҉ ҉
Группа приглашённых учеников одновременно и раздражала, и восхищала Лань Ванцзи. Молодые заклинатели, облаченные в традиционные одежды своих орденов, контрастно выделялись на фоне светлых оттенков ордена ГуСу Лань. Также гости оказались чересчур шумными и непослушными. Несмотря на то, что основные правила были предоставлены им сразу же после их прибытия, они даже не пытались скрыть своего смеха, безразличия и перестать дурачиться. И это был только первый день. Группа учеников столкнулась лицом к лицу с Лань Ванцзи и его братом, смешавшись с другими братьями-адептами их ордена. В такой ситуации Лань Ванцзи всегда поднимал глаза; он увидел несколько юношей и дев, которые вели между собой повседневные беседы в ожидании еды. Один из новоприбывших с неряшливо затянутыми в хвост волосами едва ли не растянулся на земле. Сын лидера ордена Юньмэн упрекал этого непослушного мальчишку, который лишь шлёпнул Цзян Чэна по протянутой руке, растянув губы в шаловливой улыбке. Общий гам стих сразу же, стоило вкусно пахнущей еде оказаться перед их носами. Лань Ванцзи отвлёкся от учеников, приступая к обеду. Тем не менее его взгляд снова возвращался к шумному юноше рядом с Цзян Чэном, который, как он догадался, являлся Вэй Усянем, его сводным братом. Вэй Усянь громко смеялся, тщетно пытаясь скрыть свой смех за рукавом, из-за чего лицо Цзян Чэна мрачнело с каждой секундой. Лань Ванцзи снова сосредоточился на еде. — Да ну! — воскликнул Вэй Усянь, заставив Лань Ванцзи и других учеников вздрогнуть от излишнего шума. Юноша вскочил на ноги, его глаза были расширены от удивления, словно кто-то неожиданно ударил его по голове. Цзян Чэн схватил его за рукав и, не церемонясь, дёрнул на место. — Сядь же! Лань Ванцзи вздохнул, увидев, как лицо его дяди покрылось раздражением. — Но-но-но! — не смущаясь обращённого на него внимания всех присутствующих, продолжил Вэй Усянь, падая на место и не сопротивляясь напору брата. — Цзян Чэн, моя родственная душа! Это та же самая еда! Она здесь, в Облачных Глубинах! Юноша выделял каждое своё слово, схватившись за плечи Цзян Чэна и вдохновлённо тряся его, не сопротивляющегося, но тем не менее недовольного. Остальные адепты с интересом смотрели на ученика, однако грозное замечание Лань Цижэня — и в помещении снова воцарилась гробовая тишина, прерываемая лишь редким звоном посуды. Лань Ванцзи подождал секунду, прежде чем продолжить. Он взглянул на Вэй Усяня, слегка напевающего незамысловатые мелодии с полным ртом еды. Но не успел он взять свою порцию, как на языке ярко отпечатался вкус гусуланской еды, смутив Лань Ванцзи. — Брат? — позвал его взволнованный Лань Сичэнь, но в мыслях и чувствах Лань Ванцзи уже царствовал хаос. Перед ним Вэй Усянь едва ли не светился, крутясь из стороны в сторону со счастливо озарённым лицом, и энергично закидывался едой. — Я обожаю это, — прошептал Вэй Усянь своему брату. — Не ты ли мне говорил, что еда была слишком пресной, — возмутился Цзян Чэн. — Ага, но это еда моей второй половинки! — с улыбкой ответил юноша, отчего в уголках его глаз появились морщинки. Взгляд Вэй Усяня энергично блуждал по лицам собравшихся. — Никто из них не подходит ко мне. Думаешь, она ест в другом месте? — Кхм, они адепты ордена ГуСу Лань, — напомнил ему Цзян Чэн, — девушка подойдёт после еды, если, конечно, не испугается твоего отвратительного характера. Задорная улыбка пуще прежнего засверкала на лице Вэй Усяня.҉ ҉
Закончив трапезу, Лань Ванцзи неторопливо разыскал свою родственную душу рядом с Цзян Чэном и преследующим девушек ГуСу Лань. — Пожалуйста, сестра, съешь это! — умолял он одну из адептов. — Я не ваша родственная душа, молодой господин Вэй, — терпеливо ответила девушка, поклонившись несколько раз. — Я только хочу удостовериться, что это совершенство не является моей второй половинкой, — с фальшивой тоской в голосе ответил Вэй Усянь. — Только это заставит меня забыть ваше лицо, миледи. Лань Ванцзи нахмурился, раздражение только горячило его кровь. Какое-то время он внимательно наблюдал за парочкой: девушка, хихикнув, всё же взяла предложенную конфету, чтобы доказать правду своих слов юноше — Вэй Усяню, напомнил себе Лань Ванцзи. Впрочем, он развернулся и ушёл, так и не поговорив с юным заклинателем. Сперва он даже не подумал о том, что видел его вчерашней ночью, пытающегося пронести в Облачные Глубины немного спиртного. Сердцебиение участилось при мысли о том, что подарок, надёжно запрятанный Лань Ванцзи в сарае, оказался бессмысленным, если Вэй Усянь уже знает об Улыбке императора. Вид вина, стекающего по горлу юноши, сперва заставил его рот ощутить горькую сухость, прежде чем вкус сладкого алкоголя привёл его в ярость. Они сражались мгновение, но Лань Ванцзи изо всех сил старался не показывать своего восторга выносливости и рефлексам Вэй Усяня, виртуозно уклоняющегося от его атак.҉ ҉
Лань Ванцзи был так зол, что… забыл сказать своему дяде, кто является его родственной душой, и с каждым шагом уверенность лёгким паром испарялась из него, пока не осталось лишь смущение собственного признания. С ходом минут Лань Ванцзи всё больше и больше чувствовал, как его одолевает неловкость вкупе с волнением. Он хотел рассказать дяде перед уроком, но опоздал — класс уже был заполнен другими учениками — и почувствовал себя ещё более смущённым, не свершив традиционное объявление. Во всяком случае, Вэй Усянь не обижался, вероятно, позабыв ночной случай. И затем Лань Цижэнь, наказав Вэй Усяня целый месяц копировать своды правил в своё наказание, приставил к невыносимому ученику Лань Ванцзи. Он кивнул своему дяде, благодаря за понимание и тонкую работу. Таким образом, он проводил всё своё время в окружении своей родственной души после их первой встречи.