В первый день после происшествия (я не знаю как иначе назвать глюк своего организма) я сидела дома, потому что папа волновался за мое здоровье. В этот день я находилась там под присмотром М-24 и Такео, пока М-21 и Тао усердно работали охранниками в «Е Ран». Все утро я делала уроки, а еще читала книги и рисовала. А потом, когда время подошло к трем, стала смешивать тесто для готовки очень большого количества блинчиков к возвращению папы, Рейзела, Сейры, Региса, М-21 и Тао. За мной наблюдали М-24 и Такео, которые хотели мне помочь или отстранить меня от плиты, но я им не позволила.
Я готовила очень много блинчиков, а потом, подумав еще немного, на всякий случай сделала их еще больше. Все-таки, я была уверена, что с ними уже привычно придут Шинву со всей своей компанией. Они и так ходили к нам чуть ли не как на работу (Хан, ты бы так к первому звонку приходил, как к моему дому это делаешь), так что у меня были все основания полагать, что они придут и сегодня (вроде ничего такого не должно произойти, чтобы они такого не сделали).
В принципе, так и произошло.
Они ввалились радостно щебечущей компанией тогда, когда я уже полностью закончила готовку и мыла посуду (ради этого мне пришлось стоять на табурете, потому что я со своим ростом, к сожалению, до кастрюли на плите и сковородки не доставала). Папа, конечно, удивился, откуда у нас блины, и даже немного всполошился, когда я гордо сказала, что их сделала именно я. Хм… Возможно ли, что он опасался, что они получатся настолько плохими, что они помрут от отравления?
Ох…
Ну, его, все-таки, можно понять, так как я никогда при нем не готовила, даже если знала, как это делать, так что у него наверняка должны были возникнуть опасение. Все-таки, учитывая мое лабораторное прошлое, он едва ли бы мог подумать, что я имею нормальные навыки готовки. Это логично, хоть и обидно. И, даже несмотря на то, что мои блинчики имели очень вкусный и аппетитный вид, папа не успокоился, пока сам не попробовал.
Можно подумать, что если я не люблю школьников, которые постоянно ходят к нам, как к себе на работу, я их отравлю! Но судя по внимательным глазам, это было именно так. Папа, за кого ты меня вообще принимаешь?! Ну ладно, я это ему прощу, так как могу понять его опасения.
Правда, когда я ему радостно заявила, что М-24 и Такео потихоньку подъедали их и, если бы с блинами было что-то не так, мы бы это уже узнали, я получила какую-то странную реакцию.
Хм…
Интересно, как можно расшифровать нервно подергивающуюся бровь и обреченный вздох?
Папа, неужели я действительно похожа на ту, кто совершенно не умеет готовить и травит всех вокруг. Я же не Бьянка, все-таки. Ах да, я опять забыла про то, что вообще-то являюсь лабораторным образцом, который по определению не мог научиться хорошо готовить, чтобы не травить всех вокруг. Да и при нем я не готовила, так что он просто не знал, что я это умею делать.
— Прости, папа, я не хотела тебя расстраивать. — примерно бормочу я, глядя на мыски своих тапочек. Мне немного действительно стыдно, хотя с какой-то стороны я все еще возмущена тем, что меня принимают за абсолютную неумеху. С другой стороны, я же выгляжу как ребенок… Восьмилетний ребенок… Хм… Интересно, сколько восьмилетних детей нормально умеют готовить? Никогда подобным не интересовалась раньше, но в условиях вновь открывшихся обстоятельств и переживаний…
Хм…
— Ты меня не расстроила, Тереза. — нежно говорит папа, аккуратно присаживаясь передо мной на корточки и аккуратно гладя на голове. Он улыбается, но глаза у него серьезные. — Только, пожалуйста, в следующий раз заранее предупреждай, хорошо?
— Но ведь все хорошо закончилось. — растерянно говорю я, хмуря брови и испытующе глядя в голубые глаза. — Это потому, что я неправильно поступила?
— Нет, Тереза, ты молодец. Хорошо приготовила блины, только… Пожалуйста, в следующий раз не делай это после опасного приступа, хорошо? Все закончилось благополучно и ты не пострадала, но во время готовки ты могла потерять сознание, упасть и обжечься о сковородку или масло.
— Э? Но ведь М-24 или Такео бы меня поймали. — бормочу я, невинно хлопая ресничками. А потом добавляю. — Тем более, мне хотелось вам помочь…
— Это так, конечно, но мало ли что могло произойти. — довольно туманно говорит папа, тяжело вздыхая. — А насчет помощи… Большое спасибо, но гораздо большую помощь ты нам окажешь, если ты будешь живая и здоровая.
— А также желательно не покалеченная. — говорит Тао, неожиданно возникая рядом со мной и кладя руку мне на макушку, чтобы потрепать волосы. А потом, под внимательным взглядом папы, руку отдергивает и начинает оправдываться. — Все-все, тише, шеф. Если ее не стоит трогать, так и скажите!
— А? — растерянно говорю я, а в следующий момент уже удивленно пищу, когда папа подхватывает меня на руки и встает. Я правда рада, потому что он довольно редко делает так, хотя он всегда катает меня, когда я его прошу. Но мне просто иногда хочется постоянно жить у него на руках и свить гнездышко, как какая-то маленькая птичка. Я знаю, что это полнейшая глупость, и все же…
Ну, думаю, нет ничего плохого в моем желании больше времени проводить с ним, потому что до него у меня никогда не было даже одного родителя. Конечно, у меня были нянечки в приюте и медсестры в палате, но это было совершенно точно не то. Меня жалели, но по большей части я не была им нужна, поэтому большую часть времени проводила в полнейшем одиночестве. Особенно тогда, когда стала постарше. Пожалуй, своей первой почти-что-мамой я могу назвать разве что свою нянюшку, которая ухаживала за мной, воспитывала и очень любила.
Я помню ее нежные руки и теплые объятия, в которых я всегда чувствовала себя очень защищенной, когда была маленькой. На самом деле умом-то я понимала, что это было не совсем так, потому что практически с рождения находилась в лабораториях СОЮЗа, но… С ней мне действительно какое-то время было невероятно спокойно и безопасно. А потом я выросла и все в момент изменилось. Я больше не чувствовала себя в безопасности, да и нянюшка Дуонг куда-то окончательно пропала.
Интересно, когда я ее последний раз видела? Мне было три или четыре? Но, кажется, это было позже этого. Может, мне тогда было около пяти или шести? Ах, я не помню… Мне жаль, моя прелестная нянюшка. Надеюсь, с ней все хорошо и ее никто не убил. Правда, учитывая, что это был СОЮЗ…
Я понимаю, что поздно плакать про пролитому молоку [1], но мне все равно очень жаль, что я никогда больше не увижу ее. В конце-то концов, она была моей первой мамой, которую я могу назвать именно так, пусть она и не была до конца настоящей. Страница моей жизни уже перелистнулась, и глупо вспоминать про это, но мне все еще хочется встретиться с ней.
Все-таки, она была первым человеком в этом мире, который был так невероятно добр и нежен со мной, даже если я не всегда вела себя образцово.
Хотя, на самом деле, я почти никогда не вела себя образцово…
Ох…
Тем не менее, Виктор Франкенштейн Ли — мой настоящий папа, которого я всегда готова звать именно так. Я надеюсь, что навсегда смогу остаться с ним. А еще с Рейзелом, М-21, М-24, Тао, Такео, Сейрой и даже Регисом. Все-таки мы с ними одна большая семья, которой мне так не хватало. Я понимаю, что однажды нам все-таки придется расстаться, но… Я слишком сильно забегаю вперед, да и, к тому же, это точно будет не в ближайшее время. Хотя меня все еще немного беспокоит то, что может произойти в дальнейшем.
Меня довольно сильно беспокоит то, что случится, если кто-нибудь все-таки узнает, кто я и какую именно роль сыграла в пробуждение Рейзела. Я потихоньку отдаю ему свои годы, и, кажется, он уже гораздо лучше и бодрее чувствует себя, но я не могу не думать о том, как он себя почувствует, если узнает правду. Как себя почувствует мой папа, чей великолепный сюзерен, пусть и по незнанию, но пил жизненные силы его дочери?
Это слишком беспокоит меня.
Думаю, сложится не очень напряженная ситуация, которая очень многих расстроит. А Рейзела и моего отца вообще в депрессию вгонит.
Ох… Я знаю, что рано или поздно тайное станет явным, но…
Я все же надеюсь, что они никогда не узнают про это.
Система? Не отвечает. В последнее время та почти не подает признаков жизни. Если бы не то, что она изредка подкидывает мне окошки с текстом, я бы подумала, что она сломалась, но, кажется, это не так. Однако никаких заданий нет, и поэтому мой уровень почти совсем не вырос с последнего повышения. Я знаю, что это довольно хлопотно — повышать его — но, похоже, это будет еще сложнее, чем раньше. По крайней мере, с тех пор, как я успешно сбежала из лаборатории, нашла папу и свою новую семью, а также сбежала, чтобы встретить М-21 и М-24 (благодаря чему смогла выполнить нереально сложное задание по убийству упыря — хотя его убил папа) мой уровень практически никак не изменился.
Ох, это действительно слишком хлопотно. С другой стороны никто не обещал, что будет легко, поэтому мне только и остается, что со всей старательностью дожидаться задания и пытаться повысить свой уровень дальше.
Да, постараюсь!
***
Я и Одетт встречаемся у ворот в школу и вместе идем до дверей, после чего расходимся по классам. Честно говоря, я все еще надеюсь, что однажды при распределение параллели мы окажемся в одном классе, хотя это маловероятно, потому что народу очень много. Все то время, которое мы не проводим во время уроков в своем классе, мы проводим вместе. Мы даже обедаем и ходим в библиотеку вместе, что не может меня не радовать.
Это так волнительно знать, что эта девочка моя самая настоящая сестра, которую я в последний раз видела восемь лет назад, когда мы были еще совсем маленькими и беспомощными младенцами. Ах, довольно печально, что я не могу сказать ей, что мы родственники, но я думаю, что это к лучшему. В конце-то концов, она совершенно обычный ребенок, и было бы просто жестоко втягивать ее в то, во что я и так уже втянута.
Ну, на самом деле я должна огромное спасибо сказать своей удаче за то, что мы встретились, даже если вероятность подобного была просто минимально.
Хм… Может быть, это проделки папы? Вполне возможно, что он выяснил мое прошлое и то, что у меня была сестра, хотя…
Нет, это, все-таки, совершенно невозможно.
Думаю, это просто случайное очень редкое совпадение, которое делает меня действительно счастливой.
Надо сказать, что в начальной школе учителя очень пристально следили за своими учениками, даже если считали нас достаточно самостоятельными. Именно поэтому была очень маленькая вероятность того, что есть возможность выскользнуть из здания и оказаться на дворе школы, потому что учителя дежурили и внимательно смотрели за всеми. Однако, я и Одетт довольно легко смогли провернуть подобное, так как в это время учительница, которая дежурила перед входной дверью, отвлеклась на пробегающих мимо учеников.
Мы вышли во двор, потому что нам захотелось немного погулять. Разумеется, мы не собирались сбегать, потому что это было бы крайне глупо и нерационально. К тому же, ворота все равно закрыты, а лезть через забор в школьной юбке и белых гольфах, которые сразу испачкаются от соприкосновения с забором… ну, удовольствие такое себе. Именно поэтому мы просто сбежали в ту часть двора, которая была довольно заброшенной и загороженной густой растительностью.
Было довольно прохладно, и мы не собирались долго находиться здесь, но нас волновало такое небольшое непослушание. Вернее, волновало Одетт, которая была очень милой и послушной девочкой, а я просто веселилась, глядя на нее. Она еще такой ребенок…
Внезапно мы услышали тихое поскребывание и сдавленное мяукание. Удивленно переглянувшись, мы кинулись к забору, где нашли застрявшего под ним маленького белого котенка с большущими голубыми глазами. Честно говоря, он напомнил мне о той черной кошке, которая помогла мне выполнить первую миссию для того, чтобы я смогла переродиться здесь. Котенок был откопан, вытащен, частично очищен и накормлен рыбной котлетой, которую в мою еду положил папа, сказав, что мои косточки должны быть крепкими. Я рыбу не очень любила, к тому же мои кости и так крепкие, поэтому я отдала ее котенку.
Тот с огромным аппетитом съел ее, а потом, облизываясь, стал тыкаться в наши ладони холодным мокрым носом. Я невольно погладила его, нежно улыбаясь.
«Внимание! Активирована способность «Кошачья батарейка»! Поздравляем вас, вам добавлен один год жизни. Гладьте больше кошек, чтобы вам добавлялось больше лет жизни!»
Здравствуй, Система, давно не виделись. Хм… Кажется, я помню, что там действительно что-то такое говорилось в момент моего перерождения, но за восемь с лишним лет я уже успела про это забыть. Ну, наверное я должна радоваться.
Я продолжила гладить котенка, и мне прибавилось еще пять лет. Котенок начал громко мурлыкать, ластясь к моим и Одетт рукам. Думаю, он нас так благодарил за еду. Мы погладили его еще немного, болтая, а потом побежали снова в школу, потому что скоро должна была закончиться перемена. А нам еще незаметно обратно проникать. Не хотелось бы, чтобы учителя нас на проникновение в школу поймали.
Когда я обернулась, белый котик все еще сидел там, где мы его оставили, и смотрел нам вслед своими невероятными голубыми глазами. Ах, он такой милый. Интересно, он отбился от мамы кошки? Просто я знаю, что он еще в таком возрасте, когда котята одни не ходят, потому что еще не умеют охотиться, хотя могут уже питаться почти также, как взрослые кошки.
Надеюсь, он найдет свою маму.
Это была моя последняя мысль про него, после чего я выбросила его из головы. Конечно, я кошек очень люблю (сама в какой-то степени кошка), но у меня в тот момент были дела поважнее. В конце-то концов, задачи сами себя не решат, а упражнения сами себя не сделают. Честно говоря, я думала, что котенок убежит, и поэтому успокоилась. Я даже специально выглянула в окно с той стороны, где он находился, и, как я и думала, его не было.
Дальнейший день учебы больше ничем примечательным мне не запомнился.
Знаете каково было мое удивление и удивление Одетт, когда мы, выходя из ворот школы, обнаружили, что к нам под ноги выкатился знакомый белый комочек, тут же начавший жалобно пищать и тереться о наши ноги. Мы растерянно переглядываемся, не совсем понимая, что с ним делать. Ну, понимаете, рядом уже мнутся наши сопровождающие, которым не терпится нас отвести домой, а мы смотрим на котенка и не знаем, как именно поступить. Все-таки, бросать его здесь на произвол судьбы было бы очень жестоко, не находите? Он еще слишком маленький, чтобы жить самостоятельно, поэтому не сможет выжить. Но и взять с собой мы их не можем, потому что это было бы… ну, не думаю, что наши семьи обрадуются.
По крайней мере, я точно знаю, что папа терпеть не может животных, потому что они портят мебель и везде роняют шерсть.
Я смотрю прямо в белую невинную мордочку с трогательными голубыми глазами. Мне совесть не позволит оставить его здесь, но я его и взять с собой не могу… Видимо, у Одетт те же проблемы.
Что же делать?
***
Несу мурлычащего котенка на руках, прижимая его к груди. Рядом идет М-21, с замешательством глядя на меня и котенка. Я его понимаю, потому что папа едва ли обрадуется. Но я ничего не могу поделать. Я действительно должна была его оставить там, но не смогла этого сделать. В конце-то концов, у меня всегда была слабость к кошачьим мордочкам, холодным мокрым носиком и трогательным взглядам. А еще пушистой шерстке, мягким лапкам и хвостику…
А у папы, кажется, слабость к моей просящей мордашке, потому что котенка по итогу он разрешил мне оставить почти сразу, пусть и с тяжелым вздохом, который был полон огромной обреченности. Кажется, он уже морально готовился к тому, что котенок будет везде писать, драть мебель и ронять шерсть. Я мысленно пообещала сделать все возможное, чтобы папа как можно реже расстраивался из-за этого.
С моей легкой руки котенка окрестили Микаэлой (какое-то время я была поклонницей «Последнего Серафима») коротко Мики, после чего он приобрел кучу хозяев, которые любили его гладить и чесать, собственную лежанку в моей комнате, которую он игнорировал с поистине императорским достоинством, и моего лупоглазого красноглазого зайца на кровати, на котором привык спать.
«Поздравляю! Вы приобрели фамильяра по имени Микаэла! Увеличивайте ваши очки для лучшей синхронизации»
.
И снова здравствуй, Система. Значит ли это, что Мики определенно не совсем обычный кот?
Хм…
Все было мирно и спокойно, пока однажды папа просто не вернулся, выйдя в магазин. Конечно, я сначала действительно запаниковала, а потом вспомнила про Айрис и Юрия (он меня реально пугает; жаль, что я не опрокинула на него какой-нибудь реактив) и даже немного успокоилась.
Канон двигается своим чередом.
