Самый близкий

      Эми была напугана, как никогда прежде. Только сейчас она поняла, во что влипла, но больше тревожило другое — реакция Глеба. По всей видимости, его желание спать улетучилось. Он сидел напротив девушки, смотрел ей в глаза и нервно стучал пальцами по ключицам.       — Отвечай, что это?       Девушка молчала и тихо всхлипывала. Слезы как-то сами собой навернулись на глаза, хотя, причин для этого еще не было. Условный рефлекс, как говорили в школе: он злится, она плачет. Девушка не знала, что ей сказать.       Глеб ударил ее по щеке, и Эми почувствовала, как от губы по подбородку стекает струйка теплой жидкости.Она потянулась рукой к щеке, но Глеб схватил ее руку и тихо прорычал:       — Ты мне скажешь или нет?       — Т-ты сам все прекрасно понимаешь… — промямлила она.       — Понимаю. Хорошо, — парень сделал паузу и тяжело вздохнул. — Неделю, начиная с этого дня, ты сидишь дома. Никуда не выходишь, ни с кем не общаешься и ничего не принимаешь.       Девушка давно привыкла к тому, что Глеб ставит над ней правила, и даже не пыталась спорить. Но она ожидала большего выговора.       И это все?       Эми начала успокаиваться. Она поняла, что парень, кажется, не так уж и зол. Ну, или делает вид. Гребаные перемены настроенияя, ненавижу.Немного придя в себя, она выпрямилась и сказала:       — Да легко.       — Посмотрим, — Глеб устало улыбнулся, но в его глазах было что-то такое, что заставило девушку задуматься.       Он определенно в чем-то сомневался. А ни в ней ли? О чем он думает вообще? Если он думает, что Эми не сможет просидеть неделю дома, то сильно ошибается. Она не тусовщица там какая-нибудь, ей и так неплохо.       Только пока девушка не понимала, чем ей обойдется этот недельный «арест».              Понеслась.       Эми посмотрела на часы. Стрелки показывают 4:50. Секундная описывает круг. Затем еще один.       Глеб тоже не спал. С момента из последнего разговора он выпил три чашки кофе, и теперь лежал на диване и залипал в какую-то игру на телефоне.       Девушка валялась на полу. Просто так, без какой-либо причины ей захотелось лечь именно на пол. На диване сидеть было неинтересно и неудобно.       Эми бросило в жар. Она прикрыла глаза и почувствовала, как на ее лбу проступают капельки пота.       — Мне жарко, — девушка разрезала тишину, обращаясь к Глебу.       — Угу.       — Принеси воды, пожалуйста.       Парень молча встал и направился в сторону кухни. Через несколько секунд он уже сидел напротив Эми со стаканом воды в руке. Девушка аккуратно приподнялась на локтях, было видно, что все движения даются ей с большим трудом. Она выпила полстакана, с шумом рухнула на пол и громко вскрикнула, ударившись головой об пол.       — Сука… — прохныкала Эми. До сих пор она ни разу в жизни не чувствовала такой боли.       — Сильно ударилась? — Глеб аккуратно прикоснулся рукой к голове девушки, отчего ей стало не по себе, по телу пробежала неприятная дрожь.       — Не трогай!..       В тело проникла сильнейшая боль. Эми казалось, что у нее ломаются все кости. Вместе и сразу. Да, теперь намного понятнее, почему эта штука называется «ломка». В голове бешено пульсировало, казалось, она вот-вот взорвется, разлетится на маленькие кусочки, разобьется, как ваза, стоящая на самом краю стола и нечаянно отправленная на пол чьим-нибудь сыном. Он не хотел, простите, он всего лишь ребенок, он не хотел, не хотел, нехо       Тело разрывало изнутри, давило, скручивало, выворачивало.       Девушке казалось, что ей под ногти запихивают иголки, а потом отрывают первые большими строительными клещами, очень-очень медленно. Ощущение было такое, будто сначала на тело стали наносить глубокие порезы, а потом просто стягивать кожу. Как будто сжигают заживо, при этом вытаскивая кишки через рот, а потом кто-то вздумал проткнуть ее тело прямо в районе груди, а потом… Какой красивый кофейный столик. Можно ли за кофейным столиком пить чай, или это оскорбит его чувства?       Перед глазами Эми все поплыло, к горлу подступила тошнота. Девушка попыталась вырвать, но у нее ничего не получилось. В горле неприятно клокотала вода.       Друг мой, друг мой, я оочень и очень болен, сам не знаю, откуда взялась эта больболь-больбольболь       Эми отчетливо чувствовала, как ее кишки сворачиваются в спираль, а печень как будто бы выклевывают те самые орлы из той самой легенды, ТАК СКЛЮЙТЕ ЖЕ МЕНЯ ЦЕЛИКОМ.       Девушка тихо, почти невнятно прохрипела:       — Глеб…       — Что? — он отвечал совершенно равнодушно.       — Сделай… что-нибудь…       — Например?       — Вколи мне…       — Ну уж нет, — перебил парень. — Тебе достаточно.       — Мне нужна всего-то одна маленькая, одна единственная доза, понимаешь?       — Обойдешься.       Эми перекатилась по полу, еще раз еще раз, потом закашлялась и осталась лежать на животе лицом в пол. ПОМОГИТЕ МНЕ.       Тоненькая струйка крови стекает на паркет. Девушка расцарапала себе ладонь. От увиденного, кажется, все разрывается. Тошнота снова подступает к горлу, каждая клеточка тела готова вырваться наружу или героически погибнуть, лишь бы не чувствовать эту боль.       болен болен болен я очень и очень болен страшно болен прямо как-       по стене ползут тараканы       ты обречена — чей-то детский голос       я в кровати. вау как я здесь оказалась?       не помню.       Снова боль, потом девушка быстро засыпает. Ей казалось, что она падает в овраг, дна которого даже не видно. Эми провалилась в сон.       Когда она пришла в себя, она поняла, что прошло много времени, хотя сколько точно — неизвестно. Часы показывали 13.26.