Когда прошлое вернется

Слэш
NC-17
Завершён
223
автор
Размер:
239 страниц, 14 частей
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
223 Нравится 145 Отзывы 55 В сборник Скачать

Глава 6. Свахи на минималках, или Командный заговор

Настройки текста
      Сказать, действительно, проще, чем сделать, поэтому Артем продолжал молчать, лишь бросая тоскливые взгляды на Игоря, а тот вел себя, будто не было никакого разговора. Виктор поначалу не реагировал на все это, понимая, что да, для того, чтобы решиться, нужно время. Но после четвертого дня вот этого вот взаимного игнора ситуации он начал хмуриться и бросать недовольные взгляды то на с каждым днем все больше унывающего Артема, который никак не мог решиться, то на спокойного внешне Игоря, у которого внутри уже целая каша из-за сказанных Артемом слов. Хотелось подойти к Дзюбе, дать ему смачный такой подзатыльник, ухватить за шиворот, как нашкодившего ребенка, привести к Игорю и заставить их, наконец, поговорить. Потому что ненормально это! И потому что это стало отражаться на игре. Вроде бы не так уж сильно заметно, но в то же время и ощутимо. Вот это напряжение между ними из-за недосказанности стало мешать в игровых моментах, потому что они не слышали и не слушали друг друга. Виктора это начинало раздражать.       – Вить, у нас все нормально, правда, – уже привычно отговорился Игорь, когда Витя попытался в который раз объяснить другу, что такое поведение ненормально. Они сидели в кафе вместе с детьми в один из немногих своих выходных. Жена Гончаренко уехала с подругой на какой-то шопинг в другой город, а он наслаждается временем с сыном. Идея пригласить в кафе Акинфеевых принадлежала Ваньке, а Витя не видел ни одного повода для того, чтобы отказать. Вот так они и оказались в этом помещении на окраине Москвы, чтобы снизить возможность узнавания со стороны посетителей к минимуму. Дети тут же ускакали в детскую зону, а папаши специально выбрали место поближе к этой зоне, чтобы наблюдать за детворой и не волноваться.       – Горь, не обижайся, но я уже заебался слушать от тебя одну и ту же фразу уже второй месяц, – устало ответил Витя, делая глоток кофе. – Вы как дети маленькие, ей Богу. Ну, оба же хотите одного и того же. Оба ведь любите друг друга, оба хотите быть вместе. Почему так сложно поговорить?       – Я тебе уже говорил о своих причинах для такого поведения.       – Да, я помню про то, что ты боишься повторения и все такое. Но я уверен в том, что сейчас история совершенно другая. Во-первых, он, переходя в «ЦСКА», не знал, что здесь есть ты. Каким образом он перешел в команду, даже не удосужившись посмотреть её состав, это уже другой вопрос. Но удивление в его взгляде и полнейший шок при виде тебя у него были абсолютно искренние. Значит, он не знал, – спокойно рассуждал Виктор, пытаясь донести до Игоря главную мысль. – Идем дальше. Раз он не знал, что здесь есть ты, значит, не мог ни с кем снова поспорить. Это, во-вторых. В-третьих, его взгляды и поведение все эти месяцы говорят за него гораздо сильнее, чем любые слова. Ты хоть замечаешь его взгляды? Я замечаю. И вижу в них абсолютно искренние эмоции, искреннюю любовь и огромное искреннее желание тебя вернуть. Складывая все это воедино, я смею сделать вывод, что он любит тебя, хочет вернуть и уж точно не пытается повторить историю шестилетней давности.       – Вить, я задавал уже тебе этот вопрос, но хочу спросить еще раз. Чего ты так за него впрягаешься, а?       – Да я не впрягаюсь за него, просто... – договорить ему помешали Ева и Даня, которые пробежали мимо них с громким криком «Тёма».       – Ева, Даня! – крикнул Игорь, тут же подрываясь вслед за ними, пытаясь не обращать внимания на то, что взгляды практически всех посетителей кафе теперь обращены на них. Прекрасно, хотели, блин, посидеть себе тихонечко, чтобы никто их не узнал. – Вам кто разрешал уходить из детской зоны? – строго спросил он, но его никто не слушал, потому что и Данька, и Ева сидели на руках у Артема, обнимали его за шею и довольно улыбались (читайте: сияли, как новые монеты).       – Прости, – все же ответил Даня, попытавшись смастерить виноватый взгляд. Не получилось совершенно.       – Это же Тёма, – протянула Ева так, будто это вообще все на свете объясняет. Игорь вздохнул.       – Я вижу, что это Тёма, – устало сказал он, а Артем немного неловко и смущенно улыбнулся.       – Привет, – тихо сказал он, а Игорь снова вздохнул.       – И тебе не хворать. Ладно, пошли к столику, и так уже слишком много внимания привлекли, – сказал Акинфеев и, даже не предпринимая попытки забрать кого-то из детей, развернулся и пошел к столику. Виктор, увидев, что вместе с Игорем идет Артем, тут же попытался встать, чтобы по-тихому смыться, но хрен кто ему это позволит. Игорь, вовремя оказавшийся рядом, положил руку на плечо другу, усаживая того обратно, и, наклонившись, тихо рыкнул на ухо:       – Только попробуй сейчас уйти. Убью. – Виктор, усмехнувшись, сел обратно, а Артем нахмурился и присел, чтобы дети могли слезть.       – Вы простите, что помешал, я вообще не думал, что вас здесь застану. Но я не буду вам дальше мешать, я уже ухожу, – переступив с ноги на ногу, сказал Артем, но дети были решительно с ним не согласны.       – Нет, не уходи! – тут же в один голос заныли они, схватившись с двух сторон за его руки. Артем попытался скрыть улыбку, считая, что это немного неуместно в этой ситуации, а вот Игорь улыбку скрывать не стал.       – Та ладно, садись уже к нам, ты не помешаешь. Да и дети требуют, разве можно им отказать? – все с той же легкой улыбкой сказал Игорь, садясь на свое место напротив Виктора, рядом с которым сидел Ванька, а это значит, что Артему не останется ничего другого, кроме как сесть рядом с Игорем.       – Я точно не буду мешать? Вы же тут о чем-то говорили, пока я не пришел, и...       – Дзюба, хватит уже топтаться на одном месте и привлекать еще больше внимания, чем уже привлек, – усмехнулся Виктор, махнув рукой на стульчик, и Артем, коротко выдохнув, все-таки сел. Игорь взял на руки Еву, потому что свободных стульчиков всего два, а людей – трое. Даньке, в принципе, было свободное место, но он явно не хотел сидеть на стульчике, поэтому забрался на руки к Артему. Виктор, наблюдая за этой картиной, все-таки не смог сдержать довольной улыбки. Слишком по-семейному они выглядели. И если Виктор улыбался, поймав эту мысль, то Игорь и Артем изо всех сил старались свои улыбки скрыть, потому что мысль эта была с небольшой горчинкой.       – Пап, а ты приготовишь дома наш любимый торт? А то здесь он не такой вкусный, как твой, – посмотрев на Игоря большими умоляющими глазками, попросила Ева и отодвинула в сторону тарелку с куском шоколадного торта, а Игорь улыбнулся.       – Приготовлю, только если вы пообещает мне в этом помочь. Без вас ведь я точно не справлюсь. Поможете?       – Дааа! – хором ответили двойняшки, а Игорь, Артем и Витя с Ванькой улыбнулись.       – Ты, оказывается, у нас хозяюшка? Я считал, что ты не любишь готовить, – с легкой улыбкой спросил Артем, а Игорь фыркнул.       – Пфф, а у меня выбора другого не было, пришлось становиться хозяюшкой, – усмехнулся он в ответ. – Малые когда появились, уже нельзя было питаться фастфудом или в кафешках. Пришлось учиться готовить. Поначалу осваивал мастерство приготовления смесей разных, потом каш без комочков, а потом пришлось расширять свое меню, потому что сейчас их уже фиг накормишь одними кашами. Вот как-то так и получилось, что я втянулся в кулинарию и теперь могу приготовить хотя бы что-то. Радует, что это хотя бы можно есть.       – Ой, блин, Акинфеев, прекрати строить из себя здесь скромника, – фыркнул Виктор и демонстративно повернулся к Артему. – Вот этот человек, – он указал пальцем на Игоря, – готовит настолько офигительно, что я готов поселиться у него только ради того, чтобы он кормил меня своими блюдами. Да меня жена чуть из дома не выгнала, когда я ляпнул, что Игорь мясо вкуснее запекает, чем она. А еще нам с Ванькой пришлось почти неделю питаться одними кашами, потому что мы попросили, чтобы она приготовила тушенную картошку, как у Игоря, а потом сказали, что у него вкуснее. Так что это он сейчас сильно скромничает, потому что он – это просто Бог кулинарии.       – Даже так? – брови Артема удивленно поползли вверх, а Игорь усмехнулся.       – Витя преувеличивает, как обычно.       – Ой, все, иди ты, – фыркнул Витя, а Артем широко улыбнулся. – Хочешь попробовать стрепню Игоря?       – Пфф, после такой рекламы, конечно же хочу.       – Тогда забрось удочку в команде, мол, слышал о кулинарных способностях капитана и хочешь узнать, правда ли это. Гарантирую, что парни достанут Игоря до ручки, но заставят его что-нибудь приготовить и либо принести на тренировку, либо пригласить к себе и уже там всех накормить, – с хитрым блеском в глазах сказал Виктор, а Игорь опасно прищурился.       – Вот так, значит, да? – обижено протянул он. – И не стыдно тебе? А еще другом моим себя называешь. Бросаешь меня на растерзание команды.       – Прости, но меня ты тоже давно не кормил, так что я заинтересованная личность, – подняв руки в защитном жесте, сказал Виктор, а Игорь фыркнул.       – Мог бы просто сказать, чтобы я тебя накормил.       – Тёма, а приходи к нам в гости, – неожиданно сказала Ева, повернувшись к Артему, который с легкой полу улыбкой наблюдал за этой небольшой перепалкой. После того самого памятного разговора с Виктором он изменил свое отношение к тренеру, и ревность теперь его душит намного меньше, чем было до этого. Но, к сожалению, он пока не может сказать, что она исчезла полностью. А как тут ей исчезнуть, если эти двое всегда и везде вместе? Даже в выходной день они вместе ведут детей в кафе. Тут, хочешь или нет, но приревнуешь. – Папа и тебя накормит.       – Даа, приходи, – поддержал сестру Даня, Виктор изо всех сил старался сдержать улыбку, восхищаясь находчивостью и хитростью малышни, Игорь удивленно посмотрел на детей, а вот Артем даже завис на какое-то мгновение.       – Я бы с удовольствием, но не думаю, что ваш папа будет этому рад, поэтому как-нибудь в другой раз, ладно? – мягко сказал Артем, обнимая сидящего у него на руках Даню и наклонившись к Еве.       – Но мы уговорим папу, он не будет против, – предприняла еще одну попытку Ева.       – Ева, не нужно никого уговаривать, ладно? – уверено сказал Артем, заглянув ей в глаза, чтобы установить зрительный контакт, который так необходим всегда в разговоре с детьми. – Ваши просьбы – это запрещенный прием, поэтому мы не будем давить на вашего папу. А вы лучше расскажите мне, что он готовит особенно вкусно. Должен же я знать, что заказывать в первую очередь, правильно?       Вот таким вот образом Артему удалось сменить тему. Дети стали увлеченно рассказывать о кулинарных способностях папы, Ванька помогал Еве и Дане просвещать Артема, Виктор бросал хитрые и весьма красноречивые взгляды на Игоря, а тот смотрел на щебечущих детей и счастливого Артема, глаза которого сияли, и сам сиял, не в силах скрыть улыбку.       Как-то так получилось, что слово за слово, тема за тему, и они застряли в этом кафе на следующие четыре часа. Напряженность, которая была между Игорем и Артемом до этого, сегодня исчезла, и они говорили абсолютно свободно, легко, как когда-то давно, шесть лет назад. Дети не умолкали почти ни на секунду, постоянно о чем-то рассказывали, спрашивали и лишь только иногда молчали, слушая рассказы других. Постепенно и Ваня расслабился в присутствии нового человека и тоже стал активно участвовать в разговоре. Он старше двойняшек на четыре года, но все равно по уровню стеснительности просто бьет все возможные рекорды. Он и к Игорю-то привык из-за того, что с самого рождения растет у него на глазах практически. Да и как можно не привыкнуть к своему крестному, правда?       Где-то через часа два Игорю позвонил Далер. Игорь хотел было отойти в сторону, чтобы не прерывать разговор Вити и Артема, но те махнули, мол здесь говори, ты нам не мешаешь. К тому же, Ева так удобно устроилась у папы на руках, что вот ну никак не хотела слезать.       – Иииииигорь, поздраааавь меняяяя, – практически проорал в трубку Далер, даже не дав Игорю поздороваться. – Я скоро стану пааааапоооой!       – Далер, ты пьян, что ли? – решительно ничего не понимая, спросил Игорь, а Витя и Артем даже затихли, удивленно смотря на друга.       – Неет, я просто счааастлив, – таким же тоном протянул Далер, а Игорь все еще ничего не понимал.       – Так, Луняев, успокойся, выдохни и объясни мне нормально, что у вас там произошло.       – Я решился на разговор с Андреем о детях, – глубоко вдохнув и медленно выдохнув, сказал Далер. – И он сказал, что тоже хочет ребенка! Представляешь? Он тоже хочет, чтобы у нас был ребенок!       – Ну, вот я же говорил тебе! Миллион раз я тебе говорил об этом, а ты меня не слушал, дурья ты башка! – с огромной лыбой от уха до уха сказал Игорь, а парни еще больше запутались. Витя кивнул, мол, что там случилось, но Игорь только махнул рукой, мол, отстань. – Ты как решился-то? Выпил для храбрости?       – Нет, хотя сейчас от радости напиться хочется очень сильно.       – Так, я тебе напьюсь! Завтра чтобы на тренировке был трезв, как стеклышко, иначе гонять всю тренировку буду, – строго сказал Игорь, а Виктор вопросительно поднял одну бровь, задаваясь вопросом о том, можно ли удивиться еще сильнее?       – Та ладно, ладно, не ворчи, капитан.       – Я не ворчу, я предупреждаю. Рассказывай давай, как пошел на этот шаг?       – Мы с Андреем сегодня решили прогуляться в парке, потому что погода хорошая, тепло, а дома сидеть скучно, – начал рассказывать Далер, а Игорь откинулся на спинку стула, перебирая волосы дочки. – И там увидели очень много мамочек с колясками. Серьезно, я там никогда не видел такое их количество. Ну, и я решил, что лучшего момента может и не быть. Попытался начать издалека, но у меня, как всегда, ничего не получилось, Андрей начал волноваться, спрашивать, что случилось, ну и я сказал прямо, как оно есть. Сказал, что хочу ребенка, но пойму, если он не хочет, а потом, как обычно, начал тараторить и молоть всякую чушь. И я не знаю, сколько бы я вот так мямлил, если бы Андрей не остановил меня и не сказал, что тоже хочет малыша. Честное слово, Игорь, я в тот момент подумал, что тупо ослышался и выдал желаемое за действительное. Но он, понимая мою реакцию и отгадывая мои мысли, повторял эти слова еще и еще, пока до меня, наконец, не дошло, что все это реально.       – И как ты среагировал, когда понял, что он не шутит? – спросил Игорь, улыбаясь настолько широко и ярко, что аж щеки болеть начали.       – А ты как думаешь? – усмехнулся Далер. – Я чуть ли не завизжал там и бросился обнимать его и целовать, все еще не до конца веря в то, что все это реально. Блин, ты не представляешь, насколько я сейчас счастлив. Мне кажется, что я даже горы свернуть могу, если понадобится. У меня прям аж чуть ли не крылья за спиной вырастают от мысли о том, что у нас с Андреем появится малыш. Наш маленький сыночек или доченька. А еще лучше сразу двое, вот как у тебя. Тогда вообще было бы идеально.       – Воу, ты притормози немного, а то тебя уже заносит от счастья, – усмехнулся Игорь, проводя ладонью по волосам дочки и поправляя одну из заколок у неё на голове. – Я очень за вас рад, правда. Я говорил тебе, что он согласится даже без разговоров, а ты мне не верил. Ты же видел, как он с малыми моими нянчится, разве могли еще оставаться какие-то сомнения? – спросил Игорь, а до Виктора, кажется, стало доходить, о чем именно говорят члены его команды. Его лицо удивленно вытянулось (будто до этого было в нормальном состоянии), а в глазах мелькнула безумная догадка.       – Та понимаю я, но я боялся получить отказ с его стороны. Вот и молчал.       – А молчать не нужно было. Вот сколько ты морозился? Года полтора?       – Тринадцать месяцев, – обижено буркнул Далер, а Игорь засмеялся.       – Оу, ну это, конечно, существенно меняет дело, – сказал он с усмешкой. – А вот если бы ты послушал меня тринадцать месяцев назад и сразу поговорил с ним, то сейчас уже сами гуляли бы с коляской в том же парке. – На этих словах улыбка появилась и на лице Виктора, который убедился в правдивости своей догадки, а Дзюба, решивший выпить сока, поперхнулся и закашлялся. Игорь, не отрываясь от разговора, похлопал его по спине, а Виктор, наблюдая за этим, улыбнулся еще шире. – Так что, делаем вывод, Далерка: капитана нужно слушать, он плохого не посоветует. А еще нужно быть смелее и говорить о том, что вас беспокоит. Если бы вы поговорили сразу, то и не было бы всей этой нервотрепки со стороны каждого из вас. К твоему сведению, все эти тринадцать месяцев я слушал буквально идентичные речи от Андрюхи, который тоже боялся, что ты не захочешь ребенка.       – Серьезно? – буквально воскликнул Далер, заставляя Игоря даже отодвинуть телефон от уха. – Ты почему мне об этом не сказал?       – А с какого рожна я должен был рассказывать? Это тайна, которую я обещал хранить, так что тебе я рассказывать, как раз, не должен был. Но я и так буквально прямым текстом тебе говорил, что он думает по этому поводу, но ты не слушал меня, морозился и бегал от разговора, как черт от табакерки. А нужно было всего лишь сесть и спокойно поговорить.       – Прямо как вы с Дзюбой, да? – нехорошо прищурившись, спросил Далер, а у Игоря сразу же исчезла улыбка с лица.       – Ты ситуации не путай, окей? – строго сказал он. – И не нужно проводить подобные параллели.       – Ладно, прости, не хотел трогать эту тему, – тут же извинился Далер, а когда продолжил говорить, то в его голосе снова отчетливо слышалась улыбка. – Блин, я так счастлив, что у меня даже слов адекватных в голове практически нет. Капец просто. Ты тоже так радовался, когда узнал, что станешь отцом?       – Ну, у меня была немного другая история, как ты знаешь, но да, я был на седьмом небе от счастья, когда узнал, – искренне ответил Игорь, смотря на то, как Ева и Даня, наклонившись друг к другу, о чем-то переговариваются. Игорь при этом держал Еву, чтобы она не упала, а Тема точно так же контролировал Даниила. – Но, поверь мне, твое нынешнее состояние – ничто по сравнению с тем абсолютным счастьем, которое ты испытаешь, когда впервые возьмешь малыша на руки. Вот тогда будет самый настоящий взрыв эмоций и обострение всех существующих в тебе чувств. Я, признаться честно, плакал, когда мне впервые дали подержать малых.       – Серьезно?       – Ага, это само собой получилось, эмоции и все такое, – улыбнувшись, ответил Игорь, и в памяти сами собой всплыли воспоминания о первых днях, месяцах жизни двойняшек, когда Игорь еще совершенно не представлял, что и как с ними делать. Кажется, будто это было только вчера, а реальность такова, что малым уже по четыре года. Просто с ума сойти можно. Слишком быстро летит время. – Так что готовься к этому морально, хотя в момент, когда все случится, окажешься не готов совершенно.       – Та я уже готов плакать от счастья, так что тогда будет вообще капец, – засмеялся Далер, а Игорь снова улыбнулся. – Ладно, не буду тебя отвлекать, выходной все-таки. Просто не мог тебе не позвонить. Андрей готовит обед, а я сбежал на второй этаж и тебе звоню, потому что меня так бомбит от радости, что жесть.       – Так это, получается, я первый обо всем узнал? – удивился Игорь, а Виктор тепло улыбнулся.       – Ага. Кто и должен был узнать об этом первым, так это ты, кэп. Столько терпеть мое нытье, давать дельные советы и ни разу не послать меня ко всем чертям – это может только такой человек, как ты. А теперь, оказывается, что ты терпел все это с двух сторон. Так что спасибо тебе огромное за понимание и поддержку. Это очень важно было для нас обоих.       – Брось, ты же знаешь, что я всегда готов вам помочь, вы же мои друзья, – с нескрываемым теплом в голосе ответил Игорь. – Андрюхе передавай от меня огромный привет и поздравления. И скажи ему, что он мне должен бутылку коллекционного коньяка.       – Не понял, а это за что?       – Спор у нас был один интересный был, и я его только что выиграл, – усмехнулся Игорь.       – Вы на меня спорили? Так же не честно!       – Ой, не ворчи. Честно, не честно – кого это интересует?       – Жулик ты, Акинфеев, каких поискать еще, – с усмешкой сказал Далер, а Игорь снова улыбнулся.       – Даа, я один такой неповторимый. Ладно, беги уже к своей хозяюшке, и приятного Вам аппетита.       – Спасибо. Кстати, я еще попросить хотел. Ты это, не говори пока никому с команды о том, что я рассказал тебе, ладно? Мы просто решили пока никому, кроме тебя, не говорить, а спокойно найти центр, суррогатную мать, сделать все необходимые процедуры и уже по факту беременности рассказать парням. Боимся, что все может пойти не так.       – Так, вот эти мысли вообще выбрось из головы. Все у вас будет замечательно, и в скором времени будете счастливыми папашами, – Игорь снова улыбнулся. – А вот насчет парней небольшая накладка.       – В смысле?       – Просто я сейчас не один, и совсем-совсем никому не рассказывать не получится.       – А, ты с Гончаренко? – догадался Далер. – Так это не страшно, он все равно не будет трепаться.       – Не только с ним, – сказал Игорь, бросив короткий взгляд на Дзюбу, который сидел, смотря в одну точку и чисто машинально массируя голову Даньки и перебирая его короткие волосы.       – А с кем еще? – искренне удивился Далер. – Ты же по выходным можешь только с Гончаренко или с нами встречаться. Кто это там еще присоединился к нашей тройке особенных?       – Дзюба, – вздохнув, ответил Игорь и мысленно стал вести отсчет: три, два, один...       – Серьезно?? Дзюба? Вы вместе проводите выходной день? А тренер там какого делает? Почему вы не вдвоем? Вы поговорили? Вы помирились? Почему ты нам ничего не рассказал? Мы же волнуемся за тебя, а ты! А где вы? Чем занимаетесь? Я же вам не помешал? У вас же там, господи прости, не тройничок?       – Господи, Луняев, угомонись сам и угомони свою фантазию, иначе я тебя завтра задушу на тренировке, – перебил его треп Игорь, и его аж передернуло от последней фразы Далера. Это ж нужно было такое придумать. Брр.       – Тогда расскажи мне все нормально, иначе моя фантазия сама все сделает за тебя!       – Потом, все потом, – буркнул Игорь, потому что он не собирается говорить о Дзюбе при самом Дзюбе. – Ладно, давай уже отключаться. Я еще раз вас поздравляю с этим важным решением и обещаю, что никому ничего не расскажу, пока вы сами не скажете. Витя и Артем тоже будут молчать.       – Это ты так тактично съезжаешь с темы, да? Ну, ладно. Только учти, что я завтра тебя достану до ручки, но ты мне все расскажешь.       – Я даже не сомневаюсь в твоих способностях, – издав смешок, сказал Игорь, а Далер вздохнул, прозрачно намекая на то, что он хочет услышать рассказ сейчас, а не завтра. Только вот фиг ему.       – Ладно, до завтра, кэп.       – До завтра. Андрюхе привет.       – Рассказывай! – потребовал Виктор, глаза которого горели диким интересом, едва Игорь успел сбросить вызов. Такая реакция друга заставила Игоря улыбнуться в сотый раз за сегодняшний день, и он принялся коротко пересказывать всю историю под названием «Луняевы и дети».       – То есть, ты хочешь сказать, что скоро у меня в команде вместо двух игроков будут ходить полу живые создания с кругами под глазами, и будут засыпать на ходу, прямо как ты в первый год жизни малых? – страдальчески протянул Виктор, выслушав рассказ Игоря, а тот засмеялся.       – Ну, во-первых, не так уж и скоро, потому что для этого нужно сделать еще очень многое, – отсмеявшись, сказал Игорь. – Да и к тому же, думаю, у них ситуация будет не настолько критичной, как была у меня. Я тогда был совсем один, только мама да брат с женой иногда помогали, но основная часть лежала на мне, вот я и ходил, как зомби, и не высыпался совершенно. А их, все же, двое, будут помогать друг другу, подменять по ночам, чтобы оба спали хотя бы по несколько часов. Да и бабушек/дедушек у них вдвое больше, так что помогут, если что. Поэтому не впадай в панику, в нормальном состоянии будут наши Луняевы.       – Ох, как же тяжело быть отцом такого количества великовозрастных детей, – тяжело вздохнув, сказал Виктор, но потом и сам улыбнулся. – Это ж, получается, они меня снова дедом сделают, если так судить?       – Да, причем уже в который раз многодетным, – усмехнулся Игорь. – У нас пока только мои малые и Федька у Сашки Ерохина. А теперь еще и Луняевы в папаши запишутся.       – Вот, они уже о детях думают, а некоторые на брак все никак решиться не могут, – сказал Витя, а Игорь прищурился. – Это я о Зобе с Кутеповым, если что.       – Это пока. Уверен, что приглашения на свадьбу осталось ждать не так уж и долго, – уверенно сказал Игорь, при этом загадочно улыбаясь, и теперь уже Виктор прищурился.       – Не понял, я чего-то не знаю?       – И знать не должен. Это капитанская тайна.       – Слушай, ты у всех парней личным психологом подрабатываешь, а? Хоть бы деньги за консультации брал, озолотился бы, – усмехнулся Витя, а Игорь улыбнулся.       – Та ладно, я по доброте душевной, так сказать, – отмахнулся он и в который раз бросил взгляд на притихшего Артема, который все это время сидел, смотря в одну точку и никак не реагируя на рассказ. Это напрягало. – Тём, все нормально? Ты чего завис? – все же не выдержал и спросил Игорь, повернувшись к нему, а Дзюба аж вздрогнул, услышав такое любимое и такое редкое «Тём».       – Да, все нормально, просто задумался, прости, – он неловко улыбнулся, но не нужно быть гением, чтобы понять, что не все нормально. Из-за чего-то Артема знатно переклинило, и Акинфеев уверен в том, что Дзюба будет загоняться по этому поводу. Это в его стиле, Игорь знает это. А заклинило Артема на словах Игоря о том, что нужно быть смелым и просто поговорить. Вот на словах все так просто: сел, поговорил, рассказал все, что думаешь и чувствуешь, а дальше все прекрасно. Только вот на практике все далеко не так легко и просто, как кажется. Именно поэтому Далер так долго тянул с разговор, и по той же причине Артем все никак не может решиться. Что бы ему не говорил Гончаренко, как бы не убеждал в наличии у Игоря ответных чувств к Артему, страх быть отвергнутым слишком велик, поэтому и голос пропадает каждый раз, когда он заговорить на эту тему пытается. Ну, а когда все же набирается смелости, то его прерывает Игорь. И вот так по кругу, будто само провидение против того, чтобы этот разговор состоялся. А, может, это знак, что им не быть вместе? В общем, Артем и до этого постоянно думал об Игоре, их истории и том, как набраться смелости на нужный разговор, а теперь загрузился еще больше.       – Тёма, а у тебя есть дети? – внезапно спросила Ева, привлекая к себе внимание всех присутствующих за столом. Игорь, услышав вопрос, благополучно подавился воздухом, а Виктор подозрительно закашлялся, изо всех сил стараясь не засмеяться.       – Нет, малышка, у меня детей нет, – тепло улыбнувшись, ответил Артем и немного повернулся к ней, поудобнее пересадив Даньку.       – А почему?       – Ева, что за допрос? – попытался вмешаться Игорь, но какой там. Его мнение никого не интересует в данный момент.       – Все нормально, я отвечу, – сказал Артем, бросив взгляд на Игоря, а потом снова посмотрел на Еву. – Просто я еще не встретил достаточно хорошего человека, которого полюбил бы, и с которым хотелось бы растить детей. Точнее, я его встретил, но из-за своей глупости потерял и теперь не знаю, как вернуть обратно, – ответил Артем, смотря исключительно в глаза Еве, но даже дурак понял бы, что слова были адресованы её отцу. Отцу, который сейчас сидел на месте и пытался вспомнить, как нужно дышать, и как успокоить выпрыгивающее из груди сердце.       – А папа хороший человек? – невинно глядя Артему в глаза, спросила Ева, Игорь снова поперхнулся, а Виктор не выдержал и заржал.       – Ева! – строго сказал Игорь, всем своим видом показывая, что этот вопрос задавать не нужно было, и что она увлеклась. Девочка, прекрасно все понимая, только посмотрела своими ангельскими глазками на папу и часто-часто захлопала ресничками, мол, я тут не при чем. Маленькая манипуляторша.       – Ну, а вот чего ты её ругаешь, а? – отсмеявшись, спросил Виктор. – Слышал что-то про «Устами младенца глаголет истина»?       – Витя, блин!       – Ну а шо?       – А нишо!       – Вот и поговорили, – сказал Артем, и тут уже засмеялись все, включая и детей.       В итоге, из кафе все вышли часов через пять после того, как Артем присоединился к их компании, и настроение при этом у всех было просто идеальное. У Игоря до сих пор улыбка на пол лица расползается, когда он вспоминает, как Артем играл с Евой, Даней и Ванькой в детской зоне, с огромнейшим трудом помещаясь туда. А еще то, как звонко смеялись дети, играя с ним, и какими счастливыми они выглядели. Эти моменты, пожалуй, навсегда останутся в памяти Игоря, как самые лучшие в его жизни. Пусть он об этом и не скажет никому. Хотя Витя и так все понимает, ему и говорить ничего не нужно.       Дома дети Игорю все уши прожужжали, рассказывая о том, какой хороший Тёма, как он им понравился, какой он веселый, добрый, красивый и дальше по списку. Игорь был согласен с каждым словом, но не говорить же об этом детям, верно? В итоге, даже вечером, уже перед самым сном, дети вместо сказки попросили папу, чтобы он рассказ какую-нибудь историю про Артема. И куда Игорю было деваться? Пришлось рассказывать. Хорошо хоть, что историй с Дзюбой на тренировках просто немерено. Дети радовались, слушали внимательно, а потом сладко заснули, улыбаясь во сне. И все бы ничего, только от всех этих рассказов на Игоря такая ностальгия и хандра нахлынули, что капец просто. В итоге, он первую половину ночи не спал вообще, полностью погрузившись в свои воспоминания, а вторую половину смотрел сны с Артемом в главной роли и просыпался после каждого из них и потом долго ворочался, пытаясь опять заснуть. И как следствие этого, дикий недосып утром, который привел к тому, что Игорь проспал! И если бы не мама, позвонившая предупредить о том, что она уже едет и будет где-то через пол часа, то неизвестно, когда бы Игорь проснулся. Понятное дело, на тренировку он опоздал, только вот к его большому удивлению раздевалка оказалась не пустая, как обычно, а с еще одним опоздавшим – Дзюбой. Эти совпадения начинают напрягать.       – Опа, а я думал, что это я один такой лошара, который умудрился проспать, – усмехнулся Артем, когда увидел зашедшего в раздевалку Игоря. Дзюба как раз снимал футболку, а Игорю не залипнуть помогло осознание того, что он опаздывает уже на полчаса. Если бы у них был какой-то другой тренер, то он такими темпами половину своей зарплаты отдавал бы на штрафы за опоздание.       – Ты такой не один, я, блядь, тоже проспал, – сквозь зубы ругнулся Игорь, тоже начиная быстро переодеваться. – Мне малые вчера вечером все уши прожужжали о том, какой хороший Тёма. Больше не покажу тебя детям, иначе однажды моя психика не выдержит рассказа о твоих хороших качествах в исполнении Евы и Дани.       – Серьезно? Я им понравился? – искренне удивился и обрадовался Артем, а Игорь хмыкнул, снимая джинсы, чтобы надеть тренировочные шорты.       – А разве это не ясно? – подняв одну бровь, спросил Игорь. – По-моему, любой, кто увидел бы, как они вчера не отлипали от тебя весь день, и услышал бы, как они щебечут о тебе постоянно, сразу понял, что очарованы бедные дети тобой по самые уши. Хотя, что-что, а очаровывать ты умеешь на пять с плюсом.       – Слушай, Игорь, я поговорить с тобой хотел, – серьезно сказал Артем, но Игорь в очередной раз испугался, поэтому быстро натянул футболку и схватил свои перчатки.       – Давай потом, мы и так уже опаздываем, – торопливо ответил он и практически выбежал из раздевалки, не дав Тёме сказать хотя бы слово. И уже оказавшись за дверью, он услышал грохот в раздевалке, свидетельствующий о том, что Артем, скорее всего, ударил кулаком в дверцу шкафчика. Ну, вот как поговорить с этим Акинфеевым, если он все время сбегает, а? Не закрывать же его в подсобке, правда? Или... Нет, за такое точно пиздюлей можно получить, вместо нормального разговора. Поэтому Артем, отбросив в сторону эти мысли, еще раз вздохнул и тоже вышел из раздевалки, поморщившись от ноющей боли в пострадавшем кулаке.       На поле Игорь с Артемом пришли с разницей в несколько мгновений, но оба замерли на одном месте, когда вся команда, стоявшая в нескольких шагах от кромки поля, обернулась к ним и уставилась на них совершенно нечитаемыми, но однозначно хмурыми и недовольными взглядами. Причем обернулись они настолько синхронно, будто кто-то дал команду, или они репетировали это несколько часов подряд. Это пугало и напрягало однозначно.       – Эм… привет? – немного неуверенно спросил Игорь, совершенно не понимая причину такого поведения парней. Артем подошел ближе и остановился за спиной у Игоря, и на его лице отражалось такое же непонимание, как и у Акинфеева.       – И вам не хворать, – абсолютно нечитаемым голосом сказал Саша Ерохин.       – Блин, парни, что происходит, а? – не выдержал Артем. – Вы чего такие странные?       – Мы странные? – вроде бы и удивился Денис, но голос его не выражал совершенно ничего. – Мы не странные. А вот вы не хотите нам ничего рассказать?       – А должны? – теперь уже удивился Игорь, подняв одну бровь.       – Неплохо было бы, – таким же голосом, словно под копирку, ответил Рома Зобнин, а Игоря и Артема это уже начало бесить.       – Так, блядь, говорите, что происходит, иначе я начну злиться, и тогда херово будет всем, – не выдержал Игорь, и, видимо, во взгляде его отразилось что-то такое, что заставило парней поверить в искренность угрозы. Именно поэтому Илья Кутепов достал откуда-то телефон, подошел к Игорю и, разблокировав экран, дал его ему.       – Читай, – коротко сказал он и вернулся обратно к парням, а Игорь опустил взгляд на экран, окончательно ничего не понимая. Артем опустил голову, заглядывая Игорю через плечо, и тоже начал читать. И уже с первых строк стало понятно, почему парни так себя ведут. И уже с первых строк захотелось оторвать руки одному чересчур пронырливому журналисту. «ВОПРОС ДНЯ: ЭТО ФУТБОЛИСТЫ НАУЧИЛИСЬ ТАК ИСКУСНО ВРАТЬ, ИЛИ ЭТО ЗРИТЕЛИ СТАЛИ НАСТОЛЬКО ДОВЕРЧИВЫ?       В последнее время московский клуб «ЦСКА» является просто главной темой новостных лент и статей всех ведущих журналов страны, причем не только футбольных. И дело не только в выдающейся игре команды, которая уверенно начала старт сезона и еще не потеряла ни одного очка в прошедших турах чемпионата России, а также успешно преодолевает этапы Лиги чемпионов. В этот раз большую часть внимания уделяют двум игрокам команды, которые своим поведением просто заставляют говорить о себе даже тех, кто футболом не особо интересуется. Речь идет о капитане команды Игоре Акинфееве и новом нападающем, который перешел в клуб с испанского чемпионата, Артеме Дзюбе.       Говорить об этих двух игроках начали после игры «ЦСКА» в матче за Суперкубок против питерского «Зенита», во время которого Артем Дзюба дебютировал за команду, отметившись первой голевой передачей и первым голом, а Игорь Акинфеев и вовсе стал героем матча, отдав две предголевые и две голевые передачи, забив первый в истории нашего чемпионата вратарский гол почти с центра поля и отстояв последние двадцать минут матча с травмой головы, полученной в результате столкновения с игроком «Зенита» Антоном Заболотным. Внимание болельщиков и прессы тогда привлекло трепетное отношение Артема Дзюбы к вратарю, которое он проявлял еще на поле и только подтвердил своими словами о капитане во время послематчевого интервью, но игроки всячески отрицали наличие каких-то особых отношений между ними.       На протяжении прошедших двух месяцев журналистами неоднократно были приведены доказательства того, что между игроками московского клуба есть отношения личного характера, но они упрямо продолжали отрицать это, заявляя, что между ними исключительно рабочие отношения, как и с другими игроками в команде, делая ударение на том, что все аргументы СМИ базируются исключительно на их взаимодействии на поле и на рабочих моментах. Теперь же у нас появились доказательства того, что Игорь Акинфеев и Артем Дзюба очень мастерски водили нас за нос все это время.       Этим воскресеньем в одном из кафе на окраине Москвы был замечен Игорь Акинфеев, который отдыхал вместе со своими детьми и тренером команды Виктором Гончаренко, который тоже был вместе со своим сыном. Как известно, Виктор Гончаренко является не только тренером, но и лучшим другом Игоря, а также они дважды стали кумовьями, так как Игорь крестил сына Виктора, а тот, в свою очередь, стал крестным отцом дочери Акинфеева. Поэтому никого уже нельзя удивить совместным времяпрепровождением этих двоих, но вчерашний день стал особенный, потому что уже меньше, чем через час после их прихода, к ним присоединился еще один человек. Догадываетесь, кто это был?       Каким же было наше удивление, когда мы увидели на пороге все того же кафе самого Артема Дзюбу. «Это простое совпадение», – скажете вы, но реакция детей Игоря, которые с громким криком «Тёма» побежали к Дзюбе, запрыгивая к нему на руки, говорит о том, что они, как минимум, знакомы с новым «армейцем». Сразу же вслед за детьми к Артему подошел и сам Игорь, после чего они уже все вместе вернулись к столику, за которым и провели следующие часов пять, если не больше. Игорь и Артем сидели рядом, а дети очень мило расположились у них на руках, при этом было заметно, что и Ева, и Даниил абсолютно спокойно и уютно чувствуют себя в компании Артема, если судить по тому, как они вели себя и взаимодействовали с ним. Сам форвард уделял массу внимания младшим Акинфеевым, рассказывая им что-то, слушая их рассказы и постоянно улыбаясь. К слову, атмосфера за «футбольным» столиком была очень хорошая и веселая, так как раз за разом футболисты смеялись и почти все время улыбались, а дети явно чувствовали себя абсолютно счастливыми. Судя по тому, как Артем Дзюба, несколькими часами позже, играл со всеми тремя детьми в детской зоне, можно предположить, что и Иван Гончаренко тоже привык к новому товарищу (товарищу ли?) своего крестного.       Стоит отметить, что выглядела эта встреча очень по-домашнему и атмосферно. Если отношения Игоря и Виктора нас уже не удивляют, то взаимодействие Игоря и Артема нас приятно порадовало. Они смотрелись очень по-семейному что ли, сидящие рядом и с детьми на руках. Не знаем, сколько подобных встреч у них уже было, и насколько у них все по-семейному, но увиденное нами вчера можно трактовать только одним образом – между ними далеко не рабочие отношения, и нас просто мастерски водят за нос. Вот вы, дорогие читатели, смотря на фотографии с той встречи, прикрепленные к этой статье, поверите в то, что за столом рядом друг с другом сидят просто два игрока одной команды, которые познакомились всего лишь два месяца назад? Мы бы еще, возможно, не стали бы говорить настолько категорично, если бы речь шла о людях, которые играют вместе несколько лет. Там действительно складываются дружеские, семейные отношения, тем более что «ЦСКА» славится тем, что у них вся команда, как одна большая семья. Но напомним, что Артем Дзюба перешел с испанского чемпионата всего лишь два месяца назад, и мы уверены в том, что невозможно наладить такое взаимодействие за такой короткий срок без предварительного знакомства. Тем более, о наличии особых отношений между этими двумя мы заговорили уже после первого их матча, а это было, на минутку, через две недели после трансфера Артема Дзюбы. Так что делайте выводы, господа, делайте выводы.       Если возвращаться к вчерашней встрече, то стоит сказать, что уходили они также все вместе, и Евангелина – дочь Игоря Акинфеева – не захотела путешествовать к машине на руках у папы, а пересела к Артему, обняв того за шею, а Даниил уже переместился к отцу. Все четверо при этом выглядели крайне довольными и, как нам показалось, абсолютно счастливыми. Уезжали, однако, на трех машинах. Возможно, с целью хотя бы какой-то конспирации, но здесь ничего, пожалуй, утверждать пока не будет.       Подводя итоги, хочется все-таки найти ответ на вопрос, который лег в основу заглавия нашей статьи: это Игорь и Артем настолько мастерски врут нам на интервью, заставляя поверить в отсутствие отношений между ними, или же это мы настолько доверчивые, что нам и врать особо не нужно? У нас, к сожалению, однозначного ответа на этот вопрос нет, но одно мы знаем точно – они врут. И если нам удалось поймать их один раз, то, уверен, будут и другие моменты. И теперь остается вопросом времени то, когда же мы, наконец, услышим от них правдивый ответ, и насколько правдивым он будет. Мы же, в свою очередь, обещаем вам держать руку на пульсе и сообщать вам о всем, что происходит в этой истории. А пока мы прощаемся с вами и благодарим за то, что уделили внимание нашей статье. Интересуйтесь футболом, живите футболом, любите футбол, и тогда все у вас будет хорошо»       Реакция на статью у парней была примерно одинаковая, только Игорь уже по привычке сумел её скрыть, а вот Артем удержать злое рычание не смог. А еще Игорь конкретно так залип на фотографиях, которые прикреплялись к этой статье. Они действительно выглядят, как одна счастливая семья, и это заставляет сердце биться учащенно. Игорь и Артем, смотря на эти фото, пока еще не знают, что вечером, после возвращения с тренировки, оба найдут их в интернете и скачают себе на телефон, скрыв несколькими паролями, чтобы никто не увидел, но чтобы самому можно было любоваться ими. А вот если бы нашли в себе силы поговорить, то и скрывать паролями не пришлось бы.       – И что конкретно мы должны вам объяснить? – все так же спокойно спросил Игорь, протягивая Илье телефон и поднимая одну бровь.       – Почему вы не рассказали нам о своих отношениях? Мы же волнуемся, знаете ли, а вынуждены узнавать обо все из таких вот статей, – обвиняюще сказал Марио, а Игорю захотелось нервно рассмеяться от абсурдности ситуации и обиженного голоса Марио, но он сдержался.       – А кто вам лекарь, что вы читаете подобную ерунду? – с усмешкой спросил Игорь. – Это, во-первых. А во-вторых, нечего объяснять, потому что нет никаких отношений. С последней нашей с вами встречи ничего ровным счетом не изменилось.       – А как же кафе?       – А кафе, Федь, это стечение обстоятельств и не более того. Мы с Витей повели детей в кафе, потому что они давно нас просили. Там каким-то образом оказался Артем, а вы сами видели, как он понравился Еве и Даньке еще в тот раз, когда я приводил их на тренировку. Вот они и прилипли к нему так, что проще было не трогать, чем пытаться оторвать их от него. Насчет пяти часов да, правда, потому что разговор шел, темы были, вот и не заметили времени. Посидели, поговорили, потом разошлись по домам. Все, никакого криминала и ничего интересного. Так что зря вы тут все вот это вот затеяли.       – А как же фотографии? Мы думали, что вы сошлись и все такое, – совсем уж обижено и расстроено спросил Костя Кучаев, и тут уже Игорь не выдержал и засмеялся.       – Блин, вот почему все в моем окружении пекутся о моей личной жизни в разы больше, чем я сам, а? – спросил он, отсмеявшись. – Прекращайте читать подобные сайты, и будет тогда вам счастье.       – Подожди, вот теперь уже не понял я, – впервые заговорил Артем, сделав шаг вперед и повернувшись к Игорю. Выглядел он очень злым. – То есть тебя вот эта вот ситуация со статьей и всем, что в ней написано, совершенно не задевает? Как ты можешь так спокойно на неё реагировать?       – А как я должен был отреагировать?       – Ну, как минимум, возмутиться тому, что они, блядь, следят за тобой и фиксируют каждый твой шаг! – эмоционально ответил Артем, а Игорь вздохнул. – Серьезно, они ведь, получается, все время ошиваются где-то рядом и ждут какой-то интересный, по их мнению, момент, чтобы тут же заснять его и выложить на своих сайтах. Неужели тебя это никак не задевает?       – Меня это бесит до зубного скрежета, Артем, но я понимаю, что мои психи в этой ситуации совершенно не помогут, а только усугубят ситуацию, – вздохнув, сказал Игорь. – Я могу сейчас найти этого журналиста, высказать ему все то, что я о нем думаю, но я уверен на триста процентов, что он не перестанет следить за мной, а начнет это делать с еще большим упорством. И в следующей же статье он обязательно укажет, что Игорь Акинфеев агрессивно отреагировал на предыдущую их статью, и что это несомненно означает, что они на правильном пути к истине в этой истории. И потом все станет только хуже, а виной всему будет моя реакция на вот это вот. Поэтому, Тём, если хочешь выжить в этом мире и отделаться относительно безболезненными статьями журналистов, то научись не обращать на них внимания и не принимать близко к сердцу все то, что они пишут. А еще лучше вообще не читай, тогда будет проще не реагировать на все это. Потому что, чем больше и агрессивнее ты реагируешь, тем сильнее их бомбит, и тем упорнее они начинают лезть в твою жизнь. Поверь мне, – сказал Игорь, смотря Артему прямо в глаза, а тот застыл на месте, не в силах сказать что-то или пошевелиться. А Игорь, убедившись, что Артем его услышал, повернулся к заметно притихшей команде, которая сейчас мечтала лишь о том, чтобы исчезнуть с этого места или отмотать время назад и не вести себя, как идиоты. – А вы, родные мои, прекращайте читать подобную ерунду. И тем более, прекращайте предъявлять мне подобные претензии, потому что еще пару раз, и я начну злиться. Где Гончаренко?       – У него сын ночью температурил, и он остался с ним, а на тренировке за главного будет Игнашевич. Он уже едет, – прочистив горло, ответил Денис, а остальные молчали, даже взгляда на капитана не поднимая.       – Блядь, говорил же, что меньше морожена нужно было покупать, – сквозь зубы выругался Игорь. – Ладно, я пойду Витю наберу, а вы не занимайтесь ерундой, а начинайте разминку. – После этих слов Игорь развернулся и ушел с поля, чтобы взять свой телефон и позвонить тренеру, а парни все еще не двигались и не говорили ничего.       – Мне кажется, или я опять сморозил что-то не то? – вздохнув, спросил Артем и повернулся к парням, которые после этого вопроса переглянулись, будто решая, говорить что-то или нет. Раз они вот так вот переглядываются, значит, реально сказал что-то не то. Артем снова тяжело вздохнул.       – Ты, на самом деле, не виноват, просто шесть лет назад у нашего капитана был не самый легкий год в жизни, – наконец, заговорил Денис, повернувшись к нему, а Артем вздрогнул, услышав тут самую цифру. Шесть лет назад он сделал Игорю больно. И, кажется, сейчас он услышит то, из-за чего еще больше себя возненавидит. Хотя, куда уже больше? – Мы не знаем точно, из-за травмы, которую он тогда получил, это было, или из-за чего-то другого, но суть в том, что где-то месяцев на семь он вообще будто из жизни выпал. Абсолютно потухший взгляд, упадническое настроение, безразличие ко всему происходящему, механические движение, нежелание быстро восстанавливаться и вообще делать что-либо. Из-за всего этого на поле он вернулся гораздо позже, чем мы все ожидали, но и после возвращения он был все еще не тот Игорь, к которому мы привыкли. Сколько мы не спрашивали у него о том, что произошло, он ничего не рассказывал, говорил, что все нормально. А еще он тогда начал носить широкие спортивные повязки на обоих руках и не снимал их вообще никогда, даже в душе был с ними. Понятное дело, что нас интересовала причина их появления, но капитан молчал, полностью игнорируя наши вопросы. И если мы довольно быстро отстали от него, понимая, что у него произошло что-то серьезное, и что расскажет он только тогда, когда сам захочет, то журналистов было не остановить.       – Они ходили за ним днем и ночью больше года, – продолжил рассказ Черышева Зобнин. – Куда бы он не пошел, они были там и задавали свои тупые вопросы, пытаясь все у него выяснить. Даже возле дома его караулили и маму его пытались перехватить, чтобы у неё все узнать. И вот после года такой жизни Игорь не выдержал и в грубой форме ответил одному журналисту во время интервью. Если говорить своими словами, то Игорь просто послал его нахуй (в первоисточнике было именно это направление) и сказал, что тот не имеет никакого права лезть в его личную жизнь. Ответ его переходил из сюжета в сюжет, имя Игоря полоскали все, кому не лень, и потом ему даже пришлось извиняться на пресс-конференции, потому что свое «фи» высказало руководство клуба.       – После этого Игорь просто ненавидит все эти интервью и журналистов, – заговорил уже Андрей Луняев. – Он старается либо не давать интервью вообще, либо отвечает сухо, чтобы не было, к чему придраться. Потому что дважды обжегся с ними.       – Дважды? – тихим, слегка дрогнувшим голосом спросил Артем, чувствуя, как ноги медленно, но уверенно подкашиваются, а руки начинают дрожать. Он уже слышал от Гончаренко слова о том, в каком состоянии тогда был Игорь. Но слышать это снова, причем настолько красочно описано, очень больно. И противно от осознания того, что виной всему этому он – Артем.       – Да, второй раз был через четыре года после первого, – сказал Далер, смотря прямо в глаза Артему. – Когда он впервые появился на людях без своих повязок, которые до этого скрывали его руки. Ты не обращал внимания на его руки?       – Далер, это уже лишняя информация, – сказал Денис, а Луняев не разрывал зрительный контакт с Дзюбой до тех пор, пока последний не понял, что Луняевы все знают. Они знают, что это именно из-за него, из-за Артема, Игорь был в таком состоянии шесть лет назад. – В любом случае, журналистов Игорь не любит, и вся эта ситуация, которая образовалась вокруг вас двоих, его очень сильно напрягает, поверь мне. Но он готов терпеть все, молча, только бы не давать комментариев, из которых можно выделить совершенно другой смысл, как уже было неоднократно. Так что не усугубляй ситуацию и делай, как он советует.       – Блядь, ну, почему я при нем всегда говорю и делаю совершенно не то, что нужно, а? – взвыл Артем, взъерошив свои волосы и прикрыв глаза. Ему реально сейчас хотелось убиться головой о ближайшую стену. Ну, потому что нельзя так феерически проебываться раз за разом. И ведь, как назло, проебывается он именно тогда, когда, казалось бы, отношения стали налаживаться. Вот прямо как в этой ситуации. А теперь неизвестно, как себя дальше поведет Игорь. По сути, Артем только что сам напомнил ему о том, что сделал шесть лет назад, и к чему все это привело. Прелестно, блядь.       Хотя, стоит сказать, что не только Игорь тяжело переживал события шестилетней давности, и в связи с этим нелюбовь к журналистам у него и Артема одинаковая. Они оба в одно и то же время пострадали от чрезмерного внимания представителей этой профессии, только если Игорь держался целый год, прежде чем нахамить одному журналисту, то Артема хватило буквально на два месяца, после чего все окончательно полетело к чертям собачьим. Тогда, шесть лет назад, когда Игорь улетел, не оставив ни намека на то, где его искать, Артем будто сошел с ума. Он перевернул с ног на голову весь город, довел до истерики персонал и руководство того реабилитационного центра, в котором лежал Игорь, пытаясь узнать у них информацию о месте его жительства, поднял на уши всех своих знакомых, но все это не дало ни малейшего результата. Оно и не мудрено, учитывая то, что Игорь соврал ему и насчет своей настоящей фамилии, и насчет своей профессии.       И вот тогда, спустя первые две недели, которые Артем потратил на беспрерывные поиски хотя бы малейшей зацепки о том, где искать Игоря, он впервые сломался. Просто в один момент, придя домой с очередной встречи со знакомым, который сказал, что ничего узнать не удалось, Артем сполз по стене на пол прямо в коридоре, обхватил голову руками и понял, что это конец. И как-то резко стало плевать абсолютно на все, что его окружает. Плевать на карьеру успешного футболиста, на реальную перспективу попадания в основной состав самого успешного клуба мира, на потенциальный интерес СМИ к его персоне, да и на саму жизнь стало плевать. Единственное, что имело для него значение, это Игорь. Игорь, который стал для него самым настоящим чудом, сумевшим изменить его изнутри, заставить посмотреть на мир другими глазами, понять, зачем он вообще нужен в этом мире. Игорь, который за те месяцы, которые они провели вместе, стал самым главным человеком в его жизни, и которого он полюбил всем своим большим сердцем, в которое все обычно предпочитали плевать или втыкать ножи, а Игорь вдохнул свою любовь, нежность и тепло. Игорь, ради которого Артем готов был отказаться от всего в этом мире, только бы он был рядом с ним всю жизнь, обнимал, целовал, смотрел своими невозможными глазами и дарил своим присутствием ощущение домашнего тепла и уюта. Игорь, которого он потерял, кажется, навсегда из-за собственного идиотизма, трусости, подлости и еще черт знает чего. Игорь, которого он хотел бы вернуть, пусть даже ценой собственной жизни. Увидеть его хотя бы на миг, еще раз все объяснить и попытаться вымолить прощение. Хотя, как можно просить прощения у него, если сам себе никогда свой поступок не простишь?       И с того момента, когда Артему на все стало плевать, его жизнь пошла под откос. Он стал бухать, не просыхая, и, если Игорь делал это дома, сидя в закрытой квартире, то Артем с завидным упрямством искал приключения на собственную задницу, будто наказывая себя за то, что сделал. Он ходил из бара в бар, напивался, как свинья, устраивал драки, в которых ему доставалось больше всех, а потом плелся по подворотням, когда его вышвыривали из бара, как бомжа какого-то, и даже не знал, куда именно он идет. Когда в бары его пускать перестали, он стал просто покупать алкоголь и бродить по улицам, надеясь нарваться на какую-то компанию, которая изобьет его настолько, что он уже и не очнется. Но каждый раз он приходил в себя, и это служило ему сигналом для того, чтобы попытаться снова. Потому что эта боль от ударов, это унижение и омерзение со стороны окружающих было его личным способом наказать себя за то, что и как он сделал. Он ненавидел себя, презирал и считал, что не заслуживает ничего хорошего в этом мире. Поэтому пил, поэтому специально шел на конфликт, поэтому терпел боль, поэтому искал смерти от чужих рук, потому что лишить себя жизни собственноручно не хватало смелости. Потому что он не только мразь, но и трус.       И пока он творил всю эту херь, журналисты не успевали писать свои статьи, потому что он подкидывал им все новые и новые поводы для того, чтобы обосрать его. Ни для кого не секрет, что испанские СМИ умеют поливать футболистов грязью так, как ни в одной другой стране, и первых месяца четыре после отъезда Игоря стали самым настоящим Раем для всех журналистов, ведь поливать грязью Дзюбу было за что, причем каждый день. Сначала Дзюба, большую часть времени находясь в пьяном угаре, не обращал внимания на всех этих журналистов, а потом, когда его практически перестали бить, он внезапно придумал еще один способ наказать себя. Он стал ссориться с журналистами. Он покрывал их матами, когда они пытались взять у него интервью, он ударил одного оператора, который лез к нему со своей камерой, чтобы с лучшего ракурса снять новый синяк на лице у Артема. Он самолично подогревал ненависть прессы к себе, и это тоже было его наказанием.       Из-за его поведения «Реал» наложил на него просто сумасшедший штраф и расторг контракт досрочно, даже не выплатив неустойку. Он оказался на самом дне своей жизни, но и этого ему казалось мало. Он считал, что это недостаточное наказание за то, как он поступил с Игорем, который вообще не заслужил такого. И тогда произошло то, что стало переломным моментом в его жизни. Он попал в аварию. Просто сел ночью за руль, будучи бухим в хлам, выехал на трассу, разогнался до сумасшедшей скорости и тупо не вписался в поворот. И в тот момент, буквально за секунду до полета в кювет, Артем подумал, что теперь, наконец, он умрет. Но ему не повезло.       Артема спасли. Он, разгоняясь, не обратил внимания, что за ним едет еще одна машина. И этот парень, возвращавшийся домой с командировки, стал спасением Артема, ведь именно он вытащил его с разбитой в хлам и перевернутой машины за считанные мгновения до того, как эта самая машина взорвалась. Если бы Артем пролежал в ней еще буквально минуты две-три, то он взлетел бы в воздух вместе с этим взрывом. Но ему не повезло.       В больнице он провел следующие четыре месяца, и первый из них – в коме. У него было столько переломов, что проще назвать те кости, которые остались целыми, нежели те, что сломаны. У него тяжелейшее сотрясение мозга и всего лишь двадцатипроцентная вероятность того, что он выйдет из комы. И он вышел. Спустя месяц после аварии, он открыл глаза, а еще через полтора смог передвигаться на костылях. В общей сложности, ему понадобилось около года для того, чтобы восстановиться полностью, и начало этого пути ему пришлось преодолевать в одиночку, потому что рядом не осталось никого. Родители тот период путешествовали по всему миру и прерывать свой отдых, распланированный на ближайшие два года, чтобы сидеть с полу инвалидом сыном, не собирались. Друзей и так не было особо много, а после его «гуляний» не осталось вообще никого. Всему миру было на него плевать, как и ему самому на себя тоже. У него не было желания ни восстанавливаться, ни жить вообще, но именно тогда, когда, спустя пять месяцев после аварии, рука впервые потянулась к лезвию, ему на помощь пришла сестра. Она все это время жила в России, с братом почти не общалась, его жизнью не интересовалась, но когда узнала о том, какую аварию он пережил, и в каком состоянии находится все эти месяцы, то взяла билет на самолет и примчалась первым же рейсом. Именно она стала тем ангелом-хранителем, который заставил Артема вернуться к жизни и перестать себя наказывать. Весь неполный год, который понадобился ему для восстановления, СМИ не давали ему прохода, следили за каждым его шагом и при любом случае пытались взять интервью. И вот тогда Дзюба начал учиться терпению и мастерству держать язык за зубами, когда очень сильно хочется послать. Именно тогда у него появилась ненависть к журналистам, которые совершенно не знают, что такое личная жизнь, личное пространство и тому подобное. Они просто ищут материал для статьи или сюжета, а каким образом его получать – это их не волнует.       И даже спустя четыре года, когда Артем сумел вернуть себе доброе имя и репутацию отличного футболиста, который смог пробиться в «Валенсию» и закрепиться там в основном составе, хотя начинал с «Леганеса», в который его чудом взяли после полного восстановления, СМИ все равно не перестали относиться к нему с предубеждением и лезли со своими вопросами всегда и везде. Поэтому да, он тоже знает, что такое чрезмерное внимание журналистов. Но, положа руку на сердце, он может заявить, что российские СМИ – это просто ангелочки по сравнению с тем, что он видел и испытал в Испании. Переезжая в Россию, он мысленно был готов к тому, что все его былые «подвиги» будут активно обсуждаться во всех журналах, интернет-страницах и футбольных программах, но этого всего не было. Вообще. И хотя бы за это он готов снова полюбить журналистов, но пока он вспоминает, как нужно держать язык за зубами, потому что здесь ему есть, за что бороться, и война с журналистами ему совершенно не нужна. Поэтому он вынужден признать, что совет Игоря очень уместен, только вот игнорировать ситуацию намного сложнее из-за того, что она напрямую касается их истории.       – Потому что именно о том, что говорить и делать в его присутствии, ты думаешь больше всего. Расслабься и будь собой, тогда будет проще, – сказал Андрей, вырывая Артема из печальных воспоминаний, которые нахлынули волной и осели на душе тяжелым грузом. Эти шесть лет были сложными для них обоих, только для каждого по-своему. Поэтому сейчас Артем, услышав совет Андрея, тяжело вздохнул. Легко сказать, но сложно сделать.       На тренировку Игорь вернулся минут через десять, и парни к тому времени реально уже разминались, как он и сказал перед своим уходом. Внешне он выглядел чересчур спокойным, а это всегда означает, что он чем-то слишком обеспокоен.       – Что случилось? Ты из-за статьи? – спросил его Луняев, когда Игорь подошел к нему, чтобы присоединиться к его вратарской разминке.       – Та плевать я хотел на ту статью, – раздраженно отмахнулся Игорь. – За Ваньку волнуюсь. Звонил Вите, так он сказал, что малой всю ночь температурил. Сейчас в больницу поехали, потому что температуру сбить не удалось. Я попросил, чтобы Витя набрал меня после того, как выйдут от врача, но пока дождусь звонка, нервов не хватит. Вишенкой на торте можно считать еще и то, что Ева с Данькой тоже вчера были в том кафе, ели все то же, что и Ванька. И если это отравление или вирус какой-то, то и они могли подхватить это. Звонил маме, она сказала, что вроде бы все нормально, температуры нет, чувствуют себя прекрасно. Но блядь, нервы уже совсем ни к черту.       – Так, капитан, возьми себя в руки! – уверено и строго сказал Андрей, положив руки Игорю на плечи и встряхнув его немного. – Все будет хорошо, слышишь меня? И с Ванькой, и с твоими малыми тоже. Это может быть обычная простуда или еще что-то. Так что не накручивай себя и не придумывай самые худшие варианты происходящего, хорошо?       – Хорошо, да, хорошо, – вздохнув и встряхнув головой, ответил Игорь. – Прости, я что-то слишком расклеился в последнее время. Аж самому противно, ей Богу.       – Не загоняйся, кэп. Это дети, за них даже самый черствый человек волноваться будет, а ты у нас далеко не такой, – Андрей улыбнулся и хлопнул друга по плечам, только после этого убрав руки. – Пошли тренироваться, а то Дзюба во мне сейчас дыру своим взглядом просверлит, если я от тебя руки не уберу, – сказал он с усмешкой, а Игорь засмеялся, чувствуя, что реально стало чуть легче, чем было до этого. Все же его команда – это не работа, это семья.       Игнашевич был приятно удивлен тем, что команда уже давно тренировалась, когда он вместе с другими тренерами приехал на тренировку. Все на вопрос о том, что это с ними произошло, ответили, что с таким капитаном хрен забалуешь.       – Издевается, понимаете ли. Тренироваться заставляет, когда есть возможность отдохнуть, – вроде бы обижено, но с отчетливой улыбкой в голосе сказал Кучаев, Игорь улыбнулся, а Игнашевич засмеялся.       – Молодец, Игорь, так держать. После завершения карьеры станешь шикарным тренером, – сказал он абсолютно серьезно, команда согласно закивала, а Игорь скромно улыбнулся. – А пока продолжаем тренировку, парни, вперед.       Через несколько часов перезвонил Витя и сказал, что они уже дома, а у Вани только обычная простуда, просто особенность его организма в том, что даже на незначительную болезнь он реагирует высокой температурой. Врач выписал лекарства, которые нужно будет принимать по графику, а температуру сбили практически сразу. В общем, все оказалось не настолько критично, как себе там придумал Игорь. Таким образом, ближе к концу тренировки он уже успокоился, расслабился и даже начал вполне себе искренне улыбаться. После тренировки он даже нашел в себе силы для того, чтобы извиниться перед Артемом за то, что, возможно, немного резко повел себя в утреннем разговоре. Дзюба после этого сиял, как новогодняя елка, потому что он успел так себя накрутить, что был уверен в том, что Игорь даже не заговорит с ним.       После этой тренировки жизнь Игоря и Артема превратилась в какой-то спектакль, в котором им вроде бы и достались главные роли, но сценарий писал явно кто-то другой. Им оставалось только смотреть со стороны за тем, как «случай» сводит их вместе: то места в самолете «чисто случайно» оказываются рядом; то в автобусе свободным остается только место рядом с Игорем, хотя всегда его одним из первых занимал Головин; то на тренировке при совместной отработке пасов между вратарем и полевым игроком они оказываются в паре; то при командной игре Дзюба всегда оказывается в его команде; то пенальти Артема отрабатывать посылают именно к его воротам. И таких вот «случайных» совпадений было столько, что и сосчитать уже невозможно. И если поначалу Игорь удивлялся, то где-то через недели две он понял – это все большой заговор. Он просто однажды заметил, как переговаривались Луняевы, тасуя билеты перед тем, как они попадут в руки всех игроков. И я думаю, вы понимаете, какие места после этой перетасовки достались Игорю и Артему, правда? И после этого Игорь стал присматриваться к парням, внимательно наблюдая за их поведением. Вскоре он убедился в своем предположении: это заговор, целью которого было, несомненно, свести Игоря и Артема. Футбольные свахи, бляха муха. Жертвы этого сватовства сначала хотели возмутиться, но потом решили, что, пока все это не переходит какие-то грани, можно и помолчать. Нужно отметить, что план футбольных свах все-таки немного, но работал. Из-за этих постоянных пересечений Игорь и Артем начали больше общаться, и теперь практически не ощущали той неловкости в присутствии друг друга, которая была у них изначально. Постепенно стали появляться темы для разговоров, не касающиеся тренировок и футбольных игр, они начали узнавать о жизни друг друга, становилось легче задавать личные вопросы, и становилось проще на эти вопросы отвечать. И вот были бы ложью слова о том, что такие перемены не нравятся Игорю. Нравятся, очень сильно нравятся, и в какой-то момент он понял, что привыкает к этому общению. Привыкает так, как привык когда-то.       Еще через неделю вся команда едет на выездной матч с «Зенитом», и вот тогда конкретный пиздец приближается настолько близко, что Игорь уже не может промолчать.       – Так, я сейчас называю фамилии и номер комнаты, в которой вы будете жить, а вы запоминаете и потом подходите ко мне, чтобы взять у меня ключ, – сказал Василий Березуцкий – менеджер их команды и брат командного врача по совместительству, – когда они приехали в Санкт-Петербург и заселялись в отель. Номера обычно снимает менеджер и потом только выдает игрокам ключи. Так проще и нет той суматохи, которая точно была бы, если бы парни самостоятельно снимали себе комнаты. Игорь всегда на всех выездах живет либо один, либо с Головиным, поэтому и сегодня слушал менеджера одним ухом, отвечая маме на сообщение, которое она прислала несколькими минутами ранее. А зря. Лучше бы слушал внимательно. – Акинфеев и Дзюба, комната 318, – сказал Василий, а Игорь и Артем синхронно чем-то поперхнулись.       – Не понял, – медленно сказал Игорь, поднимая взгляд на Березуцкого. – С чего это так?       – Так, никаких возражений и споров я слышать не хочу, комнаты менять не буду и вам меняться комнатами не позволю. Не хватало нам еще бегать потом из комнаты в комнату, пытаясь найти кого-то из вас, – строго сказал Березуцкий, посмотрев на капитана. – И даже ради тебя, Игорь, исключение я делать не собираюсь.       – Я понял, – спокойно сказал Игорь, а взгляд невольно метнулся в сторону стоящего за спиной менеджера Гончаренко. Вот Игорь на все сто процентов уверен, что тренер причастен к этому распределению комнат самым непосредственным образом. И сейчас Акинфеев мысленно готовил ту речь, которую обязательно выскажет другу при первой же возможности. А пока остается только сидеть и молчать, чтобы не наговорить лишнего.       – Так, комнаты распределил, только есть один нюанс, – сказал Березуцкий, а Игорь напрягся. Что-то ему подсказывает, что этот нюанс ему очень сильно не понравится. – Мы в этом году прошляпили бронь номеров, поэтому двухместных на всех не хватило. Хотели взять еще трехместные, но он был только один. Поэтому пришлось брать еще и одноместные номера.       – Пфф, так ведь это же замечательно, – с улыбкой сказал Далер, а парни засмеялись.       – Кому как, Далер, – усмехнулся Березуцкий. – Одноместных номеров, к сожалению, у нас больше, чем семейных парочек, поэтому некоторым придется потесниться. В конце концов, не впервой. Да не в этом смысле, извращенцы! – возмущенно добавил Василий, когда половина команды заржала. – Так, Луняевы, Черышевы, Кучаев с Чаловым, исландцы и Зобнин с Кутеповым, понятное дело, занимают одноместные номера. Дальше назову номера комнат тех, кому тоже придется потесниться, – Василий начал перечислять, и уже на третьем номере взгляд Игоря тут же впился в слишком довольного Гончаренко, а руки сами по себе сжались в кулаки. Как вы поняли, номер Артема с Игорем тоже попал в перечень одноместных.       – Виктор Михалыч, можно вас, пожалуйста, на минуточку? – медленно, подчеркнуто спокойно спросил Игорь, не отводя взгляда от друга, и этим самым взглядом обещая ему скорую расправу, если он сейчас не выйдет из комнаты вслед за Игорем. Команда, и даже Березуцкий, затихли, прекрасно зная, что означает такой спокойный голос капитана. Если Игорь говорит вот так вот вежливо и спокойно, значит, кому-то будет пиздец. В этом случае первым на очереди как раз таки тренер.       – Конечно, – с миленькой улыбочкой ответил Витя и направился к выходу в коридор, мысленно потирая руки, как злобные гении в мультиках.       – Витя, это что, блять, за нахуй такой? – уже еле сдерживая свою злость, спросил Игорь, когда дверь за ними закрылась.       – А что такое? – невинно хлопнув глазками, спросил Гончаренко. – Кровать там двуспальная, вдвоем точно поместитесь.       – Ты, блядь, издеваешься надо мной? – рыкнул Игорь, а Витя еще больше улыбнулся. Его явно забавляла эта ситуация, и он буквально кайфовал от реакции друга.       – Кто? Я? Да никогда в жизни, – почти убедительно удивился тренер, а Игорь снова зарычал. – Блин, Игорь, вот чего ты возмущаешься, а? В первый раз, что ли, попадаем в такую ситуацию, а? Вспомни, как нам несколько раз пришлось по трое жить в одноместных номерах, потому что на всех комнат не хватало. И ничего, живы и здоровы, не умерли.       – Та я, блять, не из-за необходимости жить в одноместном номере возмущаюсь! А из-за того, с кем мне в этом номере придется жить! – чуть повысив голос, рявкнул Игорь, а потом глубоко вдохнул и медленно выдохнул, на мгновение прикрывая глаза и пытаясь успокоиться. – Я бы промолчал, если бы это оказался двухместный номер. Это еще ладно, можно вытерпеть. Но блядь. Одна кровать. Ты серьезно?       – Горь, ну а я тут при чем, а? Это же не я вам номера выбирал, так что все претензии к Березуцкому.       – Ой, Вить, вот кому ты сейчас заливаешь, а? Ты думаешь, я не понял, что вы всей командой сговорились свести нас? Подожди, ты серьезно думал, что я ничего не замечаю? – вот тут Игорь реально удивился, увидев выражение лица Виктора в качестве реакции на предыдущую фразу. – Та вы же палитесь так, что даже тупой заметил бы. Мы еще недели полторы назад, а может и две, все поняли.       – И почему тогда молчали? Почему не сказали, что все просекли?       – А смысл? – усмехнулся Игорь. – Вы же все равно свою сводническую миссию не прекратили бы. Вот мы и молчали до тех пор, пока вы не переходили грань, но вот это вот все... Вы охуели, Вить.       – Согласен, но менять мы ничего не будем, – тоже усмехнулся Виктор, засунув руки в карманы. – Вы останетесь в одной комнате, и две ночи вам придется спать в одной кровати. Не впервой же, верно?       – Вот ты даже не представляешь, как мне хочется стереть эту твою ухмылку! – рыкнул Игорь, а потом краем глаза заметил, что дверь немного приоткрыта. – А если кое-кто любопытный сейчас не закроет дверь, то я ему уши нахрен оторву, – строго и чуть громче сказал Игорь, повернув голову в сторону двери, и та моментально закрылась. – Вить...       – Нет, Игорь, я не позволю вам сменить комнату или соседа, даже не пытайся меня уговорить, – строго сказал Виктор. – Эти две ночи – прекрасный шанс поговорит, наконец, о том, о чем поговорить нужно было уже давно.       – И как сон в одной кровати может помочь нам поговорить, а?       – Игорь, ну, ты, прямо, как маленький, – усмехнулся Виктор, а потом на его лице расцвела красноречивая ухмылка. – Или тебе рассказать, как можно использовать кровать по назначению?       – Та пошел ты, Гончаренко, – без злости буркнул Игорь и снова вздохнул. – Учти, что я тебе еще отомщу за все вот это.       – Ты мне еще спасибо за это скажешь.       – Хрен тебе, а не спасибо, – снова проворчал Игорь и, развернувшись, собирался вернуться в гостиную, но его остановил голос Виктора.       – Кстати, – сказал он и продолжил только после того, как убедился, что Игорь слушает, – ваш номер – угловой, поэтому с одной стороны глухая стена, а с другой – пустой номер, потому он забронирован, и в него люди заедут только через два дня.       – Господи, я поражаюсь твоей хитрожопости и коварности, Вить, – усмехнулся Игорь, не сумев сдержать улыбку.       – Что есть, того не отнять, брат, – усмехнулся в ответ Виктор, и они оба засмеялись, возвращаясь в комнату в хорошем распоряжении духа.       Едва переступив порог их с Артемом совместной комнаты, Игорь тут же наткнулся взглядом на большую кровать, и от этого стало жарко и неловко одновременно. Да, кровать большая, но он прекрасно помнит, что Артем спит, раскинув руки на половину кровати, да и он сам не умеет спать, вытянувшись как по стойке смирно, и это означает, что тактильного контакта ночью не избежать. А это может привести к очень нехорошим и совершенно нежелательным последствиям. Поняв, что мысли его ускакали в одно весьма специфическое русло, Игорь оставил сумку на кровати, достал из неё спортивный костюм и, бросив короткое «Я в душ», скрылся за дверью ванной, понимая, что ему срочно нужна ледяная вода, иначе будет беда. Большая беда.       Когда он вышел из душа, уже переодетый (ну, не переодеваться же при Артеме, верно?), Дзюба обнаружился сидящим в кресле с телефоном в руках.       – С легким паром, – спокойно пожелал он Игорю, поднялся с кресла и направился в ванную, откуда минутой раньше вышел сам Игорь. А последний совсем некстати представил, как капли воды стекают по обнаженной спине Артема, перекатываясь на подтянутую задницу и падая с неё на пол; как краснеет от горячей воды кожа Артема, вкус которой Игорь помнит до сих пор; как покрывается мурашками все его тело, когда он резко включает холодную воду, и как потом расслабляется, когда кран снова поворачивается на тепло. А еще Игорь вспомнил те разы, когда они принимали душ вместе, и в паху приятно заныло от воспоминаний о том, какая нежная, шелковистая кожа у Артема, и как он отзывается на каждое, даже совсем мимолетное, прикосновение, как стонет, когда Игорь поцелуями спускается по его голому торсу вниз, слизывая языком попадающиеся на пути капли воды и уверенно приближаясь к требующему внимания и ласки члену. Игорь чертыхается сквозь стиснутые зубы и мысленно материт все на свете за то, что память подсунула ему все эти моменты. А еще он думает над тем, как отомстит Виктору за эту подставу, потому что без отмщения это оставить нельзя. Они в комнате только минут двадцать, а у Игоря уже второй стояк. Страшно предположить, что будет ночью и утром, когда тело Артема будет в такой опасной близости к его собственному, и когда соблазн прикоснуться к спящему, абсолютно беззащитному и такому расслабленному Артему будет просто греховно велик. Из этих невеселых мыслей Игоря вырывает звук открывшейся двери и вышедший из ванной Артем, который, в отличие от самого Акинфеева, не стал утруждать себя переодеванием в ванной и решил выйти к нему в одном лишь полотенце. И это практически контрольный выстрел в пах и так возбужденного Акинфеева, который всеми силами пытался угомонить свое возбуждение. И ведь практически на сто процентов получилось, пока не появилось это полуголое божество с грозящимся вот-вот упасть полотенцем и стекающими по груди каплями воды. И все. К черту все доводы разума и представления самых отвратительных вещей. Как тут можно думать о чем-то, кроме вот этого идеального тела прямо перед тобой? Правильно, никак.       Пока Игорь отчаянно пытался отводить взгляд и смотреть куда угодно, только не на пресс Дзюбы, тот чувствовал себя абсолютно спокойно и совершенно ничего не смущался, продолжая вести себя так, будто ничего такого не происходит. Он спокойно подошел к креслу, возле которого стояла его сумка, наклонился (сволочь такая, заставил Игоря поперхнуться собственным вдохом и судорожно выдыхать, чтобы не выдать свою реакцию), чтобы поднять её, а потом, остановившись спиной к Игорю, стал рыться в сумке в поисках своей спортивной формы. И, Матерь Божья, как же сильно в этот момент залип Игорь, наблюдая за тем, как капли воды падают с влажных волос Артема и медленно, словно издеваясь, скатываются по линии позвоночника вниз, теряясь в мягком ворсе полотенца, распаляя тем самым и так возбужденную фантазию не менее возбужденного Игоря. И, твою мать, Игорю можно ставить памятник при жизни за самоконтроль и выдержку, потому что было практически нереально устоять на месте, когда так хотелось сделать эти несколько шагов вперед, прижаться к спине Артема всем телом, впиться губами (а, может, и зубами) ему в шею, а потом развернуть к себе лицом, сорвав это гребаное полотенце, впиться поцелуем в губы и, наконец, сделать с ним все то, о чем мечтает вот уже добрый месяц, как минимум. Но он держится, сжимая в кулаки руки, кончики пальцев которых аж покалывало от желания прикоснуться, и закрывает глаза, пытаясь успокоиться. А потом понимает, что за закрытыми глазами фантазия подсовывает еще более красочные картинки, поэтому открывает глаза, бросает короткое «Я буду внизу» и вылетает из комнаты, последние силы отдавая на то, чтобы не хлопнуть дверью. Это определенно будут самые тяжелые два дня за последние несколько лет. А если учитывать то, что секса у него не было хрен знает как долго, и то, что Артема он хочет до звездочек перед глазами и дрожи в коленях, то эти дни можно назвать не просто тяжелыми, а кошмарными. И впервые Игорь не уверен в том, насколько хватит его самоконтроля и выдержки.       Идти в холл смысла пока нет, ведь команда соберется только через полчаса, а в комнату он сейчас даже под дулом пистолета не вернется, поэтому он самым наглым образом заваливается к Луняевым, не утруждая себя тем, чтобы постучать. Хвала Богам, что те просто сидели на кровати и читали какую-то информацию в интернете, а не занимались чем-то таким, чем еще минуту назад хотел заняться Игорь. Тогда бы он точно вышел в окно.       – Игорь? Что случилось? – встревожено и непонимающе спросил Андрей, когда внезапно появившийся капитан, не останавливаясь, прошел через весь номер и упал в кресло, закрывая глаза и выдыхая безапелляционное «Я буду здесь ближайшие полчаса, и вы не заставите меня уйти».       – Этот Дзюба сведет меня с ума или доведет до убийства, – не открывая глаз, ответил Игорь, вознося мысленную благодарность создателям футбольной формы за то, что они шорты сделали такими свободными. Иначе сейчас было бы совсем уж неловко.       – Ну, начнем с того, что с ума тебя Дзюба свел уже давно, – усмехнулся Далер, а Игорь, открыв глаза, бросил на него недовольный взгляд. – Ну, вот чего ты так на меня смотришь, а? Я же просто констатирую факт.       – Что в этот раз уже у вас случилось? – маскируя улыбку, спросил Андрей, поднимаясь с кровати, чтобы подойти к столику и налить Игорю холодной воды.       – Дзюба, блядь, случился! – рыкнул Игорь и с благодарностью кивнул Луняеву, принимая стакан с водой. Холодная вода сейчас реально не помешает. Желательно целая бочка.       – Это мы уже поняли, – хмыкнул Далер, явно наслаждаясь ситуацией. – А конкретнее?       – Он ходит по комнате в одном полотенце после душа, как гребаная фотомодель! – возмущенно и вымучено одновременно сказал Игорь, а потом пересказал все, что произошло несколькими минутами ранее, эмоционально жестикулируя и высказывая свои эмоции от всех этих событий. Андрей, который снова сел на кровать рядом с Далером, слушал все с легкой ухмылкой и только переглядывался с мужем, без слов понимая, что они думают об одном и том же. – Вот я и сбежал из комнаты от греха подальше, так сказать. Пиздец просто. Въебал бы ему, вот честно.       – Ты хотел сказать «выебал бы»? – с ехидной ухмылкой переспросил Андрей, Игорь метнул в него просто испепеляющий взгляд, а Далер не выдержал и заржал.       – Ай да Дзюба, ай да молодец, – сквозь смех выдавил из себя Далер. – Это ж надо было так мастерски воспользоваться ситуацией. Вот я прямо не ожидал от него такой тонкой тактики.       – Какой еще тактики? – хмуро спросил Игорь, а Далер аж смеяться перестал.       – Ты реально не понимаешь, зачем он все это делает? – подняв одну бровь, спросил Луняев, а Игорь отрицательно покачал головой. – Да уж, брат, в делах любовных ты разбираешься лучше, когда это не касается тебя самого. Он же специально тебя провоцирует, чтобы ты сорвался и сделал первый шаг. Он чем только не пытался привлечь тебя, завоевать твое доверие, показать свои чувства и вызвать хотя бы на разговор. Но ты у нас неприступен, как скала, потому у него ничего и не получилось. И он, в отличие от тебя, подаренным шансом в виде проживания в одноместном номере решил воспользоваться по максимуму. Всем известно, что возбужденный мужчина свои слова, мысли и поступки контролирует в тысячи раз хуже, поэтому он решил возбудить тебя, чтобы, наконец, решить всю эту ситуацию.       – Та ну нахуй, – вот так вот эпично прокомментировал Игорь услышанное. – Вряд ли он мог все так продумать. Это прямо какая-то тактическая многоходовка.       – А что ему еще остается? – спросил Андрей. – Ты должен понять одну простую истину: последний шаг он не сделает ни при каких обстоятельствах. Он может вызвать тебя на разговор, может рассказать, что чувствует к тебе, может просить прощения за то, что сделал, может вот так вот провоцировать, но он ни за что не прикоснется к тебе, пока ты сам этого не захочешь. Он не обнимет, разве что под действием сильных эмоций, как это было тогда в раздевалке, не прикоснется и уж тем более не поцелует. Он чувствует свою вину перед тобой, поэтому не переступит ту черту, которую провело между вами ваше прошлое.       – Да, я согласен с Андреем, – поддержал мужа Далер. – Поэтому единственное, что он может делать, это провоцировать тебя, надеясь на то, что ты сорвешься.       – И я бы тебе очень сильно рекомендовал, наконец, сорваться, – неожиданно сказал Андрей. – Ну, серьезно. Вы ходите вокруг да около уже три месяца. Все уже давным-давно поняли, что вы должны быть вместе, даже Ева с Данькой приняли его, как родного. Ты все еще его любишь, это нет смысла отрицать. Он тоже тебя любит, это знают и видят все. Дети твои в восторге от него. Так что вам мешает, наконец, быть вместе? Прошлое? Так ведь нельзя жить одним только прошлым, потому что если зациклиться на нем, то можно похерить всю свою жизнь и пропустить момент стать счастливым. Ты же сильный и мудрый человек, почему так рефлексируешь сейчас, а?       – Потому что идиот, – тяжело вздохнув, ответил Игорь и устало прикрыл глаза, пальцами сжимая переносицу.       – Воот, то, что ты это осознаешь, это уже хорошо, – с легкой улыбкой сказал Далер.       – Ну, подскажите тогда, что мне делать, раз умные такие, – буркнул Акинфеев, понимая, что в словах парней слишком много смысла.       – Тебе какой совет: адекватный или мой? – усмехнувшись, спросил Андрей, а Игорь засмеялся.       – Твой, я уверен, связан с тем, что я должен наброситься на Дзюбу при первой же возможности, так что можешь его не озвучивать, – усмехнулся Игорь. – Так что давай адекватный.       – Адекватный, на самом деле, не особо отличается от моего, – серьезно сказал Андрей. – Просто отпусти себя, свои мысли, свои чувства, свои эмоции и желания, тем более что они у вас полностью совпадают. Не маленький же мальчик, должен уметь рисковать. Без риска счастья не бывает.       – А если не уверен в том, стоит ли рисковать, то пересмотри фотографии с той вашей встречи в кафе и обрати внимание на то, как сияют ваши глаза на всех этих фотографиях, – добавил Далер. – Как по мне, эти фотки – самое яркое доказательство того, что счастье возможно.       – Блин, не привык я быть в роли пациента на приеме у психолога. Мне больше роль психолога привычна, – усмехнулся Игорь, пытаясь разрядить обстановку, пока сам окончательно не скатился в печальные размышления.       – В этой жизни нужно попробовать все, – со знанием дела заявил Далер, и потом тема как-то плавно сменилась, и Акинфеев был этому очень рад.       Когда в назначенное время они втроем спустились в холл, Дзюба был уже там и смотрел на Акинфеева обиженным взглядом, чем вызвал смешки Луняевых.       – Делаем ставки, – заговорщицки сказал Андрей, который шел в центре их тройки. – На что Дзюба обиделся больше: на то, что ты не сорвался, или на то, что пошел к нам, а не в холл, как сказал?       – Два в одном, как мне кажется, – усмехнулся Далер. – А ты прикинь, Дрюнь, если бы Игорь спустился не с нами, а с Гончаренко, например.       – Ооойй, я даже представить боюсь, какой бы тогда была его реакция, – протянул Андрей, а Игорь изо всех сил старался сдержать улыбку. – Честно говоря, я прям жду момент, когда ревность Дзюбы достигнет своего апогея, и он сорвется. Вот серьезно. Вы только представьте, как эмоционально все это будет.       – Ну, спасибо, дружище, – хмыкнул Игорь, все же не сумев сдержать улыбки.       – А что тебе, собственно, не нравится? Между прочим, примирительный секс – самый классный и страстный, – со знанием дела заявил Луняев, который вратарь, а Игорь коварно улыбнулся.       – Это ты по собственному опыту говоришь? Часто приходилось прощения просить?       – Скорее принимать извинения, – с мечтательной улыбкой заявил Андрей, а Игорь все же не выдержал и заржал, смотря на довольную моську своего кума и на покрасневшие щеки и уши его мужа. Вот что удивляло Игоря в отношениях этих двоих, так это тот факт, что даже после трех лет брака Далер все еще умудряется краснеть, как маков цвет, от всяких пошлых фраз и намеков своего мужа. Удивительный человек.       – Извращенцы вы, парни, уйду я от вас, – сквозь смех выдохнул Игорь, а многие парни обратили свое внимание на их компанию. Внимание Дзюбы и так было все это время приковано к ним.       – Ой, кто бы говорил об извращении, – сказал Андрей, специально так повысив свой голос, чтобы стоящий недалеко от них Дзюба услышал эти слова. Он услышал и так сверкнул глазами, что казалось, будто этим взглядом можно было испепелять. Игорь ответил кратко – просто показал средний палец, чем вызвал смех не только Луняевых, но и тех парней, которые наблюдали за ними какое-то время. Дзюба, ожидаемо, наградил их недовольным и мрачным взглядом, которым можно было испепелить, но вместо процесса горения это вызвало у зачинщиков, они же Луняевы, довольные улыбки. Хитрые черти.       После тренировки Игоря утащил Кутепов, который сказал, что у него «вопрос жизни и смерти, и если ты, кэп, меня сейчас проигноришь, то я обижусь на тебя и не буду разговаривать с тобой всю оставшуюся жизнь, или вообще умру!». После такой эмоциональный отповеди и вцепившихся в локоть длинных пальцев Кутепова Игорь просто не мог отказаться и уйти от этого разговора. Поэтому он попросил Артема забросить в комнату его сумку, а сам пошел вместе с Кутеповым в специальную комнату отдыха на первом этаже отеля, где они и собирались утром. На вопрос, почему нельзя поговорить в комнате у Ильи или Игоря, тот ответил хмурым взглядом и коротким:       – Там свидетели.       – Ладно, я могу понять нежелание говорить при Артеме, но с Ромкой что не так? Почему при нем нельзя? – спросил Игорь, когда они сели на диван в комнате отдыха.       – Потому что разговор как раз таки касается его персоны.       – Опа, а вот это уже интересно. И что случилось в вашем Раю?       – Игорь, можешь, не ерничать сейчас? Дело реально серьезное, – буркнул Илья, а Игорь вмиг стал серьезным, отбросив в сторону веселье.       – Что у вас случилось? Что-то серьезное? – с нотками пока что легкого беспокойства спросил Игорь, а Илья вздохнул, видимо, собираясь с мыслями для этого разговора. Игорь забеспокоился еще больше, потому что Илье такая вот нерешительность вообще не свойственна. Это Рома у них в паре смущается, краснеет и неловко переминается с ноги на ногу, не зная, как начать разговор. А Илья всегда говорит прямо, не юлит и даже не пытается завуалировать свои слова и мысли. Собственно, благодаря такому темпераменту Ильи они с Ромой и сошлись так быстро. Если бы не прямолинейность Кутепова, который, поняв, что Рома ему нравится, тупо подошел к нему, положил руки ему на щеки и поцеловал, заявляя, что теперь Рома – его, то ходили бы они вокруг да около, возможно, до сих пор. Оттого особенно тревожно видеть такую нерешительность парня.       – Я все-таки решился на то, чтобы сделать Роме предложение, – на одном дыхании выпалил Илья, а Игорь расплылся в довольной улыбке. Они с Ильей уже говорили как-то на эту тему, и поэтому Игорь так загадочно высказался тогда в кафе, когда у них с Артем и Витей разговор коснулся парней. Игорь не сомневался в том, что Илья скоро решится, но было вопросом времени то, когда же это произойдет. И вот, получите – распишитесь. Желательно распишитесь в свидетельстве о регистрации брака.       – Наконец-то, – с улыбкой ответил Игорь, облегчения откидываясь на спинку дивана. – Походу, в следующем году наша команда сопьется, отмечая все праздники и гуляя на свадьбах.       – Свадьбах? Я чего-то не знаю? – удивленно и заинтересовано спросил Илья, а Игорь улыбнулся. – Кэп, ты решил жениться?       – Не я, а молодежь наша, – усмехнулся капитан, про себя отмечая, что мысль о свадьбе с Дзюбой приятно греет душу. И вот как эту душу вообще понять, а? Он не может решиться на то, чтобы банально обнять его, зато думает о том, какой была бы их свадьба. Логика железная, ничего не скажешь.       – Серьезно? – лицо Кутепова еще более удивленно вытянулось. – Неужели Костян решился?       – Не, другая молодежь.       – Серьезно? – совсем уж изумленно воскликнул Илья, а Игорь кивнул и засмеялся. – Кабздец просто. Арнору ведь только двадцать один недавно стукнуло.       – И что? – Игорь скептически поднял одну бровь. – Любви все возрасты покорны, между прочим. К тому же, они вместе уже четвертый год, как и вы. Так что, думаю, они достаточно проверили свои чувства. Любовь есть, желание прожить вместе всю жизнь тоже имеется, гражданства России пока нет, но в Исландии тоже без проблем зарегистрируют их брак. А разве что-то еще нужно?       – Как минимум, автоматический подниматель челюсти для меня, потому что моя сейчас самым наглым образом упала на пол и не собирается возвращаться на свой место, – усмехнувшись, сказал Илья. – Я так понимаю, Хёрдур уже сделать предложение своему ненаглядному?       – Не, он пока на этапе подготовки, – Игорь усмехнулся, вспомнив, как завывал исландец, перебирая варианты того, как можно сделать предложение так, чтобы и не было банально, но и было романтично. – Он хочет, чтобы все было романтично и по высшему разряду.       – А ты откуда об этом знаешь?       – Скажем так, не один ты решил украсть меня на разговор.       – Блин, кэп, с тобой опасно ссориться. Ты же все про всех знаешь. Страшно подумать, сколько у тебя на каждого из нас компромата, – усмехнулся Илья, а Игорь засмеялся.       – Поверь, Илюх, компромата хватит до конца жизни и еще останется. А если серьезно, то какой вопрос ко мне? Ты же не просто так рассказ мне о своем решении, верно?       – Верно, – Илья снова вздохнул, переставая улыбаться. – В общем, проблема у меня такая же, как и у Хёрдура. Я хочу сделать предложение как-то необычно и романтично, потому что Ромка у меня, блин, романтик по самые уши. Он и так страдает, можно сказать, потому что я с романтикой на «вы» и по имени отчеству. А это такой важный момент, хочется сделать все так, чтобы ему понравилось, чтобы он запомнил это на всю жизнь. Но идей у меня ровным счетом ноль. Вот поэтому я и пришел к тебе. Выручай, кэп, подкинь каких-нибудь идей.       – Блин, вот мне интересно, какой момент из нашего многолетнего общения натолкнул вас обоих на мысль о том, что я просто лучший специалист в области романтики и предложений руки и сердца? – с легкой ироничной усмешкой спросил Игорь, а Кутепов улыбнулся.       – Просто ты знаешь все и все умеешь. И мы все на сто процентов уверены в том, что ты не станешь трепаться, не пошлешь нахуй, а реально выслушаешь и поможешь.       – Кароче, пользуетесь моей добротой, как только хотите, – усмехнулся Игорь. - Ладно, давай думать, как очаровать твоего Зобнина еще больше, чем он уже очарован тобой.       В комнату Игорь вернулся только часа через три, потому что они как-то заговорились и не заметили, как пролетело время. Зато они придумали, как сделать такое предложение руки и сердца, чтобы Рома запомнил этот момент на всю свою жизнь. Игорю даже в какой-то мере стало немного завидно, потому что каждый человек, пожалуй, мечтает о таком моменте в своей жизни. Игорь не исключение.       Открывал дверь в номер Игорь очень тихо и аккуратно на случай, если Артем уже спит, но он явно не был готов к тому, что увидел, едва переступив порог номера. Дело в том, что Артем спит, но не в кровати, а в кресле, скрутившись в три погибели и подтянув под себя ноги. Его голова лежит на спинке кресла, и утром явно будет адски болеть шея, как, собственно, и все его тело. Артем выглядит таким беззащитным, будто маленький ребенок, которого отругали родители, и который уснул в кресле, обняв коленки руками. Игорь смотрел на такого Тёму и просто не мог сдержать улыбку. Он не знает, почему Артем заснул именно в такой позе и почему не лег в кровать, но это выглядит слишком мило.       Игорь прикрыл за собой дверь, стараясь не шуметь, и направился к кровати, чтобы расстелить её. Делал все это аккуратно и максимально тихо, раз за разом бросая взгляды на спящего Дзюбу. Расстелив кровать, он подошел обратно к Артему и замер на какое-то мгновение возле кресла, не в силах отвести взгляд от расслабленного лица Тёмы и слегка подрагивающих ресниц. Это выглядит настолько необычно, насколько и привычно. Когда-то он любил смотреть на спящего Артема, запоминая каждую черточку его лица и слушая его тихое дыхание. И вот сейчас, смотря на то, как подрагивают во сне ресницы Артема, и как мерно вздымается и опускается его грудь, Игорь не может сдержать легкой, но безумно нежной улыбки, а рука сама тянется к волосам Артема, едва ощутимо касаясь их кончиками пальцев. Он действует неосознанно, но очень аккуратно, боясь разбудить Дзюбу, а внутри все замирает от внезапно нахлынувшей нежности к этому двухметровому форварду. Да, эти два дня однозначно будут самыми сложными в его жизни.       Спустя несколько мгновений, которые он провел за разглядыванием спящего Артема, Игорь все-таки решается на то, чтобы его разбудить. Не оставлять же его спать в этом кресле, это будет очень уж жестоко.       – Тём, – тихо и неконтролируемо нежно зовет Игорь, прикасаясь ладонью к плечу Артема. Тот никак не реагирует, поэтому Игорь зовет еще раз и сильнее сжимает руку на его плече. В этот раз действия увенчались успехом, и Артем открыл глаза, сонно моргая и пытаясь понять, где он, и что происходит. – Тём, ты уснул в кресле. Ложись спать, я кровать уже расстелил.       – Я здесь посплю, мне нормально, – хриплым из-за сна голосом ответил Артем, протирая глаза руками, а Игорь выпрямился, ничего не понимая.       – В смысле? Зачем мучиться в кресле, если можно нормально выспаться в кровати?       – Я не хочу причинять тебе неудобства. Я же знаю, что ты совершенно не рад сложившейся ситуации, и понимаю, что тебе будет неприятно, поэтому я посплю в кресле, а ты ложись спать, – ответил Дзюба и поморщился, попытавшись сменить положение тела, а Игорь столько эмоций в этот момент испытал, что выделить одну единственную просто невозможно.       – Господи, дурак ты, Дзюба, каких еще поискать, – с доброй улыбкой ответил Игорь, смотря на Артема с теплом во взгляде. – Поднимай свой зад и ложись в кровать спать. Не хватало еще, чтобы ты всю ночь корячился в этом кресле, а завтра и шагу ступить не мог.       – Но ты…       – Я сказал, чтобы ты ложился спать, значит, ложись спать. Или мне тебя на руках отнести?       – Было бы неплохо, – очаровательно улыбнувшись, ответил Артем, а Игорь закатил глаза, но тоже улыбнулся.       – В другой раз, а пока ножками дойдешь, – усмехнувшись, ответил он, а Дзюба притворно обиделся.       – Вот так всегда. Сначала пообещал, а потом обманул, – проворчал Артем и попытался встать с кресла, при этом не сильно морщась от неприятных ощущений во всем теле.       – Иди и не ворчи, пока я не передумал. Ложись спать, я тоже скоро приду, – сказал Игорь и пошел в ванную, чтобы принять душ, потому что сразу после тренировки у него такой возможности не было.       Когда он вернулся в комнату, Артем уже спал, на этот раз в кровати. Он лег на левую сторону кровати, прекрасно помня, что Игорь любит спать с правой стороны. Этот маленький нюанс заставил Игоря улыбнуться, а тот факт, что Артем не стал изменять своим привычкам и спал без футболки, что можно было заметить по выглядывавшим из-под одеяла руке и плечу, заставил его тяжело вздохнуть и в очередной раз убедиться в том, что ночь будет тяжелой.       Игорь, который обычно тоже спит без футболки, в этот раз её все же оставил и в кровать ложился крайне аккуратно, чтобы не разбудить Артема. И вот надо было сразу лечь на бок, отвернувшись от него (сам Артем так и сделал, повернувшись лицом к краю кровати), но вид голой спины Артема, на которой он помнит каждую родинку, каждое пятнышко, каждый изгиб, заставил его на мгновение залипнуть, скользя взглядом по линии позвоночника вниз. И слава Богу, что одеяло скрывает то, что находится ниже линии позвоночника. Но и того, что он уже увидел, Игорю оказалось достаточно для того, чтобы инстинкт самосохранения и здравый смысл на время отключились, давая «зеленый свет» инстинктам и желаниям. И вот, руководствуясь этими самыми желаниями, Игорь пододвинулся ближе и, наклонившись, аккуратно, до дрожи в коленках нежно и почти невесомо прикоснулся губами к обнаженному плечу Артема. Это вряд ли можно назвать поцелуем, скорее едва ощутимое касание, но и его было достаточно для того, чтобы по телу Игоря словно разряды тока пробежали. Он закрыл глаза, на мгновение оставаясь в таком положении, не убирая губ от кожи Артема и вдыхая его неповторимый аромат, а сердце тем временем всерьез грозилось выпрыгнуть из груди.       – Спокойной ночи, Тёма, – еле слышным шепотом сказал Игорь, будучи абсолютно уверенным в том, что Артем его не услышит, и только после этого отстранился, возвращаясь на свою половину кровати и отворачиваясь от него. Он выключил лампу, которая стояла на тумбочке с его стороны, и комната погрузилась в сплошную темноту, потому что шторы тоже были задернуты. Но даже эта темнота не была помехой для бурной фантазии Игоря, которая во всей красе сейчас демонстрировала Игорю, лежащему с закрытыми глазами, как выглядит спящий у него за спиной Артем в одних трусах. И, на самом деле, было крайне сложно оставаться на своем месте и не придвинуться ближе к середине кровати, чтобы прикоснуться спиной к спине Артема, поэтому Игорь вцепился в простынь, как в спасательный круг, и настолько сильно зажмурил глаза, что даже круги появились в темноте. Он надеялся, что хотя бы это поможет ему не думать об Артеме, но метод действовал не так хорошо, как ему хотелось. Еще и губы горели от этого еле ощутимого, но такого желанного прикосновения.       В итоге, уснул Игорь далеко не сразу, но он даже не подозревал, что все то время, что он пытался уснуть, у него за спиной не спал Артем, которого просто разрывало изнутри желание повернуться к Игорю, подмять его под себя, как когда-то, поцеловать любимые и желанные губы, а потом впервые за долгое время изучить губами каждый изгиб тела любимого вратаря. Но он не может этого сделать, поэтому сдерживает себя и только слушает, как дышит у него за спиной Игорь, которому так же не спится. А кожа в том месте, где Игорь прикоснулся к ней губами, дико горит, и хочется прикоснуться к ней холодной ладонью, чтобы стало легче, но Артем терпит. Терпит и понимает, что своими провокациями, кажется, загнал самого себя в угол. Да, эти две ночи будут тяжелыми не только для Игоря.
Примечания:
Отношение автора к критике
Приветствую критику только в мягкой форме, вы можете указывать на недостатки, но повежливее.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.