Коты всему виной

Сложно было поверить в то, что учудила Зиамира, пока Дахладыша не было в Каер Орхтанге. Но это были только цветочки. Дахладыш шумно выдохнул, скрывая дрожь в ладонях и подергивающиеся уголки губ, что на нервной почве придавали лицу нездоровый вид. Амулет, над которым так долго работала Лара, нашел Гыкар уже после того как девчонку притащили в крепость с Клеменом и еще одним ведьмаком, которого там заботливо умерщвили оные. Амулет был маяком в теле Зиамиры, по которому чародей мог чувствовать где именно находится его зверушка. Теперь же без него Дахладыш терял всякую уверенность в том, что сможет удержать драконицу под контролем. Особенно после того, что случилось ночью… По следу девочки отправились двое. Первым был, естественно, Клемен. Куда уж без него? Он везде совал свой нос, когда дело касалось его Дитя Неожиданности. Вторым охочим до приключений оказался Ревен. Посредственный ведьмак, подумал Дахладыш еще раз тяжело вздыхая. Он больше походил на наемника — рубака каких надо было еще поискать. Слава богу, что издох. После осмотра трупа многое стало понятнее. И это «понятно» не нравилось Дахладышу — тут с первого взгляда было ясно, что мутанта кокнули. Клемен же придерживался иного мнения, говоря, что товарища в клочья изорвала виверна, которую Имунд и Родерик не прихлопнули в минувшем сезоне. Остальные несведущие проглотили ложь без подозрений. Организовали еще одни поминки еще унылее прошлых, помолчали денек и принялись дальше делать заголовки на весну — некоторых ингредиентов для элексиров осталось катастрофически мало, а о смерти они и на тракте успеют подумать. После сжигания трупа Дахладыш принялся пуще прежнего присматриваться к израненному ведьмаку. От природы немногословный эльф сгорал от негодования и несвойственного любопытства — зачем ведьмак совершил убийство и зарезал Ревена? Помимо почти отгрызенной башки на теле оказалось несколько ножевых. Интересно. Будни не наладились у тех, кто знал, что в подвалах заперли полудикого драконида под личиной мелкой девчонки. Даже отчасти. Зиамиру бросили в карцер, почти не кормили и пичкали одними лечебными препаратами. Молодой ведьмак, сдавший девчонку, чувствовал себя провинившимся, а другой мальчик так кривил лицо при ее упоминании, что сразу же становилось ясно кто кому нравится, а кто кому нет. — Долго же мы не могли с тобой переговорить с глазу на глаз. Ну что, как поживает король? — из-за плеча чародея вынырнула полулысая ссохшаяся голова старика с сильно выпирающими теменными и скуловыми костями. Она крутанула большими глазами под тонкими веками, изучающе осматривая изможденно-зеленоватое лицо Дахладыша. Чародей выдавил бесстрастную усмешку, принимая горделивый вид. От этого Имунд сморщился еще больше, походя на старый сапог бакалейщика. — Все в лучшем виде. Каер Орхтанг будет спонсироваться и дальше. С заработка короны будут приходить отчисления. Я смог замять эту ситуацию с… виверной, — тихо пробормотал он, — но девочку нужно еще выходить. Один ваш ученик здорово поиздевался над ней мечом… — А как же дети? Дахладыш, мы с тобой договорились, — Имунд нахмурил брови, чуть пожевав дряблую губу, — а что до Зимки… то это она сама напросилась. Она виновата! И никто более. Клемен мог и в могилу ее за все случившееся вогнать, но, вот сука, не успел… — Если вы ищете новые игрушки, то пройдитесь по детским домам и ночлежкам, — выплюнул он, чувствуя подступающий к горлу ком отвращения. — Не о таких услугах просят королей! — А о каких же? — специально издевательски усмехнулся старый кот, свершая желтыми глазищами. — Моих парней не так много, чтобы тянуть из столицы или из Редании новых рекрутов. Это нецелесообразно. — Я все сказал, — несвойственно рыкнул Дахладыш, жестко мотнув головой. — И помни, Имунд, все золото короны стекается к вам. Но эта благодать падает вам на голову только до тех пор пока вы держите у себя дракона. После окончания обучения Зиамиры или ее кончины король уже не будет столь щедр, — он окинул презрительным взглядом старика и брезгливо отвернулся, — так что дам тебе дружеский совет — цени, что у тебя есть и транжирь деньги на нужные вещи, а не на очередные смерти детей. Хотя мне-то что… Bloede dh’oine*. — Вот же ж сукин… Проигнорировав Имунда Дахладыш прошел мимо, заслужив этим плевок под ноги и нелицеприятную брань. Чародея била мелкая дрожь. Он с трудом сдерживался, чтобы не обратить здешних обитателей в кучу склизких жаб. Осмотрев входную залу он совершенно случайно наткнулся на Клемена в компании какого-то рослого ведьмака. Признаться, чародей даже не обременял себя запоминанием чужих имен. — Клемен, — голос чародея показался ведьмаку на удивление спокойным. Он оторвался от разговора с Родериком, повернув голову в сторону, медля. — Я приду к тебе позже, — кинул он ему на что товарищ скорчил что-то на подобии понимающей улыбки, поднимаясь со стула и удаляясь в другую часть залы. — Нам нужно поговорить, — заговорил Дахладыш, когда фигура скрылась за поворотом. Лишенный эмоций Клемен мотнул головой, пустым взглядом осмотрев чародея. Что удивительно, он выглядел слегка… не в форме. — Слушаешь? — вынул он того из мыслей. Ведьмак кивнул, морщась. Раны были свежими и пекли под чистыми слоями ткани. — Зря ты не послушался остальных и не лежишь в постели, — с издевкой изрек чародей. — Раны нанесенные драконом заживают… долго. Дольше обычного. — Тебе-то откуда знать, — все еще сидя на стуле выпалил со страшным лицом он. Стиснув зубы, мужчина неосознанно провел рукой по краю стеганной куртки с мехом, которую смог поменять с титаническим трудом. Обработанные Франзеком укусы жалили в сто раз хуже гнилых зубов утопца. Ему казалось, что внутри него растекается жидкий яд… — Друг мой, я работаю с этим видом уже давно. Не дольше, чем ты можешь представить конечно, но достаточно для того, чтобы знать, что раны от их зубов болезненнее прочих. Возможно спустя годы ты все так же будешь чувствовать неприятные ощущения. — Ну спасибо, — проворчал Клемен, — а я-то уже обрадовался, что все обошлось! Агх… Он выглядел злым и недовольным, что казалось Дахладышу с высоты своего возраста довольно скучным. Он вообще испытывал к ведьмаку странные эмоции — Клемен был молчалив, хмур как добрая половина крепости, никогда не лез под руку, поэтому не заслужил такой неприязни как Имунд, но… Но он мог влиять на Зиамиру, а для эльфа это было весьма плохо. Он давно думал как отстранить Клемена от Зиамиры, чтобы их связь как ведьмака и Дитя Неожиданности истончилась, но у судьбы на этих двоих, видимо, были другие планы. Радовало лишь то, что они, похоже, пока совпадали с его. — Я пошутил, — внезапно сказал Дахладыш перестав издеваться. — Все зарастет, будь здоров. Я только хотел сказать, что все в порядке. Дахладыш еле сдерживал ужас, который он испытывал от того, что сказал подобную чепуху. Ведьмак, видимо, тоже — у него полезли глаза на лоб. — Зараза… — чуть рассмеялся он, кривя губами. — Ну и ублюдок же ты, эльф! — в словах было больше задора, чем злости. — Ты шутишь, как горный тролль — а у них ни мозгов, ни слов на чувство юмора не хватает. Оба помялись, хоть Клемен и сидел на стуле, обдуваемый сквозняком, прижавшись к холодной каменной стене. Он неожиданно замолчал, хотя на языке вертелся навязчивый вопрос, который он так и не осмелился озвучить. — До того как я срочно прибыл в Каер Орхтанг у меня была встреча с состоятельным человеком, — детали эльф опустил, сложив руки за спиной. — Понимаешь… Зиамира уже входит в тот возраст, когда обычные декокты и грибы перестают так сильно действовать на организм. Я уже все обговорил с Имундом, и он дал мне добро. Скоро Зиамира пройдет Испытание Травами. Сложно было сказать что-то о реакции Клемена, потому как он совершенно бесхитростно прикрыл глаза и приподнял кончики губ. На подобную реакцию Дахладыш ответил откровенным непониманием, выразительно приподнимая одну бровь… слишком высоко. — Я что-то не так сказал? — странным приглушенным голосом буркнул он, смотря на того свысока. Не такую реакцию он ждал! — Нет, все в порядке, — Клемен мотнул головой, роняя ее, из-за чего длинные грязные волосы заслонили вид на лицо. — Это должно было случиться… рано или поздно. — Да, — ответил ему Дахладыш. — Все уже почти подготовлено. Осталось только обговорить пару деталей с кое-какими людьми и дождаться выздоровления. Какое-то время он постоял рядом с ним, сжимая руки за спиной в тугие кулаки. Он снова оглядел этого бродягу, что валялся перед ним — грязные сальные волосы, розовые шрамы на руках и лице, потрескавшиеся губы и борода уже не недельной давности. Клемен выглядел ужасно даже для ведьмака — под его теплой расстегнутой курткой торчали белые бинты. Нос чародея уловил запах ласточкиной травы — он окутал ведьмака ореолом, перебивая вонь немытого тела. Его губы сморщились, а взгляд светлых глаз рванул в сторону, на этот раз дырявя факел на стене. — Мне очень тяжело это говорить… Было тяжело и до того, что ты сделал, — тело ведьмака зашуршало одеждами, — но ты заменишь меня подле девочки в поездке в Нильфгаардскую провинцию. У меня будут другие заботы в это время. Нужно будет все же найти Имунду новых детей на тракте. Что до тебя… Я очень надеюсь, что в поездке не повторится то, что ты устроил на озере. Дахладыш вернул взгляд на Клемена и обнаружил, что тот смотрит на него немигающими взглядом, будто не до конца осознавая то, что он пытается ему донести. — Это то о чем я думаю? — хрипло спросил ведьмак. — Я поеду с ней? Куда-то? — Да, — разнервничался эльф, теребя манжету. — Ты будешь присматривать за тем, как она будет проходить мутагенную подготовку к основному процессу. Нужно, чтобы как можно меньше людей знало подробности. Ты же понимаешь? — Почему я? Не думаю, что после такого скандала… — Стой… Это… Это не важно! Сейчас имеет значение лишь то, что поехать можешь только ты. Будь уверен, если бы не мои прямые обязанности, то тебя бы и близко не подпустили к Зиамире. Я бы позаботился. Он безбожно врал и говорил при этом частичную правду. Дахладыш не мог поехать из-за приказа Тройдена, а ведьмак, так неудачно оплошавший, и думать не мог о том, что на Испытание Травами будет допущен только он. — Подожди… Сначала объясни мне все подробнее. Куда нас отправят? В какую провинцию Нильфгаарда? Назаир? — буркнул он первое попавшееся в голову. — Нет, в Туссент, — выдохнул маг. — Там обосновался ученый, которому по силам провести мутации без последующей смерти. — Откуда тебе это известно? Разве можно быть уверенным в том, что кто-то выживет в Испытаниях Травами?! — прорычал Клемен поднимаясь на слабые ноги, держась за стенку. Выглядел он плохо — как ободранная уличная псина. — Если бы такое средство существовало, то ведьмаки давно бы перестали убивать детей! — Можешь сомневаться сколько угодно, но я свою работу выполняю хорошо, — нахмурился чародей, наблюдая за тем, как ведьмак мечется из стороны в сторону. — В моих же интересах сделать из Зиамиры ведьмачку. Я сконструировал новое оборудование для испытания и совместил меж собой подходящие только ей мутагены. Для обычных мальчиков они не подойдут. Клемен скривился. Неясно из-за чего, но, скорей всего, причиной тому была боль. — С-сука, да когда же эта боль пройдет… — прошипел он, сжимая повязки на груди, сгибаясь пополам. Дахладыш наблюдал за этим бесстрастно думая о том, что Клемен самый настоящий идиот. Ясное дело, что количество мутагенов уменьшено и в обиход будут пущены горазда скромные порции яда. Зиамира дракон, и ей не нужно перестраивать ген под стать обычным ведьмакам… Задумка Тройдена состоит в том, чтобы сделать дракона сильнее. Он увидел ведьмаков — чем не готовый образ для копирки? Это Клемен и остальные думают, что Зиамира будет такой же как они, но на самом деле… На самом деле он сам не знал чем она станет. — Вы поедете к профессору Томасу Моро, — прервал скулеж Клемена чародей. — Он все уже знает и о тебе, и о Зиамире. Я дал ему все нужные сведения о вас, о нас знает, что Зиамиронотен — дракон и твое Дитя Неожиданность. Твоя задача — защищать ее от опасности, но у тебя это не особо хорошо получается, как я понял… — Замолчи, — рыкнул Клемен в ответ, тяжело дыша. — Ты ничего в этом не смыслишь. Тебя не было у озера. Тебя никогда не бывает рядом в минуты ее бешенства! О да. Дахладыш улыбнулся, самозабвенно поднимая глаза к потолку. Он ничего не понимает. И не знает, что ведьмак зарезал друга ради сокрытия от других его маленькой тайны. — И правда не смыслю, — подыграл он. — У тебя остались еще вопросы? Оба чуть подуспокоились. — Да. Сколько всего людей будет участвовать в Испытании? — Мало. Ты, Профессор и, пожалуй, Святой Дух Туссента. — Недостаточно… — повторил он. — А больше и не требуется, — хмыкнул маг. — Я прибуду на Испытание, но все остальное время с Зиамирой будешь ты. Сейчас она снова находится в… приличном виде. Он имел в виду, что она выглядит как человек. Клемен болезненно прикрыл глаза. Из-за угла, с улицы послышался какой-то шорох и вскоре дверь отворилась, запуская внутрь небольшую фигуру. В ней он почти сразу разобрал одного из недавно ставших ведьмаками мальчишек. Это был Гыкар, и он, как успел заметить Клемен, рос как на дрожжах. Мальчик прошел мимо, и ведьмак подумал, что тот уже совсем скоро вымахает во взрослого парня. Повезло же кому-то пережить Испытание Травами… В слова Дахладыша про революционную методику для Зиамиры ему мало верилось. — Как она? — спросил он. Этот вопрос он хотел задать, когда чародей подошел, но как-то не задалось. Теперь же, когда на него свалилось знание того, что он поедет с ней в Туссент по выздоровлению… В общем, Клемен чувствовал себя неважно. Воздух был холодным, да и с улицы тянуло не июльским теплым ветерком, а посему Дахладыш получше закутался в свою светло бирюзовую мантию, кривя губы. Он терпеть не мог холод. — Ест почти исправно. Пьет, что дают. Говорить не хочет, но это и не нужно. Имунд здорово на нее обозлился, — кинул ему маг. — Неприятно, когда руку кормящего кусают. Ты и сам это прекрасно понимаешь. Весь в рванных ранах и бинтах Клемен это прекрасно знал. Его калечили и хуже… Например, глумец с топей в Каэдвене. Он до сих пор помнит как гигантских размеров змеюка кинулась на него и ужалила, когда он искал пропавших детей на болотах. Укус глумца сопровожден одним из самых неприятных ядов, что он когда-либо на себе испытывал — он растекается в теле и жалит каждый участок кожи, пока не вывернет тебя наизнанку. Это было лет пятнадцать назад… Еще до того, как он вернулся в Повисс и решил подзаработать тут, после чего получил за заказ награждение в виде драконьего яйца. — Она знает, что поедет в Туссент не с тобой? — ровным голосом спросил чародея ведьмак поднимая на того тяжелый взгляд. Дахладыш не удостоил его и взгляда, что вызвало внутри ведьмака укол неприязни. — Я сказал, что не поеду, — согласно кивнул он в никуда, — но не сказал, что она поедет с тобой. Точнее, это передал ей Франзек. — Дахладыш был у Зиамиры всего несколько раз — когда она была в отключке, и когда она спала. — Думаю, она будет не слишком довольна. Это плохая идея. — Почему? — удивился Дахладыш, поднимая светлые брови и украшая лицо чарующей улыбкой. Ведьмаку казалось это какой-то новой издевкой со стороны собеседника. — Там, у озера. То, что произошло ей навредило. На этот раз эльф довольно быстро обернулся обдав ведьмака таким неприятным, ядовитым взглядом, что тот ощутил себя по-настоящему в своей тарелке — подобные взгляды от кметов и церковников были роднее, чем чинные беседы с эльфом. — Конечно, — на губах играла мерзкая искривленная ухмылка, — ты сломал кости крыльев. Еще твои арбалетные болты зашли очень глубоко, а рука, которую я сращивал и надеялся, что к моему приезду будет как новенькая, снова растрескалась… Конечно… Ядовитое шипение резало по ушам. Затем Дахладыш сказал пару фраз на эльфском, и ведьмак уже не сомневался, что тот его просто материт. — Слушай меня, Vatt’ghern, — одернул его светловолосый, хватая за руку, когда Клемен качнувшись оперся о стену. — Чтобы ни один волос не упал с ее головы. Ни один. Ты головой за это отвечаешь! Клянусь тебе, будь моя воля, то ты близко бы со своим мечом и тяжелой мордой не подошел бы к ней. Пальцы Дахладыша были длинные, цепкие. Прямо как ветки деревьев. Клемен скинул с себя чужую руку, морща лицо. Чародей отступил назад, показывая свое отвращение. Он развернулся и ушел в сторону подземелий.

***

Сыро. Влага скапливалась на теле Зиамира. Из-за этого одежда липла к коже с неприятными, промозглыми ощущениями. Босые ноги покрыла корочка грязи, и с потолка слышалось противное, как по циферблату, и мерное «кап-кап». Холодно? Зиамира опустила антрацитовые глаза на стопы, которые она невольно обхватила руками и прижала к себе. Грязные, измызганные в чем-то склизком и вонючем. Нет, не холодно. Она давно не чувствовала «холода» в человеческом понимании этого слова. За решеткой камеры пробежала крыса, жалобно пища и повизгивая тоненьким голоском. Девочка проводила ее бесстрастным взглядом. Грызунов тут было много. Ей ли не знать. Она в который раз подняла руки, убеждаясь, что они дрожат не от холода, а от какого-то потаенного чувства тревоги внутри. Зиамира сидела в темнице уже несколько дней. Имунд навещал ее четыре раза принося еду. И смотрел так, будто она прокаженная. Ругался. Зиамира прыснула со смеху, опуская голову. Грязные волосы каскадом огородили ее ото всех. — Ну теперь мой статус пробил дно, — прохрипела она не своим голосом, дырявя взглядом колени, обхваченные ее же руками, — но я и не многое потеряла… Возле прутьев, быстро перебирая лапками, запищала жирная, плешивая крыса с откусанным хвостом. Она мелькнула мимо клетки, но на этот раз рука Зиамиры стремительно рванула за ней, и уже через каких-то пару мгновений грызун истошно визжал в ее железной хватке. Тонкая рука девчонки уже готова была затащить крысу в клетку, как в подземелье прозвучал посторонний шум открывающейся двери. — Брось ее, Зиамира, это моветон, — раздался знакомый голос из темного коридора, освещенного только догорающими факелами, — или я плохо тебя учил? Ее рука расслабилась и крыса с писком вырвалась из нее, удирая на всех парах. Сама Зиамира с пару секунд смотрела на подушечки пальцев, сосредоточив на них свой взгляд. Затем она наконец обратила внимание на вошедшего в сырое помещение эльфа. — Здравствуйте, учитель, — помедлив сказала она, направив на него темные глаза. — Что так не многословно? Франзек сказал, что ты мало говоришь, но чтобы настолько… Ай-ай-ай, нам предстоит с тобой много работы. Но ты никогда не была легким ребенком, поэтому я уже свыкся. Зиамира отвернулась, уставившись в каменную стену. Она хотела ляпнуть что-то едкое, колкое и неприятное, но передумала и скривила губы, ожидая того, что скажет ей чародей. Он не заставил себя ждать. — Я не решался навестить тебя по следующей причине: чтобы собственноручно не придушить тебя. Тело Зиамиры напряглось, а где-то на загривке заходили мурашки. Дахладыш действительно был зол на нее, и она, естественно, понимала за что. Время не отмотаешь назад, да если и отмотаешь… Зиамира не поменяла бы своего решения. Как оказалось, сбежать из крепости было не так тяжело, как казалось. Тем временем Дахладыш стоял рядом и разглядывал ее. Лицо магика выражало крайнюю степень отвращения. То, что он увидел предвосхищало все его ожидания — покрытая коркой грязи, полуголая и перебинтованная девчонка сидела в узком пространстве рядом с ведерком для отходов и воняла кровью, мазями и дерьмом. И такова надежда Севера? Что ж, Дахладышу очень жаль людей. — С тобой не сильно возятся потому что никто не знает, что с тобой, — озвучил Дахладыш свои мысли. — В курсе твоего побега абсолютно все, но вот по какой именно причине ты тут… Знаю только я, Франзек, Имунд и Клемен. Тело знобило. Зиамира медленно подняла голову, разлепляя окаменевшие губы. — Он жив? — А то, — голова чародея накренилась, потому что он сказу понял про кого у него спросили. — Только двигаться без посторонней помощи не может. Она молчала. Только пальцы подрагивали. И крысы… громко пищали, устроив драку в углу камеры. — Ты расстроена? Помнится ты говорила, что не переваришь его, но чтобы убить? Не пойму в какой момент он из обычного ублюдка превратился в ублюдка с большой буквы… Достойного смерти от рук дракона! — Я не собираюсь об этом говорить. Дахладыш поджал губы. Он в открытую насмехался, но не увидев и следа от той забитой дурочки, что выполняла поручение каждой собаки, Дахладыш начал подозревать, что возвращение настоящего облика повлекло гораздо больше разрушительных последствий, чем один убитый и один раненый ведьмак. — Хорошо… — он решил подступить по-другому. — Что насчет… Извинений? — Извинений? — от удивления Зиамира вскинула голову, расширив глаза до невозможного. — Я надеюсь это шутка? Она была возмущена настолько, что была готова вскочить на ноги, но почувствовала резкую режущую боль в руке и за спиной. Зиамира стиснула челюсти, скривившись, глядя прямо в надменное лицо своего учителя. — Ну что ты… — он усмехнулся, наблюдая за этим спектаклем. Потом скрестил руки на груди, шурша одеждой. — Ты испортила реликтовую вещь, попробовала сбежать, убила человека, ранила еще одного… И ради чего? Ради испорченных отношений с ведьмаками? Признаться, даже я поражен такой тупости. Такого дегенератства я давно не видел. Не ожидал, что моя многообещающая воспитанница решится совершить подобную глупость во имя… — Мне было страшно! Громкий крик разнесся по коридору эхом, и все крысы решили вмиг притихнуть. С потолка капала вода, кое-где леденея образовывая сосульки. Дахладыша не особо впечатлил последний крик. — Что ж, теперь тебе придется бояться еще больше, — он изобразил в воздухе ленивое движение рукой, — потому что в Туссент на Испытание Травами ты отправишься не со мной, а с Клеменом. Он очухается, твои раны заживут и вы дружным дуэтом попиздуете в винный край. — Но я думала, что я отправлюсь с вами! — Зиамиру вдруг охватила трясучка, она приложила больную руку к лицу и сильно зажмурилась. В своих ушах она все еще слышала рык и свист серебренного меча, взрывы и крики ведьмаков. А рот… наполнялся слюной от воспоминаний о хрусте чужих костей. Челюсти рефлекторно сжимались, будто в пасти у нее лежала чья-то шея — казалось, щелкни ею и полетит голова. — Пожалуйста, не надо… Я знаю, что плохо поступила, но ехать с ним куда-то выше моих сил… — Планы поменялись! Франзек должен был сказать, что все так, как я тебе сейчас сказал. И на то не моя воля. Будь я трижды всемогущим, то все сделал бы сам, не заставляя других чародеев испытывать на моих подчиненных мутагены. А теперь, прошу тебя, сними эти лохмотья. Я поменяю бинты и попробую сделать что-то с твоими ранами. — Ко мне уже приходил Франзек… — Я знаю, но этого недостаточно. До отъезда в Туссент ты должна быть уже полностью здоровой. А сейчас, прошу, повернись. Я возьму немного твоей крови, чтобы таких казусов, как пару дней назад больше не случилось… По крови, уж поверь мне на слово, я найду тебя где угодно, Drake*. Так и оказалось. Раны быстро зажили благодаря лечению, предложенному Дахладышем. Из подземелий Зиамиру все же выпустили, но прежних натянуто доверительных отношений уже не было. Клемен и вправду оказался жив-живёхонек и даже весьма разговорчив. Не с Зиамирой конечно — она его избегала. С другими ведьмаками. Оказалось, чтобы замять новость о смерти Ревена, Имунд лично объявил всем, что его убила виверна. Следов драконьего огня не было, что только помогло ведьмаку в создании истории, когда Клемен и Зиамира были доставлены в бессознательном состоянии в замок. Удивительно, что никто ни о чем не догадался. Оказалось, что до всего этого Имунд был еще слишком добр к Зиамире и даже, в некотором роде, шел на уступки… Его чрезмерную злобу на девочку остальные воспринимали с кривой улыбкой — все от мало до велика думали, что повернутый старый кот винит ее в смерти одного из ведьмаков. Так и было, но с оговоркой: ведьмаку перекусил шею дракон. Поездка была назначена на весну. К тому времени раны Зиамиры бы затянулись — у нее зияли две крупные раны на спине, были сломаны ребра, болела рука и была сломана другая. Клемену тоже досталось — он отлеживался в одной из комнат крепости, набирался сил. Предполагалось, что как только ведьмак окрепнет, то они двинутся в путь. В один из вечеров спустя пару недель после того, как Зиамиру выпустили к ней подошел Гыкар. Они вполне сносно общались после того как девчонка попыталась смыться, однако… — Может ты все же скажешь, что тогда произошло? — на пониженных тонах вымолвил вскользь моложавый ведьмак, вылезший из какой-то задницы — Зиамира сразу же вздрогнула только услышав шелестящий голос рекрута. — А есть ли смысл? — почувствовав, что тема небезопасная и вообще не располагающая к себе Зиамира поджала губы. До этого она строгала ножом брусок ели, но после того, как Гыкар обошел ее по кругу не отрывая взгляда пристальных глаз она и не думала продолжать — отложила поделку в сторону, выпрямившись. — Да, потому что ты бегаешь от меня уже третью неделю! — Я? Бегаю? — Зиамира скорчила такую дурацкую мину, что у Гыкара зачесались руки. Затем девушка метнула очень грозный взгляд в парнишку. — Тебе когда-нибудь говорили о том, что есть, не знаю… темы, которые лучше никогда не поднимать? — И почему подобный ответ не кажется мне странным? — переспросил он будто самого себя. — То бегаешь туда-сюда, а тут вдруг всегда прячешься, на тренировке потакаешь Имунду, а он и рад тебя протащить по всему полю. Вчера так вообще чуть на дерево не закинул. — Ну да, смешно, — пессимистично высказалась черноволосая, приложив ко лбу руку. — Смейся надо мной! Мне же этого сейчас так не хватает! Гыкар покачал головой, шумно втягивая воздух. Он стоял по правую сторону от Зиамиры и положил ей руку на плечо, дружески сжимая. Девушка же медленно опустила взгляд на руку мальчишки. В ее глазах отражалось такое вселенское недовольство, что тот чуть не отдернул руку, будто бы только что прикоснулся к кипящему котлу. — Подумай сама, дурочка, нам ли не знать каково сидеть в углу и вполголоса скавчать? Если что-то не так, то ты можешь подойти к нам с Гаэтом. Всегда вроде бы. Может, я или Гаэт… — Ты что, хочешь, чтобы я с тобой поболтала о том о сем? — у ученицы Дахладыша задрожали уголки губ от патовости ситуации. — Гыкар, ой… Зараза ж, такая… Мне совсем нечего тебе рассказать. Только если ты хочешь послушать что-то новое о гениях стихий, то пожалуйста. Я сегодня целый свиток про них прочитала. Она очень убедительно врала. — Не делай из меня дурака! Я может и не подхожу сразу чуть что случится, но я точно не слепой! — он заупрямился. — Когда ты сбежала, то все тут на уши встали. Зачем ты это сделала? Тебе плохо жилось? Зиамира приподняла сначала одну бровь, потом другую распахнув глаза и смотря на темноволосого мальчишку как на сверхновую — такое внезапное удивление она испытала. Ей всегда казалось, что и Гаэт, и Гыкар понимают, что она не самоубийца, и не хочет помереть, как тот лысый пацан из их шайки. Какой же он еще мальчишка! — Ты сейчас серьезно? Ты не шутишь? — Нет, не шучу. — Да ладно!.. То есть непонятно, что я не хочу быть такой же, как ты? Зачем мне еще сбегать?! Вот это конечно… Финт! — Не понимаю тебя, — упрямо упрекнул он ее, нахмурившись. — Скажи еще, что всю жизнь мечтал стать ведьмаком, — чуть не засмеялась она, скидывая руку с плеча и широко улыбаясь. Больше, конечно же, нервно… — Давай поговорим об этом на улице, — тяжело вздохнул парень, дергая девчонку за плечо, вслушиваясь в ее бурчание, — нас не хватятся, поверь. Имунд сейчас в подсобке считает алхимические субстанции и эликсиры. Чародеи заняты, а Морагон чинит колесо у повозки. Хочет съездить в деревню за едой. — Все равно как-то не хочется. — Брось, я если что скажу, что сам вытащит твое седалище слоняться по округе. Ну же! Тебе ж не впервой сматывать удочки. — Да ты что? — с сомнением протянула Зиамира, смотря на Гыкара исподлобья. — А это вообще безопасно? В плане тебя же потом прибьют. Я все скину на тебя — так и знай! Мне порки до совершеннолетия хватило! — А я меч с собой возьму. — Ну-ну… От Имунда от тебя не спасет. И его дубинки. Вышли из крепости они без проблем. Гыкар был выше Зиамиры на целую голову, ему было одиннадцать и, соответственно, руки у него были крепкие. Особенно после мутаций. И этими вот самыми руками, почти сразу за воротами, ближе к лесу, Гыкар хорошенько намылил пятак Зиамире. Она долго отфыркивалась и бросалась в него снегом, заставляя парнишку улепетывать по сугробам — недавно округу снова занесло. — А ты умеешь веселиться, если не строишь из себя кикимору! — хохоча крикнул Гыкар прячась деревом. В стол прилетел здоровый такой снежок, оставив на кроне белое пятно. — Кикиморы жалятся, а я плюю в прямо харю, — прорычала Зиамира, лепя еще один шарик. — Не путай! — Ты и то, и то умеешь. — Сейчас огребешь! Но вопреки всем угрозам Гыкар быстро ретировался за другое дерево и метнул непойми откуда взявшийся снежок в Зиамиру. Тот прилетел ей лоб, повалив в сугроб. — Убил, — серо пробормотала она, пялясь в небо, застланное колючими елями. — Да ладно, прими поражение достойно, — прокряхтел рядом с ней паренек, протягивая руку и поднимая. С Зиамиры посыпался снег, как с елки после снегопада. Она начала ворчливо отряхиваться, чувствуя за шиворотом воду. — Не хочешь позвать Гаэта? Он должен был уже закончить помогать Сибору. — Я смотрю, только мы с тобой прохлаждаемся, — голос у нее был хриплым, но не от холода, а от внезапно заболевших шрамов. — А то, — фыркнул парниша самодовольно лыбясь, — там и без нас обойдутся. Чай я устал бегать по поручениям. Это пусть Гаэт расшаркивается перед всеми. Ну так что? Зовем? — Пусть расшаркивается, — хмыкнула она, сев на снег задницей заслужив перекошенную физиономию ведьмака. Как это — почти голой жопой на снег?! — Ты же у меня что-то спросить хотел. Так давай, спрашивай пока я добрая и не серчаю ни на тебя, ни на Гаэта. Сука, больно вы приставучие. — Не могу жить без сплетен, — появившаяся улыбочка почти сразу же схлынула. — А если серьезно, то что заставило тебя тогда уйти? Зиамира глубоко вздохнула, похлопав рядом с собой рукой приглашая присесть. Гыкар приземлился перед ней на корточки так, что его желтющие глаза оказались прямо напротив. — Не хотела умирать, как другие, вот и решила тогда сбежать. Все намного прозаичнее, видишь? — Мда, куда уж проще, — протянул мальчишка, ковыряясь под ногтями. — Мотив хороший, только вот исполнение хромает. В смеющегося Гыкара, повалившегося на пятую точку, полетело неимоверное количество снега. — Смотри яйца не отморозь, умник, — жестковато улыбнувшись сказала Зиамира с таким видом будто сделала что-то такое, о чем давно мечтала. — А, ай!.. Зараза! Ладно, мне ж детей не делать, так что и на жопе без подстилки посидеть можно. — Ну-ну, — захихикала черноволосая, дернув парнишку за красный нос, — потом не вини меня в том, что сельские бабы не ведутся на твой отмороженный стручок. — Сиськам своим это скажи. — Скажу, когда будут. Раздавшись в грудном смехе парень повалился на снег, смотря на верхушки деревьев — они медленно качались под напором северного ветра. Было симпатично. — И как ты еще от холода не скопытился, — риторически пробормотала себе под нос Зиамира, но Гыкар со своим нечеловеческим слухом ее все же услышал. — О-хо-хо, встречный вопрос, — раздался в смехе, положив руку поверх груди. — Я постоянно наблюдаю за тем, как ты в одной рубахе в такую холодрыгу ходишь, что у меня зубы от ужаса коченеют. А еще гузно мерзнет. — Это все побочки от эликсиров Дахладыша и Франзека, — отмахнулась девочка, — готовят меня так к мутациям. Зиамира хотела облокотиться о дерево, но слишком поздно подумала о боли, которая незамедлительно о себе напомнила. Она вздрогнула, сдержав слабый писк, вытянувшись по струнке, как рядовой армии Темерии. Эта рана заживала медленней всех — ребра и руки уже почти не давали о себе знать, но вот спина беспокоила. — Гыкар, ты… — она решила отвлечься от этих мыслей простой беседой, — ты уже думал, как пойдешь по пути ведьмака? — М? — не ожидавший этого вопроса парень даже приподнял голову — в его каштановых коротких волосах застряли льдинки. — Да, но сначала надо пройти испытание медальоном. У меня-то его нет. — Да, точно, — задумчиво повторила за ним Зиамира. Гыкар выпрямился и уселся напротив. — Я о нем уже и забыла. Испытание медальоном проходили ведьмаки перед выходом на тракт. В Школе Кота это испытание представляло собой прохождение сети туннелей под горами для наполнения медальона магической силой. — Потом мы с Гаэтом думаем вместе пойти искать заказы. Так безопаснее. Жаль, что ты с нами не одного возраста. — По правде говоря это решило бы много проблем, — тихо хмыкнула Зиамира, запуская руку под белый ковер у своего бедра. — Мы могли бы как-нибудь вместе повыполнять заказы. Вполне-вполне… — Сама посуди: это же такая лафа по началу — набираешься опыта и если что страхуешь друга. Как тебе? — Ага… Зиамира сглотнула слюну, которая заполнила рот. Почему-то командная работа не спасла Ревена. О его смерти она не жалела — почему-то Зиамира не чувствовала вину за убийство и это… ее пугало. Пугало не убийство, а отсутствие всяких терзаний по этому поводу. — Ну все, время летит, а ужином пожинать себя сам не будет! — оперевшись о свои колени Гыкар резво поднялся на свои двое, уже собирался припустить к воротам, как из-за деревьев показалась знакомая копна отросших русых волос. — Вы! — через чур громко сказал еще один моложавый ведьмак, который по рассказам Гыкара только-только закончил помогать старшему по цеху. — Где вы шляетесь?! Там Морагон уже гремит подземельными цепями и грозиться связать вас по ногам и рукам! — Дружище!.. — как-то комично начал Гыкар, но Гаэт швырнул тому в лицо шишку и паренек притих, приуныв. — С тебя ломоть хлеба с маслом, — на полном серьезе выдвинул он требования. Затем русоволосый парень перевел взгляд на внимательно наблюдавшую за всем Зиамиру и заметно расслабился. Видимо, думал, что она опять решила удрать. — Но как же… Я тебе еще прошлый долг не отдал. С голоду из-за тебя подохну! — Нехер штрафица все время, свинячая харя, — буркнул Гыкар, складывая руки на груди и поджимая губы в тонкую нитку. — Он прав, — наконец подала голос Зиамира. — Тебе лишь бы пожрать, — она хмыкнула состроив такое пакостливую рожицу, что Гыкар еще пуще скис. — Да мало мне одной крупы и сыра! Как вы не понимаете?! — Спасибо, что напомнил. Ты мне задолжал одну четверть головки сыра за то, что меня спалил. Хоть одно радует. А! Ну и то, что я теперь почти что прикладной эскаполог... И сыр у меня будет. — Чего-о-о, - ужаснулся Гаэт, смотря на Зиамиру с нескрываемым недоумением. — Чего-чего, - передразнила она, нахохлившись от напускной гордости и встав в позу, ткнув в Гаэта пальцем. От такой наглости он аж подавился воздухом. - Я мастерица побегов. Матушка снимания пут. Прошу заметить - магических! — Совсем попутала, мелкая! - Гыкар готов был рвать и метать, но тут же опомнился и принялся балаболить про еду. - А мне тогда что останется кроме гребаной перловки?! — Грибы, — ухмыльнулась Зиамира. — Я как раз видела, что сегодня шибальцы по расписанию. Сырые. — Как вку-у-усно-о-о, — подыграл Гаэт, поглаживая желудок сквозь толстую дубленку. — Идите вы все… Я и грибами обожрусь! Вот увидите! Громко хрустя снегом от негодования оскорбленный парнишка потопал в сторону крепости. За ним поторопились и Зиамира с русоволосым пареньком. Ну и кто после этого поверит, что ведьмаки бесчувственные?