Тёмный Властелин

      Вспышка во весь цветовой спектр озарила Радужный мост, открывая портал без ведома Хеймдалля. Хранитель не успел и шагу сделать, как взору его пугающих неземных глаз предстали царевичи Асгарда, воротившиеся домой. Но что-то было не так… Локи, заметно повзрослевший, уверенным шагом ступил на путь ко дворцу. Рядом следовал Тор, будучи непривычно хмурым, серьёзным и тихим. Следовал с младшим на равных.       Многие асгардцы не скрывали пренебрежения или откровенной злобы, глядя на младшего из братьев. Локи не обращал на них внимания, не даруя ответным взглядом или просто его любимой гаденькой ухмылкой, от которой все зверели ещё больше. А Тор лишь шёл и не понимал: то ли он сейчас снова в плену иллюзий, то ли всю жизнь он прожил распоследним слепцом, который не видел ничего дальше своего горделивого носа! Почему он не замечал такого отношения к брату? Почему он ничего не делал? Как, почему?! Потому что был сам занят тем же. Они прожили с десяток людских жизней, но, по факту, спроси кто его, что любит Локи… А что он любит? Ножи? Врать? Сражаться не на мечах, а магией? Мать? Зелёный цвет? И всё.       Что за мысли бродят в этой голове? В голове умного и бесстрашного воина, что так неумолимо жаждет аудиенции у Всеотца.       В замке их по пятам провожала стража. И Тор был неприятно удивлён столь недружелюбным приёмом в собственном доме. Краем глаза мужчина заметил тройку воинов и леди Сиф, но не стал им ничего говорить. Не до этого сейчас. В данный момент он тут, рядом с Локи. И этого достаточно.       Один в своём полном воинском облачении восседал на золотом троне. По суровому выражению лица было не слишком очевидно, в духе ли отец. Они вдвоем остановились у подножия аккурат в тот момент, когда стража сомкнула ряды на входе в зал. — Здравствуй, отец. Мы вернулись, — поприветствовал Тор родителя. Локи ничего говорить не стал. — Ты справился, Тор, возвратил Тессеракт и Локи в Асгард. Я доволен. — Ах, если ты об этой милой вещичке, то это так. И я, и Тессеракт — снова в твоих чертогах, — трикстер играючи материализовал в руках обсуждаемый артефакт и снова спрятал. — Но я пришёл не возвращать его. У меня важная весть для царя Асгарда. — Как смеешь ты, после всего содеянного, открывать свою ядовитую пасть без моего дозволения?! — взъярился Один. — Некогда ты говорил, что титан пал от твоей руки ещё в незапамятные времена, — невозмутимо, даже дерзко продолжил Локи, не пытаясь быть хоть сколько-нибудь обходительным. — Это не так. — Где твоё почтение? Ты говоришь с Всеотцом Одином, Царём Девяти Миров! — Локи… — тихо прошептал Тор, обречённо прикрывая глаза. — Я всю жизнь высказывал тебе почтение, но ты никогда меня не слышал. Метод Тора гораздо более эффективный, стоит признать. Так вот, Танос жив, здоров, и собрал немыслимые силы, чтобы уничтожить всех неугодных на своём пути. — Ложь! Ты ответишь за неё. И за все свои преступления против девяти миров. Стража!.. — Отвечу, не сомневайся. Это всё, что дошло до твоего светлого понимания? Или перед кем я тут распинаюсь про всесильного безумца?! — сорвался на крик Локи. Это сейчас он сильный, но когда-нибудь потом ему будет очень больно. И от слов того, кого он считал отцом, и от ужасающего осознания правоты своих горьких слов. Но это будет потом. Если публика желает монстра, кто он, Локи, такой, чтобы их разочаровывать?!       Стража уверенно приблизилась к ним, но асгардцы в ужасе замерли пред чудовищем, явившим свою сущность. Голубая кожа, что жжет сильнее огня, и бугристые письмена древних Ётунов по всему телу. Кровавые глаза и очень тяжелый взгляд. Тор, будь он прежним, отшатнулся бы от брата, едва заметив его «уродство». Но не только младший сын изменился внутри. Бог грома лишь прикрыл глаза, смиренно ожидая в готовности принять все, во что выльется этот нелёгкий разговор. После всех иллюзий, пусть хоть ётун, хоть черт рогатый, но лишь бы живой. — Я тот, кто убил своего отца. Локи Лафейсон. Законный король Ётунхейма. Правитель одного из подвластных тебе миров, и ты, Один Всеотец, несмотря на свою непомерную гордыню, будешь слушать, что я тебе говорю! Я прошёл Хельхейм не ради твоих увещеваний и упрёков! — Локи!.. — к Царю мрака и холода подбежала взволнованная Фригг, уже не раз оплакавшая свое дитя. Материнское сердце не обманет ни синяя кожа, ни дерзкие речи. — Твоим наказанием будет заточение и одиночество, — глядя на свою жену, приказал Один. — Нет, — трикстер вернул привычную себе личину и прижал к себе горячо любимую мать. — Моим наказанием будет ссылка в Мидгард. Только так я смогу исправить всё то зло, что невольно причинил его жителям. Я здесь только для того, чтобы рассказать об аукнувшихся ошибках твоей молодости. Меня не интересуют твои мудрые речи. Ты отрёкся от меня. Отныне я волен сам выбирать свой путь.