Даже Боги устают

Звездопад дорог от зарниц, Росы седлают коней, Но над Землёй тихой Льётся покой монастырей! А поверх седых облаков Синь – соколиная высь! Здесь под покровом небес мы родились! След оленя лижет мороз, Гонит добычу весь день, Но стужу держит в узде дым деревень. Намела сугробов пурга – Дочь белозубой Зимы, Здесь в окаёме снегов выросли мы! Нас точит семя Орды, нас гнёт ярмо басурман, Но в наших венах кипит Небо Славян! (Слова К. Кинчева. Исполняет группа "Федорино Горе") – Тара, ты уверена? – Перун взглянул в ясные глаза дочери, такие же синие, как и у её матери, – Ты уверена, что твоя избранница справится? – Она справится, отец! – горячо возразила отцу юная Богиня, – Она справится… Она родилась под нужными звёздами и спутником ей Волк! – Мало одного спутника, внучка, – Сварог опёрся на свой молот, – Волк может уберечь её в бою, но не поможет победить… – У неё будут друзья! Друзья, которые ей помогут! – глаза Тары сверкнули огнём, – Она избрана мной по праву! Она – единственная, кто сможет остановить этот Цикл! – Может, нам пора вмешаться, сын? – чуть подняв бровь обратился Сварог к Перуну, – Мы четвёртый Цикл молчим, а наших детей уничтожают какие-то механические тараканы! – Ты же знаешь, отец, что мы не можем вмешиваться, – ответил Вечномолодой Бог отцу, – дед оставил чёткие указания – мы не можем влиять на события в материальном плане! - Перун прав, Брат! - прокатился громом голос Мудрого Велеса, - Пусть Избранница со Спутником поборются за нашу Расу. А мы не можем вмешиваться по Завету Отца! – Не можем?! – молот заиграл молниями, – Да, плевать я хотел на его запреты! МОИ дети гибнут! Ты слышишь? Мои! – Да, отец, но позволь Избраннице сделать… - попытался успокоить Сварога Перун. – А что будет, если она не справится?! – в глазах Сварога сверкнули искры, – Что будет, сын, снова наших детей… Он запнулся подбирая слова. Почему? Почему Род оставил такие запреты? Он мог бы размозжить головы всем этим механоидам… Но, зачем такие каноны? Почему Отец запретил вмешиваться? Старшему Богу сейчас больше всего хотелось стать обычным воином, каким он был раньше. Снова положиться лишь на свой молот и доспех. – Сколько можно, сын? Сколько можно смотреть, как умирают русичи? – почти плача спросил он у Перуна, – Сколько ещё надо ждать? Сколько? Боль Сварога повисла в воздухе. Очень редко Старшие собирались вместе, ещё реже они находили общий язык, но одно было неизменным. Они любили своих детей – русичей. Любили. И готовы были попрать все Каноны мироздания, которые оставил Род, чтобы спасти русов. – Папа, – Перун сам страдал от гибели детей, – Пап… Он переживал не меньше отца. Но почему Род запретил им вмешиваться? Да, они перешли в Сваргу, да, они возвысились, но остались русичами! Почему дед оставил такие запреты? Ведь, если они вмешаются, то Жнецы больше никого не смогут убить. Жнецы – галактические тараканы, которые думают только о своём совершенстве и не хотят никому позволить превзойти себя. А ещё эту сказку про противостояние органики и синтетики придумали – бред сумасшедшего! Кто в неё поверит?! Но ведь верят все, кто попадал в Цитадель по этому Лучу. Этот лживый искусственный интеллект… который озадачен только собственным выживанием, сколько можно позволять ему убивать наших детей? – Отец, – наконец собрался с мыслями Перун, – мы не имеем права вмешиваться, ты ведь знаешь! Иначе мы нарушим саму ткань Мироздания оставленную нам Дедом! – Знаю я! – прокричал в ответ Сварог, – Знаю! Но сколько можно на это смотреть? Сколько боли ещё нужно пережить? Почему мы должны следовать этому Пути, кто-то вообще спрашивал, что мы чувствуем? – Дед, всем нам нелегко, – вмешался в разговор Даждьбог, – ты думаешь, что один чувствуешь это? Нет, мы все живём с этой болью! – Ты не понимаешь, Тарх? – слова громом сорвались с губ Старшего, – Каждая душа русича бесценна! Да, они забыли нас, да, они тысячу лет молились еврейскому гимнасту, но они – наши дети! – Я понимаю, дедушка, понимаю… – голос Даждьбога дрогнул, – но мы не имеем права вмешиваться. У Тары есть Избранница, которая сможет победить… Такой сильной души ещё не было. Она справится! – Ты уверен?! – громыхнул голос Сварога, – Ты уверен, что она справится? Ведь, кроме неё у нас никого нет! – Да, дедушка, я уверен! – Тарх не мог сомневаться в решениях сестры, та никогда не ошибалась, – Это самая сильная душа! Дай ей шанс! – Хорошо… Я дам ей шанс… – выдавил из себя Сварог, – Но… если она не справится… Если она не справится, то я вмешаюсь! И плевать мне на каноны! – Она справится, дедушка, – тихий и мелодичный голос Тары успокоил Старших, – Она справится! И… у неё будут твои глаза! – За что такая честь, внучка? – слегка возмутился Сварог, – может, не будешь вмешиваться в генетику? – Нет, дедушка, она будет синеглазой! – Тара улыбнулась, – Мне так захотелось. Пусть будет синеглазой и русоволосой! Как ты в молодости! – Но почему, внучка, ты выбрала девчонку? – Старший всё ещё не мог понять Тару, – Почему ты выбрала девушку? – А разве Герой обязательно должен быть мужчиной? – улыбка снова тронула губы Юной. – Уверена?! – Да, дедушка! Я уверена! – снова зазвенел голос Тары, – Она справится! Ведь справилась же Настя, когда спасала Финиста… – Тоже мне, сравнила, сестрица, – вмешался Даждьбог, – у Настеньки была лишь одна цель – найти и уберечь любимого, ей не нужно было мир спасать! – А это было не её время! – улыбнувшись, возразила Тарху Юная Богиня, – Тогда не нужен был Герой! – Но почему ты всегда выбираешь девчонок, сестра? – Потому, что я хочу, чтобы Мир спасли красиво… - А ещё мы сможем дать Избраннице по одному Дару, на свой выбор, - подал голос Свентовит, хранивший молчание с самого начала разговора, - но использовать их она сможет только раз в жизни. - Что же ты раньше не сказал, Брат? Ведь с этими Дарами нам может и не придётся нарушать Каноны Отца! - немного возмущённо ответил Сварог, - Моим Даром Избраннице будет...