Из Тени

— Й-ах! Разбойница отпрыгнула от нас в сторону, перемахнув разом все тела падших её товарищей. Она ловко забралась на стоящий перед ней каменный забор, приземлившись на одну ногу, как орёл в своё гнездо. Затем она достала со спины свой длинный, украшенный гномьей аккуратной резьбой, металлический лук, и пустила в нас поочередно три ядовитых стрелы. Я бросилась в сторону, заведомо пожалев, что не прихватила с собой свой верный воинский щит. Светловолосому эльфу повезло меньше. Разбойница крепко вцепилась в Фенриса, намереваясь устранить того, кто выкосил в два удара всю её банду. Эльф не сдавался перед её натиском и сумел ловко отклонился от одной стрелы, второй, третьей, но последняя крепко попала в открытую зону на его правом плече. Фенрис громко зашипел, схватившись быстро за место пореза. Сильная боль, поразившая его, отлично читалась по его выражению лица. Видно, яд возымел сильный обжигающий эффект на открытую рану — главное, чтобы он потом не потерял сознание. Я двинула ногой в сторону, собираясь сделать еще один рывок от надвигающегося потока стрел, как тут же наткнулась на валяющийся возле трупа разбойницы заостренный зубчатый кинжал. В голове сразу родилась любопытная идея, но её тут же прервала неугомонная бандитка, которая воспользовалась моим замешательством и запустила еще одну стрелу прямо мне в ногу. — Ах! Я свалилась на колено рядом с тем зазубренным кинжалом. Воспользовавшись случаем, я быстро подняла оружие с земли и запустила его прямо в сторону хитрой разбойницы. Я не целилась, а просто кинула оружие примерно в ее сторону, но бандитке всё равно удалось спрыгнуть от него, спустившись плавно на землю. Фенрис воспользовался моментом и, игнорируя острую боль в плече, подскочил быстро к разбойнице и схватил ее за тонкое горло здоровой рукой. — Последний шанс! — прорычал он, глядя ей прямо в глаза. — Кто вас послал?! — Умгх… ты думаешь… ты думаешь, что я идиотка? Меня ведь убьют! — прохрипела она, отчаянно хватаясь за его руку, чтобы тот ослабил хватку, но эльф ещё сильнее надавил на горло, чтобы потом приподнять над землёй. — Ах… — Да. Думаю. Потому что я тоже могу тебя убить! Хоть прямо сейчас… — Умхм-м… Хорошо! Хорошо! Ах… Только… только отпусти меня! — Сначала ответь на вопрос! — Ох! Рита! Рита послала меня! Это всё, что я знаю! — Рита? Это имя мне не знакомо, — сказала я, медленно подходя к ним. — Слышала?! — Фенрис еще сильнее сжал её хрупкую шею, заставляя девчонку извиваться под его рукой, как пойманного визгливого нага. — Она её не знает! Зачем ты врешь?! — Зато… — бандитка всеми силами старалась ослабить его хватку, отчаянно хватаясь за последние крупицы воздуха. Я покачала головой. Как бы самоё не хотела ее убить, но так больше допрос продолжать было нельзя. Фенрис словно услышал мои мысли и отпустил разбойницу. Та свалилась на колени и начала громко кашлять, отходя от удушья. — Зато… зато она знает её! — девушка кивнула в мою сторону. — Она сказала, что её нужно убрать любыми способами! Что её наставница озолотит нас, если мы убьем её! — Наставница? Ты имеешь ввиду Нериссу? — Плевать мне, как её зовут! Главное, что она обещала заплатить нам, если мы уберем тебя и заодно телохранителя магистра Данариуса, чтобы потом доставить его тело к ней на изучение! Его лириумные татуировки… — Плевать я хотела на его татуировки! Ты так и не объяснила мне, кто такая Рита и где её искать! — Вы её не найдете! Никто… не найдет. Она не такая дура, чтобы прятаться в городе, зная, что здесь орудует тевинтерская ищейка! Мы… мы всегда общались с ней через записки! Мы встречались с ней только один раз и то в «Висельнике»… Это… это всё, что я могу вам рассказать. Теперь вы меня отпустите? — Ты сказала нам все, что надо знать, — заметно спокойно проговорил Фенрис и учтиво подал ей руку. Она крепко схватилась за нее; на округлом лице разбойницы заиграла еле заметная хитрая улыбка. Когда я заметила, как она полезла к поясу за маленьким ножом, Фенрис, светясь своими лириумными татуировками, вонзил свою руку в маленькую грудь бандитки, чтобы вытащить оттуда ее еще стучащее сердце. Мои брови сами собой вскинулись от удивления. — Неплохо, — сказала я, глядя на то, как эльф сжал окровавленный орган в руке и испачкал себя темно-алой кровью. — Я не думала, что ты такой… жестокий. — А что? Я должен был спросить у тебя разрешение на это? — странная усмешка появилась на его лице, когда он произнес эти слова. — Нет, вовсе нет, — тут же сказала я, покачав головой. — Я бы просто отрубила ей голову. Но и этот способ сойдет. — Скажи, — Фенрис как-то странно посмотрел на меня; впервые за столькое время знакомства с ним в его зеленых глазах не было ни капли намека на призрения ко мне, — почему эта бандитка назвала тебя рабом? Эта… Нерисса… она твоя бывшая хозяйка? — Я не раб, — резко возразила я, за что была немедленно вознаграждена упрекающим взглядом эльфа. «Неужели на моем лице написано, что я вру?» — Ну… ладно… я как бы бывший раб, но… не совсем раб. Просто… работаю на кое-кого. — Работаешь или прислуживаешь? — А разве есть разница? — В одном случае тебе за это платят. В другом — не платят вовсе. — Тогда я воздержусь от ответа. — Хм, — эльф неодобрительно покачал головой, будто рассчитывал услышать совершенно другой ответ. Вдруг он резко схватился за свое плечо. Фенрис отвернулся от меня, но я заметила, как рана продолжала жутко кровоточить. — Дай посмотреть, — я подошла к эльфу поближе, чтобы хорошенько осмотреть его рану. Фенрис одарил меня недоверчивым взглядом, как старая израненная собака, натерпевшаяся человеческой жестокости. Он отступил от меня на пару шагов назад, но все же подпустил меня к себе, когда яд вновь стал мучительно жжечь его кожу. — Хм-м. Выглядит довольно серьезно. Пойдем, у меня дома есть несколько противоядий. Что-нибудь тебе подберем. — Обойдусь… умх… — Пф! Обойдется он, — фыркнула я, подхватывая его за здоровую руку. — Это, если что, была не просьба, эльф. Твою рану надо обработать, и свои возражения, пожалуйста, оставь этим несостоявшимся убийцам. К тому же, чем скорее мы уйдем отсюда, тем больше шансов у нас не попасть на глаза стражникам, когда они заметят весь этот бардак. — Не хотелось бы писать объяснительную капитану стражи? — вновь усмехнулся он. — Не хотелось бы вновь выписывать расписку на кругленькую сумму для пожертвований этому городу. Казна магистра не безграничная. За расточительство меня по головке не погладят. Выслушав еще несколько возражений, а также оскорблений в мой адрес, я привела Фенриса в свой особняк. На входе нас уже встретила Далья и, заметив рану на руке эльфа, та без лишних указаний, побежала в подсобку за подносом с лекарствами. Я усадила Фенриса на диван в главной гостиной, и в этот же момент Далья принесла нам нужные лекарства. Я взяла пинцет, макнула им сложенный кусок ткани в раствор эльфийского корня и аккуратно провела ею по порезу на плече Фенриса. — Тихо! — сказала я, когда эльф зашипел от боли, стоив мне прикоснуться к его ране. — Тебя тошнит? Голова не кружится? — Нет… умх… только жжёт. — Далья! — Да, мона Талия? — Принеси мне справочник по ядам и как можно скорее. Эльфийка послушно отправилась за книгой. И пока я копалась в деревянном подносе, краем глаз заметила осуждающий взгляд эльфа, устремленный прямо на меня. — Она моя служанка, — тихо буркнула я ему, макая тряпку в раствор из морозной веретинки и хрустальной благодати. — Я наняла её в Нижнем городе и прилично плачу каждый день за работу. Не надо смотреть на меня, как на эксплуататора. Далья вернулась из библиотеки и подала мне книгу Я открыла справочник на первой попавшейся странице, и начала искать нужный яд. Кажется, я знаю с каким именно ядом мы сейчас имеем дело. «Ага! Вот оно!» «Жжение демона». Изготавливается из моровика, листьев клена, толченного пустынного корня смерти и обыкновенной соли. Останавливает заживление ран, индивид испытывает постоянную жгучую боль. Возможны галлюцинации, головокружение и сильные головные боли. Если яд был нанесен на поврежденную поверхность кожи, то следует немедленно обработать его холодным раствором из морозной веретинки и корня арии винделя. Смочить смесью лепестком королевского эльфийского корня, наложить на рану и оставить ее примерно на шесть с половиной часов. Какое счастье, что все ингредиенты есть у меня в подсобке. Я закрыла книгу и проговорила Далье, что ей нужно сейчас мне принести. Служанка послушно выполнила мой приказ, после чего я её сразу отпустила на заслуженный отдых. — Вот так, — сказала я, обматывая рану Фенриса чистой хлопковой тканью. — Повязку надо держать около шести часов. Если почувствуешь какие-то недомогания — выпей припарку из эльфийского корня и сообщи об этом мне. Я дам тебе новое снадобье. — Ладно. — Стой! — я усадила эльфа обратно на диван. — Никуда ты не пойдешь! Останешься здесь, — произнесла я тоном заботливой мамаши, убирая лекарства обратно на поднос. — Тебя отравили, если ты не помнишь. — Я уже согласился принять твою помощь, тавинтерка! Чего тебе еще от меня нужно? — То есть, ты отказываешься от возможности без каких-либо последствий осмотреть поместье изнутри и найти весомый компромат на меня? — И ты вот так позволишь мне бродить по своему дому и рыться в твоих грязных вещах без последствий? — его губы вновь расплылись в едкой ухмылке. — Я же уже сказала, что в доме нет ничего противозаконного, эльф, — я поставила поднос на маленький деревянный столик перед диваном. Между нами возникла тишина. Я поднялась на ноги и подошла к зажжённому камину, чтобы немного перемешать горящие в нем дрова чугунной кочергой. — Спать будешь в гостевой комнате в северном крыле. Рядом находится кухня. Если проголодаешься, можешь что-нибудь взять. Рядом с кухней находится комната для прислуги. Там живёт Далья и Гнар. Если тебе что-нибудь понадобится — просто обратись к ним. — Хм. — Знаешь, мог бы хоть поблагодарить меня за помощь. Так. Ради разнообразия. — Нет, спасибо. Я люблю стабильность. — Ох! — и почему я вообще ему помогаю? — Если тебе так противна моя компания, то зачем тогда помог мне? Мог бы просто пройти мимо и не влезать в драку. Может быть, у разбойниц что-нибудь да получилось, и ты бы избавился от столь ненавистного тебе тевинтерца. — Есть на свете вещи, которые раздражают меня куда больше тевинтерских работорговцев. Это тевинтерские магистры. Пока этот малефикар всё ещё угрожает городу, тебе лучше оставаться в живых. По крайне мере ты неплохо дерёшься и знаешь, как бороться с этими магами. — Враг моего врага — мой друг? — Если у этого врага нет противоречащих тебе интересов, — проворчал он, устраиваясь поудобнее на диване. По его поведению было видно, что он уже почти смирился с мыслью остаться у меня на ночлег. — По крайне мере я твоих целей не знаю. Может… Они не такие злые, как я предполагаю. Так что ты можешь пока остаться в живых. Пока. — Вот это снисходительность. Уровень так ненавистных тебе тевинтерских магистров. — Оу! Ну, извини, что я оскорбил твоих любимых хозяев, тевинтерка! В следующий раз я буду немного учтивее при выборе слов. — Я не говорила, что я их не ненавижу, Фенрис. — холодно подметила я, отойдя от камина. Эльф удивлённо вскинул на меня свои белоснежные брови, будто услышал то, чего не надеялся услышать. Уверена, что он хотел бы поговорить на эту тему, но я не должна рассказывать о магистре Вайле до того дня, пока он не прибудет в Киркволл, поэтому я поспешила сменить тему. — Мне следует сообщить госпоже Хоук о том, что сегодня произошло? — Ме-х! Не стоит её зря волновать. У неё и так бед полно. Я кивнула, и отошла от камина. День, то есть, вечер, оказался на удивление очень насыщенным, и мне надо немного отдохнуть, чтобы завтра проснуться на свежую голову. — Это, — голос эльфа заставил меня остановиться во время подъёма по лестнице, — спасибо. За помощь. Я имею ввиду, за эту, — он указал на свое плечо, которое, похоже, больше не доставляло ему дискомфорта. — Откуда ты столько знаешь о ядах? — Я ведь из Тевинтера. Магистры не хуже орлесианской аристократии любят устраивать мини-соревнования по устранению своих конкурентов. Может, не так изощрённо, как это делают орлесианцы, но ядами они тоже баловаться умеют. Так что каждый уважающий себя магистр или политический деятель должен уметь разбираться в ядах и иметь под рукой сразу несколько противоядий. — Значит, ты какой-то политик? Или замешана в ней? — Я не участвую в политике Империи, если ты об этом. Но… довольно часто посещаю Магистериум по важным делам. Это всё, что я могу тебе сейчас сказать. — Понятно. Фенрис повернулся к камину и уставился на разыгравшийся язычки пламяни. Я тоже заострила своё внимание на них, ударяясь в воспоминания четырёхлетней давности, когда господин решил испытать свой новый яд. У бедняги тогда кровь пошла пеной изо рта, когда он выпил отравленный эль, а мне, естественно, пришлось потом убирать его труп. Холодный, безжизненный, синий труп, из которого двадцать минут шла кровавая пена изо рта… — Какое же отвратительное зрелище, — эхом воспоминаний раздался голос хозяина, чью незримую власть я ощущаю на себе даже тогда, когда его нет рядом. — Тебе надо обязательно добавить этот яд в чай достопочтенного магистра Серпенсиана. Он будет в восторге от того, какой мучительной будет его смерть. Я точно буду. Я резко помотала головой, отгоняя от себя неприятные воспоминания. — Ты пойдешь спать? — спросила я эльфа. — Нет, я… хочу немного посидеть тут. У тебя есть вино? — Полно в погребе. Можешь оттуда взять одну бутылку. В качестве благодарности за помощь. — Не будешь против? — Ни в коем случае. К тому же, я пью исключительно антивское вино с пряностями. По праздничным дням, разумеется. Доброй ночи. Я обернулась на него в последний раз. Фенрис спокойно развалился на диване и наблюдал за огнём, будто задумался о чем-то важном. Я покачала головой и направилась в свою комнату. Надо привести свою голову в порядок и обдумать полученную информацию. Меня не покидала мысль, что Нерисса взяла себе нового ученика. Хотя вряд ли её можно таковой называть, ведь для этой стервы всё есть не более чем материал для достижения личной выгоды: все эти так называемые ученики не больше, чем обычные ассистенты или шпионы, на которых всегда можно свалить всю грязную работу и при желании свалить всю вину на наивных дурочков. Не успел труп Жаклин остыть в поместье моего господина, как она уже успела вновь найти себе простушку, а значит, мадам Даллестрей зря времени не теряла в Киркволле. Остаётся решить только один вопрос: как выйти на след Риты?

***

— Мона Талия? Я открыла глаза и обнаружила перед собой обеспокоенную эльфийка, которая держала в руках какой-то красный шелковый шарф. — Что такое? — спросила я её, поднимаясь с кровати. Я подошла к своему огромному гардеробу и быстро накинула на себе простую домашнюю одежду из различного шёлка. — В-вот, это вам, — она неуверенно протянула мне кусок ткани, учтиво подождав, пока я одену балетки. — Это было прибито кинжалом. И еще записка! — Записка? Далья протянула мне неопрятный листок с большим порезом посреди бумаги. Послание было написано очень аккуратным красивым почерком без единой ошибки. Его явно писал кто-то очень грамотный и это вообще не письмо, а стихотворение: «Мама часто мне напевала, И гребнем волосы длинные чесала, Чтобы мы по ночам зазря не гуляли, Чтобы демоны нас во сне не съедали.» «Барышни скользили по тонкому льду, И повстречали демона на всю свою беду, Избавил он рыжих от ненужных удав, Поможем тогда ему в важных делах: » «Та, кто Маргаритой себя нарекает, Живет Наверху, ото всех убегает. Но Друзья мои — тебе помогают, Забавы ради себя не развлекают!» «Рыжие не любят важных, богатых, А порхает она в своих ярких нарядах, Узнать где она — не составит труда, Просто оставь меня у «Старого Шута».» Друзья Рыжей Дженни♡ — Друзья Рыжей Дженни… Ты что-нибудь о них знаешь? — Не так много, как может показаться, мона Талия! Только слухи о них. Они грабят, убивают, шпионят за людьми. У них повсюду свои друзья! Если вы привлекли их внимание, то ждать беды! — Ясно, — я сложила листок пополам и положила в задний карман брюк. Там написана какая-то белиберда. Последние строчки — это определенно какая-то загадка. — Фенрис все еще здесь? — Он был в гостиной, когда я поднималась к вам, мона Талия. — Ясно. Завтрак? — Вот он, — она указала на небольшой письменный стол, расположившийся в углу моей комнаты, на котором стоял серебреный поднос со стаканом свежего козьего молока и подсолённым пюре из запечённых фруктов, политый редким горьким соусом для сбивания сладкого вкуса. Быстро опустошив принесённый мне поднос, я покинула свою комнату и спустилась в гостиную. Там, как и говорила Далья, сейчас находился Фенрис, который давно забылся в глубоком сладком сне. Он спал так мирно в тусклом освещение свечей, что мне пришлось осторожно спуститься по лестнице в огромную гостиную, лишь бы зазря не разбудить его. Огонь в камине давно потух, оставив после себя одни лишь тлеющие угольки, однако даже в этом полумраке мои глаза зацепились за две опустошённые бутылки вина, которые валялись возле книжного столика. Сам же виновник бардака вальяжно развалился на диване и тихо посапывал во сне, свесив одну руку за пределы подлокотника дивана. Я покачала головой, подходя к огромному дивану, и подняла с пола одну пустую бутылку. «Как он мог выпить это за одну ночь?»Я прошла на кухню, чтобы выкинуть бутылку в мусорное ведро, однако по возвращению в гостиную комнату, Гнар уже клал новые дрова в камин. Шум его возни разбудил спящего эльфа, и тот уже потирал свои виски, когда я вошла в комнату. — Я, вроде, говорила об одной бутылке, Фенрис, — произнесла я без единой капли упрёка в сторону эльфа. Все равно вино не мое, как и большая часть мебели в этом доме, так что беспокоиться мне было не о чем. — Компенсация, — сонливо прохрипел он, обыскивая диван в поисках остатков вина. — Насколько я помню, ты мне две бутылки должна. Еще за катакомбы. — Я помню, — кивнула я. — Завтракать будешь? — Нет. Не буду. Мало ли, что ты мне подсыпешь в еду. В ядах, как я понял, ты хорошо разбираешься. Эльф сделал один глоток из полупустой бутылки и откинулся на спинку дивана, зажмурив глаза. И не удивительно, ведь выпить две бутылки за одну ночь — это еще надо уметь. — Как ты себя чувствуешь? — учтиво спросила я, наблюдая за его утренним похмельем. — Да вроде… нормально. Впрочем, как и обычно. — Давай я наложу тебе новую повязку… — Нет, не стоит. Я чувствую себя хорошо, — отмахнулся он и поднялся с дивана. — Я пошел. — Как знаешь, — пожала я плечами, и с привычкой уставилась на разжённый каминн. Эльф выглядел нездорово, но, скорее всего, в этом больше виновато похмелье, чем разбойнический яд. Он практически подошел к выходу, как вдруг я вспомнила о записке, находящаяся у меня в заднем кармане штанов, и я решила спросить этого вечно недовольного эльфа об этом, пока он не покинул этот дом: — Кто такие «Друзья Рыжей Дженни»? Мой вопрос застал эльфа врасплох. — Какая-то шайка неотесанных оборванцев, которая доставляет всем немало хлопот, — он обернулся ко мне. — А почему ты спрашиваешь? Я достала из кармана листок сложенной бумаги и подняла его над собой, чтобы эльф смог лично прочесть его. Фенрис, конечно, подошел к креслу, но листок брать у меня почему-то не стал. — Я плохо умею читать, — покачал он головой возвращаясь обратно на диван. — Что там написано? — Стихотворение. Эти… друзья, предлагают мне помощь в поисках Риты. Надо только оставить красный шарф у какого-то… «Старого Шута». — «Висельник». — Что? — Шарф надо оставь у «Висельника». Там живёт одна из этих «друзей». Появляется также внезапно, как и исчезает. Она несколько раз платила Хоук за устранение крупных банд в Киркволле. Не знаю, какие у нее к этому интересы и знать не хочу, но тебе стоит быть поосторожнее с этими «друзьями». Немало дурных слухов ходят об этой шайке оборванцев. Просто, — он резко помотал головой, отмахиваясь куда-то в сторону, — просто оставь этот шарф у «Висельника» и не забивай себе голову всякой ерундой. А то мороки потом будет много. — Что? Уже приходилось иметь с ними дело? — Я пытался выпросить у них одну услугу. Со мной долго никто не хотел выходить на контакт, пока одна из главарей этой банды не решила все же откликнуться на мою просьбу. Лучше бы она не связывалась. От невеселого тона мрачного эльфа, на моих губах заиграла легкая улыбка в предвкушении веселенькой истории. — Серьезно? И что было? — Я… действительно не хочу об этом говорить. — Нет-нет, если сказал А, то сразу говори Б! Что ты сделал для Рыжей Дженни? Не волнуйся, я никому не расскажу — тайны я хорошо хранить умею. — Ох, — Фенрис поднялся с дивана и подошел к камину. Он несколько секунд смотрел на горящие дрова, думая, стоит ли мне об этом рассказывать или не стоит. — Когда я покинул ненадолго Киркволл, судьба затащила меня к границам Орлея. Рыжая Дженни… написала, что поделиться со мной нужной информацией и даже подкинет золото на обратную дорогу до Киркволла, если я одену фиолетовое карнавальное платье и станцую вместе с другими ее «друзьями» на главной деревенской площади во время визита местного аристократа. Должно было состояться официальное приветствие владельца земель, со всеми почестями и поклонами, но Друзья Рыжей Дженни превратили это все в какой-то балаган. Утешает только то, что я там был не единственным идиотом, и мне даже посчастливилось покидать пироги в золотую карету этого зажиточного аристократа. Если бы ты видела, в каком состоянии находилась эта деревня и ее жители, ты бы поняла, что эти «друзья» еще мягко обошлись с этим болваном. Но было весело. — Никак не могу представить тебя в платье, — сказала я, еле сдерживая рвущуюся наружу улыбку. Хотя нет, могу. Главное не засмеяться в полный голос от представленного образа. — Лучше не представляй, — угрожающе проговорил он. — Особенно Варрику или Изабеле. — Я буду нема, как рыба, эльф, — сказала я, продолжая радостно улыбаться ему. — Тебе бы подошло. — Что? — Платье. Оно бы тебе подошло, — Фенрис отошёл от камина и направился в сторону выхода. — Удачи с Рыжей Дженни. Видит Создатель, она тебе понадобится.