Сказки старого ангара

Есть девушки в наших шеренгах, Их взводными часто зовут — Слона на скаку остановят И хобот ему оторвут.

Из-за холмов медленно выползала тёмная туча. Она уже закрыла собой половину неба, и вдали отчётливо громыхало. СУ-100 неторопливо штурмовала крутой склон насыпи полуразрушенного моста, ведущего через долину в деревню. Командир самоходки, Танька Архарова по прозвищу Каратистка, встревоженно выглянула из люка на крыше машины и нахмурилась. — Последний бой сегодня — и хватит, — решила она, но сообщить об этом экипажу не успела. Небо озарилось вспышкой, и тут же треснуло так оглушительно, будто в броню ударил крупнокалиберный снаряд. Самоходка вздрогнула, в кормé что-то лязгнуло, заскрежетало, и двигатель заглох. Печальнее всего оказалось то, что машину не просто обездвижило на вершине холма, так ещё и развернуло дулом от врага. — Грёбаная арта! — выругалась Каратистка, с досады треснув по броне кулаком, и обернулась к заряжающей Аминэ, неизвестным ветром занесённой из южных республик в экипаж советской ПТ-САУ. — Áми! Возьмёшь сегодня на кухне килограмм сахара, — приказала она и, предвидя возможные возражения, уточнила. — Сколько бы ни стоило! Я им устрою сладкую жизнь!!! — Тань, — осторожно заметила с водительского места Геська. — В этом бою нет арты. Когда поток отборных проклятий в командирском исполнении иссяк, стало ясно, что застряли они тут до конца боя. Усилиями трёх с половиной танкисток сдвинуть самоходку с места не стоило и пытаться. Впрочем, побледневший до зеленоватого состояния наводчик Камка Писарев не тянул даже на половину. — Посмотрю, куда нам прилетело, — сообщила Геська, вытаскивая из-под сиденья скатку с инструментом и потрёпанное руководство по эксплуатации, гордо именуемое manual’ом. Мехвод подозревала, что в данной ситуации малый ремкомплект вряд ли поможет. Да и от большого без должных навыков пользы будет немного. Но всё же открыла люк и выбралась на броню. Хотя в деревне уже вовсю шёл бой, до одинокой СУ-100, прикрывавшей брошенный левый фланг, противник пока не добрался. Место попадания обнаружилось одновременно с движением на противоположном склоне. Попирая гусеницами молодые деревца и вихляя между более толстыми стволами, к вершине холма мчался вражеский «Леопард». Геська едва успела упасть на крышу МТО и вцепиться в поручни, как «гадский светляк», не заметив «Сушку» в кустах, на полной скорости врезался в неё. Снёс левую гусеницу, разбил ленивец и срикошетив, согласно закону сохранения импульса, радостно улетел с обрыва вниз. Но короткая жизнь разведчика пропала не зря. В результате столкновения самоходку развернуло орудием в сторону деревни, а из боевого отделения донеслось радостное: — Бронебойным по «Пантере»! Огонь! Оценить повреждения Геська смогла лишь в ангаре, куда их самоходку после боя на буксире притащил взводный «Квас». С собственными всё было понятно. Хорошо, что Танька на своём факультете физкультуры наловчилась вправлять разные вывихи (причиной которых зачастую выступала она сама) и быстро вернула мехвода в строй, а рука, хоть и болела, но кое-как действовала. С техникой дела обстояли намного хуже. Самоходку повредил не снаряд от арты. Неизвестный предмет пробил в металлической сетке над жалюзи дыру размером с кулак и застрял среди агрегатов. Геська попыталась вытащить его, но упавшая с небес угловатая штуковина засела довольно прочно, а любое неосторожное движение причиняло боль. Танька, как назло, уже свалила в казарму, зато на шипение и ругань откуда-то выполз квасовод Вася. Засунул любопытную башку в МТО, примерился, крякнул и выдрал из недр самоходки кусок неопознанного материала правильной кубической формы. — Можно я его себе оставлю? — попросил он, разглядывая трофей. — Забирай, — махнула здоровой рукой Геська и только сейчас заметила на пороге ангара Áми, бережно прижимавшую к груди бумажный кулёк. — Гульсинэ, я сахар принесла. Что с ним делать? — Оставь в самоходке, — невозмутимо ответила мехвод. Но когда заряжающая пообещала приготовить какое-то восточное лакомство с труднопроизносимым названием «талкыш-калеве», если командир разрешит достать ещё немного муки и мёда, Геська не выдержала и, согнувшись пополам, последовала примеру бессовестно ржущего коллеги. Выпроводив девчонок, Василий закинул находку на водительское сиденье «Кваса», и занялся техобслуживанием машины. Ему нравилось работать поздно вечером в безлюдном ангаре. Можно было настроить танковую радиостанцию на волну, где столь ненавистные Максу немцы крутили свою задорную и грохочущую как сборочный цех музыку, не рискуя огрести от командира. Но только не в этот раз. За приоткрытым окном послышались шаркающие шаги и услужливый голос бухгалтера Степаныча. Его спутник передвигался практически бесшумно. — Вы говорите, ценный артефакт, — вкрадчиво интересовался финансист. — А возможно ли узнать его ценность? Мехвод быстро сообразил, что если загребущие лапы завхоза дотянутся до его сокровища, Вася его больше никогда не увидит. Водитель нырнул в раскрытый люк и удивлённо замер. Невзрачный серый кубик теперь излучал в темноте отделения управления мягкий сиреневый свет. Танкист осторожно коснулся его рукой в перчатке, но кусок странного вещества не обжигал и даже казался прохладным на ощупь. Осмелев, мехвод схватил его и спрятал в карман комбеза, но артефакт продолжал светиться даже сквозь плотную ткань. Шаги раздавались всё ближе. Вася заметался по ангару. Неожиданно взгляд его упал на бочки с горючим в углу. Осквернить солярку, которую наутро предстояло заливать в собственный танк, квасовод не посмел. А вот ёмкость с бензином, стоявшая в ангаре ещё с тех пор, когда в нём обитали Т-28 и маленькая СУ-76, пришлась как нельзя кстати. Механику оставалось лишь надеяться, что пожара не произойдет. Наутро ангар оказался цел, а Степаныч расстроен. Василий, проснувшийся раньше обычного, был немало удивлён, обнаружив там весь экипаж СУ-100 и абсолютно исправную самоходку. — Это мистика какая-то, — повторяла Танька, обходя ПТ-шку. — Кто-нибудь видел, как её ремонтировали? — Никак нет! — ответила Геська. Она с утра облазила всю машину, но никаких следов сварки или иного вмешательства не нашла. — Даже сахар не украли, — подтвердила Аминэ. Мехвод сдавленно захрюкала, а Камка покраснел. Вася бросил взгляд на штабели с горючим, и сердце его замерло. На месте бочки с бензином на полу остался лишь отпечаток ржавой окружности. По горячим следам удалось выяснить, что на рассвете в ангар, гремя пустыми канистрами, заявился экипаж «Фердинанда». Нехватка топлива вынудила немцев побороть гордость и отправиться в стан вероятного противника, чтобы добыть бензина «хотя бы на один бой». На руках у них был акт приёма-передачи, подписанный лично Степанычем во избежание эксцессов. Спустя несколько минут мехвод растерянно вглядывался в пустоту найденной за немецким ангаром бочки, надеясь там что-то обнаружить. Он перевернул порожнюю ёмкость вверх дном, несколько раз прокатил её по земле и даже посветил фонариком внутрь — ничего. Вконец опечаленный, Вася побрёл к своему танку готовиться к высадке.