Мать Тереза

      Поздравьте меня!       Можно смело заявить, что я сегодня «первый раз в первый класс», раз уж штат прислуги у папы Виктора расширился, и теперь есть кому следить за мной. Точнее, в первый класс я не совсем в первый раз (если учитывать прошлую жизнь), да и класс у меня совершенно точно не первый будет. Скорее, то ли четвертый, то ли пятый начальной школы. Также еще множество неувязочек есть в происходящем…       Впрочем, не суть.       Я сегодня иду в начальную школу. Не совсем хочу, но надо, так как я не могу целыми днями сидеть дома или в кабинете у папы Виктора. Точнее, могу, но меня совесть замучает, если я не дам ему отдохнуть от меня. К тому же, наконец-то появились те, кто могут меня отводить и забирать из школы. Так что теперь М-21 и М-24 мои бессменные (и официальные) няньки, которые не так уж и сильно сопротивлялись своему назначению. Скорее всего потому, что я отношусь к их серии, которая сплошь состоит из брутальных и накачанных мужиков неопределенного возраста с горами бугрящихся мышц.       Уверена, что и М-21, и М-24 были просто уверены, что абсолютно все из их серии были (и будут) точно такими же. То есть взрослыми, сильными, самостоятельными, упрямыми… мужчинами. Не думаю, что последний пункт был обязательным или что-то решающим, но почему-то же СОЮЗ не ставил подобные эксперименты над женщинами. А если и ставил (в очень-очень редких случаях), то обычно изменения в их генетическом коде не были столь капитальны, как у серии «М». Может, дело было в том, что все началось именно с серии «М», с которой Кромвель и строил все свои остальные исследования?       Так, ладно, я отвлеклась. К чему я там вела?..       Ах да, точно…       Вернемся к серии «М» и моему к ней отношению. Вся серия состояла сплошь из вояк, бандюг и прочих криминальных личностей. Конечно, людей, которые скатывались до откровенного убийства ради убийства, не было (маньяков не было), но и остальные были отнюдь не белыми и пушистыми зайчатами. Кажется, когда я мельком просматривала списки человек, которые были серией «М», то видела, что там даже парочка мафиози затесалась. Думаю, все остальное можно прекрасно понять только из этого. Конечно, им стерли память, имена и биографию, но глупо было бы полагать, что от этого сильно измениться их характеры и привычки.       Например, в прошлом М-21 — Павел Вольный. Чистокровный русский, проживавший на Камчатке. Сирота. Воспитывался в Детском доме № 4. Был профессиональным военным и служил по контракту в десанте около 5 лет. Решительный, благородный, жесткий и волевой человек — руководил собственным подразделением. Добровольно ушел из десанта, чтобы освободить свое место более перспективному парню. Потом воевал в Сирии против террористов. Был смертельно ранен в ходе операции по спасению мирного населения (попал под взрыв бомбы террориста-смертника). Оказался в госпитале, но не имел и сотой доли шанса выкарабкаться, так как из-за взрыва потерял обе руки, обе ноги и нижнюю челюсть.       Почему он жив и даже в целостности? Думаю, стоит благодарить именно Кромвеля. Даже думать не хочу, как именно этот псих-ученый откопал его, но… В общем, это настоящее чудо, что М-21 здоров не только психически, но и физически. Помнится, в манхве говорили, что М-21 пересадили сердце оборотня. Ну, учитывая все обстоятельства… Это был единственный вариант для того, кто уже умирал, чтобы выжить.       М-24 — Антонио Маккой. Итальянец с английскими корнями. Сирота. Воспитывался до десяти лет бабкой, которая после умерла. Других родственников не было. Был беспризорником. Потом стал итальянским морским диверсантом, членом военной организации «Комсубин»* в специальной морской группе. Вступил туда в возрасте 15 лет, после чего на протяжении почти 4 лет активно принимал участие в любых заварушках, которых было много.       После того, как поднакопил деньги и перестал быть членом «Комсубин», перебрался в Англию в город «Честер». Учился на военной кафедре. Хотел служить в военно-морском флоте. В возрасте 20 лет попал в тюрьму, так как специально выследил и убил человека, который изнасиловал и убил дочь женщины, которая сдавала ему жилье. Судя по всему, Антонио с Эммой даже неплохо общались и, можно сказать, были неплохими приятелями.       Из тюрьмы М-24 так и не вышел. «Умер». Думаю, вы понимаете, что СОЮЗ просто заметил перспективного человека, обладающего необходимыми характеристиками здоровья, которого бы просто не стали искать, и подходящего для экспериментов, после чего выкрала его, разыграв «смерть».       Так вот. Хоть они оба и не помнят своего прошлого, но уверена, что их характеры от этого мягче или плаксивее не стали. Думаю, совершенно наоборот. Еще более жесткие, закаленные, уверенные в себе и не умеющие отступать, потому что любой шаг назад можно приравнивать к верной смерти. Они стали более изощренными и хитрыми, научились выкручиваться, убивать, пытать и делать все, чтобы выжить. Стали более жестокими, но точно не мягче. Я, как та, кто побывала в лабораториях СОЮЗа, с уверенностью могу заявить только одно: стать мягче там невозможно.       Лаборатории СОЮЗа их не сломали только потому, что они нашли неизменную константу в друг друге. Уверена, что М-21 и М-24 не представляют жизни друг без друга. И не только они. Думаю, все люди из серии «М» максимально крепко привязались друг к другу, чтобы не сойти с ума от всего того, что с ними проделывал Кромвель. Они выжили, потому что были вместе. Не сдались, потому что поддерживали друг друга. Их вел за собой только один девиз:       «Один за всех, и все за одного». Почти как в кино про мушкетеров. Это было бы даже забавно или, по крайней мере, в чем-то смешно, если не было бы так грустно. Потому что у мушкетеров, в отличии от серии «М», не было второй части: «выжить любой ценой и жить за тех, кто не выжил». Думаю, нам повезло, что М-21 и М-24 остались не в одиночестве, а вместе. Иначе, боюсь, они бы банально не дожили до встречи с папой Виктором, Рейзелом и мной.       СОЮЗ ломает и сводит с ума, и сопротивляться этому практически невозможно. Я по себе знаю. Только если имеешь что-то такое, что позволяет тебе не погрузиться в сумасшествие хаоса и выплыть, оставаясь на поверхности, можно уцелеть. Как они — друг у друга. Как надежда на встречу с семьей — у меня. Если бы этого всего не было… Кто знает, где бы я сейчас была. Возможно, не выкарабкалась бы после очередного эксперимента и не проснулась бы в реанимации. А может, все еще была бы в лаборатории, покорно оставаясь там на радость Кромвелю и Айрис.       Кто знает, что было бы, если бы все произошло именно так, как я думаю.       Так вот, вернемся к серии «М». Все подопытные этой серии были суровыми военными, бандитами или преступниками. Пусть они и не помнили своего прошлого, но это не значит, что они от этого стали мягче. Скорее, наоборот. Все в этой серии были суровыми и зрелыми мужиками, которые любому фору дадут. И, уверена, для них то, что с ними нет кого-то слабого, было настоящим благословением. И именно поэтому… Думаю, обе моих бессменных няньки и в страшном сне подумать не могли, что где-то в их серии затеряется ребенок.       И ладно бы просто ребенок — так нет же, хрупкая и маленькая девочка лет восьми, которая им с трудом до бедра макушкой достает. Я же вижу, как они недоверчиво посматривают на меня, когда думают, что я их не вижу. Если бы не номер на моем запястье, не думаю, что они бы мне поверили. Да и я сама, честно сказать, если бы не была непосредственным участником своей судьбы, в это бы не поверила.       Серия «М»… Огромные накачанные мужики с суровыми судьбами, характерами и лицами. Военные и бандиты. Преступники (вот не даром тут мафия затесалась). Сильные и выносливые. Жестокие и жесткие. Те, кто могут постоять за себя и выдержать все эксперименты над ними. Глядишь на них, и сразу становится понятным, что они смогут все выдержать.       Справятся.       У них такая внешность, что никому и в голову не придет сомневаться, что они не выживут. Думаю, именно поэтому они и думали, что абсолютно вся серия «М» состоит сплошь из таких же суровых парней, которые вынесут все, что угодно.       А тут… Такая прелесть! Маленькая хрупкая девочка лет шести-семи (на самом деле восемь!) с пушистыми каштановыми волосами и большими наивными карими глазами. Пушистые ресницы, розовые губки, аккуратный маленький носик, овальное личико. Тонкая шейка, хрупкие плечи, ручки и ножки. Изящное хрупкое телосложение. Миниатюрные пальчики и стопы.       Вся одежда чуть ли не мешком висит, хотя за последние несколько дней я вроде бы успела отъесться и немного поправиться (а то выглядела почти как жертва Освенцима). Да на меня посмотришь, и вообще не поймешь, как это эфемерное существо столько прожить не то что в лабораториях — в обычном мире умудрилось.       Ан нет, смотрите. В лабораториях СОЮЗа побывала, и выжила. Доказательства? А вон, на руке. Или вы на шрамы на спине полюбоваться хотите? Пожалуйста, только предупреждаем вас, что это зрелище не слишком… ммм… аппетитное. Выглядит все преотвратно, пусть папа Виктор и обрабатывает те специальной мазью. Ну, после способности Кромвеля у меня все будет заживать еще очень и очень долго.       Да, для них это, уверена, просто разрыв шаблона! Все же, на фоне М-21 и М-24 я выгляжу просто как декоративная собачка (или котенок), которая как раз из таких, что «до старости щенок», на фоне огромного волкодава или какого-нибудь не менее большого алабая.       Меня, если честно, даже за обычного ребенка трудно принять, больно уж я хрупка и миловидна. Да и на свой реальный возраст (восемь лет) выгляжу с трудом. В общем, если быть совсем уж не скромной, я невероятно красивая куколка! Возможно, звучит слишком хвастливо, но что делать, если все обстоит реально так?       Вообще, у меня какая-то неправильная красота. Слишком… идеальная и утонченная. Я совершенно не похожу на среднестатистических человеческих детей. Для этого мое тело слишком хорошо сформировано, даже если не учитывать то, что я выгляжу куда младше. Я знаю, что мой биологический отец скорее всего Музакка (слишком много фактов указывает на это), а мать — кто-то из подопытных Кромвеля. Однако, это все равно не дает мне понимания, почему моя внешность столь… идеальна?       Разве красота оборотней не должна быть хищной и немного звериной? Броской, привлекающей внимание, как у хищного цветка? Например, как М-21. Пусть он парень и у него только сердце оборотня, но оно все равно сильно повлияло на него. Вот и выглядит он соответственно. Все оборотни-женщины, которых я видела в манхве, были броскими, отлично сформировавшимися, обладающими прекрасными формами и ослепительно красивыми, пусть и своей какой-то звериной красотой.       Я уже прекрасно понимаю, что такой мне никогда не быть. Для этого я недостаточно плотная и крепкая. Я вряд ли вырасту высокой и совершенно точно не буду обладать фигурой по типу «90-60-90», какой обладают девушки-оборотни и девушки-Благородные. Я уже прекрасно понимаю, что такой мне действительно никогда не стать. Может, потому, что я всего лишь полукровка? И я банально ушла в материнские корни?       Возможно.       Я не похожа на типичного ребенка-оборотня, каким тот, как мне кажется, должен был получиться. Скорее уж я похожа на детей Благородных. Те, наверное, такие же утонченные и изящные, хотя, я и уверена, вырастут куда выше меня. И хоть я и являюсь слишком красивой, чтобы быть человеческим ребенком, а не модифицированным, но я совершенно не понимаю, почему я настолько… хрупкая? Нет, конечно, мои кости сломать не так-то просто, да и я достаточно сильная, но…       Разве я не должна обладать более крепким телосложением? В общем, сплошные вопросы и никаких ответов. А система, как назло, зажала информацию. Думаю, тут дело в том, что я еще просто не добралась до того компьютера, который может содержать подобные знания. Может, я рано сбежала из СОЮЗа? Хотя…       Нет, в любом случае я больше не смогла бы там оставаться. Но все-таки жаль, что я еще не скоро раскрою свою главную тайну прошлого.       Так, ладно, я отвлеклась. С чего я там начала? А, точно. А начала я с того, что М-21 и М-24 стали моими бессменными няньками, которые теперь могли меня отводить и забирать в начальную школу. И сегодня должен быть мой первый день на учебе. Меня одели в платье, застегнули на руке специальный браслетик, который должен был скрыть мой номер и мою принадлежность к СОЮЗу и отправили в школу.       Вообще, я не знаю, кто больше из нас нервничал, пока мы шли в школу: то ли я, которая своих одногодок (ага, конечно) в глаза последний раз хрен знает когда видела; то ли М-21, который проникся своей серьезной миссией и очень волновался, так как должен был самостоятельно проводить меня до школы, сдать с рук на руки учителю и ускакать в «Е Ран». Ну, как бы там ни было, в школу мы дошли. И даже пришли пораньше, так что я спокойно могла рассмотреть своих будущих одноклассников, которые столпились у ближайшей клумбы.       Вообще, это было достаточно странно. Просто… Разве учитель все еще должен провожать учеников до классов, когда они уже в 5 классе начальной школы? Разве дети в свои одиннадцать с копейками уже не достаточно взрослые, чтобы самостоятельно найти путь к классу? Впрочем, не мне судить. Если учителя считают, что детей провожать нужно, то это их дело. Тем более, мне легче, так как не придется плутать по школе и изображать кого-то вроде Ивана Сусанина.       М-21 сдал меня с рук на руки молоденькой учительнице Ми Вивен, которой тот явно понравился (я это определила по восхищенному взгляду и густому румянцу), после чего ретировался, явно чувствуя себя не в своей тарелке. Учительница долго смотрела ему в след, а я буквально чувствовала, как у нее в глазах сердечки мелькают. — Малышка, ты… — Я? Я Ли. Тереза Ли. Ваша новая ученица. — смущенно улыбаюсь ей, делая что-то вроде реверанса. — А кто тебя привел? — будто ради простого любопытства интересуется она, но я-то вижу, какой хищный интерес горит в ее глазах. Мда… М-21, кажется, ты влип. А ведь это она еще папу Виктора или Рейзела не видела… Хм… — Это? Это был мой аджосси Лан. — наивно хлопают ресничками, а потом отворачиваюсь и с любопытством осматриваюсь по сторонам. Внимательно смотрю на своих одноклассников. Взгляд скользит, не задерживаясь ни на ком, пока я буквально не впиваюсь взглядом в стоящую чуть поодаль девочку, которая явно принадлежала к другой группе и другому классу.       Ей было примерно восемь-девять лет, у нее были огромные голубые глаза, пушистые ресницы и длинные светлые, немного лохматые волосы, забранные в два низких хвоста розовыми резинками. Одета она была в короткое бледно-желтое, почти что белое, платье с оборками по подолу и рукавам. На ее рукавах, как и вороте, были красные бантики. Еще на ней были белые гольфы и аккуратные черные туфельки. В руках она держала плюшевого мишку. Это было странно. Разве дети ее возраста не должны уже избавляться от игрушек?       Впрочем, это не мое дело.       Однако, взгляда от нее оторвать не смогла. Честно сказать, я и сама не поняла, почему именно она так плотно привлекла мое внимание. Почему-то она казалась мне безумно знакомой, хотя я и не помнила, чтобы мы с ней хоть где-то могли пересечься. Учитывая то, что подобная внешность в Корее — редкость (светлые, почти что белые, волосы и голубые глаза), то я, соответственно, не забыла бы ее, если бы мы встретились.       Очень странно и жутко. Может, я ее где-то во сне встречала? Или в лабораториях? Хотя нет, стоп, не могла я ее встречать.       Однако, я тут же забыла абсолютно про все, когда та чуть повернула голову, скользнула по мне равнодушным взглядом, а потом так же пристально уставилась прямо на меня. На секунду мне показалось, что у меня остановится сердце.       Всегда странно и пугающе осознавать, что у тебя есть такой знакомо-незнакомый человек, роднее которого, кажется, никого нет. Наверное, и правда странно было понимать, что может быть такая пугающая принадлежность к чему-то высшему. Мы смотрели абсолютно одинаково.       Молча, пристально, сканирующе. Словно взглядами пытались прочитать мысли друг друга. Мне показалось, что меня затягивает воронка без конца и края, и я теряю свою личность превращаясь в одно вечное всезнающее и ведующее существо. Еще немного и…       Под ногами раздалось громкое мяуканье. Я вздрогнула и недоуменно моргнула, скидывая наваждение, после чего посмотрела себе под ноги. Там сидела небольшая изящная чернильно-черная кошка, рассматривающая меня потрясающими голубыми, как лазурит, глазами. — Ох, откуда же ты, красавица? — тихо пробормотала я, присаживаясь на корточки и аккуратно поглаживая ее. Та довольно муркнула, потираясь о мою ладонь лобастой головой. — Класс, заходим! — закричала наша учительница. Я подскочила на месте, перехватила рюкзак поудобнее и отправилась в строящуюся колонну. Когда я уже заходила в школу, не могла не обернуться.       Школьный двор был абсолютно пуст.

***

* — Да-да, отсылка к Реборну и Колонелло в частности.