***
Время — 9:30 утра. Лучи солнца тихо пробираются в комнату Эшли и приветливо будят ее, заставляя поморщиться от резкого света. Обычное утро началось совершенно необычно: рядом с кроватью девушки лежал листок с короткой надписью «иди по цветам». От записки шла тонкая дорожка нежно-голубых роз. Только Эш могла забыть про свой собственный день рождения: она помнила все на свете, от дня рождения собаки их родителей и до ближайшего концерта брата. Но то, что сегодня был ее праздник из головы вылетело совсем. Быстро надев на себя футболку и шорты, Кэмпбелл начала собирать цветы, выходя из комнаты. Дорожка вела сначала в спальню Ларри. На кровати стояла небольшая коробочка в яркой упаковке, перевязанная розовой атласной лентой. Рядом записка: — «В следующую комнату приведет То, что тебя в коробке ждет.» Эш усмехнулась и аккуратно открыла коробочку, доставая оттуда золотую цепочку с кулоном в виде розы. Цветок выполнен из серебра, в отличие от цепочки, а в середине был вставлен Синий камень лазурит — украшение, о котором девушка давно мечтала. Радость нахлынула огромной волной, но, увидев еще одну маленькую бумажку, Эш чуть успокоилась, прочитав короткое «на кухню». Дорожка из цветов и правда вела на кухню. В этот раз на столе стояла изящная ваза из нежно-голубого стекла. Девушка невольно загляделась на красоту вазы, сразу поставила туда уже нехилый букет роз, собранный по дороге. Записка рядом на столе гласила: — «Как только в спальню ты зайдешь, Финальный приз ты заберешь». Эшли улыбнулась, подумав о том, что Ларри старался придумать для нее хоть какие-то стихотворные строки. Текста к песням пишет не он, Джонсон лишь подает идею и воплощает ее в жизнь, а написанием текста занимается Нил. Брюнет никогда не отличался умением писать стихи, но в этот раз он и правда постарался. Следующая комната — спальня. Ее собственная? Когда парень успел туда прийти? Ларри и правда был в комнате сестры: как только девушка открыла дверь, Джонсон запустил хлопушку, выпуская в воздух десятки разноцветных бумажек. — С днем рождения, сестрёнка! Кэмпбелл, ничего не говоря, крепко обняла брата, понимая, что ей с ним неимоверно повезло. — Когда ты успел все это сделать? — спросила девушка, отойдя от брюнета. Тот лишь усмехнулся, сложив руки на груди. — Какая разница? Главное, что тебе понравилось. Кстати, — парень взял с полки рядом небольшую коробочку, перевязанную красной атласной лентой. — Вот еще. Взяв коробку, Эш открыла ее и чуть не выронила из рук, дрожащими пальцами доставая оттуда ключи от машины. — Что…это? — Подарок. Смотри. — парень открывает шторы и указывает на белый Lexus LS 500, что стоял прям под окнами дома. Сказать, что Эшли была в шоке — не сказать ничего. Она завизжала так, что Джонсону пришлось закрыть уши, а после молить Бога, чтобы сестра не задушила его в объятьях. В этот нереально радостный момент Кэмпбелл вспомнила давнее обещание Ларри, которое он дал сестре еще в раннем детстве. 2004 год. Маленькая девочка Эшли сидела у себя в комнате. Одна. На большой кровати, заваленной подушками и игрушками разных форм и размеров. Сегодня ее день рождения, ей исполнилось целых 6 лет. Девочке казалось, что это серьезная дата, ведь она уже не маленькая. Через год в школу, а значит она станет совсем взрослой. Но весело не было совсем. Противный комок слез застрял в горле еще с самого утра и никак не хотел испаряться. А все потому, что это первый день рождения Эш без мамы. Страшная болезнь забрала ее полтора года назад, и Кэмпбелл никак не может привыкнуть в новой жизни, в новой семье, с новым братом. Хотя, казалось бы, прошел уже целый год, и все вроде неплохо, но все равно, не так. Эта семья была совершенно другой: здесь не имелось много денег, поэтому отец Эш сразу предупредил ее, что особого подарка ждать не придется. Она и не ждала. Просто вспоминала моменты, когда они были счастливы. Как мама рано утром будила дочь и обнимала ее, дарила большую кучу конфет и разных маленьких сюрпризов. День рождения был любимым праздником девочки…раньше. Слезы сами полелись из глаз, и, наконец, стало легче. Дверь в комнату открывается, на пороге стоит мальчик семи лет. Его брови беспокойно сведены к переносице, глаза изучают заплаканную сводную сестру. — Эш? Ты чего? Вместо отчета девочка лишь всхлипнула и закрыла глаза руками, чтобы не показывать свою минутную слабость Ларри. Но он уже прекрасно все увидел и сел рядом с девочкой, приобняв ее за плечи. — Эш, я обещаю тебе, — Кэмпбелл подняла красноватые глаза на брата. — Когда мы будем старше, я буду дарить тебе все, что ты захочешь. У нас будет классная жизнь, вот увидишь. И ты больше не будешь плакать. Девочка улыбнулась, обняв Джонсона в ответ. Его слова сопровождали ее на протяжении всей жизни. И несмотря на то, что Ларри часто бесил ее, выводил из себя и поступал крайне не предусмотрительно, Эш любила его, зная, что он никогда не не бросит и будем рядом что бы ни случилось. Слезы навернулись на глаза девушки, когда она вспомнила тот момент из детства. — Эй, а ну хватит слез. Лучше иди подарок смотри. Девушка еще раз радостно взвизгнула и побежала вниз на улицу прям в домашней одежде. Ларри улыбнулся и прикрыл глаза, спокойно выдыхая.***
Утро начинается не с кофе, особенно утро Фишера. Его утро обычно начинается со звонка надоедливого Джонсона, которому всегда что-то нужно от голубоволосого. И Сал бы спокойно забил на брюнета, если бы не знал, что он не успокоится, пока не добьется своего, то есть ответа от слегка заебанного жизнью парня. — Да. — сонным голосом отвечает Фишер, попутно смотря на часы. — Сал, привет. Сегодня ты идешь на день рождения моей сестры и это не обсуждается. — Нет. — Что «нет»? — Не иду. По внезапному молчанию брюнета Фишер понял, что парень не готов был услышать отказ. — Нет, идешь. Сал выдохнул, потерев переносицу. Джонсон уже начинал раздражать. — Во-первых, ты не можешь просто меня заставить. Во-вторых, у меня нет ни малейшего представления о том, что ей дарить. Ну и в-третьих, она же ненавидит меня! Ларри молчал. Достаточно долго, чтобы Сал смог понять — он привел достаточно веские причины, и металлист просто не знал, что ответить. — Ну…там же будут все твои друзья. Идеально. Просто гений. — Все? Даже Трэв? — Он нет. Голубоволосый усмехнулся и прикрыл глаза. — Тогда так: если пойдет он, то иду и я. Фишер мог поклясться, что слышал, как брюнет тихо рыкнул, будто злой кот. — Тогда собирайся. Вызов был сброшен так же неожиданно, как Ларри согласится с условием Сала. Голубоволосый смотрел на темный экран телефона еще минуты три, пытаясь осознать всю жопу ситуации. — Черт. — только и смог сказать парень, вставая с кровати и направляясь в ванную комнату. 18:40 Сал стал ненавидеть Ларри чуть меньше: брюнет облегчил его задачу с выбором подарка Эшли. — «Просто купи ей цветов и придумай хоть какое-то подобие веселого поздравления.» Это как раз было то, что вполне мог сделать Фишер. Вручить цветы и сказать банальное поздравление очень даже выполнимо. Тем более, Эш вряд ли будет ждать чего-то большего от голубоволосого. — «Если вечер пойдет по пизде… Клянусь, Джонсон, я тебя сожру с говном.» — думал парень, пока ехал в назначенное место. Металлист раз десять предложил Салу, чтобы тот его довез, но парень категорически отказывался, аргументируя тем, что погода хорошая и он предпочитает добраться своим ходом. Уговорить его удалось лишь тогда, когда Фишер уже вышел из дома. Снова ехать с Ларри, держась за его талию и находясь к нему настолько близко? Нет, спасибо. А Джонсону только и дай мальчиков на своем мотоцикле покатать, понты и все такое. Так думал голубоволосый, но он не знал, что единственный мальчик, которого катает на своем мотоцикле брюнет — это сам Сал. Забавно выходит. За странными мыслями и раздумьями Фишер не заметил, как уже приехал. Перед ним был многоэтажный огороженный дом, около которого стояли исключительно дорогие автомобили. Множество фонарей освещало территорию дома, поэтому тут было довольно светло в такое позднее время. Кстати говоря, Тодд так и не нашел квартиру для Сала. Истинную причину парень не знал, слышал только постоянное «скоро все будет, чувак». Больше всего он ненавидел пустые обещания, просто слова на ветер. Поэтому Фишер непременно решил, что будет искать себе жилище самостоятельно. Консьерж пропустила голубоволосого без проблем: видимо, Ларри уже обо всем позаботился. Ну конечно, куда без этого. Подойдя уже к квартире, Сал понял, что так и не придумал нормальное поздравление. В голову лезли банальные фразы типа «с днем рождения!» или «желаю счастья и здоровья»… Но времени думать рад чем-то годным больше не было. Дверь открывается — на пороге стоит Эш. Сейчас Сал мог поклясться, что на какое-то время забыл про небольшую вражду и просто подумал о том, что Эшли очень красивая. — Ты…классно выглядишь. — в каком-то забвении сказал Фишер. После тряхнул головой и моментально покраснел до кончиков ушей. — Оу…спасибо. — девушка явно не ожидала такого от голубоволосого, поэтому тоже была в легком удивление. — Это…тебе. С днем рождения. Парень протянул Кэмпбелл букет алых роз и уткнулся в пол, изучая свои собственные кроссы. — Спасибо большое. — Сал впервые увидел очаровательную улыбку Эшли. Кажется, стена непонимания между ними только что треснула. — Проходи. Все почти в сборе. Фишер натянуто улыбнулся и перешагнул порог квартиры. Пока он снимал свои любимые ботинки на высокой шнуровке, к нему подошел Ларри. Выглядел он, мягко говоря, обеспокоенно. — Как добрался? — Как видишь, неплохо. — Эш, она…не выглядит злой. Все прошло нормально? — спросил парень, оглянувшись назад. — Более чем. — Сал наконец справился с обувью и хотел было пройти в гостиную комнату, но металлист стоял прямо перед ним и не давал пройти. — Я рад, что ты пришел. — выдал брюнет. Он мог бы отшутиться на этот повод, но парень выглядел крайне серьезно, что не мало напрягло голубоволосого. К несчастью, Фишер не знал, что на это ответить. Он прогнал в голове сотню вариантов, но ни один из них не подходил. Поэтому самым приемлемым вариантом осталось просто пройти мимо, ни сказав ни слова. Джонсон, конечно, проводил парня взглядом и тихо вздохнул, натянув на лицо фальшивую улыбку, пошел за Салом в гостиную, где уже был накрыт праздничный стол. — Фишер, давно не виделись! — почти крикнул Тодд, стремясь пожать руку голубоволосому. — Тут у нас так весело, только тебя не хватало! Видно было сразу, что Моррисон уже во всю праздновал: его пьяный взгляд и румянец на щеках выдавал парня с потрохами. — А Ларри то и дело ныл: «Где мой Сал, ну где же он?». Я так устал слушать его пидорские мольбы, что уже начал праздник. — рыжий парень залился хохотом под испепеляющим взглядом Джонсона. — Да он пиздит как дышит, не было такого! И вообще, это кто тут пидор я не понял! — взорвался брюнет, подходя к другу, на что тот стал смеятся еще громче. — Ой все, взбунтовались петухи, я пошел. — вставил своё Нил, за что получил пинок под зад от Ларри, а следом и от Тодда. Их забавную перепалку прервал звонок в дверь. Сал быстро понял, что пришел гвоздь программы. — Ой, мы ждем еще кого-то? — удивилась Эшли и пошла открывать. В следующую минуту в квартиру зашел Трэвис, держа в руках большой торт и бутылку дорогого шампанского. Радости Эш не было предела: для нее приход блондина был сюрпризом. — Ларри! Это ты Трэва пригласил? Вот уж не думала. — смеялась девушка, толкая брата в плечо. Сказать, что Джонсон был угрюмым — ничего не сказать. Кажется, от него исходила черная аура, причем настолько черная, что любой бы рядом с ним подумал, что ослеп. Но никто, почему-то, этого не замечал. Наверное потому что все их внимание было обращено на новоприбывшего гостя. Трэвис улыбался, он давно не видел друзей. Главную причину, почему он находится тут, парень не знал. Но он хорошо догадывался, ибо сам Джонсон по своему желанию вряд ли бы пригласил Фелпса. В любом случае, сейчас это было абсолютно неважно. Фишер смотрел на Трэва с какой-то затаённостью. Много странных чувств смешалось внутри парня: радость, интерес и страх. Блондин подошел к голубоволосому и улыбнулся. — Сал, я… — Ребята! Идем за стол! Все стынет. — прервала парня Эш. — Ладно, потом. — сказал Трэвис и пошел ко всем. Голубоволосый еще пару секунд стоял, смотря на блондина, но потом тоже подошел ко всем. Праздник начался.***
Культурный вечер закончился, когда было покончено с четвертой бутылкой вина: Тодд и Нил во всю распевали песни Бибера (не попадая ни в одну ноту, к слову.), Ларри жаловался сам себе на жизнь, а Эш душевно болтала с Трэвом, интересуясь о его новой жизни. Правда, Фелпс никому еще не говорил о том, что нашел своего соулмейта: что-то его останавливало, но сам парень не мог понять что. Из всей этой веселой компании не пил один Фишер. Он наблюдал за всем этим безумием вокруг и спокойно потягивал сок из трубочки. Все уже давно привыкли к тому, что голубоволосый не очень любит выпивать. Сал весь вечер прожигал взглядом Трэвиса — хотел кое-что ему сказать, но никак не мог. Да и блондин временами смотрел на Фишера, улыбался ему и возвращался к разговору с Эш. Песни Бибера вдруг стихли: Нил встал на стул, будто маленький мальчик, который хотел рассказать стишок Деду Морозу. — Предлагаю сыграть! — объявил он и пошатнулся, чуть не упав. — В правду или действие. — Мы на мелких похожи? Давай что-нибудь пожестче! — возразил Тодд. — Я усложню правила. — Нил хитро оглядел всех вокруг. — Правду может выбрать каждый, ведь это намного проще, чем рисковать с действием, так? Поэтому мы будем задавать только действия, в кто откажется — пьёт и выполняет правду. — Ну…так можно. — согласился Моррисон и встал с дивана. — Кто за? Подняли руку все, кроме Сала. Он был не в восторге от этой затеи. Но выбора особо не было. Все расселись кругом на мягком ковре около дивана. Нил снова осмотрел всех и посмотрел на Ларри, который сидел слева от него. — Итак, ты либо выполняешь действие, либо… — Да понял я, валяй. — перебил рыжего металлист и сложил руки на груди. — Тогда…- Нил задумался, наигранно почесывая подбородок. — Открой окно и прокричи как можно громче о том, что Миссис Грейс четкая чикса. Комната разразилась громким смехом. Не смеялся один Ларри, который уже понял весь пиздец ситуации. Но он был бы не им, если бы не сделал этого. — Ай, похер. — брюнет подошел к окну, раскрыл его и крикнул то, что сказал ему Нил. Сал смеялся вместе со всеми, хоть и не совсем понимал что за Миссис Грейс. В любом случае было забавно наблюдать за тем, как Джонсон медленно краснеет. — Ладно, теперь моя очередь, сучки. — рядом с Ларри сидел Трэвис. Конечно, брюнет уже стопятьсот раз пожалел о том, что сел именно сюда, но другого выхода не было. — Ты…пей коньяк залпом без закусок. В тишине комнаты послышалось тихое «ууу», которое издал, видимо, Тодд. — Ах ты…говно из жопы, ну хорошо. — блондин подошел к столу под заинтересованные взгляды друзей, налил себе целую рюмку алкоголя и опрокинул разом. Ни одна мышца его лица не дрогнула, что вызвало бурю эмоций у всех находящихся в квартире. Кроме Джонсона, разумеется. — Зачетно, чувак. — сказал Нил и похлопал в ладоши, состроив серьезное лицо. Трэв смеялся, но внутри все горело адским пламенем. Пить залпом без закусок — рисковое задание, но это во всяком лучше, чем говорить правду. Этого Фелпс боялся как огня. — Ладно, теперь моя очередь. — рядом с Трэвисом сидит Фишер и уже чувствует приближение пиздеца. — Сал…хм, покажи свою метку соулмейта. — Да, давай! Давно хотел ее увидеть! — поддержал Тодд. — Не не, ребят. Не буду. — голубоволосый отсмеялся, но внутри начинал паниковать. К чему-то такому он был готов, но очень не хотел выполнять это задание. Дело в том, что его метка находится на пояснице, как раз рядом с еще одним шрамом, который тянется от левой лопатки вниз. Шрам, конечно, не такой серьезный, как на лице, но все равно, Сал не хотел никому его показывать. Не сейчас. — Значит пей и готовься к правде. — Фелпс улыбнулся голубоволосому, и Сал вдруг понял — сейчас будет жестко. Рюмку вина парень выпил почти без проблем: через трубочку, конечно, было не очень удобно, но так же быстро, как и без нее. Трэвис потер руки и прищурился — стал придумывать правду. — Итак…слушай. — блондин смотрел Фишеру в глаза и еле заметно улыбался. — Кто, кроме родителей, видел тебя без протеза, мм? Все обратили свое внимание на Сала, которого будто холодной водой обдало. Он не может рассказать всем, что Трэв видел его. Просто не мог. Потому что это повлекло бы за собой множество вопросов и, возможно, проблем. — «Вот же сучий Фелпс.» — подумал голубоволосый, прежде чем придумать хоть какой-то ответ. — Мой друг из Джерси, с которым я снимал квартиру. — Везучий черт. — тихо сказал Нил. — И все? — блондин продолжал наступать. Фишер не находил себе места, выискивая в глазах Трэва хоть что-то. Он уже триста раз проклял себя за то, что согласился играть в это. — Да, Трэвис, всё. Эти слова означают окончательный ответ. Трэв нагло усмехнулся и прикрыл глаза. Его удовлетворило замешательство голубоволосого, его взгляд и наглая ложь. Блондин прекрасно понимал, что потом получит от Сала за подобные вопросы, но в этот вечер Трэвис принял лишь одно — сегодня он отыграется. Ведь игра только началась.