краткий приказ: «Уничтожьте это».       И произошло нечто страшное.       Словам Короля не повиновались. Это была не задержка, не демонстративное возмущение, а просто… Ничего. Развратный некрофил, в прежнее время готовый целовать башмаки своего господина, кажется, теперь его даже не слышал. И более того: расстрельная команда, застывшая за спиной у Короля, пришла в абсолютное смятение. Они таращили глаза, обнимали автоматы и дробовики, переваливались с ноги на ногу, словно пьяные, как будто пребывая в своём отдельном мире. Их грязные рты глупо кривились от идиотской ухмылки.       Король не думал. Он делал.       Он убил их всех. Но только потом, оттирая бронированную подошву от размазанных, выпущенных наружу кишок и мозгов разочаровывающих слуг, рассвирепевший тиран осознал — в какую же страшную ловушку он угодил. Спустя считанные часы он уже мчался обратно в свои тайные, скрытые в дальнем рукаве Галактике покои, находясь в небывалом возбуждении и подлинном нетерпении. Там он увидел всё то же самое: мономаньячное преклонение, мнимые хвальбы и абсолютное подчинение. Тупое, продиктованное свыше. Увядающее и деградирующее. Это стало прозрением. Король рвал и метал, но ничего не мог поделать: вдруг он увидел, что его вернейшие рабы и гауляйтеры поражены самым калечащим из возможных недугов…       Безусловно, за время своей службы адепты Хаоса зарабатывали себе бесчисленные травмы и увечья: обмораживали пальцы, просиживая в засадах, им отрывало руки и ноги, а порой они и частенько обжигали ладони, в пылу битвы преждевременно хватаясь за дуло пулемёта, чтобы заменить его. Это были увечья физические — их уже лечить научились. Заболевания психические, мании и фобии — с ним вовсе не считались. Здесь давно уже внутренне уродство научились превращать в достоинство.       Но никто, никто в этой Вселенной не мог вылечить ожог душевный.       И секрет этот болезни был прост. Святомерзкое пламя Варпа не просто опаляло души грешников. Она сжигало их, как крематорий лагеря смерти, за считанные года и месяца, делая из некогда живых существ пустые оболочки, низводя до поистине скотского состоянии, превращая яростных поборников Богов в инертную шелуху. Сжирая их души. Очень подло и тихо, совсем не так, как привычном Королю мире: без внешних уродств, искажений плоти и хтонического ужаса, летящего по вакууму на тяге термоядерного двигателя. Впрочем, это было предсказуемо. Король обращался к своим запретным жрецам, чтобы узнать причину такого феномена, а те кивали окровавленными, покрытыми ритуальными порезами головами, подтверждающие худшие из его догадок.       Значит, это было правдой. Ревущее кострище Нереального Океана, окатывающее своими огненными волнами поля битв Сорок Первого Миллениума, в 22-м веке Нашей Эры напоминало скорее скромный, но раскалённый добела электрод сварочного аппарата. Маленькая искра, которая, тем не менее, со временем спалит дотла душу каждого, к кому она прикоснётся.       Откровение — никакое не благословление. Это настоящий ужас, Проклятье Богов.       И Король испугался. Это был удар в самое его незащищённое место — по его времени, которое требовалось на полнокровное осуществление Пророчества. Ведь Король был поражён грехом Гордыни. Его алчность и бесконечная амбиция уже давно сколлапсировали в чёрную дыру. И поэтому катастрофа крылась в том, что ему жизненно нужно было, чтобы отныне и вовеки лила слёзы обездоленная мать. Чтобы муж и брат погибали в окопе, заваленные землёй и трупами товарищей, глупо и безнадёжно. Чтобы культ личности самопровозглашённого правителя Галактики рос и дальше, ввысь в масштабе и во времени. Чтобы его боялись, чтобы народные массы стонали от одного его имени.       Но теперь ряды Хаоса вмиг стали уязвимы. И тогда возникал вопрос: выживет ли сам тиран, если вдруг падут те, кто должен был славить своего господина? Что, если вдруг их души настолько терминируются, что станут слепы даже к таким понятиям, как «преклонение» и «трепет»? И когда величайший из царей останется совсем один средь отупевшей, безразличной к нему массы, забывшей, как бить поклоны и заряжать оружие…       То над кем же Король будет властвовать тогда?       Ответа на этот вопрос не нашлось. Наступило воскресенье. И Король страдал. Ведь он прекрасно чувствовал — поглотив окружающую орду, пламя уже подступало и к нему. Времени совсем не оставалось.       И вот он восседает на троне из золота, взвалив на холодный металл свою неподъёмную тушу. Его мощное, лишённое человеческих изъянов тело прикрывает только тонкий чёрный шёлк и мрак центрального тронного зала. Здесь никто не увидит его помутнённый, расфокусированный взгляд. Никто не увидит этого сверхчеловека, низвергнутого с вершин чёрной славы до всеуничтожающей меланхолии и уныния. Его, самого главного мученика Млечного Пути, продавшего собственную душу Великому Демону.       Гаура?.. Нет, точно не его. Он сам не знал, кем является теперь. К нему, как уже говорилось, приходили многие: и слуги, и старые братья, с которыми они делили невзгоды негостеприимного Млечного Пути. Он не помнил их имён. Он не понимал их речь. Крик толпы, славящей своего господина после победоносной битвы, на самом деле ему абсолютно безразличен. А сброд, в свою очередь, был глух к его словам.       Быть одним — эта роль оказалась для Короля самой незавидной.       Его разум бурлил. Подобное океану, где курсировали резвые эсминцы и смертельные субмарины, теперь его внутреннее «Я» вскипало от ежеминутных порывов и помыслов. Абсолютно чужих, ненужных мыслей, которые попросту разрывали его на куски, призывая идти только вперёд, не смыкать глаз, поражая сознание невообразимым страданием. И каждую секунду, когда Король не нёс разрушения и гниль, он содрогался от циклопической агонии, вызванной тем, что его разум уничтожали собственные же мысли.       И порой, когда агония эта доходила до своего пика, а его сознание грозило надломится, то из такого ошпаривающего океана выскакивало нечто человечное. Одержимость отступала. Его глаза застывали, как у мертвеца, а тело выгибалось дугой столбняка. Боль была просто неописуемой — и физическая, и ментальная. Боль стала единственным путём, через который он мог увидеть правду.       Огонь. Землетрясения. Смерть. Он оглядывался назад, на прошедшие дни, и не видел ничего, кроме апокалиптического спектакля и картин чуждого, исковерканного замысла, выходящего за пределы понимания биологических форм жизни. Даже зверь не убивает просто так. Он грызёт глотки для удовольствия и территорий, насилует для подтверждения доминантности. Но тому голосу, что всё это время вёл Короля, не нужно было ничего из этого. Только аннигиляция. Только уничтожение. Не возвышенное или славное, творимое берсеркерами Лорда Черепов, а самое тупое и тотальное, которое только может быть.       Смерть всему.       А всё потому что там, у демонического престола, четыре года назад одинокая людская душа поклялась в одном — в страшной мести. Это оказалось предусмотрительной и жестокой западней. Ведь Король ненавидел весь мир, а весь мир — ненавидел его. Следовательно, он мстил всем. Он должен был уничтожить вообще всё. И таким образом открывалась страшная истина: семимильными шагами Король упрямо вёл Вселенную к Концу Времён. Иному. Не такому, как он сам хотел. Не к эпохе абсолютного триумфа и своего господства, но к элементарному забвению.       Времени, когда погаснут звёзды. Не будет ничего. Там не найдётся места непобедимым легионам и гордым царям. Странам и городам. И, конечно же, пресловутой Тёмной Империи, к которой он так остервенело рвался, там так же не окажется. Не будет ни морали, ни мыслей, ни материи.       И Короля — тоже не будет.       — Нет! Я не хочу!       Человек закричал и вцепился руками в свой украшенный чеканкой престол, ставший для него темницей, едва не содрав ногти на пальцах. Со временем крик перешёл в вой, и вой — в тихие подвывание. Слюна стекала по его подбородку, падая не блестящий гранитный пол. Тело пронзала дрожь из-за неконтролируемых спазмов. Король уже давно сошёл с ума — и пути назад, как казалось, уже не было. Воскресенье — последний и единственный день, когда казавшийся с виду непобедимым злодей вступал в битву не с кровными врагами, а с сами собой — и терпел сокрушительное поражение.       И тут зажегся свет. Значит, где-то впереди стража посмела пустить в его убежище некого гостя. Король тут же подобрался, сперва затаившись на своём месте, а затем приподнялся на отделанных золотом подлокотниках. Он дышал тяжело, вглядываясь в мрак перед собой. Только самые преданные и рьяные его сподвижники имели право нарушать покой своего владыки в этот тёмный час — и Король уже мог чувствовать запах того, кто вошёл в сокровенные покои…       Вернее, её. Она предстала перед ним в разнузданном великолепии своего чёрно-алого наряда и блеском инкрустированных бриллиантов. Тиния Детрилит — падший агент СПЕКТР, отступница собственного вида и убеждений, гнуснейшая из возможных. Если прочие совершали грех предательства, опираясь на неподъёмно тяжкие обстоятельства и ложь анти-пророков Хаоса, то эта азари шла во власть Пантеона добровольно, приведённая в дурманящее замешательство и доведённая до блаженного сумасшествия дешёвыми иллюзиями, наведенными на неё собственным хозяином. Уже достойно она доказала свою безукоризненную преданность, служа Королю диверсиями и интригами, приводимым в действие при помощи её врождённой пронырливости, хитрости и обаянию.       — Я слушаю.       Король сжал кулаки, наклоняя голову вперёд. По его прямому, небольшому носу стекала горячая капля солёного пота — единственный признак очередного приступа, сотрясшего сверхчеловеческий организм минутой назад.       — Хозяин, — эхо распространилась между колонн, когда азари припала на одно колено, а её звонкий женственный голос предательски задрожал: — Позвольте я доложу: я выполнила ваш приказ. Кхар’шан на нашей стороне. Двадцать тысяч душ прибудут в течение этого месяца, как я и обещала. Как было продиктовано волей Богов…       Не договорив, предательница вновь поднялась. Её губы, окрашенные инопланетным пурпурным пигментом, лихорадочно дрожали. Она не могла больше терпеть. Суровое время безвозмездного служения Королю не могло умалить красоты и грациозности движений: стоило человеку на троне только моргнуть — она уже взошла по ступеням, пока не застыла у его ног. Затем поднялась выше. Выше, ещё выше, пока её бирюзовое лицо не застыло напротив невозмутимых серых глаз его хозяина.       Детрилит отличалась не только рабской покорностью. Хоть она и являлась существом нечеловеческим, но, как и всем азари, ей были присущи качества более приземлённые: выраженные азартность и чувственность, невероятная соблазнительность. Неконтролируемая распутность. А сила её хозяина, вечно выставляемая на показ, способная двигать целые континенты, гротескно концентрировала эти пороки инопланетной души, позволяя проводить всё новые манипуляции. Она — лишь очередная игрушка в мохнатых, голодных до абсолютной власти лапах Короля. И всякий раз, когда человек и ксеноска оставались наедине, Король овладевал ею. Грязно и неудержимо. Не следуя плотскому зову или возбуждению, но порываемый делать это из-за глубинного, безжалостного внутреннего зова, и он получал невероятное наслаждение, держа на волоске от смерти это беззащитное существо.       Но сегодня всё было иначе.       — Стой… — Король оттянул её от себя, схватившись за прочную полоску кожи, опоясывавшую тонкую талию. — Нет, не надо. У нас мало времени.       Азари всё ещё смотрела на него, словно оглушённая. Зрачки её ярких глаз превратились в две маленькие точки. А лицо, как будто вытянувшееся, ставшее чуть более хищным, выражало полнейшую фрустрацию.       — Я… Не могу, мой господин! — ответила азари. — Что я сделала не так? Я сделала, как вы и хотели — привела вам новых союзников для нашей борьбы. Разве это плохо? Разве я сделала не так, как хорошо, как лучше всего? О, если я вас разочаровала! Простите, и позвольте всё исправить…       Голубые руки принялись исследовать широкую, вздымающуся от дыхания человеческую грудь. Аккуратные, слегка подточенные ноготки скользнули под халат, и утончённые пальцы оттянули чёрную ткань, украшенную каймой с языческим орнаментом. Человек резко дёрнулся, из его рта вырвался утробный звук, схожий с рыком пса. Он тут же перехватил азарийское запястье своей внушительной рукой, сжав ту с достаточной силой. Одержимое сознание вновь сковала злоба. Осознание того, что даже его Избранная не могла предоставить ничего, кроме пустых бахвал и плотских наслаждений, подталкивала Короля к тому, чтобы немедленно растерзать в кровавый фарш соблазнительное псевдоженское тело. Ему попросту не хотелось верить, что его великая мечта, которую он лелеял так долго, утонет в полоумных оргиях и ежесекундном потакании собственным слабостям.       — Хватит! — по-настоящему взмолился человек. — Я скажу тебе одно: ты хорошо служила мне, дева. Позволь мне в этот раз оказать услугу и тебе. Скажи мне… Поведай, чего ты хочешь больше всего?       Детрилит глупо захлопала веками и медленно закачала головой:       — Ничего… Ничего, мой господин! Лишь бы видеть вас, чувствовать вас… А разве достойна ли я большего?       — Вздор, — сухо выплюнул Король. — Каждое существо чего-то да хочет. Забудь меня. Представь, что меня никогда не было. Чего бы ты хотела тогда? До того, как стать Избранной… Ты же помнишь, что было до этого?       Король внимательно следил за ней, когда азари отодвинулась чуть дальше. Её брови хмурились, придавая лицу вдумчивый оттенок. Казалось, что она пыталась вспомнить ответ на чудовищно сложном экзамене, к которому даже не готовилась.       — Да… Да, конечно! Помню… Мой дом, мой родной полис. Детство и Университет. Служба Совету… Друзья, Сейти, которой больше нет… И… И! Матриарх! Мама. Моя мама. Я так давно её не видела…       Король подался вперёд, уродливо выпятив нижнюю челюсть. Он попытался выжать из себя ухмылку, но ничего не вышло. В эту секунду его гримаса была таковой, словно человека медленно поджаривали на поломанном электрическом стуле.       — Вот видишь, дева… — прохрипел он. — Даже тем, кто отринул слабость, не страшны чувства. Почему бы тебе не рассказать больше? Скажи, как же звали твою мать…       — Ох… Я же говорила! Моя любимая мама — влиятельная матриарх, она участвует в управлении целыми городами на Тессии. Она лидер мнений. К тому же в её руках большая власть и великая ответственность, и я горжусь этим. Её зовут… Звали… — азари резко замолчала, как поражённая молнией. — Я не помню…       Широкие человеческие ноздри со зверским рывком втянули тёплый воздух. Король был не удивлён. Тупая инопланетянка. Пламя уже поразило её мозг, запустив механизм божественной деградации. Год она уже служила ему — год пребывала в райском исступлении. Её чувства обострились в разы, а тело не знало усталости. Радоваться тут было нечему. Это всё — обычная агония, предшествующая тому, как её душа и ум деградируют до уровня сломанного автоматона, а личность распадётся на сотню осколков, обращаясь в прах.       Тем не менее, Король невероятно явно чувствовал, что одурманенная рабыня ещё была способна помочь ему обрести мечту. Пускай и ценой собственной жизни и разума.       — Не бойся, не бойся, — его голос, даже носящий цель успокоить, всё равно напоминал ржавые шестерни, перемалывающие сухие кости. — Это всё не важно. Я не понимаю смертных желаний, но восторгаюсь мотивами. И я вижу, что порыв твой возвышен. Скажи, дева… Хочешь ли ты вновь увидеть лицо своей матери?       — Да! — не задумываясь выпалила инопланетянка. — Но, послушайте… Это запрещено, я не могу. Они — не мы. И у меня ещё есть миссия перед вами, перед Богами…       — Не волнуйся. Полагаю, в таком случае ты заслужила милость Богов.       Вид Короля преобразился на глазах. Он вновь нахмурил тяжелые чёрные брови. Вновь скалился, как гротескный монстр. Это было, как искра запускаемого плазменного реактора, моментально выходящего на максимальную мощность, как божественное провидение. Стена в искалеченном сознании Короля рухнула. Потому что Цель наконец-то была найдена. Но как жаль, что он только сейчас понял, что всё это время разгадка крылась прямо у него под носом.       Здесь и сейчас, находясь в состоянии опустошительного исступления, заглядывая в глаза инопланетного, нечеловеческого существа, преисполненного искажённой преданностью и дочерней любовью, его разрываемый разум не исцеляется, но переходит на совершенно новую ступень безумства. И он понимает: не надо противится собственной судьбе. Порою нужно лишь следовать за своей мечтой. И не важно, приведёт ли она тебя к мировому господству и победам, к безумию или к забвению, к апокалиптичному концу. Ведь конец всегда предшествует началу.       И все ужасы, и все смерти, и все катаклизмы — всё в миг обрело смысл. Новый облик Пророчества, рождённый в настоящий миг из пучин безумия, задал совершенно новую планку амбиций. Выше тотальной власти, желаннее мести.       Естественно, Король не будет существовать вечно. В этом нет ничего страшного. Стагнация, постоянство — вот, что действительно в высшей мере ужасно. Так что отринь всё мирское, воин. Иди вперёд, дави, круши! И не думай о завтрашнем дне, потому что в ту секунду, когда две грозы ударят единогласно, когда гром сотрясёт корни мира — Король станет ещё более всеобъемлющим и ужасным, чем есть сейчас. Он возвысится. Он станет самой Смертью. Бичом Имматериума, палачом священных империй — Инферно Ультима… Пусть будет так.       Да будет воля его.       Всё должно гореть.       Всё должно умереть.       Вперёд, к Апокалипсису!       — Послушай… Слушай мой новый приказ! — осквернённый гигант поднялся с трона и направил свою сильную руку на еретичку. Хрящи в его пальцах затрещали, как приглушённые выстрелы. — Слушай и делай: отправляйся на Тессию. Отправляйся прямо сейчас, немедля, потому что тебе дана свобода воли. Пусть сбудется твоя мечта, Тиния Детрилит…       Азари, неожиданно прерванная громогласным басом, с придыханием попятилась назад, восторженно подняв голову к возвышению, на котором стоял Король. Отсюда она видела, как его атлетичные мышцы, проглядывавшие через тонкую материю халата, были напряжены до предела.       — А что же вы?       Её владыка улыбался. Снова. Его глаза горели, как раскалённые угли в темноте чугунной печи.       — А я приду вслед за тобой… Из самого пекла. И я исполню уже свою мечту.       Итак, отныне у Короля была Цель.       Теперь оставалось последнее из сокровенных желаний — Путь. Столь же триумфальный, сколь и ужасеный. И его не проделаешь минным тралом, его нельзя проложить на карте космических магистралей или даже увидеть простым взглядом, вообразить в голове. Он находится там, куда попросту невозможно добраться обычному смертному. Внутри Короля. В его осквернённой Варпом, неподвластной никому эрзац-душе.       И теперь на священном Пути этом, как мерзопакостная каменюка из робких страхов, как зловонный ров с помоями и мелочными желаниями, осталось последнее, но такое трудное и непомерно огромное препятствие. У препятствия этого было имя…       Гаур.