In between the lines

Крупные хлопья пепла, кружась в причудливом хороводе, падали с неба, напоминая снежную вьюгу в середине декабря. На горизонте пылали офисные многоэтажки, вдалеке слышались раскаты реактивных турбин. Хосок стоял на крыше, вцепившись руками в металлическое заграждение, и невидяще смотрел вдаль, игнорируя боль в правой ноге. Рана была несерьезная. За годы вторжения он получал и хуже и не видел смысла отлеживаться на больничной койке, получая помощь, которая другим была нужнее. Некоторые бы с ним не согласились. Но эти «некоторые» сейчас были заняты другими пострадавшими, и потому никто не мог насильно удерживать его в четырех стенах, окруженного стонами, криками и плачем, порой переходящим в нечеловеческий вой. На северной окраине прогремел взрыв, пол под ногами едва заметно содрогнулся. Хосок осел на холодный бетон, ещё сильнее впиваясь пальцами в железные перекладины. Страх удушающей волной прокатился по телу, на лбу выступила испарина. В той стороне находилась одна из баз, и Хосок мог только молиться, чтобы никто из тех, кого он знал, не пострадал. Казалось бы, он давно должен был привыкнуть к потерям, к грызущему внутренности отчаянию, но почему-то не мог. Было сложно абстрагироваться от разрушений и тяжело дышащей в затылок смерти. Да и не был он таким бесчувственным, каким хотел себе казаться. За спиной хлопнула дверь, сквозь вой ветра ушей достигал звук тяжелых шагов, с каждой секундой приближающихся всё ближе. Хосок не стал оборачиваться, догадываясь, кто мог прийти за ним. Он прислонился виском к левому запястью и на несколько секунд прикрыл глаза, собирая по осколкам треснувшую маску, а когда открыл — наткнулся на цепкий взгляд, осматривающий его с головы до ног. — Красивый? — насмешливо спросил Хосок, заталкивая страх в самые дальние уголки сознания. Чонгук улыбнулся однобоко и сел рядом, опираясь спиной на заграждение. — Очень, — протянул в ответ. — Особенно синяк под глазом. Тебе очень идет зеленый, хён. Хосок прыснул и осторожно, чтобы не тревожить рану, тоже сел, копируя чужую позу. — Ну, как дела? — деловито спросил он, сцепляя руки в замок и устраивая их на животе. — Серьезно? — Чонгук поморщился. — Это всё, что ты хочешь спросить? — Для начала. — Для начала, — безэмоционально повторил Чонгук. — А как же «я рад, что ты в порядке, Чонгук», «хорошо, что ты вернулся живым, Чонгук». Может стоило начать с этого? — Ты драматизируешь, — Хосок закатил глаза и ухмыльнулся. — Я знал, что ты вернешься. — Твоя вера в меня поразительна. — Я рад, что ты в порядке, Чонгук. — А нельзя было так сразу? — Придурок. — Позёр. Они несколько секунд смотрели друг на друга с одинаковыми ухмылками на лицах, а потом одновременно разразились громким хохотом. «Боже, я так скучал», — подумал Хосок, утирая собравшиеся в уголках глаз слезы. — Я скучал, хён, — повторил его мысли Чонгук, нежно улыбаясь. Сердце Хосока пропустило удар, во рту пересохло и резко стало не до смеха. Он давно примирился со своими чувствами, но не собирался говорить об этом Чонгуку, а тот, несмотря на постоянные намеки, первым поднимать эту тему не спешил. Привязываться было страшно. Не только потому, что каждый день мог стать для одного из них последним. Хосок понимал, что не выдержит, если помимо банального выживания, его голова будет забита мыслями о другом человеке. Он был трусом и знал об этом. Чонгук не сводил с него глаз. Улыбка на его лице померкла, ей на смену пришло задумчивое выражение. Хосок видел, как крутятся шестеренки в чужой голове, и вдруг почувствовал, что ему нужно уйти отсюда, неважно куда. Он знал это выражение, и не хотел быть рядом, когда Чонгук примет решение, которое ему определенно не понравится. Хосок резко поднялся и едва не застонал, когда ногу прострелило острой болью. В глазах потемнело, и он схватился за перекладину позади себя, чтобы удержать равновесие. — Нужно проверить, как там остальные, — бросил он, рассеянно наблюдая, как на бинтах расплывается кровавое пятно. Сокджин убьет его, а Чимин поможет избавиться от тела — проскользнула шальная мысль. Отпустив заграждение, Хосок медленно захромал в сторону выхода, физически ощущая тяжелый взгляд, которым Чонгук провожал его. Схватившись за ручку двери, он замешкался, решая, стоит ли говорить что-то ещё. Но вдруг в отдалении прогремел очередной взрыв и его мысли потонули в вое поднявшегося ветра. Возможно, это был знак. Хосок дернул на себя дверь и скрылся в темноте лестничных пролетов, оставляя Чонгука позади. В очередной раз.