Запах сигарет и вайдовые глаза

      Прошло уже много времени с того момента, как я прочитал дневник Никиты.       В классе никто не говорит про его смерть, да и я молчу, зная причину всего этого. Я доверяю лишь Арсению, который был постоянно рядом со мной. Он и правда хороший, я понял это лишь сейчас. Он не бросил меня, как говорят, в трудную минуту, и я думаю, что полностью могу надеяться на него.       Я не хотел проводить осень в депрессии, хотел избавиться от этого и хотя бы один год пожить в это время года спокойно. Но как по закону подлости всё плохое со мной происходит осенью. Помню каждый год в мельчайших деталях. Первый раз в первый класс, на второй месяц чуть не выгнали из школы из-за драки с одноклассником, которым оказался сын одной влиятельной тётеньки. Следующая осень и смерть моей бабушки, жуткая депрессия, школьный психолог. Годом позже уходит из семьи отец, мама долго мучается с документами, развод, крики, слёзы, скандалы. Следующей осенью по дороге в школу я увидел, как сбили насмерть мою одноклассницу, а дальше огромные проблемы с психикой, постоянное посещение больницы. Затем два года подряд осенью возникали тяжёлые депрессии, первые сигареты, подозрения на анорексию. А затем переезд, пять лет в Питере, я и забыл про проклятые три месяца. Жил себе спокойно до смерти Никиты.       Но депрессии в этот раз не было…       Всё благодаря Арсению, который кажется мне самым лучшим человеком, которого я когда-либо встречал в своей жизни. ***       Наступил ноябрь. Первая четверть была закончена. Я исправил оценки и вышел хорошистом. О экзаменах я пока что не думал. Пробные должны будут проводить лишь в феврале и только по основным предметам: математике и русскому языку.       Я решил для себя, что начну готовиться с конца декабря ближе к Новому году. Так как я сам по себе учился неплохо, был полностью уверен, что сдам. ***       Мать всё также души не чаяла в Олеге, в его сыне Максиме, а я по-прежнему сбегал на ночь к Арсению, когда его родителей не было дома.       - Пустишь? – Попов вновь встретил меня на пороге своей квартиры около десяти вечера.       Я слабо улыбнулся, стыдливо опуская голову. Просто боялся, что Арсений почувствует запах сигарет и двух бутылок пива. А он всё понимал и всегда молчал. Я ценю это в нём, но предательски использую.       - Почему бы и нет, – он тепло улыбается и закрывает за мной входную дверь. – Проходи, я в своей комнате.       Я по-быстрому развязывал кеды, вешал бомбер рядом с его курткой и тихо шлёпал по паркету к Арсению. Всегда садился на подоконник, у него он был достаточно широкий и удобный.       - Где твои родители? – тихо поинтересовался я.       Арсений вскинул брови и поправил рукой чёлку прежде, чем повернуться и посмотреть на меня. Он изучающе оглядел меня и нахмурился.       - Ты проводишь у меня почти каждую ночь и тебя это раньше не волновало, – я уловил в его недоответе нотки недовольства, стало не по себе.       - Ну правда, Арс? – я проигнорировал его слова.       - Мои мама и папа работают вместе в своей фирме, – Арсений, заметив моё недовольство, закатил глаза. – Часто бывают в командировках, как сейчас.       Я пожал плечами от холода, прижавшись плотнее к оконному стеклу. За окном шёл неприятный мелкий дождь. Арсений заметил это, встал со стула и уселся рядом со мной. Я положил голову ему на плечо.       - Когда они вернутся в этот раз? – если честно, я не хотел знать ответ на этот вопрос лишь потому, что я не смогу ночевать у Попова.       - В конце декабря, ближе к Новому году, – Арсений тяжело выдохнул и сам понимая, что это значит. ***       Каникулы были рассчитаны на неделю, поэтому я и не знал, что делать в свободное от учёбы время. У меня не было каких-либо интересов или хобби, пока я не нашёл дома у Арсения гитару. В голове сразу возникла идея - научиться играть.       - Есть планы на каникулы? – как-то неожиданно спросил Попов, отвлекая меня от разглядывания музыкального инструмента.       - Нет, – коротко ответил я, поглаживая струны.       - А поехали со мной на дачу?       - А поехали! – ответил я ему в тон. ***       Вечером я позвонил матери и сказал, что зайду за вещами. Она как-то странно обрадовалась, но я не придал этому значения.       - Антоша! – воскликнула мать, когда я закрыл за собой входную дверь.       Я уловил запах алкоголя, а когда зашёл в собственную комнату увидел Максима, который обжимался с каким-то парнем на моей кровати. В кухни пьяно кричал Олег. Меня откровенно вынесло с всего этого.       - Вы продолжайте-продолжайте, я не буду мешать, – Максим ошарашенно посмотрел на меня.       Я открыл шкаф и сгрёб в сумку всё самое необходимое, включая одежду и зарядку от телефона.       - Может присоединишься? – лукаво поинтересовался Макс, обхватывая рукой мой пояс на джинсах.       - Нет, спасибо, – я оторвал его от себя и вышел из комнаты, хлопнув дверью.       В коридоре меня встретила мать. Я молча завязывал шнурки и старался не смотреть ей в глаза.       - А ты куда? – наконец спросила она, когда я взял дорожную сумку в руки.       - К Арсу, - коротко ответил я и через минуту уже выскочил из подъезда, мне уже было всё равно, что она возможно не поймёт кто это. ***       Вечером я и Попов уже стояли на остановке, ожидая автобус до дачи. Холодный ветер продувал на сквозь, но я не подавал виду, что мне может быть холодно. Меня выдавали лишь стучавшие зубы в тишине салона подъехавшего автобуса.       - Я тебя когда-нибудь убью всё-таки, – на выдохе тихо произнёс Попов.       - За что? – недоумевал я.       - За то, что кроме этой чёртовой толстовки на тебе ничего нет, – Арсений закатил глаза и отвернулся от меня, уставившись в окно. – Ты же заболеешь.       Я усмехнулся и глянул на водителя автобуса. Мы сидели на предпоследних местах, а в салоне кроме нас никого больше и не было. В голову пришла очень нехорошая идея. Я подвинулся к Попову.       - Зато, – я взял его за руку. – Ты можешь сделать так.       Я аккуратно обхватил его ладонь холодными пальцами и запустил чужую руку себя под кофту, прижимая к собственным рёбрам. Арсений резко повернулся ко мне, распахнув широко глаза. Стало смешно. Он тяжело выдохнул, поглядывая на водителя. Действительно. Что же ещё делать в дороге?       - Антон, – Арсений произнёс моё имя так строго, с предупреждающей интонацией, что вдоль позвоночника пробежали мурашки.       Его рука неуверенно двигалась, оглаживая грудь и живот. Я чувствовал, что спокойно не доеду до этой чёртовой дачи.