my fifth fear

На следующий день я проснулся раньше, чем обычно. Хотелось как можно скорее навестить Эвелин и вернуться обратно в фракцию, не имел никакого желания находиться у неё в гостях дольше, чем нужно. Я не стал завтракать и, приведя себя в порядок, отправился к поезду. Опустившись на пол и прижавшись к стене, я смотрел за приевшийся пейзаж Чикаго вспоминал наши вылазки с Трис. Она мне больше не снилась после той ночи, возникает желание напиться, чтобы она привиделась мне в беспамятстве. Но к инъекции из Дружелюбия я точно не хочу прибегать, хватило нашей игры с Зиком. Радует, на самом деле, тот момент, что мои друзья перестали следить за каждым моим шагом после истории с больницей. Мало мне одной преследовательницы в виде неофитки, так еще Зик с Кристиной следуют везде, ладно хоть в ванную комнату одного отпускали. Но зная Педрада… Этому и двери не помеха, еще предложит спинку потереть. Еще меня крайне интересует их странное поведение и сближение с Питером, косые взгляды в мою сторону, будто я не замечаю их. Буквально с месяц назад это они бросали в сторону Хейеса недовольные взгляды, через силу выдерживая его нахождение в Бесстрашии, а сейчас всё чаще сидят вместе. Нет, я не хочу сказать, что мы с ними отдалились, совсем нет, но внезапная «дружба» с ним сбивает меня с логического мышления. С недавнего времени около Афракционеров поезд стал снижать свой ход, позволяя безопасно спрыгивать с него. Я бросил взгляд на бывший дом Трис и отправился дальше, не желая сейчас погружаться в тоску по ней, нужно сосредоточиться. Я подошел к новому одноэтажному зданию, которое они построили для сбора фракции, и вошел внутрь. — Тобиас? — Эвелин удивленно посмотрела на меня и направилась в мою сторону. — Что-то случилось? — Здравствуй, мама, — я приобнял её и выдавил из себя небольшую улыбку. — Нет, всё в порядке, появилось свободное время, и я решил навестить тебя. Она широко улыбнулась, довольная моим вниманием к ней. Что ж, как бы сильно не сидел в моей душе тот корень зла из-за того, что я выбрал её, а не Трис, маленькое зернышко любви к ней было довольно её счастьем. — Пойдём, позавтракаешь со мной? — я кивнул в ответ и отправился следом за ней, по пути бросая взгляды на действия её фракции. Много оружия, хотя война с Эрудицией давно была решена, мы установили мир со всеми, но именно у Афракционеров до сих пор какая-то мания на оружие. Даже мы стали выходить на патрули с холодным оружием, а не огнестрельным. Это беспокоило, как и волновал в какой-то степени предстоящий разговор с матерью. Как бы холодно я не относился к ней, часть меня не хотела давить на Эвелин её отношением ко мне. А с другой стороны, заодно можно проверить правдива ли она в своей любви ко мне, возможно, такие манипуляции ко мне передались от неё, а не Маркуса. Завтрак проходил в молчании, мы перебросились лишь парой фраз, а я пытался начать разговор более деликатно и комфортно, чтобы мама не раскусила меня сразу. Хотя, наверное, проще и правда отступить от плана и импровизировать, иногда у меня это выходит куда лучше, чем действовать по установленной системе. Нахватался от милой Трис, которая всегда шла наперекор всем установкам, действовала по ситуации или так, как считала правильным. И всегда удачно, чем я восхищался постоянно. — Мам, на самом деле у меня есть один вопрос, который я хотел бы обсудить с тобой наедине и без лишних глаз и ушей, — я откинулся на спинку стула и установил зрительный контакт с Эвелин. — Ты хочешь сменить Джоанну на посту? Она немного нахмурила свои брови и отвела взгляд в сторону, явно задумываясь над ответом мне. Я пересел поближе к ней и взял её руки в свои с мягкой улыбкой. — Если ты думаешь, что я хочу с тобой ругаться, то ты не права. Я просто наблюдал не раз, что твои ребята из фракции занимают всё больше позиций в городе, вы единственные, кто не отказались от огнестрельного оружия, хотя наша война давно подошла к концу. Я не хочу, чтобы начиналась ещё одна война, мама, я не хочу потерять ещё и тебя. На самом деле, была чистая правда. Какими бы не были наши с ней отношения, Эвелин единственный родной человек, который остался в моей жизни. Я спокойно пережил случившиеся с отцом, но знаю, что не смогу пережить потерю второй дорогой мне женщины. Но и допустить мать к управлению Чикаго я не могу и не хочу, потому что вторая Джанин не нужна никому. — Скажи мне, чего ты желаешь на самом деле, мам? Я постараюсь тебе помочь. — Нас до сих пор не воспринимают как полноценную фракцию, — она посмотрела в окно и прикрыла глаза, изогнув свои губы в ироничной усмешке, — считают теми же отбросами, указывают на «верное положение» в городе. Поэтому мои ребята ходят с оружием. Я хочу заполучить место куда выше, чем имею сейчас, чтобы прекратили изводить моих людей и меня в том числе. Я не был удивлен, что она рвется к высшей власти, но, думаю, в ближайшее время навещу Джоанну, чтобы удостовериться в правдивости слов о давлении на афракционеров. Моя мать та еще интриганка, может ложь преподать очень искусно, не отличишь от правды. — Разреши мне заняться этим вопросом, мам, только я знаю, что в последнее время и твои бойцы устраивали несколько драк и набегов в городе, возможно, тебе следует с ними в том числе поговорить? Агрессия идет с обеих сторон, а если ты хочешь вырваться на теплое место у власти, следует быть более умной, успокой своих людей, а я завтра навещу Джоанну, после чего будем с тобой решать вопрос дальше. — Спасибо, Тобиас, — я поморщился от произнесенного моего имени, но не сказал ни слова, лишь кивнул и попрощался с ней. Я не питаю никаких надежд, что она поговорит со своей фракцией, Эвелин привыкла решать вопросы агрессивно, дипломат из неё никудышный, в отличие от меня, спасибо Маркусу. Кристина говорила, что некоторые парни из Афракционеров пару дней назад поймали бесстрашных вечером в городе с целью забрать провизию, которые те забирали в Дружелюбии. Либо они так привыкли жить как изгои, либо… Не знаю, не складывается полноценная картина. Вернувшись в Бесстрашие, я не нашёл Кристину в Яме, но обсудить разговор с Эвелин необходимо было сейчас, пока я ещё могу рационально думать об этой ситуации. Проходя по жилому коридору, я услышал голоса Зика и Крис в квартирке Питера. И почему я уже не удивлен от слова «совсем»? Но повышенные тона, на которых они вели разговор, заставили меня немного нахмуриться, из-за чего без церемоний я распахнул дверь и словил на себе удивленные взгляды. В просторной комнате, которую Хейес обустроил под кухню и гостиную, находились они втроем, но краем глаза я заметил скрывающуюся чью-то фигуру в соседней комнате. — Кто это? Что происходит? — я направился в ту сторону, потому что как лидер фракции я обязан убедиться, что это не посторонний человек, а хотя бы наш неофит. — Фор, нет! — с ужасом вскрикнула Кристина, подстегнув меня убедиться в правильности своего решения. Резко раскрыв дверь, я застыл, наблюдая такую же онемевшую фигуру в углу комнаты. Слишком знакомые черты лица человека, которого не должно и не могло быть здесь. Который… мёртв? Я сглотнул и вошел в комнату, закрывая за собой дверь, не отрывая взгляда от стоящего в углу человека. — Какого чёрта происходит?