Доппельгангер.

Дамблдор задумчиво наблюдал за Малфоем и Эстоком на завтраке. Такая бурная радость вечно недовольного напоказ аристо весьма интриговала, и, что уж там говорить, слегка напрягала. Что такого могло произойти, что сам «серебряный принц» ведёт себя, как какой-то хаффлпаффовец? А вот реакция его будущей невесты весьма интересна. Юная Гринграсс ревновала своего будущего мужа, но, как прилично воспитанная девица никогда не позволит себе лишнего слова в адрес жениха… на людях. Альбус вновь перевёл взгляд на Лисандра. Парень ему нравился. Чем-то он напоминал ему Геллерта. О нет, эти двое нисколько не были похожи внешностью, разве только цветом волос. Но великий интриган столетия прекрасно знал, что Гелла родился светловолосым, а Лисандр заработал свою седину. Пройти столько испытаний, получить яд василиска и слёзы феникса прямо в кровь, кстати, кровь василиска тоже попала, пусть и несколько капель. О да, он был уверен, что магия оставила в мальчике эту гремучую смесь, так и не передав её донору и он даже предполагал почему. Знатный должно быть коктейль. Умирать и воскресать, убивать и спасать. Этот мальчик уникален. А похожи… он не знал чем, было что-то в манере держать себя, в сути и чем больше проходило времени, тем больше он видел это возрастающее сходство. Старик жалел, что не может немедленно привести в действие последний план в жизни Альбуса Вульфрика Брайана Дамблдора прямо сейчас. Остальные планы он будет претворять в жизнь уже под другим именем. Всё давно готово, нужно только чтобы закончился откат от Доппельгангера. Старик улыбнулся. Да, его следующая жизнь будет весьма счастливой. Единственное, что так нервировало Альбуса, так это наличие и физический контакт с будущей женой. Его будущее положение главы рода Эсток накладывало определённые обязанности, поэтому жена обязательно должна быть. Что вполне не мешало им двоим после выполнения долга перед предками — рождение наследника, жить каждый для себя. Дамблдор видел, что на красивую внешность Эстока весьма падки не только девушки и в будущем он рассчитывал привязать к себе, как можно больше именитых любовников. Главное, чтобы этот год закончился без сильных потрясений. Он тяжело вздохнул, как же ему надоело это старое тело. Приходилось зачаровывать маглов чтобы они доставляли ему… Ну, это не так важно. Он отмахнулся от своего старческого брюзжания в голове. Совы влетели в зал и к нему спикировал знакомый маленький воробьиный сычик. — Ты мне что-то принесла, милая, — он улыбнулся ласково погладив по маленькой головке. Мелкий птиц протянул лапку с почтовой сумкой, недоумевая, почему это двуногий называет его самкой? Он даже тихо вскрикнул от негодования. Хозяюшка никогда себе такого не позволяла. И даже назвала его правильно — Анри. Он гордо вытерпел неловкие пальцы, что доставали письмо и тут же подпрыгнул чтобы взлететь со стола. Хозяйка не просила ждать ответ, поэтому стоит улететь на тёплый чердак, подальше от этого странно пахнущего двуногого. Альбус развернул листок и нахмурился. Лили в весьма сумбурно-истеричной форме высказала ему и претензии, и пожелания, больше похожие на приказы, и даже требования, всё больше накручивая себя к концу письма. Старик хмыкнул. Эта женщина сильно испугалась и поверила, когда поняла, что Поттеры должны мальчишке Эстоку очень большие деньги, но почему-то упорно отрицает, что согласно договору должны ещё и жизнь одного из них. И ведь он объяснял. До самого ритуала уговаривал не делать этого! Когда-то в древнем Египте «Доппельгангер» назывался иначе. Как подозревал Альбус, ритуал сменил название не один раз, настолько древним он оказался. Дамблдор знал, что не первый пытается изменить это колдовство. Получилось ли у него? То, что нужно было вписать в некоторых местах во время проведения, не поддавалось расшифровке, потому что этот язык был давным давно утерян. И лишь при соседних рунах он смог определить примерное значение древних закорючек. Как же он решился на эту авантюру, с приблизительным текстом? Он и сам удивлялся этому. Но эксперимент прошёл удачно. Не то, что остальные его проекты. Ах, Том-Том, какой был перспективный мальчик. Даже очередной эксперимент ему сорвал и пришлось его отложить, а для него срочно подыскать другой на замену. Подсунув трактат о крестражах Дамблдор и не рассчитывал на такой успех. Этот его мальчик подтвердил очередную теорию Альбуса, и он отложил дальнейшие разработки изменений по разделению души. Демоническим направлением он брезговал, а то, что приносит ущерб душе есть суть знания демонические. Это не тот способ, чтобы остаться в этом мире. По крайней мере не для такого цельного человека, как Великий маг и чародей Дамблдор. А какие перспективы были упущены. Он уже теперь мог бы быть одним из выдающихся Гонтов. Ах сколько талантов было у Тома, какой острый ум… И всё это Альбусу не досталось из-за страхов и «подарков» от предков Гонтов. Что ж, у Эстоков кровь не хуже, даже более древняя, как оказалось. Возможно там есть ещё что-то весьма привлекательное, то, что мальчик не выставляет напоказ, спрятав до поры даже от самого себя. Дамблдор ещё раз окинул взглядом письмо впавшей в истерику женщины, здравый смысл которой задавил страх. Взгляд зацепился за требование вернуть те галеоны, что он получил от них на борьбу со злом перед их отъездом во Францию. Он задумчиво сложил листок. Вот и повод передать мальчику весьма большую сумму и большинство артефактов. Лисандр не примет их, а наследовать по крови парень не мог, но скорее всего он и не захочет получить материальные блага по завещанию от того, кого он считает врагом, и отдаст всё на благотворительность, теша свою гордость. Хотя, если прочитать завещание спустя пару месяцев после тридцатого августа будущего года… Да, стоит обдумать это вариант более тщательно и завещать самому себе всё, что он имеет. Жаль, что паренёк вообще возненавидел старика, который шёл к миру посредством малых жертв. И главные слова тут «малых», а вовсе не «жертв». А как же иначе? На войне всегда есть жертвы, другое дело, что он их минимизировал, как мог. Альбус ещё раз взглянул на своё светловолосое будущее и улыбнулся. В его плане осталось ещё несколько вопросов для проверки различных способов стать бессмертным. Но выделялся только один и был очень похож на демоническое направление, но он всё равно скоро попробует именно его, последний — правильный. Оставив остальные для следующей жизни, стоит довести эти проверки до конца и закрыть журнал наблюдений только потому, что стоит доводить все свои планы до конца. Альбус был уверен в успехе. А вот Геллерт не верил, что можно жить вечно, даже если искал способы, каков глупец. Они бы смогли создать такой мир, в котором все были бы счастливы. А теперь он мёртв, проведя столько лет в тюрьме. Старик уже отринул множество способов, как не подходящие и вот, он нашёл наконец-то прекрасный метод. И пусть у Альбуса Дамблдора не вышло построить идеальное общество и в этот раз, но он попробует ещё. И будет пробовать столько сколько нужно. Кажется мальчика взял в личные ученики Северус… Что ж, это нисколько ему не помешает, придёт время и Лисандр весьма удивит своего наставника. А пока они никуда не денутся, ведь клятва, что дал Снейп несколько лет назад никуда не делась. Но этого не понадобится. Старик вытер салфеткой губы. Каша, как же он не любит эту мерзкую кашу, но желудок почти перестал принимать что-то более сочное, с кровью или прожаренное, истекающее жирком. Тело одряхлело за последние пару дней, принимая болезненные откаты от нарушенных клятв. Жаль, что сдерживать их больше нечем. Он не жалел, что нарочно давал клятвы заранее зная, что нарушит их. К сожалению, так было нужно. Ради людей, ради победы Света. Да. Он ещё раз посмотрел на письмо, но думал Альбус уже о другом. То, что он собирался сделать было очень тёмной магией, но так действительно было нужно. Он ещё не сделал этот мир идеальным, он ещё не смог привести его к абсолюту, чуду, венцу своего творения. Поэтому старик предполагал, что придётся обратиться к запретным знаниям ещё не раз, осуждая себя и даже чуточку брезгуя. Дамблдор встал. Он должен пойти на урок, но и там можно выкроить время для распоряжений письмом в Гринготтс и для объяснительной записки Поттерам. Пора подготовить всё что есть у старого Альбуса для его новой жизни под другим именем. А Поттеры помогут ему стать богаче в другом теле. Урок прошёл великолепно. В этом году поступило очень много деток на первый курс. Все такие славные и умненькие. Гарри… то есть конечно же Лисандру в роли Гарри удалось продвинуть идею двухнедельных курсов для всех маглорождённых или тех, кто не знал о мире магии по тем или иным причинам. Списки составлялись весьма тщательно с самой весны. И что самое странное, все первокурсники будь они маглорождёнными или чистокровными общались ровно, почти по-дружески. Дамблдор покивал сам себе. Хорошо, что Гарри, точнее Лисандр начал эту Веху примирения. А как они смотрели на него, самого Альбуса Дамблдора, такие хорошие детки. Фоули можно натолкнуть на мысль о демонологии, а Пиквика о некромантии. Да, зачатки этой энергии он успел рассмотреть сегодня в мальчиках. Интересненько посмотреть… Мимо открытой двери кто-то пробежал. Вот пронеслось ещё несколько человек, а в аудиторию заглянул Ли Джордан. — Вы директора не видели, профессор Дамблдор? — он шумно дышал, жадно хватая воздух приоткрытым ртом. — Директор МакГонагалл отбыла в министерство и будет только после обеда, мой мальчик. Что-то случилось? — парень замялся, но выдал. — Рон хотел убить того парня с косичкой, а попал по Грейнджер. Он её вылечил и теперь они все в Больничном крыле… — Подожди, Джордан. Я ничего не понял. Но… — он поднял раскрытые ладони, останавливая открывшего рот тарахтящего, как магловское радио парня. -…я всё же дойду до мадам Помфри и узнаю, могу ли я чем-то помочь вместо Минервы. Передай остальным, что я займусь этой небольшой проблемой. Спасибо, Джордан, — Дамблдор поспешно встал, собираясь всё выяснить. Дурное предчувствие сжало горло. Неужели вновь придётся менять планы? — Хорошо, профессор, — парень удивился прыти бывшего директора. Почти все смотрели на старика с жалостью, от былой мощи осталось не так чтобы много, но Альбус Дамблдор даже в таком состоянии оставался неприкасаемой и недосягаемой величиной. Высокий старик неспеша, как ему думалось, устремился в сторону Больничного крыла.

***

Эсток открыл глаза и сел, ощущая под спиной острые камни. Он огляделся, недоумевая что происходит и как он тут оказался. Лисандр находился в непонятной пещере или не совсем пещере. В самом центре находилось озеро, а над ним огромная дыра в скале, в точности повторяющая каменные берега внизу. Сверху падали солнечные лучи, окрашивая воду то в голубой, то в синий цвета, выводя множество оттенков и переливов. Вода была беспокойной, потому что из глубины пещеры, которую не могли осветить солнечные лучи, создавая лишь размытый полумрак, вырывался водный поток и падал в чашу озера. Вероятно, снизу вода куда-то уходила, иначе здесь всё давно бы затопило прозрачной искристой водой. Лис стоял на самой границе света и сумрака пещеры, разглядывая зелень свисающую с каменного потолка. Тонкие лианы и очень красивые тропические цветы, словно множество экзотических бабочек, реяли на высоте в изумрудной зелени, пронизанной солнечными лучами. Всё дышало спокойствием и гармонией, давая ему отдых. Он очень устал за эти несколько дней. Оказывается притворяться не так-то просто. Хотя, притворялся ли он сколько нибудь? Новая личность до сих пор что-то меняла то добавляя, то избавляясь от чего-то. Лис подозревал, что эта перестройка души будет проходить весь этот год. Поначалу перемена внутренних ощущений и ценностей была сильно заметна лишь потому, что он и Гарри Поттер сильно отличаются друг от друга, как внешне, так и духовно, так и разумом. И вопреки «Доппельгангеру» Лис сохранил себя и развивал свой разум под личиной Поттера. Теперь-то он видел, что будь его развитие, как у зеленоглазого прототипа, то никакой победы и правильного Героя не получилось бы. Нет, Гарри не трус, но на Гриффиндор он не поступил бы ни за что. Лисандр больше удивлялся своему решению довериться Малфою. Почему? Просто потому, что не умеет быть один? Он привык делиться хоть с кем-нибудь тем, что тревожит и даже мучает, как это было с Гермионой и Роном? Но в следующее мгновение разум топили мысли, что стоит использовать влияние и связи этого рода, стоило взять плату за свою откровенность, за столь щедрое доверие. Если Драко желает знать его подноготную, то пусть и платит за это расположение. В следующее мгновение ему грезились алые глаза Воландеморта, потому, что так рассуждал именно он. Лис боялся, что кусок души был так сильно с ним связан, что с призрачного вокзала они вернулись вместе, но уже слитые в единое целое, затем он начинал уговаривать себя, что всё было так, как он помнит и теперь Лисандр Эсток свободный во всех смыслах маг. Мысли и страхи постоянно кружили в голове, заставляя отстраниться от реальности, отчего он казался неприступным холодным задавакой. В озере плеснуло особенно сильно и парень увидел русала… или тритона? Не такого, что живут в Чёрном озере возле Хогвартса, а более похожего на человека. Такими их обычно изображают маглы в своих сказках и мультфильмах. Длинные волосы оттенка коры дуба прилипли волнистыми прядями к вискам и щекам, круглые глаза буро-зелёного цвета водорослей смотрели внимательно, запоминая малейшие детали. Тонкие черты лица и розово-коричневые губы, чуть шевелящиеся, словно он хотел что-то сказать. Руки с тонкими пальцами уцепились за край ровного, словно обтёсанного камня и Лис не заметил перепонок между пальцами. Он не больно-то изучал какие бывают национальности у русалок во время Турнира, его тогда больше интересовало, как можно плыть под водой в течении часа и даже больше. — Эм, привет. Я Лис, — парень присел на камень недалеко от края каменного берега. Русал склонил голову, вслушиваясь в звуки голоса. — Ты не скажешь где я оказался? — хвостатый удивлённо моргнул и тихо зажурчал, но увидев, что его речь осталась непонятой вновь замолчал. Парень вздохнул. Русалочий он не знал. Тритон нырнул, плеснув ярким, как у тропической рыбки, хвостом, оставляя блондина в одиночестве. Лисандр хмыкнул и посмотрел наверх. Забраться будет очень непросто, несмотря на кучу свисающих лиан. — Лис. Лисандр, просыпайтесь, — вдруг громко сказало ему эхо пещеры прямо в ухо, голосом Снейпа. Он оглянулся, но вокруг никого не было. — Мастер? Где вы, сэр? — он закрутился на месте, пытаясь поймать того, кто мог стоять у него за спиной. Но к нему добавился ещё голос Помфри. — Тебе нужно проснуться, Лисандр. Северус не может прорваться к тебе за барьер. Твой разум застрял во внутреннем мире, дорогой. Профессор Дамблдор? — голос Помфри было едва слышно, на душе стало очень неспокойно. Если рядом этот радетель о благе, то нужно быть очень осторожным. Вдруг всё вокруг стало зыбким, размылось и Лис оказался в тумане, а его спина опиралась на гладкий металлический барьер. — Ты напугал нас, мой мальчик. Нам пора возвращаться, Лисандр, — рядом стоял Альбус Дамблдор, заложив руки за спину, как он любил делать и понимающе улыбался. — Я рад, что ты помог своей подруге… — Подруга… не мне, сэр, — Эсток поджал губы и шагнул в туман, услышав напоследок Поппи: — Альбус! Северус, он потерял сознание! Да что там за защита такая, что грозит смертью легилименту?! — парень зло улыбнулся и шагнул дальше в плотный туман, закрывая глаза, чтобы открыть их в реальности. За его спиной растворился и благообразный старик, чуть укоризненно покачивая головой. Вокруг суетились над стареньким, но крепким профессором Трансфигурации мадам и зельевар. За ширмой переговаривались несколько голосов, а Лис смотрел в потолок и улыбался. Дамблдора тоже шарахнула защита. Он опасался, что тот, как проводящий ритуал будет иметь над ним власть, но его страхи не оправдались. Взгляд скользнул по приходящему в себя интригану, мигнув презрением и брезгливостью, и тут же соскользнул на безопасный белый потолок Больничного крыла. И этот взгляд так и остался бы в тайне, если бы Северус не повернул голову к своему ученику в этот момент, замечая нетипичную реакцию. Зельевар удивился такому отношению к знаменитому добряку Альбусу, сделав себе пометку расспросить парня наедине. — Альбус, вы нас напугали! — чуть поджала губы Помфри. — А я предупреждал, — насел с другой стороны Снейп. Но профессор не слушал их. — Ах, как прекрасно! Какая защита! Простите, мои хорошие, — он неловко сел на кровати и сверкая весельем в глазах обратился к Эстоку. — Лисандр, это великолепно! Никогда за всю свою практику, а она была весьма обширной без всякой ложной скромности, я не встречал такой потрясающей окклюментивной защиты! Вас щедро одарила магия, мой мальчик. — Благодарю, профессор, — сухо откликнулся Лис. — Я хотел бы узнать, что произошло. — Насколько я понял, на вас напал Рональд Уизли. По счастью это был не его выбор. Молодого человека чем-то отравили. К сожалению такое зелье неизвестно широкому кругу, но на одежде остались микроскопические следы распылённого зелья… — Скорее порошка, — задумчиво уточнил Снейп. — Ах, это не так важно. Важно другое. Рон не хотел нападать на вас, мистер Эсток, его к этому принудили. Но я безмерно рад, что вы спасли другого человека. Девушка… — Меня к этому принудили, профессор. Не желаю множить долги, — чуть улыбаясь, холодно ответил Лис. — Жизнь за жизнь, — он смотрел, как в голубых глазах таяло веселье и тепло. Альбус внимательно всмотрелся в лежащего перед ним хрупкого парня и, словно, что-то поняв, сокрушённо покачал головой, но парень оборвал это движение коротким: — Не стоит. — Чего не стоит, мистер Эсток? — чуть печально отозвался Дамблдор. Двое замерли, с чуть расширенными зрачками, возле его кровати. — Делать поспешные выводы… и вновь клеить ярлыки, сэр. Я уважаю ваш опыт, но всё же, даже вы можете ошибаться, — Лис хотел многое сказать когда-то давно, несколько дней назад. Но, когда отошёл от сильного шока перевернувшейся с ног на голову жизни — не смог. Не потому, что ему что-то или кто-то запретил. Он сам больше не хотел общаться с тем, кто до сих пор не чувствует себя виноватым в организации последней войны, стольких покалеченных судеб… смертей. Возможно он не прав, но судя по тем воспоминаниям, что показывал Дамблдор о Томе Реддле, это именно так. Он жёстко загонял озлобленного и возгордившегося мальчишку в нужные рамки, позволяя ему взрастить в собственной душе до чудовищных размеров самые плохие человеческие черты, взрастить самого себя в чудовище, лишь слегка внешними факторами подправляя направление мерзостности мыслей. Лис был уверен, что Реддл сам разрушил свою жизнь… под чутким руководством наставника. Неужели, по мнению сидящего перед ним человека, теперь пришло его, Лиса время встать на тёмный путь саморазрушения? Это увидел в нём Дамблдор? — Мой ответ вам не понравился и мы оба знаем почему. Но прошу вас, сэр, «Two wrongs don't make a right» (два заблуждения — ещё не правда). — Лисандр! — мадам Помфри покачала головой. — Не стоит, Поппи. Мы достаточно давно знакомы с мистером Эстоком. Даже более, этот молодой человек имеет полное право так говорить обо мне. Так почему же мистер Уизли напал на вас, как вы думаете, Лисандр? — Дамблдор внимательно посмотрел в глаза напротив, предпочитая не обращать внимание на кого-то рядом. — Думаю, что тут замешаны Поттеры… — Лис не знал как сказать правду, выставить свои условия, ведь Доппельгангер не позволит рассказать правду о ритуале и обо всём, что связано с ним. Тогда нужно сказать то, что не запрещено ритуалом. Он сдерёт такую виру с Джеймса, что хватит и на оплату тех лет, когда он изображал его сына, и покровитель ему не поможет скрыться или иначе уйти от выплаты долга. Эсток решительно взглянул в голубые глаза. Это был вызов. Но только Лис знал, чего хочет добиться выводя из себя Альбуса. — Ш-ш-то?! Этот муд… Что он сделал, Лисандр?! — Снейп замер, как натянутая струна удавки. — Ах, ты не правильно понял, это было очень давно, Северус и касается только их двоих… — Он мой Ученик перед магией! Разумеется, меня это касается! — зельевар шипел не хуже василиска и злился так же эффектно. Дамблдор сделал вид, что вынужден уступить, но объясняться предоставил юноше, лихорадочно выискивая в своей голове повод заставить замолчать болтливого мальчишку, это юное тело, на которое уже были планы, мог покалечить откат. Но Эстоку удалось удивить даже его. — Когда манор сожгли Пожиратели смерти, то родители решились на побег из страны несмотря на мой возраст и болезненное состояние матушки, медленно приходящей в себя после тяжёлых родов, всё же в её возрасте это было безумием, — начал свой рассказ Лис, смотря в потолок равнодушным взглядом. — Был сентябрь восемьдесят первого года. Группа авроров под командованием Поттера, во время операции задержания, ограбила моего отца на большую сумму… Отец не оказывал сопротивление до тех пор, пока в мою мать не полетел Круциатус. Он вырвался и закрыл собой жену и ребёнка. Именно за это действие им предъявили обвинение в сопротивлении властям при задержании, добавили пособничество Тёмному лорду и посадили в Азкабан не доказав вины… совсем как Блэка на несколько недель позже, — Лис зло усмехнулся и сжал губы. Альбус незаметно кивнул и в глазах появилась вина. Мальчик не озлобился, как ему показалось совсем недавно, это всего лишь обида юности на друзей, что так и не узнали его под другой личиной, обида на взрослых, но… он уже всё решил, к поглощению этой души уже всё готово, осталось только выждать конца отката. Найти кого-то другого? Был ещё и вариант с Гарри Поттером, но там всё не так однозначно, да и добраться до активов Флимонта, как и всей семьи в целом, стало невозможно. Многое что ещё не устроило бывшего директора в создавшейся ситуации. Самый большой плюс кандидатуры Гарри это слава Героя, но он же и единственный, а вот в остальном… Позиции Эстока выигрывают по всем параметрам, а слава девица капризная. Сегодня знаменит Поттер, завтра и на всю жизнь Эсток. Ждать больше нельзя, старое тело выдержит не более пары лет жизни. «Вивисектор душ» Непонятно почему у ритуала такое название, ведь идёт не вскрытие души, а её поглощение, целиком, не кусками. Но более подробно ритуал не разбирался, а ощущения поглощаемого не приводились ни в одном из описаний, никогда. То ли они стирались при окончательном слиянии, то ли была иная причина не помнить вместе с остальной памятью ощущений поглощаемого, но Альбус собирался попытаться вспомнить то, что будет чувствовать Эсток при абсорбции. Всё, что будет на тот момент у мальчика, будет принадлежать ему. Личность Лисандра будет аннигилирована, а все знания, память и умения, в том числе и различные Дары будут впитаны в основную душу. И всё же этот юноша подходил по всем ключевым требованиям и параметрам ритуала лучше Поттера, он не желал упускать такую удачу. Жаль, конечно, Лисандр весьма силён духом, и в дальнейшем стал бы прекрасным помощником, другом и партнёром, а может и любовником, но времени искать иной подходящий вариант для переселения в новое молодое тело больше не осталось. Альбус не мог позволить остаться миру без своей опеки. Ещё одна маленькая жертва ради светлого будущего. Жертва о которой он тоже будет скорбеть. — Что вы хотите сделать, Лисандр, с этой информацией? — тихо спросила Помфри. Она не ожидала, что у Джеймса окажутся настолько дурные наклонности. Несмотря на все выходки во времена учёбы в школе, она не считала его плохим человеком. — Малфои готовы предоставить мне адвоката. Я уже передал копии документов, которые мне прислали… — Кто их мог прислать, мой мальчик? Может, это чья-то шутка? — Дамблдор сразу ухватился за слабое и весьма интересующее его место. — Понятия не имею, но передали их через поверенного Эстоков в Гринготтс, — слукавил Лис. — А по поводу подлинности… Адвокат должен будет выяснить насколько эти документы правдивы. Если всё это так, а я уверен на девяносто девять процентов, что это истина, то по моей отмашке он подаст дело в суд. Я поговорил с Гарри Поттером вчера вечером и предложил решить дело миром… Они вернут всю украденную сумму, а я забываю об этом грязном деле. И тут вдруг такое происшествие… Вы думаете Поттер дал мне своего рода ответ через своего друга Рональда Уизли, профессор? — испытующий взгляд звёздно-синих глаз в голубые, растерянные. Альбус удивился странным выводам. Но всё сходилось одно к одному. Вчера — откровенный разговор и предложение, а сегодня утром — нападение близкого друга и соратника на истца. И похоже, что Эсток сделал правильные выводы. Гарри не желает платить. Но где же тогда Поттер? Его должно накрыть откатом, ведь парень спровоцировал всю ситуацию искусственно, это всё равно, что самому кинуть проклятье. — Мадам Помфри, Гарри стало хуже, — за ширму заглянула Джиневра. Лисандр изогнул насмешливо бровь не отводя взгляда от глаз Альбуса, словно мальчишка видел все сомнения в душе человека перед ним. Дамблдор знал, что парень не может задать вопросы, которые рвутся с языка, при свидетелях, даже если один из них Мастер, Доппельгангер не позволит раскрыть себя ещё год… А потом Лисандр Эсток исчезнет и родится Лисандр Альбус Эсток. Никто не узнает об этом ритуале. Медиведьма ушла, уводя с собой любопытную рыжую девицу. — Я постараюсь урегулировать это дело миром, мистер Эсток. И весьма благодарен за ваше терпение и понимание ситуации… — Зря, Лисандр. Стоило бы проучить эту семейку! — всё ещё негодуя бросил Снейп. — Северус… — укоризненно начал маг, но его перебил блондин. — Я не в том положении, Мастер. Мои родители покоятся на дне моря, возле Азкабана. Манор разрушен, долги банку и Министерству. Я удивлён, что Драко Малфой оказал мне поддержку, хотя мог бы потребовать признать покровительство и даже вассалитет, мой Дар лишь должен был подстегнуть его к этому. Я весьма приблизительно предполагаю, что Малфои могут потребовать от меня за эту поддержку и помощь. Я могу довериться им до определённой степени, пока нужен им и прекрасно осознаю это. За моей спиной не стоит ни единого живого родственника, а вы… Простите, Мастер, но вы не настолько влиятельны в мире чистокровных аристократов, да и на политической арене вы не боец. А больше у меня никого нет. Да и сумма там не такая уж и маленькая. Многие не могут заработать столько за всю свою жизнь, — он улыбнулся задумавшемуся зельевару. Парень хотел спровоцировать Дамблдора столь откровенным разговором. Хотел узнать — отдаст ли отыгравшие свои роли пешки на растерзание толпе Великий Светлый добродетель всея магической Англии? Или у него на них были ещё планы? Выплывшая правда не навредит самому Эстоку, но расставит фигуры для новой небольшой партии. Альбус задумался, поглаживая бороду. Новая информация нисколько не изменила его планы на этого юношу, но он просчитывал выгоду для своего будущего на пару-тройку ходов вперёд, от тех или иных его действий. Поттеры ему больше были не нужны и чтобы усыпить бдительность Лисандра их можно отдать на растерзание его жажде мести и гордости. В конце можно вырвать их потрёпанную репутацию из рук общественности и мальчишки и приставить к делу, в этот же момент передать Лисандру собранную виру деньгами и артефактами, а затем провести «Вивисектор душ» и занять тело и место Эстока. — Я посодействую вам в переговорах с Поттерами, мой мальчик, но надеюсь на ваше понимание, — он скорбно поджал губы. — Никто не мог предположить, что такое мог сотворить Джеймс Поттер, но мы ещё должны это проверить, — Снейп фыркнул. Он знал, что Дамблдор попытается вытащить своего любимчика, дать ему ещё один «второй шанс». Дамблдор встал, его ждали на следующем уроке. Лис прикрыл глаза, вслушиваясь в лёгкие шаги Альбуса. На грани слышимости ему почудилось странное шуршание и постукивание, как будто о стекло бьётся крупная бабочка. Снейп тоже это услышал и вздохнув, вытащил из кармана банку. Она была довольно больших размеров и Лис покосился на артефактную одежду. Северус хмыкнул и перевёл взгляд своих тёмных глаз на банку. — Что с тобой? — обратился он к маленькому руноследу. — Всё время был таким спокойным. — Привет, малыш, — Лис улыбнулся и коснулся пальцем стекла банки. Трёхголовый змеёнок оживился. Сдавленный странный звук, который издал Снейп не мог не привлечь внимания. Всё ещё улыбаясь парень посмотрел на декана. — Что случилось, Мастер? — Ты с ним разговариваешь, — кончик палочки уже выписал нужные кренделя и вокруг них вспыхнул Полог тишины. Эсток удивлённо посмотрел на зельевара. — Э-э, я не знал, что… Вот прям разговариваю? — Северус перевёл дух. Похоже, что от перенапряжения в парне проснулся один из Даров. То, что их будет несколько никто не подозревал, но ругать за таланты и умение глупо. Он не считал парселтанг признаком тёмного мага. Хотя Лисандр абсолютно точно по векторному направлению был тёмным, но нисколько не злым. — Вот прям, — усмехнулся Северус. — Ты понимаешь, что о парселтанге никто не должен знать? — Эм, — парень озадаченно хлопал глазами, но Снейп понял это по своему. — Весьма содержательно, мистер Эсток, — он фыркнул и ему вновь показалось, что такое уже с кем-то было. — Так что говорит этот рунослед, Лисандр? — парень посмотрел на змейку, левая голова которой мерно тюкала по стеклу, правая ругалась, а средняя задумчиво замерла. Вдруг вся змейка напряглась и изо рта средней головы вылезло яйцо. Не так чтобы крупное, но оно упало на свитый в кольца хвост. Тут замерли остальные две головы и тоже исторгли из себя по яйцу. Как ни странно, но они оказались разными и по размеру и по оттенку окраса. — Собственно вот. Змейка была беспокойной именно поэтому. Яйца лучше убрать. Давайте я, — Лис потянулся к банке и тихо зашипел, уговаривая мелкое пресмыкающееся отдать яйца. Та ему ответила и даже убрала все три головы, как можно дальше от протиснутых в горлышко банки пальцев. Он осторожно вытянул все три яйца по одному, передавая их зельевару. — Вот. Мастер… У меня к вам просьба. — Слушаю вас, Лисандр, — задумчиво разглядывая парня перед собой, ответил Снейп. — Вы… — он вздохнул. — Вы не хотели бы побывать в Тайной комнате? — Осознав услышанное, Северус напрягся и даже невольно схватился за предплечье. Лис грустно проследил за нервными движениями учителя. Забрал банку со змеёй и яйца, устроив всё это на тумбочке. Руки зельевара подрагивали. — Правда я знаю только один вход, второй ведёт из Запретного леса. А ещё, я не знаю насколько пригоден труп василиска после стольких лет лежания во влажной среде и насколько он сохранился. Поттер о нём наверняка не вспомнил. Василиски ведь применяются в зельях? — В эликсирах, Лисандр. Очень сильных эликсирах, которые может создать только Магистр, — немного в прострации сказал Снейп. — Ну, тогда это должно быть дорогой ингредиент. А выползки василиска? Они тоже применяются? — парень облокотился о подушки и тихо улыбался. Поттер не получит трофеи, которые он добыл с таким трудом. Жаль только дом на Гриммо. Он там такой ремонт сделал и даже защиту обновил. Да и старого эльфа жалко, они уже нашли общий язык. — Да, — всё ещё находясь в шоке от открывшихся перспектив, Снейп смотрел на парня. — Шкуры можно продать артефакторам, они применяются не только в Высших зельях. Лисандр, а откуда… — парень грустно улыбнулся и приложил палец к своим губам, призывая сохранить это в тайне. — Через год, Мастер. Может, сходим сегодня ночью? — тут рунослед выскользнул из оставшейся открытой банки. Снейп вскочил. — Я найду вход, — прошипела волшебная змейка и юркнула за ширму. Визга не последовало, поэтому они решили, что руноследа никто не заметил. — Почему вы не закрыли змею, Эсток? — зельевар был раздражён. Но хорошие новости не дали разозлиться слишком сильно. — Она вернётся, Мастер. Так что, пойдём сегодня? — он уже готов был сорваться и бежать прямо сейчас. Несмотря на то, что в первый и последний раз Лис испытал там только страх, боль и отчаяние, сейчас он с любопытством представлял себе что можно там найти ещё помимо огромной, наверняка протухшей, туши короля змей. — Хм, — Снейпа раздирало любопытство. Он так и не узнал что произошло с Поттером в Тайной комнате, нивелируя лишь последствия от пребывания там у этого наглого… выскочки. — Может быть. Ваше магическое истощение может помешать… — Мастер, — скис Эсток. — Не перебивать, — строго припечатал зельевар. — Неизвестно что там могло завестись после смерти василиска. Поэтому не стоит лезть туда с магическим истощением… Выпейте вот это. Если не поможет в той мере, как я рассчитываю, то спустимся вниз в ночь с субботы на воскресенье, — он машинально сложил яйца руноследа в банку и закрыл, а затем поднёс её к карману. Банка всосалась в небольшой разрез, палочка исчезла в рукаве, а сам зельевар встал. Полог тишины истаял. — Я вернусь проверить вас вечером, Лисандр. А теперь постарайтесь уснуть, — он подозрительно повёл носом и резко отодвинул край ширмы. Уизли нервно отшатнулся, уронив несколько стульев. — Мис-стер Уизли. Вы даже близко не подойдёте к моему ученику. Вам ясно? — тут же зашипел на рыжего детину зельевар. — Я хотел извиниться, — зло сверкнув глазами забурчал он. — Сэр, — поправил нерадивого мальчишку Снейп. — Я не собираюсь этого пи*ора называть «сэр»! — За его спиной хохотнул Поттер, фыркнула в ладонь Джинни Уизли и недовольно поджала губы Грейнджер. — Десять баллов с Гриффиндора, за непочтительное обращение к профессору, десять баллов с Гриффиндора за хамство по отношению к однокурснику, — зашипел Снейп. — Вам мало было раскидываться боевыми заклятьями в классе?! Не смейте даже смотреть в сторону Эстока, а не то… — А не то, что?! — встал с кровати Поттер. — Не стоит Пожирателю смерти раскидываться какими бы то ни было угрозами… сэр. — Не малолетнему идиоту указывать профессору, как ему исполнять свои обязанности, мистер Поттер, — он брезгливо окинул всех четверых взглядом и задвинул ширму на место, кинув на неё какие-то чары. — Мистер Эсток сейчас не принимает. Извиняться будете в Большом зале, при всех. Если вас не заберут авроры, — он развернулся, взмахнув полой мантии, заставив отшатнуться Рона и ушёл, уверенный в своих чарах. Уизли проворчал о поганом пожирателе и схватился за ширму, но его откинуло на койку, сбив по пути Поттера. Они повалились на кровать, девочки вскрикнули и кинулись растаскивать друзей. Медиведьма появилась с зельями на подносе вовремя. — Что здесь происходит? Мистер Уизли, немедленно слезте с больного и покиньте Больничное крыло. Вас это тоже касается, мисс Грейнджер, мисс Уизли. Мистер Поттер, прилягте, я обработаю ваши глаза, затем вы выпьете эти зелья, — она строго посмотрела на кучку студентов. Те нехотя повиновались. — Ладно, друг. Ты сам тут… — Уизли мялся рядом с кроватью, пока на ней устраивался Поттер. — Вон, — тихо, но грозно бросила мадам Помфри и троих гриффиндорцев вымело за двери Больничного крыла. Эсток слушал эту перебранку, устало поглядывая на белую ткань ширмы. Он под защитой и Поттер ему ничего не сделает, поэтому можно позволить себе немного подремать. Парень устроился поудобней, проглотил зелье и закрыл глаза. Подумалось, что стоит поглотить ещё пару книг, но сил ни на что не было и он медленно уснул, чувствуя, как сосущая пустота в груди начала заполняться чем-то тёплым и приятным.