***
Северус сидел на кухне дома его семьи в Паучьем тупике. О смене фамилии родители ничего не знали. Иначе уже был бы скандал на весь дом. Неизвестно ещё, кто больше орал бы, мать, чью фамилию он взял, или отец, чею фамилию он отверг. Внезапно затылок обожгло болью. — Это что? Что, блядь, я спрашиваю? Опять пьяные крики отца. До парня не сразу дошло, что происходит, ему сунули его волшебную палочку. Отец ненавидел волшебство. Скорее всего, он забыл палочку, когда тренировался в трансфигурации в гостиной, в то время как Тобиас был на работе. Северуса схватили за волосы и ударили головой об стол, перед глазами все поплыло. Такое уже было, когда на третьем курсе его учебник по зельям нашёл отец, тогда синяки проходили почти месяц. И сейчас по собственной глупости эта ситуация повторилась. На крики пьяницы выбежала мать. Только её не хватало. — Хватит! Обычно это «хватит» заканчивается тем, что отец с кулаками лезет к матери. И так постоянно после первого магического всплеска. Все, что люди не понимают, пытаются уничтожить. Тобиас Снейп не стал исключением. Магия ему не дана, он не понимает ее и поэтому боится. Сейчас, как всегда, алкаш забыв о нём, бросился на Эйлин. И как всегда, в голове — лишь боль и отвращение ко всем: к себе, к отцу и ко всем остальным вдобавок. Внезапно он почувствовал жар вокруг себя. Послышался громкий хлопок. Северус огляделся. Вокруг всё было перевёрнуто. Он вышел в гостиную, в которую удалились родители. Там тоже всё вверх дном. Отца отбросило в другой конец комнаты. Мать была в порядке, разве что перепугана. Мужчина начал приходить в себя. — Ах ты ж щенок! Я же предупреждал, чтобы никаких штучек в моём доме! Он схватил сына за плечи и сильно встряхнул. Потом резко развернулся и пошёл к входной двери. «Что он уже придумал?» За пределами дома мёл снег. Всё-таки уже зима. Северус был в джинсах, кросовках и свитере. Его вытолкали за дверь. Парня моментально обдало холодом. Теперь он был действительно рад, что по настоянию матери надел свитер. Ветер безжалостно дул в лицо. Дверь заперта изнутри. Когда такое случалось раньше, Эйлин уговаривала всё-таки пустить Северуса в дом или открывала окно на втором этаже. Но сейчас этого не произошло. Внезапно парню стало плохо. Он почувствовал тошноту и головокружение. Эти ощущения были не такие сильные, как в Годриковой впадине. Но всё же он чувствовал явную связь между этими ощущениями. «Нельзя вырубаться, или я прям тут сыграю в ящик». Сделав вывод, что нужно отойти как можно дальше, он пошёл в неизвестном направлении. Он не особо разбирал дорогу. Чем дальше отходил от дома, тем легче становилось. Но холод о себе давал знать. Слизеринец набрёл на парк. Хотя все лавочки были в снегу, он всё же на одну сел. После пройденного пути по снегу в осенних кросовках. Его начал бить озноб. Всё болело, хотя, в принципе, он обошелся почти без ударов, но на плечах останутся синяки. Глаза закрывались, голова кружилась, мысли путались. «Только не сейчас… Не так я представлял собственную смерть…». В голове начали возникать образы событий последнего полугодия. Всё: знакомство, подслушанный разговор, внезапная дружба с Мародёрами, принятие в род, подвал, пожар. «А всё-таки я им не до конца доверяю…». Эта мысль была не кстати. Во всяком случае, желания жить это не добавляло. Всё-таки усталость победила, и Принц провалился в небытие.***
— Ясу, нафига мы в десять часов вечера попёрли гулять?! На крики Соры Ясу невозмутимо ответила: — Просто пока вы тусили, наступила ночь… А я хочу пойти погулять! За ними пёрлись Бродяга и Сохатый. Когда им наконец то (через неделю) удалось собраться всем вместе (ну, почти всем) они почти весь день тусили у Ясу и Соры дома. А к десяти часам вечера у Ясу внезапно появилось желание прогуляться, как она эти объяснила: — У меня предчувствие. И вот они уже полтора часа бродят по парку. Зимой. В минус пятнадцать градусов. В тусклом свете фонаря компания увидела знакомые черты. — Эй смотрите! Там человек! Лавка была наполовину заметена снегом. Они подошли ближе. В неподвижно сидящем бедолаге они узнали Северуса. Одетый так будто сейчас плюс двадцать. Лицо практически синее. Похоже, в отключке. Ясу и Сора пытались нащупать пульс, он едва ощущался. Дыхание было практически не заметно. — Так, берите его, — обратилась Ясу к Джеймсу и Сириусу. — Его нужно забирать отсюда. Парни беспрекословно взяли друга и пошли вслед за слизеринками.***
— Так ты говоришь, что чувствовал след тёмной магии? Когда Северуса дотащить до квартиры и более менее приведи в чувства, его, естественно, начали расспрашивать. — Не совсем. Во всяком случае, ощущения были не такие, как в подвале. Если там магия давила и быстро разрушала изнутри, то сейчас она будто подчиняла, давила волю, желания чувства… По описаниям напоминает Империо. Сириус отошёл в другой конец комнаты и начал копаться в своей сумке. Когда нашёл то, что искал, он повернулся к друзьям и начал говорить. — Я… Ну, в общем, я очень много думал о том, что произошло на прошлых каникулами, о Ариане и о том, что с ней произошло. Я вернулся в то место. Я думал, что там ничего не осталось. Но я, то есть, мы, ошиблись. В подвале, который почти полностью сгорел, мы при первом осмотре не увидели небольшое углубление в стене. Там я нашёл это. Он показал тетрадь. Она была старой и потрёпанной, в обычной зелёной обложке. Но жуть наводило другое — часть листов были заляпаны кровью. — Это её дневник. Я не решился читать. Северус взял тетрадь, буквы расплывались, но, попытавшись сконцентрироваться, он начал читать. «Я Ариана Дамблдор. Если это кто-то читает, это значит, что меня скорее всего уже нет в живых. Он одержим, одержим этой идеей.» Дальше текст был нечитаем, во всяком случае, не в его состоянии. Он посмотрел на переплёт. — Тут часть страниц вырваны. — Да. И нечего коситься на меня так. Я часть смог восстановить магией, но не всё. Увы, часть истории Арианы Дамблдор утеряна. Но это вещь — доказательство против Альбуса. Сора усмехнулась. Джеймс посмотрел на нее. — Ты видишь в этом что-то смешное? — Нет. Но ваша наивность меня поражает. Мы не можем выступить открыто. Если сейчас Дамби не предпринимает решительных действий, то, как только он увидит в нас реальную угрозу, сразу ликвидирует. А сейчас мы можем тихо рыть под него. То, что это дневник Арианы, мы, может, и можем доказать. А вот то, что её истязал именно Альбус — пока что нет. Так что нужно искать компромат и не высовываться раньше, чем нужно. Решительные действия мы сможем предпринимать тогда, когда будет непосредственная угроза. А сейчас не нужно зря воду мутить. Или потом нам никто не поверит. Доводы Соры казались весомыми. Но ничего не делать — это тоже не вариант. Северус начал читать дальше. «Опять. Утром у меня появились свежие следы от ударов, судя по форме, от кнута. Но я ничего не помню, помню лишь, как ложилась спать, а дальше — провал…» Дальше текст был нечитаем, и он перевернул старницу. «Я спустилась туда. Наконец-то я поняла, что происходит. Я спустилась в тот подвал. Там было несколько моих фотографий. Что мне делать? Это точно делает кто-то из братьев, но кто…» Случайно выбранная страница. «Как же хочется пить… Сколько я уже здесь? Неделю, месяц, больше, меньше… Он догадался… Он знает, что я всё знаю… Он наверняка скоро меня убьёт… Скорей бы… Я так больше не могу…» И последняя страница. Последняя запись. «Сверху шум… Чёрт, опять они дерутся… Я слышу крик: — Ты лишний! Нет, я не могу позволить его убить, он единственный, кто у меня остался. Даже ценой собственной жизни. От меня все равно нет толку. Это моя последняя запись. Я обязана спасти брата. Я обязана это прекратить.» Эта была последняя, скорее всего, предсмертная запись. Спасти брата? Кого из братьев? Кто этот «он», Ариана не называла его имени, значит, она его боится. — Что ты там вычитал? На тебе лица нет. Ясу бесцеремонно выхватила дневник. Она прочитала в голос всё, что до этого прочитал Северус, и ещё несколько читаемых записей. «Интересно, а знает ли об этом мама? Когда всё кончится? Для соседей я больной ребёнок, но я здорова… И магия в полном порядке...» «Аааа как же жжет, он мне что-то влил… Как же всё болит…» Дальше было несколько клякс, и снова неразборчиво. Эти записи всех привели в ужас, было ясно, что это точно дневник той самой Арианы, о которой говорила Батильда.***
Через пару часов, когда всё более-менее пришли в себя, начался разговор о том, как и кто сюда попал, ведь их разослали по домам, так сказать, «без права на выезд». — У меня проблема прямо противоположная была, — начал Бродяга. — Маман дома закрыла, даже сову не давала отправить. В общем, пришлось ночью через окно. Собрал манатки и махнул. Ясу заранее адрес дала. Я предвидел такой случай. А к Поттерам не вариант, депортируют домой. Джеймс всё же отпросился «к подруге на каникулы», ну, в принципе, он не соврал. Кстати, Сев нам ещё твои манатки забрать надо. Ты, я так понимаю, без палочки? Он угрюмо кивнул. Признаваться в своей практически беспомощности он не хотел, а особенно при них. Всё-таки после стольких лет вражды он не мог им безоговорочно доверять. Ясу решила уладить неловкую паузу и попутно разогнать всех спать. — Итак! Всё проблемы завтра! Отбой!