Исход определен — 2. Кровавый клинок

      Дженсон проснулся, когда за окном только-только начало светать. Первые лучи солнца уже пробились в окно сквозь белоснежный тюль спальни и легли на лицо мужчины. Он немного поморщился, потому как яркий свет явно помешал его покою, которым он имел возможность насладиться, потом открыл один глаз, затем другой, прищурился, постепенно привыкая к белому свету. Потом сделал глубокий вдох, наполнив свои легкие свежим утренним воздухом, который проникал в комнату через открытое окно, и немного потянулся. Возникло желание снова закрыть глаза и провалиться в свой крепкий и манящий сон. Дженсон даже и не мог припомнить, как отключился вчера, как организм дал его сознанию сигнал к отдыху. Наверное, потому что ему было очень хорошо и светло на душе, что он смог себе позволить вот так быстро заснуть и не видеть никаких сновидений.       Конечно, вечер для него выдался одновременно и напряженным, и во истину райским. Находиться в объятиях Авы и обнимать ее саму — кажется, что Дженсон до сих пор не мог поверить, что все это случилось. Что случилось именно с ним! Как? Неужели все действительно реально и ему это не приснилось? Ее нежная кожа, горячий шепот, такой родной голос и ласковые прикосновения, мягкие губы — мужчине лишь пары секунд хватило, чтобы вновь унестись в этот их особенный мир, созданный только для них двоих. В мир, где нет никаких проблем, никакой Вспышки, зараженных, в мир, где царит понимание и спокойная жизнь.       Дженсон, к сожалению, уже плохо помнил, как это — жить спокойно? Каково это вставать каждое утро с чистой головой и спокойной душой, не думая ни о каких проблемах, которые необходимо решить в кротчайшие сроки? Как это проживать день, зная, что завтрашний не принесет шокирующих сюрпризов в виде заражения иммунных, к примеру? Он уже несколько лет жил в постоянных проблемах, конца и края которым не видно за версту. Он привык к этому бешеному ритму жизни и такое сегодняшнее спокойствие для него казалось тоже чем-то выдающимся, как, например, и то, что его покой связан с женщиной. Дженсон до сих пор не понимал до конца, как сумел перешагнуть свой внутренний порог и проникнуться теплыми чувствами к Аве. Может, и не стоит ему ничего понимать и анализировать? А смириться и жить дальше, ведь такое положение вещей его почти... Почти устраивало. На данный момент устраивало. Сейчас он не знал, как можно что-то изменить и нужно ли что-то менять. Доктор Пейдж и так достаточно внесла изменений не только в его жизнь, но и душу. И с ними еще необходимо ужиться.       Мужчина перевернулся на бок и машинально провел рукой по кровати и соседней подушке в полной уверенности, что обнаружит рядом с собой Аву. Но нет, было пусто. Но Дженсон сильно не расстроился, Ава же никуда не могла деться в такую рань. Он был точно уверен в этом. Потом взглянул на свои наручные часы, правда лучше бы этого не делал, так как время, отмеченное стрелками, его привело в ужас: почти половина шестого. Действительно, очень раннее утро, а Ава уже бодрствует, судя по какому-то шороху, который Дженсон услышал где-то в районе кухни.       «Вот не спится ей!» — подумал он про себя, правда легче от этой мысли ему не стало. Самому вставать теперь уже тоже придется, как бы не хотелось этого.       Он быстро надел на себя привычные брюки и свитер и вышел из спальни. По звуку посуды понял, что Ава точно находится на кухне. Женщину он заметил еще с порога, когда она стояла у плиты и что-то жарила на сковородке. Дженсон бесшумно прислонился к стене, не желая отрывать нежного взгляда от ее слегка волнистых влажных волос после душа, тонких рук, которые так ловко справлялись с посудой, ее осиной талии и этого белоснежного халата, цвет которого его по-прежнему раздражал.       «Черт возьми, она еще умеет готовить!» — это было порывом одновременно восхищения и удивления. Чего еще особенного скрывает в себе эта женщина? Дженсон отчетливо осознал, что он совершенно ничего о ней не знает. Что та Ава, которую он изо дня в день видел на работе, это лишь только одна из ее сторон. А ее другая, наверное, не менее интересная и загадочная. И чтобы раскрыть ее, Дженсону придется приложить усилия и желание. Правда, в следующую секунду он понял, что пока не желает это все делать. Что-то внутри мешает, не дает отдаться полностью своим теплым чувствам.       — И долго ты там стоять удумал?       Неожиданно для себя самого Дженсон услышал вопрос от доктора Пейдж. Боковым зрением она естественно его заметила. Ава посмотрела в его сторону и светло улыбнулась.       Дженсон бы так бесшумно мог еще минут пять стоять и наблюдать за действиями канцлера, но раз уж его рассекретили, пришлось пройти на кухню и ответить:       — А ты встала в такую рань, чтобы возиться у плиты?       — Я всегда так встаю. Привычка. Садись, — она кивнула в сторону стола из прозрачного стекла, который располагался в самом центре кухни. — Тебе кофе сразу? Или чай?       — Ничего, — коротко ответил Дженсон и сделал шаг ближе к женщине. Внутри него что-то мешало, что-то создавало барьер для такого тесного начала следующего дня. Нет, пока не время. — Я в ПОРОКе поем.       — Боишься отравлю?       — Нашла идиота. Зачем тебе это все? — он посмотрел удивленным взглядом на что-то похожее на яичницу в сковороде. — Когда можно сразу съесть готовое.       — Иногда мне хочется вспомнить молодость, — вполголоса ответила доктор Пейдж и присела за стол. Дженсон сразу понял, что имела в виду Ава, вернее, кого: своего сына и его отца. Вспомнилась и та счастливая фотография в гостиной. Мужчине стало немного не по себе, но он искусно скрыл что-то трепещущее внутри себя от Авы. Да и сейчас не очень подходящее время заниматься самокопанием. — И потом я хотела сделать приятное тебе.       Дженсон не сразу нашел, что сказать. Приятное ему... Нет, эти два слова с самим собой он никак не ассоциировал. Ну не помнил он, чтобы за все года его жизни кто-то делал для него что-то хорошее. Разве только опять же доктор Пейдж, но это было по работе, а никак не за ее рамками.       — Я это оценил. К тому же сейчас у меня кусок в горло не полезет в такую-то рань.       — Поэтому ты остаешься ночевать в комплексе, чтобы подольше поспать? — догадалась Ава.       — Считай, что так. Не вижу смысла мотаться туда-сюда.       — Придется менять свои привычки, — сказала доктор Пейдж с улыбкой на лице и встала. Снова подошла к плите, даже не подозревая, как навела Дженсона своей фразой на очередную странную мысль.       Менять то, что мужчина делает долгие годы изо дня в день, слишком сложное дело. И вовсе ненужное, по мнению Дженсона. Нет, даже ради Авы, его Авы он ничего не станет менять. Иначе будет худо. Мужчина почему-то полагал, что перемены — песня не для него.       — Ай! — вдруг услышал Дженсон немного сдавленный голос Авы и тут же заметил порез на ее правой ладони от лезвия ножа. Из узкой витиеватой полосочки на коже показались несколько капелек крови.       — Вот! Это пример того, что нечего заниматься самодеятельностью, — довольным тоном произнес Дженсон и включил кран с холодной водой. — Подержи под струей, я сейчас бинт принесу.       Ава лишь стиснула зубы и сжала ладонь в кулак. Ей не было сильно больно от неудачного обращения с ножом.       Дженсон быстро отыскал в белом чемоданчике зеленку и трубчатый бинт, благо знал по опыту, где все находится, и вернулся к Аве.       — Раскрой руку, — сказал он ей после того, как распаковал новую упаковку бинта.       — Не стоит, Дженсон, кровь уже остановилась.       — Стоит! — настойчиво произнес мужчина. — Бинт пожалела? Я тебе коробку таких притащу из ПОРОКа.       Доктор Пейдж улыбнулась и раскрыла ладонь перед заместителем. Ей была приятна его забота даже в такой мелочи. Она снова и снова могла убедиться, что Дженсон только на первый взгляд кажется таким жестоким и самонадеянным, однако если узнать его поближе, то и откроются совсем другие его стороны.       Он велел Аве сесть на стул, а сам очень аккуратно и неторопливо несколько раз и не в один слой обмотал бинтом ладонь и даже запястье женщины, присев перед ней на корточки. Ава хотела возразить, мол не стоит так кардинально, не такая уж и серьезная рана, но решила ничего не говорить, а молча наблюдать за процессом. Потом Дженсон завязал на ее большом пальце красивый бантик и остался вполне довольный своим трудом.       — Ты на какую-то царапину извел весь бинт, — произнесла женщина, осматривая свою белую ладонь.       — А ты захотела получить заражение крови?       — Это слишком глобально.       — Но реально. Так что довольно уже в ней всякой нечисти. Ладно, я домой, переоденусь, и заеду за тобой... Через полчаса. Устроит?       Ава кивнула, подумав, какое райское для нее наступило время: до работы ее довезут на машине в тепле и комфорте, и не надо будет собирать косые взгляды народа в вагоне метро.       — Даже очень устроит, Дженсон.       Он ответил ей своей светлой улыбкой, столкнувшись с выразительным взглядом доктора Пейдж. Он сам невольно загляделся на нее, думая про себя, что теперь может любоваться ею, сколько влезет. Никто не запретит. По крайней мере, дома, вдали от любопытных сотрудников ПОРОКа. А с ними ему еще придется провести воспитательную беседу, чтобы не мололи что попало.       Держать дистанцию от Авы после всего того, что было, для Дженсона казалось еще одним испытанием. Он ведь понимал, что ему придется это делать, что на работе его мысли должны быть направлены только в одну сторону — безопасность сотрудников. А мысли доктора Пейдж — найти причину поражения вирусом иммунных. Но если в возможностях Авы он был уверен на все сто процентов, то в своих едва ли на половину. Но мужчина решил, что не будет забивать этим свою голову. Главное Ава с ним рядом, а со всем остальным он справится.       Полчаса для доктора Пейдж пролетели незаметно, как одна минута. Она только успела одеться и причесаться, а порог ее квартиры уже перешагнул Дженсон. Он немного нервничал, его движения сами собой получались резкими, а фразы короткими, словно он хотел поскорее прийти к финалу этого утра. И виной всему его мысли и суждения о будущем. О его будущем. С Авой. Он вообще не представлял себя около нее. Нет, вернее, представлял и даже понимал, как ему хорошо рядом с ней, и без доктора Пейдж жизнь уже станет не той, но одновременно Дженсон не мог уяснить, как вести себя по отношению к женщине так, чтобы ее все устраивало. Это не Жаровня, это не адские песочные просторы, где все его мысли были заняты лишь одним вопросом: как выжить?       Сейчас другое время. Достаточно темный период, который необходимо преодолеть, пережить эту черту чего-то неизведанного, нового и даже немного пугающего.       Дженсон старался гнать свои странные мысли подальше, поступать по ситуации и просто наслаждаться моментом спокойной жизни в обществе канцлера. Чего еще ему для счастья надо после всего того, что он пережил? Они с Авой пережили! Это были их общие проблемы и Дженсон поступал так, как чувствовал. И сейчас, когда эта толстая стена всяких сомнений уничтожена, появляются новые, заставляя мужчину снова нервничать, снова находиться в стороне и отказываться от желаемых вещей.       — Ты в порядке, Дженсон? — спросила его Ава в гостиной после того, как взяла из гардероба свое легкое серое пальто.       — Да, — сухо ответил он. — Ты готова?       — Готова. Полчаса назад ты уехал в другом настроении. Или мне показалось?       — Тогда пойдем, — проигнорировав ее вопрос произнес Дженсон и пропустил Аву вперед, стараясь не встречаться с ней взглядом.       В машине оба молчали. Хотя Аве хотелось помучить своего заместителя вопросами, ведь видела по его лицу, что что-то с Дженсоном происходит, вернее, случилось, пока он ездил к себе домой. Его что-то тревожило, хотя он и пытался это скрыть, но явно приложил не все усилия. Но доктор Пейдж решила, что лучше сейчас выждать время. Если дело касается ПОРОКа она рано или поздно это сама выяснит. Хотя чего еще может касаться в их жизнях? Наверное, чего-нибудь может, и это что-то пока остается для нее тайной.       Темный джип остановился у главного входа в центральное здание уже через пятнадцать минут после отправной точки. Ава даже не заметила, как быстро пролетело это время. Пара метров — и вот она перешагнет порог своей организации.       — Я пресеку все гнилые разговоры о нас! — твердо произнес Дженсон, заглушив мотор, смотря на лобовое стекло. — Не хочу, чтобы наши отношения стали известны каждой крысе!       — Что в них такого плохого, Дженсон? — вполголоса спросила Ава в надежде понять ход мыслей заместителя. Может, ответ на этот вопрос даст объяснение поведению мужчины?       — Ничего. Просто это их всех не касается. Я приду позже.       — Дженсон, — Ава посмотрела на мужчину нежным взглядом и положила свою перебинтованную ладонь ему на руку. Ласково ее погладила. Такой жест мужчина не смог проигнорировать, поэтому тоже ответил ей своим немного суровым и волнующим взглядом. — Я не хочу, чтобы со мной ты чувствовал себя загнанным зверем. Я не хочу ущемлять твои привычки и принципы. Я не стремлюсь что-то в тебе изменить. Мне важно, чтобы ты всегда оставался самим собой: в моем обществе или нет. Не стремись одевать липовые маски. Они тебе не к лицу.       Грустная улыбка тронула лицо Авы. Она убрала свою ладонь и приоткрыла дверь чтобы выйти и дать Дженсону немного осознать сказанное ею. Да, лучше сейчас ему побыть одному.       — Постой! — Дженсон наклонился вперед перед женщиной и резко захлопнул дверь. А потом снова поднял глаза на Аву и понял, что сейчас сойдет с ума от ее красоты, от этих глубоких серых глаз, в которых плещет бескрайняя нежность, от каждой ее морщинки на белой коже. Нет, она само совершенство. Сто раз он уже задавал себе вопрос, почему всего этого он не видел раньше? Почему это испытание Жаровней открыло в нем те чувства, о которых Дженсон даже никогда не подозревал? — Ты помнишь, что тебе сегодня предстоит?       — Конечно, только я не буду ничего с собой делать. Я уже не в том возрасте, чтобы проходить все эти сеансы, да и поверь, ни к чему это.       — Трусиха! — коротко подытожил Дженсон и откинулся на спинку сиденья. — Объект канцлер Ава Пейдж! Очень оригинально!       — Дженсон, это все прошлое. Оно уже закончилось, не стоит пытаться его изменить. Надо жить будущем. Нашим будущем.       Будущим с Авой... А какое это будущее у Дженсона в ее обществе? Мужчина не мог представить себе так далеко свою жизнь. И это еще больше его пугало, чем настоящее.       — А мне противно даже думать о том, что сделала с тобой эта тварь. Неужели тебе самой приятно?       — Я стараюсь абстрагироваться от того, что было. Все по той же причине. К тому же у нас сейчас есть дела гораздо важнее.       Ава снова нажала на ручку двери, а Дженсон во второй раз не позволил ей покинуть салон автомобиля. Несмотря на некий душевный разлад, ему очень не хотелось отпускать доктора Пейдж от себя. Ведь он так долго стремился к тому, чтобы быть с ней рядом.       — Подожди!       Он снова наклонился в ее сторону и внимательно посмотрел в ее глаза, желая в душе задержать ее еще возле себя на пару минут.       — Ты сам не хочешь выходить и мне не даешь!       — Есть причина, — вполголоса ответил Дженсон и коснулся губ Авы своими. Его обе ладони мягко обхватили ее лицо. Сердце мужчины моментально забилось быстрее. Вот один удар — его легкое, но одновременно горячее прикосновение к губам женщины, потом еще два — ее взаимный ответ. В эти мгновения Дженсон напрочь забыл обо всех своих душевных терзаниях, словно их никогда и не существовало. Ему становилось светло и легко на душе, появлялось второе дыхание для серьезных дел.       Прервав поцелуй, Дженсон глубоко выдохнул и медленно отстранился от Авы, будто бы обдумывал сделанное им самим. Доктор Пейдж теперь совершенно точно поняла, что ее заместителя терзает что-то довольно серьезное и не связанное со сферой их деятельности.       — Иди, — сухо произнес он, не поднимая на женщину глаз.       — Прежде чем я выйду, хочу сказать, что если между нами возникнут какие-то проблемы, мы будем сразу их решать. Вместе. Договорились?       — У нас только одна проблема — сохранить человечество.       — Я не об этом, Дженсон, — Ава выдержала небольшую паузу, а затем добавила: — Если захочешь поговорить, я всегда готова тебя выслушать.       «Только я не готов озвучить», — сказал мужчина самому себе. Он всегда все решал в одиночку: надо расправиться с Томасом — пожалуйста, его войско все для этого сделает. Надо усмирить пыл народа — никаких проблем. Оружие всегда на готове.       Но Ава... Ава Пейдж... Нет. Она особенная. С ней все далеко не так просто.       Дженсон посмотрел на нее немного печальным взглядом, стараясь не выглядеть перед ней глупо. Никто не поймет его чувства, даже он сам до конца не осознает всего, что творится в его душе.       Доктор Пейдж покинула теплый салон автомобиля, а мужчина с грустью и даже с тоской посмотрел ей в спину через стекло автомобиля, одновременно думая, что он совершенно не приспособлен для того, чтобы разделить свою жизнь вместе с ней. Это непривычно, это коробит всего его самого, полностью.       «Я не знаю, как себя вести в ее обществе, что нужно ей, чтобы она чувствовала себя хорошо. Я, прежде всего, не знаю, что делать мне с тем, чего я добился таким трудом — принятия меня Авой».       — Черт возьми, Ава! — выругался Дженсон уже вслух и стукнул кулаком по рулю. — Что ты снова творишь со мной?       Этот вопрос так и остался для него открытым. По крайней мере на сегодняшний день. Мужчине еще придется к нему вернуться. И не раз.