***
По дороге в студию, Ларри думал о том, что виноват сам. Но его натура такова, что он никогда в жизни не признает собственную вину. Да, он наговорил лишнего тогда. А почему? Потому что взбесился и не хотел показывать свою слабую сторону. Ту самую, которая что-то испытывала к Фишеру. Дружба, симпатия, может даже любовь — какая разница? Этих чувств не должно быть, они неправильные. В мире, где тебе с рождения уготована судьба, нельзя влюбляться в кого попало. Мысль о том, что Сал может быть соулмейтом Джонсона, брюнет откинул ещё с самого первого их знакомства. Не может такого быть просто, и все. И эти странные и противоречивые чувства, взявшиеся из ниоткуда, просто неимоверно бесили металлиста. Но все равно, набить ебало Фелпсу хотелось сильно. Ларри больше всего на свете ненавидел болтливых людей. Тех, кто без зазрения совести мог рассказать чей-то секрет, или просто сдать с потрохами. Бесила и эта ебаная идиллия между Салом и Трэвисом, а с какого хера? От подобных мыслей Ларри ещё больше хмурился и давил на педаль газа, с силой сжимая руль. Гонит на красный, подрезает, создавая опасную ситуацию на дороге. Вслед сигналили недовольные автовладельцы, на которых Джонсон не обращал никакого внимания. Спустя каких-то 20 минут брюнет уже был на месте. Он не стал закрывать машину, потому что знал, что долго тут не задержится. Придется потом ещё перед Фишером распинаться, чтобы тот понял всю ситуацию. Или не надо…? Дверь в студию была открыта. Отлично, значит там кто-то был. Войдя внутрь, Джонсон увидел сидящего за компом Трэвиса, который кому-то что-то быстро печатал. Спустя несколько секунд блондин все же обратил внимание на новоприбывшего. — Ты соизволил прийти? Поработать захотелось? — с издёвкой спросил Трэв, приподняв одну бровь. Ларри молчал, со злостью сжав кулаки. От Фелпса это не скрылось, из-за чего он лишь усмехнулся, разворачиваясь обратно к монитору. — В любом случае, мне все равно, зачем ты сюда припёрся. — Я пришел к тебе, Фелпс. Разобраться уже наконец. — монотонно произнес Джонсон и приблизился к парню, который непононимающе взглянул на брюнета. Ларри кинул быстрый взгляд на монитор компьютера и нахмурился ещё больше, увидев там переписку с Фишером. — Что тебя интересует? Заметив, что Ларри откровенно пялится на личную переписку Фелпса, блондин закрыл вкладку и захлопнул крышку ноутбука. — Ты…ты разболтал все ему. Нахуя? Этот разговор должен был остаться исключительно между нами, долбоеб, а ты побежал все рассказывать. Как-то по-бабски, не находишь? Трэвис лишь усмехнулся, посмотрев прямо Ларри в глаза. — Я вот удивляюсь, почему тебя это так волнует? Сал мой друг, ты ему — никто. Так почему ты каждый раз меня доебываешь? И его, видимо, тоже. — Трэв сложил руки на груди, чуть отойдя от брюнета, который уже откровенно злился. — Тем более…он мой соулмейт, так что отъебись от нас обо… Закончить фразу блондину не дал Ларри, который оказался перед Фелпсом за считанную секунду, и схватил парня за горло, сильно надавив. — Ты ему никакой не соулмейт! — яростно прошипел Джонсон, сдавливая сильнее. — Я видел, что у него на плече нет никакой метки. Мудак, зачем ты мне врешь?! Трэвис как мог извивался в руках металлиста, уже понемногу теряя сознание от нехватки кислорода, но Ларри вовремя одумался, разжав руку. Блондин упал на колени, откашливаясь. — Ты совсем больной?! — прохрипел Трэв, держась руками за горло, что неистово жгло изнутри. — Что ты творишь, еблан? Что на тебя нашло? Джонсон стоял тихо и просто не мог ничего ответить. Злость, гнев и жажда отомстить за ложь перекрыли все моральные принципы, кулаки сжались сами по себе. Увидев это, Фелпс в ужасе отполз чуть назад, попытавшись встать, но получилось хреново. — Ларри, черт возьми, успокойся! — уже начинал паниковать Трэв, когда ему наконец удалось встать и отойти к противоположной стене. — Ты ответишь за свою ложь. Замах кулаком, который был направлен точно в лицо блондина, не достиг своей цели, так как Трэвис успел вовремя среагировать и поднырнуть под руку Джонсону. — Остановись, придурок! Но Ларри не слушал, ведомый лишь своими чувствами, что кричали от обиды. Странно для него, но об этом он подумает потом. Ещё один удар, и в этот раз Трэв не успевает увернуться. Острая боль пронзила нижнюю часть лица, почувствовался металлический запах. — Ну все, ты напросился. — прошипел Фелпс, смахивая рукой текущую кровь с губы. Следующий удар блондина пришелся Ларри прямо в глаз, из-за чего тот отшатнулся и закрыл больное место рукой, бросив яростный взгляд на блондина. — Теперь ты доволен? — Тварь…- снова замах, снова удалось уйти от удара, но ненадолго. За секунду Трэв был прижат к стене, снова почувствовав руку брюнета на своей шее. — Ненавижу тебя! Убью! Воздуха становилось все меньше, Трэвис схватился за руку Ларри, но тот не отпускал, а только сильнее сжимал. В глазах начинало темнеть, все вокруг поплыло… Дверь в студию открылась, и внутрь зашла уборщица. Увидев двух парней и полуразгромленное помещение, она удивлённо охнула и поспешила уйти, наспех закрывая за собой дверь. Это послужило отвлекающим маневром для Джонсона, потому как он растерялся и разжал руку на горле блондина. Парень с грохотом упал на пол, судорожно глотая воздух. — Ты…- голос Фелпса звучал странно, очень сипло и тихо. — Ты чуть не убил меня. Если бы…- Трэв тяжело сглотнул, приходя в норму. — Тебя не отвлекли, ты бы…не остановился… Фелпс закашлялся, попытавшись встать, опираясь о стену. Джонсон стоял в стороне, испуганными глазами смотря куда-то сквозь Трэвиса. Он только начинал осознавать, что только что чуть и правда не убил своего когда-то близкого друга. — Я не собираюсь больше находиться рядом с психом. Чтобы моя жизнь всегда была…под угрозой. — наспех покидав в свою сумку каких-то вещей по типу телефона и зарядки, Фелпс взял свою куртку и направился к выходу, потирая больное горло. — Я ухожу из группы и лечу домой первым же рейсом. Теперь, я надеюсь, ты будешь жить беспокойно, урод. После этих слов блондин с силой захлопнул за собой дверь, оставляя Ларри в полной тишине. — Что я наделал…? — шепотом спросил у самого себя брюнет, схватившись за голову. — Боже, какой же…идиот… Чуть не убил когда-то хорошего друга. Чуть не задушил его собственными руками. Чуть не…***
Внезапный и прерывистый стук в дверь. Сал, находясь дома один, пошел открывать нежданному гостю. — Кто? — спросил синеволосый, стоя у закрытой двери. — Это я, Сал, открывай. — послышался знакомый голос, после чего Фишер открыл. Трэвис выглядел странно: голова опущена, какой-то весь потрёпанный, рядом на полу стояла большая черная сумка. — Что-то случилось? — обеспокоенно спросил Фишер, впуская блондина в дом. Тот молчал, стоя к синеволосому спиной. — Трэв. Парень наконец развернулся к Салу. Взору парня открылось лицо Фелпса с большой раной на губе, из которой ещё немного шла кровь, и большие красновато-фиолетовые синяки на шее. — Боже…- Фишер подбежал к другу, испуганно заглянув ему в глаза, из-за чего тот смущённо отвернулся, снова смахнув остатки крови с губы. — Кто тебя так? Когда? — Неважно, Сал, я хотел… — Нет, важно! — перебил блондина парень, нахмурившись. — Сейчас. — синеволосый быстро сходил на кухню за аптечкой и, достав оттуда все необходимое, принялся обрабатывать кровоточащую рану. Трэв иногда морщился от неприятных ощущений, но все это перекрывалось, когда он чувствовал лёгкие прикосновения холодных рук Фишера. Он касался его щеки, иногда нечаянно задевал больную шею, тут же извиняясь, и снова аккуратно притрагивался к лицу. — Не бойся, — сказал Сал, когда Трэвис в очередной раз дернулся. — У меня-то есть опыт в обрабатывании царапин и шрамов, хах…- это прозвучало даже больше печально, чем весело. Фелпс увидел, как глаза его друга под протезом погрустнели. — Я и не боюсь. — Готово. — Сал последний раз прикоснулся к щеке Трэвиса и убрал все медикаменты обратно в аптечку. — А теперь я жду объяснений. Кто, где и когда. — Поверь, это неважно. Важнее то, что я сегодня…улетаю обратно домой. — блондин точно услышал, как Сал прерывисто выдохнул. — На то есть свои очень веские причины, прости… Фишер молчал, не зная что ответить. Он не хотел ничего отвечать. Просто разреветься от обиды и непонимания. — Есть причина более веская, чем-то, что я останусь тут один? — тихо спросил Сал, пытаясь понять мотивы друга. — Прости, Сал… — Ну и проваливай тогда! — вдруг крикнул Фишер и отвернулся от блондина, пытаясь не сорваться. В горле уже стоял противный ком, который вот вот вырвется наружу. — Сал, послушай. Я должен кое-что сказать. — Что тебе жаль? Я это уже понял, можешь идти. — Ты как ребенок, правда. Хватит, мы уже взрослые люди, ты должен понять. Буквально час назад моя жизнь была под угрозой, а нож в спину воткнул тот, от кого я этого не ожидал. — сказал Трэв и положил руку на плечо Фишеру, который так и стоял спиной к другу. — Я не могу тут остаться, понимаешь? — Не понимаю. Это…это Ларри сделал? — голос голубоволосого дрогнул, когда он произнес имя брюнета. Он молился, чтобы это сделал не он, но все разбилось вдребезги, когда Фелпс ответил. — Да. Сал судорожно выдохнул и уже не мог сдерживать слез, который сами потекли из глаз. Услышав характерные всхлипы, Трэвис развернул друга к себе лицом, заглянув ему в глаза. — Сал, хватит, пожалуйста…мое сердце и так сейчас вырвется из груди, Боже…- блондин прижал Фишера к себе. Голубоволосый был ему ровно по подбородок, так что его макушка упиралась Трэву в нос. Его волосы пахли мятой и какими-то цветами, так приятно и по-домашнему. Не хотелось отпускать этого маленького, словно котенка, человека, который еле вздрагивал от нахлынувших чувств. Трэвис решил, что скажет ему то, что хотел уже как полгода именно сейчас, иначе другого варианта уже не будет. Никогда. — Сал, послушай меня. Я должен кое-что тебе сказать, перед тем, как уйду. — Фишер посмотрел на него, шмыгнув носом. — Я давно хотел сказать. Очень давно. С первой нашей встречи. Но все никак не мог решиться… Сал расстегнул нижний ремешок протеза, пробираясь под него рукой и вытирая слезы, но Трэв перехватил его руку, держа ее на весу. Фишер непонимающе посмотрел на друга, но не останавливал его. — Ты невероятный. — наконец сказал Фелпс, смотря прямо в глаза. — И я наконец могу сказать, что люблю тебя. Люблю, сильно, ужасно невыносимо, так, что все внутри сжимается от непонятных чувств, а потом взрывается фейерверком…- Сал будто перестал дышать, слушая слова блондина, которые ещё больше ранили его. — И я прекрасно понимаю, что ничего не могло бы быть. Ведь ты не мой соулмейт, а я так хотел…я так хотел. — Трэв… — голос Сала был тихим и дрожащим. Блондин вздрогнул, отведя взгляд куда-то в сторону, он не хотел больше ничего, кроме одного. Того самого, от чего обоим будет больно. Парень аккуратно приподнял край протеза Фишера, приблизившись к нему. Фелпс ждал, что Сал его оттолкнет, накричит на него или просто запретит, но он не делал ничего. Просто стоял, тоже чего-то ожидая, поэтому блондин не стал медлить и прикоснулся своими губами к чужим, ощущая неровность его кожи. Голубоволосый не отвечал на поцелуй, но и не пытался отстраниться. На секунду Трэву показалось, что Сал ответил, но скорее всего просто показалось… Метка на пояснице дала о себе знать острой болью, из-за которой Фишер резко отошёл от Фелпса, шипя от неприятных ощущений. Трэв тоже чувствовал боль на плече, но пытался игнорировать ее, сохраняя спокойный вид. После Фишер взглянул на блондина, который тут же покраснел и отвернулся, хватая свою сумку. — Прости, Сал, прости меня…- сказал парень и вылетел из квартиры, оставляя голубоволосого охеревать от только что произошедшего. — Трэв, подожди! — но блондин уже не слышал. Фишер стоял по середине коридора, смотря в одну точку, и пытался прийти в себя от всего, что только что случилось. Он все ещё ощущал тепло чужих губ на своих, все ещё ощущал боль в пояснице, все ещё не мог поверить, что его лучший друг уехал, и, возможно, больше никогда не вернётся.***
Опять больно. Опять. Только не физически, а морально, что хуже вдвойне. Ларри готов был вытерпеть физическую боль, но не душевную. Так отвратительно от самого себя ему ещё никогда не было. Телефонный звонок вывел Джосона из какого-то транса. — Трэвис улетел в Нью-Йорк, чё за херня? — сразу в лоб спросил Тодд. На заднем фоне слышался гул машин и разговоры других людей, значит он был на улице. — Да, улетел. — И ты так просто об этом говоришь? Что случилось? — Неважно, Тодд. Он ушел из группы, теперь нам надо искать нового гитариста. — Ларри устало потёр переносицу, нечаянно задев больной глаз, в который недавно зарядил Фелпс. Теперь там был огромный синяк. — Всмысле ушел? Вы издеваетесь? — Тодд…не хочу говорить об этом. — Ты идиот? Он просто так ушел, а ты молчишь. — подождав ещё пару минут, пока Ларри ответит, Мориссон тяжело выдохнул. — Ладно, короче я скоро приду в студию. Расскажешь мне все лично. Парень сбросил вызов, оставляя металлиста в полной тишине, которая, кажется, оглушала. Брюнет просидел в этой самой тишине уже часа три или четыре, он потерял счет времени после того, как Фелпс ушел из студии. — Какой же ты идиот, Джонсон. — сказал сам себе парень и придвинулся к ноутбуку, который стоял неподалеку. Открыв Ворд, брюнет написал оглавление нового документа: «Текст новой песни. Посвящено Салу Фишеру.»