***
День подходил к вечеру. Солнце садилось, уставшие жители Детройта собирались домой, а птицы затихали, улетая в свои гнезда и готовясь к ночи. Маркус возвращался позднее чем обычно. Он пересдавал химию, поэтому задержался на два часа. Саймон уже должен быть дома, поэтому мулат быстрее спешил в особняк, чтобы поскорее увидеть свое солнышко. Маркус был чуть поддатым, потому что встретил по пути Норт, заставившую его глотнуть ее крепкой настойки. — Добро пожаловать, Маркус. — миханический голос холодно поприветствовала сына хозяйна дома. — Я дома! — чуть прикрикнул мулат, проходя на кухню, в надежде что-нибудь съесть. Как только он подошёл лишь к двери, то его нос сразу уловил запах какой-то вкуснятины, возможно, приготовленную его Саймоном. Пьяно воображение сразу же сформировало пошлую картинку Саймона в фартуке на нагое тело. Низ живота приятно потянуло, и Маркус вошёл в кухню, замечая своего милого блондинчика у плиты. Немного погруснев от неоправдавшихся надежд о голеньком Саймоне, подошёл к нему со спины, замечая что у блондина в ушах наушники. Медленно вынув наушник из бледного ушка, пьяно прошептал, касаясь тонкой мочки: "Я дома...". — Вай! Зачем так пугать!? — Саймон развернулся и посмотрел на мулата, по-детски хмурясь и дуясь. — Я старался тебя не напугать, — чуть растягивая слова произнес Маркус, смотря в такие прекрасно-голубые глаза. — М-Маркус, ты пьян? — всю хмурость как рукой сняло, осталось только непонимание и лёгкое осуждение в взгляде. — Я Норт встретил... Прости-ик...и-и, — мулат слишком по-хозяйски обвил тонкую и так женственно изящную талию блондина. — Т-ты что делаешь? — сердечко заколотилось как бешеное, ощущая такое откровенное домогательство. Вместо ответа, мулат подхватил Сая, располагая ладони на его ягодицах. Парень тихо пискнул, но сопротивляться не стал. Маркус посадил его на кухонный стол, стоящий посреди помещения, начиная гладить бедра блондина, прижимая к себе. Шею Сая ополили горячие поцелуи и посасывания, от чего стон разнёсся по кухне, заставляя щеки вспыхнуть ярче мака. Руки гетерохромного полезли в совсем запретные места—в шорты. Сай вздрогнул, когда пальцы, ловко справившись с молнией, оттянули резинку черного нижнего белья. — М..Маркус...— голос предательски охрип, выдавая туманящие голову возбуждение. Вновь молчание, и лишь разгоряченное дыхание обоих парней. Губы мулата властно впились в мягкие губки блондина, заставляя их раскрыться, впуская чуть горьковатый от алкоголя язык. Рука в шортах обхватила желанный стояк, начиная двигать по стволу вверх-вниз и вызывая этим у блондина тихое сопение. Ощущения были завораживающими, и парни бы продолжили, если бы... не открылась дверь. — Вух-ху-ху! А я вижу вы время не теряете. — Сука, блять, сколько раз можно, блядь, нам мешать ты, гандон штопаный!? — Маркус убийственным взглядом осмотрел вошедшего Генри, вынимая руку из шортиков блондинистой плюшки, — Сука, в студии поцеловаться не дал! Сейчас!... Да я тебя придушу, блять, ночью! — Фу так ругаться! Тем более при даме...— Генри, явно издеваясь и сдерживая смех, ухмыльнулся. — Я, блять, ночи даже ждать не буду! — выпалил мулат, хватая полиэтиленовый пакет. — Да, ты–блять...— все по-прежнему издеваясь, язвил мужчина. Нужно было видеть бедного Саймона, в моменты, когда эти двое обменивались любезностями. Когда Генри только зашёл, блондин целовал мулата, после осознания присутствия постороннего–Сай чуть не рухнул со стола, затем сидел краснющий, смотря на Маркус и его дядю. — Стоп, а чем пахнет? — Генри уставился на черный дым под потолком. — КАРТОШКА! — завопил Саймон, слетая со стола и вырубая газ, но котором когда-то жарилась картошка, а сейчас шкварчали угольки. — Вы со своей страстью чуть дом не спалили! — уже без капли издевательства и смеха и скорее осуждая, произнес мужчина, подходя к плите, минуя молчавшего Маркуса. — Я виноват, простите. Я сбегаю в магазин и куплю ещё картошки! — крикнул блондин, скрываясь за дверью. — Хороший мальчик. Повезло тебе...— Генри с деловым видом провел рукой по столу, где недавно нежились и страстно целовались подростки. — Губу закатай... Я вижу как ты на него смотришь, старпер-извращенец. — Ох, как мило. Только не я его нагнуть при каждом удобном случае пытаюсь... — Маркус! — в кухню заглянула блондинистая плюшка, смотря на мулата, — Простите за то что прерывают вас, но, Маркус, если ты не сильно устал, сходишь со мной? — Да, конечно, маленький, — зло косясь на мужчину, произнес парень, после чего подошёл и, приобняв Сая за талию вывел его из кухни. Генри так и остался стоять, хищно улыбаясь...***
Ночь уже вступила в свои права. Лёгкий и свежий ветерок наполнял грудь, создавая ощущение прохлады и спокойствия. Сегодня ночь, как никогда прежде, была светлая. Нет, большое подойдёт обозначение ясна. Невозможно красивым был черный бархат небо, освещенный яркой россыпью звёзд и величественным полным диском луны, освещающий сонные улочки города. Маркус и Саймон шли за руку из магазина. Блондин что-то увлеченно рассказывал, а Маркус, не слушая, просто наслаждался его обществом. В его голове крутились странные мысли, по типу: " Кто я для Саймона?", "Что он чувствует?", "Подхожу ли я ему?". — Хэй...Ты меня слушаешь? — Ой, да-да, прости...— Маркус с грустью опустил глаза. — Эх...— настало чуть неловкое и угнетающее молчание. — Тебя что-то беспокоит? — Немного, сладкий, — честно признался мулат, засматривались на голубые глаза, так красиво освещенные большой луной. — И что же это?..— парни зашли на детскую площадку, присаживаясь на качели и разъединив минуту назад переплетённые пальцы. — Я...— и вновь заминка. — Меня волнует, что ты чувствуешь ко мне? — Что я чувствую? — эхом отозвался блондин, не сводя глаз с неба и, смущённо улыбнувшись, продолжил, — Ну, одно я могу сказать точно! Я люблю тебя.. — Правда!? Ты не шутишь!? — пусть блондин и пытался сказать это тихо, но Маркус все равно услышал. — Эх, есть соблазн сказать, что это шутка, но, увы, нет. Это чистая правда. — Саймон, повтори это снова, пожалуйста. — умоляюще попросил гетерохромный. — Я люблю тебя, — чуть смелее повторил парень, прежде чем его губы смяли нежным поцелуем. Маркус склонился над ним и долго целовал, пока не услышал со спины шаги и нецензурную лексику. — О! Зырьте! Фу, какая гадость! Голубые на нашей зоне! — Фу! Пидорасы! — Гадость! К мулату и резко покрасневшему блондину приближалась группа из нескольких парней довольно уродливой наружности. Их лица были покрыты шрамами и перекошены в различных гримасах, отчего о них сразу же сложилось неприятное впечатление. — Что вам нужно? — Маркус выпрямился и развернулся к идущим. — М-мы уже уходим!..— подхватив сумку с продуктами, Сай потянул Маркуса за рукав, направляясь к выходу. Не хватало ещё закончить день встречей с хулиганами. Но не тут-то было. Один из говнюков пихнул блондина плечом, от чего тот упал на землю, а продукты из сумки покатились по грязной земле. Саймон болезненно заскулил от боли в заду, чуть потирая ушибленное место. — Руки, мрази, от него убрали! — Мулат в пару шагов настиг расстояние между ними и ударил того, кто пихнул Сая. Тот пошатнулся, а его товарищ пнул мулата в спину, от чего он упал на землю, пока Саймона подняли за грудки и ударили по животу коленом. — Саймон! Не трогайте его! — Это наша теретория, педики. Территория кирпичей, — при последних словах Маркуса хорошенько приложили к бортику детской горки. Вдруг со спины раздались хлопки. — Босс!? — все "кирпичи" припали к земле на колени. — Что здесь происходит?.. — Чужаки, босс...— чуть дрожащим голосом и не поднимая головы тихо сказал один из хулиганов. Маркус поднял глаза на этого "Босса" и удивлённо поднял брови. — Коннор!? — Маркус!? Саймон!?***