Ирония любви (Irony of love).

      Очень тяжело с утра разлепить глаза.       Особенно когда не хочешь этого делать.       Особенно когда лёг спать несколько часов назад.       Но проклятый луч светит прямо в закрытый и зудящий от недосыпа глаз. И кто-то мешает снова впасть в забытье, ходит по комнате, шуршит чем-то и… ч-чёрт, это были портьеры!..       Солнечный свет потоком хлынул на лицо, ослепил, но попытка натянуть на голову одеяло оказалась провальной. Через секунду оно полетело прочь, и знакомый голос произнёс:       — Даже не думай.       Гермиона перевернулась на живот, и попыталась было спрятать голову, однако подушку отобрали так же безжалостно, как до этого одеяло. Будучи абсолютно беспомощной и не в силах противостоять подобному натиску, Гермиона только и могла, что в бессилии брыкнуть наугад куда-то ногой. Естественно, пнула она при этом только воздух.       — Я всё равно от тебя не отстану, ты же знаешь.       — Джинни, — голос со сна был жутко хриплым, — есть ли какой-либо шанс, что ты дашь мне поспать?       — Ты прекрасно знаешь, что нет.       — Омррргррр… — промычала Гермиона.       — Звучишь, как огр. А если не начнёшь приводить себя в порядок, пахнуть будешь так же.       Полежав, уткнувшись носом в постель, ещё немного, Гермиона всё же подняла голову и посмотрела на Джинни одним глазом. У той совести было ни на грош, а решимости хоть отбавляй. Так что пришлось сбросить остатки сна и кое-как сесть в кровати.       — А тебе до этого что за дело? — букнула Гермиона недовольно. — Дайте мне немного покоя. Я его заслужила. У меня отпуск в конце концов.       — Отпуск по случаю подготовки к свадьбе. Я в курсе. Как и всё магическое сообщество.       Лицо Гермионы переменилось, словно только что ей сообщили пренеприятнейшее известие:       — Опять?       — С утра во всех газетах.       — А «Ежедневный пророк?»       Вместо ответа в руки Гермионе сунули последний выпуск.       — Я убью её, — рыкнула она, пробегая глазами по строкам статьи на первой полосе. — Клянусь, я прибью эту гадину. Надо было раздавить её пока та была жуком.       — А ты ожидала другого? Пора бы тебе уже привыкнуть к выходкам Риты Скитер. Она вечно зубоскалит.       — Эта мерзавка портит мне жизнь с четвёртого курса.       — Я помню.       — Нет, ты только посмотри!.. — Гермиона процитировала как можно более мерзким голосом: — «долгожданный союз двоих из знаменитого трио», «альянс обычного мира и мира магии», «волшебники и маглы — как провести свадьбу без заклятия забвения для последних?»… — Она сделала паузу, а потом добавила ещё более зло: — Ну конечно, а дальше она поливает грязью мою семью за происхождение, а вашу за отсутствие состояния. Думаю, Малфоев она бы в пятую точку целовала, продажная…       Гермиона задохнулась, переполненная эмоциями.       — Даже представлять не хочу, сколько дерьма Скитер на меня вывалит, когда заполучит настоящую сенсацию, — произнесла она уже тише.       — Бес с ней. Меня больше волнуешь ты, — сказала Джинни.       Гермиона стушевалась.       — Я в порядке.       — А так и не скажешь.       — Слишком большое давление.       — Да уж знаю.       Джинни долгим взглядом посмотрела на подругу, но больше ничего не сказала. Потом улыбнулась, села рядышком и приобняла её.       — Ты ведь помнишь, что я люблю тебя? И буду рядом несмотря ни на что. Мы подруги. Я бы сказала даже больше — семья. — Джинни многозначительно посмотрела на Гермиону.       Та не ответила, но улыбнулась.       — Так, — хлопнула по плечу после минутного молчания Джинни, — мы конечно можем ещё посидеть, проникновенно глядя друг на друга, излить душу, поговорить о сокровенном, однако времени на это у нас нет. Я ещё не завтракала, а на голодный желудок я плохо соображаю. Посему сейчас же вставай, прими душ, и мы будем приводить тебя в божеский вид. Потому что сейчас, — Джинни чуть отстранилась, осматривая спутанные волосы, мятую одежду и заспанное лицо с покрасневшими глазами, — ты похожа на упыря, живущего на нашем чердаке.       — Настоящая подруга знает, как поддержать.       — А то! Чисти зубы и штаны надевай, — скомандовала Джинни, поднимаясь с места и направляясь к зеркалу.       Очень аккуратно она начала подкрашивать губы персиковым блеском.       — Да, мой фюрер! — пробурчала Гермиона, бредя в ванную.       — Чего? — блеск замер в воздухе.       — Не обращай внимания. Это из магловской истории. ***       Летний Лондон всегда полон суеты.       Всегда жарок, шумен и динамичен.       Здесь, в этом огромном городе, где сочетаются архаика и современность, стёртый камень мостовых и блеск стекла новостроек, меланхолия старины и бешеный ритм современности, легко затеряться, особенно среди туристов — студентов, школьников, иностранцев, семей с детьми и пар влюблённых, приехавших сюда за новыми впечатлениями. И Лондон даёт им их: он поражает своей многоликостью, жаждой жизни, ярким шармом… и романтикой, красотой старины, которая так и не угасла в этом шумном мегаполисе. Правда, нескончаемые толпы и вечный гам обычно сосредоточены в центре и около достопримечательностей, а неизвестные улочки вполне тихи и спокойны.       Пройдя по одной из них, миновав небольшую парковку для велосипедов и свернув направо, Джинни с Гермионой оказались около крохотного кафе с всего лишь двумя столиками по бокам от входа. Те находились прямо напротив окон-витрин — настолько высоких, что они уходили куда-то вниз, в полуподвальное помещение. До середины их закрывали кованные решетки, которые выполняли роль не только защиты, но и приюта для животных посетителей кафе. В этот раз к одной из решеток на поводке был привязан похожий на сардельку, но крайне доброжелательный мопс. Девушек он встретил вихлянием короткого хвостика и громким чихом.       — Погоди, я заказ сделаю. А ты пока присаживайся, — бросила Джинни и юркнула в кафешку.       Вернулась она спустя пару минут и плюхнулась на стул напротив.       — Ну как ты? — спросила она, уперевшись локтями о стол и пристроив на ладони подбородок.       — А то не знаешь, — Гермиона опустила взгляд на свои руки.       — Понимаю. На тебя столько навалилось…       — Хорошо, хоть не говоришь о предсвадебной депрессии. Я про эту ерунду столько уже начиталась…       — Да ладно тебе! — отмахнулась Джинни. — Всё, что произошло между вами с Роном — вполне закономерно. Да оно к тому шло столько, сколько я вас вместе помню.       — Но все эти газеты, шумиха…       Джинни мигом посерьёзнела. Поправив свои длинные рыжие волосы, она накрыла своей ладонью руку Гермионы в мягком утешающем жесте:       — Известность имеет обратную, весьма неприятную сторону. Я понимаю, почему ты так переживаешь. Однако всё к лучшему, поверь.       — И об этом говоришь мне ты, — легонько усмехнулась Гермиона, вскинув на неё глаза. — Что ж, не зря мы столько лет дружим.       — Пфф… привыкай, милочка, — тут же вернулась Джинни к своему обычному веселью. — Ты думала, на наши отношения влияют внешние обстоятельства? Ну уж дудки. Мы с тобой вместе очень надолго.       — Звучит немного как угроза.       — Немного? — коварно приподняла она рыжую бровь и тут же подмигнула. — Расслабься, это обещание.       Гермиона не выдержала и рассмеялась.       В этот момент объявился официант. Он принёс завтрак: яйца с беконом и поджаренными томатами, на которых медленно таял тёртый пармезан. На исходящей паром большой тарелке с краю были пристроены припаленные на гриле тосты с маслом и немного греческого йогурта. Тут же объявилась баночка с джемом и две чашки дымящегося кофе.       — И что ты намерена теперь делать? — спросила Джинни, пережёвывая бекон. — Сидеть в своей квартире безвылазно до тех пор, пока всё само собой не закончится?       — Да.       — Я б щас фыркнула, но оплюю тебя. Само собой всё только в романах Стасинды Михалевской * бывает.       — Это кто? — Гермиона аж перестала грызть тост.       — Забыла, что ты не в курсе. Одна ведьма, которая пишет страстные и полные физиологических подробностей истории про тихих серых мышек, ничего из себя не представляющих, и богатых принцев из древнего рода, которые всегда предлагают им руку, сердце, красивое платье, прогулку на драконе и всё состояние в придачу.       — А, дешевые любовные романы. У маглов такого добра тоже навалом.       — Поди ж ты, — ещё один кусочек бекона был отправлен в рот. — И всё-таки — что ты решила насчёт поездки?       Гермиона ещё яростней вгрызлась в тост, оттягивая ответ. Прожевав его, она буркнула:       — Всё то же.       — Но почему?       — Не дави на меня. Я уже сказала, что не поеду.       — Какой смысл сидеть тебе в Лондоне? Будешь торчать в своей квартире и читать новости? От тебя всё равно уже ничего не зависит.       — Но Рон… поехать без него…       Джинни закатила глаза максимально медленно и эффектно:       — Тоже мне проблема.       — Я не хочу объясняться. Как это будет выглядеть?       — Все знают, что он в срочной командировке в Бразилии. И пробудет там две недели. И столько же осталось до вашей свадьбы. Времени полно. Если только ты не решишь…       Гермиона тут же перебила:       — Я не готова пока это обсуждать.       — Хорошо, — кивнула Джинни и добавила тоном шантажиста: — Тогда едем.       — Да что с тобой такое?.. Ты меня попросту третируешь!       — А представь, — Джинни увлечённо ткнула ложкой в джем и театрально размазала его по тосту, — что с тобой сделает Флёр, если ты проигнорируешь её приглашение и не приедешь на крестины её единственной дочери. — В голосе Джинни скользнуло неприкрытое ехидство: — О, она тебе это до конца жизни припоминать будет.       — Честно говоря, не понимаю, с чего бы ей приглашать меня?       — Вас, — прозвучало уточняюще. — Вас с Роном, если ты помнишь. Он, как никак, брат её мужа.       — Всё равно. Как-то неожиданно это всё получилось. Она вроде говорила, что осенью собирается крестить Викторию.       — Ну… — облизнула Джинни сладкий от джема палец, — думала да передумала. Мало ли.       — Я даже не знаю…       — Давай так — я окончательно проясню ситуацию, — очень мягким жестом Джинни взяла чашечку кофе. — У тебя нет шансов не поехать. И хочешь ты того или нет, со мной под руку или в моём чемодане (и ведь я не наложу на него заклятие Невидимого Расширения), но ты отправишься завтра во Францию. Я достаточно ясно выразилась?       Гермиона насупилась и посмотрела на подругу зло.       — Или я натравлю на тебя Риту Скитер, — пообещала та с задорной улыбкой.       И ведь сделает же, чертовка!       — Ладно, — прозвучало страдальчески.       — Чудненько! — просияла Джинни, отхлебнула кофе и приступила ко второму тосту. ***       Джинни тоже пришлось уступить Гермионе — из Парижа они поехали на поезде, самым что ни на есть магловским способом. Гермиона хотела насладиться ощущением настоящего путешествия и полюбоваться пейзажами — и идея эта оказалась удачной. Сквозь большие окна поезда девушки с огромным интересом рассматривали летнюю и жаркую Францию — сочные луга, холмы с яркой зеленью и чащу густых лесов, тянущихся сколько хватало глаз. А где-то через пару часов, уже за границей Прованса, пейзаж стал ещё более впечатляющим: зелень рощ и золото полей чередовались с песочным камнем вилл и аккуратными, будто игрушечными домиками, покрытыми терракотовой черепицей с торчащими из неё трубами и треугольниками чердачных окошек. Когда же поезд заскользил вдоль невероятного цвета полос лавандовых полей, Джинни с Гермионой попросту не могли оторваться от открывшегося им вида и совершенно зачарованно наблюдали, как горячее алое солнце медленно катилось вниз, погружаясь в лиловое море.       — Так, наша станция, — очнулась Джинни.       Взяв свои чемоданы, они с Гермионой прошли к выходу, ожидая остановки поезда. Сквозь окошко девушки наблюдали за приближающимся к ним в сумерках маленьким городком.       — Интересно, что за дом у этой… двоюродной бабули Флёр? — Гермиона так и не смогла запомнить их степень родства.       — Понятия не имею.       — Я думала ты знаешь, — удивилась Гермиона.       — Я была в коттедже «Ракушка», не раз гостила. В новый дом они только переехали, а этот вообще в первый раз увижу.       Поезд стал замедляться и вагон легонько дёрнуло.       — Как я поняла из письма Билла эта двоюродная бабуля сестра бабули-вейлы Флёр… или кузина… короче неважно, — отмахнулась Джинни. — Она одинока и пригласила Билла и Флёр пожить у неё лето, пока они делают ремонт в детской, а заодно отпраздновать крестины. Я конечно не особо стремлюсь отдыхать под внимательным оком старших, однако Билл сказал, что она очень милая старушенция, совсем безобидная — божий одуванчик. Впрочем, он не то чтобы разбирается в женщинах.       — Зато они в нём разбираются, — хмыкнула Гермиона, намекая на Флёр.       Поезд остановился и дверь открылась.       — Девочки!!!..       Билл с ярко-рыжей копной волос уже бежал им навстречу.       — Как я рад, что вы приехали! — выдал он после того, как обнял их по очереди.       — Я рада, что ты рад, — сказала Джинни, поправляя одежду и свои роскошные рыжие волосы. — Куда трансгрессируем?       — Мы поедем на машине.       — На чём? — её лицо застыло.       — Забыл сказать. Мы стараемся не выделяться. — На молчаливый вопрос сестры он пояснил: — Ведём себя как маглы. Это так увлекательно!       В этот момент он стал очень похож на своего отца.       — Ну хорошо, — проговорила Джинни, хотя было совершенно очевидно, что ничего хорошего в этом она не видела. — Поехали тогда уже.       Выйдя с вокзала, все вместе они направились к парковке, с самого края которой стояла единственная машина — старый, похожий на приземистого жука с выпученными глазами Ситроен.       — Оно движется? — Джинни была полна подозрений.       — И весьма бодро. Залезайте.       Погрузив в багажник чемоданы, Билл занял место водителя и на удивление уверенно завёл двигатель, вырулил с парковки, а потом направил машину по одной из улиц направо, вдоль широкой аллеи платанов, весьма напоминающих Гермионе своими узловатыми ветвями Гремучую Иву. Когда аллея закончилась, машина миновала последний ряд домов и выехала на свободное пространство пригорода.       — Вам тут понравится, обещаю, — кивнул он.       — Мы очень на это рассчитываем, — бросила Джинни с заднего сиденья. — Зря, что ли, в такую даль тащились?..       — Флёр называет этот дом «милым гнёздышком». Он полон для неё счастливых воспоминаний — она часто гостила тут в детстве. Её бабушка-вейла была очень дружна со своей сестрой. Прям как вы двое.       Джинни переглянулась с Гермионой и незаметно улыбнулась. А потом поинтересовалась:       — Мы из гостей, надеюсь, единственные?       — Нет, вчера приехала Габриэль. Она будет крёстной и помогает Флёр всё организовать. Вы её не узнаете — совсем выросла. А остальные… — Билл замялся и крепче сжал руль, — приедут как смогут. Ну дак это не проблема. Места всем хватит.       — Точно? Я не хочу искать себе свободный угол или драться за ванную.       — За это не волнуйся. Во-первых, большинство приглашённых приедут перед самым праздником. А во-вторых…       Билл хитро улыбнулся.       — Что во-вторых? — немного тревожно переспросила Джини.       — Сама увидишь.       Билл крутанул руль, и машина вильнула на другую дорогу куда-то в лес. Асфальтированная лента изогнулась ещё пару раз, взобралась на небольшой мост, под которым текла мелкая, но очень быстрая речушка, а потом выбралась на открытое пространство. Справа маячило какое-то поле, засаженное огромными, в несколько метров высотой вьющимися растениями, напоминающими то ли плющ, то ли виноград — подвешенные на проволоке, они карабкались вверх и были видны издали — это оказался хмель, который выращивали местные пивовары. Их пиво было конечно мало похоже на сливочное, как сказал Билл, но нравилось ему гораздо больше. В первую очередь (конечно же) своей крепостью.       — Вино у них тут просто потрясающее, — проговорил он слегка мечтательно. — Но за ним мы съездим отдельно.       — Да уж съездим! — блеснула глазами Джинни.       В отрыве от опеки матери она могла себе позволить по-настоящему расслабиться.       — Так, ну вот мы и на месте.       Ещё один поворот на узкую аллею, усаженную по обеим сторонам будто склонившимися друг к другу деревьями, что почти сплелись ветвями, образовав раскидистыми кронами живую арку, и впереди в сгустившихся сумерках замаячили огни дома.       Машина затормозила перед главным входом.       Когда девушки вышли из неё и оглядели огромный, почти как замок каменный дом, глаза Джинни стали такими же круглыми, как монеты Гринготтса.       — Хренасе гнёздышко, — прошептала она впечатлённо.       Повернувшись к Гермионе, Джинни медленно расплылась в довольной улыбке, воплощая собой самое что ни на есть настоящее лисье плутовство:       — Вот это мы отдохнём.       — Да уж. Настоящая усадьба Пемберли, — запрокинув голову и рассматривая лепнину окон, проговорила Гермиона с тихим восхищением.       К ним уже спешила Флёр, приветственно размахивая рукой.       — Только без мистера Дарси, конечно же, — вздохнула Гермиона.       Потянув за ручку свой чемодан, она покатила его по подъездной дорожке. *** * не смогла не обстебать Стаса Михайлова. тем более Стасинда в данном случае — это я